Земля безумств (сборник) [Эдвард Ли] (fb2) читать постранично, страница - 3

вставил свой пенис в открытый пищевод, чтобы совокупиться.

Нет, фильмам не было конца, и, очевидно, не было конца абсолютному злу людей.

И также, казалось, не было конца мукам Присциллы Брентворт, как живого носителя того же зла.

* * *

Через четыре года он отрубил ей руки. Она смотрела какое-то полицейское шоу, где офицер-тактик рассказывал об опасностях человеческих рук.

- Для того чтобы сломать человеку шею, требуется всего двадцать шесть фунтов давления, - продолжал эксперт, обладая высочайшим опытом. - Однажды я видел, как дилер одним движением большого пальца выколол солдату глаз. Я видел, как девушка в скорой помощи убила доктора, просто ударив его по носу тыльной стороной ладони. Мы говорим о стофунтовой^[5] наркоманке, вырубающей здорового мужчину вдвое больше нее. Удар вдавил корни волос прямо в мозг...

Этa теория очаровалa Присциллу (дурацкая надежда) и она в буквальном смысле слова последовала совету доброго офицера до последней буквы, изо всех сил. Но увы - неуверенный удар лишь разбил нос Фентона. Он ничего не сказал, вышел из подвала и вернулся через несколько минут с веревкой и ножовкой. Потом он придушил ее до потери сознания. Очнувшись, она обнаружила обрубки на концах рук, кровоток был остановлен жгутами. Ее руки, брошенные в угол рядом с ногами, истлели до состояния мумификации. Со временем она заметила, что ногти продолжали расти.

Еда давалась с большим трудом, но, в конце концов она научилась использовать свои обрубки с достаточным мастерством, чтобы не умереть с голоду. Теперь вместо рук у нее были палочки для еды. Как насекомое, орудующее своими отростками, она переворачивала банку спагетти и вытряхивала содержимое, а затем съедала его с пола. Схватить стакан с водой оказалось труднее, но она и этому научилась. Жизнерадостная женщина, другими словами, легко приспосабливаемая. Узловатая кость на правом запястье позволяла ей переключать телевизионные каналы и попадание в туалет вскоре стало не более, чем небольшим неудобством.

Теперь она стала настоящей женщиной-палкой: палки вместо ног, палки вместо рук, пугало из лагеря смерти с кожей белой, как брюхо форели.

И, по крайней мере, она успокоилась. Что еще он мог отрезать, не убив ее?

- Сегодня Рики окончил Принстон, - гордо объявил Фентон, когда Присцилла очнулась от голода. - Я летал на церемонию, поэтому несколько дней не мог тебя кормить.

Как животное, Присцилла вытащила спагетти из банки и высосала их с пола. Затем Фентон сделал ожидаемое испражнение и повернулся к ней ягодицами.

- Боже, как я скучал за этим, - сообщил он ей, когда она слизала остатки. Затем он изнасиловал ее, обоссал ее влагалище и эякулировал в ее волосы. - И у меня есть еще хорошие новости, дорогая. Наш сын официально помолвлен!

Присцилла чуть снова не потеряла сознание, когда ее муж задрал брюки и пришел в еще больший восторг:

- Ну, знаешь, эта девица ДеПайстер из Потомака? Ты ходила в бридж-клуб с ее матерью. Они будут прекрасной парой, не так ли? Скоро у нас будут внуки, милая! Разве это не чудесно?

Слезы обожгли глаза Присциллы, когда она взглянула на ухмыляющееся чудовище. Потом снова отключилась.

* * *

Время от времени Фентон приносил ей то, что называл “угощением". Бомжи, бродяги, бездомные. Он находил их наобум, приводил с закрытыми глазами, а потом показывал им её.

- Тысяча долларов, как я и обещал, - объявлял Фентон и отдавал деньги бродяге.

Они не произносили ни слова, когда насиловали ее прямо на полу, их тела воняли, их кожа была покрыта всевозможными язвами, сыпью, экземой и т. д. Все это время Фентон стоял в стороне, с ликованием в глазах наблюдая за деградацией. Хуже всего было отсасывать: вонь, которую она и представить себе не могла, провисшие мошонки, немытые годами, плоть, отяжелевшая от смегмы, которая растворялась на ее языке, когда она давилась.

- О, не будь таким нытиком, дорогая. Немного подзалупного творожка никогда никому не навредит. Если ты будешь хорошо себя вести, может в следующий раз я принесу немного крекеров.

Когда они уходили, она лежала парализованная на полу, покрытая отвратительным липким потом, пятнами корки, струпьями, перхотью и засыхающей спермой. Однажды он привел бродягу, чей пенис был таким большим, что она чувствовала себя расчленённой.

- Я нашел его специально для тебя, дорогая. Женщины всегда хотят большой член. Что ж… вот он!

Ее прямая кишка кровоточила в течение нескольких дней.

* * *

Самоубийство было за гранью возможного. Чем она могла убить себя? Разбить экран телевизора было невозможно; он был вмонтирован в стену и покрыт “Лексаном”^[6]. Утопиться в туалете, разбить голову об пол в надежде на гематому? Нет, даже в своем аду она не могла заставить себя сделать это потому, что если он поймает ее и она выживет, ее мучения будут еще хуже. Но в глубине души, хотя она, возможно, и не осознавала этого, существовал некий потенциальный случай, ради