Санька [Андрей Васильевич Попов] (fb2) читать постранично, страница - 4

канистру, лейку и, семеня маленькими шажками по дороге рядом с двигающимся МАЗом, начал переливать топливо. Машина прокашлявшись, перестала трястись, обороты выровнялись. Вытирая руки, Саня, как ни в чем не бывало поднялся в кабину, убрал монтировку и берясь за баранку улыбнулся:

– Ну, все. Давай теперь я порулю.

А я не могу оторвать руки от баранки. До крутого и резкого поворота дороги, почти на сто восемьдесят градусов, оставалось метров семьдесят…

Таким незамысловатым способом, до места разгрузки, мы заправлялись еще пару раз. Пока искали кран, разгружались и рассчитывались с заказчиками, Санька спал в кабине. Проспал он почти сутки. Проснувшись следующим утром, он умылся, выпил с нами чаю и попросил поменять ему сто баксов «на дорожку». На наши предложения задержаться и совместно «подшаманить» машину, он, сверкая белозубой улыбкой, сказал:

– Да шо тут ехать, пацаны? Пятьсот верст всего, – и уехал, громыхая пустым полуприцепом.

У нас было еще несколько рейсов и с ним, и без него. Потом курс доллара скакнул вдвое и тема металла, как-то сдулась. Кризис раскидал всех нас в разные стороны. Выживали каждый в отдельности. Чем дальше занимался Саня, мы не знаем. Напарник ездил несколько раз в Кривой Рог по семейным делам и проезжая на трамвае через станцию «Мудреная», невольно смотрел на крайний Санькин дом. Его МАЗ, то стоял, то отсутствовал. Потом долго стоял на кирпичах без колес, потом пропал, потом на доме закрылись ставни, и не открылись даже летом …

А совсем недавно, на стоянке, услышал разговор двух шоферов. Один из них задорно успокаивал собеседника, хлопая его по плечу:

– Да шо тут ехать? Пятьсот верст всего.

Жизнь, поскрипывая, как старый МАЗ, продолжала катиться дальше … Удачи тебе Саня.

*Маслопуп-механик.

** Мера – мерный металлопрокат. Евростандарт – 12,7 метра.