Секрет Жени Сидорова [Анатолий Тихонович Гладилин] (fb2) читать постранично, страница - 2

учебники. Мифы Древней Греции, Плутарх, Тацит, Нестерова летопись стали настольными книгами упрямого правдоискателя.

К сожалению, слава не баловала скромную фамилию Сидоровых. Летописцы и историки уделяли основное внимание Цезарям и Клеопатрам, Наполеонам, крестовым походам, войне Алой и Белой розы. О сельском хозяйстве того времени упоминалось вскользь, мелким шрифтом: дескать, были рабы, рабовладельцы, латифундии, феодалы, крепостные крестьяне.

Однако нет, худа без добра. Пускай год ушел на бесплодные поиски, зато Древний Рим, феодальные века, буржуазные революции, Киевскую Русь, Московское княжество, образование Русского государства назубок выучил Женя Сидоров.

Сначала учительница Ирина Алексеевна ловила его на датах, по мелкому шрифту гоняла, факты из учебников для вузов выспрашивала. Не задумываясь, чуть побледнев от внутреннего напряжения, сыпал Сидоров даты и факты, и класс благоговейно молчал, а Ирина Алексеевна, наткнувшись на эту неприступную стену фантастической осведомленности своего ученика, выводила четвертную пятерку с плюсом в журнале. Потом (но это строго между нами) учительница поняла, что может извлечь прямую выгоду, раз у нее в классе такой вундеркинд. Как комиссия из роно — Сидорова к доске. Женя популярным языком излагает «Падение Римской империи».

Иногда, если в школе никакой инспекции не предвиделось, учительница просила Женю повторить домашнее задание. Сидоров шпарит урок, словно лекцию читает.

Вообще-то Ирина Алексеевна была женщиной замечательной. Мастер спорта по стоклеточным шашкам, садовод-любитель (ей удалось вырастить редкий сорт декоративной редиски, которую экспонировали на ВДНХ), путешественница — словом, школа гордилась ею.

Да, Женю Сидорова окружали замечательные люди.

Но Женя, ревнивый к чужой славе, нашел и в учительнице единственный недостаток: не очень-то любила Ирина Алексеевна древнеримскую историю. Однажды, после классного часа, учительница чистосердечно призналась своему выдающемуся ученику, что, дескать, когда дело дойдет до декабристов, вот тогда она развернется, расскажет массу полезных вещей.

— История подарила нам прекрасные сюжеты, — говорила учительница. — Лжедимитрий и Марина Мнишек, Робеспьер и Мария-Антуанетта, ах, об этих людях можно читать бесконечно! А завоевание Ермаком Сибири, покорение целины — какие волнующие страницы!

* * *

Так уж устроена человеческая натура — важные дела люди склонны забывать, и помнят иногда какие-то ненужные мелочи. Вот только что Сидоров пол-урока рассказывал о Фарсальской битве. Класс сидел затаив дыхание — так всех захватил ход сражения. Но прозвенел звонок, все высыпали в коридор, и о чем, спрашивается, разговоры?

— Вовка Быстров стекло у соседа разбил. Выстрелил из рогатки.

— Вот это да! А мать уши ему надрала?

— Нет, когда сосед пришел жаловаться, она ему справку показала: это не Вова, Вова болен был, у него ангина.

— Ловко устроился!

Или:

— Алка вчера сапоги потеряла.

— Забыла?

— Да нет, заболталась с Машей Мусиной. О космонавтах спорили. Так увлеклись, что не заметили, как сапоги расстегнулись. В одних носках притопала.

Или:

— Сегодня «Крылышки» врежут «Динамо»!

— Это еще посмотрим.

— Чего смотреть, штук шесть накидают!

И никто, никто не вспоминал о Фарсальской битве!

Носятся как угорелые — за пирожками в буфет побежали… Сережа Фрейман приближается. Лицо озабоченное. Умный мальчик.

— Сережа, почему так говорят: «Носятся как угорелые?» Угорелые — это больные. Они должны лежать.

Сережа значительно морщит лоб. («Ну, спроси меня про Гнея Помпея! Все расскажу!») Сережа задумчиво теребит кончик пионерского галстука. (Сейчас скажет: «Здорово ты диспозицию показал!»)

— Наверно, в прежние времена слово «угорелые» обозначало не «угар», а «обгар». Носятся как обгорелые, понял?

— Верно! Многие пословицы, поговорки теперь имеют иной смысл, чем раньше.

— «Пришел, увидел, победил» — это же не бахвальство, а просто короткое донесение.

— «Сила солому ломит». Крестьянина звали Силой. Сил Силыч. Он убирал солому.

— Точно подмечено. («Ах, как приятно потолковать с достойным собеседником!») До наших дней помнят: «Квинтилий Вар, верни легионы!»

— Или: «Выдрали, как Сидорову козу»…

Ну и ехидина! Не буду больше с ним дружить!

Ботаника. Учительница Раиса Яковлевна про тычинки и пестики объясняет. Зачем мне тычинки и пестики, когда я, Женя Сидоров, стою на пороге великой тайны! Ведь если бы Помпей выиграл битву… да, да, минуточку, сосредоточимся, итак: Помпей одерживает победу, Цезарь погибает. Помпея провозглашают диктатором, но на диктатора он не «тянет» — мелкая, суетливая личность. Значит, в Риме торжествуют республиканцы? Иной поворот истории! Не было бы императоров — не было бы империи.

А почему Помпей проиграл Фарсальское сражение? И легионов у него было больше, и конницы!