Германские легкие крейсера Второй мировой войны [Владимир Леонидович Кофман] (fb2) читать онлайн

Владимир Кофман Германские легкие крейсера Второй мировой войны

Цитадель

Редактор - А.А.Малов

Макет - А.А.Малов

Москва - Санкт-Петербург 1996

На первой странице обложки: задние башни крейсера «Кенигсберг»

Введение

«Кельн» и «Адмирал Шеер» на рейде в Киле в 1935 году

Пожалуй, как ни одна из других крупных морских держав, Германия очень четко выдерживала общую линию развития своих малых крейсеров. Только в самом начале строительства флота, в 80-е гг прошлого века, наблюдались колебания в выборе типа. Однако уже к середине 90-х гг выработался тип небольшого бронепалубного корабля водоизмещением 3000 т с вооружением из двенадцати 105-мм орудий, в принципе не менявшийся до русско-японской войны (все улучшения относились к механической установке, которая постепенно становилась все более мощной, в результате чего скорость возросла с 19-20 до 25-26 узлов). Знаменитые корсары «Эмден», «Кенигсберг», «Дрезден», «Карлсруэ», «Нюрнберг» принадлежали именно к этому типу.

Следующий решительный шаг был сделан с разработкой проекта крейсеров типа «Магдебург». Оставив то же вооружение, германские конструкторы значительно усилили защиту, введя дополнительно к броневой палубе бортовой пояс по ватерлинии, причем палуба имела скосы, примыкающие у борта к нижней кромке пояса. Подобная система в общем повторяла схему бронирования больших боевых кораблей того времени (линкоров-дредноутов и линейных крейсеров). Несмотря на небольшую толщину плит (пояс 40 мм и скос палубы 20 мм), разнесенное бронирование обеспечивало хорошую защиту, против использовавшихся предполагаемым противником - Англией - фугасных снарядов с малым замедлением взрывателя. Так около 1910 г появился тип полноценного легкого крейсера, имевшего скорость 27-28 узлов и способного противостоять огню 4- и 4,7-дюймовых орудий, и, в определенной мере, даже шестидюймовкам. Конструкция оказалась настолько удачной, что и до, и во время 1-й мировой войны строились очень близкие по типу корабли, главными отличием которых от «магдебургов» была более мощная 150-мм артиллерия (ранние легкие крейсера с 105-мм пушками прошли модернизацию с заменой их на 150-мм орудия). Они показали себя настолько устойчивыми в боях, что в справочниках того времени им приписывалось бронирование борта в 100 мм вместо истинных 60-40! Так, защитная схема, состоящая из пояса и скоса броневой палубы, примененная на практически всех бронированных кораблях немцев, стала «фирменной маркой» крейсеров германского флота. При водоизмещении 4500-5500 т немецкие легкие крейсера развивали скорость, доходившую до 30 узлов, и для своих размеров являлись отличными боевыми кораблями.

После первой мировой войны германские крейсерские силы оказались в трагическом положении, как, впрочем, и весь флот Веймарской республики. По Версальскому мирному договору разрешалось иметь только 6 кораблей этого класса с водоизмещением не более 6000 т, вооруженных орудиями не свыше 150-мм калибра. Союзники не оставили в составе флота побежденной страны ни одного из сильных новых легких крейсеров. Германии пришлось довольствоваться старыми бронепалубными, единственным достоинством которых был, как ни странно, их большой возраст. По сути дела практически все входившие в состав ВМС крейсера подлежали замене, как достигшие предельного срока службы. Только крайне тяжелое экономическое положение помешало начать постройку новых кораблей сразу после подписания мира. Однако уже в 1921 г состоялась закладка первого межвоенного легкого крейсера «Эмден».

«Эмден»

У германских конструкторов не было ни времени, ни средств для разработки специального проекта. К моменту закладки «Эмдена» в стране продолжала свирепствовать инфляция; не хватало квалифицированных кадров, материалов, и, главное - денег. Поэтому «Эмден» стал практически полным повторением последних военных легких крейсеров типа «Кенигсберг-И». Его стандартное водоизмещение даже не достигло предельно разрешенного и составляло всего 5600 т.

Корпус и бронирование

Выполненный по продольной системе набора, корпус «Эмдена» состоял из 23 водонепроницаемых отсеков, наиболее объемными из которых были отсеки VII и X (турбинные отделения) и XI (заднее котельное отделение, имевшее N1, поскольку в германском флоте принята нумерация помещений, начиная с кормы). Двойное дно проходило на протяжении 2/3 длины, от отсека VI до отсека XVII, между 22-м и 90-м шпангоутами. Его помещения использовались для хранения жидкого топлива, резервной воды и балласта. В числе главных отличительных особенностей внутреннего расположения можно отметить необычную позицию электрогенераторов (в отсеке XIX в самом носу, перед погребами боезапаса носовой группы артиллерии ГК) и размещение кают унтер-офицеров в корме. Помещения команды занимали всю переднюю часть корпуса на главной и средней палубе. Командный состав размещался в носовой и кормовой надстройках, а средняя надстройка за второй трубой предназначалась для служебных помещений и кают-компании.

Сразу после вступления в строй «Эмден» имел трубчатую переднюю мачту, заканчивающуюся дальномерно-наблюдательным постом в виде характерной для немецких легких крейсеров времен 1-й мировой войны высокой и узкой «воронки», однако после первых испытаний эту конструкцию несколько изменили, уменьшив общую высоту, поскольку мачта сильно раскачивалась, делая работу наблюдателей и операторов дальномера на топе практически невозможной. Форму поста изменили: он стал более широким и менее высоким. Первый опыт эксплуатации выявил чрезмерный вес высоко расположенных конструкций, поэтому в ходе главной модернизации в 1934 г укоротили обе трубы. В 1938 г крейсер получил новый форштевень; вместо исходного серповидного он стал типично крейсерским, скошенным.

Бронирование практически полностью повторяло военные проекты. Бортовой пояс толщиной 50 мм прикрывал все пространство от отсека III до отсека XVIII включительно, заканчиваясь спереди броневым траверзом. Примерно на уровне его верхней кромки проходила броневая палуба толщиной 40 мм. Ее края спускались к нижней кромке пояса под углом 40°, образуя скосы, усиливавшие защиту борта. В оконечностях палуба утоньшалась до 20 мм. По германской традиции боевая рубка представляла собой солидное сооружение со стенками толщиной 100 мм. В общем конструкция для столь небольшого водоизмещения выглядела весьма солидной и хорошо продуманной, а защита борта почти гарантировала корабль от огня 6-дюймовых орудий на средних дистанциях боя.

Продольный и поперечные разрезы крейсера «ЭМДЕН»

Вооружение

Артиллерия «Эмдена» также почти соответствовала крейсерам времен войны. На нем использовались все те же орудия 150-мм с длиной ствола 45 калибров в установках С/16 с боезапасом 120 снарядов на ствол. Правда, первоначально предполагалось установить 8 пушек в полузакрытых спаренных установках с легким бронированием {по 2 установки в обоих оконечностях), однако общее состояние разрухи в послевоенной Германии не позволило создать «спарку» в срок, и веймарский первенец остался с открытыми одноорудийными. (Предполагалось произвести замену в первый подходящий момент, однако своих двухорудийных установок крейсеру пришлось безуспешно ждать до конца карьеры!) Единственным улучшением по сравнению с кайзеровским прототипом стало расположение второго орудия в" носу на надстройке, обеспечивающее 6- орудийный залп на борт и трех-четырехорудийный в нос и корму. Максимальная дальность стрельбы составляла 95 каб - вполне достаточно для 20-х гг. Вооружение дополняли два 88-мм зенитных орудия (впоследствии добавлено еще одно) и два двухтрубных торпедных аппарата. Первоначально они имели калибр 500 мм, но затем их заменили на стандартные для нового немецкого флота 533-мм. Опять-таки, по исходному проекту предполагалось иметь 4 таких аппарата, но конструкторы сочли вес расположенного над верхней палубой оборудования слишком большим, и, чтобы не уменьшать проектную остойчивость, пришлось ограничиться только двумя. Как и подавляющее большинство немецких кораблей всех классов, "Эмден" был оборудован рельсовыми путями для минных постановок. Всего он мог принимать до 120 мин различных образцов времен 1-й мировой войны. Использование кормовых орудий в этом случае было весьма проблематичным.

Оборудование управления стрельбой практически не претерпело изменений со времен 1-й мировой войны, и оставляло желать лучшего, хотя и не уступало соответствующим системам последних британских крейсеров. Для определения дистанции служили три 4-м дальномера (на топе передней мачты, на боевой рубке и на задней надстройке). Информация от них поступала в центральный пост под броневой палубой (перед носовым котельным отделением). Определенным улучшением по сравнению с предшественниками являлись специальные дальномеры для зенитной артиллерии (на крыльях мостика) и для торпедной стрельбы (на задней надстройке).

В 1928 г, когда рассматривался проект модернизации "Эмдена", вновь возник вопрос о его главном вооружении. Продолжительные совещания на эту тему не выявили единого мнения. Уже стало ясно, что современный стандарт соответствует орудийным башням, а не открытым ‘сзади щитовым установкам, пусть даже спаренным. Однако наиболее заманчивым представлялось заменить носовую и кормовую группу (4 одноорудийных установки) на такое же количество спарок, оставив по одному старому орудию с каждого борта - в основном для стрельбы осветительными снарядами. Конструкторы утверждали, что работы можно провести за 3 месяца при относительно небольшой модификации надстроек и малой стоимости переоборудования. Альтернативой являлись 4 настоящих, полностью закрытых двухорудийных башни в традиционном расположении (по паре в носу и корме), что требовало более существенных изменений и больших затрат. Последовало поистине соломоново решение: оставить все, как есть - до лучших времен. Однако "Эмден" так никогда и не получил своих орудийных башен, хотя в ходе военной модернизации его старые пушки времен 1-й мировой войны заменили на новые, более мощные 150- миллиметровки С/36, устанавливавшиеся также на эсминцах типа Z. Недостатком пушек эсминцев являлся слишком легкий снаряд (40 кг.). Этот вес был принят, как наибольший, еще пригодный для быстрого заряжания на малых кораблях. Для являвшегося более устойчивой орудийной платформой "Эмдена" таких ограничений не было, и в его боекомплект входили снаряды весом 45.3 кг. (при начальной скорости 835 м/с). Замена орудий главного калибра мало изменила боевые возможности крейсера. В ряде источников эта мера связывается с исчерпанием запаса снарядов старого типа и необходимостью стандартизации боезапаса.

В начале второй мировой войны пришлось в экстренном порядке устанавливать легкие зенитные автоматы - шесть 20-мм установок модели С/30. В ходе войны зенитная артиллерия неоднократно усиливалась.

Окончательное его вооружение к концу 1944 года составило восемь 150-мм орудий С/36, три 105-мм зенитки SKC/32gE, два 40-мм автомата "Бофорс", два 37- мм автомата SKC/30U и двадцать 20-мм автоматов (6 спаренных и 2 четырехствольных). Предполагалось стандартизировать зенитное вооружение, доведя число 20-мм пушек до 12 в спарках, и заменив 40-мм и 37-мм на новую модель 37-мм автомата М42, однако эти планы осуществить не удалось в связи с поражением Германии.

Механическая установка

"Эмден" имел двухвальную турбинную установку одного из наиболее известных производителей турбин - фирмы "Браун-Бовери". Двухступенчатые агрегаты общей мощностью 46500 л.с. развивали 2435 об/мин (турбина высокого давления) и 1568 об/мин (низкого давления), и для передачи вращения на вал использовался одноступенчатый редуктор, находившийся в отдельном отсеке между обоими турбинными отделениями. В нос от них располагались кочегарки: три малых (N1 - N3) на 2 котла каждая, и одна большая (N4), в которой находились 4 котла. Хотя первая мировая война ясно продемонстрировала преимущества нефти перед углем, Германия, не имевшая собственных нефтяных запасов, в очередной раз избрала смешанный вариант отопления. 4 котла работали на угле, создавая массу неудобств и снижая дальность плавания. В ходе модернизации 1934 г их заменили на нефтяные, и "Эмден" окончательно перешел на жидкое топливо. Соответственно изменился и запас, первоначально составлявший 875 т угля и 860 т нефти. После замены котлов он стал равен всего 1270 т, однако из-за большей теплотворной способности нефти дальность вместо 6750 миль 14-узловым ходом достигла 5300 миль при 18 узлах.

Довольно развитая для своего времени электросеть крейсера (220 вольт постоянного тока) обслуживалась тремя дизель-генераторами по 420 кВт.

"ЭМДЕН" (1944 г.)

Прочее оборудование

Уже сильно устаревший к началу 2-й мировой войны, крейсер тем не менее получил в 1942 г достаточно совершенную по тем временам радиолокационную установку Fu Мо 22, заменившую нижний из двух прожекторов на передней надстройке. Высокие мореходные качества "Эмдена" вызывали уважение у флотских специалистов и командования Кригсмарине, желавшего иметь лишний боеспособный "океанский" корабль. Поэтому в ходе подготовки "Эмдена" к миннозаградительным операциям в Датских проливах в 1944 г предполагалось оснастить его более совершенным локатором Fu Мо 26, пассивными детекторами радиоизлучений "Палау" и прибором Fu Mz 6. Однако все это оборудование не успело вовремя прибыть в Норвегию, а в декабре того же года крейсер получил повреждения днища и был переведен в Кенигсберг для ремонта. Там на нем наконец установили усовершенствованный радиолокатор Fu Мо 25 с антенной на грот-мачте. Пассивные обнаружители так и не удалось установить до конца войны.

Тип "К"

Недостатки конструкции морально устаревшего "Эмдена" побудили к началу разработки нового проекта еще до вступления в строй первого крейсера веймарской республики. В 1924 г группа конструкторов под руководством инженера флота Эренберга приступила к работе. Результатом их деятельности стали проекты крейсеров "К" и миноносцев типа 23.

Версальские ограничения задавали основные параметры будущего корабля. Единственное, что могли сделать инженеры - это создать по возможности быстроходный и наиболее сильно вооруженный и защищенный разведчик и океанский рейдер а пределах 6 тысяч тонн. Сложность задачи заключалась именно в правильной балансировке элементов.

Как уже отмечалось, основным недостатком "Эмдена" являлась открытая артиллерия в щитах. У судостроителей не вызывало сомнения, что новые крейсера должны иметь башенные установки. Ввиду того, что максимальный калибр по-прежнему ограничивался 150-мм, выбор вариантов оставался небольшим. Поскольку 6 орудий в трех башнях командование флота сочло явно недостаточным, оставались две возможности: 8 пушек в традиционном расположении (по 2 двухорудийные установки в носу и корме), или 9 орудий в трехорудийных башнях. Поскольку разница в общем весе вооружения в обоих случаях практически отсутствовала, специалисты предпочли второй вариант, обеспечивающий преимущество в 1 орудие над первыми французскими легкими крейсерами типа "Дюгэ-Труэн" и заметное превосходство над любым из британских 6-дюймовых крейсеров времен первой мировой войны.

"КЕНИГСБЕРГ (1930 г.)

"КЕНИГСБЕРГ (1939 г.)

После выбора общего количества орудий оставалось избрать схему их расположения. Три башни можно было расположить либо в "наступательном" варианте: две в носу и одну в корме, либо в "оборонительном" (две в корме и одну в носу). Германские разработчики выбрали вторую схему, несколько менее предпочтительную для рейдера, но, безусловно, удачную для крейсера- разведчика. Уходящему кораблю было бы весьма удобно отбиваться от более сильного противника. Торговые же суда не требовали сосредоточения против них всей артиллерии, да и большая скорость позволяла крейсеру легко занять позицию, в которой начинали действовать все три башни.

Усиление вооружения (помимо башенных установок, корабли предполагалось оснастить мощной по тем временам зенитной артиллерией, 12 торпедными аппаратами и гидросамолетом) потребовало некоторого ослабления броневой защиты. Хотя толщина борта и палубы формально оставались такими же, как на крейсерах времен 1-й мировой войны и "Эмдене", скос палубы предполагались оставить только 10- миллиметровым, а площадь, защищенная 40-мм палубой, ограничивалась только погребами. Однако эти меры экономии веса оказывались явно недостаточными, и для облегчения корабля пришлось использовать все технические новшества, в ряде случаев не вполне проверенные. Предусматривалось широкое применение электросварки - метода, ставшего впоследствии основным при постройке судов и боевых кораблей, но в 20-е гг еще не достаточно отработанного.

Большие проблемы возникли с выбором типа энергетической установки. Дизельные двигатели, в разработке и производстве которых Германия лидировала, в варианте основного типа ЭУ для крейсеров отсутствовали, и для их создания требовалось время. Аналогичная ситуация имелась и с высокопроизводительными паровыми котлами, которые только начали разрабатывать. В результате пришлось избрать комбинированную энергетическую установку: турбины для полной скорости и маломощные дизели для экономического хода, причем одновременно они работать не могли. В общем, проект новых крейсеров, радикально отличавшихся от "Эмдена", носил некоторые черты спешки, хотя в целом на бумаге казался весьма удачным.

Легкий крейсер "КЕНИГСБЕРГ"

Корпус и бронирование

Главной отличительной особенностью конструкции "кенигсбергов" стало максимальное облегчение корпуса - черта, в принципе совершенно не свойственная боевым единицам германской постройки, отличавшихся обычно очень надежными и даже чрезмерно тяжелыми корпусами. Конструкторам пришлось работать "на грани фола", включив в расчет продольной прочности даже надстройки, чего ранее никогда не делалось: Около 85% соединений выполнялось при помощи сварки, качество которой в те времена оставляло желать лучшего. В результате, хотя и удалось соблюсти все требования по весу, прочность корпуса оказалась явно недостаточной для безопасной эксплуатации в условиях плохой погоды и мощных океанских волн. Так, прогрессивное на первый взгляд решение оказалось роковым для крейсеров типа "К".

В ходе операций германского флота во время гражданской войны в Испании, когда легкие крейсера активно использовались для патрулирования в водах известного своими штормами Бискайского залива, корпуса немецких "городов" получили серьезные повреждения. Так, 13 марта 1937 г"Лейпциг" попал в зону сильного волнения, из которой вышел с трещинами в верхней палубе и разрушенными продольными связями по левому борту. Аналогичные повреждения получили остальные крейсера. "Кенигсберг" и "Карлсруэ" имели трещины в палубе полубака и надстройках, в особенности вокруг дымоходов. Поскольку эти структуры учитывались в общей прочности корабля, положение расценивалось как угрожающее. На "Кельне" изломы в надстройках пришлось ликвидировать экстренным подкреплением. В качестве единственной возможной меры против сколь нежелательного, столь и опасного явления стал приказ Верховного Командованя флота (ОКМ), рекомендовавший сбавлять при сильном волнении скорость и укрываться в ближайшем порту. Понятно, что такие рекомендации имели смысл только в мирное время. Автономное плавание в военных условиях, в особенности в водах противника, становились весьма опасным, если вообще возможным.

В конце тридцатых годов была разработана специальная программа укрепления корпуса, весьма трудоемкая и дорогостоящая. Предполагалось нарастить вдоль всего борта, на небольшом расстоянии от него (1-1,5 м), дополнительную обшивку из высококачественной броневой стали, соединив ее с палубами мощными связями. В результате крейсера должны были получить своего рода "шубу" из стали "Вотан", нижняя часть которой заодно играла бы роль булей, а верхняя - несколько усиливала защиту борта, хотя главным ее назначением являлось придание корпусу дополнительной продольной прочности. Такая жесткая система могла значительно улучшить продольную прочность, но цена была бы высокой. Возрастало водоизмещение (стандартное - до 6730 т, в грузу - до 8350 т) и ширина (до 16,8 м) корабля, а скорость должна была упасть примерно на 2 узла. Работы планировалось завершить в течение года, однако опыт первой (и единственной выполненной) модернизации "Карлсруэ" позволял смело увеличить этот срок в полтора раза. Стоимость оценивалась в 5-6 млн. марок на корабль (для "Карлсруэ" работы обошлись в 5,7 млн. марок), что оставляло примерно 15-20 % от исходной стоимости корабля. В итоге четырем из 5 крейсеров так и пришлось служить со всеми своими дефектами, что резко ограничило их боевое применение и практически сняло вопрос о использовании их в качестве рейдеров.

Если исключить это досадное и во многом вынужденное обстоятельство, то в остальном германские корабле-строительные традиции на крейсерах типа "К" по воз-можности соблюдались. Корпус по длине разделялся на 16 водонепроницаемых отсеков, что соответствовало нормам послевоенного времени (напомним, что "Эмден" имел 23 отсека). В первом отсеке находились кладовые и хозяйственные помещения, отсек II содержал привод руля и хранилище для зарядных отделений торпед, в отсеке III помещались погреба: кормовой 150-мм башни и 88-мм зенитного калибра, в следующем, четвертом - погреб возвышенной кормовой башни, помещение дизелей и заднее отделение генераторов.

Отсеки V и VII являлись турбинными отделениями, а в расположенном между ними 6-м отсеке находилось помещение вспомогательных механизмов (редукторов). В VIII, IX, X и XI отсеках размещались котельные отделения, в нос от них - переднее помещение генераторов и силовые щиты. В отсеке XIII находился центральный пост, погреба главного калибра и легких зениток (37-мм), щитовая, артиллерийский и торпедный вычислительные центры. Отсек XIV отводился под рабочее отделение носовой башни и ее погреб, ниже которого находился судовой холодильник для провизии. Два носовых отсека, XV и XVI, содержали наименее важные кладовки.

Бронирование крейсеров типа "К"

Бронирование"Карлсруэ"после модернизации 1938-39 гг.

Вся средняя палуба была занята жилыми помещениями: офицерскими каютами в корме и матросскими кубриками в середине и в носу. Под матросские помещения отводилась и большая часть полубака в носу; начиная с уровня передней трубы надстройки предназначались для столовых и общих помещений, заканчиваясь в кормовой части каютами для старших офицеров и командира. Перегородки в жилых помещениях выполнялись из тонкой гофрированной стали исключительно с применением электросварки.

В общем, крейсера типа "К" имели хорошее внутреннее разделение; в частности, энергетическая установка распределялась по 7 отсекам. Однако обеспечить сколь нибудь существенную защиту против подводных взрывов на небольшом корабле не представлялось возможным. Пришлось ограничиться конструкцией двойного дна (почти на всем протяжении, кроме носового и кормового отсеков) и двойного борта, внутренняя стенка которого, имевшая толщину 15 мм в верхней части и 6 мм в нижней, играла роль противоторпедной переборки и продольной переборки, усиливающей защиту борта. Внешняя обшивка двойного дна имела толщину 10-14 мм, внутренняя - 8 мм. Борт прикрывался 50-мм поясом, однако толщина скоса, шедшего от нижней кромки палубы до середины продольной перегородки, составляла всего 10 мм. На уровне верхней кромки пояса проходила плоская броневая палуба, а с носа и кормы пояс прикрывался 70-мм броневыми траверзами. Бортовая броня начиналась в 30 м от носа и заканчивалась за кормовым барбетом. Таким образом, схема бронирования представляла собой своего рода "гибрид" из старых немецких легких крейсеров и зарубежных кораблей межвоенной постройки. Уровень защиты от снарядов на малых и средних дистанциях несколько снизился по сравнению с "Эмденом"; подводная защита отсутствовала и там, и там, но ее суррогат на "кельнах" выглядел предпочтительнее.

Интересно, что магия отлично защищенных кораблей перешла и на новые легкие крейсера Германии. Межвоенные корабельные справочники упорно указывали на них, как и на их предшественниках времен первой мировой войны, бронирование борта в 100 мм в средней части и 60 мм в оконечностях, хотя реально оно составляло не более половины этой величины!

Вооружение

Главный калибр состоял из 9 новых 15-см пушек модели SKC/25, разработанных в КБ фирмы "Рейнметалл- Борзиг" в Дюссельдорфе. Немецкие конструкторы приняли концепцию длинноствольного орудия с очень высокой начальной скоростью и не очень тяжелым снарядом. Интересно, что в это время в основных морских державах (Англии и США) наметилась как раз обратное движение в сторону умеренных скоростей и тяжелых снарядов, как способа увеличить живучесть ствола, уменьшив тем самым разгар и связанное с ним рассеяние снарядов. Немцам же удалось достичь вполне приемлемой живучести (500 выстрелов боевым зарядом) и при высокой скорости. В качестве дополнительной меры по увеличению срока службы орудий в дополнение к основному боевому заряду (весом 19,3 кг) предусматривался уменьшенный, весом 14,1 кг, обеспечивавший начальную скорость в 835 м/сек. Уменьшенный заряд обычно применялся при стрельбе по берегу. Дальность полета снаряда при максимальном угле возвышения (40 гр.) и основном заряде достигала 138 каб., при уменьшенном - 115 каб. Техническая скорострельность равнялась 7 выстрелам в минуту на ствол.

Башня LC/25

По германским тактическим установкам, боезапас главного калибра любого крупного корабля должен был включать все три основные типа снаряда - бронебойный, промежуточного типа - полубронебойный (в немецком флоте называвшийся фугасным снарядом с донным взрывателем), и чисто фугасный, с головным взрывателем мгновенного действия. Не стала исключением и 150-мм артиллерия легких крейсеров. Бронебойный снаряд P.SPR L/3.7 имел длину 3,7 калибра и разрывной заряд в 885 г (Т,9 % от веса снаряда). Он теоретически мог пробить 200-мм броневую плиту из незакаленной крупповской стали на 25 каб. при идеальном угле встречи, и около 120 мм такой же брони на вдвое большей дистанции. Бронебойный колпачок, увеличивающий пробиваемость при углах встречи, близких к 90°, играл отрицательную роль при более острых курсовых углах цели, и при 30° 50- мм плита оказывала такое же сопротивление, как 120-мм при прямом угле. Поэтому При острых углах даже против бронированных целей предпочтительнее было использовать полубронебойные и фугасные снаряды. Первый из них, содержавший 6,7 % ВВ, пробивал на дистанциях до 60 каб. 50-мм нецементированную броню, а второй - только 20 мм на той же дистанции, но зато при практически любом угле встречи. Фугас также отлично подходил для поражения торговых судов и небронированных боевых кораблей, например эсминцев, более крупные из которых приходились удачными целями и для полубронебойного. Имея широкий выбор типов снарядов, артиллерийские специалисты германских крейсеров находились в предпочтительном положении по сравнению со своими "коллегами" у противника, поскольку в большинстве флотов имелось не более двух типов боезапаса для 6-дюймовых орудий.

Правда, преимущество могло перерасти в недостаток при длительном бое или походе, когда один из типов снарядов мог быть полностью израсходован, после чего могла встретиться подходящая именно для него цель.

Орудия размещались в трех трехорудийных башнях LC/25. Впервые примененные в германском флоте, они обеспечивали угол возвышения в 40° - много больше, чем любая палубная, тем более казематная установка. Весовые ограничения заставили применить для их защиты относительно тонкую броню: 30 мм для лобовой плиты и 20 мм - для боковых и задних стенок. Но и при этом скромном бронировании вес башни достигал 137 т. Расположение двух из них в корме явно оказало сильное моральное давление на конструкторов, попытавшихся любой ценой обеспечить максимальные углы обстрела на нос. Для этого им пришлось применить эшелонную конфигурацию для задней группы артиллерии. Возвышенную башню сместили влево от диаметральной плоскости, а кормовую - вправо. В результате удалось на несколько градусов увеличить зону, в которой на нос могли вести огонь 6 орудий, но сектор полного залпа оказался резко несимметричным - смещенная возвышенная башня закрывала пониженной башне носовые углы на один борт. Эшелонное расположение, широко применявшееся немцами в первую мировую войну на линейных крейсерах и линкорах, но уникальное для класса крейсеров, оказалось слишком экстравагантным, и после "кенигсбергов" нигде более не применялось. Первоначально у новых установок наблюдалось немало "детских болезней", но в ходе длительных упражнений и исправлений их удалось полностью устранить. Правда, ни один из германских легких крейсеров не участвовал в продолжительном артиллерийском бою с кораблями противника, в котором и выясняются все достоинства (а гораздо чаще - недостатки) артсистем, но при стрельбах из 150- миллиметровок по берегу серьезных неудобств не наблюдалось.

Довольно неожиданным выглядит то пренебрежение, которое немцы проявили к противопожарным устройствам подачи боезапаса. Чрезвычайно тщательно сконструированная система времен первой мировой войны уступила место, единственной асбестовой завесе между рабочим отделением башни и ее вращающейся структурой. При прижатии пружинами крышек шахт для перемещения зарядов между крышкой и корпусом подачи оставались щели шириной до полусантиметра - вполне достаточно, чтобы через них могло проникнуть пламя из башни в погреб. Неудобная с точки зрения симметрии трехорудийная конфигурация заставила разместить подачи центрального и правого орудия вместе, в промежутке между этими пушками. Сами подачи имели гидравлический привод; вспомогательная резервная подача, располагавшаяся позади основной, приводилась в действие электрической лебедкой. Внутри башни все операции, как перемещение снаряда и заряда из подачи в казенную часть орудия, так и досылка его, а также управление затвором, осуществлялись вручную. Впрочем, такая же практика применялась на подавляющем большинстве тогдашних крейсерских установок.

Зенитная артиллерия состояла из трех одиночных 88-мм установок MPL С/13. Пушка с длиной ствола 45 калибров была разработана еще во время первой мировой войны и уже в середине 30-х гг являлась устаревшей.

"КАРЛСРУЭ" (1935 г.)

"КАРЛСРУЭ" (1939 г.)

Прочее оборудование

"Кенигсберги" стали первыми немецкими крейсерами, на борту которых имелась корабельная авиация. Недостаток места и "свободного" веса не позволил оборудовать эти корабли ангарами, поэтому самолеты приходилось хранить непосредственно на катапульте. Это сильно ограничивало степень их готовности к действиям, и, в особенности - срок службы, но с такой ситуацией приходилось мириться на большинстве легких кораблей всех стран, имевших гидросамолеты. Вначале в качестве палубных применялись легкие 2-местные, двухпоплавковые бипланы "Не-60". Они развивали до 225 км/час (совсем неплохо для гидросамолетов начала 30-х годов). Именно "хейнкели" широко использовались для патрулирования и разведки во время гражданской войны в Испании. Но по-настоящему грозное оружие германские корабли получили с принятием на вооружение гидросамолета-моноплана фирмы "Арадо" "Ar-196". Он был разработан в 1936 г и принят на вооружение как раз к началу второй мировой войны, и значительно превосходил по своим характеристикам модели всех европейских противников Германии. Базировавшиеся на крейсера самолеты относились к модели А-4 (вариант наиболее распространенной марки "Ar-196 А-3", выпущенный в количестве 24 машин).

"Арадо" отличался очень сильным для корабельного самолета вооружением: 2 неподвижные 20-мм пушки "Эрликон-FF" и два неподвижных 7,9-мм пулемета, а также один подвижный пулемет такого же калибра для защиты верхней задней полусферы. Мотор фирмы "БМВ" в 960 л.с. обеспечивал скорость, почти на 90 км/час превышавшую скорость "Не-60". Рабочий потолок составлял 7000 м, а дальность полета превышала 1000 км, что при крейсерской скорости полета около 250 км/ч позволяло вести разведку на протяжении не менее 4 часов. В случае необходимости "Арадо" мог использоваться и в качестве истребителя, однако наиболее часто помимо традиционной разведки ему приходилось выполнять роль самолета ПЛО, для чего он брал две 50-кг бомбы. При обстреле берега гидросамолет с успехом применялся для корректировки, причем в конце войны зачастую в условиях господства противника в воздухе, что позволяли достаточно высокие летные и боевые качества "Ar-196". И все же по мере развития радиолокации гидросамолеты стали исчезать с легких крейсеров. Причиной являлся значительный "верхний вес", не позволявший модернизировать более важное легкое зенитное вооружение. Интересно, что немцы делали определенные попытки заменить самолет более легким и не требовавшим катапульты вертолетом. В 1941- 42 гг на борту "Кельна" испытывался один из ранних аппаратов этого типа, "Флеттнер" "FI-282", для которого на крыше кормовой возвышенной башни была надстроена посадочная платформа, однако после завершения испытаний ее демонтировали - время винтокрылой авиации еще не пришло.

Единицы типа "К", как, впрочем, и остальные немецкие легкие крейсера, имели весьма совершенное гидроакустическое оборудование, применявшееся как для обнаружения ПЛ, так и в навигационных целях. Пассивная система GHG состояла из двух рядов приемников на всем протяжении борта и позволяла достаточно точно определять пеленг не только на подводные лодки, но даже на торпеды. Навигационная система NHG использовала узкий ультразвуковой пучок для определения расстояния до дна и до расположенных по курсу и по траверзам объектов, таких как скалы, рифы и т.п.

Размещение котлов на крейсерах типа "К"

Схема машинных отделений крейсеров типа "К" (3 Крейсерские дизели 4 турбины 5 Вспомогательные машины)

Механическая установка

В качестве основы энергетической установки немецкие конструкторы избрали паровые турбины. Хотя из общих тактических соображений и того внимания, которое уделялось в Германии дизельным двигателям, предпочтительной представлялась именно дизельная установка, работы над ней еще не достигли той стадии, когда можно было безболезненно перевести на дизеля корабль класса крейсера. Котельная установка с рабочим давлением пара 16 атм. выглядела вполне старомодной. Эпоха новых котлов высокого давления также еще не настала - несомненно, к счастью для легких крейсеров, поскольку установки с высокими параметрами в германском флоте оказались чрезвычайно ненадежными. Расплатой за традиционную надежность являлся высокий вес и большие объемы. Котельная группа состояла из 6 котлов Шульца-Торникрофта, двух больших и четырех малых. Они располагались по два в 4 отделениях: в двух передних размещались большие котлы, а в двух задних - малые. Несмотря на внешне заметно разнесенные трубы, по одной на переднюю и заднюю пару отделений, крейсера имели традиционное расположение энергетики: за котельными отделениями дальше в корму следовали турбинные отсеки. Разделение кочегарок выглядело очень тщательным, даже чрезмерно, поскольку в зону действия взрыва торпеды или мины попадало несколько небольших по длине котельных отсеков.

Первая серия легких крейсеров имела турбины весьма интересного устройства. Оба агрегата, максимальная мощность которых составляла в сумме 68000 л.с., состояли из ступеней низкого и высокого давления и крейсерских турбин. В противоположность обычному варианту, когда крейсерские турбины обычно составляли просто отдельную ступень главных и монтировались в том же корпусе, на "кельнах" они располагались в отдельном отсеке, отделенном от главных турбин промежуточным отсеком со вспомогательными механизмами. Крейсерские турбины состояли из двух ступеней каждая и занимали практически столько же пространства, что и главные. Но и на этом энергетическая установка не заканчивалась: еще дальше в корму в два этажа раз-мещалось кормовое отделение генераторов (вверху) и чрезвычайно тесное и низкое помещение дизельной установки для экономического хода. Итак, немцы все же сочли необходимым оборудовать свои новые корабли дизелями, хотя их мощность была явно недостаточной. Два 10-цилиндровых 900-сильных дизеля MAN соединялись при помощи гидромуфты с основными валами. При отдельной работе они обеспечивали кораблю скорость не более 10 узлов. При работе турбин их необходимо было разобщать с валами.

В результате механическая установка оказалась удивительно длинной, тяжелой и неудобной для столь небольшого корабля. Она занимала 9 отсеков от 42-го до 129-го шпангоута, простираясь даже за нижнюю кормовую башню! При этом все отделения вышли загроможденными и тесными, а в дизельном отделении было просто трудно работать. Сложность ЭУ (три отдельных агрегата для разных режимов хода: дизеля, крейсерские и основные турбины) создавали дополнительные трудности тактического характера. При ходе только под дизелями крейсера развивали скорость, явно недостаточную для решения каких-либо боевых задач. Более того, еще в мирное время выяснилось, что 10-узловый ход является слишком неэкономичным для чисто турбинных кораблей, в результате чего даже на маневрах с участием других боевых единиц легким крейсерам приходилось разводить пары, что сводило практически на нет все экономические преимущества комбинированной установки.

Вообще с дальностью у трех "К" дело обстояло неблагополучно. Номинально они могли принимать 1100 т нефти для котлов и 139 т дизельного топлива. Однако из- за недостаточной остойчивости в ходе эксплуатации было запрещено расходовать последние 680 т топлива - свыше половины полного запаса! Для компенсации в военное время приходилось принимать до 1300 т нефти и 150 т мазута, что неблагоприятно сказывалось на осадке и вызывало практически полное погружение под воду броневого пояса.

Теоретически полного запаса дизельного топлива должно было хватать на 8000 миль 10-узловым ходом, а нефти для турбин - на 7300 миль 17-узловой скоростью. Если же часть нефтяных цистерн заполнить топливом для дизелей (при этом можно было бы взять его до 600 т), то номинально крейсера могли ,бы пройти до 18000 миль своими 10 узлами. Однако эти цифры оставались чисто "бумажными"; практическая дальность кораблей типа "К" едва достигала половины расчетной.

Электроэнергетика была представлена тремя турбогенераторами в кормовом отделении с несимметричным расположением: два с левого борта и один с правого. (Асимметрия вызывалась необходимостью сопряжения с тесно расположенными прочими помещениями в корме, в частности, с погребами боезапаса возвышенной задней башни.) Генераторы разделялись продольной переборкой по диаметральной плоскости. Дизель-генераторы размещались в носовом генераторном отделении, перед котельным отделением N4 (крайним с носа). Общая мощность электроустановки составляла 540 кВт; в ней использовался постоянный ток напряжением 220 В.

"КЁЛЬН" (1935 г.)

"КЁЛЬН" (1941 г.)

Экипаж

Списочная численность экипажа составляла 21 офицер и 493 унтер-офицеров и матросов. При использовании корабля в качестве флагмана добавлялось еще 6 офицеров и 20 нижних чинов. Однако как и на большинстве прочих немецких кораблей времен второй мировой войны, на "кельнах" обычно имелся сверхкомплект, достигавший в некоторых выходах весьма значительной величины. Так, уже к началу войны экипаж составлял около 610-915 чел, в том числе 23 офицера, а "Кельн" во время войны выходил в море, имея на борту 820-850 человек - на 2/3 больше, чем предусматривалось исходным проектом. Поэтому условия обитания и работы в тесных помещениях, с самого начала неудовлетворительные, были в войну просто тяжелыми. Это являлось еще одним фактором (хотя и не основным), мешавшим использованию легких крейсеров в дальнем рейдерстве.

"Лейпциг"

Проект четвертого легкого крейсера ("Е") был разработан в 1927 г. Речи об отмене версальских ограничений пока не было, следовательно, не представлялось возможным увеличение размеров следующего корабля. Недостаток времени и средств не позволял разработать новый проект, однако у конструкторов появился шанс избавиться от тактических и технических недостатков, свойственных "кельнам". Впрочем, о коренном изменении казавшегося удачным проекта не было и речи. Недостаточная прочность корпуса просто не могла проявиться, поскольку более ранние единицы еще не вступили в строй.

Хотя по внешнему виду новый корабль весьма незначительно отличался от своих предшественников (главными из видимых отличий были одна широкая труба вместо двух и расположение кормовых башен главного калибра по диаметральной плоскости), его "начинка" была во многом другой. Прежде всего, конструкторы попытались исправить неудачный выбор механизмов, сделанный для крейсеров типа "К". Число котельных отделений сократили с 4 до 3. Котлы, по-прежнему имевшие невысокие параметры пара (рабочее давление 16 атм.), размещались попарно в котельных отделениях, которые стали несколько менее тесными. Общая нагревательная поверхность составляла 1054 кв.м, при 18 форсунках в двух задних кочегарках и 926 кв.м при 16 форсунках - в передней. Перед котельными отделениями находился топливный отсек и помещения дизель- генераторов. Два малых вспомогательных водотрубных котла располагались на верхней палубе,. в небольшой надстройке за дымовой трубой. Их задачей являлось обеспечение паром судовых механизмов на стоянке, когда пары в главных котлах не разводились. Однако мощность вспомогательных котлов оставалась, как и напредшествующих единицах, недостаточной, а их размещение на верхней палубе - просто опасным.

"ЛЕЙПЦИГ" (1933 г.)

"ЛЕЙПЦИГ" (1936 г.)

"ЛЕЙПЦИГ" (1943 г.)

По-прежнему сложной оставалась турбинная установка. Две главные турбины, изготовленные на заводе Круппа "Германия", состояли из ступени высокого давления и двух ступеней низкого давления, в каждую из которых была встроена турбина заднего хода. Правый вал приводился во вращение из переднего турбинного отделения, левый - из заднего. Между обоими турбинными отделениями находилось помещение редукторов.

Существенным изменениям подверглась дизельная установка. На "Лейпциге" для нее был специально выделен отдельный, центральный вал. Он обслуживался четырьмя 7-цилиндровыми дизелями модели М7 30/44 фирмы "МАН", усилие от которых передавалось через зубчатый редуктор фирмы "Вулкан". Общая мощность дизельной группы составляла теперь 12400 л.с., что позволяло развивать тактически приемлемую экономическую скорость в 18-19 узлов. Предусматривалось относительно легкое и быстрое отсоединение боковых валов в случае, когда корабль шел под дизелями, и напротив, установка в нейтральное положение центрального вала при работе турбин, что являлось существенным улучшением по сравнению с первой тройкой крейсеров.

Разработчики проекта попытались устранить недостатки конструкции корпуса, однако возможности для этого оказались весьма ограниченными. Корпус был немного уширен, но оставался весьма легко построенным. Применялся продольный набор с 4 продольными стрингерами с каждой стороны от киля. Шпация равнялась 1,5 м; листы обшивки накладывались внахлест и сваривались. Шагом вперед являлось то, что на этот раз надстройки не включались в расчет продольной прочности, как на кораблях первой серии. По-прежнему при постройке широко использовалась электросварка.

Разделение корпуса оставалось для 6000-тонного корабля по-немецки тщательным: двойное дно занимало 2/3 длины; имелось 17 основных поперечных водонепроницаемых переборок, деливших корпус на 16 главных отсеков. Была изменена форма форштевня, а верхняя палуба в корму за полубаком имела отчетливую выпуклость по диаметральной плоскости, напоминая широко применявшуюся на эсминцах "спину черепахи". Принципиально новым стало применение небольших булей, захватывавших весь пояс (аналогично германским тяжелым крейсерам), а также бульбообразного образования носовой оконечности. Були разделялись на многочисленные небольшие отсеки, предназначенные для топлива или воды для котлов. Подобная система несколько увеличивала остойчивость, однако предъявляла повышенные требования к балансировке при заполнении отсеков.

Значительно изменилась и схема защиты. Немецкие конструкторы вернулись к хорошо проверенной схеме "пояс + скос палубы". Ввиду наличия булей пояс в центральной части имел довольно значительный наклон (18 гр.) верхней кромкой наружу, что заметно увеличивало его эффективную толщину, в особенности на больших дистанциях боя. Толщина пояса в средней части равнялась 50 мм и уменьшалась до 20 мм в носу и до 35 мм - в районе рулевых механизмов. Броневая палуба, толщиной 20 мм, имела в середине плоскую площадку, и закруглялась к борту в виде дуги круга, вместо обычного скоса. Толщина листов закругленной части была увеличена до 25 мм. Такая конструкция защищала свыше 70 % длины ватерлинии.

Единственным элементом, не претерпевшим сколь- нибудь заметных изменений, являлось вооружение. Как уже отмечалось, ликвидировали только странное "шахматное" расположение кормовых башен, в связи с чем несколько изменилось расположение задних погребов.

Таким образом, очень близкий по "табличным" элементам к крейсерам типа "К", "Лейпциг" имел заметные отличия от предшествующей тройки, заключавшиеся в основном в улучшении оборонительных и эксплуатационных свойств, которых так недоставало стиснутым версальскими рамками немецким легким крейсерам.

"Нюрнберг"

"НЮРНБЕРГ" (1935 г.)

До постройки следующего легкого крейсера прошло целых 6 лет, в течение которых военно-морские теоретики, адмиралы и инженеры Германии безуспешно пытались договориться о том, какой именно корабль нужен флоту. В частности, предлагалось увеличить водоизмещение до 8000 т, поскольку версальские ограничения были отброшены, не меняя остальных боевых характеристик. Это позволяло создать более прочный и мореходный корпус, обеспечить приличную защиту погребов и артиллерии, усилить зенитки и, возможно, несколько увеличить скорость. В результате будущий корабль более или менее сравнивался с зарубежными аналогами, такими как британский "Линдер" или французский "Ла Галисонье". Однако командование Кригсмарине явно склонялось в сторону тяжелых крейсеров (история их создания подробно описана в выпуске Тяжелые крейсера типа "Адмирал Хиппер"), на разработку которых было обращено основное внимание. Итогом таких скачков и колебаний явилось то, что когда в 1936 г постройка шестого легкого крейсера была утверждена, флот остался вообще без какого-либо проекта. Пришлось спешно переработать чертежи "Лейпцига", но все основные дефекты, перекочевавшие от "кенигсбергов" к "Лейпцигу", перешли по наследству и к новому кораблю. Результат удивительный, поскольку имелось достаточно времени и возможностей, чтобы изменить ситуацию, а главное - уже не существовало никаких ограничений, заставивших в свое время создать небольшой 6000-тонный корабль.

Нельзя сказать, что проектанты не пытались ничего сделать. Крейсер "F" безусловно был самым совершенным среди своих "двоюродных братьев". Его корпус несколько удлинили, одновременно увеличив ширину. Лишние 100 т водоизмещения в значительной мере пошли именно на усиление корпуса. Улучшилось внутреннее расположение; отсеки перестали быть столь тесными и неудобными, однако при этом емкость топливных цистерн, а следовательно, и дальность, уменьшились.

Размещение машин на крейсерах "ЛЕЙПЦИГ" и "НЮРНБЕРГ"

Бронирование в общих чертах повторяло "Лейпциг": 50-мм пояс простирался от 19 до 149-го шпангоута, захватывая все погреба и машинную установку, генераторные отсеки и вычислительный центр управления стрельбой, т.е. все отсеки, необходимые для обеспечения боеспособности. Позади нижней кормовой башни пояс утоньшался до 35 мм, а в носу составлял всего 18 мм. Броневая палуба имела в точности такую же полукруглую форму, как на "Лейпциге", спускаясь у бортов к нижней кромке пояса. В корме она заканчивалась 25-мюг скосом, защищавшим сзади рулевую машину. В обоих оконечностях бронировалась также палуба платформы, но чисто символически - 10 мм. Очевидно, это было всего лишь одной из мер по увеличению продольной прочности корпуса. Наконец, на 162-м шпангоуте располагалась 20- мм таранная переборка. Боевая рубка сохранило прежнее бронирование (100 мм бока и 50 мм крыша); добавилась лишь 15-мм местная защита штурманского мостика (наверху основной носовой надстройки). Противоосколочное 20-мм бронирование имел и фор-марс, на котором помещался дальномер. 14-мм броня прикрывала пост управления зенитной артиллерией в кормовой части корабля.

По традиции немцы уделяли возможно большее внимание бронированию артиллерийских установок, хотя сделать многое на столь небольшом корабле не представлялось возможным. Башни "Нюрнберга* были усилены в лобовой части до 80-мм, но стенки и передняя наклонная плита имели толщину всего 20-мм, а задняя стенка и задняя наклонная плита были соответственно 35- и 32-мм. В результате усиления бронирования вес каждой башни возрос на Ю т и составлял 147 т. Барбеты над верхней палубой выполнялись из 60-мм колец, а нижняя часть подачи - из 30 мм стали. В общем, защита несколько улучшилась по сравнению с предшественниками, но оставалась по-прежнему недостаточной, что обуславливалось размерами крейсера.

Отличалось от предшественников и расположение погребов боезапаса. На последнем 9-орудийном крейсере заряды и снаряды хранились в комбинированных хранилищах (всего 10, из них 3 обслуживали носовую башню). Снаряды и заключенные в латунные гильзы заряды вручную передавались через специальные камеры во вращающуюся часть башни. Эти камеры представляли собой двойные вертикальные цилиндры, в которые помещали внизу - заряд, а вверху - снаряд, и обеспечивали полную непроницаемость для огня. Расположение погребов оказалось отнюдь не идеальным: часть их располагались на удалении от рабочего отделения, и боезапас приходилось перетаскивать через помещения, расположенные ближе к барбету, затрудняя и замедляя работу. В остальном вооружение практически не изменилось по сравнению с "Лейпцигом". Наиболее существенным явилось добавление еще одной спаренной 88-мм зенитной установки с орудиями SKC/32. Теперь их стало 4, что предполагало побортное размещение по 2. Поэтому зенитки несколько сместили, заодно разместив их погреба практически непосредственно под установками, что оказалось гораздо более удобным, чем на предшествующих единицах, где приходилось доставлять боезапас от подач на тележках по верхней палубе.

Легкий крейсер "НЮРНБЕРГ"

стеньга с установленным летом 1044 г. радаром

20 -мм автоматы на площадке у дымовой трубы

Надстройка (с лета 1944 г.)

Надстройка (лето 1941 г.-1944 г.)

Машинная установка в общих чертах также осталась прежней. Вновь была использована смешанная турбо-дизельная установка, к этому времени окончательно раскритикованная, но оставленная ввиду нежелательности изменения тактико-технических характеристик однотипных судов. Турбины, построенные на заводе "Дойче Верке," состояли из ступени высокого давления и двух ступеней низкого давления, однако холодильник перекочевал на место сбоку от корпуса турбины, вместо неудобного расположения внизу от нее, как на предшествующих кораблях. Каждая из турбин имела мощность 33000 л.с. при весе 79,5 т, что соответствовало высокой весовой характеристике (3,48 кг/ л.с. без учета веса одноступенчатого зубчатого редуктора, равного 32,3 т). Пар для турбин поставляли 6 котлов производства верфи "Германия" в Киле.

Установка крейсерского хода на среднем валу состояла из тех же 7-цилиндровых дизелей фирмы "МАН" и зубчатого редуктора фирмы "Вулкан", при сохранении той же мощности, что и на "Лейпциге". Общее расположение механизмов также было сохранено, за исключением того, что изменилось местоположение переднего генераторного отсека, а между котельным отделением N1 турбинным отделением N2 был встроен небольшой дополнительный отсек, в котором помещались погреба 88-мм орудий. Это не только улучшало подачу боезапаса к зениткам, но и несколько увеличивало живучесть ЭУ.

Электроустановка "Нюрнберга" состояла из двух турбогенераторов по 350 кВт и четырех резервных дизель-генераторов в переднем генераторном отсеке. Общая мощность электросети крейсера составляла 1300 кВт.

В общем можно сказать, что последний из построенных немецких легких крейсеров практически повторял созданный 5 годами раньше "Лейпциг". Несмотря на возросшее на 1000 т водоизмещение, он сохранял основные пороки предшественника, прежде всего - недостаточную прочность корпуса. Более того, перегруженный корабль имел наихудшую из всей серии мореходность, являясь ярким примером того, как "улучшения" первоначального проекта часто приводят в конце концов к прямо противоположному результату.

Бронирование крейсера "НЮРНБЕРГ" (толщина в мм)

Модернизации

"Эмден"

Наиболее беззащитный против самолетов, самый старый из германских легких крейсеров тем не менее провел почти всю войну со своим исходным вооружением. (Единственным усилением стал прототип счетверенной зенитной установки 20-мм автоматов "Маузер LC38", известной под названием "фирлинг", появившийся на "Эмдене" в середине 1940 г.) Только осенью 1942 г командование флота подняло вопрос о его перевооружении. Предполагалось убрать обе задние бортовые 150-мм орудия, заменив их 88-мм зенитными спарками на нестабилизированных установках, снять три одиночных орудия того же калибра, заменив их автоматами, которых предполагалось иметь 12 (две 37-мм и одна 20-мм спарки на месте бывших 88-мм и четыре 20-мм одностволки в разных местах надстройки). Считалось, что после такого переоборудования крейсер сможет действовать с оставшимися в строю большими кораблями. Конец планам положил "новогодний бой" 1942/1943 г в Баренцовом море, после которого Гитлер практически запретил дальнейшее использование крупных надводных кораблей. "Эмден" однако успел получить два четырехствольных 20-мм автомата ("фирлинга") позади от средних 150-мм орудий и пару одностволок того же калибра на штурманском мостике. Ранней осенью 1944 г удалось заменить 88-мм орудий на 105-мм модели SKC/32gE и дополнительно установить 2 40-мм автомата FlaK-28 на мостике. Теперь зенитное вооружение "первенца" стало чрезвычайно пестрым: оно состояло из четырех калибров (105-, 40- 37- и 20-мм, всего 27 стволов) - типичный признак импровизации. Уже в самом конце войны появились планы дальнейшего перевооружения, в результате которого "Эмден" стал бы иметь более однородное ПВО в лице девять 37-мм орудий FlaK М-42 и шести спаренных 20-мм автоматов LM-44. В Осло даже начались предварительные работы, которые велись однако очень медленно и неохотно, а в декабре 1944 г после повреждений крейсер перевели в Германию, где модернизацию прекратили вообще.

"Кенигсберг"

Вошедший в строй без 88-мм зенитной артиллерии, большинства легких зениток и авиационного оборудования, крейсер имел вначале также 500-мм торпедные аппараты с торпедами образца первой мировой войны. Недостающее вооружение и оборудование устанавдивалось постепенно, в основном в ходе многочисленных зимних ремонтов. Одновременно происходило совершенствование систем управления огнем и радиооборудования, а также связанные с ними изменения оснастки. "Кенигсберг" должен был стать последним из легких крейсеров, "обработанных" по программе укрепления корпуса: работы на нем предполагалось начать на верфи "Ховальдт" в Киле 1 января 1941 г, после завершения основной стадии модернизации "Лейпцига". Излишне говорить, что крейсер так и не дождался осуществления программы до своей гибели в Норвегии в 1940 г.

"Карлсруэ"

Этот крейсер оказался единственным, прошедшим предложенную для всех программу укрепления корпуса. Корпус одели в дополнительную оболочку из усовершенствованной броневой стали Wh (Wotan hart), главная роль которой в данном случае заключалась не в усилении защиты, но в создании дополнительного элемента продольной прочности. Новая обшивка отстояла от старого корпуса в верхней части на 50-70 см, постепенно сливаясь с ней на глубине 2 м ниже ватерлинии. Ее толщина составляла 14 мм между верхней и броневой палубами, уменьшаясь до 12 мм до уровня ватерлинии и 10 мм - ниже нее. Ширина корпуса возросла на 1,4 м, что вызвало уменьшение максимальной скорости. Поскольку крейсер вновь был готов к службе только в ноябре 1939 г, когда уже шла мировая война, специальные испытания на полном ходу не проводились, но по оценкам модернизированный "Карлсруэ" мог дать не более 28 узлов. Помимо обширных работ по корпусу, на трубах крейсера установили наклонные козырьки, отводящие дым в корму, и изменили оснастку.

88-мм спаренная установка LC/25

"Кельн"

Наиболее существенным довоенным изменением стало снятие весной 1938 г катапульты, гидросамолета и прочего авиационного оборудования. Эта мера являлась частью подготовки к большой модернизации по типу "Карлсруэ", предполагавшейся на верфи "Дойче Верке" в Киле в период с 1 апреля по 31 декабря 1940 г. Модернизация так и не была осуществлена, однако крейсер лишился авиавооружения до конца своей карьеры. После перевода его в учебные суда все планы модификации были окончательно оставлены. Даже при подготовке к отправке в Норвегию в 1942 г вооружение не усиливали, напротив, сняв две спаренных 37-мм зенитки и два 20-мм автомата. По предполагавшейся программе усиления противосамолетного вооружения 1944 г предусматривалась установка 4 40-мм автоматов FlaK-28 и 8 спаренных 20-мм автоматов LM-44. По отчетам об отбитии атак британских самолетов в Осло-фиорде в декабре 1944 г следует, что 40-мм орудий на борту крейсера в это время не было, хотя немецкие справочники утверждают, что модернизация к тому времени завершилась. Уже в 1945 г предполагалось довести число 20-мм спарок до 12, добавив к ним вместо старых 37-мм и 40-мм десять 37-мм пушек новой модели FlaK-43M, однако работы даже не начинались. Напротив, с "замороженного" (а затем и затопленного) в Вильгельмсхафене крейсера постепенно снимали зенитки для береговых нужд, и к моменту капитуляции Германии на нем практически не оставалось легкого вооружения.

Единственный из тройки крейсеров "К", "Кельн" получил радиолокационную установку Fu Мо 21 в ходе ремонта перед переводом в Норвегию в 1942 г. Она заменила дальномер, находившийся над штурманским мостиком. Сведений о замене этой установки на более совершенную не имеется, и, скорее всего, крейсер действовал с ней до конца своей карьеры.

"Лейпциг"

Модернизацию с укреплением корпуса по типу "Карлсруэ" предполагалось провести на верфи "Ховальдт" в Киле в течение года с 1 апреля 1940 г по 1 апреля 1941 г, однако работы на нем так и не начинались. Поскольку в ходе войны крейсер использовался в основном для учебных целей, усилилось лишь его зенитное вооружение. При ремонте на нем добавили две четырехствольных 20- мм установки ("фирлинга"), стабилизированных в 3-х плоскостях, имевших хорошие углы обстрела: одну на специальном мостике перед адмиральским, а вторую - в ближайшей к корме части задней надстройки. В 1944 г в связи с общим планом усиления ПВО кораблей на нем предполагалось дополнительно разместить 4 40-мм зенитки FlaK-28 (в дополнение к 4 спаренным 37-мм зениткам и 8 спаренным 20-мм автоматам). Однако работы на уже устаревшей и не сильной боевой единице считались наименее приоритетными, и точно неизвестно, до какой стадии дошло перевооружение (высказываются предположения, что весь проект так и остался на бумаге). Во всяком случае, "Лейпциг" сохранил свой передний "фирлинг" к моменту столкновения с "Ойгеном" в октябре 1944 г, а в конце войны имел только одноорудийные 20- мм установки.

Легкий крейсер "КАРЛСРУЭ" после модернизации 1938-1939 гг.

В начале 40-х гг задачи корабельной авиации все более успешно, хотя и не полностью, стали решаться радиолокацией. Изначально немецкие крейсера не имели радиолокационных установок, и "Лейпциг" получил свой радар типа Fu Мо 22 только осенью 1943 г. Его установили на подкрепленной платформе переднего прожектора (на башенноподобной носовой надстройке). С этим локатором он прошел до конца войны. Несколько раньше крейсер оборудовали пассивными детекторами излучения радаров противника - широко использовавшимися немцами устройствами, позволявшими "засечь" работающие радары вражеских кораблей, не обнаруживая своего присутствия для аналогичных средств "с другой стороны". 5 детекторов типа "Суматра" размещались на топе передней мачты; впоследствии 3 из них заменили на более совершенные приборы типа "Палау", имевшие вращающуюся антенну (оставшиеся "Суматры" использовались в мертвых секторах, где "Палау" мешали снасти и надстройки.

"Нюрнберг"

"Нюрнберг" должен был стать вторым после "Карлсруэ" крейсером с укрепленным броней "Вртан" корпусом. Работы планировалось провести с 1 июля 1939 г по 1 апреля 1940 г на заводе "Блом унд Фосс", но начало мировой войны положило конец этим планам. В ходе главной модернизации в ферале-августе 1942 г на корабле вместо катапульты установили две спарки 37- мм зениток SKC/30, два 20- мм "фирлинга" в армейском варианте (на крыше штурманского мостика и на кормовой башне), и увеличили число одноствольных 20-мм автоматов до пяти (1 - на рубке, 2 на мостике и 2 - на платформе позади трубы). Как и на других уцелевших легких крейсерах, программой 1944 г предполагалось довести оружие ПВО до 4 40-мм орудий FlaK-28, 2 спаренных 37-мм и 8 спаренных 20-мм автоматов LM-44. Реально успели установить только две 40-мм пушки: одну вместо переднего "фирлинга" и вторую - на башенке бывшей катапульты. Вместо армейских чётырехстволок появились два "фирлинга" на морских лафетах (оба в кормовой части, один заменил "армейскую" установку на крыше башни, а второй разместился на задней надстройке). Число прочих 20-мм установок довели до десяти спаренных и одной одиночной. Окончательный вариант 1945 г предполагал 8 40-мм стволов (в спарках) и 28 20-мм (2x4 и 10x2), но, как и большинство прочих работ конца войны, этот проект так и остался на бумаге.

Последний и самый современный из легких крейсеров, "Нюрнберг" оказался и наиболее оборудованным радиолокационными приборами. Естественно, в момент его вступления в строй сколь-нибудь пригодных для использования локаторов не было, однако весной 1941 г установка Fu Мо 21 заменила дальномер над штурманским мостиком. Перед переводом в Норвегию в 1942 г на крейсере разместили локатор Fu Мо 22, нашедший свое место на специальном кронштейне на передней надстройке над адмиральским мостиком, а освободившееся место на крыше штурманской рубке было отведено для легких зениток. К концу войны "Нюрнберг" прошел еще одну модернизацию оборудования. На нем установили радиолокатор Fu Мо 25 вместо Fu Мо 22, а на легкой задней мачте появилась антенна прибора "К", для чего мачту пришлось подкрепить двумя дополнительными "ногами", превратив ее в треногу. Помимо активных устройств, "Нюрнберг" имел пассивные обнаружители радиолокационного излучения. Их число и расположение полностью повторяло использованное на "Лейпциге"; точно также исходные детекторы типа "Суматра" впоследствии были частично заменены на более совершенные типа "Палау" с вращающейся антенной. Как и остальные германские крейсера, "Нюрнберг" оборудовался вполне современными и эффективными гидролокаторами. Его пассивная система типа GHG (Gruppenhorchgerate) состояла из 32 отдельных приемников, распределенных по всей длине борта.

Дальнейшее развитие класса легких крейсеров в Германии

"Нюрнберг" оказался последним построенным германским легким крейсером. Главной причиной подобной ситуации, как это ни странно, оказался разрыв Германией версальских соглашений. Надежды на постройку "большого флота" настолько сильно овладели умами Гитлера и Редера, что еще недостаточные мощности немецкого кораблестроения были брошены на чрезвычайно трудоемкие и дорогие тяжелые крейсера. Только в 1936 г специалисты ВМФ обратили внимание своего руководства на то, что будущему "Флоту открытого моря" необходимы разведчики, а для борьбы с судоходством противника могут потребоваться не только 15000-тонные, но и более дешевые крейсера разумных размеров. Началась разработка нового проекта легкого крейсера, затянувшаяся настолько, что в конце концов ни один корабль так и не удалось даже спустить на воду.

Основными требованиями к новым кораблям стали дальность и скорость. Вооружение сразу же "зафиксировали" в виде четырех двухорудийных 150-мм башен с традиционным расположением - по 2 в носу и корме. Однако исходные требования к ходовым качествам оказались столь высокими, что даже на стадии предварительного эскиза выяснилось, что новый крейсер не удастся сконструировать в пределах 10 тысяч тонн. Это весьма странно, поскольку практически во всех основных морских державах примерно в то же время сходили со стапелей вполне удачные, хорошо сбалансированные крейсера, вооруженные 12 и даже 15 шестидюймовыми орудиями. Еще более странно то, что при этом ни защита (по требованиям - на уровне "Нюрнберга"), ни скорость (35 узлов) не представлялись из ряда вон выходящими. Предлагалось оснастить корабль достаточно простой двухвальной установкой мощностью около 100 тыс. л.с. с возможностью форсировки. Однако немецкие конструкторы утверждали, что при водоизмещении около 10 тыс. т удастся установить не более 9 пушек главного калибра, причем желательно - в трехорудийных башнях. Такое решение не устроило специалистов по вооружению, и проект пошел "на второй круг".

В августе 1936 г начали вырисовываться черты нового корабля. Он должен был иметь около 8000 т стандартного водоизмещения, скорость 35-36 уз., трехвальную ЭУ и дальность 6000 миль 20-узловым ходом. Удалось настоять и на 8-орудийном вооружении, но бронирование все еще оставалось таким же, как у "Нюрнберга". Однако после многочисленных проработок в различных отделах водоизмещение такого корабля опять возросло почти вдвое! Вызывает удивление та беспомощность, которую продемонстрировали германские конструкторы в попытке выйти из рамок в общем-то удачного проекта своих 6-7- тысячетонных крейсеров. Прошло свыше полугода, когда в апреле 1937 г специалистам и инженерам все же удалось "договориться" на примерно 9400 тоннах, 90 тыс, л.с. и скорости 33 узла, но подобные характеристики немедленно отверг главный судья - адмирал Редер. Казалось, дело полностью зашло в тупик, когда совершенно неожиданно один из сотрудников КБ флота, инженер Дриссен, предложил собственную разработку: всего 7900 т, с трехвальной установкой в 120000 л.с. и скоростью 36 уз. Неожиданно возникшее решение настолько удовлетворило ранее несогласных друг с другом "мэтров" германского кораблестроения, что уже через 4 дня на стол Редера (почти примирившегося с тем, что требуемый им корабль просто невозможно сконструировать), лег эскизный проект. Адмирал настойчиво потребовал дать ответ, почему это вдруг удалось сделать за несколько дней то, что казалось нереальным в течение нескольких месяцев. Объяснения давались "за закрытыми дверями" и суть их осталась неизвестной. Можно лишь присоединиться к главе флота и констатировать, что далеко не все благополучно было и во внешне столь блестящей и неоднократно восхваляемой военно-технической машине фашистской Германии.

Дальнейшие изменения в проекте Дриссена оказались на удивление незначительными. Главным из них являлась замена центральной турбины на дизеля примерно той же мощности, работающие на центральный вал. Такое решение предполагало большую крейсерскую дальность. В январе следующего, 1937 г была сделана робкая попытка довести в сущности слабый корабль до разумной боевой мощи, вооружив его 170-мм орудиями. Попытку быстро пресекли, посчитав, что требуемые для этого 115 т найти невозможно, также как нереально быстро разработать и пустить в производство новые пушку (которые к тому же предположительно имели бы в полтора раза меньшую скорострельность). Кроме всего прочего, начинали поджимать сроки. Хорошо осведомленный о ближайших ближайших политических решениях Гитлера, Редер хотел получить свои корабли до войны. 29 апреля 1938 г он подписал программу постройки 11 единиц в 1939-1944 гг, при среднем сроке цикла в 2 с половиной года. Теперь машина завертелась с полной скоростью: 24 мая последовал заказ на первые 4 единицы "М", "N", "О" и "Р", выданный ведущим судостроительным предприятиям Германии. Первые два пришлись на долю "Дойче Верке" в Киле и верфи ВМФ в Вильгельмсхафене, а вторую пару взяла на себя верфь "Германия". Головной корабль серии предполагалось заложить 1 ноября 1939 г, а последний, 11-й ("V") - 1 августа 1942 г. Практически с началом войны только приступили к сбору материалов для закладки трех первых крейсеров, "М", "N" и "0". Очевидно, читателю уже ясны причины, по которым ни один из кораблей серии так и не построили. Может быть - к лучшему для германского флота.

Проект "М"

Корпус и бронирование

Общая компоновка новых крейсеров значительно отличалась от всех предшествующих представителей этого класса в Германии. Основной причиной явилась эшелонная энергетическая установка и двухорудийные башни. По внешнему виду корабль весьма напоминал аналогичные боевые единицы остальных европейских держав (Англии, Италии и Франции). Полубачная конструкция корпуса и усовершенствованные обводы в носовой части обеспечивала хорошую мореходность. При этом корпус оставался весьма легким, полностью сварным, с двойным дном только на протяжении ЭУ и погребов.

Броневая защита продолжала германские традиции: бортовой пояс толщиной 50 мм подкреплялся сзади скосом палубы (35 мм), обеспечивая защиту, эквивалентную 85-100 мм вертикальных плит, что в общем соответствовало бронированию основных противников. Новшеством являлась значительная высота пояса, имевшая в районе 1-го и 2-го котельного отделения величину свыше 4 м. В районе погребов пояс сужался до половины этой величины. В средней части выше главного проходил второй пояс толщиной 20-30 мм, достигавший верхней палубы. Совершенно недостаточной оставалась горизонтальная защита, сводившаяся к 20-мм броневой палубе (с уже упоминавшимися 35-мм скосами, прикрывавшими также дымоходы). Башни главного калибра имели сильно дифференцированное бронирование, от 80 мм лобовой плиты до 20 мм боков и крыши. По традиции сильно прикрывалась боевая рубка (100 мм); бронировался также расположенный на ней КДП (20 мм). В общем, защита с большим натягом соответствовала требованиям конца 30-х годов и не представляла собой ничего выдающегося.

Крейсер М

Вооружение

На новых крейсерах удалось-таки отказаться от не вполне удобных трехорудийных башен и вернуться к традиционным для германского флота двухорудийным. В качестве прототипа была избрана установка LC/34 (угол возвышения 40 гр.), примененная на линкорах типа "Бисмарк" в качестве вспомогательного калибра. Орудия модели SKC/28 обладали более низкими баллистическими свойствами по сравнению с 60-калиберными пушками "кенигсбергов". Их полная длина с затвором составляла всего 55 калибров, а начальная скорость упала почти на сотню метров с секунду, до 875 м/сек - нормальной скорости для крейсерских орудий того времени (что косвенно свидетельствует о неудовлетворенности немцев слишком "скоростными" пушками). Снаряд оставался прежним, но заряд весил всего 14 кг. Башня-прототип на линкорах весила около 120 т, что прежде всего обуславливалось сильным бронированием, достигавшим 140 мм для лобовой плиты. Поскольку на "М" предполагалось иметь гораздо более тонкую броню, вес двухорудийных башен не должен был превышать 90 т; вся артиллерия весила бы 360 т - меньше чем три башни "кенигсбергов" (411 т) и тем более - "Нюрнберга" (441 т). Таким образом, конструкторам удалось достичь для двухорудийных башен веса установки на одно орудие, равного аналогичному весу для трехорудийных - несомненная удача, поскольку защита их не уступала предшественникам.

Система управления огнем была усовершенствована; в ее состав входили' два 7-м дальномера, в переднем и заднем КДП, а также традиционно совершенная система обработки информации, хотя и уступавшая установленной на тяжелых крейсерах, но в теории превосходившая возможности и предшественников, и возможного противника.

Зенитная артиллерия оставалась слабой: всего две спаренные 88-мм установки SKC/32, по одной на каждый борт. Углы обстрела в корму были отличными, чего нельзя сказать о носовых секторах, хотя единственный зенитный КДП располагался именно в передней части корабля, перед фок-мачтой. В общем, боевые возможности тяжелых зениток "М" составляли ровно половину от противосамолетной обороны британских крейсеров, имевших к тому же более мощные 102-мм пушки. Столь же недостаточным представляется количество автоматов, ограниченное четырьмя спаренными 37-мм установками SKC/30, к тому же недостаточными надежными на службе (хотя и имевшими высокие потенциальные возможности). Несомненно, что если бы крейсера реально строились, то они получили бы дополнительное легкое зенитное вооружение.

Активную силу крейсера дополняли два счетверенных торпедных аппарата с 4 запасными торпедами. Для них предусматривалось два специальных КДП с 4-м дальномерами по бокам от передней трубы и свой вычислительный центр под броневой палубой германские традиции, предусматривавшие отличное управление торпедной стрельбой, сохранились и здесь. Между трубами располагалась катапульта и ангар на 2 гидросамолета.

Общая оценка проекта

В итоге долгих дебатов и инженерных проработок немцам удалось создать приемлемый проект крейсера, в общем отвечающий требованиям конца 30-х годов. При этом к несомненным его достоинствам можно отнести только весьма совершенную систему управления огнем и большую дальность (правда, только в теории). Действительно, вес артиллерийского оборудования и систем стабилизации (около 220 т) составлял более половины от веса самой артиллерии (457 т без боезапаса). Видимо, в артиллерийском поединке от "М" следовало ожидать хорошего процента попаданий. В остальном же германский проект весьма далек от идеала. Как уже отмечалось выше, его вертикальное бронирование в лучшем случае примерно эквивалентно французским легким крейсерам типа "Ля Галиссонье" (7600 т) и британским "колониям" (тип "Фиджи", 8500 т), а горизонтальное уступает им в 1,5-2 раза. По вооружению немецкий корабль явился бы самым слабым среди современников, за исключением более защищенных итальянцев, уступая своим противникам на 1-3 орудия, стрелявшие к тому же снарядами большего веса. Вопрос о скорости является весьма спорным. "М" имел бы теоретическое преимущество в 2-3 узла перед британскими крейсерами и, возможно, в 0,5-1 узел - перед французскими, однако рассуждения этого рода остаются лишь умозрительными, поскольку реальный ход, превышающий 30 узлов, во многом зависит от конкретного состояния корабля и в особенности от работоспособности его энергетической установки. Наличие комбинированной турбинно-дизельной установки обеспечивало большую дальность, однако всего лишь сравнимую с чисто турбинными четырехвальными кораблями союзников. Переключение с экономичного на полный ход требовало значительных задержек и создавало трудности в совместном плавании с чисто турбинными или чисто дизельными единицами. Добавив к этому чрезвычайно слабое зенитное вооружение, можно сделать вывод о невысокой боевой ценности "М" в случае действий вместе с флотом в европейских водах. Гораздо больше крейсер подходил для действий в качестве рейдера, хотя его следует признать либо слишком большим и дорогим (предполагаемая стоимость не менее 55 млн. рейхсмарок - 2/3 от стоимости "Хиппера" или "карманного линкора") для "сражения" с неохраняемыми транспортами или легкими кораблями прикрытия, и недостаточно сильным для боя даже с одним крейсером противника вдали от своих баз. Суммируя сказанное, можно отметить, что последний реальный проект германского легкого крейсера, находившийся на пороге осуществления, не являлся сколь-нибудь заметной вехой в истории военного кораблестроения.

Проект "ВЕР ДИХ"

Дальнейшие разработки

Проектирование легких крейсеров в Германии не завершилось на типе "М". tEiue до принятия окончательного решения о постройке, летом 1937 г был объявлен конкурс на лучший проект призванного заменить их следующего типа, главный приз в котором составлял 200 тыс. марок. Проектное задание, к которому допустили лишь узкий круг "проверенных" конструкторов, предполагало водоизмещение менее 8000 т, скорость 35-36 уз., дальность 6000 миль при 19 уз., бронирование и вооружение - как у "М". (Совершенно непонятно, почему немцам потребовалось создавать новый проект с теми же данными, что и только что разработанный - разве что "М" все же не отвечал предъявленным к нему требованиям?) В условиях строгой секретности на конкурс было представлено всего 4 проекта, один из которых представлял собой незаконченный эскиз. Комбинированная дизельно-турбинная установка проекта "Зееадлер" (8400 т) отличалась исключительно длинным центральным валопроводом, поскольку переднее турбинное отделение располагалось прямо под передней надстройкой - сколь уникальный, столь же и нелепый вариант. Единственным достоинством "Зееадлера" являлась более продуманная по сравнению с "М" подводная защита. Проект "Вер Дих" просто являлся шагом назад, поскольку при водоизмещении 8130 т предполагалось иметь только 32,5 уз. при худшей защите, чем у "М" (палуба не имела скосов). Третий проект, "дизельного крейсера", в соответствии со своим названием предлагал чисто дизельную ЭУ, большой вес которой доводил водоизмещение почти до 9000 т. Винты располагались в специальных туннелях, причем между краем лопастей и "трубой" оставалось всего 5 см, что, несомненно, привело бы к сильной вибрации, не говоря уже о большой опасности повреждения в бою. Вооружение должно было состоять из 9 пушек в трехорудийных башнях (две в носу, одна в корме). Последний, незавершенный проект также представлял собой полностью дизельный корабль, единственным достоинством которого было тщательное разделение ЭУ (каждый из 9 дизелей, работавших на 3 вала, находился в отдельном водонепроницаемом помещении).

Итоги конкурса явно отрицательно характеризуют состояние конструкторской мысли в Германии в конце 30- х годов, поскольку все проекты уступали и так не слишком удачному "М". Единственными плодами его явились отдельные технические решения могли оказаться полезными при постройке уже утвержденных кораблей.

Потерпев фактическую неудачу в создании "стандартного" легкого крейсера, конструкторский отдел флота обратил свое внимание на разработку принципиально нового корабля, названного "разведывательным крейсером-38", и представлявшего собой в сущности очень крупный лидер. Техническое задание предусматривало скорость свыше 35^з., вооружение из шести 150-мм орудий в трех двухорудийных башнях (2 из них в корме), при скорее символической (12-18-мм) защите и водоизмещении менее 5000 т. Специально оговаривалось, что "разведчик" должен иметь достаточную мореходность для действий в Атлантике. Перекраивание проекта привело к появлению "разведывательного крейсера-39", с несколько лучшей защитой (50-мм пояс и 12- 25-мм палуба) и более сильным зенитным вооружением. На сей раз две башни помещались в носу и одна в корме. Крейсер-лидер должен был нести один гидросамолет. Платой за весьма относительную боевую устойчивость явилось водоизмещение, которое в полном грузу предполагалось равным 7550 т, и скорость, достигавшая теперь лишь 31 уз. (хотя машины мощностью в 110 тыс. л.с. предполагали возможность форсировки).

Уже шла война, и "упражнения" проектировщиков носили теперь в сосновном чисто теоретический характер. Проект "разведчика-39" плавно перетек в чертежи "разведывательного крейсера-40", примерно тех же размеров. Одна из башен вновь перекочевала из носа в корму, а место самолета заняли торпедные аппараты. Более тщательно спроектированная дизельно-турбинная ЭУ обещала большую дальность и относительно приемлемую скорость (31-32 уз.). Проект заслуживает несомненного интереса, как попытка создать универсальный легкий корабль, пригодный для разведки и рейдерских действий, меньший по размерам, чем "стандартный" крейсер, но более сильный в бою, чем несколько эсминцев. Разработки такого рода в Голландии привели к появлению легких крейсеров-лидеров "Тромп" и "Химскерк", привлекших пристальное внимание специалистов. Немецкий проект выглядит менее удачным, поскольку в погоне за большой дальностью значительно возросли размеры и стоимость корабля, главным достоинством которого как раз предполагалась дешевизна. К тому же его скорость уже не спасала от поединков с большими крейсерами, из которых у "разведчика" оставалось мало шансов выйти "живым".

На сей раз совершенно неожиданной дело чуть было не дошло до реализации. В феврале 1941 г последовал заказ верфи "Германия" на 3 разведчика, получившие обозначения "SP-1" - "SP-3". Для них были собраны некоторые материалы, а в декабре того же года последовал заказ на двигатели для следующих трех единиц. Однако сами судостроительные работы фактически не начинались, и в апреле 1942 г последовал естественный исход - программу полностью отменили. На том окончательно завершилась история создания германских легких крейсеров.

Деятельность германских легких крейсеров

Разведывательный крейсер 1938 года

В течение нескольких лет после вступления в строй первые легкие крейсера оставались наиболее современными крупными кораблями послевоенной Германии. Это предопределило их активное использование для самых различных целей. Их деятельность можно назвать исключительно бурной для мирного времени. Практически каждый год крейсера совершали по несколько дальних походов, не считая бесчисленных переходов между Северным морем и Балтикой. Основой деятельности стала подготовка личного состава для будущего "большого флота", причем началась она задолго до прихода к власти Гитлера. Формально приписанные к Разведывательным силам, крейсера часто использовали в качестве учебных целей при торпедных стрельбах. Ниже отражены только наиболее продолжительные и интересные походы, поскольку подробное описание всех выходов в море и действий заняло бы слишком много места.

С начала 30-х гг в германском флоте сложилась стройная система ежегодной деятельности. Начиналась она ранней весной учебными походами одиночных кораблей. Несколько позже, в апреле-мае, проходили весенние маневры, обычно в Северном море. Летом они перемещались в Балтику, а осенью происходило главное событие года - флотские маневры. В промежутках отдельные корабли совершали зарубежные походы. Практически весь год крейсера находились в море; перерывы обычно были непродолжительными. Столь интенсивная нагрузка на материальную часть требовала ежегодного ремонта, который приходился на зимние месяцы и занимал срок от 2 до 12 недель.

Значительное усиление и без того активной деятельности легких крейсеров пришлось на время гражданской войны в Испании. Получив мандат от "Комитета по невмешательству", Германия приняла активнейшее участие в блокаде республиканского побережья. Были задействованы практически все наличные силы флота; можно говорить о практические "военном" напряжении кораблей и личного состава. Именно в ходе интенсивной службы в испанских водах выявилисьосновные недостатки легких крейсеров, связанные с недостаточной прочностью корпуса, ставшей "камнем преткновения" для их полноценного использования.

С началом второй мировой войны деятельность германских легких крейсеров, как это не покажется странным на первый взгляд, резко сократилась. По сути дела, их участь решили две операции. Прикрытие активных действий своих эсминцев у британских берегов в первые месяцы войны завершилось после четвертого выхода - операции "Нанни-Софи" - в ходе которого "Лейпциг" и "Нюрнберг" получили торпедные попадания. (Подробное описание обстоятельств приведено в описании деятельности "Лейпцига".) Следующим периодом интенсивного применения крейсеров стала Норвежская операция, в которой командование флота задействовало практически все находящиеся на плаву боевые единицы. Потопление "Кенигсберга" и "Каплсруэ" по сути дела поставило точку в боевой деятельности немецких легких крейсеров. Последующие 5 лет оставшиеся единицы применялись лишь эпизодически для "вспомогательных нужд", не участвуя в немногочисленных ключевых операциях флота. От их использования в качестве рейдеров командование Кригсмарине отказалось еще до начала боевых действий, и на их долю остались лишь учебная деятельность и обстрелы берегов. Фактически боевая история германских легких крейсеров закончилась в 1940 г.

Нельзя полностью оправдать избранный ОКМ вариант применения этих все же весьма сильныхбоевых единиц, которые могли принести немало пользы в операциях в Ла- Манше и водах Северного моря. Трудно понять, зачем именно командованию флота требовалось использовать в качестве учебных судов в 1943-1945 годах именно легкие крейсера? У ’Германии имелось для этой цели достаточное количество менее ценных судов (например, многочисленные плавбазы), на которых можно было успешно готовить команды подводных лодок. К этому времени обучение специалистов для крупных надводных кораблей в столь значительном количестве просто не имело смысла, поскольку число оставшихся в строю единиц было весьма ограниченным. Вообще, при постоянно упоминающейся в немецких источниках нехватке личного состава, отдельные корабли выходили в походы с полуторным комплектом экипажа, а, к примеру, число артиллеристов, подготовленных на учебных крейсерах, явно превышало потребности флота в несколько раз. Так что использование "Кельна", "Нюрнберга", "Лейпцига" и даже "Эмдена" в последние 3 года войны представляется малоэффективным.

История службы. "КЕНИГСБЕРГ"

27 марта 1927 г в торжественной обстановке состоялся спуск на воду первого легкого крейсера нового типа и третьего, носившего это имя. На церемонии присутствовали бургомистр города Кенигсберг Ломейер и жена командира первого "Кенигсберга", г-жа Лооб. А спустя два года с небольшим новый корабль вступил в состав флота Веймарской республики, заменив совершенно устаревший "Нимфе".

Несмотря на формальное зачисление в списки, крейсер продолжал оставаться на заводе, причем весьма долго. В мае он проходил первые ходовые испытания, а в июне перешел на Балтику, где 22 числа в Свинемюнде его посетил командующий флотом, адмирал Редер. Испытания продолжились и в июле и завершились в августе посещением "города-родителя" - Кенигсберга. Затем корабль вновь вернулся на верфь в Вильгельмсхафен для ликвидации дефектов и доделок. Только 12 октября 1929 г он окончательно покинул акваторию завода. На нем поднял свой флаг контр- адмирал Гладиш, командующий силами Балтийского моря. Однако курс крейсера лежал в прямо противоположном Балтике направлении - в Испанию. С 18 по 26 октября "Кенигсберг" "демонстрировал флаг" в Барселоне, вернувшись 1 ноября в Вильгельмсхафен.

В середине декабря наконец началась регулярная флотская служба. "Кенигсберг" был включен в состав разведывательных сил, куда кроме него входил старый крейсер "Амазоне" (который планировалось в самом ближайшем будущем заменить "систершипом"

"Кельном"), и две флотилии миноносцев (всего 18 единиц) - практически все быстроходные корабли германского флота. Но уже 4 февраля "Кенигсберг" переклассифицировали в опытовый артиллерийский корабль, но по сути дела он, как и большинство других новых боевых единиц, предназначался для обучения службе на современных кораблях максимального количества персонала. Последовала серия учений, часть из которых протекала в южных водах. Испания стала излюбленным местом для немецких крейсеров: весной "Кенигсберг", на котором находилось сразу два адмирала (Гладиш и вице-адмирал Ольдекоп), посетил Виго, Альмерию и вошел в Средиземное море. Его портом назначения стала Катания, где оба адмирала получили аудиенцию у короля Италии Виктора-Эммануила. Затем крейсер зашел в Адриатику и вернулся в Восточное Средиземноморье, посетив Порт-Магон на Балеарских островах и столицу Португалии - Лиссабон. Вернувшись во второй половине 1930 г на родину, "Кенигсберг" вновь приял участие в осенних маневрах флота.

Первые 3 месяца следующего, 1931 г, крейсер провел на верфи в Киле, проходя плановый ремонт. И вновь - маневры. В мае "Кенигсберг" принял на борт президента Германии фельдмаршала Гинденбурга. По завершении упражнений крейсер прошел краткое докование и провел свои первые торпедные стрельбы. 10-12 июня "Кенигсберг" и 4 новейших миноносца с кратким визитом посетили Либаву и снова приняли участие в маневрах, на сей раз - в датских проливах. Летние маневры плавно перетекли в осенние. Интенсивное использование крейсера потребовало постановки в док. Поэтому в самом конце декабря он вновь оказался на заводе "Дойче Верке" в Киле.

Ремонт завершился 15 февраля 1932 г. До конца месяца "Кенигсберг" проходил послеремонтные испытания, после которых он несколько дней служил целью для учебных торпед миноносцев. Весна почти целиком была посвящена боевой подготовке, включая стрельбы главным и зенитным калибрами. В начале лета крейсер в сопровождении 5 миноносцев нанес визит в столицу Швеции, после чего проследовал на Балтику, в свой "именной" город. Далее с размеренностью часового механизма последовали летние и осенние маневры в Гельголандской бухте и Северном море, ставшие для немецкого флота постоянными. Ежегодный ремонт на этот раз пришелся на февраль-март следующего года. 16 марта на корабле сменили флаг: черно-красно-желтый стяг Веймарской республики сменил "имперский" чернобело красный.

А в мае новый канцлер Германии - Адольф Гитлер - принимал военно-морской парад, в котором участвовал и "Кенигсберг". Июнь крейсер провел в коротких переходах, в том числе в походе по норвежским фиордам, а в сентябре занимался боевой подготовкой в Балтике.

И опять новый, уже 1934-й год, корабль встречал на заводе в Киле. После традиционных испытаний в апреле он обошел южную Норвегию и впервые побывал в главной маневренной базе потенциального противника (и месте гибели большинства кораблей кайзеровского флота) - Скапа-Флоу. 19 апреля "Кенигсберг" уже вернулся в Гельголандскую бухту и в начале следующего месяца вновь приступил к. обычным маневрам и испытаниям. Теперь в них принимали участие уже не только старые додредноутские линкоры "Щлезвиг-Гольштейн", "Шлезиен" и "Гессен", но и новейший "карманный линкор" "Дойчланд", и "систершипы" "Кельн" и "Лейпциг". С середины мая упражнения переместились на Балтику, в Свинемюнде, Кенигсберг и Варнемюнде.

В июле на крейсере поднял флаг новый командующий Разведывательными силами контр-адмирал Кольбе. Вместе с "Лейпцигом" "Кенигсберг" составил небольшой отряд, посетивший Британию. 11 июля оба крейсера бросили якорь в Портсмуте, где находились 5 дней. Обратный их путь проходил по "святая святых" - внутренним британским . водам. Германские корабли прошли между Ирландией и Британией, обогнули Шотландию с севера и вернулись в Киль 20 июля.

Напряженность походов "Кенигсберга" для мирного времени оставалась очень высокой. Уже 24 июля он снова .в море, и идет в столицу Эстонии. После четырехдневного визита в Таллинн он переходит в Свинемюнде и проводит последний летний месяц в артиллерийских учениях. Практически весь сентябрь побвящен традиционным осенним маневрам вместе с флотом. В октябре на крейсере почти полностью сменился экипаж, и началось обучение нового личного состава. "Кенигсберг" временно приписали к торпедному училищу и использовали в качестве учебной цели. 3 декабря он прибыл в Свинемюнде, где продолжились торпедные упражнения.

В январе 1935 г последовал очередной ремонт, занявший на этот раз менее 2-х недель (со 2 по 12 января). Затем "Кенигсберг" вновь выполнял роль учебной цели для немецких миноносцев, а в конце месяца он проследовал в Северное море через датские проливы. Там он оставался до 9 февраля, когда вновь перешел на Балтику через Кильский канал. Упражнения заняли всю весну и часть лета. 12 июня крейсер принял участие в традиционной "Кильской неделе", на этот раз вместе с кораблями соседей: польскими эсминцами и шведским броненосцем береговой обороны "Оскар II". По завершении традиционных осенних маневров в Северном море в предпоследний день года, точно по графику, "Кенигсберг" прибыл на завод. На этот раз ремонт занял свыше двух месяцев. 23 февраля закончилась служба "Кенигсберга" в качестве флагмана Разведывательных сил. Теперь его приписали к Артиллерийскому управлению в качестве опытового корабля. Весна и лето прошли в артиллерийских и торпедных стрельбах на Балтике и Северном море. С ноября крейсер вновь стал учебной целью для торпедных упражнений. 25 ноября он проследовал Кильским каналом и взял курс на Испанию. Началось участие "Кенигсберга" в "инспекционных", а точнее сказать, блокадных действиях против республиканской Испании. Главной задачей германских сил являлось пресечение любых попыток доставки военной помощи законному испанскому правительству морским путем.

28 ноября крейсер прибыл в занятый франкистами Эль-Фероль, где уже находился "Кельн", пополнил запасы топлива и перешел в Кадис с заданием контролировать южное побережье Испании. Несколько дней он простоял в устье Гвадалквивира на якоре, после чего курсировал на подходах к Гибралтару. Он попытался "отвоевать" задержанный республиканцами немецкий пароход "Палое", но это не удалось, и в качестве "ответного шага" был захвачен испанский транспорт "Мария Ункера".

В январе 1937 г "Кенигсберг" вернулся обратно в Германию, а его сменил "систершип" "Кельн". После непродолжительной переборки механизмов в Киле с конца февраля крейсер вновь стал учебной целью для подводных лодок и эсминцев. В апреле-мае он сам провел учебные стрельбы главным калибром, а в мае - зенитками. Июнь прошел в упражнениях с подводными лодками флотилии "Зальцведель" в Гельголандской бухте. В августе состоялись артиллерийские учения со стрельбой по кораблю-цели "Гессен", а 10 сентября крейсер проследовал Кильским каналом в Северное море для осенних маневров. 9 октября корабль посетил главный инспектор морской артиллерии контр-адмирал Грассман. Конец октября и ноябрь заняли очередные учения совместно с подводными лодками, а 5 декабря начался плановый ремонт.

Деятельность "Кенигсберга" в 1938 г по завершению в феврале ремонта являлась почти полным повторением года предыдущего. Учебные стрельбы по "Гессену" на этот раз проводились в мае, а остальное время заняли упражнения с флотилией ПЛ "Зальцведель" и надводными кораблями в качестве учебной цели. В конце августа корабль принял участие в морском параде, в "меню" которого вошел спуск тяжелого крейсера "Принц Ойген" и на котором присутствовало руководство Германии во главе с Гитлером, бывший регент Венгрии адмирал Хорти и другие заметные политические фигуры. В октябре вновь состоялось посещение главного артиллерийского инспектора, а завершился последний мирный год учебной работой со снова обновленным личным составом.

15 января 1939 г "Кенигсберг" проследовал Кильским каналом в Бремен, где принял участие в торжествах по поводу спуска на воду тяжелого крейсера "Зейдлиц", после чего отправился на "свой" завод "Дойче Верке" в Киле. Затем последовали обычные упражнения с подводными лодками в Балтике, а в середине мая крейсер посетил Финляндию и Швецию с кратким визитом. По его завершению продолжились последние мирные учения.

Общий курс корабельных групп 3 и 4 8-9 апреля 1940 г.

Группа 3 - "КЁЛЬН", "КЕНИГСБЕРГ", "БРЕМЗЕ", "ЛЕОПАРД", "ВОЛЬФ", "КАРЛ ПЕТЕРС", катера.

Группа 4 - "КАРЛСРУЭ", "ЛУХС", "ЗЕЕАДЛЕР","ГРАЙФ", "ЦИНДАО", катера.

С объявлением войны использование "Кенигсберга" в качестве учебного корабля стало явным расточительством. Его немедленно вернули в состав Разведывательных сил, которые состояли в это время из 5 легких крейсеров ("Нюрнберг" под флагом командующего, вице- адмирала Денша, "Кенигсберг", "Кельн", "Лейпциг" и "Эмден", а также две флотилии и один дивизион эсминцев и две флотилии миноносцев). Эти силы предполагалось использовать для активных действий в Северном море, однако практически весь конец года отряд занимался только упражнениями (в основном на более безопасной Балтике). Однако почти все время - без "Кенигсберга", который с конца сентября занял привычное место на верфи в Киле.

Главной и единственной боевой операцией "Кенигсберга" стали "Учения) на Везере" - вторжение в Норвегию и Данию. Крейсер, срочно снятый с послеремонтных испытаний в середине марта 1940 г, вошел в состав группы 3, предназначенной для захвата Бергена; кроме него, туда входил однотипный "Кельн", учебный артиллерийский корабль "Бремзе", плавбаза торпедных катеров "Карл Петерс", миноносцы "Вольф" и "Леопард", и группа мелких боевых кораблей. Командовал силами контр-адмирал Шмундт. Окончательная подготовка заняла всего 4 дня, с 4 по 7 апреля 1940 г.

Берген являлся, пожалуй, наиболее опасным пунктом вторжения. Хотя группам захвата Тронхейма и Нарвика предстояло пройти гораздо дальше на север, но если противник случайно не находился бы в море и не перехватывал их по пути, они постепенно удалялись бы от неприятельских баз и имели все шансы благополучно высадить войска до какой-либо активной реакции англичан (что и произошло на самом деле). Напротив, Берген находился всего в 280 милях от Скапа-Флоу, и только 10 часов полным ходом отделяло место высадки от главной британской базы. При этом немцам предстояло пройти до него 420 миль - в полтора раза больше, чем их противнику. Беря в расчет тот факт, что вспомогательные корабли ограничивали скорость группы 18 узлами, малейшее нарушение секретности могло привести к ее перехвату. "Карл Петерс" и другие тихоходы являлись для Шмундта настоящим "камнем на шее", и он сделал последнюю попытку заменить его на "Карлсруэ", предназначенный для захвата Кристиансанда (тогда все три легких крейсера типа "К" действовали бы в составе одного вполне однородного отряда). Он получил отказ, и единственной "мерой предосторожности" стала посадка на вспомогательные суда наименее ценных войсковых подразделений.

Боеспособность "Кенигсберга" в этот момент времени была весьма ограниченной. Он так и не завершил послеремонтной пробы всех систем, не провел артиллерийских и торпедных стрельб, а свыше 50 человек команды пришлось оставить на берегу из-за эпидемии гриппа. Не в лучшем положении находились и остальные корабли группы; сменивший командира "Кельн", совершенно новый "Петерс" (официально вступивший в строй только в январе и не завершивший даже приемные испытания), а также имевший изношенные машины "Бремзе". Более того, корабли группы 3 находились 5 апреля в трех различных портах. Наконец, ни один из крейсеров не имел оборудования, необходимого флагманскому кораблю, так что Шмундту предстояло управлять отрядом, буквально "сидя на чемоданах".

Однако времени на размышления не оставалось. К причалам главной базы ВМС в Вильгельмсхафене каждые 10 минут подкатывал очередной грузовик с солдатами и снабжением, которые до прихода следующего уже оказывались на борту "Кенигсберга" или "Кельна". Всего "Кенигсберг" принял 735 человек, в том числе адмирала Шредера, назначенного будущим командующим военно-морскими силами в Западной Норвегии, и его штаб. Еще одним видным "пассажиром" оказался полковник граф фон-Штольберг, командир 159-го пехотного полка - основы сухопутных сил, предназначенных для захвата Бергена. Погрузка снабжения затянулась за полночь; только в 0:30 6 апреля командиры могли доложить о готовности своих судов.

Курс 3-ей корабельной группы на Берген 9 апреля 1940 г.

Вслед за спешкой наступила временная разрядка. Следующий день группа Шмундта провела в порту, а поздно вечером, незадолго до полуночи 7 апреля они снялись с якоря и взяли курс на Скагеррак. С рассветом на кораблями появились самолеты прикрытия ("Не-111" противолодочного патруля), но все утро наблюдатели доносили о замеченных ими перископах и даже следах торпед. Шмундт имел все основания считать, что его силы обнаружены (о том же свидетельствовали данные немецкой разведки), однако на деле тревога оказалась ложной - британцы не имели никакой информации о составе и курсе его группы. Погода способствовала немцам: туман ограничивал видимость 2-3 кабельтовыми. Правда, в таких условиях было сложно поддерживать заданные 18 узлов, но германские моряки справились с задачей. К вечеру группа 3 уже находилась на траверзе Бергена. О

Как по заказу, туман исчез, а видимость стала хорошей. Около 20:00 к отряду присоединились последние корабли - катера 1-й флотилии, стартовавшие с Гельголанда. Группа сбросила ход, чтобы не прибыть к цели раньше назначенного времени. Маяки на берегу не светились, но автоматические бакены на фарватере оказались зажженными.

В 2:05 на входе в Корс-фиорд справа по курсу показался небольшой патрульный корабль, запросивший: "Кто идет?" С мостика флагманского "Кельна" ответили: "Британский корабль, Кэйро". Видимо, ответ не удовлетворил норвежцев, поскольку луч прожектора тут же осветил следовавший вторым "Кенигсберг".

Дозорное судно также выпустило несколько сигнальных ракет, но огня не открыло. Оповещенные норвежские патрульные катера один за другим возникали и исчезали по обоим бортам. Каждый раз в ответ на требование дать опознавательный сигнал. Шмундт приказывал сообщать о том, что идут английские корабли. Последнее испытание ждало на подходе к Би-Фиорду, когда небольшой миноносец развернул свои торпедные аппараты прямо на "Кельн". Однако сигнал: "Британские корабли следуют с кратким визитом в Берген" в очередной раз озадачил "хозяев", ничего на него не ответивших, но так и не начавших стрелять.

Тем не менее, Шмундт уже не имел никаких надежд на внезапность своих действий. Поэтому отряд остановился у Стангена, на входе в Би-фиорд; торпедные и корабельные катера окружили "Кенигсберг" и приняли войска, предназначенные для захвата батарей Кварвен и Хабсе.

Действие оказалось весьма своевременным. Как только крейсер вновь развил ход и показался из-за скал у Стангена, 210-мм береговые орудия открыли огонь. Первый снаряд дал недолет, а второй взорвался у самого борта рядом с задней кормовой башней. Командир крейсера, капитан цур зее Рухфус, посчитав первый залп предупредительным и продолжая следовать директивам Шмундта, огонь не открывал и приказал продолжать сигналить: "Не стрелять - друзья". Однако норвежцы на сей раз не поддались на обман, и следующий залп поразил крейсер. 210-мм снаряд попал в нос по правому борту на уровне 107-го шпангоута, чуть выше ватерлинии. Осколки повредили топливную цистерну и стенки переднего отделения электрогенераторов. Этот и соседний отсек (3-е котельное отделение) заполнились дымом от горящего топлива и паром из поврежденного паропровода. Повреждения получили и котлы; возникла угроза утечки пара. Через пробоину во внутренние помещения начала поступать вода, смешивавшаяся с вытекавшей из цистерн нефтью. Сильный пожар пришлось немедленно тушить, и вскоре вода из магистралей и пробоины в близлежащих помещениях поднялась на 1 м над настилом палубы. В конце концов для ликвидации пожара пришлось затопить и котельное отделение, и генераторный отсек. Корабль временно лишился энергии, что сделало бесполезными его артиллерию и приборы, которые, впрочем, все равно было бы затруднительно использовать - цели на берегу в темноте различить было невозможно.

Второй снаряд попал в полубак по тому же правому борту, повредил 37-мм установку, и, отразившись от ее ограждения, продолжил свой путь через надстройку и дымовую трубу, снеся наконец заднюю левую 37-мм установку вместе со всей прислугой. Разрушенной оказалась не только труба, но и выхлопные магистрали дизелей. Третий снаряд взорвался почти в том же месте, где в полубак вошел второй, вызвав сильный пожар в помещениях команды.

Три попадания практически полностью вывели из строя "Кенигсберг". Крейсер окутался облаком дыма и пара, окончательно затруднившим ведение огня даже из легких зениток. Управление стрельбой быстро перевели в передний КДП, менее подверженный задымлению. Рухфус приказал отойти и ввел свой корабль в Пуддер-фиорд. Командир решил бросить якорь, но скалистое дно не позволяло удержать судно на месте. Тем временем стрельбу открыли еще две береговые батареи. "Кенигсберг" ответил полными бортовыми залпами. Ему пришлось выдержать основную тяжесть борьбы с батареями, поскольку "Кельн", в 5-10 м от которого рвались неприятельские снаряды, в это время продолжал пересадку войск на катера и мог вести огонь только из носовой башни. Береговые батареи, персонал которых оказался явно неподготовленным к "настоящей войне", прекратили стрельбу после пяти залпов с крейсера. Однако вполне возможно, что причиной явилась атака двух "Не-111", с рассветом сбросивших бомбы на орудия, поскольку как только самолеты удалились, стрельба возобновилась. Крейсера вели огонь более интенсивно, чем их противник, и вскоре обстрел с берега вновь прекратился. Норвежцы окончательно прекратили сопротивление. Главную роль в победе сыграли сухопутные войска: немецкие солдаты достигли батарей, которые удалось захватить практически без единого выстрела.

Бой у Бергена еще раз подтвердил известный из истории факт, что береговые батареи, даже вооруженные устаревшими орудиями и обслуживаемые не вполне готовым персоналом, представляют собой большую угрозу для атакующих кораблей. Здесь, как и в Ослофиорде, где был потоплен "Блюхер", прямая атака с моря фактически не дала желаемого результата и привела к значительным потерям.

Поздним утром "Кенигсберг" успел заправить миноносец "Вольф" и вспомогательное судно "Бернгард фон-Чирски". Теперь можно было заняться своими повреждениями. На борт крейсера поднялся флагманский механик, а Рухфус отправился на "Кельн" за дальнейшими указаниями. Мнения офицеров и командира полностью расходились с диагнозом флагманского механика, который считал, что крейсер в принципе вполне годен к морскому переходу, хотя его экипаж не имеет достаточной подготовки. Рухфус и корабельный механик яростно защищали своих людей, утверждая, что требуется один-два дня стоянки, чтобы полностью привести корабль если не в боевую, то хотя бы в ходовую готовность. Реально "Кенигсберг" мог дать не более 22 узлов, а дыра у ватерлинии площадью около 2 кв.м, заткнутая койками и спешно заделанная поверх стальным листом, вызывала серьезные опасения в случае сильного волнения в открытом море. Командир настоятельно требовал отложить выход до 10 апреля.

Шмундт стоял перед трудным выбором. Разведка сообщала о нахождении в море значительных британских сил, и ему предстояло решить, что хуже: оставить в Бергене поврежденный крейсер, или иметь в составе своих сил 22-узловый мало боеспособный корабль перед лицом встречи с и так более сильными английскими крейсерами. Адмирал Шредер, формально вступивший в командование зоной "Запад", предложил оставить в Бергене все корабли, поскольку ситуация на берегу еще не выглядела вполне ясной, а захваченные береговые батареи, способные оказать сопротивление англичанам, пока не удалось ввести в действие. Гидросамолет с "Кенигсберга" вылетел на разведку и вскоре подтвердил присутствие в море противника. Действительно, эскадра адмирала Лейтона в составе 12-орудийных легких крейсеров "Манчестер", "Саутгемптон", "Глэзго" и "Шеффилд" в сопровождении 7 эсминцев находилась всего в 80 милях от Бергена. Англичане имели прекрасную возможность уничтожить всю 3-ю группу в порту, но Адмиралтейство проявило слишком большую осторожность, опасаясь, что береговые батареи составят непреодолимое препятствие, и отдало приказ отменить атаку. Так два германских легких крейсера спаслись от практически неминуемой гибели, но для одного из них судьба оставила всего несколько часов.

Вечером 9-го крейсерам пришлось "познакомиться" с британской авиацией. Налет на Берген совершили средние бомбардировщики - 12 "Веллингтонов" и 12 "Хэмпденов", не добившиеся прямых попаданий, но окончательно подвигнувшие Шмундта на отход. Первая попытка состоялась около 8 часов вечера, но поскольку в это время вновь появились английские самолеты, адмирал приказал отменить выход, чтобы о нем не стало известно противнику. Только поздно вечером легкий крейсер "Кельн" и миноносцы "Леопард" и "Лухс" покинули порт.

"Кенигсберг" занял позицию у пирса таким образом, чтобы его задние башни перекрывали западный вход в порт, а носовая - северный. Торпедные катера стояли у его бортов в качестве плавучих зенитных батарей (хотя их огневая мощь была незначительной). Около 100 чел команды отправилось на берег для помощи своим ’ войскам, тогда как остальные работали день и ночь, ликвидируя повреждения.

В это время англичане, со своей стороны, решали не менее сложную задачу. Атака с моря была отменена, высотное бомбометание явно не давало должных результатов. Оставалось использовать собственно морскую авиацию, однако главную силу "Fleet Air Arm" составляли бипланы "Суордфиш", непригодные для торпедной атаки в гавани Бергена, но и мало полезные в качестве бомбардировщиков из-за высокой уязвимости для зенитного огня. Идеальным средством представлялись пикирующие бомбардировщики - вид морской авиации, практически не развивавшейся англичанами до войны. Однако в данном конкретном случае они как раз имелись под рукой. Две эскадрильи (800-я и 803-я), вооруженные современными самолетами "Скьюэ" фирмы "Блэкберн" находились на авиабазе в Хэтстоне, в восточной Англии. Главной проблемой представлялась дальность: британские пикировщики могли нести 227-кг бомбу на дальность около 700 миль, тогда как путь до Брегена и обратно составлял 660. Командиры эскадрилий кэптен Р.Пэртридж и лейтенант У.Лэйси получили приказ посадить на норвежском берегу все самолеты, у которых на момент атаки останется меньше 227 л топлива.

Рано утром 10 апреля 11 самолетов 803-й эскадрильи и 5 800-й взяли курс на Берген. В воздухе они перестроились в 2 волны (9 и 7 самолетов); в ходе перестроения один из самолетов второй волны потерял контакт с отрядом и оказался над целью на 10 минут позже своей группы. "Скьюэ" зашли на Берген с юго- востока, выходя на цель против восходящего солнца, и это им удалось. Единственной целью оказался стоящий у стенки "Кенигсберг". Атака (как это часто случалось при применении пикирующих бомбардировщиков) оказалась полностью внезапной.

"ЛЕЙПЦИГ" 1941 г. окраска левого борта

"ЛЕЙПЦИГ" в 1945 году

"ЛЕЙПЦИГ" 1941-42 гг. окраска правого борта

Носовые гербы

Легкий крейсер "ЛЕЙПЦИГ" в 1936 году

Радарное оборудование 1943 г.

В 8:20 "Скьюэ" один за другим входили в крутое пикирование и сбрасывали бомбы с высоты 500-700 м. Зенитный огонь был открыт с большим опозданием, причем только из легких орудий и пулеметов. Только один британский самолет не вернулся на базу, но и его исчезновение из строя уже после атаки нельзя с достоверностью отнести на счет артиллеристов "Кенигсберга". После полета англичане весьма реалистично оценили свой успех, посчитав, что добились трех попаданий и одного близкого разрыва. Так закончился единственный случай удачного применения британских пикирующих бомбардировщиков против крупного корабля. Несомненно, он произвел должное впечатление, но упущенное вернуть было невозможно - практически всю оставшуюся войну британским ВМС пришлось обходиться без пикировщиков, поскольку их создание и производство не предусматривалось предвоенными планами.

Вернемся однако к "Кенигсбергу". Англичане точно оценили число попаданий - он был поражен тремя 227-кг полубронебойными бомбами Мк-1, имевшими заряд тринитротолуола весом около 125 кг; кроме того, три близких разрыва также сказались на судьбе корабля. Первая же бомба, хотя и не попала в крейсер, но разорвалась на причале у борта, напротив котельного отделения N 1. Осколки пробили топливные цистерны и разрушили паропроводы. Горячий пар заполнил помещения, смешиваясь с дымом от горящей нефти. Вторая бомба прошла через сигнальный мостик и взорвалась в воде рядом с бортом. Силой взрыва был разорвана обшивка и внешнее дно отсека XII, а внутреннее дно на значительном протяжении деформировано. Вода быстро заполнила котельное отделение N 4, смежный генераторный отсек и насосное отделение. Постепенно распространяясь, затопления охватили находящиеся на палубе платформы помещения центрального поста и поста управления артиллерией, а также радиорубку. Крейсер быстро стал крениться на левый борт. Третья бомба попала непосредственно в корабль и взорвалась во вспомогательном котельном отделении, нанеся значительные потери в личном составе и вызвав пожар. "Кенигсберг" был поражен еще двумя прямыми попаданиями в жилые помещения, также приведшими к гибели нескольких членов экипажа, а шестая бомба взорвалась в воде у кормы, деформировав корпус.

Корабль был обречен: через выбитую взрывами заделку отверстия от попадания 210-мм снаряда быстро заполнилось водой котельное отделение N 3, а через поврежденную осколками переборку - соседнее отделение N 2. Тут же остановились все насосы и турбогенераторы, а дизель-генераторы были "выбиты" третьим прямым попаданием в отсек XII. Не следовало ждать помощи и с берега, где все близлежащие противопожарные средства оказались изрешеченными осколками. Рухфус быстро понял, что спасти корабль невозможно, и отдал приказ покинуть его, опасаясь взрыва погребов от набирающего силу неконтролируемого пожара. Большая часть команды просто перешла на причал до того, как крен на левый (дальний от стенки) борт увеличился до 40 градусов. На "Кенигсберге" начали рваться снаряды у орудий и боеголовки торпед; с сильным хлопком возгорелся авиабензин. Спустя два часа после атаки крейсер, покинутый экипажем и полностью объятый пожаром, опрокинулся. Потери составили 18 человек убитыми и 33 ранеными.

После окончательного захвата Норвегии немцы предприняли несколько попыток поднять корабль, пока наконец 17 июля 1942 г это не удалось осуществить с помощью 9 понтонов. Его отбуксировали килем вверх в плавучий док, однако только в конце следующего, 1943 г, уже бывший крейсер перевернули в естественное состояние. О его возвращении в строй не могло быть и речи, и в течение некоторого времени он использовался в качестве причала для подводных лодок. В сентябре 1944 г "Кенигсберг" вновь опрокинулся по не вполне ясным причинам, и снова начались попытки его спасения. Предполагалось отправить корпус в Германию и установить на него мощную зенитную артиллерию, а если его состояние окажется непригодным, то сдать на слом. Но командование ВМФ в Норвегии и на Балтике не смогло найти необходимых сил для прикрытия буксировки, и "Кенигсберг" так никогда более и не попал на родину. После войны его разобрали на слом в Бергене.

История службы. "КАРЛСРУЭ".

"Карлсруэ" (третий корабль под этим именем в германском флоте) был спущен на воду 20 августа 1927 г. На церемонии по традиции присутствовал бургомистр "титульного" города, д-р Финтер, а также много других именитых гостей, в их числе военный министр, руководитель флота адм. Редер, бургомистр Гамбурга, высшая администрация земли Баден и другие важные персоны. Прошло свыше двух лет, когда 15 октября 1929 г корабль был принят комиссией впервые вышел на испытания. Его первый поход оказался непродолжительным: проследовав Кильским каналом в Северное море, крейсер прибыл в Вильгельмсхафен, где встал на верфь ВМФ для дооборудования. 6 ноября он был готов для службы, а с 27 марта 1929 г формально заменил в списках флота исключенный со службы старый бронепалубный крейсер "Берлин".

В январе следующего года начались ходовые испытания по полной программе. 6 января состоялся 6- часовой пробег на 17 узлах, 13-го - пробег той же продолжительности, но уже на 25-узловой скорости, 15-го - трехчасовые испытания на 29 узлах и 6-часовые - на 14 узлах, и наконец 28-29 января состоялся 12 часовой поход под дизелями при скорости 10 уз. Испытательные переходы продолжались и следующие месяцы: они предназначались не только для проверки и изучения характеристик корабля, но и для тренировки команды, поскольку с самого начала карьеры крейсер использовался в качестве учебного. 24 мая 1930 г состоялся первый заграничный поход, сразу весьма продолжительный. "Карлсруэ" проследовал вдоль восточного побережья Африки до мыса Доброй Надежды, пересек Атлантический океан и пошел на север уже вдоль побережья Южной Америки. Вновь преодолев Атлантический океан на широте Испании, корабль вернулся на родину 12 декабря того же года.

Первая половина 1931 г прошла в учениях в отечественных водах. Крейсер провел первые боевые артиллерийские и торпедные стрельбы и мог считаться полностью боеготовым кораблем. В конце года его ждало новое дальнее путешествие. 30 ноября "Карлсруэ" покинул Вильгельмсхафен, имея на борту 524 моряка, в том числе 58 кадетов военно-морских училищ. Его путь лежал в Вест-Индию, Мексику и Вернесуэлу, затем через Панамский канал на Гавайи. После тропиков крейсер вернулся к берегам Северной Америки, проследовал вдоль всего американского континента до мыса Горн, вновь поднялся на север до Нью-Йорка, после чего проследовал в Германию. Его переход по пройденному пути превышал кругосветное путешествие. По приходе в Киль крейсер обследовали высшие чины флота, в том числе адмирал Редер и главный инспектор контр-адмирал Шульце.

"Карлсруэ" стал завзятым "путешественником": проведя начало 1933 г в отечественных водах, в октябре он вновь вышел в дальний рейс. На сей раз он проследовал на восток, через Средиземное море и Суэцкий канал в Юго-Восточную Азию, затем снова посетил Гавайские острова, Западное побережье США, прошел Панамским каналом в Карибское море и достиг Бостона, проследовав вдоль всего Восточного побережья Соединенных Штатов. По уже сложившейся традиции посетив Испанию, крейсер 15 июня 1934 г бросил якорь на рейде Шиллиг, где на борт с очередной инспекцией поднялся адмирал Редер.

На этот раз учения в европейских водах не затянулись надолго. Уже 22 октября 1934 г "Карлсруэ" отправился в свое четвертое зарубежное плавание. Курс вновь лежал сначала на Азорские острова, затем у берегов Южной Америки на мыс Горн и вновь вдоль американского континента. С 25 января по 6 февраля крейсер представлял Германию на торжествах в честь 400-летия Перу в главном порту этой страны - Кальяо. Пройдя Панамским каналом и посетив порты США, 23 сентября "Карлсруэ" вернулся в Киль. 3-4 октября состоялись официальные испытания машинной установки, с честью выдержавшей четыре кругосветных плавания. С 9 по 21 октября крейсер прошел краткий ремонт, по окончании которого отправился уже в пятое зарубежное плавание. В этот раз на его борту находилось 606 моряков. "Карлсруэ" стал первым германским кораблем, "показавшим" новый красно-бело-черный флаг Кригсмарине. Путешествие вновь проходило по экзотическим местам: мыс Тенерифе (7 ноября), острова Сан-Томе (18-21 ноября), Лобиту (25- 27 ноября), Дурбан (6-12 декабря). Конец года крейсер встретил в Порт-Виктория на Сейшельских островах, взяв затем курс на Индонезию. Сделав остановку в столице голландской колонии Батавии (10-16 января 1935 г) и в порту Илоило (23 января - 3 февраля), "Карлсруэ" направился в Гонконг, где провел 10 дней, с 7 по 17 февраля. 21 февраля крейсер прибыл в японский порт Нагасаки, где простоял до 25-го. Затем немцы в открытом море провели стрельбы главным и зенитным калибрами, а также учебное отражение ночной атаки авиации. Закончились упражнения общими артиллерийско- торпедными учениями. Крейсер вернулся в Нагасаки, затем, 3-4 марта, он обошел Японское море, а с 4 по 12 марта находился на стоянке в Кобе.

На переходе Тихим океаном "Карлсруэ" ожидало серьезнейшее испытание, проявившее недостаточные морские качества немецких легких крейсеров. 13 марта корабль попал в сильный шторм, который на следующий день перешел в 12-балльный ураган. Сильнейший ветер и волнение продолжались 6 суток, только 20-го море относительно успокоилось. Корпус и надстройки получили многочисленные повреждения: прогиб обшивки, трещины, деформация продольных связей и даже шпангоутов. Крейсер был вынужден зайти в ближайший порт, которым оказался Датч-Харбор, куда он прибыл 23 марта. 5 суток экипаж ликвидировал повреждения, после чего

"Карлсруэ" совершил переход до главной базы ВМФ США на Западном побережье Сан-Диего. Там немецкий корабль был поставлен в док для ремонта тех повреждений, которые оказались не под силу экипажу. Только 17 апреля он вновь вышел в море, но программу похода пришлось сократить. Крейсер взял курс на Панамский канал, и после стоянки в Бальбоа с 27 апреля по 2 мая направился через Атлантический океан домой, без традиционного захода в порты Восточного побережья. 8 июня рейс завершился на стоянке Шиллиг. "Карлсруэ" вновь подвергся нескольким инспекторским проверкам, а 11 июня его посетил Гитлер.

На следующий день корабль прошел Кильским каналом и после высадки кадетов во Фленсбурге прибыл в Киль, на завод "Дойче Верке". С 22 июня по 9 сентября рабочие и инженеры пытались ликвидировать последствия тихоокеанского шторма. Специалисты констатировали, что прочность корпуса "Карлсруэ" значительно ослаблена, и он может не пережить второго такого "приключения". Поэтому в дальнейшем предполагалось использовать его только в качестве учебного корабля в отечественных водах. В течение 1936 г он был вынужден еще раз посетить завод в Киле.

В конце года последовали обычные учения, в ходе которых "Карлсруэ" применялся, в частности, в качестве учебной цели при торпедных стрельбах и сам стрелял торпедами. Однако в декабре гражданская война в Испании потребовала присутствия всех боеспособных германских кораблей в южно-европейских водах.

Приняв топливо в Эль-Ферроле в первый день нового, 1937 г, крейсер проследовал в Гибралтарский пролив, посетив Мелилью и Танжер. Вторая неделя месяца пришлась на крейсерство у берегов Португалии, продолжившееся после кратковременного захода в Танжер с 14 по 19 января. 19 января "Карлсруэ" бросил якорь у мыса Трафальгар, а 21-го перешел на рейд Ла- Коруньи. Теперь в качестве района действий ему назначили северо-западные воды Испании, где он и совершал краткие переходы между Ферролем, Ла- Коруньей и Сан-Себастьяном. 19 февраля крейсер взял курс на Германию, а спустя 3 дня он уже стоял у своего буя А-6 в Кильской бухте.

После короткого "косметического" ремонта и приема снабжения последовали маневры в Балтийском море с участием флотилии подводных лодок "Зальцведель" (различные крейсера типа "К" неоднократно служили учебными целями для этой флотилии). Учения продолжились с апреля по май, после чего 8 мая крейсер перешел на Северное море, в Вильгельмсхафен. После коротких упражнений с флотом он вернулся на Балтику, где в конце мая состоялись боевые стрельбы главным и зенитным калибрами, с 24 мая по 1 июня "Карлсруэ" прошел докование в Киле и продолжил упражнения. Однако состояние корпуса после тихоокеанского шторма продолжало внушать некоторые опасения, и в середине июня крейсер снова побывал в доке фирмы "Дойче Верке". Профилактический осмотр был проведен перед кратким походом в испанские воды. 17 июня крейсер покинул Киль, 21-го принял в Эль-Ферроле топливо и питьевую воду, и встал на якорь в бухте Лагос. 19 июня "Карлсруэ" вновь миновал Ла-Манш и вернулся на родину.

В середине июля состоялись очередные учебные стрельбы на Балтике, после которых крейсер вновь был переброшен на Северное море, где учения продолжились остаток июля и август. В сентябре "Карлсруэ" снова оказался в Балтийском море, где в конце месяца состоялись флотские маневры. Остаток осени также прошел в череде упражнений в обоих морях - Северном и Балтийском. Корабль совершал переходы с театра на театр как по Кильскому каналу, так и проливами Скагеррак и Категат. В конце декабря состоялись учебные торпедные стрельбы, в которых целью для "Карлсруэ" служил "систершип" "Кельн". Учения и маневры продолжились и в начале 1938 г, хотя их интенсивность в зимний период несколько упала.

20 мая крейсер был выведен из состава действующего флота. Он был избран в качестве первого объекта для серьезной модернизации, которую предполагалось осуществить для всех крейсеров типа "К". В ее ходе намечалось устранить недостатки конструкции, связанные с .недостаточной продольной прочностью корпуса. Порядок проведения работ на отдельных кораблях был определен в конце 1937 г. Первоочередность переоборудования "Карлсруэ" была связана в частности с необходимостью окончательно ликвидировать последствия тихоокеанского шторма.

Работы, начавшиеся в июне 1938 г; по плану должны были завершиться 1 июля следующего, 1939 г. Хотя формально срок удалось выдержать, но достроечные операции затянулась, и начало мировой войны "Карлсруэ" встретил в небоеготовм состоянии. Технически готовый к службе 13 ноября 1939 г, он долго не мог пройти необходимых испытаний, поскольку воды Северного моря стали небезопасными, а планировавшийся выход в Атлантику для проверки прочности усиленного корпуса оказался вообще невозможным. Затем наступила суровая зима 1939/40 гг, и пробы машин пришлось перенести на весну. В начале 1940 г состоялось несколько коротких выходов в центральную часть Балтийского моря - для контроля за нейтральным судоходством. Затем крейсер вновь попал на завод, где работы продолжались до конца февраля. На корабле теперь находился совершенно новый экипаж, членам которого также требовалось время для адаптации к кораблю - и друг к другу. По сути дела, "Карлсруэ" так и не находился в полностью боеготовом состоянии в марте 1940 г, когда он былпереведен в Везермюнде для подготовки к намечающейся операции. Для "Учений на Везере" - захвата Норвегии и Дании требовалось участие всех кораблей Кригсмарине, вне зависимости от степени их боевой готовности.

"Карлсруэ", находившийся теперь под командованием капитана цур зее Риве, стал флагманом небольшой группы, предназначенной для захвата Кристиансанна - военно-морской базы в на крайнем юге Норвегии. Кроме крейсера, в состав соединения входили три миноносца ("Грайф", "Лухс" и "Зееадлер"), 7 торпедных катеров 2-й флотилии и их хорошо оборудованная плавбаза "Циндао". Силы десанта включали батальон пехоты и артиллерийский дивизион. Задача представлялась относительно легкой: из всех пунктов высадки Кристиансанн находился ближе всего к германским портам. Однако порт имел весьма серьезную береговую оборону; немцам было также известно, что в нем базируются легкие силы норвежских ВМФ.

7 апреля все единицы группы приняли войска и снабжение, и рано утром следующего дня покинули Везермюнде. В первой половине дня стояла отличная погода, что вряд ли радовало германских моряков, напряженно ожидавших обнаружения британскими самолетами или подводными лодками. Однако к середине дня видимость уменьшилась и на море спустилась дымка - признак близкой полосы тумана. Около 5 часов вечера туман окутал корабли, а видимость не превышала 5 кабельтовых. Это затруднило сосредоточение кораблей боевой группы, намечавшееся на 18:00, а фактически закончившееся только после полуночи. При этом потерялся "Грайф", который Риве уже просто не имел времени ждать. Туман на рассвете хотя и несколько уменьшился, но все же оставался весьма густым, и берег, открывшийся в 6 утра, появился неожиданно. Командир "Карлсруэ" приказал катерам приблизиться к крейсеру и принять войска для десанта. Над судами появился норвежский гидросамолет, впрочем, быстро удалившийся. Риве предположил, что внезапность окончательно утеряна: его отряд и так запаздывал на час против графика; высадка в других портах Норвегии уже развернулась вовсю.

Первоначально немецкой операции в этом районе сопутствовала удача. Следовавший самостоятельно "Грайф" без сопротивления высадил роту самокатчиков в порту Арендаля, к востоку от Кристиансанна. Теперь наступила очередь "Карлсруэ". Крейсер медленно, в густом тумане, вошел во фиорд, ориентируясь на непогашенный маяк Гронинген. Впереди лрямо по курсу лежал скалистый остров Оддеро - ключ обороны военно- морской базы. Всего норвежцы имели в районе Кристиансанна четыре 2-3-орудийных батареи калибром 150-210 мм, однако наибольшую опасность представляли именно батареи Оддеро, поскольку остров неходился непосредственно перед портом - обойти его было невозможно. Дополнительные неприятности заключались в том, что орудия располагались высоко на скалах (до 60 м над уровнем воды), а "Карлсруэ" мог идти только прямым курсом на них, используя лишь свою носовую трехорудийную башню. Для крейсера складывалась чрезвычайно опасная, если не сказать безнадежная ситуация, если бы норвежцы оказались вполне готовыми к бою. .

В тот же момент в залив входил торговый пароход, и Риве решил использовать его в качестве прикрытия от возможного обстрела. Однако приблизившись, он с удивлением обнаружил, что это немецкий "Сиэтл", завершающий рейс из Всет-Индии! От идеи пришлось отказаться, но и далее военные корабли и грузовое судно продвигались к порту рядом друг с другом.

В 6:32, когда туман окончательно рассеялся, норвежские орудия открыли огонь. Первый же залп лег у носа "Карлсруэ", который ответил 3 минуты спустя. Тут же новый залп накрыл корабль, и Риве немедленно повернул на обратный курс, увеличивая дистанцию и вводя в действие обе кормовые башни. Дистанция в этот момент составляла 35-40 каб. Узкий фарватер не позволял долго держаться в секторе обстрела всей артиллерии крейсера, и через несколько минут "Карлсруэ" оказался вновь в исходной точке. В это время появилось подкрепление с воздуха: прибывшие на место действия немецкие бомбардировщики сбросили бомбы на Оддеро. Не обошлось и без конфуза. Одна из бомб попала в "Сиэтл", как раз дошедший до острова. Дым и разрывы закрыли весь остров, и командир "Карлсруэ" решился на вторую попытку. В воздух для корректировки поднялся корабельный "Арадо", а крейсер открыл огонь из носовой башни, двигаясь на этот раз с большей скоростью. Однако батарея "ожила" и вновь накрыла свою цель. Дистанция сократилась настолько, что немецкие орудия даже теоретически не могли попасть в находившиеся "над головой" орудия. Риве пришлось во второй раз повернуть на 16 румбов, прикрывшись дымзавесой. Во время "второго подхода" крейсер вел огонь в течение 17 минут, не причинив норвежцам никакого урона.

Убедившись, что борьба с батареей на курсах подхода- отхода не имеет никаких шансов, командир "Карлсруэ" решил отойти ко входу в залив, и, двигаясь галсами параллельно берегу, стрелять с большой дистанции из всех трех башен, надеясь поразить пушки норвежцев навесным огнем, или, хотя бы отвлечь на себя стрельбу. Миноносцы должны были в это время попытаться форсировать фиорд и высадить войска. Одновременно "наверх" последовал запрос на авиационную поддержку.

За следующие 40 минут (с 7:50 до 9:30) "Карлсруэ" обстреливал батарею с дистанции 60-65 кабельтовых - без видимого успеха. Затем внезапно опустился туман, и огонь пришлось прекратить. Только примерно через час крейсер возобновил стрельбу и двинулся к входу в фиорд - в третий раз. Хотя норвежцы не прекращали отвечать, их огонь становился все более редким и беспорядочным. Сказались последствия бомбардировки с воздуха и с моря, а также общее воздействие длившихся уже 4 часа военных действий на совершенно не готовых к этому норвежских артиллеристов. Крейсер поджидала другая опасность: он едва не наткнулся на скалы в не до конца рассеявшемся тумане. Пришлось возобновить переброску десанта на катера. Около 11 часов утра миноносцы и катера наконец закончили прием людей с "Карлсруэ" и "Циндао" и вошли в окутанный дымом и туманом залив.

Здесь немецкая операция повисла буквально на волоске. В Кристиансанне находилась хотя и не самая большая, но наиболее пригодная к действиям против десанта часть норвежского флота: новые миноносцы "Один" и ’Тиллер", имевшие на вооружении по два 102- мм орудия и четыре 533-мм торпедных аппарата и способные развить свыше 30 узлов, и две подводных лодки "В-2" и "В-5" (четыре 457-мм аппарата), хотя и устаревшие, но вполне пригодные для действий рядом со своим портом. Эти силы вполне могли отразить высадку с двух миноносцев и торпедных катеров, а при удачном стечении обстоятельств - потопить "Карлсруэ". Обе подводные лодки получили приказ еще до начала действий со стороны Германии - выйти в море в 5:00 9 апреля.

Захват Кристиансанна 9 апреля 1940 г.

Реально от причала отвалила только "В-5", но ее командир при первых же залпах батареи Оддеро погрузился на 40-м глубину (благо фиорд позволял это сделать) и находился там в течение нескольких часов. На второй лодке при погружении вышел из строя гирокомпас, чего для ее командира показалось достаточным, чтобы отказаться от выхода и отправиться на ремонтный завод. Не лучше повел себя и командир Тиллера", оставивший свой корабль у причала и отправившийся звонить по телефону в штаб на предмет дальнейших распоряжений. В общем, ни один норвежский боевой корабль не сделал никакой попытки оказать сопротивление. Германские солдаты и морская пехота благополучно высадились на Оддеро, заняв оставленную батарею, а еще через полчаса десант с миноносцев занял порт. Норвежские потери - 2 убитых и столько же раненых - ясно характеризуют нерешительность сопротивления.

Вернувшись к участию в операции "Карлсруэ" следует отметить, что крейсер, в сущности, своей задачи не выполнил. Несколько более жесткое сопротивление позволило бы полностью сорвать захват Кристиансанна, а более точная стрельба норвежцев и участие в бою их миноносцев и лодок (которые, по собственной версии, не были до конца уверены, что имеют дело с немцами, а не с английским кораблями!) могли уготовить легкому крейсеру ту же судьбу, что и "Блюхеру", уже несколько часов лежащему на дне Осло-фиорда.

Однако - победителей не судят. "Карлсруэ" в течение дня разгружал снабжение и остатки войск. Теперь перед ним стояла, казалось бы, совсем простая задача: не задерживаясь до утра (чтобы не попасть под возможные удары английской авиации) уйти обратно в Германию. В 19:00 крейсер в сопровождении всех трех миноносцев ("Грайф" к тому времени прибыл в Кристиансанн) вышел из порта, а через 15 минут уже находился на выходе из фиорда. Достигнув открытого моря, корабль развил скорость 21 узлов и двинулся зигзагом на юг. Однако поход его продлился недолго.

Между южной Норвегией и Гельголандской бухтой позицию занимали сразу две британские подводные лодки, "Траэнт" и "Трайдент". Пока Норвегия оставалась нейтральной, англичане могли доволь-но безопасно перемещаться в глубоководном районе перед входом в датские проливы, еще не пере-гороженном минными заграждениями. Командир первой из указанных лодок, лейтенант-коммандер Хатчисон, заметил в надвигающихся сумерках на дистанции около 10 миль германский крейсер, правильно определенный им как корабль типа "К", и 3 эсминца, которые на деле были миноносцами эскорта, имевшими очень похожие на "маасы" силуэты. Новые лодки типа "Т", вступившие в строй непосредственно перед войной, имели самый мощный в британском флоте носовой залп (10 труб), и Хатчисон решил использовать его в полной мере. Хотя на зигзаге крейсер вышел из наиболее удобной для атаки позиции, "Траэнт" произвел полный залп с дистанции 3000 м несколько вдогонку. Шесть торпед имели установку на 3,5 м, две - на 3 м, а еще две на 2,5 м. Сразу после атаки лодка ушла на глубину, преследуемая миноносцами эскорта.

Но свое дело она сделала. Хотя на "Карлсруэ" заметили следы четырех торпед с правого борта около 20:00 и Риве приказал дать полный вперед, надеясь успеть пересечь их курс, крейсер получил попадание. На "Труанте" и даже находившемся неподалеку "Трайденте" отчетливо слышали три взрыва, тогда как немцы считают, что "Карлсруэ" получил только одну торпеду. По характеру полученных повреждений скорее всего это именно так, хотя нельзя полностью исключить случай попадания двух торпед в смежные отсеки - помещение вспомогательных механизмов (отсек VI) и отсек крейсерских турбин (отсек V). Большая часть трюмного персонала, находившегося в этих помещениях, оказалась убитыми силой взрыва или ошпаренными паром, вырвавшимся из разорвавшегося холодильника правого борта. Уцелевшим пришлось спешно покинуть помещения, быстро заполнившиеся смесью забортной воды и нефти из пробитых цистерн двойного дна. Располагающиеся позади отсека крейсерских турбин помещения главного рулевого привода и 1-го генераторного отделения также вскоре оказались затопленными. Выход из строя половины мощности электроэнергетики заставил фактически прекратить откачку воды. Постепенно затопления распространились в отделение вспомогательных машин левого борта, затем - в помещение главных турбин и котельное отделение N 1. "Карлсруэ" замер на поверхности моря, имея крен 12°.

Недостаточная выучка экипажа привела к столь нехарактерной для немецких кораблей неразберихе и даже панике. Несмотря на то, что крейсер находился в опасной зоне, значительная часть свободного от непосредственного несения вахты персонала отдыхала после трудного дня. В число "отпускников" попала даже аварийная партия! В момент взрыва в своих каютах находился и старший офицер, корветтен-капитан Дювель, и главный трюмный механик. Хотя непосредственно в результате взрыва из строя вышли только турбины и половина электроэнергетики, а котельные отделения остались в исправности, также как генераторные отделения N 2 и 3, практически никаких попыток ввести в действие электрооборудование так и не было предпринято. Последующее расследование показало, что частично причиной явились мелкие конструктивные недостатки. В частности, паровые клапаны турбогенераторов закрылись в момент удара, и в полузатопленном помещении их не удалось открыть, хотя сами генераторы теоретически могли работать и в таких условиях.

Все же положение "Карлсруэ" нельзя было назвать полностью безнадежным. Хотя, по последующим расчетам, корабль принял от 2300 до 3000 т воды (что составляет почти половину его водоизмещения), затопления распространялись симметрично и не дали опасного крена. Но по тем же расчетам скорость откачки составляла не более 30 т воды в минуту, тогда как через пробоины ее поступало почти в 2 раза больше. Видя, что его корабль медленно погружается, Риве подозвал миноносцы эскорта, и в 20:45 "Зееадлер" и "Лухс" приняли большую часть экипажа, а примерно через полчаса на "Грайф" перебрались остальные его члены. В числе последних покинул "Карлсруэ" его командир. Два миноносца, перегруженные спасенными с крейсера, отправились в Киль, а "Грайф" в 22:50 выпустил в "Карлсруэ" две торпеды. Первая попала в носовую часть, а вторая - в середину корпуса, за передней мачтой. Они сделали свое дело: корабль пошел на дно почти на ровном киле, носом вперед.

Расследование, предпринятое по инициативе командующего разведывательными силами адмирала Шмундта, основную ответственность за недостаточную эффективность спасательных мер возложило на старшего офицера. Ему вменялось в вину, что вместо того, чтобы руководить работами из неповрежденного центрального поста, он пытался сам добраться до поврежденных отсеков, потеряв немало времени, но так и не выяснив ситуации. По его же рекомендации, исходившей из неверной (по мнению комиссии) оценки состояния крейсера, командир принял решение покинуть корабль и добить его торпедами. В итоге гибель судна приписывалась главным образом плохой обученности экипажа и неудачной борьбе за живучесть.

С таким выводом трудно полностью согласиться. Состояние корабля, потерявшего примерно половину запаса плавучести, и продолжавшего принимать 500-1000 т в час, можно оценить как безнадежное. Удачного попадания даже одной британской торпеды, содержавшей 340 кг тротила, могло быть вполне достаточно для лишенного, несмотря на модернизацию, подводной защиты 6000-тонного крейсера легкой постройки. Кроме того, часть ответственности должно принять на себя и немецкое командование, так и не пытавшееся задействовать в операции "Везерюбунг" многочисленные и мощные германские спасательные суда, которые могли бы изменить ситуацию, возникшую на борту "Карлсруэ".

История службы. "КЕЛЬН".

Строившийся на верфи ВМФ в Вильгельмсхафене легкий крейсер "D" ("Эрзац "Аркона") получил название "Кельн" - имя, которое до него носили два крейсера. На церемонии спуска, состоявшейся 23 мая 1928 г, присутствовала вдова командира первого "Кельна", фрегаттен-капитана Майдингера, погибшего с большинством своей команды в неравном бою с англичанами в Гельголандской бухте 28 августа 1914 г. По традиции в спуске участвовал бургомистр "титульного" города Конрад Адэнауэр, впоследствии первый канцлер ФРГ, а также представители руководства флота: адмирал Зенкер, вице адмирал БауЭр и директор верфи контр-адмирал Франц. Руководил церемонией военный министр Веймарской республики Гренер.

Достройка корабля наплаву велась довольно быстро для мирного времени, и 15 января 1930 г крейсер формально был готов к службе. Рядом с ним борт к борту встал исключаемый из списков старый крейсер "Амазоне", команда которого перешла на "Кельн" и составила основу его экипажа. Первый командир нового корабля, фрегаттен-капитан фон Шредер, обратился к своим людям с пространной речью, восхвалявшей подвиги первого "Кельна". Затем флаг и вымпел на "Амазоне" были спущены, а на "Кельне" - подняты. Новая боевая единица вступила в строй. Третий крейсер с этим именем в отличие от первого, погибшего в самом начале 1 -й мировой войны в неравном бою с британскими линейными крейсерами в Гельголандской бухте, оказался удивительно везучим кораблем; он избежал всех неприятностей, выпавших на долю его "систершипов", и дожил до конца войны.

4 февраля "Кельн" вышел на ходовые испытания в устье р.Яде, продолжавшиеся 4 дня. Затем корабль на месяц вернулся на завод, а 3-го марта пробы продолжились. 8 марта крейсер вышел в свой первый поход, впрочем, весьма непродолжительный: он прошел Кильским каналом на базу в Киле, где с новой единицей ознакомился командующий разведывательными силами контр-адмирал Гладиш, и 21-го через датские проливы вернулся в Вильгельмсхафен. 3 и 4 апреля продолжились пробные пробеги, а на следующий день крейсер вновь проследовал каналом Кайзера Вильгельма в Киль, обосновавшись там у бочки А-6.

Весь апрель и большую часть мая на Балтике проходили официальные ходовые испытания: 7 апреля - шестичасовые на 15 узлах, 14-го - трехчасовой пробег на 29 узлах и пробег той же продолжительности на максимальной скорости 31 узел. Затем последовала серия б-часовых испытаний: 15 апреля - 24-узловой скоростью, 6 мая - 15-узловой, на следующий день - 25- узловой, и 20 мая - при 20-узловом ходе. Завершилась серия 12-часовым походом под дизелями при экономической скорости 10 уз. Пробег на мерной миле в Данцигской бухте 11 апреля показал максимальную скорость 32,23 узла, а 25 апреля крейсер развил еще больший ход - 32,5 узла.

Параллельно ходовым испытаниям происходила обкатка остальных систем корабля. В частности, 23 и 24 апреля состоялись первые артиллерийские стрельбы главным и 88-мм зенитным калибрами.

Конец мая, июнь и июль продолжались испытания, перемежаемые частыми переходами из Северного моря на Балтику и обратно. С 30 июня по 3 июля прошли первые торпедные стрельбы, а 28 июля крейсер уже сам послужил целью для учебных торпед других кораблей флота. 3 августа корабль поступил в распоряжение учебного артиллерийского отряда. Большую часть месяца он простоял в Кильской бухте; только в конце месяца состоялись учебные стрельбы и двухдневный визит в Копенгаген.

5 сентября "Кельн" прибыл в Вильгельмсхафен и на следующий день отправился на построившую его верфь для дооборудования и ликвидации выявленных дефектов. Этот процесс затянулся ровно на месяц. С 7 октября начались заводские испытания, завершившиеся через три дня, а 28 числа крейсер покинул Вильгельмсхафен, отправившись в Атлантику через пролив Ла-Манш. 10 ноября "Кельн" бросил якорь у о-вов Зеленого мыса, где он встретился со своим "систершипом" "Карлсруэ", возвращавшимся из своего первого дальнего плавания. Оба крейсера проследовали в Сента-Крус-де-Тенерифе, куда прибыли 17 ноября. 22 числа того же месяца два однотипных корабля синхронно подняли якоря и двинулись в Испанию. После короткой стоянки в Виго "Кельн" отправился домой и 5 декабря прибыл в Вильгельмсхафен.

В последний день 1930 г крейсер стал на профилактический ремонт в док N 5, из которого вышел только через полтора месяца. Вновь потянулись месяцы рутинных упражнений в обоих морях, прилегающих к побережью Германии, с постоянными переходами Кильским каналом. 19 мая в Кильской бухте собрался почти весь германский военный флот; на следующий день там состоялся большой парад, завершившийся общим салютом из орудий всех кораблей. К этому празднику, в котором участвовал германский президент, приурочили спуск на воду первого "карманного линкора" "Дойчланд". После парада "Карлсруэ" вернулся в Вильгельмсхафен, где начал подготовку к летнему зарубежному походу.

14 июня 1931 г он вышел к норвежским берегам, а через 2 недели уже участвовал в учениях флота, охвативших Северное и Балтийское моря и датские проливы. С конца июля крейсер приступил к индивидуальным упражнениям, а в августе послужил учебной целью для миноносцев 1-й и 2-й флотилии в Любекской и Мекленбургской бухтах. Только 21 августа он вернулся обратно в Вильгельмсхафен. После двухнедельной стоянки последовал краткий поход в Балтику, а к 21 сентября "Кельн" вновь в Вильгельмсхафене, на этот раз для ремонта. Почти весь октябрь крейсер простоял в доке N 4. 3 ноября его посетил адмирал Редер, наблюдавший за послеремонтными испытаниями. После короткий учений на рейде 14 ноября корабль отправился через датские проливы в Балтийское море, где провел торпедные стрельбы. В декабре он уже сам послужил учебной целью на упражнениях в Кильской бухте. 17 декабря "Кельн" вновь оказался в Вильгельмсхафене, в доке N 4, где и пробыл до конца года.

7 января 1932 г он вышел из Вильгельмсхафена для упражнений в Атлантике. Достигнув Лас-Пальмас, где "Кельн" простоял с 15 по 21 января, крейсер вернулся в свою базу. В феврале и марте состоялись 3 "переброски" из Северного моря на Балтику и обратно. С 30 марта в Кильской бухте "Кельн" проводил очередные артиллерийские стрельбы, завершившиеся инспекторским смотром. На апрель крейсер был приписан к учебноартиллерийскому отряду, а в мае стал учебной целью при торпедных стрельбах, чередуясь с другими крейсерами и сам проводя торпедные стрельбы. 11 мая он вернулся в Вильгельмсхафен.

На следующие полтора месяца команда и корабль получили относительный отдых: учения проходили в Кильской бухте, причем крейсер редко снимался с якоря. 28 мая на нем приспустили флаги в память умершего в этот день бывшего командующего Флотом Открытого моря адмирала Хиппера. А за 2 дня до этого на борту собралась необычная компания - верхушка национал- социалистической партии во главе с Адольфом Гитлером. Так проводился съезд местной организации в Вильгельмсхафене, имевшей тесные контакты с командой крейсера. Флотское начальство устранилось от участия в подобной демонстрации, однако будущий фюрер был принят со всем почетом.

С 16 по 23 июня "Кельн" вновь находился в доке, после выхода из которого 28 июня покинул Вильгельмсхафен. Его курс лежал через Скагеррак в Балтийское море, в котором начались летние упражнения и маневры. На артиллерийских стрельбах в Кильской бухте 17 августа присутствовали адмирал Редер и главный инспектор флота. 25 августа крейсер прибыл обратно в Вильгельмсхафен, и после короткой стоянки принял участие в осенних маневрах флота. 9 сентября его вновь посетил адмирал Редер, а 13 чиста того же месяца "Кельн" выполнил печальную миссию, предав морю урну с прахом умершего адмирала Зенкера. После пополнения запасов в Вильгельмсхафене 16 сентября, он на следующий день отбыл к берегам Норвегии, где 18-го посетил Ставангер, возвратившись затем к флоту, продолжавшему маневры в Северном море до 20 сентября. По возвращении крейсер снова удостоился чести посещения Редером, который стал постоянным гостем на "Кельне". 25 октября корабль вновь был поставлен в док N 4 верфи ВМФ в Вильгельмсхафене. На этот раз ремонт протекал всего 2 с небольшим недели, и 11 ноября "Кельн" проследовал во Фленсбург, затем в Киль, прошел вдоль балтийского побережья Восточной Пруссии, и, зайдя вновь в Киль, вернулся в Вильгельмсхафен. Последовало новое непродолжительное докование, в ходе которого крейсер был признан готовым к первому продолжительному зарубежному походу.

8 декабря 1932 г "Кельн" покинул свою базу и через Ла-Манш направился к первой цели своего путешествия - Испании. Войдя в Средиземное море в последний день 1932 года, он 2 января 1933 г прибыл в Мессину, где пробыл 12 дней. 17 января крейсер вошел в порт Александрии, и после короткой стоянки прошел Суэцким каналом в Красное море. Следующим пунктом для остановки был выбран Мадрас, где стоянка продолжалась с 8 по 17 февраля. Затем "Кельн" направился к берегам Суматры, пробыв в Сабанге с 20 февраля по 1 марта. На следующий день крейсер впервые в своей истории пересек экватор, по поводу чего на борту состоялось обычное в таких случаях празднование. 5 марта - следующая стоянка, в порту столицы Голландской Ост- Индии Танджун-Приоке. 9 марта был пересечен южный тропик, а 11 крейсер прибыл в австралийский порт Фримантл. Обогнув Австралию с юга, он посетил все важнейшие порты южного побережья материка: Аделаиду (стоянка с 22 по 30 марта), Порт-Филипп (1-10 апреля), Мельбурн (10-19 апреля и 21-24 апреля) и Хобарт (28 апреля - 4 мая). Проведя с 24 по 28 апреля артиллерийские и торпедные учения, "Кельн" направился в крупнейший город Австралии - Сидней, где пробыл 10 дней, с 6 по 16 мая. После австралийского материка его путь пролегал через Тихий океан на острова Фиджи (23-29 мая), затем - в центр бывших германских владений Рабаул (7-16 июня). 16 июня он во второй раз пересек экватор, а 20-го бросил якорь в гавани Апра на о.Гуам. 29 июня "Кельн" прибыл в город Кобэ в Японии, где с 3 по 5 июля было проведено краткое докование. Дальнейший путь пролегал через Внутреннее море Японии, Симоносекский пролив и вдоль побережья Китая. 20 июля в море был опущен венок в память о погибшей в 1896 г во время тайфуна канлодке "Илтис". С 21 по 31 июля крейсер пробыл в бывшей немецкой базе - городе Циндао. 26 июля на корабле приспустили флаги на 1 час в память об отце первого командира "Кельна", адмирала фон . Шредера, прозванного "Львом Фландрии". После посещения Шанхая (2-14 августа) "Кельн" двинулся в обратный путь. 21 августа он пересек экватор, посетил индонезийский порт Макассар, острова Флорес и Ломбок, и, зайдя в Сингапур, проследовал Малаккским проливом, взяв затем курс на Цейлон. 2 октября крейсер бросил якорь в бухте Коломбо, откуда после недельной стоянки взял курс на родину. На обратном пути он вновь прошел Суэцким каналом, после чего зашел в б.Суда на Крите, где встретился с однотипным "Карлсруэ", также находившимся в заграничном плавании (27 октября - 7 ноября). Посетив о.Корфу и Таранто, "Кельн" прошел Мессинским и Гибралтарским проливами в испанский порт Виго, где состоялась следующая продолжительная остановка (30 ноября - 7 декабря), а 11 декабря встал на якорь в бухте Шиллинг, завершив свое путешествие. После традиционных инспекторских проверок комиссиями и высшими чинами флота, включая адмирала Редера, крейсер "завез" кадетов во Фленсбург и встал на кратковременное докование в Вильгельмсхафене.

После проб, состоявшихся 22 марта 1934 г вблизи Гельголанда, команда крейсера занялась рутинными работами, приводя его в боеспособное состояние после ремонта. Остаток марта, апрель и первые дни мая "Кельн" провел в узком треугольнике Германской бухты. 4 мая он прибыл В Балтийское море, где 13-го в Свинемюнде состоялся флотский парад. В начале июня он вернулся на Северное море и начал подготовку к походу в Атлантику вместе с "карманным линкором" "Дойчланд". Пройдя Ла- Манш 10 июня, он 15-го бросил якорь на рейде Фуншала, с 22-го по 25-е посетил Лиссабон и вернулся в Вильгельмсхафен 9 июля. Не задерживаясь на главной базе флота, крейсер проследовал каналом Кайзера Вильгельма в Киль. 26 и 27 июля на борту "Кельна" находился новый рейхсканцлер Адольф Гитлер, наблюдавший за стрельбами в коротком походе вдоль берегов Восточной Пруссии. Проведя почти весь август в Киле, "Кельн" 31 августа вернулся в Вильгельмсхафен, а 27 сентября стал на ежегодный ремонт в доке N 5 верфи ВМФ, из которого вышел 8 ноября. Работы на борту продолжались до конца ноября, а в декабре крейсер совершил несколько небольших пробных выходов в Гельголандскую бухту. Относительно праздное существование в Вильгельмсхафене завершилось 20 января 1936 г. На следующий день "Кельн" прошел в Балтийское море, где и пробыл до 13 февраля. Однако напряженный ритм первых лет службы теперь сменился относительно неторопливыми учебными мероприятиями в море, перемежаемыми длительными стоянками в Вильгельмсхафене или балтийских портах. Только 15 апреля корабль вышел в короткий атлантический поход - через португальский порт Фуншал до бухты Лагос, где он пробыл с 29 апреля по 3 мая. Поход был непродолжительным - 8 мая 1936 г "Кельн" вернулся в Вильгельмсхафен. Простояв неделю в "своем" порту, крейсер перешел на Балтику, где участвовал в различных учениях и мероприятиях до середины июня. После очередной недельной стоянки в Вильгельмсхафене - вновь Балтийское море и учения.

В конце июля настал черед "Кельна" отправляться в Испанию для участия в фактической блокаде республиканского побережья. 29 числа он прибыл в бухту Хихона, на следующий день осмотрел Сантандер; далее его путь лежал в Португалет (31 июля - 4 августа) и Сан- Себастьян (5 августа), после чего крейсер вновь осмотрел Португалет и Хихон. После однодневного захода в Ла- Корунью германский "наблюдатель за нейтралитетом" в очередной раз осмотрел подходы к северному побережью Испании и 26 августа вернулся в Вильгельмсхафен. 3 сентября последовал заход в док N4, затем пробы машин и очередные ремонтные работы на борту. Поздним утром 3 октября офицеры и команда крейсера наблюдали за внушительным зрелищем - спуском на воду нового линкора "Шарнхорст". А спустя 2 суток "Кельн" вновь взял курс на Испанию. Как и другие германские корабли, "Кельн" развил там высокую активность, посетив до конца октября 14 портов и стоянок в северо-западной и северной Испании. В ноябре продолжилась столь же напряженная служба, в ходе которой 13 ноября имело место рандеву в Атлантике с "Нюрнбергом", 15-го - с "Лейпцигом", а 16-го вновь с "Нюрнбергом" и "карманным линкором" "Дойчланд". Немецкие корабли просто заполонили этот уголок океана: 23 ноября "Кельн" крейсировал вместе с миноносцем "Илтис", 25 встретился с другим "карманником" - "Адмиралом Шеером", а 28-го - вначале с миноносцами "Зееадлер" и "Альбатрос", а затем с однотипным "Кенигсбергом". 30 ноября 1936 г "Кельн" миновал Ла-Манш и возвратился в Германию.

После недельного ремонта в доке в Вильгельмсхафене в начале декабря и более продолжительного - на заводе "Дойче Верке" в Киле, крейсер вновь взял курс в испанские воды. 10 января 1937 г он прибыл в Эль- Ферроль, куда подошел его "систершип" "Кенигсберг". Следующие два дня "Кельн" крейсировал в Атлантике, где во второй половине дня 11 января встретился с другим однотипным крейсером - "Карлсруэ", за чем последовали осмотры побережья. Отдых наступил только 24 января, когда корабль зашел в Кадис на четырехдневную стоянку. 26 января туда же подошел "Адмирал Граф Шпее". 29 января "Кельн" перешел в район Танжер-Алхесирас, где простоял на рейде и в порту до 3 февраля. На следующий день состоялось возвращение в Кадис и новая встреча с "карманным линкором" - на сей раз с "Дойчландом". После недолгой стоянки "Кельн" возвратился в зону Гибралтаского пролива, где с краткими заходами в Малагу и Кадис прокрейсировал до 19 февраля. 21 числа того же месяца он двинулся на север и прибыл для пополнения запасов в Эль-Ферроль. Последующее крейсерство в Бискайском заливе продлилось до 9 марта, когда "Кельн" вновь на несколько дней оказался в Ферроле перед возвращением в Германию. Крейсер без остановки проследовал в Киль, где 15 марта встал на двухмесячный ремонт на заводе "Дойче Верке".

Вышедший с завода 12 мая "Кельн" в течение недели занимался приемом боеприпаса, сданного на берег перед началом работ. Ему предстоял новый поход в Испанию. Пройдя 7 июня Кильским каналом, крейсер 10-го прибыл в Эль-Ферроль, ставший фактически главной базой германских ВМФ в испанских водах. 12 июня в бухте Лагос собрались , помимо "Кельна", карманный линкор "Дойчланд" и несколько германских миноносцев.

Активность немецкого флота в Испании летом 1937 г достигла своего пика. Зоной его действий стал в основном район Гибралтарского пролива, где "Кельн" действовал весь июнь совместно с "Шеером", "Дойчландом", своими "систершипами" "Карлсруэ" и "Нюрнбергом", а также практически всеми миноносцами послевоенной постройки. Там крейсер провел весь июнь, наконец бросив якорь 30-го июня в Кильской бухте. В июле последовал ремонт на заводе "Дойче Верке", кратковременные испытания в Северном море (27-30 июля) и новый поход в Испанию.

3 августа 1937 г "Кельн" опять бросил якорь в Лагосской бухте, где уже стояли "Шпее", "Нюрнберг" и 2 миноносца. С 11 по 14 августа он обследовал западную часть Средиземного моря до Италии. 14-го состоялся заход в Ливорно, где крейсер простоял трое суток, за которым последовало возвращение в бухту Лагос (21 августа), в которой на сей раз обосновался другой "карманный линкор", "Адмирал Шеер", 3 миноносца и 3 подводные лодки. Там "Кельн" простоял до 28 августа, изменив затем место стоянки на рейд Танжера. Следующий выход в море состоялся 1 сентября; он продлился всего 2 дня, после чего крейсер вновь "отстаивался" в Ла-Корунье, бухте Лагос, Танжере и Кадисе. В конце сентября "Кельн" посетил Лиссабон (30 сентября - 4 октября) и пошел в Эль-Ферроль (5 октября). Посещение этой базы служило признаком быстрого возвращения на родину. Действительно, 20 октября крейсер прибыл в Киль, где незамедлительно встал на неделю в док N 6.

Остаток 1937 года "Кельн" провел в учениях на Балтике, а в конце января следующего года снова встал на двухнедельный ремонт все в тот же док N 6 фирмы "Дойче Верке" в Киле. В марте последовали маневры в Северном море и короткий поход в норвежский порт Кристиансанн. Далее "Кельн" ждал более продолжительный ремонт - сначала в Киле (13-16 марта), а затем в доке N 4 в Вильгельмсхафене (по 30 апреля). После возвращения в Киль в начале мая состоялись пробные артиллерийские стрельбы, продолжившиеся 17-19 мая уже в Северном море. Затем вновь Балтика, короткий визит в Ригу, стоянка в Киле и опять переход в Северное море. За лето 1938 г крейсер совершил 5 переходов между обоими морями, активно участвуя в маневрах и выполнив несколько стрельб боевыми зарядами. 19-22 августа он присутствовал на грандиозном морском параде, завершившимся спуском на воду в присутствии Гитлера и венгерского регента адмирала Хорти нового тяжелого крейсера "Адмирал Хиппер". В сентябре и октябре продолжились учения в обоих морях, сопровождавшиеся стрельбами главным и зенитным калибрами. Высокая ходовая активность требовала тщательного технического обслуживания, и 31 октября "Кельн" встал на традиционный зимний ремонт на заводе "Дойче Верке" в Киле.

Работы в доке закончились в начале января, однако доделки наплаву продолжались еще месяц, и лишь 2 февраля обновленный "Кельн" вышел в море. Первый поход 1939 г оказался очень коротким: через Кильский канал в Гамбург и обратно. В марте и первой половине апреля последовали учения на Балтике, продолжившиеся с 17 апреля в Северном море. В мае крейсер участвовал в больших атлантических маневрах набиравшего силу германского флота, в ходе которых он посетил Лиссабон. 17 мая "Кельн" вновь прибыл на Балтику, где и находился до конца лета (за исключением непродолжительного появления на Северном море в июне).

Начало второй мировой войны "Кельн" встретил в Балтийском море. Еще до ее начала он занял позицию между о.Борнхольм и Данцигской бухтой в надежде перехватить польские суда, уходящие на Запад. Однако удача ему не сопутствовала: к этому времени все боевые корабли Польши либо уже миновали заслон, либо не могли двинуться в путь. С 1 сентября вместе с "Лейпцигом", "Нюрнбергом" и "Кенигсбергом" "Кельн" находился в Северном море. 3-8 сентября крейсера участвовали в постановке минного заграждения ("Западного вала"), а 8-10 октября приняли участие в выходе германского флота в северную часть Северного моря, предпринятом в духе действий Флота Открытого моря в первую мировую войну. 10 октября "Кельн" вместе с "Гнейзенау" и 9 эсминцами вернулся в Киль. В ноябре он вместе с карманным линкором "Дойчланд", "Лейпцигом" и 6-й флотилией миноносцев участвовал в больших маневрах в Балтийском море, руководство которыми осуществлял командующий разведывательными силами контр-адмирал Льютенс.

12 декабря последовал роковой для германских легких крейсеров выход к Доггер-Банке, известный как операция "Нанни-Софи" (эта операция подробно описана в истории "Лейпцига". "Кельн" оказался единственным из участвовавших в ней крейсеров, не пострадавшим от атаки британской ПЛ "Сэмон", и после того как "Нюрнберг" отправился на ремонт, стал флагманским кораблем разведывательных сил, выполняя эту почетную задачу до мая 1940 г (на нем держали свой флаг сначала контр-адмирал Льютенс, а затем сменивший его контр- адмирал Шмундт). Впрочем, активность немецкого флота в этот период упала практически до нуля, и "Кельн" выполнял свои функции чисто представительски. Всю зиму 1939/40 гг он простоял в Кильской бухте, перейдя в конце марта в Вильгельмсхафен для участия в предстоящих "Учениях на Везере".

Подготовка и ход операции по захвату норвежского порта Берген, в которой "Кельн" являлся флагманским кораблем, подробно описана ранее, в истории "Кенигсберга". Следует еще раз отметить, что в ней "Кельну" посчастливилось дважды: во-первых, он не получил ни одного попадания с береговых батарей, а во- вторых, успел уйти из порта вечером 9 апреля до атаки британских пикирующих бомбардировщиков. "Кенигсберг" принял на себя всю порцию бомб, предназначавшуюся и ему, и его удачливому "систершипу", который благополучно прибыл в Гельголандскую бухту рано утром 11 апреля.

Однако тяжелые потери, понесенные германским флотом в норвежской операции, в ходе которой погибли оба однотипных с "Кельном" крейсера, сказались и на нем самом. Активность ВМФ Германии упала почти до нуля; в частности, Разведывательные силы практически перестали существовать. "Кельн" простоял 2 недели в Вильгельмсхафене, затем был переведен на Балтику, в Свинемюнде, где и оставался до начала мая.

11 мая последовал приказ перейти в Вильгельмсхафен, где крейсер поступил в распоряжение группы "Запад". Ему предписывалось выполнить минную постановку в Северном море, у банки Фишер. 14-го мины были приняты на борт, но ухудшившаяся погода заставила перенести операцию на 16 мая, когда отряд в составе "Кельна", учебного корабля Трилле" (также имевшего мины) эсминцев "Байтцен, "Шеманн" и миноносцев "Кондор" и "Грайф" вышел в море. Постановка прошла успешно, и 18 мая корабли благополучно вернулись на базу, не замеченные противником. Тут же последовал второй выход, в том же составе и с теми же целями, аналогичным образом прошедший без неприятных событий. После прихода домой "Кельн" и "Грилле" получили новый приказ - перейти в Балтийское море.

По прибытии на Балтику "Кельн" на короткое время был приписан к школе морской артиллерии в Засснице, а 26 июня он отправился на верфь фирмы "Дойче Верке" в Киле для профилактического ремонта. 10 августа он покинул завод, чтобы перейти в Готенхафен. 16 августа произошло небольшое столкновение с подводной лодкой "11-70", не имевшее никаких последствий для корпуса крейсера. Следующие 3 месяца он провел в учениях и упражнениях в южной части Балтийского моря, вблизи германского побережья.

В начале декабря "Кельн" вернулся в Киль и принял мины с плавбазы "Лаутинг". Ему вместе с "Нюрнбергом" предстояла постановка заграждения у входа в Скагеррак. 4 декабря оба крейсера вышли в море в прикрытии миноносцев 1 -й и 2-й флотилий, однако ураганный ветер и сильное волнение заставило командование прервать операцию. "Кельн" вернулся в Свинемюнде, где сдал на берег свой опасный груз. На сей раз крейсеру предстояло надолго остаться на Балтике.

Остатки крейсерских сил Германии - устаревший "Эмден", "калека" "Лейпциг", отремонтированный после торпедного попадания "Нюрнберг" и "Кельн", единственный из новых кораблей, не имевший "боевых шрамов", предназначались теперь для чисто учебных целей. В число основных задач входили: базовое обучение новобранцев, включая тренировки с боевым вооружением, обучение старших офицеров командованию крупным боевым кораблем, курсы для младших офицеров по руководству боевыми подразделениями и службами, и, наконец, столь знакомые по предвоенной службе учебные походы с использованием крейсеров в качестве целей для подводных лодок и надводных кораблей. Предполагалось также применять учебные корабли для различных экспериментов.

В одном из таких экспериментов принял участие и "Кельн". Давнишние опыты с первыми образцами вертолетов, начатые в 30-е гг с участием "систершипа" "Карлсруэ", продолжились в начале 1941 г. Аппарат Флеттнера "FI-282" "Колибри", развивавший скорость 150 км/час, потенциально весьма полезный в качестве корабельного средства, совершил несколько удачных полетов; теперь требовалось испытать его на корабле. С 28 марта "Кельн" переоборудовали, установив на крыше возвышенной кормовой башни деревянную платформу площадью 15 кв.м, предназначенной для взлета и посадки вертолета. Хотя испытания в апреле 1941 г прошли в общем успешно, дело не пошло дальше нескольких предсерийных образцов. Массовый заказ (1000 штук), дебатировавшийся в 1944 г, запоздал во всех отношениях. По завершении испытаний деревянный помост с башни сняли, и "Кельн" вернулся к учебной ’службе, принявшей к этому времени весьма стройные очертания.

Каждый цикл обучения занимал 3 месяца, причем на этот срок обучаемые офицеры и матросы составляли большую часть экипажа (несменяемыми оставались лишь немногие ключевые специалисты и руководители). В результате крейсера перестали быть боевыми кораблями в полном смысле этого слова, поскольку наиболее сложные и важные их системы (приборы управления огнем, зенитная артиллерия, средства борьбы за живучесть) не могли использоваться в полном объеме. Техническое обслуживание, включая докование, проводилось лишь в минимально необходимом для поддержания наплаву объеме. Неудивительно, что в таких условиях учебная служба продолжалась год за годом, и отвлечение от нее столь неподготовленных кораблей предпринималось только в экстренных случаях.

Первым из таких случаев стало нападение на СССР. Опасения в отношении номинально мощного советского флота на Балтике привели Гитлера и ОКМ к решению создать в сентябре 1941 г германский "Балтийский флот"

- временное соединение без постоянной организации" являвшееся фактически оперативной группой. В его состав вошли практически все находящиеся "под рукой" крупные надводные корабли, число которых, впрочем, оказалось весьма незначительным: наиболее мощный линкор Германии "Тирпиц", карманный линкор "Адмирал Шеер" и все 4 учебных легких крейсера. Разделенный на 2 группы, северную и южную, этот флот вышел на позиции у устья Финского залива.

"Кельн" (которым с мая командовал капитан цур зее Хуфмайер) вместе с "Нюрнбергогм", как технически наиболее боеспособные легкие крейсера, вошли в состав северной группы, основу которой составляли "Тирпиц" и "Шеер" (кроме них, группа включала 4 эсминца и 5 миноносцев). 23 сентября отряд прибыл в р-н Аландских островов, но предполагавшийся выход советского флота так и не состоялся, и 29-го немецкие корабли отправились домой.

Следующее задание "Кельна" на Восточном фронте было связано с захватом немцами островов Даго и Моон, Эти острова командовали над северным входом в Рижский залив, и обладание ими позволяло советскому флоту вести борьбу на немецких коммуникациях в заливе даже тогда, когда все материковое побережье оказалось в руках противника. Поэтому германское командование настаивало на немедленном овладении островами Моонзундского архипелага. Основная роль в операции отводилась армии;флот предназначался для отвлекающего маневра - демонстрации десанта на западном побережье Даго. Для этой цели был выделен "Кельн" в сопровождении четырех миноносцев и тральщики 1-й и 4-1 флотилий. Задачей крейсера в операции, названной "Остпройссен" - "Восточная Пруссия", являлся обстрел батарей на мысе Ристна.

"Кельн" покинул Готенхафен 11 октября, соединился со своими миноносцами и направился на свою позицию. Недостаток разведданных относительно положения батарей делал задачу неясной. Прибыв около 8:00 на место, крейсер выбрал в качестве ориентира при стрельбе маяк, ясно выделявшийся на фоне моря и низкого песчаного мыса, которым заканчивался полуостров. Стояла отличная погода при видимости 25-30 км. Однако результаты стрельбы оказались незначительными: при первом галсе "Кельн" выпустил 124 снаряда, на которые батарея ответила тремя залпами. На втором галсе ему пришлось ограничиться всего 35 выстрелами, поскольку наблюдение за стрельбой было затруднительным. Напротив, советская батарея дала 17 залпов, некоторые из которых легли у самого борта. Впрочем, "Кельну" удалось отделаться только осколочным попаданием в районе кормовой башни. Германским легким кораблям пришлось даже поставить дымзавесу, которая заставила окончательно прекратить огонь. На третьем галсе к обстрелу присоединились тральщики и миноносцы. Крейсер выпустил еще 126 снарядов, все с тем же неопределенным результатом. Батарея, правда, временно прекратила огонь, но вскоре возобновила его. На следующий день все продолжалось аналогичным образом. На трех последовательных галсах "Кельн" дал 256 выстрелов; в обстреле вновь участвовали легкие корабли. Ответа с берега не было, и крейсер взял курс на Готенхафен. По советским данным, его в этот день к северу от Даго атаковала подводная лодка "Щ-323", однако немцы утверждают, что даже не заметили следов торпед. "Кельн" благополучно вернулся на базу и приступил к учебно-тренеровочной службе. Так закончилось его участие в операции "Барбаросса".

Нельзя сказать, что немцы не хотели более активно использовать оставшиеся в строю легкие крейсера.

Осенью 1941 г ОКМ приняло решение подготовить "Кельн" и "Нюрнберг" для действий с флотом, что привело к своеобразному конфликту с командованием группы "Север", для которой они предназначались. Флотское руководство группы "Север" мягко, но решительно отказалось от такого подкрепления, полагая что от "Нюрнберга" и "Кельна" будет больше хлопот, чем пользы.

"КЁЛЬН"

камуфляжная окраска 1941-42 гг.

"КЁЛЬН" камуфляжная окраска 1943 г.

Первоначально предполагалось поставить "Кельн" на 6-недельную модернизацию (с 1 марта по 15 апреля 1942 г). Однако по оценкам инженерных служб флота выходило, что для минимального оборудования крейсера для "настоящей" боевой службы, отличной от тренировочной, требуется не менее трех месяцев. Реально корабли могли вступить в состав действующего флота не ранее конца апреля 1942 г, но и этот срок можно рассматривать как слишком оптимистический (он мог быть выдержан только в случае полного соответствия намеченному графику работ, чем германская кораблестроительная промышленность в годы второй мировой войны далеко не всегда могла похвастаться). Дополнительным препятствием являлся недостаток обученной для службы на больших надводных кораблях команды, которая могла бы восполнить некомплект. Кроме того, вывод из учебного отряда двух боевых единиц ("Нюрнберга" и "Кельна") привел бы к уменьшению на 3 тыс. человек в год числа подготовленных моряков (включая не менее 1000 технических специалистов). Но главным соображением против модернизации оставалось все то же недоверие к мореходным качествам легких крейсеров, которые было рискованно выпускать в Атлантику или в воды северной Норвегии.

В результате Верховное командование флота (ОКМ) решило, что игра не стоит свеч. Но теперь свое мнение изменило командование группы "Север", которое полагало, война продлится еще достаточно долго, и что из 4 имевшихся легких крейсеров один желательно иметь в полностью боеготовом состоянии и с полным экипажем, и еще один - модернизированным и в технической готовности к действиям с флотом, чтобы его можно было доукомплектоваить и использовать в любой момент. Свои недостатки имели все оставшиеся корабли: "Нюрнберг" — наихудшую из всех мореходность, "Лейпциг" - низкую скорость, "Кельн" и "Эмден" - недостаточную зенитную артиллерию (последний к тому же не обладал достаточным торпедным вооружением). В конце концов после долгих согласований в феврале 1942 г вполне резонно для дооборудования выбрали все те же "Кельн" и "Нюрнберг".

Объем работ, предусмотренных для "Кельна", включал замену трубок котлов, модернизацию форсунок, переборку турбин, а также изменение оборудования и вооружения, включавшее установку радаров и снятие задних торпедных аппаратов. В отличие от "Нюрнберга", который застрял на заводе в Киле до ноября, верфь ВМФ в Вильгельмсхафене справилась со своими задачами к 23 мая 1942 г. Спешно подготовленный корабль под командованием капитана цур зее Бальцера тут же отправили в Норвегию. 9 июля он вышел из Свинемюнде, по пути поставил минное заграждение в Скагерраке, и 13 июля прибыл в Осло. Через два дня крейсер перешел в Тронхейм., но его окончательным пунктом назначения был Нарвик.

Переход туда, совершавшийся на скорости 25 узлов и завершившийся 6 августа, обнаружил немало проблем, связанных прежде всего с расходом топлива. Выяснилось, что обновленные котлы пожирают на четверть больше мазута, чем следует по табелю. В результате дальность крейсера при 25-узловой скорости оценивалась всего в 1350 миль, т.е. немногим более двух суток. Выяснилось также, что для нахождения в трехчасовой готовности к выходу необходимо поднять пар в одном из основном котлов, поскольку мощности малых вспомогательных котлов явно недоставало. Итак, "Кельн" грозил стать самым настоящим "пожирателем топлива", которого на севере Норвегии итак было немного. В довершении неприятностей морской поход в сложных условиях еще раз продемонстрировал недостаточные мореходные качества легкого крейсера, и ОКМ сочло за лучшее не выпускать его в намеченные операции. А они представляются интересными: запланированный на август "Распутин" предполагал минную постановку в проливе Маточкин Шар между островами Новой Земли, для которой "Кельн" должен был принять 160 мин (столько же принимали еще 2 эсминца). Воспрепятствовала малая дальность. В сентябре планировалась операция "Майзенбальц" - выход вместе с "Хиллером", "Шеером" и 8-й флотилией эсминцев против конвоя "QP-14". На этот раз корабли даже вышли в море. 10 сентября отряд вице- адмирала Кюммеца покинул залив Боген (3 эсминца в охранении во главе отряда, затем большие корабли в строю фронта). На выходе из Галве-фиорда отряд был замечен английской ПЛ "Тайгрис". Лодка находилась в отличной позиции для атаки крайнего в строю "Кельна": дистанция составляла всего 500 м, однако "Тайгрис" начала маневрировать, намереваясь выпустить торпеды по "Шееру", который британский командир принял за "Тирпиц". В итоге "Кельну" повезло еще раз - торпеды прошли мимо обоих немецких кораблей и взорвались, ударившись о скалы. Лодка так и не была замечена и атакована, но операцию пришлось все же отменить в связи с отсутствием разведданых от авиации о маршруте конвоя. 11 сентября отряд благополучно прибыл в Альта- фиорд.

Вместо отмененного "Распутина" состоялась операция "Царин" ("Царица"), однако участие в ней "Кельна" ограничилось 5-ю членами призовой команды. "Хиппер" и 4 эсминца вышли в поход без легкого крейсера (интересно, что командование считало даже далеко не идеальные в этом отношении эсминцы типа "Z" более мореходными, чем "Кельн"!). Некоторым утешением ему должна была стать операция "Блиц" - удар по метеостанциям противника на острове Медвежий. Предполагалось, что его нанесет "Кельн" и 4 эсминца, которые высадит десант в 100 человек. Выход планировался на конец октября - начало декабря. "Люфтваффе" осуществило "вступление" в операцию, выбросив небольшой парашютный десант на Медвежьем 19 октября, однако из-за недостаточной подготовки десантной партии корабли так и не вышли. По данным разведки метеостанций союзников на Медвежьем не было обнаружено, и по этой причине, а также в связи с постоянной плохой погодой операцию окончательно похоронили.

Следующим несостоявшимся выходом "Кельна" стал "новогодний бой" - операция "Регенбоген" против союзного конвоя "JW-51" в последние дни декабря 1942 г. Участие в нем легкого крейсера и "Лютцова" стало предметом обширных дискуссий между командованием группы "Север" и ОКМ. В итоге "карманный линкор" вышел в море, а "Кельн" вновь остался на стоянке. Но это не изменило судьбы корабля: в феврале он вместе со спешно залатанным "Хиппером" отправился на родину, где их ждал вывод в резерв.

Весь 1943 год "Кельн" простоял у стенки, причем с июня - в качестве плавучей казармы. Столь же печально начался и следующий, 1944 г. Только ухудшение положения на Восточном фронте заставило командование заняться судьбой опального крейсера. буксиры перетащили его из Киля в Пиллау, затем в Кенигсберг, где 17 февраля начался восстановительный ремонт. Работы продолжились до середины июня, за ними последовали послеремонтные испытания, и только осенью корабль вновь приступил к учебной службе. И все же "Кельну" удалось еще раз поучаствовать в активных действиях. Задание, поставленное в начале октября 1944 г, заключалось в обновлении минных заграждений в проливе Скагеррак. 11 октября крейсер принял в Свинемюнде 90 мин и выполнил задачу, после чего в сопровождении эсминцев "Байтцен" и "Инн" отправился в Осло-фиорд, в бывшую базу норвежских ВМФ Хортен, ставшую относительно безопасным местом сосредоточения для немецких кораблей, которые стали целью союзных бомбардировщиков во всех портах Германии. Тем не менее, авиация настигла крейсер и здесь: 13 декабря 1944 г бомбардировщики-торпедоносцы "Бофайтер" 5-й группы Бомбардировочного Командования ВВС Великобритании совершили налет, продолжавшийся 20 минут. Хотя "Кельн" и не получил прямых попаданий, близкие разрывы повредили валы, и он не мог развивать более 15 узлов. Необходимость ремонта была очевидна, и 12 января 1945 г корабль вернулся в Киль, затем перешел по Кильскому каналу в Вильгельмсхафен и 14-го встал в док. Авианалеты мешали проведению работ, и до конца марта мало что удалось сделать. А 30 марта бомбы американских самолетов разрушили док, в котором находился "Кельн". Крейсер сел на дно дока на ровном киле; его надстройки пострадали незначительно, а зенитная артиллерия могла действовать, но как боевой корабль он перестал существовать. После капитуляции Германии начались неспешные работы по разборке конструкций дока и находившегося в нем крейсера. Полностью их завершили только в 1956 г.

История службы. "ЛЕЙПЦИГ".

Заказанный военно-морской верфи в Вильгельмсхафене, "крейсер Е" был заложен в апреле 1928 г. По традиции на церемонии присутствовал обер-бургомистр Лейпцига Роте. Корабль был четвертым в немецком флоте, носившим это имя, и третьим из крейсеров, хотя его непосредственный предшественник, "Лейпциг II", так и не был закончен до поражения Германии в 1918 г. Постройка протекала довольно гладко, хотя небольшие задержки имели место в основном из-за завершения отделочных работ на строившемся на той же верфи "Кельне". 8 октября 1931 г "Лейпциг" занял свое место стоянки АЗ на ВМБ в Вильгельмсхафене, и для него началась реальная служба. 26-28 октября крейсер принимал боезапас и снабжение, а 29-го было проведено пробное кренование. Командование кораблем принял капитан цур зее Штробвассер.

31 октября новую единицу посетил командующий флотом, вице-адмирал Гладиш, а на следующий день "Лейпциг" вышел на ходовые испытания в Северном море. Испытания продолжились в начале следующего месяца; последний пробег состоялся 16 ноября. 24 числа крейсер совершил свой первый переход на Балтику, проследовав в Киль через Датские проливы. 30 ноября на борт поднялся командующий Разведывательными силами контр-адмирал Альбрехт, и "Лейпциг" совершил кратковременный выход в море для упражнений. В начале декабря уже втянувшийся в боевую службу корабль вернулся в Северное море (на этот раз проследовав Кильским каналом), а 17-18 декабря состоялись первые стрельбы.

По сложившимся традициям начало года германские корабли проводили в порту базирования. Хотя только что вступившему в строй "Лейпцигу" не требовалось ни ремонта, ни очистки днища в доке, у команды и персонала базы хватало работ, связанных с дооборудованием новой боевой единицы. Только 12 февраля 1932 г крейсер вновь вышел из порта, проследовав Кильским каналом на Балтику. 14-го он бросил якорь на рейде Пиллау. В ходе упражнений небольшое судно "Штурм" повредило один из винтов "Лейпцига", которому 27 февраля пришлось встать в док N 4 в Киле. Работы завершились 1 марта, а 3 марта корабль занял место у буя А12, ставшее постоянным "местом прописки" в Киле. В первую неделю марта в районе Свинемюнде прошли ходовые пробы, засвидетельствовавшие наличие ряда дефектов механизмов. Дооборудование корабля продолжилось: 8 марта он вновь отправился в Вильгельмсхафен, где простоял у стенки до 21 числа, когда его поставили на 10 дней в док. Начало апреля заняли новые испытания, затем - снова док (с 13 апреля по 2 мая), опять работы наплаву и 9 мая - новые пробные пробеги. На следующий день опробовали работу дизелей, которые функционировали удовлетворительно. Поочередные испытания и постановки в док продолжились весь май и половину июня; затем пробы продолжились уже в Балтийском море. В начале июля никак не желавший стать полноценной боевой единицей крейсер еще раз посетил док, на сей раз на заводе "Дойче Верке" в Киле. После возвращения в Вильгельмсхафен доделочная карусель продолжалась там. Испытательные пробеги продолжались и во второй половине июля, и в августе. 24 августа на борт "Лейпцига" поднялся вице-адмирал фон-Тротта и его штаб, и корабль приступил к калибровочным артиллерийским стрельбам. В начале сентября крейсер вновь утвердился на Северном море, где продолжился уже известный цикл: док, достроечная стенка, испытания. С 4 по 6 сентября на борту гостил бургомистр Лейпцига д-р Герделер (казненный в 1944 г после неудавшегося заговора против Гитлера). С 6 сентября корабль участвовал в ежегодных осенних маневрах флота, завершившихся в конце месяца. Крейсер уже втянулся в обычную службу, но даже в середине ноября продолжались пробы машин. Наконец- таки признанный завершенным, корабль предпринял серию небольших походов вдоль побережья Германии в конце ноября-декабре, проявив неожиданную для зимнего времени активность. Походы сопровождались учебными и калибровочными стрельбами главной и зенитной артиллерии. Многократно посещавшему док "Лейпцигу" потребовалось лишь короткое, трехдневное зимнее докование в самом конце года, а в первые дни 1933 г он отправился на Балтику. В течение января состоялись торпедные стрельбы, а в феврале крейсер прибыл в Киль, где стал готовиться к походу в Атлантику.

Поход занял почти месяц, продлившись с 21 февраля по 15 марта. "Лейпциг" посетил португальские владения с единственным заходом в Фуншал. За походом последовала стоянка в Вильгельмсхафене, а затем - недельное докование на верфи ВМФ. В начале апреля состоялся выход для пробы дизелей. Весь май крейсер занимался переходами из Северного моря в Балтийское и обратно, в основном с представительскими заданиями (например, сопровождая пришедший с визитом шведский броненосный крейсер "Фильгия"). 22 мая с борта стоящего в Киле корабля прозвучал салют из 19 залпов; на его борт поднялись все верховное руководство Германии: канцлер Гитлер, вице-канцлер фон-Папен, минситр-президент Пруссии Геринг, высшие чины флота. Высоким гостям продемонстрировали ночные учения с артстрельбой. 24 мая крейсер в очередной раз ушел в Вильгельмсхафен, где его вновь посетил адмирал Редер со своим штабом.

Летом "Лейпциг" совершил небольшой поход в Финляндию, где посетил ВМБ в Ханко. На обратном пути он обошел побережье Восточной Пруссии и зашел в датский порт Орхус, где простоял почти неделю. 7 июля порт посетил датский король Христиан, которому был дан салют в 21 залп. После зенитных стрельб в море крейсер вернулся в Киль.

Во второй половине месяца он вновь перешел в Балтийское море, где встретился с крейсером "Кейро" и многочисленными эсминцами и подводными лодками, входившими в состав английской эскадры, пришедшей на Балтику. Британский и немецкий крейсера обменялись салютами из 17 залпов. За представительством не забывалась боевая служба: в тот же день 'Лейпциг" провел очередные калибровочные стрельбы.

После короткого захода в Киль "Лейпциг" прибыл в Вильгельмсхафен, но в начале августа вновь отправился в Балтийское море, где вместе с флотом провел торпедные и артиллерийские стрельбы и совместные учения с подводными лодками. Остаток года крейсер провел в основном там, проводя учения и периодически совершая непродолжительные заходы в Северное море, в Вильгельмсхафен. Завершился "сезон" постановкой в док N 5 на верфи ВМФ 26 ноября 1933 г. Выйдя из него 15 декабря, крейсер два месяца провел на стоянке у буя В-8. Затем его вновь отправили в док, и лишь 16 февраля состоялся поход в Балтийское море.

Апрель и май прошли в переходах из Северного моря в Балтийское и обратно. Во время одного из них крейсер посетил норвежский порт Кристиансанн. Со второй половины мая его основным местом пребывания стала Гельголандская бухта, где проходили летние маневры и парады. В июне "Лейпциг" совершил заход в еще один норвежский порт, Ставангер, а после докования в Вильгельмсхафене в начале июня был послан в британский Портсмут. Пробыв там 5 дней, германский корабль вернулся в Вильгельмсхафен.

Большую часть второй половины 1934 г крейсер провел на Балтике, занимаясь учебной службой, которая была весьма разнообразной: от собственных артиллерийских стрельб до использования в качестве цели при отстреле торпед карманным линкором "Дойчланд" и торпедными катерами. Учения продолжались до средины декабря; с 14 по 17 декабря на "Лейпциге" установили в Киле при помощи плавучего крана катапульту. После коротких испытаний крейсер перешел в Вильгельмсхафен, где встал на зимний ремонт.

Пребывание на верфи закончилось 18 февраля 1935 г, и спустя 2 дня "Лейпциг" вышел на пробы в устье реки Яде. Март был посвящен калибровочным и учебным стрельбам на Балтике, за которым последовал трехнедельный отдых в Киле. В средине апреля крейсер совершил кратковременный заход на Северное море, после чего вернулся на Восток, где продолжились упражнения с участием корабля-цели - бывшего броненосца "Церинген". С мая учения переместились в Гельголандскую бухту, где "Лейпциг" участвовал в совместных маневрах с "Дойчландом", своим "двоюродным братом" "Кельном" и старым линкором "Шлеэиен". В середине июня состоялся заход в Киль, где проходила "неделя флота" - своеобразный пропагандистский праздник, способствовавший, по мнению его организаторов, повышению популярности "великого германского флота". (В подобных "неделях" в разные годы участвовали практически все новые легкие крейсера.) Вслед за праздником начались большие маневры в Мекленбургской бухте, за которыми наблюдал Гитлер, затем - упражнения Разведывательных сил на Балтике. С 18 по 29 августа и с 16 по 19 сентября на корабле держал свой флаг командующий этими силами, контр-адмирал Бем.

1935 г оказался особо богатым на маневры: в начале сентября прошли общие флотские упражнения, начавшиеся в весьма плохую погоду. "Лейпцигу" пришлось несколько раз возвращаться на стоянку в Вильгельмсхафене, а в конце октября он встал там у причала на зимний период. Корабль находился на профилактике у стенки, когда 2 октября на нем приспустили флаг: умер фельдмаршал Гинденбург. Через месяц траурную церемонию повторили в связи с гибелью рыболовного парохода "Вюрстен" со всей командой. Еще раз флаги приспустили 25 ноября, на сей раз по поводу смерти британского адмирала Джеллико, в прошлом "главного могильщика" флота кайзера Вильгельма I. Чествование бывшего противника связано с тем, что в это время в отношениях между Англией и Германией царило взаимопонимание - по крайней мере, внешнее.

Хотя активность действий флота поздней осенью обычно падала почти до нуля, "Лейпциг" совершил несколько небольших переходов между портами германского побережья Северного моря. Учения продолжились и после нового года, вначале вместе с "Кельном", а затем - со всеми Разведывательными силами. Только 15 февраля крейсер вернулся в Вильгельмсхафен и встал в док N 4 для запоздавшего ежегодного ремонта.

Работы были закончены спустя 2 месяца, 14 апреля. На это время учебные занятия с командой перенесли на плавучую казарму "Медуза". По завершению ремонта крейсер стали готовить к выходу в Атлантику. В этот раз в поход собрались три крейсера из состава Разведывательных сил: флагман "Нюрнберг", "Лейпциг" и "Кельн". Миновав Ла-Манш и Бискайский залив, отряд прибыл к острову Мадейра, где "Лейпциг" стал учебной целью для торпед "Нюрнберга". Посетив с 23 по 26 апреля Лас-Пальмас, он вновь вышел в Атлантику для совместных стрельб и ходовых учений с двумя другими крейсерами. Простояв на якоре в бухтеЛагос с 29 апреля до 3 мая, отряд взял курс на родину. После краткого захода в Вильгельмсхафен "Лейпциг" отправился в Балтийское море, где упражнялся до конца мая. 29 мая в Киле состоялся парад флота, прошедшего с большой помпой. Появившегося на нем фюрера приветствовали салютом из 21 залпа.

В начале и середине июля "Лейпциг" "работал" на Северном море вместе с большей частью Разведывательных сил, а затем пошел на Балтику, посетив Данциг и Любек. В Любекской бухте состоялись интересные учения, в ходе которых крейсер служил учебной целью для торпедных катеров и самолетов-торпедоносцев, сам приобретая опыт в уклонении от атак легких сил. С 20 по 22 июля на его борту находился командующий Разведывательными силами, а 23 июля "Лейпциг" стал у причала в Вильгельмсхафене, Началась подготовка к походу в Испанию.

Как уже отмечалось, Германия в ходе гражданской войны в Испании задействовала в водах Бискайи и Средиземного моря крупные силы флота. В блокаде участвовали практически все крупные корабли, быстро меняя друг друга. Очередь "Лейпцига", сменившего "Кельн", наступила 20 августа. С 23 по 31 августа он находился на рейде Португалет или обследовал северное побережье Испании. За следующую неделю он дважды посетил Сан-Себастьян, Хихон и Ла-Корунью. Активная служба в североиспанских водах продолжалась весь сентябрь и начало октября. За это время на борт "Лейпцига" несколько раз поднимались высшие чины франкистских ВМФ. 26 сентября он повстречался вблизи Сантандера с основными силами республиканского флота в составе линкора "Хайме I", крейсеров "Либертад" и "Мигель де Сервантес" и 4 эсминцев. Немецкий корабль и "красный флот" разошлись на большой дистанции, не приветствуя друг друга.

8 октября "Лейпциг" отправился на родину, его вновь сменил "Кельн". По возвращению в Вильгельмсхафен (10 октября) его ждал большой ремонт и частичное переоборудование, начавшиеся 14 октября и завершившиеся 3 февраля. По странному совпадению, как и в прошлом году, за зиму на крейсере пришлось несколько раз приспускать флаг в знак траура: в связи с гибелью вспомогательного судна "Эльба", подводной лодки "U-18", смертью адмирала Бенке, и потери опытового судна "Велле".

После кратких послеремонтных испытаний "Лейпциг" вновь отправился в Испанию, чтобы в очередной раз сменить "Кельн". Выйдя в Северное море 9 марта, он 13- го прибыл на стоянку в Порт-Ферроль, где пробыл 5 суток. Крейсер с визитом посетили начальник базы, военный губернатор, бургомистр, а с 14 по 17 мая на его борту находилась группа испанских адмиралов. Вслед за представительством началась реальная служба. До 24 мая "Лейпциг" находился в водах северной Испании, а затем перешел в район Гибралтарского пролива, посетив Альхесирас и Сеуту. Следующей зоной действий (с начала апреля) стало Средиземное море, где германские корабли осуществляли досмотр судов, следующих в испанские порты. 15 мая поступил приказ на возвращение, и 19-го крейсер уже проходил Кильским каналом в Киль.

Пребывание на родине было непродолжительным. 2 июня крейсер уже вновь находился в испанских водах. Он осуществлял контроль в южных испанских водах, от Кадиса до о.Ивиса. 6 июня произошла встреча с редким гостем - японским тяжелым крейсером "Асигара", сопровождавшаяся взаимным салютом. На рейде Танжера командир крейсера обменялся визитами со своим британским коллегой - командиром линейного крейсера "Худ". В гавани этого международного порта собрались корабли всех стран - членов "Комитета по невмешательству": помимо "Худа", там находились итальянский ЭМ "Пессано", французский крейсер "Дюкен". 20 июня в Кадисе визитами обменялись командиры "Лейпцига" и испанского тяжелого крейсера "Балеарес", наиболее сильного корабля франкистов. Германский крейсер посетил также испанский адмирал Морено. "Лейпциг" пребывал в районе Гибралтара до 24 июня, когда он вновь отправился в северо-испанские воды. Пребывание его там продолжалось всего несколько дней, и 28 июня он возвратился в Германию. На следующий день "Лейпциг" был поставлен в док N 6 фирмы "Дойче Верке" в Киле.

После завершения ремонта 4 августа 1937 г и до начала осенних маневров 6 сентября крейсер занимался послеремонтными испытаниями, калибровочными стрельбами и индивидуальной боевой подготовкой. С окончанием маневров флота в середине сентября "Лейпциг" прибыл на Балтику, где состоялись новые маневры, в ходе которых он, под флагом нового командующего Разведывательными силами контр- адмирала Денша, играл роль флагмана "синих". Остаток года "Лейпциг" провел также на Балтийском море, однако активность его была невысока: в основном экипаж занимался боевой подготовкой на якоре, с небольшими выходами для учебных стрельб. Только в середине декабря состоялись совместные торпедные стрельбы (включая ночные) с "Нюрнбергом", "Кельном" и "Карлсруэ". Подготовка крейсерского отряда Разведывательных сил вступила в новую фазу.

Начало 1938 г также было посвящено различным маневрам и упражнениям в Кильской бухте. В середине марта состоялись новые учения Разведывательных сил, а в последний день месяца крейсер отправился на профилактику на завод "Дойче Верке" в Киле. После полуторамесячного ремонта боевая подготовка возобновилась с новой силой. Германия интенсивно готовилась к возможным военным действиям, с 7 июня "Лейпциг" непрерывно в деле, совершив до начала октября 8 переходов между Балтикой и Северным морем.

В 1938 г интенсивно использовавшемуся крейсеру пришлось побывать на заводе трижды. С конца октября до 20 ноября на нем проводились работы все на том же заводе "Дойче Верке". Находившийся на ремонте корабль 5 ноября посетил новый командующий флотом, адмирал Бем. За следующий месяц "Лейпциг" успел поучаствовать в маневрах в Кильской бухте и флотских торпедных стрельбах в Мекленбургской бухте, а 17 декабря он в третий раз за год встал на ремонт на верфь "Дойче Верке".

Покинув заводской причал 15 марта 1939 г, "Лейпциг" вновь включился в маневры и упражнения Разведывательных сил. До войны оставалось совсем немного времени, но крейсер успел совершить еще один короткий зарубежный поход - последний. Пройдя 17 апреля Кильским каналом, он посетил знакомый рейд Танжера, где его командир и командующий Разведывательными силами обменялись визитами вежливости с будущими противниками, французским контр-адмиралом, находившимся на борту новейшего лидера "Могадор", и командиром британского эсминца "Графтон". 18 мая "Лейпциг" возвратился в Киль. 24 мая командующий Разведывательными силами перенес свой флаг на "Нюрнберг".

Короткий "представительский" поход сменился напряженными учениями. За июнь-июль крейсер провел все возможные стрельбы, а также совместные радио- и ходовые упражнения с "Нюрнбергом" и "Кельном". Эти три корабля составляли костяк Разведывательных сил, и предпринимались значительные усилия, чтобы отряд был сплаванным. В промежутках "Лейпциг" служил учебной целью для самых различных кораблей германского флота, от подводных лодок до линкора "Гнейзенау".

В начале войны "Лейпциг", командиром которого в это время был капитан цур зее Нордманн, базировался на Киль. Зоной его действий была Балтика, однако крейсер не принимал участия в боевых действиях против Польши, поскольку в октябре его поставили на двухнедельный ремонт механической установки. После обязательных ремонтных испытаний и учебных торпедных стрельб обновленный корабль перешел Кильским каналом на Северное море, где провел остаток месяца на буе стоянки Брунсбюттель. Не имевшее конкретных целей командование Кригмарине вновь перевело корабль на Балтику, и 1 ноября он прибыл в Свинемюнде, где должен был принять участие в маневрах вместе с "Нюрнбергом", "Кельном" и "Кенигсбергом". В дождливую и темную ночь 7 ноября он столкнулся вблизи Киля с учебноартиллерийским судном "Бремзе", получив повреждения обшивки правого борта. Последовал недельный ремонт в Киле, после которого был получен приказ войти в состав действующего на Северном море отряда контр-адмирала Лютьенса.

Основной задачей отряда, состоявшего из "Нюрнберга", "Кельна" и "Лейпцига", являлось прикрытие минных постановок у восточного побережья Британии, выполнявшихся германскими эсминцами. Первый выход на задание состоялся 12 ноября; в начале декабря последовали еще три - все без потерь и происшествий. 8 декабря последовало распоряжение на очередное задание: прикрытие минной постановки в районе Ньюкасла. Этот выход, названный операцией "Напни- Софи", обещал быть опасным, поскольку разведка доносила о возможности встречи со 2-й крейсерской эскадрой англичан (мощные "города": "Эдинбург", "Саутгемптон" и "Глазго"), периодически базировавшейся на Фирт-оф-Форт. Крейсерам предписывалось занять позицию к северо-востоку от Доггер-банки к моменту возвращения в эту точку эсминцев. Операция несколько раз откладывалась, и только вечером 12 декабря отряд покинул стоянку Шиллинг.

На несчастье немцев, в этот раз у них совершенно отсутствовали силы прикрытия для крейсеров. Все 5 готовых к действиям эсминцев принимали участие в постановке, а сопровождавшие отряд Льютенса во всех предыдущих выходах миноносцы были небоеспособны или находились на Балтике. Между тем, отряду прикрытия приходилось идти в район, где не раз отмечались дозорные английские лодки.

Погода оставалась ясной, и на утро следующего дня Льютенс принял решение использовать в качестзе противолодочного патруля свои гидросамолеты. Около 8 часов отряд прибыл в точку ожидания и приготовился к выпуску гидроавиации. "Арадо" имели только "Лейпциг" и "Нюрнберг"; на "Кельне" же катапульту демонтировали еще весной 1938 г. В течение нескольких часов крейсера (в строе треугольника) и их самолеты утюжили на большой скорости заданный район, ожидая появления своих эскадренных миноносцев с задания. Предполагалось отослать "арадо" на берег, получив взамен прикрытие из летающих лодок с базы гидроавиации. Однако смена не прибыла, и в последующий критический час отряд остался без противолодочного прикрытия.

В 10:40 на горизонте появился датский пароход "Шарков", и "Лейпциг" получил приказ досмотреть его. Два других крейсера образовали противолодочный патруль вокруг застопорившего машины "Лейпцига". После досмотра отряд восстановил строй и дал ход 24 узла. Казалось, наиболее опасный момент миновал, но тут в небе появился самолет - явно не германский. Напряженность сохранялась в течение получаса, когда около 11:20 наконец прибыли долгожданные два "Не-115" прикрытия. Корабли и самолеты еще обменивались опознавательными сигналами, когда головной "хейнкель" начал радировать сигнал: "UUU". К неудаче немцев, позывной дня был именно "U". Пока удивленные офицеры крейсера пытались понять смысл сигнала, британская подводная лодка "Сэмон" успела дать залп и уйти на глубину. В 11:22 с "Лейпцига" заметили в 700 м от корабля следы торпед. Нордман дал команду "Лево на борт", но уклониться от торпед, выпущенных с 30 каб. "Сэмоном", уже не удалось.

Англичане ошиблись с объектом атаки. Командир лодки, капитан-лейтенант Э.Бикфорд, сумел опознать только ближайший к нему "Лейпциг", приняв остальные 2 корабля за "Блюхер" и "Хилпер". В попытке "зацепить" более привлекательный тяжелый крейсер, он приказал выпустить торпеды широким, веером. Возможно, это спасло германский крейсер от верной гибели, поскольку хотя он находился в отличной позиции для подводной атаки, попала только одна торпеда.

Тем не менее, эффект вначале показался сокрушительным. Попадание пришлось в середину корпуса, вблизи переборки между 1-м и 2-м котельными отделениями, на глубине 3-4 метра под ватерлинией. Пробоина имела в длину около 13 м, простираясь от 83-го до 96-го шпангоута. Броневая палуба над местом взрыва вспучилась, а килевая балка деформировалась. Котлы левого борта оказались уничтоженными взрывом, а правого - сброшенными с оснований. Оба отсека почти мгновенно наполнились водой; из них не спасся ни один человек. От толчка обе турбины остановились; правда, правую удалось спустя 15 минут ввести в дело, однако и она постепенно сбрасывала обороты по мере того, как "садился" пар в котельном отделении N3 правого борта, где в питательную воду для котлов попала нефть. Все питательные трубопроводы, паровые магистрали и кабели связи с левого борта оказались разорванными. Сила удара вывела из строя оба гирокомпаса и рулевое управление. Через несколько минут "Лейпциг" накренился на 8° на левый борт. Несмотря на значительный объем затопленных помещений (крейсер принял свыше 1700 т воды), корабль не опрокинулся, поскольку вода заполнила симметрично расположенные отсеки.

Спустя 2 минуты торпеду получил и флагманский "Нюрнберг". Его повреждения оказались менее существенными, а вот "Лейпциг" действительно находился в тяжелом состоянии. Единственным средством передвижения оставались его дизели, которые, к счастью, не пострадали. Крейсер медленно дал ход и покинул поле битвы на скорости 10 узлов. "Зависший" над отрядом британский самолет отогнали огнем, а спустя 2 часа на горизонте показались долгожданные эсминцы. Теперь прикрываемым пришлось самим заняться прикрытием. "Байтцен" и "Хайнеманн" взяли под опеку "Лейпциг", отставший от ушедшего вперед флагмана. "Кельн" остался с тяжело поврежден-ным "сослуживцем"; только ранним утром следующего дня он ушел на базу большим ходом. К эскорту присое-динился эсминец "Шеманн" и сторожевые корабли "F-7" и "F-9", группа тральщиков и морских охотников ("раумботов"). Суда эскорта образовали плотное кольцо вокруг крейсера. И не напрасно.

Находившаяся на боевой позиции в Гельголандской бухте английская ПЛ "Урсула" около полудня заметила, но не смогла из-за неудачной позиции атаковать шедшую на большой скорости группу "Кельна". Однако спустя полтора часа в перископе появилась вторая группа, состоящая из крейсера в эскорте, как показалось капитан- лейтенанту Филипсу, 6 эсминцев. Британский командир переоценил скорость "хромого" "Лейпцига" и только последняя торпеда из четырехторпедного залпа, выпущенного с расстояния 7 каб., прошла в 50 м перед его форштевнем. Тем не менее, Нордманну пришлось отвернуть сначала влево, застопорить дизели, а затем дать полный ход (10 узлов!) и повернуть вправо, чтобы избежать попадания. Однако одна, а возможно и две, торпеды попали в сторожевик "F-9", принятый Филипсом за эсминец. Небольшой корабль взрывом буквально разорвало на части, а "Лейпциг" вновь уцелел. Впоследствии Нордманн подвергся критике за ордер своего отряда. Специалисты флота считали, что завеса должна была быть открытой спереди, чтобы мощные гидрофоны крейсера смогли обнаружить шумы ПЛ. Однако именно это построение спасло практически беспомощный "Лейпциг". Только к полуночи ему удалось благополучно достичь устья Эльбы.

После временного ремонта на заводе "Блом унд Фосс" в Гамбурге крейсер перевели на верфь "Дойче Верке" в Киле, куда он прибыл 27 февраля 1940 г. Ремонт оказался длительным и трудоемким. Пришлось извлечь все котлы, насосы и трубопроводы из отделений 1 и 2, заменить магистрали левого борта, заделать пробоину в борту и вновь установить оборудование. Работы завершились только к концу года, и 1 декабря 1940 г крейсер вновь приняла комиссия флота. Однако "Лейпциг" был уже не тот: 4 котла так и не заняли своих мест; вместо них в бывшем котельном отделении разместились помещения для кадетов. Бывший легкий крейсер стал учебным кораблем; теперь он мог развить не более 24 узлов.

Период ремонта пришелся на самые горячие для германского флота дни: вторжение в Норвегию, в котором участвовали все боеспособные корабли флота, обошлось без "Лейпцига". С 5 по 13 декабря 1940 г он принимал боезапас и снабжение, затем, с 21 декабря по 6 января, состоялись испытания оружия. 8 января корабль вновь оказался в доке "Дойче Верке", на сей раз совсем ненадолго. Конец января и начало февраля заняли испытания механизмов и вооружения. Поскольку наиболее существенным достоинством крейсера стали теперь обширные кубрики, способные служить помещениями для . жизни и учебы большого числа моряков, 15 февраля 1941 г командование Кригсмарине включило его (вместе с остальными уцелевшими легкими крейсерами) в состав учебной эскадры на Балтике. (Задачи и действия этой эскадры подробнее описаны ранее, в истории деятельности "Кельна".) Начало 1941 г прошло в небольших учебных походах, а в июне "Лейпциг" вместе с "Эмденом" и карманным линкором "Лютцов" посетил с кратким визитом захваченную Норвегию, зайдя в Хортен и Осло. В начале июля на борту "Лейпцига" появился начальник штаба флота, контр-адмирал Тиле, наблюдавший за маневрами, проходившими уже в условиях начавшейся войны с Советским Союзом. Первоначально корабль не предназначался для боевых действий: в августе он спокойно посетил Копенгаген, и только в сентябре его включили в состав так называемого "Балтийского флота" - отряда, предназначенного для действий против СССР.

Первой значительной операцией "Лейпцига" на Балтике стал выход германского флота для блокирования Финского залива в конце сентября 1941 г. В то время, как "Кельн" и "Нюрнберг" в составе северной группы прикрывали линкор "Тирпиц", менее ценные в боевом отношении "Эмден" и "Лейпциг", входившие в состав южной группы, вступили в бой. Им выпало поддержать огнем своих 150-миллиметровок действия немцев на о.Эзель. Советские войска продолжали удерживать полуостров Сворбе - ключ к Рижскому заливу.

23 сентября оба крейсера вышли из Свинемюнде, заправились в Пиллау и направились в захваченную германскими войсками Лиепаю, куда прибыли вечером следующего дня, потратив несколько часов на преодоление полосы густого тумана. Операция по обстрелу Сворбе ("Вестштурм") была назначена на раннее угро 26 сентября. Кораблям соединения, в которое кроме крейсеров входили 4 миноносца, предписывалось обстрелять объекты и коммуникации в тылу советских войск (район Каунисто-Карги), не перенося огонь к линии фронта. Вечером 25-го отряд покинул Либаву и пошел к входу в Рижский залив. "Лейпциг" вновь принял на борт свой гидросамолет, который предполагалось использовать для разведки и корректировки. Рано утром он был выпущен, но отряд подошел к заданной точки слишком рано: самолету пришлось ждать в воздухе, а кораблям - временно повернуть на обратный курс, поскольку видимость не позволяла разглядеть цели на берегу. В 6:00 корабли открыли огонь, который с перерывами велся в течение 5 часов. "Лейпциг" израсходовал 327 снарядов главного калибра. Самолет оказался малополезным, и во втором вылете использовался для противолодочного патрулирования.

Операцию предполагалось повторить на следующие сутки. Германские корабли отошли с тем, чтобы рано утром вновь оказаться у Сворбе. Вновь "Лейпциг" выпустил гидросамолет и спустя 5 минут открыл огонь. На этот раз с берега ответила тяжелая батарея, накрыв крейсер, которому пришлось отойти. На сей раз "Арадо" сослужил свою службу, донеся о наличии советских торпедных катеров. Дело перестало быть легким, поскольку 180-мм снаряды вновь стали разрываться поблизости от немецких кораблей, а атака быстроходных катеров на маневрирующие на малом ходу крейсера могла оказаться опасной.

В 9:17 4 советских торпедных катера (ТКА-72, 82, 92 и 102) под командованием капитан-лейтенанта Гуманенко были замечены наблюдателями с "Эмдена". Оба крейсера немедленно прервали бомбардировку и увеличив ход, отвернули в море, возложив отбитие атаки на эскорт. Спустя 2 минуты после обнаружения "Эмден" открыл огонь из носовых орудий с дистанции 60 каб., а через несколько минут, когда дистанция сократилась до 35 каб., к нему присоединился "Лейпциг". Первый катер скрылся в дымзавесе, а немецкий крейсер перенес огонь на второй, который по донесениям "получил попадание и взорвался". К 10:00 атака закончилась; "Лейпциг" израсходовал при стрельбе по торпедным катерам 153 150-мм снаряда (несколько больше выпустил "Эмден"). Немцы считали, что потопили 2 катера,, wo на деле погиб только ТКА-82. Атаку катеров удалось сорвать: немцы видели только один торпедный след, от которого даже не пришлось уклоняться. Этот бой, несправедливо обойденный военными историками обоих сторон, заслуживает несомненного внимания. Лихая атака столь незначительного числа торпедных катеров на сильный отряд, в который кроме двух крейсеров входил десяток легких кораблей, несомненно принадлежит к славным страницам советского флота. При таком соотношении сил можно было рассчитывать только на внезапность; после обнаружения катеров на большой дистанции шансов на успех у них практически не оставалось. Все же задачу- минимум отряд Гуманенко выполнил, заставив германские крейсера сменить позицию и на время прекратить обстрел. Обращает на себя внимание большой расход боезапаса германских кораблей (свыше 300 только 150- мм снарядов) при единственном попадании. После того, как советские катера отошли под защиту береговых батарей, открывших точный огонь по преследовавшим их миноносцам, крейсера вернулись на позицию и продолжили обстрел берега. За 5 артналетов "Лейпциг" выпустил еще 320 снарядов, расстреляв за 2 дня около 700.

После полудня отряд вновь отошел, взяв курс на Лиепаю для дозаправки и пополнения боезапаса. В 14:27, когда корабли находились в в 20 милях к западу от Виндавы (Венспилс), наблюдатели с "Лейпцига" заметили следы торпед с правого борта. Крейсер резко отвернул влево и пропустил торпеды по носу, в го время как миноносец эскорта Т-7 атаковал глубинными бомбами советскую ПЛ "Щ-317". Обе стороны разошлись "вничью", не пострадав. Вечером отряд без дальнейших происшествий достигЛиепаи. Для "Лейпцига" боевая деятельность закончилась: 28 сентября оба крейсера вышли в море в сопровождении двух миноносцев, а на следующий день "Лейпциг" в эскорте "Т-11* прибыл в Киль, где ему предстояло пройти профилактический ремонт и чистку днища.

Крейсер оставался в доке до 20 октября, а по выходе вновь приступил к тренировочной службе. Из-за "ущербной" скорости его активное использование для боевых целей не предусматривалось.

Фронт ушел далеко на Восток, и "Лейпциг", остававшийся в восточной части Балтийского моря, не имел противников. Рутинная, без сколь-нибудь ярких эпизодов, служба продолжалась. С 11 апреля 1942 г на крейсере поднял флаг начальник учебных сил флота, контр-адмирал Лейтцман. В конце 1942 - начале 1943 г корабль находился на очередном профилактическом ремонте на заводе "Дойче Верке" в Киле, а 4 марта 1943 г его перевели в Либаву (Лиепаю), где "Лейпциг" был выведен в резерв.

После 5-месячного бездействия в медленно протекавшем ремонте, корабль вновь вошел в строй 1 -го августа, теперь - под командованием капитана цур зее Хюльземанна. Весь август и сентябрь крейсер проходил послеремонтные испытания механизмов и оружия. Фактически к регулярной службе "Лейпциг" приступил только в октябре. Затем вновь потянулись будни учебы и подготовки специалистов. В январе 1944 г последовал очередной ремонт на заводе "Дойче Верке" в Готенхафене, в ходе которого особо тщательному осмотру подверглась артиллерия главного калибра, стволы которой уже однажды были сменены (в апреле-мае 1942 г). За ремонтом прошли обычные испытания, и только в марте "Лейпциг" вновь стал полноправным членом "учебной команды". К концу года крейсер находился все в той же роли, только сменив командира (им с 26 августа 1944 г стал капитан цур зее Шпорель).

Мощное наступление Советской Армии, заставило зашевелиться все мало-мальски боеспособные корабли. Но вновь в числе участников обстрела побережья "Лейпцига" не оказалось. Для него нашлась, казалось бы, более спокойная задача: усилить минные заграждения в Датских проливах, поскольку Верховное командование ожидало высадки союзников на Ютландском полуострове. Для окончательной "доводки" пришлось поставить крейсер в док, и он был готов к действиям только 14 октября. На следующий день он вышел из Готенхафена и взял курс на Свинемюнде, где следовало принять мины и следовать затем в Скагеррак, подальше от Восточного фронта.

Все же "Лейпциг" пал жертвой советского наступления, пусть даже и косвенной. В это же время к Готенхафену подходил тяжелый крейсер "Принц Ойген", возвращавшийся с четырехдневного обстрела позиций в районе Риги. В районе господствовал густой туман, а осенний вечер делал видимость практически нулевой. В 20:01 легкий крейсер внезапно оказался прямо под форштевнем "Ойгена". Попытка 18-тысячетонной махины дать задний ход и отвернуть оказалась бесполезной. "Лейпциг" получил удар почти под углом 35 градусов в середину корпуса между мостиком и трубой. Если массивный и прочно построенный "Принц Ойген" отделался погнутым форштевнем, то положение его "младшего брата" оказалось просто трагическим. Легкий крейсер спасло странное обстоятельство: нос "Принца" настолько плотно вошел в сделанную им пробоину, что корабли оказались как бы "слепленными" друг с другом, и поступление воды через огромную "рану" на какое-то время оставалось ограниченным. (Аналогичным образом кинжал, застрявший в ране, иногда спасает человека от смерти в результате потери крови,) Тем не менее, оба передних котельных отделения (N2 и N3) заполнились водой, которая постепенно стала распространяться в нос и в корму. Крейсер принял свыше 1600 т, а вся его энергетика полностью вышла из строя. Повреждения удивительно напоминали полученные от торпеды "Сэмона" 5 годами ранее, только на этот раз более искореженной выглядела верхняя палуба. 11 человек погибло при столкновении, еще 6 пропало без вести, а 31 получили ранения.

Теперь следовало расцепить корабли. В район происшествия, находившийся всего в 2,5 милях от полуострова Хела, быстро прибыли мощные буксиры, которые, однако, долго не могли выполнить свою задачу. Первоначально предлагалось даже, чтобы тяжелый крейсер толкал перед собой "жертву", выбросив ее таким образом на отмель полуострова! В конце концов "Ойген" все же выручил: пока все буксиры и спасательные суда удерживали "Лейпциг", он дал полный задний ход и освободил свой нос Эти "хирургические упражнения" окончились только в 14:30 следующего дня.

Несчастный "Лейпциг" все это время не мог дать ход, поскольку с 1939 г имел только два котельных отделения, теперь оба затопленные, а дизели запустить не удалось. Правда, его плавучести ничего не угрожало, и изуродованный крейсер в эскорте спасательных судов был отбуксирован в Готенхафен. Обычно двухчасовое путешествие заняло теперь полтора дня и закончилось только поздно вечером 17-го октября.

Судьба крейсера по сути дела была решена. Прибывшая в Готенхафен комиссия и вице-адмирал Мендсен-Болькен однозначно определили, что полный ремонт малоценной боевой единицы в тяжелых условиях Восточной Пруссии не имеет смысла. Пробоину, имевшую размер 10x10 м, заделали, а вдоль корпуса по ватерлинии наварили мощные полые металлические брусья, чтобы легко построенный "Лейпциг" не развалился на стоянке. 16 ноября 1944 г его вывели из состава действующего флота и низвели до уровня плавучей казармы. В декабре корабль оказался в огромном 70000-тонном плавучем доке. Его команду растащили по кораблям и фронтам. Бывший крейсер все же предполагали вновь ввести в строй где-то в августе 1945 г, но война диктовала свои условия. Кое-какие работы в доке велись; удалось даже завезти 4 новых котла (все котлы "Лейпцига" полностью вышли из строя при столкновении), однако казалось, что увести корпус из-под ударов Советской Армии просто нереально. Было решено использовать его в качестве стационарной батареи. На борт вновь приняли боезапас, и приступили к укреплению дна гавани (командование порта опасалось, что крейсер может перевернуться при попадании авиабомб). Тем не менее, уцелевший после стольких неприятностей "Лейпциг" вновь продемонстрировал свою "волю к жизни". Добросовестно отстреляв по подходившим к городу войскам с 16 по 28 февраля, он вышел-таки из порта 28-го буквально под носом советских танков, едва двигаясь под дизелями. Путь крейсера лежал в небольшой датский залив Абенраа к северу от Фленсбурга. Там его и застала капитуляция Германии.

Наполовину разрушенный корабль не интересовал союзников в качестве возможного трофея, и в том же году его отбуксировали сначала в Киль, а затем в Вильгельмсхафен. Там он благополучно ржавел до лета 1946 г, когда в соответствии со статьей 7 Потсдамского соглашения его полагалось либо разобрать, либо затопить в открытом море до 15 августа. 6 июля бывший крейсер отправился в свое последнее путешествие - на буксире. Его медленно протащили вдоль всего побережья Дании и только 11-го в 11:00 подрывные заряды отправили многострадальный "Лейпциг" на дно в точке к юго-западу от Фарзунда (южная Норвегия).

ИСТОРИЯ СЛУЖБЫ. "НЮРНБЕРГ.

"Крейсер F" был заказан фирме "Дойче Верке" в Киле 16 марта 1933 г. Его закладка состоялась через 8 месяцев, в ноябре. Новый "Нюрнберг" оказался третьим крейсером германского флота, имевшим такое название. Оба его предшественники стали жертвами первой мировой войны: первый погиб в сражении у Фальклендских островов в 1914 г, а второй был затоплен командой в Скапа-Флоу в 1918 г. Постройка третьего

"Нюрнберга" заняла ровно два года - очень неплохой срок, показывающий, что германское военное кораблестроение вышло на высокий уровень готовности.

Вошедший в строй 2 ноября 1935 г под командой капитана цур зее Шмундта новейший легкий крейсер ждала быстрая карьера. С 9 апреля следующего года только что завершивший испытания корабль стал флагманом Разведывательных сил - на нем поднял свой флаг контр-адмирал Бем. Тут же начался его первый зарубежный поход: отряд в составе "Нюрнберга", "Лейпцига" и "Кельна" с 14 апреля по 8 мая совершил путешествие в Атлантику, посетив Санта-Крус-де- Тенерифе и Лиссабон. Сразу же после похода на крейсере устранили мелкие недоделки на заводе "Дойче Верке" и "Нюрнберг" принял участие в параде флота в конце мая. В июне состоялись первые "рабочие" маневры новой единицы с Разведывательными силами и флотилией тральщиков. Столь "резво стартовавший" корабль, однако, имел немало "детских болезней", и в июле снова отправился на верфь, однако ненадолго.

19 августа в Испанию отправился отряд, состоявший из карманного линкора "Адмирал Граф Шпее", легких крейсеров "Лейпциг" и "Нюрнберг" и 4 миноносцев. Вначале кораблями руководил с "Нюрнберга" контр- адмирал Бем, которого 25 августа сменил назначенный командующим силами в испанских водах контр-адмирал Карле. "Шпее" и "Нюрнберг" сменили находившихся ранее в Испании "Дойчланд" и "Кельн". "Новичок" пробыл там почти до конца года; только 16 декабря крейсер вернулся домой вместе с "Графом Шпее".

"НЮРНБЕРГ" окраска левого борта в 1941 г.

‘НЮРНБЕРГ" окраска правого борта в 1941-42 гг.

"НЮРНБЕРГ" окраска левого борта в 1941-42 гг.

Начало 1937 г "Нюрнберг" провел в профилактическом ремонте, после завершения которого, в марте, провел окончательные испытания. А 24 апреля началась "вторая серия" испанского похода, куда крейсер вновь пошел под флагом контр-адмирала Бема. Все еще не полностью боеготовый корабль по сути дела служил временным флагманом. После очередной передачи командования силами в Испании контр-адмиралу Фишелю, "Нюрнберг" вернулся в Киль 19 мая.

В Германии корабль ждали многочисленные маневры и упражнения. Он поочередно участвовал в учениях совместно с подводными лодками, торпедными и противолодочными катерами, тральщиками и большими боевыми кораблями - "Шпее" и своими "систершипами", а также флотилиями миноносцев. 17 июня он вместе со "Шпее" и 4-й флотилией миноносцев снова направился в Испанию, но уже в августе все эти корабли вернулись домой. С 16 по 20 августа "Нюрнберг" принял участие в грандиозных торпедных стрельбах, проведенных почти всеми крейсерами и большим количеством миноносцев, торпедных катеров и подводных лодок. За ними последовали артиллерийские стрельбы, проводившиеся на обоих морях (Северном и Балтийском), а завершился сезон большим парадом флота 27 сентября. На следующий день ставшего вице-адмиралом Бема сменил в роли командующего Разведывательными силами контр- адмирал Денш, поднявший свой флаг на "Нюрнберге". Еще через день крейсер встал на ремонт на заводе "Дойче Верке" в Киле.

Работы завершились 20 ноября, после чего прошли послеремонтные ходовые испытания, учебные торпедные стрельбы и испытания новой радиоаппаратуры. Год завершился еще одним кратковременным пребыванием на верфи.

Последний предвоенный год начался для "Нюрнберга", как и для других легких крейсеров, напряженными маневрами и учениями. Зимой и весной они протекали главным образом на Балтике, а летом переместились на Северное море. За это время крейсер провел все виды артиллерийских и торпедных стрельб, в том числе общие торпедные стрельбы флота в Любекской бухте с 19 по 27 июля, в которых, помимо других кораблей, участвовали все три карманных линкора. 22 августа состоялся парад, к которому приурочили спуск на воду тяжелого крейсера "Принц Ойген". С 14 по 17 сентября "Нюрнберг" принял участие в осенних маневрах в составе отряда, включавшего линкор "Гнейзенау", "Шеер", "Лейпциг", "Кельн" и флотилии эсминцев и миноносцев. Завершился год пробегами в Кильской бухте и калибровочными стрельбами. Крейсер не становился на зимний ремонт, и с начала января продолжил торпедные стрельбы и короткие походы по западной Балтике и вблизи германского побережья Северного моря.

В марте "Нюрнберг" вошел в состав мощного оперативного соединения, включавшего 3 карманных линкора, ядро Разведывательных сил (''Нюрнберг", "Лейпциг" и "Кельн"), 8 эсминцев и 9 миноносцев, сформированного в связи с возможностью военных действий. Предполагалось, что подобная организация сохранится на продолжительное время, однако уже в конце того же месяца эскадра была распущена, и ее корабли продолжили индивидуальные упражнения ("Нюрнберг" занимался этим на Балтийском море). В июле, уже перед самой войной, крейсер принял участие в групповых стрельбах, сначала в составе отряда, включавшего также "Лейпциг" и "Кельн", а затем - с участием карманных линкоров, двух флотилий эсминцев и большого числа легких кораблей. В августе прошли также флотские торпедные упражнения, последние перед началом военных действий.

Одно из первых боевых заданий едва не стало для "Нюрнберга" последним. В самом начале ноября он находился на маневрах на Балтике вместе с "Лейпцигом", "Кельном" и "Кенигсбергом", однако отряд контр- адмирала Льютенса, командующего разведывательными силами, предназначался для действий на Северном море. Германские эсминцы развили высокую активность, ставя мины у побережья Англии. Их выходы становились все более рискованными, и командование Кригсмарине посчитало необходимым иметь в море крейсера на случай необходимости прикрытия отхода. С 12 ноября по 7 декабря состоялось 4 похода отряда Льютенса, державшего свой флаг на самом новом и сильном из своих крейсеров, "Нюрнберге" (в отряд теперь входили также "Лейпциг" и "Кельн"). Эти выходы прошли без каких-либо заметных событий. Пятый, названный операцией "Нанни-Софи", начавшийся 12 декабря, оказался роковым для германских крейсерских сил.

"НЮРНБЕРГ" окраска правого борта в 1943 г.

"НЮРНБЕРГ" окраска левого борта в 1943 г.

Подробности операции и подробное описание атаки британской подводной лодки "Сэмон" утром 13 декабря приведены в описании истории "Лейпцига". Британский торпедный залп, выпущенный с широким растворением, поразил не только этот крейсер, но и шедший головным "Нюрнберг". Как только прозвучал взрыв попадания в "Лейпциг", на флагмане заметили следы двух торпед, направляющихся прямо в борт. Корабль резко отвернул вправо и лег на курс, параллельный торпедам. Пытаясь увернуться от ближайшей из них, "Нюрнберг" вновь резко повернул, на этот раз влево, однако маневрирующий на большой скорости корабль еще не вышел из предыдущего поворота, и практически не отозвался на перекладку руля. В 11:27 торпеда поразила его в носовую оконечность. Нижняя часть корпуса под ватерлинией оказалась начисто оторванной, и два носовых отсека мгновенно заполнились водой. От взрыва пострадало 16 членов экипажа. Машины остались в действии, но лохмотья бывшей носовой оконечности несколько затрудняло маневрирование и снижала скорость, которую пришлось сократить до 18 узлов из соображений безопасности передних водонепроницаемых перегородок, принимавших теперь на себя весь напор воды. От удара вышло из строя оборудование управления огнем. Хотя крейсер сохранил способность передвигаться, его боевая ценность была близка к нулю. Спустя всего минуту после попадания Льютенс уже сообщил командованию группы "Запад" о происшествии с "Лейпцигом" и "Нюрнбергом", и запросил поддержки. К полудню аварийные партии локализовали затопления, и, убедившись в надежности передних переборок, командир флагмана капитан цур зее Отто Клюбер получил возможность управлять своим кораблем - весьма своевременно. Примерно в 12:14 спереди по курсу показались 2 британских бомбардировщика, которые несмотря на зенитный огонь довольно точно сбросили 4 бомбы, упавшие всего в 15-20 м от резко повернувшего влево "Нюрнберга". Ударом сильно тряхнуло кормовую часть; в корпус начала поступать вода. К счастью, повреждения оказались незначительными и на состоянии корабля практически не сказались.

В 14:30 подошли вернувшиеся с постановки эсминцы. Не будучи уверенным в безопасности своих поврежденных кораблей, Льютенс приказал "Нюрнбергу" отходить на восток максимально возможным ходом, оставив с тяжело поврежденным "Лейпцигом" целый "Кельн" и 2 эсминца, рассчитывая, что в случае появления британских крейсеров "Кельн" и эскадренный миноносцы смогут быстро уйти, чего не удастся сделать, если в составе группы останется "Нюрнберг". Флагманский корабль в это время развил обороты, соответствующие в обычных условиях 18-узловому ходу, но реально давал не больше 15-16 уз. из-за мешающей движению свернутой носовой части. Флагманский крейсер эскортировал эсминец "Кюнне". Удача сопутствовала немцам: оба корабля прибыли в устье Эльбы утром 14-го декабря, благополучно избежав атак британских подводных лодок.

Хотя в отличие от практически переставшего быть полноценным крейсером "Лейпцига" "Нюрнберг" удалось довольно быстро отремонтировать (крейсер вновь вошел в строй в конце весны 1940 г), его дальнейшая боевая карьера тоже практически подошла к концу.

В операции "Нанни-Софи" впервые проявились очевидные слабости германского управления действиями кораблей в море, приведшие в дальнейшем к многочисленным ошибкам в ходе неудавшегося рейдерства "Бисмарка" и "Принца Ойгена", и практически во всех боевых выходах на Севере. Оперативное руководство тремя крейсерами осуществлял штаб группы "Запад" под командованием адм. Заавахтера, а тактически ими управлял командующий флотом адмирал Маршалль, находившийся однако на борту линкора "Гнейзенау", спокойно стоявшего в порту! Общая идея использовать крейсера для прикрытия операций эсминцев принадлежала именно Маршаллю, который не хотел упреков в бездеятельности, если британцам удалось бы перехватить отходящие после минной постановки силы. Однако состав сил прикрытия был явно недостаточным для боя с британскими кораблями этого класса. Маршалль подверг критике решение Льютенса остановиться для досмотра датского парохода, тогда как руководство группы "Запад" не возражало против ведения крейсерской войны в ожидании возвращения эсминцев с задания. Высшее начальство не распорядилось о выделении авиации для противолодочного патрулирования и прикрытия, а Льютенс совершил свою ошибку, отослав первую пару гидросамолетов на базу и не выпустив второй (он боялся останавливаться для приема "арадо" на борт, хотя приказал "Лейпцигу" досмотреть датский "Шарков" всего через полчаса!).

Так или иначе, но разведывательный отряд остался с двумя крейсерами - явно недостаточное количество для прикрытия, в связи с чем выходы кораблей этого класса в Северное море прекратились. "Нюрнберг" не смог принять участие в захвате Дании и Норвегии, а после "Учений на Везере" активность понесшего тяжелые потери германского флота упала почти до нуля. В распоряжение командования Кригсмарине оставалось всего 4 легких крейсера: "Нюрнберг", "Лейпциг", "Кельн" и "Эмден", из которых неполноценный "Лейпциг" и устаревший "Эмден" имели малое боевое значение. Именно это предопределило судьбу вполне боеспособного "Нюрнберга". Непригодный к крейсерским операциям, он оказался не слишком нужным ни в Норвегии, ни в Северном море. Правда, короткое время с июня по июль он базировался в норвежских водах, но активных выходов не совершал. Только в декабре 1940 г наметилась операция по минированию входа в пролив Скагеррак (практически рядом со своими базами!), которую должны были предпринять "Нюрнберг" и "Кельн", однако и она не состоялась. Хотя оба крейсера приняли мины и вышли в море 4 декабря, командование группы "Север" вскоре отозвало их из-за плохой погоды. Для легких крейсеров оставался единственный путь - на Балтику, в состав учебной эскадры.

С началом войны против СССР действия сосредоточенных в Балтийском море значительных сил, включавших линкор "Тирпиц", активизировались. В сентябре они пытались блокировать Финский залив от казавшегося возможным выхода советских надводных сил, причем "Нюрнберг" вместе с "Кельном" входили в состав северной группы, предназначенной непосредственно для боя с силами прорыва. Однако в отличие от "Лейпцига" и "Кельна", участвовавших в обстрелах берега, "Нюрнбергу" так и не удалось "понюхать пороха".

В конце осени 1941 г ОКМ, убедившееся в пассивности заблокированных крупных кораблей советских ВМС, сочло, что легкие крейсера все же следует попытаться задействовать более активно вместе с остальным флотом. (История этого вопроса подробно описана в истории "Кельна).

В начале 1942 г предполагалось поставить "Нюрнберг", как и "Кельн", на 6-недельную модернизацию (с 15 января по 28 февраля). Однако в конце концов модернизация приняла более значительные масштабы, и должна была занять не менее трех месяцев.

Крейсер отправился на завод "Дойче Верке" в Киле, где помимо других работ, на нем заменили турбины. Как и следовало ожидать, намечавшийся срок ввода в строй (июль 1942 г) выдержать не удалось, и только 11 ноября 1942 г "Нюрнберг" отправился в Норвегию. 2 декабря он прибыл в Нарвик - очень не вовремя. Вскоре произошел злосчастный "новогодний бой", после которого немецкий надводный флот окончательно стал угрозой только потенциальной. Самый современный из легких крейсеров Германии ни разу не вышел в боевой поход в течение полугода. Вынужденное безделье в маленьких северных портах сильно сказалось на боевом духе команды, и возвращение в Киль 3 мая 1943 г было воспринято как избавление. Не сделавший ни одного выстрела по противнику, "Нюрнберг" тем не менее требовал профилактического ремонта, который был осуществлен на верфи ВМФ в Вильгельмсхафене. К концу года крейсер вновь приступил к учебной службе на Балтике. Там же он провел практически весь следующий, 1944 г, не участвуя ни в чем, кроме небольших тренировочных выходов вдоль побережья. Несомненно, его судьба оказалась бы подобной судьбе оставшихся на Балтийском море германских кораблей, если бы не последовавший в конце декабря приказ сменить "Эмден" в качестве минного заградителя для обороны Датских проливов. 3 января 1945 г "Нюрнберг" покинул Свинемюнде и через 4 дня прибыл в Осло. Здесь его наконец-таки ждала активная служба. На крейсере поднял флаг контр-адмирал Крейш, и корабль совершил несколько выходов для постановки мин. Однако быстро выяснилось, что его боеспособность осталась исключительно низкой, поскольку основу экипажа составляли постоянно меняющиеся ученики морских школ. Поступил приказ как можно скорее довести крейсер "до кондиции" и вновь направить в Балтийское море. 27 января он прибыл в столицу Дании. Однако к непрекращающейся нехватке личного состава прибавился недостаток топлива, и "Нюрнберг" простоял до конца войны в Копенгагене, практически не выходя из порта.

Это спасло новейший легкий крейсер Германии: столица Дании не подвергалась ожесточенным воздушным налетам, погубившим крупные боевые корабли, оставшиеся в германских портах. Теперь его ждал плен.

После общей капитуляции к борту "Нюрнберга" отшвартовался английский крейсер ПВО "Дидо", офицеры которого изъяли большинство технической и служебной документации. 22 мая командование британских ВМФ в Копенгагене приказало поднять флаг, свидетельствующий о сдаче, хотя немецкая команда осталась на борту. Опасаясь, что немецкие корабли могут повторить удавшийся в первую мировую войну в Скапа-Флоу "трюк" с самозатоплением, англичане решили увести лучшие из них под более сильную охрану в Германию. 24 мая "Нюрнберг" и тяжелый крейсер "Принц Ойген" под конвоем британского тяжелого крейсера "Девоншир", крейсера ПВО "Дидо" и двух эсминцев отправились в Вильгельмсхафен. Там и решилась окончательная судьба "Нюрнберга". В соответствии с разделом остатков германского флота наиболее крупный из находившихся наплаву боевых кораблей противника, которые было разрешено оставить на службе, достался Советскому Союзу. Англичане решили "от греха подальше" поставить его в сухой док, опасаясь актов саботажа.

Процедура распределения трофеев была обставлена как настоящая боевая операция. Поскольку практически все германские порты находились в зоне оккупации Британии, ответственность за передачу немецких кораблей союзникам, названную операцией "Сильвер", несли англичане, подошедшие к ней крайне серьезно. В сентябре был составлен план технической подготовки судов к переходу, а 4 декабря последовал приказ под грифом "Строго секретно", регламентирующий процедуру перехода "русской" части германского флота под контроль советских моряков. Хотя на "Нюрнберге" по- прежнему оставалось свыше 200 немецких моряков, там уже находились британские караулы, которым был отдано указание в случае необходимости открывать огонь, причем в приказе адмирала Бэрроу говорилось, что "если начнете стрелять, то стреляйте на поражение!". Появление советского экипажа англичане провели хитрым образом. За 4 дня до Рождества 1945 г немецкую команду посадили на грузовики и на двое суток вывезли из Вильгельмсхафена. По завершении "прогулки" на трапе их уже встретили советские моряки. Последний германский командир, капитан цур зее Гисслер, получил две письменные гарантии - от британцев и от советского командования, о том, что после доставки крейсера в СССР все люди будут возвращены в Германию "если будет установлено, что не совершено ни единого акта диверсии", 1 января 1946 г состоялась передача крейсера, а 2 января "Нюрнберг", на котором поднял флаг вице-адмирал Ралль, в сопровождении радиоуправляемого корабля-цели "Гессен", его миноносца управления "Блиц", эсминца "Z-15" и миноносцев "Т-33" и "Т-107", взял курс на Лиепаю. Отряд сопровождали британские эскортные корабли "Хэмблдон" и "Холдернесс", а на борту "Нюрнберга" продолжал оставаться английский караул.

5 января отряд подошел к Либаве. По воспоминаниям немецких участников перехода, Ралль отдал приказ бросить якорь на внешнем рейде, несмотря на сильное волнение. Якорная цепь оборвалась, и крейсер оказался рядом с непротраленным минным заграждением в наступающих сумерках. Немецкий историк К. Беккер утверждает, что Гисслер и германская команда чуть ли не спасли "Нюрнберг", всю ночь управляясь по радару, показаниям которого не доверяли советсие моряки. Наутро подошел буксир, но из-за продолжавшегося волнения буксирные концы вс время рвались. Тогда якобы Гисслер самостоятельно провел крейсер через узкий проход, удостоившись от адмирала комплимента: "С этим маневром не справился бы ни один русский офицер". Советские источники этой истории не подтверждают. Во всяком случае, никаких претензий к германской команде не имелось, и она вскоре отправилась на родину на плавбазе "Отто Вюнше".

Так закончилась служба последнего германского легкого крейсера в немецком ВМФ. По прибытии в Советский Союз относительно новый корабль, находившийся в неплохом техническом состоянии, был введен в состав действующих сил. 13 февраля 1946 г он получил название "Адмирал Макаров" и с 15 февраля был включен в состав Северо-Балтийского (8-го) флота. Некоторое время бывший германец даже нес флаг командующего этим флотом, вице-адмирала В.Ф.Зозули. 7 ноября 1947 г он вместе с другими морскими трофеями принял участие в традиционном параде на Неве.

Стратегия использования германских флотских трофеев в советском флоте предусматривала минимальные работы и полноценное применение кораблей до исчерпания ресурсов энергетической установки, после чего предполагалось ставить их на прикол или сдавать на слом. В 1948-1950 гг была осуществлена соответствующая модернизация "Нюрнберга", в ходе которой вся легкую зенитную артиллерию и торпедные аппараты заменили на советские образцы. Замене подверглось также радиолокационное оборудование; чтобы разместить антенны вновь устанавливаемых РЛС, пришлось усилить заднюю мачту, замененную треногой. Модернизированный крейсер совершил еще несколько учебных походов, но вместе с выработкой срока службы котлов и турбин подходила к концу и его активная служба. Выведенный из состава боевого флота и переклассифицированный в учебное судно 21 февраля 1957 г, он пробыл в этом качестве еще 2 года, после чего в феврале 1959 г был окончательно исключен из состава ВМФ и списан для разборки. 13 марта 1957 г с "Макарова" сняли экипаж, а позже вместо разборочных работ перевели в Кронштадт в качестве плавучей казармы. С бывшего "Нюрнберга" начали постепенно снимать вооружение и оборудование. Процесс этот затянулся на несколько лет, и только весной 1960 г он был сдан на слом. Место окончательного "успокоения" последнего крейсера Кригсмарине не вполне ясно: наиболее достоверной представляется версия о том, что его "ободранный" в Ленинграде корпус перевели в Калининград, где окончательно разобрали в 1967-1968 гг.

История службы. "ЭМДЕН".

Подробная история службы первого из послевоенных немецких крейсеров в мирное время заняла бы слишком много места. С момента своего вступления в строй в октябре 1925 г он использовался очень интенсивно как для учебной службы, так и в представительских целях. Достаточно сказать, что он совершил девять продолжительных зарубежных походов во все уголки Земли. Первый из них, начавшийся спустя год после начала службы, 14 ноября 1926 г, завершился только спустя почти полтора года, в марте 1928 г. За предвоенное время крейсером командовали многие известные офицеры немецкого флота, в том числе знаменитый подводник первой мировой войны Арно де-ла-Перьер и будущий руководитель подводного флота второй войны Карл Дениц.

Крейсер претерпел ряд модернизаций. В ходе подготовки к первому кругосветному путешествию в 1926 г передняя мачта была немного укорочена, а узкий конический фор-марс заменили более широким и тяжелым с установкой дальномера с большей базой. Главная модернизация 1933-1934 гг включала перевод на нефтяное отопление; задняя мачта укоротилась до небольшого "обрубка", а вместо нее появилась дополнительная радиомачта, прикрепленная к задней трубе. Более высокую (по образцу крейсеров первой войны) переднюю трубу укоротили на 2 м. Несколько позднее, в 1937 г, красивый серповидный форштевень уступил место прямому ледокольному образованию.

Самый старый из германских легких крейсеров, "Эмден" оказался первым, вступившим в активные боевые действия. В самом начале войны немцы выставили протяженные минные заграждения, протянувшиеся с севера на юг в Северном море и получившие название "Восточный вал". Уже 1 сентября 1939 г командир "Эмдена" капитан цур зее Вернер Ланге получил приказ принять мины, а 3-го его корабль выставил заграждение и вернулся в Вильгельмсхафен за следующей порцией. Ранним вечером 4 сентября, когда крейсер разворачивался у причала с помощью буксира "Буссард", прозвучал сигнал воздушной тревоги.

107-я и 110-я эскадрильи Бомбардировочного Командования, вооруженные легкими бомбардировщиками "Бленхейм-IV" и базирующиеся на авиабазе в Уоттисхэме, атаковали находившиеся в порту цели. Карманный линкор "Адмирал Шеер" легко отбил атаку 107-й эскадрильи, сбив 4 самолета. 110-я эскадрилья избрала основной целью "Эмден". Сброшенные ей шесть 227-кг бомб легли недалеко от борта, но существенных повреждений не нанесли. По иронии судьбы, единственным своим повреждением крейсер оказался обязан меткой стрельбе своих зенитчиков. Боцманмат фон-Дизельски, управлявший одной из 20- миллиметровок, попал в правый двигатель одного из самолетов, находившийся всего в 200 м от корабля на пологом снижающемся курсе. Неуправляемый "Бленхейм" продолжил траекторию и врезался в правый борт "Эмдена" в метре выше ватерлинии. Возник довольно сильный пожар, а левый пропеллер рассек обшивку на значительном протяжении. Всего от попадания самолета и близких разрывов бомб 29 человек было убито и 30 ранено. Правый борт, мостик и навесная палуба оказались изрешеченными осколками, а все прожекторы вышли из строя. Немцам еще повезло: впоследствии насчитали 8 попаданий осколков в торпедный аппарат правого борта, но зарядные отделения торпед не сдетонировали. В довершение, говоря о нетривиальных обстоятельствах, при которых пролилась первая кровь, можно отметить, что фамилия британского пилота, волей или неволей направившего свой самолет на манер первого "камикадзе" 2-й мировой войны и погибшего вместе со своим экипажем, была Эмден!

Несмотря на внешний эффект, повреждения "Эмдена" оказались весьма поверхностными и легко устранимыми. Он вновь был готов к службе уже через неделю. Однако ОКМ переключило на минные постановки эсминцы, и работа старого крейсера временно прервалась. Его (возможно на его же счастье) не использовали в составе крейсерского отряда Разведывательных сил, прикрывавшего операции, и остаток 1939 г и начало 1940-го корабль провел в рутинной учебной службе.

Операция "Везерюбунг" потребовала включения в отряды, предназначенные для захвата норвежских портов, всех боеспособных кораблей. Нашлось место и для "Эмдена": он вошел в состав группы, целью которой являлась столица Норвегии - Осло. Впрочем, роль устаревшего крейсера не переоценивалась; он следовал "третьим номером" после тяжелого крейсера "Блюхер" и карманного линкора "Лютцов".

Обстоятельства форсирования Осло-фиорда подробно приведены в описании действий "Блюхера" (см. "Тяжелые крейсера Германии"). С борта "Эмдена" был высажен первый десант, захвативший батареи Раной и двинувшийся на Хортен. После выхода из строя флагмана "Эмден" сделал несколько выстрелов по батарее в Кахольме, и попытался прийти на помощь тяжело поврежденному "Блюхеру", однако вступивший в командование командир "Лютцова" Тиле, не видевший сигналов о помощи с тяжелого крейсера, приказал отойти. Дальнейшее участие корабля в операции состояло в высадке оставшихся войск на берег. "Эмден" оказался одним из немногих участников норвежской операции, не получивших даже царапины.

"Ополовинивание" немецких легких крейсеров в ходе "Учений на Везере" привело к тому, что оставшиеся были переведены на Балтику для чисто учебных целей. Правда, ранней осенью 1941 г наступила кратковременная "встряска" связанная с нападением Германии на Советский Союз. "Эмден" вошел в состав южного соединения временного "Балтийского флота", и вместе с "Лейпцигом" участвовал в обстреле береговых батарей на островах Рижского залива. Подробно эта операция описана в действиях "Лейпцига"; следует лишь отметить, что 26 сентября 1941 г "Эмден" выпустил 245 снарядов по берегу, а при отражении атаки торпедных катеров капитан-лейтенанта Гуманенко первым открыл огонь и сделал 178 выстрелов - больше чем более современный и имевший 9 орудий "Лейпциг". После возобновления бомбардировки старый крейсер выпустил еще 217 снарядов.

Краткая вспышка боевой активности сменилась двухлетней учебной службой. Острая нехватка крупных боевых кораблей заставила ОКМ еще раз бросить взгляд на "Эмден", который оставался наиболее мореходным из числа легких крейсеров. Планировалось завершить его учебную "работу" в марте 1943 г, отправить на небольшое дооборудование и в августе того же года перевести в Норвегию. Однако неудачный бой "Хиппера" и "Лютцова" с охранением британского конвоя в новогоднюю ночь с 1942 на 1943 г оказал свое воздействие и на судьбу "старика". Модернизацию отменили 16 февраля, буквально за несколько дней до предполагавшегося начала работ, и крейсер продолжил службу в качестве учебного корабля. Так прошел весь 1943 г и большую часть 1944-го. К чести "Эмдена" можно сказать, что он все это время оставался на ходу, прерывая деятельность лишь на время кратковременных профилактических ремонтов, хотя его нагрузку нельзя назвать очень большой.

Новая попытка использовать "Эмден" для решения активной боевой задачи состоялась только в сентябре 1944 г. Последовал приказ на минную постановку в проливе Скагеррак, и 11 сентября крейсер вышел из Свинемюнде с грузом мин. Выполнив постановки, он был направлен в Осло, и проходя Осло-фиордом 9 декабря, сел на скалы к востоку от острова Флатегури. Авария оказалась довольно серьезной; снять корабль с грунта удалось только на следующий день. 16 сентября на стоявший в Осло поврежденный крейсер прибыл приказ Деница отправляться в Кенигсберг, на верфь фирмы "Шихау", для окончательного ремонта. "Эмден" благополучно прибыл в столицу Восточной Пруссии, но, как и в случае остальных немецких кораблей, работы в конце войны велись очень медленно, и когда 21 января 1945 г советские войска подошли на 40 км к Кенигсбергу, не завершивший ремонт и лишенный сданной на берег артиллерии корабль пришлось вывести из дока. 24 января буксиры перевели его в Пиллау, где его за 3 дня предполагалось подготовить к выходу в море. После заправки в Пиллау "Эмден" должен был идти в Готенхафен, где находились его орудия. 24 января на крейсер погрузили массу различных грузов, включая гроб с телом фельдмаршала Гинденбурга, но выйти из порта он не смог до 26-го, поскольку его механизмы все еще находились в частично разобранном состоянии. Только 30 января капитан цур зее Калер сумел довести свой корабль до Готенхафена, где быстро вернули на место артиллерию. Однако ход крейсера (уже смело можно сказать, "бывшего") не превышал 10 узлов, и он годился лишь в качестве еще одного средства эвакуации. 2 февраля он в сопровождении буксира "Бореас" и 3 миноносцев вышел в Киль, куда прибыл после почти трехдневного тяжелейшего перехода (обычно такой переход занимал несколько часов). Многострадальный корабль поставили на ремонт на завод "Дойче Верке", однако более войти в строй ему уже не было суждено. 12 марта в ходе воздушного налета в него попали 4 зажигательных бомбы, остановленные броневой палубой, но вызвавшие большой пожар. Спустя три недели, 3 апреля, бомба среднего калибра пробила слабую горизонтальную защиту и взорвалась в котельном отделении N 3. Еще через 10 дней "Эмден" получил следующее прямое попадание и несколько близких разрывов, вызвавшие сильные разрушения корпуса. Пришлось выбросить корабль на берег бухты Хайкендорфер в порту Киля. 26 апреля команда покинула крейсер, заложив заряды в машинном и котельных отделениях. Непосредственно перед капитуляцией Германии, 3 мая заряды привели в действие. Разрушенный взрывами корпус после войны разобрали на металл; работы были начаты в конце 1945 г и завершились в 1947 г.

Общая оценка германских легких крейсеров

При оценке следует прежде всего принять во внимание те особые обстоятельства, в которых происходила разработка проекта "версальских" крейсеров Германии. Прежде всего, они практически не имеют аналогов по размерам среди кораблей этого класса из числа участников второй мировой войны. Уникальность требования ограничения водоизмещения 6000 т заставила немцев предпринять попытку создать полноценный боевой крейсер в размерах корабля специализированного. Поэтому не вполне правомерно сравнивать "кенигсберги" с примерно одинаковыми с ними по величине британскими и американскими крейсерами ПВО типов "Дидо" (5600 т, 32 узла, 10 133-мм универсальных орудий) и "Атланта" (6700 т, 32 узла, 16 127-мм универсальных орудий) - единицами специального назначения, предназначенными для охранения боевых соединений или конвоев. Из тех же соображений не вполне уместно сравнение с английскими малыми "флотскими" крейсерами типа "Аретьюса" (5350 т, 32 узла, 6 152-мм орудий), также являвшимися специфическими крейсерами для действий в составе соединений "большого флота" (хотя на деле на Средиземном море они использовались в виде отдельного отряда). Все же стоит отметить, что перечисленные выше корабли (все - более поздней постройки и примерно равного размера) уступают немецким по артиллерии, а крейсера ПВО - и по защите.

Таким образом, наиболее близкими по параметрам соперниками германских крейсеров современной им постройки оказываются французские "Ламотт-Пике" (3 единицы), одиночный "Эмиль Бертэн", "Ла Галисонье" (7 единиц) и английские "Линдер" (8 единиц), а также несколько более старые американские "омахи" (10 единиц). Все они превышали "немцев" по водоизмещению, и, следовательно, имели потенциальные возможности для превосходства. На деле вооружение германских крейсеров выглядит вполне конкурентоспособным. Имея на 1 орудие больше, чем "Линдер" и "Ламотт-Пике", они помимо того несколько превосходили англичан по баллистическим характеристикам орудий, а французские 155-мм орудия - по скорострельности (примерно в 1,5-2 раза). Формально более сильные (12 орудий) "омахи" имели в бортовом залпе меньше пушек, чем "германцы" (8), причем половину - в неудобных казематных установках. Темп стрельбы американских орудий, также как французских, был недостаточно высок, а орудийные установки первых иностранных крейсеров несли очень слабую защиту или не имели ее вообще. Только артиллерия "галисоньеров", кораблей более поздней постройки, относящихся ко второму поколению легких крейсеров, по совокупности характеристик выглядит немного более предпочти-тельной. Однако разница в вооружении представляется слишком небольшой, чтобы выделить в этом отношении какой-либо из рассматриваемых кораблей.

Значительно более существенно отличается защита. Уникальными в этом отношении являются первые французские легкие крейсера, практически полностью лишенные броневой защиты. В то же время броневая палуба "К" защищала их от 54-кг французских снарядов и 51-кг британских на расстоянии до 60 каб, т.е. на основных дистанциях боя крейсеров. Хуже обстояло дело с вертикальной защитой "немцев": при нормальных углах попадания даже наиболее сильно бронированные "Лейпциг" и "Нюрнберг" пробивались французскими пушками на дистанциях до 95 каб, а английскими - до 83 каб. Поэтому в одиночном бою германским крейсерам приходилось бы выбирать острые курсовые углы или рисковать получить пробитие на средних дистанциях. Правда, здесь необходимо отметить, что подобные одиночные пробития главного пояса возможно не были бы слишком опасным ввиду наличия дополнительной защиты в виде скоса палубы, примерно эквивалентного дополнительным 50 мм вертикальной брони. Учитывая все факторы, можно говорить о том, что немецкие крейсера были значительно лучше защищены, чем небронированные французы и прикрытые 75-мм поясом лишь по длине энергетической установки "омахи".

Английские крейсера, и в особенности французские "галисоньеры" (вообще очень сильные корабли) обладали более сильной защитой. Пояс "линдеров" пробивался 150-мм немецким орудием примерно с 65 каб, а мощная защита борта последних французских легких крейсеров - только с 38 каб. Броня палубы британского крейсера над ЭУ начинала пробиваться навесным огнем с примерно тех же дистанций, что и его немецкого противника, а Талисоньер" (и погреба "Линдера") находились в безопасности от таких попаданий до почти 100 каб. даже под прямым курсовым углом, являясь по сути дела абсолютной защитой на более острых курсах. Результаты явно неутешительны для немцев, но их вполне можно было бы ожидать ввиду острого недостатка водоизмещения. Правда, при этом следует отметить практическинебронированные орудийные установки английских крейсеров.

Подытоживая сказанное, можно признать, что на момент создания по чисто боевым качествам германские легкие крейсера являлись одними из сильнейших в своем классе. В 1930 г только немногие корабли этого класса в мире имели шансы устоять в единичном бою против "кенигсбергов". Немецкие конструкторы времен Веймарской республики, работая в условиях жестких ограничений, достигли выдающихся успехов, создав "карманные линкоры" и крейсера типа "К".

Данные артиллерии

Орудие (калибр в мм)	150 мм	149,1 мм	149,1 мм	149,1 мм	105 мм	88 мм	37 мм	20-мм
Модель	1908 г	ТВК С/36	SKC/25	SKC/28	SKC/32	SKC/32	SKC/30	С 30
Длина орудия, кал.	45	48	60	55	45	76	83	65
Длина ствола, кал		45,7	57,5	52,4	42	72	80
Вес орудия с затвором, т	5,37	8,56	11,97	9,08	1,77	3,64	0,243	0,064
Число нарезов	48	44	44	44	32		16
Длина нарезов, м	5,1	5,59	7,07	6,59	3,69		2,55	0,72
Живучесть ствола, выстр.	1400	1100	500	1100	4100	3200	7500	22000
Начальная скорость, м/сек	835	835	960	875	780	950	1000	835
Макс, дальность, м	16800	21950	25700	23000	15175	17200	8500	4900
Макс, досягаемость по высоте, м						12400	6800	3700
Углы возвышения/снижения	+27°/-10°	+30°/-10°	+40°/-10°	+40°/-10°	+70°/-10°	+80°/-10°	+85°/-10°	+85°/-11°
Скорость вертикальной наводки мех./(ручн.), °/сек			6-8	8			/(3)
Скорость горизонтальной наводки мех.Яручн.), °/сск			6-8	9		10	/(4)
Скорострельность, в/мин							80-160	120-280

Вес снаряда, кг	45,3	45,3	45,5	45,3	15,1	9,0	0,742	0,134
Вес заряда (с гильзой), кг	22,7	23,5	33,4	23,5			0,97
Вес патрона, кг					24,0	15,0	2,1	0,32
Длина снаряда, см	61,2-60,9	70-67,9,5	68-65,5	67,9-65,5	45,9	39,7	16,2	7,9
Длина заряда, см	86,5	86,5	119,2	86,5	65,7	93,2 (патр)	38,1
Примечания	"Эмден"	"Эмден"	"К"	"М"	"Эмден"	Все
	до мод.	после мод.	"Лейпциг****Нюрнберг"		после мод.	крейсера

Однако уже к середине 30-х гг кораблестроители других стран, не зажатые в столь узких рамках, смогли создать более чем достойный ответ. Поэтому постройка "Лейпцига", и в особенности "Нюрнберга" по тому же базовому проекту является существенной ошибкой. Не достигнув даже тактической однородности (первая тройка "К" и два последующие крейсера имели настолько разные механические установки экономического хода, что просто нельзя говорить о единой серии), немцы как бы заранее отказывались от первоначальной доктрины превосходства своих боевых единиц над аналогичными кораблями противника. К тому времени появились более крупные британские и американские легкие крейсера, имеющие водоизмещение около 10000 т и вооружение из 12-15 пушек, превосходвшие немецкие "города" настолько значительно, что бой между ними почти наверняка закончился бы трагически для германцев. Так в течение буквально 5-7 лет немецкие крейсера переместились сначала в середину, а затем и в нижнюю часть шкалы оценок кораблей того же класса основных противников.

Кроме того, следует еще раз напомнить, что помимо артиллерии и брони, важной характеристикой крейсеров являются ходовые качества, а также возможность использовать артиллерию на большой скорости в открытом море. В этом отношении "кенигсберги" уступают практически всем своим современникам близкого размера, в том числе и меньшим по водоизмещением "аретьюсам". Низкий и недостаточно прочный корпус оказался "ахиллесовой пятой" немецких кораблей, препятствовавшей их использованию в океанских операциях. Помимо мореходности, к числу недостатков можно отнести неудачную турбо-дизельную установку, ограничивающую на первых трех единицах крейсерскую скорость 10 узлами, явно недостаточными даже для преследования торговых судов без разведения паров в котлах и подключения турбин. Да и максимальная скорость, хотя и находилась на уровне скорости большинства британских крейсеров, уступала более быстрым французским кораблям. Так что в случае использования "кенигсбергов" в качестве рейдеров у них вставали бы серьезнейшие проблемы при встрече практически с любым кораблем своего класса в открытом океане, вдали от своих баз. Дополнительным недостатком являлась явно недостаточная дальность при невозможности полного расхода принимаемого топлива без риска потери остойчивости, что ставило окончательный крест на крейсерской карьере немецких "городов". Германское командование предпочитало применять вместо них вспомогательные крейсера, более скрытные и дешевые, пренебрегая тем, что они обречены на гибель при встрече с настоящими боевыми кораблями.

Небогатая событиями история боевого использования германских крейсеров подтверждает сделанные выше выводы. Они оказались единственным классом надводных кораблей фашистской Германии, не обменявшимся ни единым выстрелом с противниками своего класса. И все же вряд ли можно считать причиной этого только технические качества немецких "городов". Недостаточную эффективность их применения следует отнести в основном к весьма специфическим стратегическим и оперативным доктринам высшего политического и военного руководства.

Закладные данные межвоенных германских легких крейсеров

Название	Обозначение*	Фирма-строитель	Построечный номер	Заказан	Заложен	Спущен	Принят на службу	Стоимость млн. марок
"Emden"	A - Ersatz NIOBE	Верфь ВМФ, Вильгельмсхафен			8 декабря 1921 г	7 января 1925 г	15 октября 1925 г
"Konigsberg"	В - Ersatz THETIS	Верфь ВМФ, Вильгельмсхафен	108		12 апреля 1926 г	26 марта 1927 г	17 апреля 1929 г	38
"Karlsruhe"	C - Ersatz MEDUSA	Deutsche Werke, Киль	207		27 июля 1926 г	20 августа 1927 г	6 ноября 1929 г	36
"Koln"	D - Ersatz ARCONA	Верфь ВМФ, Вильгельмсхафен	116		7 августа 1926 г	23 мая 1928 г	15 января 1930 г	36
"Leipzig"	E - Ersatz AMAZONE	Верфь ВМФ, Вильгельмсхафен	i 117	1928 г	18 апреля 1928 г	18 октября 1929 г	8 октября 1931 г	38
"Nurnberg"	F - Ersatz NYMPHE	Deutsche Werke, Киль	234	16 марта 1933 г	4 ноября 1933 г	8 декабря 1934 г	2 ноября 1935 г	40
* Обозначение, принятое при проектировании

Главные размерения германских легких крейсеров

	Тип "К",	"Лейпциг"	"Нюрнберг"	Тип "М"	Разв.кр-р (п-т 1939)	Разв.кр-р (п-т 1940)
Длина по ВЛ, м	169	165,8	170	178
Длина максимальная, м.	174 м	177,1	181,3	183	160	162
Ширина, м	15,2 (16,8)*	16,3	16,4	17	16	16
Глубина интрюма, м	9,25	9,0	9,0
Высота борта, м (нос/корма)	8,0/3,95
Осадка, м	5,56/6,28**	5,05/5,69	4,75/5,79	5,42
Водоизмещение, т
Пустого корабля		6614	7150
Стандартное	6000 (6730)*			7800	6050	6500
В грузу		7385	8060		7550	7500
Полное	7700 (8350)*	8427	9040	10400
С макс, нагрузкой
Примечания
Водоизмещение для типов "К" и "М" приведено в "длинных" (английских) тонах, для "Лейпцига" и "Нюрнберга" - в метрических.
Официальное водоизмещение легких крейсеров 6750 метр. т.
* В скобках - "Карлсруэ" после модернизации.
** При стандартном/полном водоизмещении. "Карлсруэ" после модернизации - 6,2 м

Вооружение и бронирование

	"Эмден"	Тип "К",	"Лейпциг"	"Нюрнберг"	тип "М"	Разв.кр-р (п-т 1939)	Разв.кр-р (п-т 1940)
Главный калибр - 150-мм орудия, число и тип.	8, С/16	9, SKC/25	9, SKC/25	9, SKC/25	8, SKC/28	6, TbKC/36	6, TbKC/38
Зенитная артиллерия, число и тип	2 - 88 С/16	6 - 88 SKC/32	6 - 88 SKC/32	8 - 88 SKC/32	4 - 88 SKC/32	6 - 88 SKC/32	4 - 88 SKC/32
Зенитн. автоматы	8 20	8 - 37	8 - 37	8 - 37	8 - 37	8 - 37	8 - 37
		4 - 20	4 - 20	4 - 20		8-20	8 - 20

Торпедные аппараты	4(2x2)	12 (4x3)	12 (4x3)	12 (4x3)	8(2x4)	-	10 (2x5)
Мины	120	120	120	120	160	?	?
Броня пояса, мм	50	20-50	20-50	18-50	30-50	50	50
Броня палубы, мм	20-40	20-40	20-25	20-25	20-35	20-25	20-25
Защита артиллерии, мм	-	20-30	20-30	20-80	20-80	?	?
Броня рубки, мм	100	100	100	60	100	?	?

Данные энергетической установки

	"Эмден"	Тип "К",	"Лейпциг"	"Нюрнберг"	тип "М"	Разв.кр-р (п-т 1939)	Разв.кр-р (п-т 1940)
Мощность турбин, л.с.	46500	68200	60000	60000	100000	50000	80000
Мощность дизелей л.с.	-	1800	12600	12600	16500	30000	30000
Число котлов	4 уг.+6 н.	6	6	6	4	2	4
Тип котлов	ВМФ	ВМФ	ВМФ	ВМФ	Вагнера	Бауэра-Вагнера	Бауэра-Вагнера
Рабочее давление, атм.	16	16	16	16	70	70	70
Макс, скорость под турбинами без форсажа, уз	29,4	32,1	31,9	32,0	33,5	33	36,25
Максимальная, скорость под дизелями, уз	-	10	16,5	16,5	19	25	25
Число оборотов в мин при полном ходе		360-370	309	291
Проектная дальность, миль (при скорости, узлов)	6750 (14)	3100 (13)*	5700 (19)	2400 (13)*	8000 (19)	11000 (17)	12000 (17)
Дальность, миль (при скорости, узлов) по фактическому потреблению топлива	3400 (15)	2760 (15)	3780 (15)	3280 (15)
	2320 (21)	2320 (21)	2980 (21)	2260 (21)
	1160 (27)	1340 (27)	2220 (27)	1700 (27)
	1060 (28)	820 (30)	940 (32)	922 (30)
Запас нефти, куб.м	860	1184**	1235	1152	1080	800	800
Запас диз. топлива, куб.м	(875 т угля)	261*	348	348	520
Примечания
* Только под дизелями
** Соответствует 1100 т нефти и 139 т дизельного топлива. После модернизации в войну "Кельн" принимал соответственно до 1350 т и 150 т. "Карлсруэ" после модернизации мог дополнительно принять 110 т нефти в отсеки между старой и новой обшивкой.

Распределение нагрузки ( в нормальном грузу)

Статья нагрузки	"Кельн,	Нюрнберг
	% водоизмещения	% водоизмещения	Тонн
Корпус	34	35,1	2557
Бронирование	13	10,6	774
Главные машины	22	22,5	1637
Вспомогат. мех-мы	4,5	5,4	394
Вооружение	10,2	13,0	946*
Мелкие грузы (приборы, провизия и т.п.)	4,5	3,1	226**
Вода для питья и котлов	2,8	2,8	203***
Топливо	7,5	7,6	551****
Резерв	1,5
ИТОГО	100	100	7288

Основные характеристики проектов германских легких крейсеров после типа "М"

Название проекта	"Зееадлер"	"Дизельный крейсер"	"Вер Дих"
Стандартное водоизмещение, т	8400	8960	8128
Скорость максимальная, уз*	35,5	35,7	35,2
Скорость продолжит., уз*	34,7	35,1	34,5
Мощность турбин, л.с.	120000, 3 вала		90000, 2 вала
Мощность дизелей, л.с.	18000, (центр, вал)	118000, 2 вала	31000, 1 вал (центр.)

Вооружение (главный калибр)	8 - 150 мм (4 х 2)	9-150 мм (3 х 3)	8-150 мм (4 х 2)
Дальность эконом.ходом			8700 миль
* Скорость, вычисленная на основе данных, полученных при буксировке моделей в опытовом бассейне.

Литература

1. Бережной С.С. Трофеи и репарации ВМФ СССР: Справочник. - Якутск, 1994.

2. Короткий И.М. Боевые повреждения надводных кораблей. - Л.: Судпромгиз, 1960.

3. Руге Ф. Война на море 1939-45: перевод с немецкого, Москва, 1957.

4. Breyer S., Koop G. Von "EMDEN" zur "TIRPITZ". - Bonn: Bernard&Graefe Verlag, 1995.

5. Conways All the World Fighting Ships 1922-1946. - London: Conway Maritime Press, 1985.

6. Groner E. Die Deutschen Kriegsschiffe 1815-1945, Band 1 - Munchen, 1982.

7. Koop G., Schmolke K.-P. Die Leichten Kreuzer der "Konigsberg"-Klasse, "Leipzig" und "Nurnberg", Bonn:Bernard L Graefe Verlag, 1994.

8. Koop G., Schmolke K.-P. Von Original zum Modell: Die Leichten Kreuzer der Konigsberg-Klasse, Bonn: Bernard L Graefe Verlag, 1994.

9. Whitley M.J*. Crusers of World War II, an International Encyclopedia, London: Arms and Armour Press, 1995.

10. Whitley M.J. German Crusers of World War II, London: Arms and Armour Press, 1985.

"КЁЛЬН" в 1943 г.

"НЮРНБЕРГ" в 1945 г.

"Эмден" в 1938 году с измененной фок-мачтой и укороченной передней трубой

"Эмден" в камуфляжной окраске в 1940-41 гг.

Спуск на воду крейсера "Кенигсберг"

"Карлсруэ" 15 октября 1929 года при переходе по каналу

"Кенигсберг" в августе 1935 года в польском порту Гдыня

"Кельн" на испытаниях

Гидросамолет Не 60 на крейсере "Кельн"

Кормовая артиллерия крейсера "Кельн"

"Кельн" на верфи "Дойче Верке" в Киле в 1941 году

"Кельн" в затопленном состоянии в Вильгельмсхафене

"Лейпциг" во время визита в Портсмут в 1934 году

"Лейпциг" в Свинемюнде в 30-е гг.

"Эмден" в 1938 году с измененной фок-мачтой и укороченной передней трубой

"Эмден" в камуфляжной окраске в 1940-41 гг.

Спуск на воду крейсера "Кенигсберг"

Оглавление

Владимир Кофман Германские легкие крейсера Второй мировой войны

Введение

«Эмден»

Тип "К"

"Лейпциг"

"Нюрнберг"

Модернизации

Дальнейшее развитие класса легких крейсеров в Германии

Проект "М"

Деятельность германских легких крейсеров

История службы. "КЕНИГСБЕРГ"

История службы. "КАРЛСРУЭ".

История службы. "КЕЛЬН".

История службы. "ЛЕЙПЦИГ".

История службы. "ЭМДЕН".

Общая оценка германских легких крейсеров

Литература