Попали в переделку [Луи Фердинанд Селин] (fb2) читать постранично, страница - 2

Мне словно десять лет.

*

Эй! Где твоя винтовка?

Она осталась на поле брани!

Это выглядит странно, когда солдаты вдруг больше не хотят умирать. Здесь что-то не так. Не хватает энтузиазма. Поглядите на этих жизнерадостных офицеров, как они волокут свой зеркальный шкаф…

перевозят с места на место своё самое дорогое добро… маленькая подруга… на дражайшем автомобиле … увидим мы их ещё не скоро… в великий день награды… День славы, как и все прочие…А Земля, чтоб её, всё также вращается!…Они исправят это в кино!...Чемпионы мира по войне!... Они всё перевернут с ног на голову!… Вы знаете эту жизнерадостную пловчиху, которая снова и снова прыгает со своего трамплина… и летит вверх тормашками… Они всё исправят для французской армии…От Сен-Жан-Пье-де-Пора до Нарвика… всё вверх тормашками… И всё пойдёт как по маслу! И все будут довольны. Проигравшей окажется другая сторона. Это то, что нам нужно… это уже сделано!

– Вы ещё кое-чего не видели… всех этих арестантов, которых мы перевозим... переправляем в грузовике…

– Мясо! Я вам говорю! Злополучные! Скот!

Дух!... Для нас это самое важное!...

*

Давайте посмотрим на итальянцев… посмотрим, будут ли они обороняться! В Бардии и в других местах… среди пустыни… отрезанные ото всего… против 200 000 чокнутых… блиндаж за блиндажом… 25 дней… Я вас серьезно спрашиваю… Кто даст больше? Скорее всего, их ждёт неудача, но до чего забавно наблюдать за тем, как они торопятся переплюнуть нас в мандраже… Им ещё нужно отступить от Модана до Тибра и ещё дальше, нужно что-то наподобие Сицилии ’60-х, выпученные от паники глаза и пятнадцать миллионов стариков и женщин с детьми в охапке, все по уши в дрисне от страха и в мокрых штанах от растаявшего бахвальства.

Ну, это случится не сегодня!...Пока мы можем почивать на своих лаврах!... Со спокойной душой.

*

Всё это просто смешно, всё это уныние среди гражданских, этих поганцев, этих паршивцев, это всё их вина, этих мерзавцев, этих трусливых стервятников разгрома. Это они, это они, это всё их след, их, больше ничей. Пускай-ка они нам кое-что объяснят! как они это оправдают? Почему они струхнули?... Почему они не стали героями?...

Может, сначала стоит договориться… Кто должен защищать Францию?      20-тонные танки или старики? Полоумные психи, малолетние недотёпы, сопливые молокососы, осторожные мобилизованные или пулемётный расчёт? Ах! Это ещё не ясно… Мы с вами так никогда не договоримся. Здесь какая-то путаница, экивок, давайте начистоту…

Французская армия обходится недёшево, 400 миллиардов за 8 месяцев игры в белот и месяц отступления… Налогам нет конца…У них был резон, у гражданских, во что бы то ни стало сделать ноги. Они тоже не хотели помирать. На линии фронта они только мешали вести бой, если бой вообще начинался…Это дело военных – быть готовыми к тому, чтобы остановить противника и умереть прямо там, не сходя с места, с выгнутой грудью, лицом к гуннам, а не спиной к ним, сверкая пятками. Если бы они так не торопились, было бы меньше пробок. Это понятно и без школы войны. Армия, задающая стрекача, это не армия вовсе, это ураган кишечных газов. От Мёз до Луар, это было нечто непотребное, единогласное дристание. Кто наделал больше куч? гражданские или военные? Нет повода развешивать флаги, изображать высочайшее презрение, Сципион нагадил-в-штаны-и-слинял? Больны все до единого, больны никудышностью, фанфаронством, патологическим страхом смерти. Всюду памятники умершим, мы совершили много ошибок на войне. Страна превратилась в шавку, в кучку крестьянских балбесов, танков-тартюфов, которые не хотят умирать прямо на месте. Как попало! Есть! чтобы выделиться? здесь! Исполнить?... Недоразумение!

Все балерины, которые запороли танец, валят всё на свою пачку. Все военные, которые едва стоят на ногах, вопят повсюду, что их подвели. Это всё мужество, это оно подвело, оно всегда подводит человека. Они все хотят сыграть свою роль, проехать через Бранденбургские ворота, хотят, чтобы их носили на руках, хотят сбрить усы негодяю, но не хотят подыхать за свою нацию. Они её знают как облупленную, свою нацию. Всюду сволочь и соучастники. Всюду личные враги! Прошу прощения, а как же послевоенные годы? Кто же будет ими наслаждаться, если не мы? Хитрожопые проходимцы! Кругом только тявкающее дурачьё! Послевоенные годы – это самый прекрасный момент! Все хотят жить в них! Никто не желает приносить себя в жертву. Все хотят прибыли. Вкусной нуги. Разумеется, люди всё равно погибали! это были жертвы неосторожности. Это ничто по сравнению с миллионами, с самоотверженными мучениками, которые окочурились с наивным сердцем с 14-го по 18-ый. Черт возьми! Конечно, у нас была и череда грёбаных неудач, о которой мы со стыдом сожалеем, это те 800 000, которых там укокошили.

*