Владея её невинностью [Алекса Райли] (fb2) читать постранично, страница - 2

придавать твоей маленькой попке вишневый оттенок».

Тогда эта угроза заставила меня хихикать. Сейчас, она заставляет мои трусики мокнуть.

Уильям выпрямляется, когда я приближаюсь. Его чёрные волосы со временем приобрели мягкий пепельный цвет, но это лишь добавляет ему привлекательности. Могут ли мужчины понять, когда девушка мокнет для него? Мысль о том, что Уильям узнает об этом, заставляет меня покраснеть.

— Боже, Хейли, это самый сладкий румянец, который я когда-либо видел, — говорит он, проводя пальцем по моей щеке, и я не могу не покраснеть сильнее. Он быстро опустил руку, словно вспомнив про мою несуществующую проказу. Он продолжает смотреть на меня тем же взглядом, которым одаривал меня в последнее время. Я не могу понять, что это. Я скучаю по его прикосновениям. Он больше меня не трогает. На самом деле он почти не смотрит на меня, а если и смотрит, то мрачно – он уже не тот Папочка Уильям, которого я знала. Он также ясно дал понять, что я должна перестать называть его так, исправляя меня каждый раз, когда я использую это имя.

— Папочка Уильям, поиграешь в шашки со мной? — однажды спросила я.

— «Уильям», Хейли. Повтори, — я просто уставилась на него. Я не хотела, просто «Уильям». Он был моим Папочкой Уильямом.

— Скажи это, Хейли, — повторил он.

— Забыли, Уильям! — сказала я, подчеркивая его имя, в надежде уколоть его немного. — Я все равно не хочу играть с тобой в шашки больше.

Я никогда не забуду, как он схватил меня за руки и притянул к себе, прижимая к своей широкой груди, опустив голову прямо рядом с моим ухом так, что его щетина защекотала мою мягкую кожу.

— Это хорошо, маленькая Хейли. Лучше тебе вообще не играть со мной, — его нос прижался к моей шее, и мне показалось, что он вдыхает меня. Затем он исчез. Это был последний раз, когда Уильям коснулся меня... год без его прикосновений. До этого момента.

— Добрый вечер, Уильям, — я не могу остановить саркастический тон, когда произношу его имя. Это как пластырь, который резко отрывают каждый раз, когда я говорю это, и я хочу, чтобы он знал об этом. Или, может быть, я просто хочу от него реакции. Что-то. Что-нибудь, чтобы привлечь его внимание. Я вижу, как желваки на его челюсти дернулись, и я не могу не ухмыльнуться своей маленькой победе.

— Я так рада, что ты смог бросить все свои дела ради моей маленькой выпускной вечеринки. Одному Богу известно, когда бы мы еще встретились, — святые крекеры! Похоже, я зашла дальше, чем предполагалось. Я никогда не видела Уильяма с другой женщиной, но я не могу не думать, что это то, что удерживает его от нас... от меня. Сама мысль об этом разрезает моё сердце.

— У каждого своя жизнь, Хейли. Как и сказал твой отец, теперь ты большая девочка, и пришло время, когда тебе придется жить, как и полагается большой девочке.

Мои плечи опадают от его слов. Опять двадцать пять, сейчас я большая девочка.

— Может быть, я не хочу быть большой девочкой, — мягко шепчу я.

Он бормочет то, что я не совсем понимаю, и температура в комнате, кажется, накаляется.

— Черт, Хейли, это выше моих сил. Неси свою маленькую задницу туда, куда собиралась.

Я чувствую, как в горле поднимается комок, но не могу позволить ему увидеть, как он влияет на меня.

— Тогда почему бы тебе не отодвинуть свое глупое лицо от двери! — кричу на него.

Надеюсь, гнев сдержит мои слёзы на несколько секунд дольше, прежде чем я смогу убежать.

— Не думай Хейли, что твой теперь зрелый возраст оградит меня от того, чтобы нагнуть тебя и, стянув трусики, отшлепать твою маленькую сладкую попку.

Я не могу контролировать дыхание, которое прорывается сквозь мои губы. Как он посмел!

Это помогает сдерживать слёзы, и я чувствую, как нарастает гнев. Он игнорировал меня в прошлом году, а теперь думает, что может просто прийти сюда и указывать мне? Я так не думаю, Папочка Уильям. Я выпрямляю спину, пытаясь казаться выше, но с моими короткими ногами, это вряд ли сработает.

— Я бы хотела, чтобы вы попытались... Папочка Уильям, — как только слова сорвались с моих губ, он хватает меня за талию, поворачивает и толкает меня к двери.

Я поднимаю лицо, чтобы посмотреть на него сквозь завесу моих ресниц. Взгляд на его лице – тот, которого я никогда раньше не видела. Его глаза, кажется, меняются от светлого, до самого глубокого зелёного, который я когда-либо видела. Он скользит своей ногой между моими, прижимая левую руку к моему лицу, а правую к моему бедру, чтобы я не смогла убежать. Я в ловушке. Он не причинит мне вреда, не так ли? Его рука на моём бедре сжимается, вызывая острую боль, которая, похоже устремляется к моей промежности. О, Боже, покалывание между моими ногами отразилось так, как я никогда раньше не чувствовала. Клянусь, я чувствую там свой пульс, и чувствую, как мои нежные нижние губки пропускают