Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
смелостью или представительной внешностью со своими невыразительными, редкими, растрепанными светлыми волосами, завязанными на затылке конским хвостом. Мои роскошные светлые, распущенные волосы были густы и завивались. Что же, черт подери, в ней есть такого, чего нет у меня? Чем она привлекала? Должно же в ней быть нечто, раз она увела у меня мужа. Но что?
Она была чувственна, хорошо образована и считалась моей подругой. Я даже мысли не допускала, что она может предложить свое тело Джиму и за моей спиной станет спать с ним. Я никак не могла представить, что муж изменит мне, да еще с Кэролайн! «Она сука, — решила я, — шлюха, легкомысленная девица». Но она увела Джима.
В доме было тихо. Лишь мои думы, вихрем проносившиеся в голове, думы о ненависти и мести, нарушали спокойствие. «Теперь здесь навсегда воцарится тишина, раз этот дом перестал быть супружеским очагом», — размышляла я, однажды вечером сидя в гостиной. Мы собирались завести детей, по крайней мере я так думала. Видно, топот маленьких ножек меньше всего приходил Джиму на ум, когда он вводил свой торчавший член во влажную щель Кэролайн и награждал ее своей спермой — спермой, которая принадлежала мне.
Одна я чувствовала себя так, будто нахожусь в вакууме. В огромной, черной дыре — пустой, бездонной, бессмысленной. Через месяц я почувствовала себя еще хуже. Я напрасно думала, что время исцелит мои раны, снимет боль. Еще одна записка, живо описывавшая каждую деталь того, как Джим и Кэролайн предаются любовным утехам, лишь обострила мой гнев, ненависть и горечь.
Стараясь забыть случившееся, я совершала длительные прогулки. Я сидела в парке и смотрела на пары, которые гуляли, взявшись за руки, и возненавидела их за взаимную любовь. Я наблюдала за парами, которые в супермаркетах, как и мы раньше, делали покупки на выходные дни, и испытывала отвращение к самой мысли о браке. Меня преследовали навязчивые идеи. Горечь поедала меня изнутри, появилось желание разрушать взаимные отношения. Если я ни с кем не встречаюсь, то другие не должны и подавно.
Я начала писать анонимные письма Кэролайн, в которых злобно врала, что Джим ей изменяет. Чтобы унять боль, я утверждала, что он посещает не только ее прелесть. Я ярко описывала, как его пенис входит в щели других женщин, как их липкие соки сверкают на его стержне, пока он трахается за ее спиной.
Конечно, она догадалась, что эти письма — моих рук дело, но мне было все равно. Мне становилось легче при одной мысли, что я заронила в ее душу семена подозрения. Семена, которые дадут всходы и, словно плющ, обвивающий дерево, задушат эту суку!
— Скоро ты найдешь себе хорошего человека, — утешали меня довольные собой замужние подруги. Любопытно, как проявляется человеческая природа, как люди получают удовольствие от несчастий других. Возможно, моя печаль напоминала им о том, как они счастливы? Они не лишились мужей, любви, плотских наслаждений. Я же лишилась всего.
Мои подруги начали жалеть меня. Они забегали на чашку кофе, стараясь подбодрить меня, все время говоря глупости. Полагаю, они желали мне добра, но я чувствовала, что им очень хочется скорее выведать мое настроение, нежели бескорыстно помочь. Я чувствовала себя уродом на арене цирка во время парада, а они все приходили посмотреть, показать на меня пальцем. Сполна насмотревшись на меня, они, смеясь, уходили домой и отпускали шутки в мой адрес.
Однако еще тяжелее стало переносить не моих так называемых подруг, а записки, безжалостные записки, сообщавшие откровенно и во всех подробностях то, что Джим с этой сукой вытворяли в постели. Я знала, что Кэролайн не стала бы опускаться до подобного сумасшедшего поведения. В конце концов она победила, завладев Джимом. Единственной целью таких записок было посыпать соль на мои раны.
Я понимала, что мне надо стряхнуть подавленное настроение. Назло счастливым парам, жалостливым женам, запискам надо было овладеть собственными эмоциями, перестать думать о Джиме и той суке. Вдруг так и произошло. Исцеление совершенно неожиданно началось одним субботним вечером, когда на моем пороге появился Тони, держа в руках отвертку.
Тони принадлежал Сэлли, жившей неподалеку подруге, которая любезно прислала мужа, узнав, что у меня сломалась стиральная машина. В свои тридцать с небольшим Тони сохранил привлекательность — черные волосы зачесаны назад, глаза карие, ровные белые зубы. К тому же он неплохо загорел во время недавнего семейного отпуска на Гран-Канарии. «Хороший улов, — решила я. — Сэлли везет».
Она мне гордо и самодовольно говорила, что Тони никогда не сбивался с пути и оставался верным. Но и я все время думала, что Джим хранит мне верность. А что если муж Сэлли такой же, как и Джим, обманщик? Ублюдки!
— Входи, Тони! — пригласила я, тепло улыбаясь.
Я не ожидала, что он прискачет, как рыцарь на белом коне, в тот же вечер. Надев красную мини-юбку и шелковую блузу, я собиралась одна пойти в бар. Мне в голову пришла
Последние комментарии
7 минут 42 секунд назад
2 часов 41 минут назад
3 часов 9 минут назад
3 часов 16 минут назад
4 часов 51 минут назад
6 часов 19 минут назад