Верное средство от скуки [Вадим Астанин] (fb2) читать онлайн

Верное средство от скуки фантастический рассказ

На кону стояла приличная сумма. Генерал раздавал карты. Четыре заряженных револьвера гарантировали игрокам честную игру. Генерал играл ва-банк. Горсть монет золотого стандарта — неприкосновенный запас — был вытащен из потайного кармана и выброшен им на стол в тщетной надежде отыграться. Генералу не везло, хорошая карта шла его соперникам. Он скинул и переменил одну карту, остался недоволен, сбросил и поменял ещё две.

- Открываемся, - сказал Генерал, выкладывая свои карты на стол. У него было «королевское каре». Удачный расклад в этой партии. Пожалуй, Генералу предоставился шанс отыграться. Он заметно повеселел, но в глазах застыло холодное ожидание фиаско.

Машинист не стал огорчать Генерала. Он имел на руках «щит паладина» и молча признавал поражение. Закройщик с «рыцарским замком» бил Машиниста, но был бессилен против «королевского каре». Оставался Плантатор и он-то как раз не торопился раскрываться. Генерал заметно побледнел. Рука его потянулась к револьверу. «Ц-ц-ц», - предостерегающе цокнул Плантатор. Машинист и Закройщик невозмутимо пили виски.

- Открываемся, - повторил хриплым голосом Генерал.

Плантатор растянул губы в иезуитской улыбке. Ему нравилось держать соперника в напряжении.

- Ну! - угрожающе произнёс Генерал. Закройщик будто бы ненароком поставил стопку рядом со своей пушкой. Машинист налил себе новую порцию виски.

- Открываюсь, - сказал Плантатор, выкладывая одну карту за другой. Генерал разочарованно выдохнул. Три карты Плантатора образовали «скипетр императора», который безоговорочно бил «королевское каре» Генерала.

- За победителя! - сказал Машинист, поднимая стопку с виски.

- Редкая удача, - высказался Закройщик, не убирая стопки от револьвера.

Генерал огорченно выругался. Он оказался без гроша в кармане.

- Чертовски хороший день сегодня, джентмены, - сказал Плантатор, подгребая кучу денег. - Никак не меньше тысячи.

- Тысяча двести семьдесят пять, если быть точным, - сказал Генерал. - В монетах и бумажных ассигнациях, - добавил он с сожалением в голосе, провожая тоскливым взглядом золотые кругляши, совсем недавно приятно оттягивавшие потайной карман его жилетки.

- За это следует выпить, - объявил Плантатор и немедля взялся призывно щелкать пальцами. - Человек! Бутылку виски и закусить!

- Сей момент, джентмены, - отозвался официант, повязанный грязным белым фартуком и резво скрылся на кухне.

Генерал был самый что ни на есть настоящий. Бригадный генерал Конфедерации Свободных Планет. Самый молодой генерал в армии Конфедерации Свободных Планет. Бывший генерал. Бывший самый молодой бригадный генерал. Бывшей армии. Бывшей Конфедерации Свободных Планет.

Конфедерация откололась от Союза Независимых миров восемьдесят два стандартных галактических года назад. Провозгласила суверенитет, приняла Конституцию, создала армию и семьдесят девять стандартных галактических лет воевала с метрополией в самой длительной Гражданской войне. Здесь слишком много слова «самый». Что поделать? Генерал был определённо легендой, а война была ни с чем не сравнимой по продолжительности, размаху и масштабу взаимного истребления. Сто двадцать обитаемых миров на стороне Конфедерации и более трёхсот на стороне Союза. Технически Союз превосходил КСП, однако конфедераты сумели уравнять шансы, создав армию нового типа, основу которой составила полевая пехота. Набранная из добровольцев, она представляла собой нечто среднее между регулярными частями и партизанскими отрядами. В полевой пехоте не занимались строевой подготовкой. Вместо фрунтового учения полевая пехота училась воевать. Наступая, обороняясь, попав в окружение, потеряв связь с командованием, лишившись командиров, без техники и боеприпасов, в тылу противника, в одиночку, или мелкими группами, самостоятельно определяя цели и задачи. В любой ситуации. Не сдаваясь в плен и не разбегаясь трусливо по окрестностям. Каждый боец полевой пехоты сам по себе был самодостаточной боевой единицей, долгими и тяжелыми тренировками подготовленной к автономному существованию.

Генерал вступил в армию КСП на заключительном этапе затяжного гражданского конфликта. За десять лет до поражения. Когда всё уже было предельно ясно. Конфедерация войну проигрывает и техническое отставание тут ни при чём. Не техника подвела Конфедерацию, а отсутствие мобилизационных резервов. Нехватка людей решила исход войны.

Генерал записался рядовым в полевую пехоту в девятнадцать лет. Три года спустя он командовал ударной добровольческой бригадой в звании полковника, через полтора года стал начальником ударной добровольческой дивизии с повышением в звании до бригадного генерала. Капитуляция застала Генерала на посту командующего IV Подвижным корпусом полевой пехоты. Он молча выслушал переданную по радио прощальную речь достопочтенного господина Президента теперь отменённой решением Конгресса Союза Независимых Миров Конфедерации Свободных Планет, сжёг всю документацию, закопал в землю Боевое знамя Конфедерации и штандарт IV Корпуса, распустил штаб и роту личной охраны и, не дожидаясь прибытия ликующих победителей, подался в Пограничные Области. Туда, где законы цивилизованного мира теряют свою непререкаемую силу. Туда, где хладнокровие, быстрота реакции и меткий глаз ценится гораздо выше, чем скрупулёзное знание бесчисленных статей и параграфов, где законники и шерифы вершат правосудие при помощи пеньковой верёвки и старых добрых шестизарядных револьверов — быстро и без утомительных юридических процедур.

Он ничем не был обязан Союзу, кроме унижения и мести, пожалуй, но Союз считал по-другому. Иначе бы его не искали и, в конце концов, не разыскали бы. Однажды, когда Генерал, как обычно, тихо-мирно попивал в компании закадычных друзей виски, в салун завалились трое юнионистов, одетые в длинные кавалерийские шинели, расшитые по обшлагам трёхрядными «венгерскими узлами» из витых шнуров золотого цвета, широкополые офицерские шляпы с перьями и коричневые кавалерийские краги. Генерал пил виски, не обращая на них никакого внимания. Юнионисты подступили к Генералу. Они сразу углядели его. Хотя объект их поисков трудно было не узнать. Потому что не нашлось бы в салуне другого человека, который носил бы походную форму Конфедерации: табачного цвета брюки, куртку со стоячим воротником бледно-песочного цвета и мятую серую кепи. На куртке и кепи сохранялись знаки различия — восьмилучевые звёзды в обрамлении дубовых листьев. Правда, со знаками различия наблюдался некий разнобой. Кепи украшала одна звезда, а на контрпогонах и воротнике куртки звёзд было по две. Такая несогласованность объяснялась просто. Заняв должность командующего IV корпусом, Генерал был временно повышен в звании до дивизионного генерала. Обычным порядком временное звание через некоторый временной промежуток становилось постоянным — приказом по Военному министерству за подписью Его высокопревосходительства начальника Генерального штаба маршала Зан Зура с высочайшего согласия достопочтенного господина Президента Конфедерации Свободных Планет. К несчастью для Генерала, именно в этот судьбоносный для него момент Конфедерацию и накрыло большим медным тазом.

Собутыльники, люди в высшей степени тактичные, вежливо уступили юнионистам стулья. Однако, будучи, кроме того, людьми крайне обязательными, они не собирались оставлять своего товарища вообще без дружеской поддержки. Расположившись неподалёку, за соседними столиками, приятели Генерала, попивая виски, доброжелательно взирали на непрошеных гостей, положив крепкие ладони как бы невзначай на рукоятки безотказных револьверов. Юнионисты по-хозяйски заняли освободившиеся стулья.

- Ваше здоровье, джентмены, - сказал Генерал, поднося ко рту очередную стопку. Сидевший напротив офицер Союза склонился к Генералу и заговорил с ним вполголоса. Собутыльники напрягли слух. Юнионист говорил зло и напористо. Генерал терпеливо слушал.

- Нет, - коротко ответил Генерал. Юнионист схватился за бутылку. Шум в салуне мгновенно стих и в наступившей тишине звонко щёлкнул взведённый курок. Юнионисты вскочили, обнажая оружие. Приятели Генерала наставили револьверы на юнионистов. Генерал, сидя, нацелился юнионисту точно в лоб.

- Пошли вон, - любезно попрощался Генерал, указывая юнионистам дулом револьвера направление движения. - В следующий раз я не буду столь снисходительным. Впрочем, предупреждаю загодя — следующего раза вы, джентмены, не переживёте. А напоследок, джентмены, зарубите на своих высокомерных носах одну непреложную истину. Никогда офицер Конфедерации не пойдёт на службу вашему поганому Союзу. Если только ему не прикажет так поступить начальник Генерального штаба Его высокопревосходительство маршал Зан Зур, или, дай бог ему здоровья и долгих лет жизни, лично господин Верховный главнокомандующий вооружёнными силами, Президент КСП, достопочтенный Джордж Морган Дэвис. - А это, - торжественно закончил фразу Генерал, - невозможно по определению, джентмены!

Плантатор, конечно, на самом деле, никаким плантатором не был. А был он фермером с какой-то захудалой провинциальной сельскохозяйственной планетки в созвездии кого-то там прославленного из древнегреческой, или древнеримской мифологии. Растил фермер урожаи кукурузы традиционным образом, как отец его до него растил, а до отца его дед, а до деда — его прадед, и так до седьмого колена и дальше. В глубокое историческое прошлое. Трудились у фермера на полях, в садах и хлевах антропоморфные, укомплектованные синтетическими псевдомозгами роботы. Безотказные трудолюбивые машины. Но прогресс не стоит на месте и на смену устаревшим человекоподобным автоматам пришли ультрасовременные микромодульные технологии. Медлительных роботов заменили управляемые рои и программируемые тучи рукотворных специализированных цифровых микробов, не требующих контроля и не нуждающихся в ремонте. Соседи фермера, ближние и дальние, без колебаний сдавали отжившую технику в утиль, покупая взамен на льготных условиях ульи перспективных наноботов. Очень скоро все фермы и хутора в округе опустели, кроме усадьбы нашего труженика, где продолжали работать понятные и надёжные механизмы. Фермер упрямо держался старины, но вот однажды он встал ни свет ни заря, сложил в рюкзак необходимые в долгом путешествии вещи и сбежал от алчных кредиторов и бездушного прогресса далеко-далеко. Как можно дальше от родного и ненавидимого всеми фибрами души захолустного аграрного мирка. На линию фронтира.

Закройщик был из местных. Он великолепно шил одежду. Особо ему удавались мужские костюмы. Закройщик отдавал предпочтение старому доброму английскому стилю: костюму-тройке традиционных серых коричневых синих зелёных цветов и черно-белых сочетаний, пошитому из шерстяной или твидовой ткани. Он считался модным портным. Наработанная годами репутация обеспечивала его многочисленными заказами и богатой клиентурой. Сытая жизнь Закройщика оборвалась в одночасье. Цветущий портняжный бизнес погубила «Зингер Мегакорп», открывшая на планете филиал по производству домашних швейно-прядильных автоматов. Никто больше не шёл к Закройщику. Мастерская его опустела. Бывшие клиенты отвернулись от него, а жадные капиталисты из «Зингер Мегакорп», ехидно хохоча, подсчитывали барыши. Жестокий прогресс настиг и раздавил портного, как раньше настиг и раскатал в тонкий блин фермера. Только в отличие от Плантатора Закройщик не хотел сдаваться без боя. Отчаянная идея захватила его воображение. Закройщик решил уничтожить фабрику конкурента. Может быть — сжечь, может быть — взорвать. Он колебался в выборе метода диверсии и поэтому, когда к нему в мастерскую нагрянули агенты Управления по контролю за оборотом алкоголя, табака, огнестрельного оружия, огнеопасных, взрывчатых веществ и продуктов питания, они обнаружили в подвале сложенные штабелями канистры с газолином и ящики с промышленной взрывчаткой. Закройщик был в шаге от смертной казни. Его обвинили в терроризме. Следователи требовали, чтобы он назвал цель террористического нападения и выдал подельников. Закройщик упорно молчал. К нему применили допрос третьей степени. Закройщика били под присмотром судебного врача, лишали сна, кормили солёной рыбой и не давали пить, заставляли сутками стоять в узком бетонном пенале, обливали холодной водой, стимулировали искренность зарядами электрического тока. Закройщик безмолвствовал. У следователей осталось последнее средство убеждения — сыворотка правды — и здесь, как назло, неравнодушное общество предательски выбило это безотказное оружие из их опытных рук. Петиция о запрещении использования психоактивных веществ при расследовании уголовных преступлений собрала, наконец, нужные десять миллионов голосов и правящий Совещательный Директорат, скрипя зубами, вотировал обращение законом без рассмотрения в Законодательном Сенате. Закройщику повезло. Счастливым образом он избежал смертной казни, случайно угодив в тот краткий отрезок истории, когда старые, отсталые, методы добывания улик уже были запрещены законом, а новые, революционные, ещё находились на стадии лабораторных испытаний. Попади он в цепкие лапы правосудия немного позже, ему было бы не отвертеться. Ментальный щуп, прозванный остряками «извлекателем умысла», лишал преступников всякой, даже призрачной, надежды каким-либо образом спастись от наказания. (Непредвиденным результатом внедрения ментального щупа в повседневную практику полицейского дознания стало исчезновение из уголовного судопроизводства адвоката и замена его на доверенного наблюдателя, надзирающего от лица, обвинённого в преступлении, за правильностью проведения ментального сканирования мозга).

Закройщика судили и приговорили к пяти годам каторжных работ. Он отсидел весь срок и вышел на свободу физически истощённым, но не сломленным душевно мстителем, критически оценившим и творчески переосмыслившим былые ошибки, загнавшие его в глубокие карьеры государственных мраморных каменоломен. Пять долгих лет Закройщик разрабатывал в уме детальный план искоренения неприятельской собственности. Фейерверк получился ослепительный. Столбы огня и дыма, взметнувшиеся на многометровую высоту, раскатистый грохот, расколовший вдребезги патриархальную тишину сонного заштатного городка, вой сирен и заполошное мельтешение полицейских авиеток в небе. Закройщик остался чрезвычайно доволен произведённым эффектом. Торопливо спустившись с холма, он сел в купленный по дешёвке аэрокар, умчался на восточное побережье континента и там сел в космический корабль, принадлежавший тайному сообществу контрабандистов и бутлегеров. Корабль направлялся в Пограничные Области.

Механик в прошлой жизни управлял малыми каботажными ракетами. Больше о себе он ничего не рассказывал, что не мешало любителям строить всяческие догадки и предположения сочинять о нём разнообразные небылицы. В сообщаемых по большому секрету версиях сплетен его выставляли то маньяком, то массовым убийцей, то запойным пьяницей, то бытовым хулиганом, то ревнивцем, избившем подругу/жену до полусмерти, то правдолюбцем, вскрывшем хищения на базе Каботажного Флота, то офицером, давшим в морду вышестоящему по званию (абсолютно справедливо, а дело было в следующем…), то офицером, отказавшимся исполнять неправомерный приказ, то человеком, совершившим непредумышленное убийство. Злые языки изощрялись кто во что горазд. Механик к этим пересудам относился безразлично, однако особо надоедливым бил морды. Не корысти ради, а токмо в целях сугубо профилактических.

А вместе они — Генерал, Закройщик, Механик и Плантатор — были бандой.

Генерал пить виски отказался. Плантатор немедленно оскорбился. Револьвер, будто живой, прыгнул ему в ладонь. Генерал, бесстрастно глядя в чёрный зрачок ствола, надел кепи и сказал:

- День перестаёт быть томным, джентмены. Не пора ли нам слегка развеяться?

С этими словами он вышел на улицу, запрыгнул в седло гнедого электроскакуна и пустил его вскачь. Товарищи, бросив карты и недопитую бутылку, ринулись за ним вдогонку. Четверо всадников вылетели из городка и поскакали на запад. Двадцатью минутами позже и шестью милями дальше те же четверо всадников бешеным галопом пронеслись по главной улице Ларсон-Сити, паля во все стороны из револьверов и разгоняя по углам прохожих, свиней и разную мелкую домашнюю живность, залёгшую в дорожной пыли. Улица молниеносно опустела, свиньи, визжа, разбежались, курицы, заполошно квохча, забились под помосты. Обыватели позапирали двери на засовы, помощник шерифа благоразумно растворился в полудённых далях. Шерифа в городе не было. Предупреждённый о налёте телефонограммой, подписанной человеком, скрывшемся за псевдонимом «Неравнодушный гражданин», шериф собрал отряд добровольных помощников и отправился устраивать засаду. Таким образом, Ларсон-Сити без сопротивления пал к ногам компаньонов. Но город их не интересовал. Они промчались по главной улице и осадили электроконей у ступеней Первого Трансгалактического банка. Звеня шпорами, друзья-приятели вошли в здание. Пройдя мимо застывших в прыжке львов по бокам парадной лестницы, мимо швейцара, услужливо распахнувшего перед ними зеркальные двери, мимо дремлющего на посту охранника, мимо застигнутых врасплох клиентов, они навели револьверы на кассира:

- Это ограбление, - убедительно сказал Плантатор.

- Не сомневаюсь, - ответил кассир, привычно вытягивая руки вверх.

- Откройте, пожалуйста, сейф, - вежливо попросил кассира Закройщик.

- А если не открою? - нахально спросил кассир.

- Мечтаете умереть героем? - поинтересовался Механик, взводя курок револьвера.

- Оно вам надо? - ласково сказал Закройщик. - Рисковать своим здоровьем ради чужой выгоды?

- Это деньги банка, - напомнил кассиру Плантатор.

- Кому вы это говорите? - обиделся кассир.

- Я так, на всякий случай, - смутился Плантатор.

- Можно опустить руки? - спросил кассир. - Неудобно с поднятыми руками отпирать сейф.

- Как угодно, - учтиво разрешил Генерал. - Вы же их сами подняли.

- Извините, - сказал кассир, - условный рефлекс.

- Вы только на тревожную кнопку не нажимайте, - предостерёг кассира Плантатор.

- За кого вы меня принимаете? - обиделся кассир, - тревожную кнопку я нажал, едва вы появились в зале.

- Тогда поторопимся, - сказал Генерал. - Давайте сюда деньги, - скомандовал он кассиру.

Кассир, не мешкая, принялся выкладывать из сейфа на стойку мешки, полные звонкой монеты.

- Всем не двигаться, - крикнул, уходя последним, Механик и выстрелил в потолок, - пять минут!

- Второй раз на неделе, - жалобно сказал кассир. - Нервы ни к чёрту. Уволюсь!

Засада ждала компаньонов на выезде из Ларсон-Сити. Серьёзность намерений противной стороны недвусмысленно демонстрировала крытая повозка, развёрнутая поперёк дороги, в которой был установлен крупнокалиберный пулемёт и пятнадцать конных стрелков. Засаду возглавлял шериф Ларсон-Сити. Он располагался на повозке рядом с пулемётом. Пятнадцать конных стрелков, виртуозов огнестрельных дуэлей, непринуждённо держали компаньонов на прицеле своих двенадцатизарядных автоматических винтовок, готовые по первому приказу шерифа стрелять на поражение.

- Куда торопитесь, парни? - по-приятельски осведомился шериф, промокая вспотевший лоб носовым платком.

- Домой, шериф, - отвечал Генерал, придерживая ручным тормозом коня, готового пуститься вскачь. Конь горячился, перебирал ногами и привставал на дыбы.

- А что у вас в седельных сумках, господа? - продолжал спрашивать шериф.

- Мелочь разная, - уходил от прямого ответа Генерал, - так сразу всего и не упомнишь!

- Сдается мне, джентмены, что вы меня обманываете, - сказал шериф и многозначительно погладил ствол пулёмёта. - Сдаётся мне, что в сумках ваших вполне конкретная поклажа.

- Какая же, шериф? - крикнул Генерал.

- Сами знаете, мистер. Та, которая совсем недавно лежала в банковском сейфе.

- Ошибаетесь, шериф, - отвечал Генерал прикидывая в уме шансы избежать перестрелки.

По всему выходило, что столкновение с законниками предотвратить наверняка не удастся. Генерал подал сообщникам условный знак. Компаньоны выхватили револьверы. Пятнадцать виртуозов огнестрельных дуэлей дружно нажали на спусковые крючки своих двенадцатизарядных автоматических винтовок. Шериф споро залёг под повозку. Пулемётчик открыл шквальный огонь. Налетчики, дерзко гарцуя перед засадой, палили с двух рук по законникам. Ураганная стрельба длилась несколько минут. Первыми не выдержали налётчики. Они не успевали быстро перезаряжать оружие. Генерал выкинул белый флаг. Помощники шерифа опустили винтовки. Пулемётчик снял на две трети опустошённую патронную коробку. Шериф выбрался из-под повозки.

- Наигрались, парни? - брюзгливо пошутил шериф.

Генерал спрыгнул на землю.

- Вполне, - сказал он, протягивая шерифу руку. - Редкий грабёж обходится без перестрелки.

- Сколько взяли? - деловито спросил шериф.

- Двести пятьдесят, - ответил Генерал, - тысяч. В золотом федеральном стандарте.

- Мистер Палмер! - громко позвал шериф. Из повозки вылез страховой агент Палмер, прижимая к груди тощий портфельчик.

- Эти честные и добропорядочные граждане, - сказал страховому агенту шериф, - оказали закону неоценимую услугу, отбив у грабителей украденные в Первом Трансгалактическом деньги. Общей суммой в двести пятьдесят тысяч золотой монетой.

- Каждая номиналом в сто кредитов, - добавил Генерал.

- Похвальное усердие, - отходя от оглушительной пальбы сказал мистер Палмер.

- Каков процент вознаграждения в случае возвращения похищенного?

- Первый Трансгалактический выплачивает гарантированно тридцать процентов от возвращённой суммы, шериф.

- Каковые тридцать составляют…

- Семьдесят пять тысяч золотых в федеральном стандарте, кредит к кредиту.

- Джентмены, несите мешки, - распорядился Генерал.

- Мистер Палмер, - сказал шериф. - Примите по счёту. - Расчёт, как обычно, на месте? - уточнил он. Мистер Палмер сухо кивнул в ответ.

Шериф подошёл к Генералу.

- Как будем делить?

- Как обычно, половина на половину.

- Пятьдесят на пятьдесят? Неравноценный обмен, - сказал шериф, - у меня больше людей.

- Это не мои проблемы, - сказал Генерал.

- С некоторых пор вот это всё стало нашей общей проблемой, - шериф зло ткнул пальцем Генералу в грудь. - Кое-кто наверху начинает кое в чём сомневаться и задавать неудобные вопросы.

- Твоё предложение? - не сморгнув глазом, спросил Генерал.

- Шестьдесят на сорок, - сказал шериф. - И учти, я всё равно в накладе.

- Проблема не наша, - безразлично повторил Генерал. - а твоя.

- Моя, - согласился шериф, - В этот раз моя.

Мистер Палмер, сидя на расстеленной попоне, сноровисто пересчитывал реально украденные и мнимо возвращённые Первому Трансгалактическому банку деньги.