Алекс (ЛП) [С. М. Шейд] (fb2) читать онлайн

Алекс

(Ответный ход, книга 4)

С.М. Шейд

Перевод осуществлен исключительно для ознакомления, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Переведено для группы Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ

Переводчик Елена Ковалева

Аннотация:

Девяносто два дня. Тринадцать недель. Вот сколько времени прошло с тех пор, как я потерял своего любимого, своего лучшего друга. Все, что я мог сделать, это вытащить свою задницу из кровати и вернуться к работе, но я знаю, что Купер хотел бы, чтобы я продолжал жить. Думаю, он был бы даже счастлив, если бы узнал, с кем я хочу двигаться вперед. Хотя, объект моей привязанности возможно совсем не в восторге от моего выбора.

Он натурал. Или думает, что таковым является.

Ужасный бабник, чье лицо и тело обеспечивают бесперебойный поток желающих женщин у его двери. Он, кажется, рад пройтись по всему женскому населению. Но невозможно ошибиться в том, как он смотрит на меня, когда думает, что я не вижу. Так или иначе, я покажу ему, чего он действительно хочет.

Глава 1

Алекс

Девяносто два дня. Тринадцать недель. Столько времени прошло с тех пор, как я потерял моего любимого, моего лучшего друга. Пробуждение по утрам — это худшее время в течение всего дня. Несколько мгновений, пока я просыпаюсь, все что я чувствую, это мягкое одеяло и прохладу декабрьского воздуха.

Иногда, я даже улыбаюсь аромату жареного бекона, прежде чем открываю глаза, и правда обрушивается меня. Это не наша квартира, и мужчина, который грохочет на кухне, не Купер. Осознание этого ухудшается пустотой в моей постели. От этого мне хочется разрыдаться или со всей дури колотить по матрасу, словно маленький ребенок в истерике. Временами, я так и делаю.

Сегодня Ян, колотивший кулаком в мою дверь, отвлек меня.

— Поднимайся, мать твою. У нас есть дела.

— Уверен, ты и сам справишься, — отозвался я.

Дверь распахнулась, как я и предполагал, и Ян включил верхний свет.

— Вставай и поешь. У нас сегодня гости, помнишь?

Точно. Сегодня канун Нового года. Приедут мои братья со своими женщинами. Раздраженно вздохнув, я отбросил одеяло и вылез из кровати. Я уже усвоил, что Ян Тернер настырный сукин сын.

Иногда мне хочется оторвать ему голову, но я очень благодарен ему. За неделю до того, как я потерял своего парня, Купера, он купил этот огромный нуждающийся в ремонте дом. Только взглянув на жалостливые лица моих братьев, я принял предложение переехать к нему и помочь с ремонтом. Я не мог вернуться обратно в квартиру, в которой мы с Купом жили, а оставаться со своими братьями, чтобы они и их женщины сюсюкались со мной, стало бы нежелательной пыткой для меня, и я не хотел навязываться.

Я могу быть мудаком, когда злюсь, а злюсь я почти все время. Это проще, чем грустить. Казалось, чтобы я ни сказал и ни сделал, ничего не трогало Яна. Он слегка странный парень, потому что его сложно вывести из себя или расстроить, он просто непробиваемый. Женщины любят его, даже несмотря на то, что он бросает их, как использованные салфетки. Однако Купер был от него без ума, и думаю, он был бы рад, что я здесь. Ян очень много тусовался с нами в последние три месяца, когда мы с Купером были вместе.

Когда я схватил какую-то одежду и полотенце, он смотрел на меня своими темными глазами, пытаясь определить, как я буду себя вести этим утром. Не могу его винить за это. Очень много раз по утрам я выталкивал его из своей комнаты, угрожая его любимому придатку.

Почти каждый день мне просто необходим этот пинок из кровати, чтобы я вернулся к своей жизни, или по крайней мере мог быть хоть чем-то полезен. Мы с моими братьями руководим приютом для жертв домашнего насилия Страйкин Бэк, помимо спортивного зала братьев Рид, и я нужен им на работе.

— Перестань пялиться на мой зад и дай мне принять душ, — проворчал я, проходя мимо него, и закрылся в ванной. Горячая вода взбодрила меня, и я начал вытягивать себя из плохого настроения, которое всегда накрывало меня по утрам. Подготовка к вечеринке не худший способ провести день.

Как обычно, на кухне стояло большое блюдо с жареным беконом. Ян безусловно беконовый наркоман. Клянусь, его артерии скорее всего закупорены от жира.

— Только бекон? – спросил я, когда он вышел с задней веранды.

— Сэндвич с беконом, — ответил он, пожав плечами.

Я выбил буханку хлеба из его рук и толкнул его к столу.

— Я приготовлю что-нибудь.

— Вафли? — уверен, что его маленькая ухмылка помогает ему добиваться желаемого от женщин, но на меня она не действует. В основном.

— Яйца и фрукты. Клянусь, ты ешь, как подросток.

— И это говорит парень, который спал бы, как подросток весь день, была бы только возможность.

— А ты бы свободно обжирался беконом, пока жир не полез из твоих пор.

Делая вид, будто обдумывает это, он покачал головой.

— Все равно не так весело, как раздражать тебя.

Налив взбитые яйца в сковороду, я ответил.

— Ты хоть понимаешь, как легко было бы плюнуть в твой омлет?

— Спасибо, но я таким не увлекаюсь. Кофе? — предложил он, достав две кружки.

— Безусловно, мне нужен кофеин. Трудно спать с паровым свистком, свистящим посреди ночи.

Я не смог сдержать улыбки, когда кухня заполнилась смехом Яна.

— Слышал бы ты ее в моей комнате. Женщина почти разорвала мои барабанные перепонки. Ни за что на свете я не стал бы трахать ее второй раз из-за этой режущей уши фигни. Никогда и ни за что.

Хмыкнув, я поставил на стол наши наполненные тарелки.

— Типа ты когда-нибудь это повторял.

— Тебе стоит следовать моему примеру. Найди желающую задницу на ночь и расслабься. — помолчав немного, он посмотрел на меня и участливо добавил. — Это может помочь.

— Я не сторонник перепихона. Мне нравится знать того, с кем я трахаюсь, и я пока не готов знакомиться с кем-то новым.

— Может ты готов познакомиться с пылесосом? — это одно из качеств, которое мне в Яне нравится. Он знает, когда нужно остановиться и сменить тему.

Загрузив посудомоечную машину, Ян схватил свой ящик с инструментами.

— У Артура засорилась раковина. Я разберусь с этим, а затем заскочу в винный магазин. Будут какие-нибудь пожелания?

— Сигаретная бумага.

— Любитель травки.

— Блядун.

— Скоро вернусь, — крикнул он, дверь за ним со скрипом закрылась.

Нужно ее обязательно смазать. Я никогда не был мастером на все руки, но, когда мы с Яном занялись ремонтом своими руками, мне это понравилось. Он купил этот дом спонтанно, надеясь быстренько перепродать его за наличку и вложить прибыль, но, чем больше мы над ним работали, тем больше я видел, как Ян влюблялся в это место. Плюс, здесь жил Арт. Этот дом разделен пополам, это дуплекс, и Артур живет на другой половине. Ему за шестьдесят, и он живет здесь уже очень давно. У Яна никогда не хватит духу выгнать его.

Врубив громче новый альбом Imagine Dragons, я начал уборку. По крайней мере, нам не надо готовить. Мисс Дэн, заведующая Страйкин Бэк, вероятно принесет столько еды, что хватит до конца света. К тому же, я заказал доставку пиццы, и Эверли, жена моего брата, точно притащит кучу всякой калорийной гадости. Словно услышав мои мысли, Эверли позвонила мне по телефону, и, как обычно, мне пришлось обыскать весь дом, пока я не нашел его между двумя подушками.

— Привет, Алекс, — прощебетала она, когда я наконец принял вызов. — Опять потерял свой телефон?

— Я занимался уборкой. Как дела, малышка?

— Я не малышка, — ответила она машинально, прежде чем продолжила. – Слушай, у меня есть друг, которого я бы хотела пригласить сегодня вечером, но я хочу убедиться, что это нормально.

Только не это! Я включил громкую связь и продолжил подметать на кухне.

— А этот друг случайно не окажется одиноким геем, мечтающим о ‘жили они долго и счастливо’?

— Ну, он гей, но это всего лишь совпадение.

— Ну-ну. — я услышал голос своего брата Мэйсона, бурчащего на заднем фоне. — Включи громкую связь, Эв. — когда она подчинилась, я наябедничал на нее. — Привет, братишка, не хочешь обуздать свою женщину? Она опять за свое.

— Что? — обиделась она. — Я просто хочу пригласить друга.

— Одинокого друга гея, — добавил я, и Мэйсон засмеялся.

— Что я говорил тебе о твоей одержимости сводничеством? — сказал он, и за звуком шлепка по заднице послышался визг Эверли. — Не беспокойся, братишка. Сегодня будет семейный вечер.

— Ябеда, — хихикая, сказала Эв.

Выглянув в окно, я увидел Яна, сражавшегося с двумя ящиками.

— Звучит неплохо. Мне пора. Ян скупил весь винный магазин.

— Люблю тебя, — отозвалась Эв.

— Люблю тебя. Увидимся сегодня вечером.

Матерясь, Ян вошел в дом и облегченно вздохнул, когда я забрал у него один из ящиков, полный бутылок с алкоголем.

— Мы сегодня напьемся? — спросил я, заметив еще один ящик в кузове моего грузовика.

— Тот с безалкогольными напитками. Эв нельзя пить, забыл?

— Я в курсе. Только что разговаривал с ней по телефону. Она хотела привести друга.

Смеясь, Ян стал убирать бутылки.

— Она не очень тактична, правда?

Эверли была лучшим другом Яна с детства, они росли в одном групповом доме. Она милейший, самый сострадательный человек, которого я знаю, и я был в восторге, когда они с Мэйсоном поженились. Я люблю ее как сестру, но она сводит меня с ума. Что тоже похоже на сестру, я полагаю. Из-за ее беременности и гормонов у нее появилось страстное желание срочно найти мне мужчину.

— Мы должны пригласить Арта, — сказал Ян. — Он наш сосед, и возможно будет один.

— Я не против. — мне нравился Артур. Он хороший, но никогда не знаешь, что он ляпнет в следующий момент.

— Еще, я приведу подружку.

Ян усмехнулся, когда я фыркнул при слове «подружка»

— Кто-нибудь из членов стада умников придет?

Ян работает бухгалтером, хотя, глядя на него, вы никогда об этом не подумаете. Прямые черные, как смоль, волосы ниспадают на его шею и уши. Хотя он носит на работу костюм, свое свободное время он проводит в рабочих джинсах и обтягивающей футболке. Он выглядит, как брутальный плохой парень, что очень нравится женщинам.

Его приятели коллеги, которых я окрестил стадом умников, выглядят как бухгалтера. Кемерон носит толстые очки, и я никогда не видел его в чем-то другом, кроме слаксов. Тедди помешан на шерстяных жилетках. Если оставить в стороне предпочтения в одежде, они хорошие ребята, хотя я не тусовался с ними много. Последнее время я ни с кем не тусовался.

— Они может зайдут позже. Хочешь перехватить такос на обед?

— Черт возьми, да. — если Ян испытывал слабость к бекону, то я к такос.

      * * * *

Мой брат-близнец Паркер и его девушка, Мэйси, первыми пришли на новогодний праздник. Мэйси несла шоколадный торт, и Ян взял его из ее рук.

— Знаю, ты говорил ничего не приносить, но я не могла прийти с пустыми руками, — объяснила она.

— Твоя рука не выглядит пустующей, на мой взгляд. — она наградила меня веселой улыбкой, и подняла руку, показывая сияющее обручальное кольцо. Я слышал, что Паркер сделал ей предложение пару дней назад.

— Поздравляю. Я так рад за вас. — сказал я ей, обняв ее, и похлопал Паркера по спине, чуть не выбив из его рук картонную коробку.

— Место начинает выглядеть более пригодным для жилья, — отметил Паркер, осматривая нашу недавнюю перестановку.

— Все идет по плану, — согласился Ян. — Сторона Арта была сущим бардаком. Последний владелец никогда ничего не ремонтировал, и Арт не в состоянии что-либо делать, поэтому большая часть работы сосредоточена там.

— Что в коробке? — спросил я Паркера, когда он осмотрелся, куда ее поставить.

— Небольшие сувенирчики для гостей. Идея Мэйси.

— Ладно, пойдем в гостиную, и заценим, что там внутри.

Прежде чем мы успели покопаться в коробке, в дверь ворвалась Эверли, следом за ней Мэйсон. Джейк Дженсен, один из сотрудников службы безопасности Страйкин Бэк, и его новая девушка, Дженет, зашли за ними. Дженет — подруга Мэйси, которая свела их с Дженсеном несколько месяцев назад. Клянусь, куда бы я ни взглянул, везде счастливые парочки. В кои то веки я рад, что Ян бабник. Поистине, несчастье любит компанию.

Небольшой темный автомобиль припарковался у обочины.

— Ян, думаю, твои приятели здесь, — окликнул я его, как только он вернулся из гардероба в коридоре, где развешивал верхнюю одежду гостей. Вошли Кемерон и Тедди, у каждого в руках по упаковке из шести бутылок пива.

Когда все собрались на кухне, познакомились друг с другом и разлили напитки, Эв спросила.

— Кто еще придет?

Передав ей безалкогольный напиток, я ответил:

— Подруга Яна скоро появится здесь, и мисс Дэн настояла, что принесет нам ее фирменный острый Чили соус. Полагаю, она ненадолго задержится. О-о! — я обратился к Яну. — Ты пригласил Артура?

— Ага. Сказал, что зайдет.

— Он приколист, — хихикая сказала Эв. — Он же примерно одного возраста с мисс Дэн?

— Эверли, — в голосе Мэйсона одинаково сквозило веселье и предупреждение.

Схватив Дженет и Мэйси за руки, Эв сказала:

— Пойдемте, девочки, поболтаем в гостиной.

Я сел за стол вместе с остальными ребятами, и Ян налил всем выпить.

— Итак, кто эта телочка, которую ты ждешь? — спросил его друг Тедди.

— Я познакомился с ней в магазине канцтоваров. Высокая блондинка, которая любит обтягивающую одежду. — усмехнулся Ян. — Она написала мне несколько минут назад и спросила, можно ли ей привести с собой пару подруг.

— Я предпочел бы не находить кого-либо в своей кровати, трахающимися, — застонал я.

Кемерон усмехнулся.

— Я бы никогда этого не сделал. Пол и стена отлично подойдут.

— Теперь я понимаю, почему вы с Яном друзья, — сказал я, наливая всем еще по стопке.

— Ну надо же! Что я слышу? — мисс Дэн ворвалась в комнату, неся две огромные алюминиевые кастрюли, составленные одна на одну. Мисс Дэн, как мать, мне и моим братьям, не говоря уже о всех женщинах из Страйкин Бэк, приюта для жертв домашнего насилия, которым мы владеем. Ей шестьдесят три, и она выглядит, как милая старая бабушка, но у нее острый, как лезвие, язычок.

— Ну, молодой человек, — сказала она Тедди, который внезапно почувствовал себя неловко, держа в руках бутылку текилы. — Ты собираешь налить даме выпить, или как?

— Да, мэм, — ответил он со смешком.

Мэйсон забрал у нее кастрюли и поставил их на стол. Как только мисс Дэн выпила, в кухню вошла Эв под руку с Артуром.

— Я обнаружила у двери этого джентльмена и подумала, что возможно он захочет присоединиться к вам. — она представила его мисс Дэн, затем всем остальным.

— Хотите выпить? — спросила его мисс Дэн.

— Я бы с радостью, дорогая.

— Бетти, — ответила она, робко улыбаясь.

— Спасибо, Бетти.

Мэйсон и Паркер, оба уставились на нее, разинув рот. Я никогда не слышал, чтобы она предлагала называть ее по имени. В течение многих лет мы знали ее, как мисс Дэн.

— Тост, — сказал Артур, подняв свою бутылку пива. Все подняли свои напитки, и он продолжил, — За тебя и за меня, чтоб не ссорились ни дня. Ну, а если так случилось, хрен с тобой, пьем за меня.

Да, в значительной степени то, что я и ожидал.

Вечеринка удалась, если считать успехом, что кучка взрослых людей до тридцати лет вдрызг напилась, играя в игры на выпивку и танцевала под классический рок. Когда Мэйсон начал подшучивать над Яном, что его подружка уже не появится, ввалились три полуголые женщины. На улице было достаточно холодно, судя по трем парам торчавших сосков.

Ян представил свою девушку, как Айви, пока остальные флиртовали и хихикали. Он также назвал их имена, но я особо не обратил на них внимание. Я был сильно отвлечен цветом кожи Айви. Она оранжевая. Серьезно, Умпа-лумпа оранжевая (Умпа-лумпа — сказочные персонажи, впервые упомянутые в книге Роальда Даля "Чарли и Шоколадная Фабрика". Это маленький народец, почти доходящий человеку до коленки, из Лумпаленд, поклоняющийся какао-бобам. Они все имеют специфическую внешность, цвет кожи ярко-оранжевый, прически — каре, волосы яркого, обычно зеленого, цвета. Умпа-лумпы много работают, за что им платят какао-бобами. Прим.пер.). Кажется, никто не говорил ей, что таймеры в соляриях не просто так придуманы. Мэйси и Эверли открыто обменялись ухмылками, когда она обхватила Яна руками и закричала:

— Сладкая попка!

Она была в туфлях на высоких каблуках и, зацепившись, чуть не рухнула на пол, но Ян успел поймать ее.

— Ого, детка. Сколько ты выпила?

— Пару мара-рит, маргит, мар-га-рит, — проговорила она медленно, и вырубилась на руках у Яна.

Покачав головой, Ян обратился к своим друзьям.

— Кэм, Тедди, не предложите ее подругам выпить, пока я разберусь с ней?

Его друзья моментально вскочили на ноги и повели женщин на кухню.

— Скорее возвращайся, сладкая попка! – воскликнул Паркер, и Ян показал ему средний палец, прежде чем исчез в коридоре.

Когда она и ее подруги были вне зоны слышимости, Эв спросила:

— Где, черт возьми, Ян нашел этих девиц?

— На шоколадной фабрике? – предложил Мэйсон, и Эв захихикала.

— Надо его встряхнуть и образумить. Он мог бы найти кого-нибудь получше.

— Чем ту, которая выглядит, будто ее изнасиловал Читос? – усмехнулся Паркер, и смех наполнил комнату.

Ян вернулся под хор «сладкая попка!». Он от этого никогда не отделается.

— Она в порядке? – спросила Эв.

— Супер! Вырубилась в комнате для гостей. – он плюхнулся на диванчик, его плечи поникли.

— Ты положил ее в комнате для гостей? – спросила Мэйси, когда Паркер притянул ее себе на колени.

— Чтобы она облевала мою кровать?!

— Всегда джентльмен, — засмеялся Дженсен, потянув Дженет на ноги. – Потанцуй со мной, детка.

Они начали, и вскоре, все танцевали и дурачились.

Заиграла медленная песня, и все разделились по парам. Эв улыбнулась и подмигнула мне, когда Артур предложил руку мисс Дэн. У меня в горле образовался комок. В такие моменты, как этот, отсутствие Купера действительно приносит боль. Я представил его руки вокруг моей шеи, его небесно-голубые глаза на моих, пока мы двигаемся под музыку.

Скоро начнется обратный отсчет, а мне даже некого поцеловать. Ох, Куп. Я все бы сделал, чтобы вернуться назад. Чтобы пережить тот день снова, и ни за что не подпустить тебя к машине. Я окружен танцующими и обжимающимися парочками. Даже шерстяная жилетка нашел себе кого-то. Подруги Айви танцуют с друзьями Яна, пока тот стоит, оглядываясь по сторонам, и выглядит почти таким же расстроенным, как я себя чувствую.

Внезапно озорная ухмылка озаряет его лицо, в то время, как он приближается ко мне, предлагая руку, и все смеются, когда я позволяю ему вести меня среди танцующих парочек. Эв хохочет и фотографирует нас, когда я кладу свою голову ему на плечо и вздыхаю:

— О-о, сладкая попка.

Я знаю, что он делает, и уверен, остальные делают то же самое. Дурачатся и стараются рассмешить меня, отвлекая от печальных мыслей. Песня заканчивается, и Мэйси объявляет:

— Пять минут до полуночи.

Мы все снова наполняем наши бокалы, и Ян включает телевизор, чтобы мы могли наблюдать за спуском шара на Таймс-сквер. Мэйси раздает свистки из коробки с сувенирами для вечеринки. Мы отсчитываем оставшиеся секунды, и когда часы бьют полночь, комната наполняется оглушающей какофонией радостных возгласов и свистков.

Все целуются, кроме нас с Яном. Даже Артур чмокнул мисс Дэн в щеку. Возможно это было действие алкоголя, или глупые выходки Яна ранее, но у меня появилось сильное желание, и я последовал ему. Удивление на лице Яна, когда я схватил его и поцеловал в губы, бесценно. Поцелуй был быстрым и легким, в действительности, не более чем чмок. Секунду спустя он рассмеялся и обнял меня, похлопав по спине.

— Счастливого Нового года, засранец.

Примерно час спустя вечеринка подошла к концу.

— Мне уже давно пора спать, мальчики, — сказала мисс Дэн.

Артур подал ей пальто и проводил до двери.

— Я провожу вас.

Кэмерон и Тедди ушли с цыпочками с торчащими сосками, чтобы получить «завтрак», а Дженсен и Дженет вслед за ними. Я понял, что давно не видел Мэйси и Паркера и нашел их вырубившимися на моей кровати. Черт. Подруга Яна в комнате для гостей, поэтому я завалился в кровать Яна. Он может спать с пьяной телкой или оседлать диван.

Поставив одну ногу на пол, что позволило уменьшить вращение комнаты, я погрузился в темноту. По крайней мере, я не буду рыдать, пока не усну, как это было на День Благодарения или Рождество. Думаю, я потихонечку прихожу в себя, учусь жить без него. У меня так много времени заняло, чтобы пережить гнев и несправедливость всего этого. Мы просто хотели провести небольшой отпуск в Вермонте, но нам не удалось уехать далеко. Из-за тумана поворот был почти не виден, и мы съехали с дороги, сорвавшись в кювет. Я отделался несколькими царапинами, а Купер ударился головой о руль и умер мгновенно.

На этот раз воспоминания о Купере не последовали за мной в мои сны. Засыпая, моя последняя мысль была о мягких губах Яна, и о том, как они раскрылись под моими от удивления.

Ян

Боже, телка, обернувшаяся вокруг моего тела, горячая, и не в хорошем смысле. Ее тело пышет жаром, как кирпичная печь. Я сбросил одеяло, и прохладный воздух словно рай для моей кожи. Кое-как разлепив глаза, я увидел копну белокурых локонов прямо под моим подбородком. События предыдущей ночи нахлынули на меня сквозь похмелье.

Айви вырубилась в комнате для гостей, и я не хотел быть облеванным. К тому же, я немного переживал, что этот оранжевый цвет может не отстираться. Паркер и Мэйси украли кровать Алекса, поэтому я нашел его в своей постели. Я слишком устал, чтобы переживать по этому поводу, поэтому я вытолкал Алекса на другую половину кровати, и крепко уснул, весь алкоголь наконец-то накрыл меня.

Теперь голова Алекса покоится на моей груди, и его рука перекинута через мою талию. Едва сдерживая смех, я пытаюсь ускользнуть, не разбудив его. Как оказалось, выскользнуть из-под тяжелого накаченного парня немного сложнее, чем ускользнуть от женщины.

Алекс застонал, и я сбросил его руку с себя.

— Чувак, я позволил вчера легкий поцелуй, но ты слишком напираешь.

— Чё? – он сел, и румянец залил его щеки. – Черт. Извини.

Прежде чем я успел ответить, моя дверь распахнулась, и широкая улыбка расплылась на лице Паркера, когда он застукал эту сцену.

— Я так и знал, — усмехнулся он и схватил Мэйси, проходившую мимо. – Куколка, ты должна мне двадцать баксов.

— Паркер! Перестань. Мы заняли его кровать. – если лицо Алекса покраснеет еще больше, оно загорится.

Схватив его руку, я закричал.

— Не судите нашу любовь.

Мэйси захохотала и потащила Паркера прочь из комнаты.

— Сожалею, Алекс. Я слишком напилась, чтобы сообразить, что это была твоя комната.

— Ничего страшного, — крикнул Алекс, пока Мэйси тащила Паркера по коридору. Плюхнувшись обратно на кровать, он заложил руки за голову и спросил:

— Итак, ты сделаешь мне утренний минет или как? – я почти уверен, что все слышали глухой удар, когда он грохнулся на пол.

Мэйси и Эв стояли у плиты, готовя завтрак на всех. Я расслабился, увидев, что Айви уже ушла.

— Где вы спали? – спросил Алекс, присоединившись ко всем за обеденным столом.

— На диване, — ответила Эв, а Мэйсон проворчал:

— На полу.

— Чем займешься сегодня? — спросила Эв, поставив тарелку сухого печенья на стол. Стащив одно, я окунул его в большое блюдо с колбасой в подливе, и откусил кусочек.

— Не будь свиньей! — она подтолкнула пустую тарелку в мою сторону.

Мне нужно было подождать, так как думаю, я обжег язык до волдырей.

— Не работаю, поэтому у меня свидание с дрелью и затем с моей игровой приставкой.

— Никакой дрели, — застонал Алекс. — У меня голова взорвется.

— Хорошо. Тогда я просто постреляю зомби.

— Call of Duty? — спросил Мэйсон — Я надеру тебе задницу пару раз, пока мы не уехали.

— Пфффф. — я сполоснул свою тарелку и поставил ее в посудомоечную машину. — Приготовься к тому, что тебя поимеют.

Эв улыбнулась Алексу.

— А у тебя какие планы?

— Тайленол, Гаторайд и сон. Если эксплуататор берет выходной, то я тоже. — он даже не взглянул на еду, расставленную перед нами.

— Хорошо. — Паркер встал и отнес свою тарелку и тарелку Мэйси в раковину. — Я отвезу Мэйси домой. У нас есть планы на сегодня. — он подмигнул ей.

Когда мы их провожали, открылась дверь Артура, и оттуда показались он и мисс Дэн. Она застыла на месте при виде меня, Алекса, Паркера и Мэйси, стоящих на крыльце.

— Ни слова, — предупредила она, указывая на Паркера. Он прикинулся, будто закрывает рот на замок, но не смог сдержать ухмылки. Когда мисс Дэн уехала, Артур подмигнул нам. Хитрый старый пес.

Заметив бледное лицо Алекса, он сказал

— Парень, ты выглядишь, словно тебя съел волк, а потом высрал со скалы.

— Почти так и есть, — ответил Алекс. — Я собираюсь поспать. Сыграем в шахматы позже?

— Я никуда не денусь. Заходи в любое время.

Алекс отправился в дом, в то время как Паркер и Мэйси направились к машине. Арт обратился ко мне.

— Как он?

— В последнее время, кажется немного лучше. Теперь будет проще, праздники закончились.

— Да, однако, временами это будет подкрадываться к нему. Так было со мной, когда я потерял свою жену. — Артур покачал своей почти лысой головой. У него появилась небольшая улыбочка, и он спросил:

— Твоя подружка еще здесь?

— Улизнула рано утром.

— Думаю, ты попал в неприятную ситуацию, — засмеялся он.

— В оранжевую, — согласился я. Подул ледяной ветер, и мы попрощались, и быстро вернулись в дом.

Поскольку Новый год выпал на пятницу, я наслаждался долгими выходными за видео играми, с редкими посещениями гостей с большими буферами.

      * * *

Арктический ветер обдувал меня, находя любое пространство и щелочку, прорываясь через одежду, словно я был одет в бумагу. Дорога от машины до моего офиса никогда еще не казалась такой длинной. Какого черта я продолжаю жить в штате, где температура зимой падает ниже нуля?

— Ян! Крутая вечеринка, чувак, — воскликнул Тедди из своей кабинки, и Кэм поравнялся со мной, когда мы проходили мимо кулера с водой.

— Чувак, я тебе должен. Все, что захочешь. Только назови.

Его благодарность заставляет меня усмехнуться.

— Я так понимаю, что ты и мисс Торчащие Соски хорошо провели ночь?

— Выходные! Столько минетов, я сбился со счета. Кстати, ее зовут Лейла. Но, серьезно, мы трахались в каждой комнате моего дома. Думаю, я влюблен.

Я не смог сдержаться и фыркнул.

— Тебе нравится трахаться.

— Это тоже.

Коробка с ручками упала у наших ног, и мы взглянули на взволнованную секретаршу, которая определенно слышала наш разговор.

— Прости, Тесс, — извинился я, собрав разбросанные ручки и вернув их на стол.

Тесс залилась ярко красным румянцем и пробормотала

— Не нужно извиняться. Я просто…э-э, неуклюжая. Спасибо. — она вертела коробку в руках, пытаясь придумать, куда отвести взгляд.

Она всегда нервничает рядом со мной, и я много раз ловил ее на том, что она наблюдает за мной. Не мой обычный тип, но она милая девочка. Я испытываю желание затащить ее в свою постель и посмотреть, как далеко простирается ее румянец, но этого никогда не случится.

Правило номер один: Не гадь там, где ешь. Женщины склонны беситься, когда понимают, что секс – это все, на что я готов. И я не нахожу приятной мысль о том, что она будет весь рабочий день испепелять меня взглядом.

— Она смотрела на твою задницу, когда ты наклонился, — сообщил мне Кэм, качая головой и ухмыляясь, когда мы отошли.

— Это проклятье, чувак.

— Отвали. Увидимся за обедом. У меня куча бумаг, которую надо разобрать.

Не у него одного. Мне уже много раз говорили, что я не похож на бухгалтера. Люди представляют себе интеллектуально выглядящих парней, как Тедди и Кэм, но мне нравится моя работа. Большинство людей вспоминают о бухгалтерах, когда подходит время для подачи налоговых деклараций, но у меня много другой работы. Управление капиталом, инвестирование, финансовое консультирование. У меня есть дар выбирать непрозрачные акции, прямо перед тем, как цены на них повышаются до небес. Я хорош в своем деле, и мои клиенты любят меня. Не говоря уже о том, что у меня есть установка стать миллионером до тридцати.

Закрыв дверь в свой кабинет, я подключил свой Айпод и включил новый альбом Disturbed, заглушая болтовню и шум агентства. Ах, так лучше. Теперь я могу поработать.

С таким количеством работы, день пролетел незаметно. Уже стемнело, когда я забрался в свой грузовик, хотя еще только пять часов вечера. Ненавижу это время года. Мой желудок решил, куда я направлюсь дальше, сжимаясь и издав громкое урчание. Полагаю, я забыл пообедать.

После того, как я быстро заскочил в закусочную, моя машина наконец-то достаточно прогрелась, чтобы выдавать тепло. Согревшийся, с бургером и картошкой-фри в желудке, чувствую себя заново родившимся. В настроении заняться сексом. Я пролистываю список контактов у себя на телефоне, пока решаю, чего же я хочу на сегодняшнюю ночь. Брюнетку? Блондинку? Худышку? Фигуристую? А-а, Линда. Маленькая, атлетического сложения, с огромными буферами и никогда не остается на ночь. Идеально.

— Ян. — ее сексуальная манера растягивать слова заставляет мои яйца сжаться. — Как дела, голубчик?

— Будут намного лучше, если ты приедешь навестить меня сегодня вечером.

— Ах да, и зачем мне это? — дразнится она.

— Затем, что я могу заставить тебя выкрикивать мое имя, детка.

— В девять вечера?

— Увидимся, красотка. — ага. Это так просто. Не надо меня ненавидеть. Моя внешность – это все, что у меня есть. Мое единственное преимущество в жизни, и черта с два, я не воспользуюсь этим.

Мне лучше поторопиться, если я хочу компанию на вечер. Мне все еще надо сделать пару остановок. Тридцать минут спустя, я в одном из своих любимейших мест, в Приюте для животных «Виляющие хвосты». Это место – моя тайна, здесь меня никто толком не знает, а те, кто по-настоящему знают меня, не в курсе, что я являюсь здесь добровольцем.

— Привет, Ян, — поздоровался со мной Томас, управляющий приютом. — Приехал позаниматься со щенками?

— Ага. Тут пара двадцати трехкилограммовых мешков с собачим кормом в холле. Была распродажа.

Он толкнул меня в плечо и усмехнулся.

— Ты всегда так говоришь.

— Я гений в экономии денег, что могу сказать? Ничего, если я воспользуюсь спортивным залом сегодня? На улице холоднее, чем на Северном Полюсе.

— Да, нормально.

Я прошел к собачим будкам, где меня встретила Нэт, еще один работник. Она улыбнулась мне.

— Приехал поиграть?

— Как обычно. Есть кто в зале? — приют это фактически переоборудованная старая начальная школа. Когда на улице нелетная погода, мы пользуемся спортивным залом, позволяя собакам побегать и поиграть.

— Не-а. Весь в твоем распоряжении. Хочешь взять лабрадора и ее щенков? Они сегодня были заперты.

Шоколадный лабрадор, которую приют окрестил Молли, чуть не сбила меня с ног, когда я открыл ее клетку. Она рванула к двери, ведущей в спортзал, и села перед ней, виляя хвостом, который почти не касался пола.

— Умная девочка, — похвалил я. — Жди нас.

Нэт открыла дверь, пока я пытался удержать четырех извивавшихся в моих руках щенков. Следующий час я провел, бегая по залу с пятью слишком активными животными. Не уверен, кому было веселее, мне или им.

Мои легкие горели, когда я упал у стены спортзала, и наблюдал за играющими щенками. Молли плюхнулась рядом со мной, положив голову мне на колени. Я погрузил пальцы в загривок ее шеи, где она любит, чтобы ее чесали. Приятно видеть ее такой здоровой. Когда ее нашли, она была истощенной и беременной. Кто-то по-видимому бросил ее, чтобы избежать возни с пометом. Удивительно, что не только она выжила, но и все ее четыре щенка. Этот приют спас ей жизнь.

Она испускает вздох, до жути похожий на человеческий, и я почти слышу ее мысли.

— Знаю, девочка. Жизнь отстой, когда ты никому не нужен. Возможно все будет по-другому для тебя, и кто-нибудь выберет тебя, чтобы ты стала частью их семьи. Я надеюсь на это. Ты хорошая девочка.

Щенки засыпали прямо на ходу, и я взял их на руки, Молли следовала за мной до своей клетки. Тихо поскуливая, она зашла внутрь.

— Я вернусь, девочка. Обещаю.

— Ее вскоре заберут, — сказала Нэт, подходя сзади. — Молодая женщина и ее шестилетний сын приедут за ней завтра.

Откровение согрело мне душу. Может у нее действительно есть шанс.

— Это превосходно. Щенки готовы?

— Да, сэр, полностью отлучены от матери, и их скоро разберут.

— Удачи, девочка, — сказал я Молли, позволив ей полизать мои пальцы через клетку. Я очень не хочу уезжать отсюда. Никогда не смогу сделать достаточно, чтобы действительно им помочь. Я подумываю, чтобы спасти одного из них, но я редко бываю дома, и это не назовешь хорошей жизнью. К тому же, как черт возьми, мне выбрать?

Это так жестоко. Шишел-мышел, этот вышел, у тебя есть семья, а остальные остаются в детском доме. Вернее, в приюте. В питомнике. Мне пора ехать.

Я удивился, когда приехал домой и увидел Алекса в спортивной одежде и всего потного. Обычно он не сильно напрягается, если нет необходимости.

— Ты был в спортзале?

— Ага, — ответил он, роясь в холодильнике. — Не хочу стать таким мягким и дряблым, как ты.

— Ты мечтаешь иметь это тело. — он усмехнулся, когда я оттолкнул его в сторону, чтобы взять бутылку воды. — Не вылей всю горячую воду! — прокричал я ему, когда он направился в ванную.

— Пойдем со мной в душ, и мы сможем сэкономить!

Его кокетливые поддразнивания заставили меня улыбнуться. Ему с Купером нравилось заигрывать со мной подобным образом, пытаясь смутить меня, но все закончилось со смертью Купера. Я наблюдал, как Алекс проживал повседневную жизнь по привычке, без его обычной веселости и юмора. Похоже, он все-таки возвращается. Мир видит возвращение настоящего Алекса.

У меня было достаточно времени, чтобы принять душ до прихода Линды, которая появилась в теплом пальто до колен. Алекс сидел на диване, жуя чипсы, когда она продефилировала в комнату.

— Позволь мне взять твое пальто, детка.

Хитрая ухмылка появилась на ее лице, когда она скинула свое пальто, показав, что под ним она почти голая. Голубой кружевной бюстгальтер оставляет мало простора для воображения, а ее малюсенькие стринги – еще меньше. Чулки делают ее ноги еще длиннее, и я не могу дождаться, чтобы снять подвязку зубами.

Вместо того, чтобы обеспокоиться присутствием Алекса, она похлопала ресницами и облизала губы. Он покачал головой на ее слишком явное приглашение.

— Не принимай на свой счет, детка. У тебя не те гениталии, чтобы возбудить его интерес.

— Очень жаль. Он такой милашка.

— Я покажу тебе, что мило.

Спустя пару часов постельной акробатики – блин, гибкая девушка – Линда поцеловала меня в губы и начала одеваться.

— Я уеду из города на несколько недель, но мы можем пересечься, когда я вернусь, если хочешь.

— А ты проделаешь это снова своим языком?

— Если ты сделаешь эту штуку своим членом.

— Договорились, детка.

Алекс усмехнулся, когда я плюхнулся на диван рядом с ним.

— Эта не визжала.

— Не-а, она тихая и извращенка. Потрясающая комбинация. – откинувшись назад, я открыл свой ноутбук и просмотрел свою личную почту. В основном спам и мусор, но мое сердце сжалось при виде сообщения от Ноа Винтерса.

Спонтанно, пару месяцев назад, я нанял мистера Винтерса, чтобы найти своих биологических родителей. Я ничего не знаю о своей биологической семье. Не могу представить, что они хорошие люди, так как отказались от меня. Все, что власти могли мне сказать, что я был найден в возрасте четырех лет у пожарной станции, со свидетельством о рождении и изрядно потрепанной мягкой игрушкой черепахой.

В моем свидетельстве о рождении значилось только имя матери Лола Тернер. Не знаю, почему через столько лет я хочу узнать, кто она. Может меня просто снедает любопытство, но я хочу знать, кто она, и есть ли у меня братья и сестры, которых она сочла достойными оставить.

— Ян? Что такое? — спросил Алекс, когда мой палец завис над клавиатурой, пока я решал, открывать ли письмо. — Выглядишь, будто тебя схватили за яйца.

Отчасти это так.

— Частный детектив, должно быть, что-то нашел.

— О твоих родителях? Что там говорится?

— Я еще не читал.

Алекс посмотрел на меня с сочувствием.

— Ты все еще хочешь знать? — я кивнул, и он сказал, — Тогда открой его. Оторви лейкопластырь.

Он прав. Мне пришлось прочитать сообщение три раза, прежде чем его смысл дошел до меня.

— Моя мать умерла за месяц до того, как я был брошен. Автомобильная авария. Он прислал адрес ее матери…моей бабушки. Она живет на Гавайях.

Алекс положил руку на мою.

— Сожалею по поводу твоей матери.

— Не стоит. Я ее не знал, — рявкнул я, вскочив на ноги.

— Ну, мне жаль, что у тебя не было шанса. Хочешь встретиться со своей бабушкой?

Хороший вопрос.

— Я не знаю. Полагаю, мне надо подумать.

— Она может знать, кто твой отец.

— Ага. — я потер лицо руками. — Пойду спать.

— Первым делом в душ. Ты воняешь духами и задницей, — поддразнил Алекс, меняя тему.

— Так и сделаю, после того, как поваляюсь в твоей кровати.

Глава 2

Алекс

Каждый сантиметр моего тела отдает болью, когда я вылезаю из постели. Первая тренировка за три месяца, я чувствую себя разбитым, и мне нужен горячий душ, прежде чем займусь делами сегодня. Я пообещал Мэйсону, что возьму дополнительный класс смешанных единоборств для детей в нашем спортивном зале, так как школы все еще на каникулах.

Ян едва пробурчал мне что-то, когда уходил на работу. Он, должно быть, не выспался. Когда он уставший, он всегда в дурном настроение. Последние несколько ночей, после визита Купера, я стал спать лучше.

Я не говорю, что меня посетил призрак или что-то в этом роде. Это был сон, и я чертовский расстроился, что проснулся.

— Теперь хватит, Алекс, — сказал Купер, дернув меня к себе на колени. Боже, я обожал, когда он держал меня. Первую минуту все, что я мог делать, это уткнуться в него и вдыхать его запах. Когда я оглянулся, то увидел, что мы снова в его квартире, словно того ужасного дня никогда не было. — Хватит, Алекс, — повторил он.

— Хватит что, Куп? Мне так сильно тебя не хватает. — слезы текли по моим щекам, когда он посмотрел мне в глаза.

— Хватит горевать. Я знаю, что ты любил меня, но настало время двигаться дальше. Отпусти меня.

— Нет! — я крепче обнял его руками. — Не уходи. Я люблю тебя.

Он обхватил руками мое лицо.

— И я люблю тебя. Но я умер, а у тебя вся жизнь впереди. Подними свою задницу и живи.

Звук мусоровоза, грохотавшего на улице, разбудил меня, и порыдав в подушку несколько минут, я подумал о том, что сказал мне Купер. Я знаю, что в действительности это был не он, но я также точно знаю, что это именно то, что он сказал бы, чего бы он хотел. Поэтому я стащил свою задницу с кровати и отправился в спортзал.

Сейчас я расплачиваюсь за это, но я также чувствую легкость. Словно я был завален грудой тяжелых одеял, и они, одно за одним, убирались из этой кучи.

Я позволил Мэйсону уговорить себя помочь ему с покраской нового приюта после сегодняшнего класса, так что меня ждет длинный день. Когда я вошел в зал, Мэйсон помахал мне, а его сын, Коди, попытался применить захват моих ног, но упал на свою попку, когда я не поддался.

— Дядя Алекс! Папа говорит, что сегодня ты будешь вести занятия в нашем классе!

— Так и есть. — я поднял перевозбужденного шестилетку на ноги.

— А мы можем потренироваться на полосе препятствий?

— А ты помнишь, как ее делать?

— Да! — танцевал он вокруг, и я взъерошил его волосы. Был ли я когда-нибудь таким счастливым?

— Давай, начинай, пока другие ребята не появились. — ничего не имею против полосы препятствий. Дети бегают вокруг конусов, уклоняются от качающегося мешка и стараются сохранить равновесие на различных спортивных приспособлениях. В этом возрасте, важно научить их следовать указаниям, а также развивать гибкость и выносливость. К тому же, им это нравится, и это простое занятие для меня.

Когда оно закончилось, я отправился в новый дом Мэйсона. Он решил перевезти приют Страйкин Бэк из города и увеличить количество домов для долгосрочного проживания. Помимо строительства дома для себя на огромной земельной собственности, он распорядился построить еще два дома, в надежде, что Паркер и я тоже переедем.

Блок для долгосрочного проживания состоит из небольших квартир, построенных вокруг внутреннего двора, где будет располагаться детская площадка, которая сейчас находится в стадии строительства. У строителей выходные в связи с праздниками, поэтому я могу побыть один, пока Мэйсон не появится. Он не нуждается ни в какой помощи. Как и Ян, он старается занять меня чем-нибудь и отвлечь.

Все же я взял валик, лоток и ведро с желтой краской и начал красить в одной из кухонь. Несколько минут спустя приехал Мэйсон и вытащил наушники из моих ушей. Вероятно, я танцевал и пел, пока работал.

— Черт, ты танцуешь еще хуже, чем поешь. И ты называешь себя геем?

— Не опошляй. Моя сексуальная задница может танцевать до упаду.

Мэйсон усмехнулся и принялся за работу.

— Ты в хорошем настроении.

— Думаю, да.

— Завтра я подрезаю деревья, если хочешь присоединиться.

Я поднял вверх свою ладонь.

— Завтра же суббота.

Он нахмурился.

— Ты все еще навещаешь?

— Да.

— Чтобы отсчитывать дни до его казни? — продолжил он безразличным тоном.

— Да.

Вздохнув, он пристально посмотрел на меня.

— Хочешь, чтобы я поехал с тобой?

— Нет, спасибо. — мой никудышный отец издевался надо мной и моими братьями. Однако, моей матери досталось больше всего, за что, что она попыталась от него уйти. За то, что пыталась защитить нас.

Он убил ее, когда мне было восемь лет. Выстрелил ей в голову, в этом месяце будет ровно семнадцать лет. Я ненавижу его и не могу дождаться, когда он заплатит за это своей жизнью. Он напуган. Я видел это у него на лице. Поэтому, каждую неделю в приемный день, я сижу напротив него, пристально глядя на него через толстое стекло, и напоминаю ему сколько еще дней ему осталось жить. Это меньшее, что я могу сделать.

Разговор перешел на менее серьезные темы, и я счастлив провести приятный вечер со своим старшим братом. Последнее время мы не так часто проводили время вместе между работой в Страйкин Бэк и его молодой женой и сыном.

Когда я приехал домой, Ян сидел на диване с отреченным выражением на лице. Кажется, он даже не заметил, что я стою около него.

— Эй, все в порядке?

Он приподнял брови, затем наклонился вперед, проведя руками по волосам.

— Хорошо.

— Ты решил, будешь ли связываться со своей бабушкой?

— Я еще не знаю, что буду делать.

— Еще успеешь решить. Я собираюсь немного перекусить. Ты голоден?

— Нет, я пошел спать. Увидимся завтра.

После того, как он ушел в свою комнату, я разогрел в микроволновке пару замороженных буррито и уселся перед телевизором, чтобы недолго посмотреть Нетфликс (Netflix -американская компания, поставщик фильмов и сериалов на основе потокового мультимедиа). Сегодня вечером как ни странно, я чувствую себя умиротворенным, и вскоре я задремал.

Звук защёлкнувшего замка, когда Ян ушел, разбудил меня. Черт. Десять часов непрерывного сна без сновидений. Даже не помню, когда такое последний раз со мной было. Время посещений в тюрьме с десяти, так что я успею быстро принять душ, до своего отъезда.

Это мой пятый визит в тюрьму штата Индиана, и заборы с колючей проволокой больше не пугают меня. На самом деле, унылые серые стены и тускло освещенные коридоры вызывают у меня улыбку. Это ужасное, убогое место, и Джин заслуживает гнить здесь каждую секунду.

Как и в прошлые визиты, Джин садится напротив стеклянной стены, улыбаясь, словно я пришел подбодрить его. Мудак. Облокотившись на стойку, он говорит через отверстия в стекле.

— Алекс, рад тебя видеть. По-прежнему не можешь уговорить своих братьев присоединиться к тебе, да? Полагаю, что не могу винить их за это. Это место хуже, чем вялый член. Ну, как провел праздники?

Он ничего не знает обо мне или о том, что я потерял Купера. Да и откуда бы ему знать? Каждый раз, посещая его, я говорю только три слова. Казалось бы, его не трогает мое молчание, и он болтает обо всем и ни о чем. Так все время и происходит, я сижу перед ним с каменным лицом, пока он ведет себя так, будто мы тусуемся и болтаем, как старые добрые друзья, отец и сын.

Его поддельное счастье выдается его худобой и сединой в волосах. Иногда я думаю, что именно поэтому посещаю его, чтобы увидеть, как он разрушается, как страх перед приближающейся смертью терзает его.

Когда он наконец замолкает, я встаю, наклоняюсь ближе к стеклу и объявляю:

— Еще четыре месяца.

Он сутулится, совсем чуть-чуть, прежде чем заставляет себя улыбнуться.

— Увидимся на следующей неделе, сынок.

Прохладный воздух встречает меня на выходе, обрушиваясь на меня, и я делаю глубокий вдох. Он освежает после удушающей атмосферы тюрьмы. Я никогда не знаю, что буду чувствовать, уходя. Иногда я счастлив видеть его страдания, в другой раз чувствую вину за то, что наслаждаюсь чьим-то несчастьем, и не важно, как сильно он этого заслуживает.

Сегодня, я действительно ничего не чувствую, и даже это беспокоит меня. После смерти Купера, я слишком часто был таким, опустошенным и безучастным. Не хочу к этому возвращаться.

Когда я сел в свою машину, пытаясь решить, куда отправиться, домой или может быть в спортзал, зазвонил мой телефон. Мэйсон принял за меня решение.

— Алекс? Ты где? — спросил он, не поздоровавшись.

— Собираюсь перехватить что-нибудь на обед. Как дела?

— У нас проблема, рецидивист, и Робертс говорит, что он мог бы воспользоваться нашей помощью. Я не знаю всех подробностей, но там замешан ребенок. Эви в Нью-Йорке, навещает Эми, а Паркер уехал с Мэйси из города. Я очень не хочу тащить Коди на место происшествия.

— Я позабочусь об этом. Какой адрес?

Он выпалил адрес и добавил:

— У нас есть конспиративный дом, если понадобится. В приюте нет свободных мест. — он вздохнул. — Нам нужно закончить ремонт в новом здании.

— Не переживай. Я справлюсь, — заверил я его, заведя адрес в свой навигатор. — Я тебе перезвоню, когда узнаю, в чем дело.

Это моя первая спасательная операция за последние месяцы. Мэйсон поручил эту деятельность Паркеру и нашей службе охраны, чтобы дать мне необходимое время, но сейчас пора возвращаться к работе. Через десять минут я подъехал к крошечному домику с покосившимся крыльцом. Быстрыми шагами я пересек двор, заваленный мусором, и офицер Робертс встретил меня на крыльце.

— Алекс, ты быстро добрался.

— Что у тебя тут?

Из-за гнева его губы сжались в узкую полоску, и он сказал, понизив голос.

— Я был здесь уже столько раз, что сбился со счета. Типичный никчемный алкаш избивает своего семнадцатилетнего сына. Но власти постоянно возвращают его обратно. Я знаю, что обычно вы не берете детей без опекуна, но…— он покачал головой. — Боюсь, если ничего не предпринять, это ублюдок убьет его.

Вот дерьмо.

— Мы не берем детей без опекуна, потому что это похищение.

— Я это понимаю. Я также знаю, что вы забирали несовершеннолетних жертв и прятали их у дальних родственников. Этот парнишка…у него никого нет.

Мэйсон порвет меня на британский флаг за то, что принял решение, не посоветовавшись с ним.

— Дай мне поговорить с парнишкой.

— Его зовут Кайл, — ответил он, проводив меня в дом. Гостиная пропитана вонью несвежей еды и выдохшимся пивом. Если ее вообще можно так назвать. У одной стены свалена куча одеял, около другой стоит полуразвалившийся диван.

Худенький, светловолосый парнишка, кусая свою разбитую губу, примостился на краю дивана и с отрешенным видом потирал фиолетовый синяк под глазом. Он посмотрел на меня обреченно.

— Вы из социальной службы? Мне придется вернуться? Могу я остаться у друга?

— Я не социальный работник, — прервал я его, закончив его нервный лепет.

Робертс сел с другой стороны от него и спросил,

— Когда тебе исполнится восемнадцать, сынок?

— Еще шесть месяцев, — моментально ответил он, словно вел обратный отсчет. Я бы точно вел.

— Я хочу кое о чем с тобой поговорить, но это должно остаться между нами тремя. Я знаю, с чем ты здесь сталкиваешься, и думаю, мой друг Алекс может в этом помочь.

Кайл фыркнул.

— Вы закроете моего старика навечно? Только так вы сможете помочь.

— Мы можем забрать тебя отсюда.

— Обратно на патронатное воспитание? Это ненадолго. Меня вернут назад прежде, чем я снова смогу видеть своим правым глазом.

— Нет, если я тебя спрячу, — сказал я ему, и его глаза расширились.

— Спрячете меня? Вы собираетесь запихнуть меня куда-нибудь на чердак или в подвал? Я бы не хотел в конечном итоге оказаться прикованным к батарее.

— Я со своими братьями управляю приютом для жертв домашнего насилия, который помогает женщинам и детям. Мы можем предоставить тебе защиту. Спрятать тебя от отца и держать подальше от системы, пока тебе не исполнится восемнадцать.

Он прищурился и отклонился в сторону.

— А вам что это дает? Я ни с кем не трахаюсь.

Дерьмо. Что, черт возьми, этот парень видел?

— Мне ничего не нужно, только вытащить тебя из этой ситуации.

Он повернулся к офицеру Робертсу.

— И вы можете это сделать? Просто позволите мне пойти с ним?

— По закону – нет, — усмехнувшись, сказал Робертс. — Но, если бы случилось так, что ты сбежал, и они бы позаботились о тебе, пока ты не достиг совершеннолетия, закон ничего особо не смог бы сделать.

На его лице отразилось недоверие, но я также заметил искорку надежды в его глазах.

— Зачем вам это делать? Обоим?

Я посмотрел ему в глаза.

— Именно этим занимается моя организация. Я тоже через это прошел. Мой отец – жестокий мудак, приговоренный к смертной казни за убийство моей матери.

— Черт. А я думал, что у меня проблемы. — он теребил руки на коленях.

— А я не хочу получить звонок о том, что твой отец избил тебя до смерти, — сказал Робертс.

Между нами повисло неловкое молчание, пока Кайл наконец не сказал:

— Ладно, я поеду.

— Возьми какую-нибудь одежду и что еще захочешь. Мы достанем тебе все, что будет необходимо. — он вскочил на ноги и схватил на кухне мешок для мусора, задержавшись у двери в спальню, когда я добавил:

— Не торопись и ничего не забудь. Ты сюда больше не вернешься.

Впервые он улыбнулся.

— Да, сэр.

— Куда мы едем? — спросил Кайл, когда мы выехали на автостраду, его вещи в мусорном мешке закинуты на заднее сиденье.

— Мне нужно позвонить брату и договориться о конспиративном доме и опекуне. А пока мы поедем ко мне.

— Мне не нужен опекун. Я могу жить один.

— Посмотрим. Есть хочешь?

— Я бы поел. — пожал он плечами.

— Пицца?

— Неплохо.

Мы услышали, как Ян орет в свой микрофон, еще до того, как подошли к двери.

— Гребаный кемпер! Вот почему ты взорвался!

Кайл усмехнулся и плюхнулся рядом с ним на диван.

— Call of Duty! Круто.

Ян отвлекся от игры, и я кивнул в сторону Кайла.

— Ян, это Кайл. Он какое-то время поживет под защитой Страйкин Бэк.

Его взгляд помрачнел от понимания, и он предложил Кайлу джойстик.

— Хочешь завалить пару из этих неудачников? Я всегда выигрываю с небольшим перевесом.

Следующие несколько часов Ян и Кайл с головой ушли в игру, прерываясь только, чтобы поесть пиццы. Мэйсон прислал сообщение, что он ищет опекуна, который бы пожил с Кайлом, и спросил, не буду ли я против оставить его на ночь.

Один взгляд украдкой и Ян следует за мной на кухню.

— Не возражаешь, если он переночует в комнате для гостей сегодня? — Мэйсон принимает меры, что найти что-то более постоянное.

— Я не против. Кажется, он хороший парень.

— И теперь у тебя есть товарищ для игр твоего возраста.

— Да пошел ты! — он разорвал коробку от пиццы и швырнул ее в мусорное ведро.

— Я собираюсь отвезти его в СБ, чтобы подобрать ему одежду и другие вещи. Хочешь поехать?

— Не-а, я сгоняю в продуктовый магазин. Подростки едят все, что видят.

— Спасибо. Я ценю, что ты позволил ему остаться на ночь.

Ян уставился на меня.

— Это и твой дом тоже. Тебе не нужно мое разрешение для всякой хрени.

Ну, тогда ладно.

Увидев приют Страйкин Бэк и познакомившись с другими резидентами и работниками, Кайл, кажется, успокоился. Он увидел, что не связался с какими-нибудь злодеями или опасными людьми. После того как мисс Дэн настояла на том, чтобы накормить его, снова – и будь я проклят, если он не съел все до последней крошки – мы отправились на склад, где хранятся пожертвования. Стеллажи и полки с одеждой стояли вдоль стен, окружая большие коробки с вещами, которые еще надо рассортировать.

— Ладно, мужская одежда хранится на тех двух стеллажах. Посмотри, что тебе подойдет из того, что у нас есть. И прихвати верхнюю одежду, тоже.

От возможности получения новой одежды его глаза расширились.

— Вы просто отдадите ее мне?

— Она нам для это цели и была отдана, — объяснил я, протянув ему пустую коробку. — Кое-что поношенное, но в хорошем состоянии. В ящиках новые упаковки с нижним бельем и носками, так что не забудь их взять. Я скоро вернусь.

Пока он копался в одежде, я сходил за предметами личного обихода и взял мыло, шампунь, бритвенные станки и крем для бритья. Этого должно хватить на какое-то время. Когда я вернулся, он задумчиво рассматривал коробку с принадлежностями для рисования.

— Тебе нравится рисовать?

— Иногда. У меня неплохо получается.

Я взял набор цветных карандашей и альбом для зарисовок и положил в коробку с личными вещами.

— Ты нашел какую-нибудь одежду?

— Да, у меня есть все необходимое.

— Тогда давай вернемся ко мне. Уверен, Ян нуждается в приятеле для видео игр.

— Ты не играешь? — спросил он, пока мы несли коробки к машине.

— Я не умею играть в видео игры. Никогда не умел. Кроме Тетриса. В Тетрис я могу надрать задницу.

Кайл фыркнул.

— И Понг?

— Ладно, умник. Забирайся в машину.

Остановившись, он посмотрел на меня.

— Спасибо Алекс. Я правда…я думал, что мне никогда от него не сбежать.

— Я знаю. Теперь все наладится. Обещаю.

Когда мы зашли домой, Ян ухмылялся, как сумасшедший.

— Одна из твоих шлюшек собирается заглянуть? — спросил я, и Кайл засмеялся.

— Не-а. Просто кое-что купил.

Он помахал новой игрой, и Кайл воскликнул:

— Это новая Halo! — и я их потерял. Они провели остаток вечера, стреляя и смеясь, в то время как я погрузился в новую книгу Стивена Кинга. Уже после полуночи, когда Кайл завалился спать, Ян повернулся ко мне.

— Ты не знаешь, что с ним будет в конечном итоге?

— Сложно сказать, — вздохнул я. — Он не может ходить в школу или найти работу. Даже если, никто активно его не разыскивает, он считается пропавшим без вести. Он не может использовать номер своего социального страхования, пока нему не исполнится восемнадцать. Мэйсон сказал, что одна из наших резидентов, которую мы переселили несколько лет назад, предложила взять его к себе до той поры. Она живет в Алабаме.

— Может мы могли бы, — сказал он беспечно.

— Мы могли бы что?

— Позаботиться о нем до его совершеннолетия.

У меня челюсть отпала.

— Ты хочешь взять на себя заботу о пареньке? Это не всегда будут компьютерные игры до полуночи, знаешь ли.

Он выключил игровую приставку.

— Я в курсе. Большую часть времени он будет с тобой, так как у меня дневная работа. Он мог бы ходить в спортзал с тобой, так ведь? То есть, тебе решать, но я бы не возражал, если бы он остался. Он хороший парень, и ему нужна помощь.

— Знаешь, если ты не будешь осторожен, люди подумают, что ты хороший парень.

Он ухмыльнулся и ответил.

— Множество женщин поспорило бы с этим.

— Я поговорю с Мэйсоном. Посмотрим, что можно сделать.

Ян никогда не перестанет меня удивлять, думал я, лежа в кровати несколько минут спустя. Он прикидывается беззаботным, словно ничто его не волнует, будто он действительно ни о чем не беспокоится. Но для любого, кто проводит с ним достаточно много времени, очевидно, что в нем есть глубина, которую он не хочет показывать. Под его распутным поведением скрывается милейший человек, который боится собственных эмоций.

Когда я проснулся, Ян и Кайл валялись на диване, уплетая бутерброды с колбасой и яичницей.

— Мэйсон приедет через несколько минут, — сообщил я им.

Кайл, казалось, занервничал.

— Я уезжаю?

— Тебе решать. У нас есть парочка вариантов, которые нужно обсудить.

— Конечно.

Пол часа спустя мы собрались за кухонным столом, пока Мэйсон излагал варианты для Кайла.

— Есть одна замечательная молодая женщина по имени Майя, которая была бы счастлива, если ты будешь жить с ней в Алабаме. Ты же знаешь, что не можешь работать или записаться в школу, пока тебе не исполнится восемнадцать, поэтому в основном ты будешь просто прятаться.

Теребя в руках скатерть, Кайл ответил:

— Возможно я смогу найти что-нибудь нелегальное. Где не будут спрашивать удостоверение личности.

— Возможно, но есть другое предложение. Ты мог бы остаться здесь с Алексом и Яном.

Кайл вскинул голову, его глаза полны надежды.

— Остаться здесь до моего совершеннолетия?

— Да, но есть несколько условий. Ты бросил школу в шестнадцать, правильно?

— Отец меня заставил. Хотел, чтобы я работал.

— Страйкин Бэк нанимает учителя для занятий с детьми, которые не могу ходить в школу. Я хочу, чтобы ты занимался с ней и сдал экзамен для получения диплома о среднем образовании, как только тебе исполнится восемнадцать.

— Конечно. То есть, я вообще-то не хотел бросать школу.

Мэйсон улыбнулся.

— Я понимаю. Мы хотим, чтобы ты добился успеха, Кайл, а не просто выжил. Ты можешь все еще пойти в колледж и стать кем-то. Я так понимаю, ты хочешь найти работу и самостоятельно зарабатывать, поэтому у меня есть к тебе предложение. По утрам будешь заниматься с учителем в СБ, а с обеда сможешь подрабатывать в новом приюте. Зарабатывать деньги на карманные расходы.

Ошеломленный новым предложением, Кайл повернулся ко мне.

— И ты не против? Чтобы я жил здесь? — он обратился к Яну. — И ты?

— Моя идея, — ответил Ян, самодовольно улыбаясь.

— Я хочу, чтобы ты остался с нами, но ты должен понять, что ты не можешь никому рассказывать о том, что узнал о СБ. Разумеется, мы действуем вне закона, когда это необходимо. Если ты расскажешь кому-нибудь, другу или девушке, это поставит под угрозу всю нашу деятельность, и многие люди пострадают. Понимаешь?

— Я никогда не скажу ни слова, но, что мне говорить о себе? Я имею в виду, соседи могут спросить или еще что.

Умный малыш.

— Ты мой двоюродный брат. Тебе восемнадцать, и ты приехал помочь нам в спортзале. Еще вопросы?

— Когда я могу начать заниматься и работать?

Мэйсон засмеялся и похлопал его по спине.

— Завтра. Алекс может утром подбросить тебя до СБ, а после уроков ты сможешь поехать со мной в приют.

— Спасибо вам. — Кайл перевел взгляд с Мэйсона на меня, потом на Яна. — Большое спасибо.

Ян

Последние несколько недель договоренность относительно Кайла успешно срабатывает. Каждое утро Алекс отвозит его в Страйкин Бэк, а Мэйсон привозит домой по вечерам. Мы либо готовим сами, либо заказываем ужин и играем в видео игры в течение нескольких часов. Приятно видеть, что парень набирает в весе.

В пятницу вечером, когда мы с Кайлом с головой ушли в истребление зомби, Алекс плюхнулся рядом со мной на диван и взял со стола альбом для зарисовок.

— Не возражаешь, если я взгляну? — спросил он Кайла.

— Конечно, но это просто каракули.

Я видел его рисунки, и они далеко не каракули. Он невероятно талантлив, особенно, если учесть, что он не имеет какой-либо подготовки или художественного образования. Его рисунки очень реалистичные и незабываемой красоты. Алекс внимательно смотрел на эскиз пустой улицы, заваленной мусором, посреди которой, подтянув к себе ноги и уткнувшись лбом в колени, сидит одинокий мальчик.

— Кайл, это потрясающе.

Кайл отмахнулся от этого комментария также, как он сделал это, когда я попытался выразить восхищение его работой.

— Ты когда-нибудь думал пойти учиться в художественную школу?

— Конечно, — усмехнулся он. — Когда выиграю в лотерею и женюсь на Миле Кунис.

— Не умничай. Ты можешь стать, кем захочешь. Если рисование — это то, что тебе нравится…

— Это я люблю больше всего, но мой отец говорил, что это не приносит денег. К тому же, он не хотел, чтобы его сын был «педиком» художником.

Алекс покачал головой.

— К черту, что сказал твой отец. Ты чего хочешь?

Кайл задумался на секунду.

— Не знаю. Мне нравится рисовать, но я никогда ничего другого не пробовал.

— Еще попробуешь. У тебя будет возможность попробовать много нового. Не позволяй мнению своего отца или кого бы там ни было управлять тобой. Просто подумай об этом, ладно?

— Конечно. В любом случае, у меня есть еще вроде бы пять месяцев впереди прежде, чем я смогу пойти в колледж, правда?

— Ага, — согласился Алекс. — Пора осмотреться и решить, что тебя интересует. — выражение на лице Алекса говорит, что он что-то задумал, но оставил эту тему, и Кайл вернул все свое внимание к игре.

На следующее утро Кайл с сонными глазами прошаркал через гостиную на кухню, чтобы взять упаковку булочек и сок.

— Никогда не думал, что встречу человека, который встает по утрам еще хуже, чем Алекс, — заметил я, когда он плюхнулся на диван рядом со мной.

— Сегодня никаких дел, — пробубнил он. — Я мог бы вернуться в кровать.

— Или ты мог бы поехать со мной. Тебе нужно учиться водить машину. То, что ты не можешь получить права до своего совершеннолетия, еще не означает, что ты не можешь учиться.

Его взгляд оживился.

— Что если нас остановят?

— Мы поедем за город к новому приюту СБ и потренируемся на загородной трассе. Разве что, ты предпочтешь вернуться в постель.

Он моментально проснулся.

— Дай мне десять минут. Алекс поедет?

— Нет, у него кое-какие дела по субботам.

— Ах, да, он навещает своего отца в тюрьме.

Я немного удивлен, что он рассказал Кайлу, но уверен, что он не сказал зачем.

— Ага, мы встретимся с ним у Мэйсона дома позже. Если останемся в живых.

Проглотив последний кусочек, он усмехнулся.

— Я тебя умоляю! Ты видел, как я играю в ГТА. Я отличный водитель.

— Пока не задавил кого-нибудь или подобрал какую- нибудь шлюху.

Оказалось, он не так уж плох за рулем. Сверх осторожный и немного дерганный, но для первого вождения, думаю это нормально. Покатавшись туда-сюда по извилистой дороге, которая окружает земли нового приюта Страйкин Бэк, я показал ему взять правее.

— Сдай задом к машине Мэйсона. Эверли пригласила нас на обед, и Алекс скоро приедет.

— Мы сможем сделать это снова? — могу только представить, как много девушек потеряет голову от этого щенячьего взгляда однажды.

— Конечно. За один раз водить не научишься.

— Завтра? — спросил он.

Его волнение забавно. Когда я в последний раз чувствовал себя взволнованным чем-то? Честно, не могу припомнить

— Ладно.

Алекс как раз вылезал из своего автомобиля, когда Кайл медленно подъехал к нему.

— Я слишком близко?

— Нормально. Пойдем, поедим.

Алекс покачал головой, когда мы подошли к нему.

— Ты в курсе, что у него нет прав?

— Поэтому ему нужны уроки вождения. Не переживай, Папочка. Мы оставались на территории частного владения.

Алекс дернул меня за ухо, а я попытался ударить его в ответ. У меня никогда не получалось. У него черный пояс. Ублюдок блокирует удары, даже не задумываясь об этом.

— Перестаньте драться и тащите свои задницы в дом, — потребовала Эв, распахнув входную дверь. — Коди сейчас в штаны наделает в ожидании Кайла. — она обратилась к нему с извиняющимся взглядом. — Он хочет, чтобы ты помог ему с Майнкрафтом.

Кайл усмехнулся.

— Без проблем, мне нравится Майнкрафт.

— Я позову вас, когда обед будет готов! — крикнула Эв, когда Коди потащил Кайла наверх в свою комнату.

Я присоединился к Эв на кухне, пока Мэйсон увел Алекса в кабинет.

— Как дела? — спросила она. — Алексу, кажется, уже лучше.

— Так и есть. Думаю, присутствие Кайла помогает. Отвлекает его.

Эв вытерла руки о полотенце для посуды и посмотрела на меня.

— Что ты думаешь о Кайле?

Я взял из ее холодильника газированную воду.

— Он хороший ребенок. Не создает никаких проблем. Мэйсон говорит, что он усердно работает, и у него не будет проблем со сдачей выпускного экзамена и поступлением в колледж, когда придет время. Видела бы ты его рисунки, дружок. Никогда не встречал никого с такими задатками.

— Мэйсон показывал мне. Он потрясающий. — она перелила дымящий соус чили в огромное блюдо.

— Чили готов. Отнеси это блюдо на стол. — потребовала она, взяв тарелку с кукурузным хлебом и следуя за мной в столовую.

После обеда Эверли забрала Коди наверх, в то время как Алекс, Кайл и я присоединились к Мэйсону в кабинете. Мэйсон, улыбаясь, обратился к Кайлу.

— Я видел твои рисунки. Ты чрезвычайно талантливый молодой человек. — он достал яркую брошюру и передал ее Кайлу.

— Это художественная школа, которой руководит один из друзей Страйкин Бэк. Там преподают различные виды искусств, наряду с музыкой и актерским мастерством. Я бы хотел узнать твое мнение об этом.

Кайл пробежался по брошюре и ответил:

— Это похоже на осуществление мечты, но плата за учебу в подобной школе должна быть астрономической.

Мэйсон положил руку ему на плечо.

— Никакой платы, сынок. Как я и сказал, школой руководит друг и, когда я показал ему твои работы, он предложил тебе полную стипендию. Четыре года. Если это то, чем бы ты хотел заниматься в жизни.

Кайл выглядел так, будто сейчас заплачет.

— Я действительно могу учиться там? Бесплатно?

— Программа обучения очень напряженная, и тебе придется сильно потрудиться, — предупредил он.

— Я справлюсь.

— Я знаю, что справишься. Ты можешь начать с понедельника, если хочешь, или, если тебе нужно время все обдумать, то ничего страшного.

У Кайла отвисла челюсть.

— Но…меня не найдут, если я зачислюсь туда?

— Нет, мой друг зачислит тебя под другой фамилией, пока тебе не исполнится восемнадцать, а затем исправит ее. Я заверил его, что у тебя также не будет проблем с получением аттестата о среднем образовании. Мы уладим все позже, а пока, ты просто станешь студентом.

Он еще раз внимательно просмотрел брошюру.

— Она в трех часах езды. Я буду жить там?

— Ты будешь жить в общежитии в течение недели, а на выходные возвращаться к Алексу.

Алекс посмотрел ему в глаза.

— Мы не пытаемся избавиться от тебя. Если ты не готов к этому, это не проблема. Ты можешь остаться с нами и продолжать готовиться к выпускным экзаменам и работать в приюте.

Кайл закусил губу, и уголок его губ приподнялся.

— А там есть девочки?

Комната наполнилась смехом, и Мэйсон ответил:

— Это совместная школа, да.

Мэйсон смутился, когда Кайл яростно обнял его.

— Спасибо. Я не упущу такой возможности. Клянусь.

— Я в этом не сомневаюсь. А сейчас тебе лучше заняться сборами. Завтра вечером я отвезу тебя в школу и помогу устроиться.

Кайл улыбнулся и сказал:

— Мне нужно пойти попрощаться с Коди и Эв. — я почувствовал радостное волнение, сочившееся из него, словно он излучал электрический заряд, когда он выскочил из комнаты.

— Ты уверен, что это не слишком рано? — забеспокоился Алекс. — Он все еще привыкает.

— Если он не будет там счастлив, он всегда сможет вернутся. Давайте дадим ему шанс, — посоветовал Мэйсон.

— Я пошлю ему презервативы, — заявил я.

— Да побольше, — согласился Алекс.

      * * *

Мы с Алексом поехали вместе с Мэйсоном, чтобы отвезти Кайла в его новую школу. Большую часть поездки Кайл был молчалив.

— Нервничаешь? — спросил я.

— Немного, — ответил он, пожав плечами. — Я посещал только одну школу всю свою жизнь.

— Ну, прими совет от того, кто менял школы два-три раза в год, ты не долго будешь там новичком. Просто влейся в коллектив и веди себя так, будто там твое место, потому что так и есть.

— И звони, если возникнут проблемы, — добавил Алекс.

В Школе Изобразительных и Сценических Искусств Денфилд имелся просторный и простирающийся на огромное расстояние студенческий городок. Небольшой снежок покрывал землю, и укутанные с головы до ног студенты спешили из одного здания в другое. Декан мужского факультета ожидал нас в административном здании.

— Мэйсон, — пожал он руку Мэйсона. — Рад тебя снова видеть. Это должно быть Кайл. Я декан Брэдли.

Кайл протянул слегка дрожащую руку.

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже, сынок. Теперь, давай мы поселим тебя в общежитии, затем составим расписание занятий для тебя, и я проведу экскурсию по школе. Твои занятия начнутся завтра.

Мы последовали за деканом Брэдли через лужайку к огромному каменному зданию, которое выглядело древним.

— Это мужское общежитие. Ты будешь делить комнату с Джошуа Хафтоном на первом этаже. Сейчас все на ужине, но он скоро вернется. — он открыл дверь в просторную комнату для отдыха, с диваном, телевизором и мягким креслом. В углу на полке стоял небольшой холодильник и микроволновка, а на стене висел огромный телевизор.

— Это общая территория, которую ты будешь делить с Джошуа. Твоя комната справа.

Глаза Кайла расширились, когда декан открыл дверь в комнату средних размеров. Она меблирована обычной кроватью, комодом, столом и тумбочкой.

— Надеюсь тебе будет тут удобно.

— Здесь здорово — воскликнул Кайл.

Пока мы заносили вещи Кайла и помогали их разложить, Мэйсон болтал с деканом. Когда все было сделано, декан обратился к нам.

— Если хотите, можете попрощаться здесь, тогда я покажу Кайлу, где находится столовая, чтобы он смог перекусить и познакомиться со своим соседом по комнате.

— Удачи, — сказал Мэйсон Кайлу. — Звони нам, если тебе что-нибудь понадобится.

Алекс обнял его.

— Все что угодно, — добавил он.

— Со мной все будет в порядке, — засмеялся Кайл, смущенный таким вниманием.

— Увидимся в пятницу. — я похлопал его по спине, и мы направились к машине.

— Я чувствую себя, словно мы отказались от его, — признался Алекс, когда мы отъезжали, и Мэйсон засмеялся.

— Ему почти восемнадцать лет. С ним все будет хорошо. Подожди, когда тебе придется бросить шестилетнего ребенка в детском саду.

Несколько часов спустя Алекс плюхнулся около меня на диван и вздохнул.

— Слишком тихо. — похоже, я не единственный, кто ощущает пустоту. Я уже привык к присутствию сорванца в доме.

Я закончил играть в свою видео игру и включил Нетфликс.

— Он вернется в следующие выходные.

— Нет, ему придется остаться в первые выходные на какие-то вводные лекции.

— Ты в порядке? — я знаю, присутствие Кайла отвлекало его от мыслей о Купере. Он был занят и его мозг был сосредоточен на других вещах.

— В порядке, — пробубнил он, но одиночество отразилось на его лице.

— Держи. — я передал ему пульт. — Найди какой-нибудь фильм, а я принесу нам пива.

После нескольких банок пива и двух комедий настроение у него улучшилось. Зевая, он передал мне пульт.

— Я пошел спать.

— Просто выключи его. Линда скоро приедет для небольшого вечернего перепихона.

— Блядун.

— Завистник.

— Однажды ты поймешь, что я могу отсасывать намного лучше, — засмеялся он.

— Никаких усов на моих яичках, чувак.

— Яичках, — фыркнул он и отправился спать.

Я попросил Алекса жить со мной, потому что его парень, Купер, умер, и я знал, что его братья и их девушки будут утешать его, а это ему совсем не нужно. Я предполагал, что он останется на несколько месяцев, пока не будет готов двигаться дальше, но даже и не подозревал, что буду так сильно наслаждаться его компанией. Я всегда жил один. Должен признать, что приятно возвращаться домой и иметь кото-то, с кем можно потусоваться, поужинать.

Отношения меня никогда не интересовали. Слишком много проблем и страданий, когда они в любом случае не продлятся вечно. Возможно, если бы я встретил женщину, с которой мне было бы также хорошо, как в компании Алекса, я бы задумался.

Линда появилась несколькими минутами позже, одетая в коротенькую юбочку и чулки. Клянусь, эта женщина может читать мои грязные мысли. Она завизжала, когда я закинул ее себе на плечо и шлепнул по заднице по дороге в свою комнату. Встав с краю моей кровати, она скинула свой бюстгальтер, и упругие груди закачались передо мной. Весь стресс прошедшего дня исчез, когда я погрузился в ее шелковистую кожу и сладкий аромат.

Она простонала мое имя, и этот голос потянул за что-то внутри меня, что-то, что я не могу описать словами или понять. Она хочет меня. Прямо сейчас, хочет только меня. Я взял ее во всех мыслимых позах, пока мы оба не свалились, насыщенные и истощенные.

Наши руки все еще странствовали по коже друг друга, когда она спросила

— Ты проходил обследование в последнее время?

Нахмурившись, я перевернулся и посмотрел на нее.

— Конечно. Я сдаю анализы каждые четыре месяца. Мы пользовались презервативами, детка. В чем проблема?

Она направила мою руку вниз, к моим яйцам.

— У тебя тут шишка.

Она права. На моем правом яичке действительно была небольшая безболезненная опухоль. Черт. Я что-то подцепил? Я всегда натягиваю презерватив. ЗППП приводят к болячкам, а не подкожным шишкам, так ведь?

Ее голос успокаивающий.

— Это не бородавка или что-то еще. Те я раньше видела, — признается она, вздрогнув. — Возможно просто киста или типа того, но пройди обследование, ладно? — она нежно погладила меня. — Не хочу, чтобы этот зверь вышел из строя.

Я улыбнулся, несмотря на холодный страх, захватывающий меня.

— Сделаю, малыш.

После ее ухода, я положил на пол своей спальни зеркало и склонился над ним, в ужасе ожидая, что там увижу. Все эти слайды о венерических заболеваниях, которые нам показывали в школе, пронеслись в моей голове. Но зеркало ничего мне не показало. Чтобы это ни было, оно было под кожей, и его можно было почувствовать только наощупь. У меня появилось острое желание отправиться в отделение неотложной помощи, но я не хотел перегибать палку. Утром я позвоню своему доктору. Кажется, у меня будет долгая ночь.

Проворочавшись всю ночь, я чувствовал себя как зомби, когда припарковался у своего офиса. Доктор не сможет принять меня до обеда, так что мне придется поволноваться первую половину дня. Эв позвонила, когда я наводил порядок на своем столе.

— Привет неудачник. Встретимся за обедом?

— Извини, дружок. У меня встреча. Может позже на этой неделе.

— Что случилось? — черт. Как она всегда знает?

— Ничего не случилось. Просто завален работой и стараюсь ее разгрести. Думаю, немного устал. — ненавижу врать Эв, но я ни за что не буду волновать ее этим.

— Ну тогда, не перетрудись.

— Да, Мамочка. Не знаешь, Алекс собирался сегодня в спортзал? — может мне удастся сменить тему.

— Он уже там, работает с некоторыми учениками. — я услышал улыбку в ее голосе. — Ему действительно становится лучше, правда?

— Думаю, да. Сегодня утром мне не пришлось вытаскивать его из кровати, так что это хороший знак. Но он немного приуныл из-за отъезда Кайла, поэтому я хотел удостовериться, что он не валяется дома. Слушай, мне пора идти. Позвоню позже, ладно?

— Ладно. Люблю тебя

— Я тебя тоже, дружок.

Казалось прошло три дня, когда часы наконец-то показали двенадцать-тридцать, и я отправился в офис своего врача. Я никогда не был так рад, что мой доктор мужчина, когда он начал обследование моих яиц. Последнее, что мне нужно, это чтобы какая-нибудь цыпочка узнала, что мое хозяйство не в порядке.

— Просто скажите мне, что это не герпес или ВПЧ, — попросил я доктора, и он покачал головой.

— Это не ЗППП. Когда вы впервые заметили эту опухоль?

— Вчера.

— Ну, хорошо, что вы сразу же обратились.

— Что? Что это?

— Нужно сделать несколько анализов, чтобы выяснить это. — он написал несколько строк и протянул мне лист бумаги. — Возьмите это в больницу Святого Винсента. Там вас запишут на УЗИ, чтобы мы могли увидеть, с чем имеем дело.

— Может быть это киста?

— Вполне возможно, но это не похоже на кисту.

— Раковая опухоль? — сказал я практически беззвучно. Слово рак пульсировало в моей голове.

Доктор закрыл мою карту и улыбнулся мне, я уверен, стараясь, чтобы улыбка была утешительной.

— Постарайтесь не волноваться. Пока результаты анализов не вернутся, мы не можем знать наверняка. Медсестра сейчас зайдет, чтобы взять кровь на анализ, затем вам следует отправиться в больницу. Они буду вас ждать.

Итак, я отправился от доктора, который поиграл с моим хозяйством, к специалисту УЗИ, который вымазал мои яйца толстым слоем вязкой массы и начал водить датчиком по ним. Не самый лучший момент в моей жизни. Хорошая сторона УЗИ в том, что не надо долго ждать результатов.

Два часа спустя я сижу в другом кабинете врача в другом конце больницы. Кабинет выкрашен в успокаивающий голубой цвет, но это не помогает успокоить мои нервы. Я нервно теребил руки на коленях, когда вошел врач.

Он пожилой мужчина с редеющими седыми волосами и доброй улыбкой.

— Мистер Тернер, простите, что заставил вас ждать. Я доктор Бреннон. Специализируюсь в урологии.

— У меня рак? — требовательно спросил я, сразу переходя к главному. — Пожалуйста, скажите, что мои яйца не сгниют.

Присев на стул рядом со мной, он ответил:

— У вас, так называемая семинома, опухоль в правом яичке. Это очень распространенная и излечимая форма рака яичек.

Глава 3

Алекс

В понедельник утром, когда я еще в кровати, мне звонит Мэйсон. Ну ладно, может уже днем.

— Какого черта тебе нужно? — проворчал я.

— Хочу убедиться, что ты приедешь сегодня поработать с Лиамом. Ему нужна новая позиция с боевым шестом (Боевой шест - это выточенный из разнообразных пород дерева предмет, имеющий цилиндрическую форму, а также определенный вес, длину, толщину. Прим.пер.), а ты знаешь, что это не мой профиль. Он придет в три.

— Я приеду. — Лиаму четырнадцать, и он помешан на боевом шесте. Он на домашнем обучении, поэтому может посещать частные уроки рано днем. Честно говоря, он этим оружием владеет лучше, чем я или мои братья. Как только он научится соединять все его позиции вместе, я ему уже не буду нужен.

— Слышал что-нибудь от Кайла? — спросил я, и Мэйсон засмеялся.

— Нет. У него еще и первого занятия не было. Перестань волноваться и вытаскивай свою задницу из постели.

— Иди в жопу, — ответил я, отключившись прежде, чем он смог ответить. И улыбнулся. Он ненавидит, когда я так делаю.

Моя рука автоматически передвинулась к подушке Купера, и на меня накатила грусть.

— Я все также скучаю по тебе, Куп. И всегда буду. Но я выбираюсь из кровати. Я делаю то, чего бы ты хотел.

Мне ничего не хочется на завтрак, поэтому я останавливаюсь на паре булочек для тостера, которые любит Кайл. Я как раз собрался уходить, когда зазвонил городской телефон. Клянусь, иногда я совсем забываю, что он у нас есть.

— Алло?

Включилась автоматическая запись сообщения.

— Это звонок-напоминание для Яна Тернера, подтверждающий, что ваша встреча состоится завтра в десять утра. Пожалуйста, позвоните в приемную, если вам необходимо перенести ее. Спасибо. — связь разъединилась. Я думаю у Яна назначена встреча с врачом.

Я как раз собрался написать ему сообщение об этом звонке, когда заметил, откуда звонили. Звонок был из онкологического центра Мэрион. Мне стало дурно от ужаса. Рак? У Яна рак? Какого черта он не рассказал мне? Сказал ли он вообще кому-нибудь? О, бл*дь. Я не смогу пережить это снова. Не смогу потерять еще одного человека,которого люблю.

Не принимая в расчет все мои подшучивания, я действительно люблю Яна. Уже какое-то время. Я знаю, что он натурал, и я бы хотел сказать, что люблю его как брата или лучшего друга, но чувство, которое я испытываю, больше, сильнее. Сев на пол, я сделал пару глубоких вздохов и взял себя в руки. Речь не обо мне. Ян болен.

Его телефон переключился на голосовую почту. Каждый раз, когда у меня была возможность в течение дня, я звонил ему, но безуспешно. День тянулся медленно, и я отмахнулся от предложения Мэйсона поработать в приюте. Я просто хотел вернуться домой и выяснить, что, черт возьми, происходит с Яном.

Он ввалился в дверь после полуночи, пьяный в стельку. И наткнулся в темной комнате коленом на журнальный столик.

— Бл*дь! Гребанный стол появился из ниоткуда, — прорычал он. Было бы смешно, если бы я не знал, почему он так напился. — Какого черта ты не спишь? — спросил он заплетающимся языком, когда увидел меня, сидящего на диване.

— Жду тебя.

— Прости, все еще люблю кисок. — он направился в коридор, и я последовал за ним.

Он с такой силой грохнулся на свою кровать, что она затряслась.

— Сегодня я не настроен выслушивать всякое дерьмо, Алекс. Я собираюсь спать. — он закопошился, пытаясь развязать шнурки.

— Убери свои руки, — потребовал я и стянул его ботинки. Он упал навзничь и уставился в потолок. — Звонил твой врач. Ты записан на прием завтра в десять утра.

Он нахмурился.

— У них не было права рассказывать тебе. Что еще они тебе сказали?

— Это был автоответчик. Они мне ничего не говорили. Ян…что происходит?

— Ничего, просто обследование.

— Вранье. — я сел на кровать рядом с ним. — Это был онколог.

Он быстро сел и, сразу же пожалев об этом, обхватил свою голову руками.

— Не твое собачье дело.

Знаю, что он пьян и расстроен, но он меня бесит.

— Хорошо, я просто позвоню Эверли, и посмотрим, что она думает об этом.

Он резко схватил мою руку, достаточно сильно, чтобы оставить синяк.

— Не смей говорить Эв ни слова. Она будет переживать.

— Я тоже переживаю. У тебя рак?

— Ты никому не расскажешь, — рявкнул он.

— Хорошо, но скажи мне.

— Рак яичка. Мне отрежут его, выкинут в топку где-нибудь. Ты это хотел услышать? — он взобрался на кровать, и его голова коснулась подушки. — Уходи, Алекс.

Надломленность в его голосе выдает, насколько сильно он расстроен на самом деле. Я никогда не видел, чтобы Ян плакал, он и сейчас не плачет, только борется со слезами. Уверен, что алкоголь не помогает. Я лег рядом с ним и положил свою руку на его. Грудь его вздрогнула от глубоко вздоха, и он отключился. Послушав несколько минут его храп, я удалился в свою кровать, чтобы ворочаться без сна.

Не знаю, как ему удается столько пить и не мучиться похмельем, но он, кажется, никогда не страдает от похмелья. Когда на следующее утро выйдя из душа и увидев, что я его жду, он спросил:

— Почему ты так рано встал и уже одет?

— Собираюсь с тобой на прием к врачу.

— Черта с два. Это моя проблема. Мне не нужно, чтобы ты держал меня за руку. — он натянул свитер через голову.

— Я или Эв, таково условие. Ты не будешь бороться с раком в одиночку.

Сердито посмотрев на меня, он огрызнулся:

— Ты не пойдешь в смотровой кабинет. Мне не нужно, чтобы ты смотрел, как парень обследует мои яйца.

— Я подожду в зале ожидания, если ты пообещаешь мне рассказать, что сказал врач и каков план лечения.

Вздохнув, он пробежался рукой по волосам.

— Если поклянешься никому об этом не рассказывать. Я серьезно, Алекс. Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал.

— Я никому не скажу. Я просто хочу помочь, также как ты помог мне пережить эти несколько месяцев. Позволь мне отплатить тебе тем же.

Он неохотно кивнул и бросил мне свои ключи.

— Тогда, ты за рулем.

      * * * *

Судя по выражению на лице Яна, ему не нравится план врача. Всю дорогу домой он молчал, и я устоял перед желанием расспросить его до того, как он сам переварит эту информацию. Он прямиком отправился в свою комнату и переоделся в свою рабочий костюм.

— Ты собираешься работать?

— Мне нужно привести дела в порядок и написать заявление на отпуск.

— Когда у тебя операция? Тебе будут делать химиотерапию или облучение? Это…

Он сделал шаг назад и покачал головой.

— Ладно, сегодня вечером. Я все тебе расскажу сегодня вечером. Просто держи рот на замке, пока.

— Хорошо. позвони мне, если тебе что-нибудь будет нужно. Нравится тебе или нет, Ян, я здесь, и буду рядом с тобой, пока ты не поправишься. Я что-то не припомню, чтобы ты оставил мне выбор относительно переезда к тебе после смерти Купера.

— Инициатива наказуема, — проворчал он и вышел за дверь.

Я провел несколько часов онлайн, изучая все, что смог найти о раке яичек. Сложно понять, чего следует ожидать, когда не знаешь, какая у него стадия, но в любом случае веселого мало. Ни одна из них не выглядит забавной. Хирургическая операция, химиотерапия, облучение. Недели, месяцы или даже годы этого, в зависимости от того, продолжил ли рак распространяться. Я немного успокоился, узнав, что это один из самых излечимых видов рака с очень высоким процентом выживших.

Он также один из наиболее разрушительных для мужчины, психологически. Потеря яичка, части, которая делает мужчину мужчиной, может быть губительной, особенно для кого-то вроде Яна, кто определяет себя через секс и успех у женщин. Я предвижу, впереди у нас будет как минимум несколько тяжелых месяцев. Не знаю, как он собирается утаивать это от Эверли.

Словно услышав свое имя в моих мыслях, звонит Эв.

— Ты сегодня не был в спортзале, поэтому просто хотела узнать, как дела, — беспечно сказала она. Все еще проверяет меня. Какого черта мне ей сказать? Разумеется, я буду больше времени проводить с Яном, визиты к врачу, химиотерапия и все такое. Что же мне делать? Как держать ее и моих братьев подальше, чтобы они не волновались и не стояли над душой?

— Прости, я собирался позвонить. Мы с Яном собираемся заняться переделкой кухни и ванной комнаты Артура. Его сантехника в ужасном состоянии. Ян слегка замотался на работе, поэтому собирается взять небольшой отпуск, чтобы заняться ремонтом дома. Скажи Мэйсону, я тоже буду какое-то время здесь занят, хорошо?

— Ладно. — она спросила с сомнением в голосе. — Ян взял отпуск?

— Ага. Полагаю, у него накопилось немного. — боже, ненавижу врать Эв. Хреново будет, когда ложь откроется в середине, но сейчас, Ян для меня важнее. Я даже не представляю, как бы пережил эти несколько месяцев без него.

— Это точно. Он никогда не берет отгулы. Предоставь их ему, и он использует их на работу в другом месте. Эй! Может ты попробуешь уговорить его провести часть отпуска действительно отдыхая. Ему бы это пошло на пользу.

— Я попробую. А ты и мои братья, можете перестать волноваться, Эв. Со мной все хорошо. Я все время занят.

— Рада это слышать. Кстати, Мэйсон звонил в школу, чтобы узнать, как там Кайл. Ему там очень нравится. — Кайл. Черт, как я мог забыть? Через две недели он узнает. Ему придется, если он приедет во время болезни Яна. Ну да ладно, ничего не поделаешь.

— Хорошо. Ян словно старая озабоченная мамаша.

Эв засмеялась.

— Он милый. Мне пора идти. Звони в любое время, Алекс. Люблю тебя.

— И я тебя. — я завалился на свою кровать, чувствуя себя илом со дна озера. Как только у Яна пройдет шок от всего этого, мне нужно будет попытаться убедить его не держать свою болезнь в секрете.

Он пришел домой рано вечером с огромным пакетом, в котором была курица с гарниром из ресторана фаст-фуд. Мы молча наполнили свои тарелки и стали смотреть Ходячих Мертвецов (Ходячие Мертвецы — американский пост апокалиптический телесериал, в центре сюжета небольшая группа людей, пытающаяся выжить после зомби-апокалипсиса). Мне только недавно удалось увлечь его этим сериалом. Думаю, в ближайшем будущем у него будет уйма времени, чтобы запоем смотреть телевизор. Когда мы закончили есть, и сериал закончился, я взглянул на него, вскинув брови.

Он вздохнул и сел рядом со мной на диван.

— Операция послезавтра. Мне удалят одно яичко и заменят его на искусственное. Это делается амбулаторно, так что я буду дома в тот же день.

— Тебе надо будет пройти химиотерапию или облучение?

— Это будет зависеть от результатов лабораторный исследований. Я узнаю примерно через пять-десять дней после операции. Онколог хочет, чтобы я прошел хотя бы один курс вне зависимости от результатов, но, если рак распространится, курсов будет больше. Если мне повезет, один курс – одно средство, и я буду болеть несколько недель.

— Бл*дь, мне так жаль, что это происходит, — сказал я ему, и он кивнул.

— Мне в течение многих лет придется проходить обследование каждые несколько месяцев, но, если все пойдет как надо, и рак не распространится дальше, все закончится через шесть недель или около того. Я взял отпуск на два месяца.

— Эв звонила, пока ты был у врача. — я поднял ладонь, когда он открыл рот, чтобы возразить. — Я ей не сказал. Я наврал с три короба. Сказал ей, что мы делаем капитальный ремонт на стороне Артура, и ты взял отпуск, чтобы заняться этим.

Его темные встревоженные глаза встретились с моими.

— Она на это купилась?

— Похоже на то. Ян, неужели это будет так ужасно, если она узнает? Ты бы не хотел знать, если бы она заболела?

Он потер лицо руками.

— Конечно хотел бы, но это другое. Она беременна, и у нее проблемы с давлением. Я не буду беспокоить ее этим. Пообещай мне.

Вздохнув, я сдался.

— Если ты так хочешь. Во сколько у тебя операция?

— В восемь утра, и мне нельзя есть после полуночи за день до этого. Отпустят меня где-то через час-два. Мне не позволят взять такси после анестезии, поэтому, если бы ты забрал меня…

Я изумленно посмотрел на него.

— Я вдруг почувствовал, будто кто-то здесь сильно тупит. Неужели ты действительно думаешь, что поедешь один?

— Это небольшая амбулаторная процедура.

— Поэтому я буду там. Забудь, — рявкнул я, когда он начал спорить. — Я поеду. Черт побери, просто смирись.

— Хорошо, — застонал он. Спустя несколько минут неловкого молчания, он обратился ко мне. — Спасибо.

Я обнял его и прижал к себе. Заколебавшись, он крепко обнял меня в ответ.

— С тобой все будет хорошо.

Мне нравится быть в его объятиях, даже при таких хреновых обстоятельствах. Мы не впервые обнимаемся. В первые недели после смерти Купера он часто утешал меня, но я был настолько сильно убит горем, что даже не думал о том, как хорошо это ощущалось. Как приятно он пахнет, какие сильные у него руки. Черт. Я должен подбадривать его, а не фантазировать.

Я отпустил его, и мы вернулись к просмотру телевизора, словно все хорошо.

Следующий день тянулся очень медленно. Ян был хмурым и замкнутым. Я попытался привлечь его выполнить кое-какие дела вместе со мной, чтобы отвлечь его, но он отказался. Вместо этого он свернулся на диване и уставился в телевизор.

— Я вернусь через пару часов. Напиши мне, если вспомнишь, что еще нужно.

— Садовые ножницы. Мы просто покончим с этим сегодня вечером.

— Это рискованно. Мы можем промахнуться и отрезать твой крошечный пенис. — пустая бутылка из-под воды отскочила от двери, когда я закрыл ее за собой, как раз вовремя.

Я хотел быть уверенным, что нам не придется покидать дом в течение нескольких следующих дней, поэтому я отправился в банкомат за наличкой, а затем наведался в продуктовый магазин. Я затарился продуктами первой необходимости и прихватил ингредиенты для запеченной пиццы-спагетти. Это любимое блюдо Яна, и мне кажется ему будет полезно набрать пару килограммов до того, как он начнет терять вес из-за химиотерапии.

На витрине магазина видео игр, рядом с продуктовым, висела реклама новой игры, которую, как я слышал, Кайл с Яном обсуждали. Или по которой они пускали слюни. Конечно, со всем случившимся, он забыл о ней, поэтому я по-быстрому заскочил внутрь и добавил ее к горе своих покупок. Может быть это поднимет ему настроение после операции.

Полностью загруженный пакетами, я старался открыть входную дверь, когда она сама открылась. Худенькая блондиночка выскользнула наружу, смущенно хихикая.

— Извините! — она придержала для меня дверь, затем, после того, как я поблагодарил ее, быстро направилась к своей машине.

В комнату зашел Ян, его волосы были влажными после недавно принятого душа.

— Ты скупил весь магазин?

— Не совсем. Ты знаешь ее имя?

— Сэм, думаю, или может Сара. Не имеет значения.

— Тебе можно трахаться? Ну, знаешь…

— Хотел еще раз сделать это, как полноценный мужчина со всеми оригинальными запчастями с завода. — тон у него шутливый, но глаза-нет.

— Ты не станешь другим. Из того, что я читал, большинство людей не могут увидеть разницу между протезом и настоящим. Все, что у тебя останется – это шрам в паху около десяти сантиметров. — говоря это, я отставил в сторону покупки и незаметно убрал видео игру в ящик.

— Ага, — усмехнулся он. — Уверен, оно будет ощущаться абсолютно естественным.

— Если тебе от этого станет легче, я могу очень хорошо прощупать его. Я щупал достаточно яиц, чтобы заметить разницу.

Его тихий смешок заставил меня улыбнуться.

— Все что угодно, лишь бы наложить руки на мое хозяйство.

Уже было больше часа ночи, когда Ян решил, что пора спать. Последний час кровавого месива про зомби я изо всех сил старался не заснуть, потому что не хотел оставлять его одного. Хочет ли он признать это или нет, но он напуган.

Мой будильник вытащил меня из безумного сна о зомби, которые поедали мужские яички. Я чувствовал себя так, словно вообще не спал, и представляю, что у Яна тоже была не самая лучшая ночь. Когда я взял чашку кофе и подогрел на завтрак в микроволновке буррито, Ян проворчал мне что-то вместо приветствия. Ему, конечно же, нельзя ни есть ни пить, поэтому я позавтракал на кухне, чтобы он не видел.

Нам удалось проскочить до ужасных утренних пробок и прибыть в больницу на несколько минут раньше. Я благодарен, что это не та же больница, где умер Купер. Не уверен, что я смог бы туда войти. Регистратор улыбнулась, и захлопала ресницами при виде Яна, но он этого не заметил. Серьезно, кто флиртует с парнем, готовящимся потерять яичко? Надув губки, она протянула ему стопку бланков.

— Заполните это. Вскоре вас позовут.

— Какого хрена! Может они еще хотят узнать мой любимый цвет? — простонал он, заполняя бланки, пока мы ждали, сидя на самых неудобных в мире стульях.

— Киллиан? — удивленно спросил я, когда увидел имя, которое он написал. — Ян – это сокращенно от Киллиан? Как Капитан Крюк из…

Он сердито посмотрел на меня.

— Заткнись. Ненавижу этот сериал.

— И как это я никогда не слышал его?

— Потому что оно мне не нравится.

— Да ладно тебе, Киллиан, - поддразнил его я.

Несмотря на его настроение, уголки его губ приподнялись.

— Клянись, что будешь молчать об этом наряду с раком.

Прищурившись, я пристально посмотрел на него.

— Ты действительно немного на него похож. Позволь мне услышать твое: Грр

— Не заставляй меня надрать тебе задницу прямо здесь.

Несколько минут мы сидели в тишине, скрежет его ручки соперничал с тиканьем часов на стене позади нас. Наконец, назвали его имя, и нас провели в небольшую предоперационную палату.

Медсестра взяла его бланки и задала миллион вопросов. Удостоверившись, что у него нет аллергии на что-либо, и он ничего не ел в последние двенадцать часов, она подала ему больничный халат и указала на прилегающую крошечную ванную комнату.

— Полностью раздевайтесь, — прощебетала она, и я еле сдержался, чтобы не засмеяться, при виде полного ненависти взгляда, пожиравшего ее спину, когда она выходила.

— Столько всякого дерьма придумано, а они не могут сшить халат, из которого не торчала бы твоя задница, — пожаловался он, вернувшись из туалета. Он не запротестовал, когда я подошел к нему и завязал пропущенные на спине тесемки. И я совсем не смотрел вниз на его идеальную упругую задницу. Серьезно, какой друг сделал бы это?

Как только он уселся на кровать, натянув на свои голые ноги простынь, вернулась медсестра.

— Я поставлю вам капельницу и возьму кровь, затем подойдет анестезиолог, чтобы поговорить с вами. — она ввела ему внутривенный катетер и вручила мне большой мешок. — Можете положить его одежду и личные вещи сюда, и они будут находится в послеоперационной палате.

Ян практически не сказал ни слова, после того, как она ушла, и я почувствовал страх, закрадывающийся в него. Внезапно, он откинул простынь и воскликнул:

— Я передумал. Я не буду это делать.

Я дотянулся до него раньше, чем он успел выдернуть катетер.

— Остановись.

— Я не могу. Просто не могу позволить им…

Я взял его за руку и сел рядом с ним на узкую кровать.

— Я знаю, ты напуган, но ты никуда не уйдешь. Ты должен сделать это. Другого выхода нет.

— Они собираются кастрировать меня, как чертову собаку! — в его голосе отчетлива звучала паника.

У меня ком встал в горле от вида его блестящих от слез глаз, и я сжал его руку.

— Послушай меня. — тихо сказал я. — Ты сможешь сделать это. Это нормально, быть напуганным и расстроенным. Бл*дь, я бы тоже был, но ты справишься.

— Дело не только в этом. Химиотерапия, хрен знает сколько времени и… — его голос сорвался, и он покачал головой.

Я обхватил рукой его затылок, схватив горсть его черных волос, и заставил посмотреть на меня.

— Не надо думать об этом прямо сейчас. Слишком много потрясений. Одна проблема за раз. Тебе нужно делать одно дело за раз, и сегодня – это позволить усыпить тебя. Это все. Все остальное сделают они. Я отвезу тебя домой, и все будет хорошо. Уже сегодня вечером ты сможешь наесться до отвала и поиграть в видео игры.

— Одно дело, — пробубнил он и позволил мне обнять его.

Зашла анестезиолог       и, увидев его состояние, добавила успокоительное в его капельницу.

— Это позволит вам расслабиться до того, как мы начнем, — добродушно сказала она. Лекарство видимо распространилось с скоростью истребителя, потому что на его лице растянулась медленная улыбка.

— Спасибо, вы прекрасны, — сказал Ян, и она улыбнулась ему.

— Спасибо. Мы за вами вернемся через несколько минут.

— Не уходите. Я бы хотел, чтобы со мной находилось что-нибудь красивое, чтобы любоваться.

Она тихо засмеялась и похлопала его по ноге.

— Мне жаль, но у меня есть и другие пациенты, которым также нужен присмотр.

— Вы замужем? Я не путаюсь с замужними, но если вы одинокая, я бы…

— Ян! — воскликнул я. Бог знает, что он собирался сказать, но я уверен, это далеко не невинно.

Анестезиолог отмахнулась от моего извинения, пока собирала свое оборудование.

— Люди по-разному реагируют на разные препараты. Они перестают быть самими собой.

— Нет, он такой и есть, — ответил я, и она засмеялась.

— О-о, — воскликнул Ян, словно его постигло озарение. Широко улыбаясь, он сказал ей. — Ты ошиблась адресом, дорогуша. Он стопроцентный гей. Но со мной ты могла бы хорошо провести время.

Не обращая внимание на него, я пожал руку женщины, и она вышла из палаты, в то время как Ян продолжал бормотать, чтобы он хотел с ней сделать. Его веки сомкнулись, когда он обратил свое внимание на меня.

— Ты должен быть женщиной.

Подавив смешок, я спросил:

— Потому что я красивый?

— Нет, потому что ты веселый, и тебя легко любить. — ух ты. У меня сердце подпрыгнуло в груди. Я знаю, что это говорит в нем лекарство, но думаю, Ян только что признался, что любит меня. Вроде как. То есть, если бы я был женщиной.

Не знаю, как на это ответить. К счастью, чтобы ему не вкололи, это вырубило его. Он даже не знал, когда его отвезли в операционную. Планируется, что операция будет длиться час или около того, но я просто не могу сидеть здесь. Я сказал медсестре, что буду поблизости, и оставил ей свой номер мобильного на случай, если что-то пойдет не так, затем вышел на улицу.

На улице мороз, но холодный воздух освежает меня, я чувствую себя живым. Шагая по дорожке перед больницей, мне никогда за всю свою жизнь так сильно не хотелось позвонить кому-нибудь, как сейчас. Моим братьям или Эверли, кому-нибудь. Просто сказать, что он в операционной. Позволить кому-то успокоить меня, что с ним все будет хорошо. Я не позволю Яну справляться с этим в одиночку, но мне до сих пор не приходило в голову, что будет так тяжело быть единственным, кто знает, что происходит с моим другом.

Одно дело за раз. Просто позволь ему пережить сегодняшний день.

Ян

Что за запах? Пахнет пластиком, и клянусь, я чувствую его привкус. Моя голова, кажется, весит полтонны. Что, черт побери, я пил вчера вечером? Свет ударил в глаза, когда мне удалось разлепить их, но я все еще не мог нормально видеть. Мир вокруг смазан.

Передо мной появилось расплывчатое лицо и добрый голос сказал:

— Вы в послеоперационной палате, мистер Тернер. Ваша операция прошла просто отлично.

— Операция. Бл*дь. У меня рак. У меня только что вырезали яичко, и у меня рак. Даже через туман анестезии я понимаю, что осознание этого будет каждое утро врезаться в меня. Несколько секунд после того, как я       открою глаза, я не буду помнить, а потом БАЦ, все хреново.

— У вас что-нибудь болит? — спросила она.

— Болит? Вообще-то я ничего не чувствую.

— Хорошо, не тошнит?

— Нет, но я плохо вижу. Все размыто.

— Зрение улучшится, когда пройдет анестезия. Лучшее, что вы можете сделать, это закрыть глаза и подремать какое-то время. Вам станет лучше.

Как только я закрыл глаза, я начал снова погружаться в сон. Никогда в жизни не чувствовал такой усталости.

— Дайте мне знать, когда он снова проснется, — услышал я голос медсестры.

— Обязательно. — мою руку сжала чья-то рука, и я понял, что Алекс находится рядом со мной. Я хотел сказать ему, что со мной все хорошо, но, кажется, не мог заставить себя издать ни звука. Кажется, прошло всего несколько секунд, и я услышал, как кто-то зовет меня по имени, снова и снова. Почему бы этому парню просто не заткнуться?

— Ян, просыпайся. Доктор здесь, — сказал Алекс.

Я снова вспомнил, что нахожусь в больнице, и открыл глаза.

— Мистер Тернер, нужно осмотреть шов. Затем мы вас поднимем, и после того, как вы сходите в туалет по-маленькому, мы сможем выписать вас, и вы отправитесь домой.

Мне стало плохо от тупой пульсирующей боли в нижней части живота и в паху, будто меня очень сильно ударили по яйцам.

— Начинает болеть, — прошептал я, во рту сушь и привкус пластика.

— Мы об этом позаботимся, — пообещал он и отодвинул простынь, чтобы осмотреть мою повязку. — Выглядит неплохо. Возможно будет немного кровоточить и побаливать неделю или около того. Никаких нагрузок или подъема тяжестей в течение четырех недель.

Медсестра удалила внутривенный катетер и сделала мне укол какого-то прекрасного препарата. Боль отступила, и я почувствовал себя практически нормально. Приподнято, но хорошо.

— Давайте поднимем вас с кровати, — сказала медсестра.

— Можно мне попить? — я сел и встал на ноги без проблем.

Она передала мне стакан с водой, который я моментально осушил. Привкус пластика остался, но по крайней мере, мой язык больше не прилипал к гортани. Она прошлась со мной по коридору туда-обратно несколько раз, мою задницу обдувал легкий ветерок сквозь прорези халата, затем она отвела меня в туалет.

— В туалете стоит контейнер для анализов. Вам необходимо туда пописать. Не открывайте его и не перелейте, пожалуйста.

Как угодно. Я не стал спрашивать, зачем им видеть мою мочу. Я выберусь отсюда, просто следуя инструкциям. Когда я вышел, она заглянула в туалет, и провела меня обратно в послеоперационную палату. Мешок с моей одеждой, бумажник и телефон лежали на столе возле Алекса.

— Вы можете одеться, но не уходите, пока я не вернусь с вашей выпиской, — предупредила она и поспешно ушла.

Алекс вскочил на ноги.

— Как ты себя чувствуешь? Тебе не больно?

— Нет, они накачали меня чем-то клевым.

Я вытащил свои боксеры из мешка и начал их надевать. С каких пор, черт возьми, нижнее белье стало таким мудреным? Наконец, я смог натянуть их. Алекс подошел ко мне сзади и развязал тесемки халата. Молча он протянул мне мои треники, чтобы я смог всунуть в них ноги, пока одной рукой держался за кровать.

— Я сам справлюсь, — пробубнил я, когда он взял мою футболку. Он надел на меня носки и ботинки, потому что я не смог наклониться. Я сильно устал лишь от того, что просто оделся, поэтому сел на кровать. Вскоре вернулась медсестра с документами и креслом – каталкой. Я знаю, что могу ходить, но как уже сказал, что угодно, лишь бы выбраться отсюда.

Я забрался в машину и любовался мелькавшим мимо пейзажем, завороженный размытыми очертаниями и шумом. Алекс помог мне дойти до дома и усадил на диван, и я вырубился.

Когда я проснулся было начало вечера, я ужасно хотел есть и испытывал боль. Алекс дремал на кресле, рядом со мной, но моментально открыл глаза, стоило мне только пошевелиться.

— Эй, как ты? Тебе что-нибудь нужно?

Сжав зубы, я       развернулся и опустил ноги на пол. Могу только сказать, подъем на ноги причиняет чертовски ужасную боль.

— Я в порядке. Хочу сходить за водой.

— Оставайся на месте. Я принесу. — он встал и потянулся.

— Я могу…

Тяжелая рука опустилась на мое плечо.

— Не начинай это дерьмо. Номер Эверли у меня на быстром наборе.

— Ты все время собираешься пугать меня ею?

— Только если ты будешь противиться моей помощи. А теперь, сиди смирно, а я принесу тебе что-нибудь попить и обезболивающее.

— Мне дали обезболивающие таблетки?

Алекс засмеялся.

— Ты вообще помнишь, как мы ехали домой?

— Конечно.

— Только забыл, как мы останавливались у аптеки. — черт. Полагаю, у меня выпала часть времени.

Он принес мне таблетку и стакан воды и включил телевизор.

— Через несколько минут начнется новая серия Игр Престолов, — сказал он, сев обратно в кресло.

Обезболивающее не такое сильное, как тот нектар богов, которым меня накачали в больнице, но оно достигло своей цели. Пока мы смотрели сериал, боль отошла на второй план. Когда сериал закончился, я медленно встал на ноги, и Алекс посмотрел на меня «Какого хрена ты делаешь?» взглядом.

— Мне нужно отлить. Этого ты за меня не можешь сделать.

Он наблюдал за мной, пока не удостоверился, что я довольно твердо стою на ногах, чтобы пройти несколько метров до туалета. Я быстро сделал свои дела, даже не пытаясь взглянуть на свои опухшие яйца. Мне любопытно, но не хочу шокировать себя.

Когда я вернулся, на диване меня ждал пакет со льдом, завернутый в ткань. Алекс выглянул из кухни.

— Тебе нужно прикладывать лед к своему хозяйству на двадцать минут несколько раз в день, чтобы уменьшить отек. Есть хочешь?

—Умираю с голоду. У нас есть мороженое?

— Ага. — он вернулся с двумя чашками мороженого с песочной крошкой, лучшей еды на земле после бекона, и следующие несколько часов мы провели перед телевизором. Когда мои веки вновь отяжелели, я направился в свою комнату. Я двигался медленнее, чем старики трахаются, но я дошел и забрался в кровать. Алекс поставил большой стакан с водой и положил еще одну таблетку обезболивающего на прикроватную тумбочку.

— В случае, если тебе она понадобиться среди ночи. Я оставлю двери наших комнат открытыми, так что кричи, если понадоблюсь.

— Позову.

— Врунишка, — добродушно сказал он. — Ян, ты в порядке? Правда?

—Да, я в порядке. Я пережил этот день. Одно дело за раз, так?

— Одно дело за раз, — согласился он и оставил меня спать.

Остальная неделя прошла примерно в том же духе. Алекс готовил и убирался, и мы часами зависали за просмотром Нетфликса. Мы не обсуждали это, но оба с нетерпением ждали результатов анализов, которые определят, сколько курсов химиотерапии мне нужно будет пройти. Они также дадут мне представление о моих шансах в долгосрочной перспективе. Я последовал совету Алекса и старался не думать об этом, проживая каждый день, как одно дело за раз.

Когда боль прошла, я чувствовал себя периодами, как в небольшом отпуске. Я не привык так долго отсутствовать на работе и так много времени проводить дома. Мне действительно нравилось тусоваться с Алексом. Это навевало воспоминания о днях, когда мы зависали с ним и Купером, до того, как Купер умер и забрал часть Алекса с собой. Сейчас он стал прежним самим собой, веселым и улыбчивым.

Прошло чуть больше недели после моей операции, когда раздался телефонный звонок, которого я боялся и ждал. Алекс был рядом, пока я разговаривал с врачом, меря шагами комнату, будто это ему предстоит пережить недели или месяцы химической пытки.

— Каков вердикт? — спросил он, как только я положил трубку.

— Один курс химиотерапии с препаратом, о котором я никогда не слышал. Одна процедура внутривенно. Они не нашли никаких доказательств распространения метастаз, поэтому это чисто в профилактических целях. Затем мне придется проходить обследование каждые три-шесть месяцев, чтобы быть уверенным, что он не вернулся. —небольшая часть меня надеялась услышать, что мне вообще не нужна будет химиотерапия. Я видел, какими болезненными и слабыми выглядели люди, которым пришлось пройти лечение. Алекс положил свою руку на мою.

— Это лучшая новость, на какую ты мог надеяться, верно?

— Именно, — вздохнул я. — Я поправлюсь. Я просто…гребанная химиотерапия.

— Я знаю, но ты справишься с ней также, как справился с операцией. Тебе сказали, чего ожидать? Побочные эффекты, я имею в виду?

— Он быстро пробежался по основным. При одном курсе мои волосы поредеют, но, возможно, не выпадут. Чувство усталости может продлиться несколько недель. Самое худшее это тошнота и рвота в первые дни после процедуры. Бл*дь, Алекс, я не хочу это делать. Если это только профилактика, может мне и не обязательно это проходить. Я могу сказать им, что я выбрал наблюдение. Только обследование, чтобы наблюдать за появлением проблем.

Алекс покачал головой, впившись в меня взглядом своих серьезных глаз.

— А если это вернется, у тебя будут месяцы химиотерапии и выше шанс, что ты не выживешь. — со стоном я откинулся на диван, и он последовал за мной, обняв меня за плечи одной рукой. — Знаю, это хреново и чертовски страшно, но тебе придется это сделать. Я буду с тобой все время, и через месяц все закончится.

— Ладно. — он прав. У меня не такой уж и большой выбор.

— Когда назначена процедура?

— Не раньше понедельника.

— Хорошо. Кайл приедет на выходные, так что он не узнает ни о чем. Может нам также стоит встретиться с Мэйсоном и Эверли в эти выходные. Меньше шансов, что они нарисуются проведать нас, если увидятся с нами. Если только ты не передумал и хочешь всем рассказать? — он посмотрел на меня с надеждой.

— Нет, им не надо об этом знать. Мы пересечемся с ними в воскресенье.

— Почему бы нам не выбраться отсюда сегодня вечером? Сходить в кино или еще что-нибудь? Если у тебя есть настроение для этого?

Хорошая идея. Я застрял в этом доме слишком надолго, дольше, чем необходимо. Я не могу прятаться вечно.

— Я не против. Добавь к этому чизбургер с беконом, и мы договорились.

В итоге мы наелись до отвала в ресторане фаст-фуда и вместо кинотеатра отправились в Хайп, чтобы выпить. После пары рюмок, ритм музыки проник в меня, и я почувствовал себя прежним. Я предпочел бы быть каждый день Яном - блядуном, чем парнем, болеющим раком. С танцпола на меня смотрела худая блондинка с задницей, которую не пропустишь, наконец, она жестом позвала меня присоединиться к ней.

— Иди, —засмеялся Алекс. — Если ты повезешь ее домой, я возьму такси.

Как только я ступил на танцпол, девушка обвила меня со всех сторон. Последняя стопка догнала меня, и приятное покалывание пронеслось по моей коже. На час я потерялся в музыке, девушке и алкоголе. Я не думал о том, что потерял, или о том, с чем еще предстоит столкнуться. Я просто танцевал и наслаждался ее телом, трущимся о мое. Мой член определенно не пострадал во время операции. Он готов в бой.

— Это для меня? — спросила она с похотливой улыбочкой. — Хочешь уйти отсюда?

Мое тело хочет, но впервые мой мозг против. Она увидит шрам, все еще ярко розовый и болезненный, не говоря уже об искусственном яйце. Она наверняка спросит, что случилось, и я снова стану парнем, болеющим раком. И что если у меня не получится? Один стояк ничего не значит. У меня может встать и от дуновения легкого ветерка.

— Мне жаль, дорогая, сегодня плохая ночь.

Надувшись, она подвела меня к своему столику и достала ручку.

— Ну позвони мне, когда будет хорошая ночь, — сказала она, написав свой номер на моей руке.

— Обязательно, детка.

Алекс посмотрел на меня в замешательстве, когда я вернулся за наш столик. Он весь потный, но трезвый. Он тоже танцевал весь вечер.

— Я сказал тебе, что могу взять такси до дома. Не бросай ее из-за меня.

— Я не заинтересован. Ты готов идти?

— Конечно. — пожал он плечами, и мы отправились домой.

Алекс засмеялся и плюхнулся на диван, когда я достал из буфета бутылку бурбона.

— Вечеринка не закончена?

— Пройдет какое-то время прежде, чем я смогу снова это делать. — я налил нам обоим по полному стакану и поставил бутылку между нами на журнальный столик. Мы пили в относительной тишине, пока Алекс не спросил:

— Почему ты не привел ту цыпочку домой? Ты никогда не упускал возможности.

— Просто не мой тип, — солгал я, выпив залпом остатки своей выпивки. Мне нужно остановиться. Это моя норма, чтобы проснуться и не чувствовать себя дерьмово, а этого у меня будет предостаточно через несколько дней.

— Вранье. — его глаза встретились с моими. Раньше я никогда особо не замечал их цвета. Карие, но отчасти золотистые. Его веки немного прикрыты от выпитого алкоголя. — Ты не изменился, Ян.

— Ты этого не знаешь.

— Ты чувствуешь, что они изменились? Отличаются друг от друга?

— Я не проверял, — признался я, и на его лице отразился шок.

— Ты серьезно?

Я кивнул, и он вздохнул.

— Я не шутил раньше, когда говорил тебе, что видел и щупал достаточно, чтобы определить разницу. Ну, да, было дело, но, если ты так беспокоишься, просто позволь мне посмотреть.

— Ты хочешь, чтобы я просто вытащил их? — засмеялся я.

— Ну я вроде бы видел тебя голым.

Он в чем-то прав, но взгляд украдкой, когда я выходил из душа или вырубался голым в кровати, не то же самое. Все же, мне станет лучше, если кто-нибудь скажет мне, что они не выглядят херово. У меня никого больше нет, кроме Эверли, кому я доверяю больше, чем Алексу, но я не собираюсь обращаться к ней.

— Я не собираюсь кричать с крыши «Я видел яйца Киллиана», — пошутил он, стараясь разрядить этот неловкий момент.

Откинувшись назад, я стянул свои штаны и трусы вниз.

— Завтра я все свалю на алкоголь, — усмехнулся я.

— Что угодно, лишь бы тебе было хорошо. — Алекс повернулся и посмотрел долгим взглядом вниз. — Я вижу твой шрам, но он постепенно исчезнет. Клянусь, Ян, они немного опухшие, но выглядят хорошо. — когда я дернулся натянуть обратно штаны, он остановил меня. — Потрогай их. Успокой себя.

Я должен. Я знаю, что должен это сделать, но не могу, особенно когда он на меня смотрит. Я попытался снова натянуть свои штаны, но его рука нежно опустилась на мои шары, скользнув вниз, обняв их ладонью.

— Черт, Алекс. — он нежно разминал и гладил каждый, сравнивая их.

Мой член моментально отреагировал, увеличившись быстрее, чем, когда та телочка из бара терлась об меня. От смущения мои щеки зарделись. Ему будет трудно не заметить, особенно когда мой член указывал прямо на Алекса. Его глаза встретились с моими, пока он медленно двигал рукой вверх по моим яйцам, наблюдая за мной, желая увидеть, позволю ли я ему потрогать мой член. Почему я не останавливаю его? Мне следовало остановить его.

— Он у тебя идеальный, Ян, — прошептал он. — Тебе не о чем волноваться. Он ухватился за основание и неторопливо погладил вверх, потом вниз. У него большая и немного грубоватая рука, она так отличается от тех маленьких, мягких женских ручек, к которым привык.

— Алекс, я не могу, — простонал я, но моя голова откинулась назад, и глаза закрылись.

— Скажи мне остановиться, и я перестану, — прошептал он, быстрее работая рукой. Боже, это ощущается слишком, чертовски хорошо. Я не могу сказать стоп. Просто не могу произнести это слово. Я не привык так долго обходиться без секса или мастурбации, и мое тело берет верх. Мои бедра приподнимаются от его ласк, а дыхание ускоряется, становясь горячим в горле.

— Боже, Ян, ты даже не представляешь, как сильно я хочу отсосать у тебя, но не думаю, что ты готов к этому. Тем не менее, я собираюсь заставить тебя кончить.

Я не смог устоять от желания взглянуть на него. Белокурые локоны слиплись от пота, золотистые глаза полны желания. Он чертовски красивый. Почему я не замечал этого раньше? Ощущение покалывания появилось у основания моего позвоночника, и я прошептал:

— Я сейчас кончу. О, бл*дь. — я едва успел вымолвить эти слова прежде, чем меня накрыло блаженное облегчение и крышесносное наслаждение.

Когда в голове прояснилось, сомнение и стыд ворвались в меня. Дерьмо. Я позволил Алексу дрочить мой член. Я кончил на его, бл*дь, руку. Должно быть мой вид выдал мое волнение.

— Все хорошо, — прошептал он и натянул трусы на мой опустившийся член. Я быстро натянул свои штаны, пока он мыл свои руки. Когда он вернулся, то налил нам еще по стаканчику и расслабился рядом со мной. — Это мы тоже можем свалить на алкоголь, — сказал он.

Мой смех перешел в хрюканье, отчего мы засмеялись еще больше.

* * * *

Меня разбудил голос Эверли:

— Как знакомо. Вставай, потаскушка. — она пнула ногой кровать, что отдалось в моей голове. Черт побери, я слишком много выпил. Образ руки Алекса вокруг моего члена пронесся у меня в мозгу. Дерьмо. Я действительно это сделал? Я никогда ничего подобного не делал, никогда не увлекался мужчинами. Не могу сейчас это переваривать, когда Эверли стоит тут передо мной, ухмыляясь.

Сев, я потер руками лицо, затем посмотрел вниз. По крайней мере я в трусах.

— Ты не против? — проворчал я, потянувшись за джинсами рядом с моей кроватью.

— Нисколечко. — Эв взглянула на номер телефона, небрежно написанный на моей руке. — Где твоя последняя жертва?

Возможно в своей комнате, хотя я сомневаюсь, что он чувствует себя жертвой.

— Она ушла утром, — солгал я. — Сколько времени?

Я натянул толстовку, побрызгался дезодорантом и причесал волосы. Они доходят мне до воротника, и я очень надеюсь, что сохраню их.

— Почти десять. Кайл освобождается от занятий в три, а мы с Мэйсоном уезжаем из города. Ты сможешь его забрать?

— Э-м, да, конечно. Куда уезжаете?

Эв заправила мою кровать, пока я натягивал носки.

— Приют в Теннессии нуждается в помощи. Менеджер уволился, и кому-то нужно навести там порядок. Мы уезжаем на неделю или около того.

Замечательно. Мне не придется волноваться, что они внезапно нагрянут на неделе.

— Ну, будь осторожна.

— Всегда осторожна. Мне пора бежать. Я оставила тебе несколько пончиков на кухне. Ты бы поторопился, если не хочешь, чтобы Алекс все их съел. — она улыбнулась мне, затем обняла. — Ему стало настолько лучше, Ян. Спасибо тебе за заботу о нем, за то, что помог пережить самое страшное.

Поверь мне, он платит мне тем же.

— Всегда пожалуйста, дружок. — я обнял ее и поцеловал в щеку. — Напиши мне, когда доберетесь туда.

— Напишу, — пообещала она, улыбнувшись мне по пути к двери. Я люблю Эверли. Она мой лучший друг с детства, и она начала таскаться за мной по всему групповому дому, как потерявшийся щенок. Отсюда и прозвище, дружок. Ненавижу врать ей, и часть меня хочет рассказать ей, чтобы она просто успокоила меня, что все будет хорошо. Но я не могу так поступить с ней. Ей есть о чем волноваться помимо меня.

У меня есть сегодня одно дело, с которым мне надо разобраться, и оно ждет на кухне. Как мне себя вести? Что говорить, когда ваш друг гей обалденно подрочил ваш член? Прошлой ночью мы просто продолжили пить и смеяться, словно ничего не произошло, но я знаю Алекса, и он захочет поговорить об этом. А это последнее, чего хочу я.

Глава 4

Алекс

— Я думаю, нам стоит поговорить об этом, чтобы ты перестал вести себя странно, — сказал я Яну, забираясь на пассажирское сиденье его автомобиля.

— Я не веду себя странно. Поездка займет три часа. Тысобираешься донимать меня всю дорогу?

— Возможно. Или мы можем просто покончить с этим прямо сейчас.

Он вздохнул, но уголок его губ приподнялся.

— Хорошо. Спасибо, что подрочил мне. Я очень ценю это.

— Очень смешно, и всегда пожалуйста.

— Я никогда раньше не имел дела с парнями, — пробубнил он, устремив немигающий взгляд на дорогу.

— Я догадался. Ты думаешь, я воспользовался преимуществом? — ну, вроде как так и было, хотя я совсем не намеревался этого делать. Но когда его член встал прямо в моей руке, я не смог устоять. Я ожидал, что он остановит меня, может быть даже взбесится. Но я и надеяться не мог на такую его реакцию. Я никогда не забуду, как его губы раскрылись, когда он кончил, как он зажмурился в яростной концентрации.

— Нет. Не похоже, что ты удерживал меня. Просто я…я не гей, ты ведь это знаешь, верно?

Натуралы не будут так спокойно относиться к тому, что их приятель подрочил им, но сейчас не время спорить об этом. Ему придется непосредственно столкнуться со своими сексуальными нуждами в свое время.

— Я знаю.

— Можем мы просто забыть об этом вопросе и сделать вид, будто ничего не было?

— Я не собираюсь никому рассказывать, Ян. Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке, что ты не запаникуешь или еще что-нибудь.

— Все хорошо.

— Хорошо, больше его не подниму. — я ухмыльнулся ему. — Каламбур.

— Заткнись, на хрен, — засмеялся он. Оставшуюся часть пути мы болтали и шутили, словно ничего экстраординарного не произошло.

Когда мы подъехали, Кайл сидел на ступеньках главного здания в окружении других ребят. Две разные девочки поднялись, чтобы обнять его, затем он закинул свой рюкзак на плечо и запрыгнул в машину.

— Похоже неделя у тебя удалась, — поддразнил Ян, пока мы менялись местами, чтобы я вел.

— Было здорово! Уроки рисования проходят интересно, и преподаватели и правда знают свое дело, — ответил он взволнованно.

— Я говорил о девочках.

Кайл засмеялся и обратился к Яну:

— Ага, ты хорошо их рассмотрел? Что ты думаешь? Блондинка или рыженькая? Не могу выбрать.

— А кто говорит, что нужно выбирать? — спросил Ян, и я шлепнул его.

— Нечего делиться своими кобелиными замашками. Кайл, проведи с ними какое-то время, и посмотри, кто из них тебе больше нравится, а не у кого сиськи больше или кто поддастся быстрее.

— Ага, — усмехнулся Ян. — Потому что ты всегда выбираешь своих ухажёров, основываясь на их личных качествах. Поэтому-то они все похожи на модели из Аберкромби и Фитч (интернет-магазин модной одежды и аксессуаров. Прим.пер.).

— Чистое совпадение.

Большую часть времени по дороге домой Ян и Кайл обсуждали девчонок и видео игры. Как только они вошли в дом, они, словно дети, с головой ушли в игровую приставку. Я вспомнил, что у меня кое-что есть для них. Я вытащил новую игру из кухонного ящика и бросил ее на журнальный столик.

— Решил, что может быть вам это понравится.

Глядя на их лица, можно было подумать, что я подарил им новую машину. Зная, что в течение следующих нескольких часов перестану для них существовать, я воспользовался возможностью и выбрался из дома. Целую неделю я был привязан к Яну, поэтому уверен, что он тоже рад передышке. Пообещав захватить на ужин тако, я отправился в спортзал чтобы потренироваться с Паркером.

— Привет, засранец, — приветствовал меня Паркер. — Ты наконец-то оторвал себя от роли мистера Все-исправим?

— А что? Ты соскучился по мне? — я отрегулировал вес на тренажере жима для ног и начал тренировку.

— Скучал по тому, как надеру тебе задницу. Хочешь провести спарринг-бой после того, как разогреешься?

— Только если будут зрители, наблюдающие, как я уложу тебя на лопатки. — смеясь, он запрыгнул на велотренажер рядом со мной. — Как Мэйси?

— Она в порядке. Как всегда, боготворит землю, по которой я хожу.

— Думаю, ты ошибаешься.

— Разве это не правда, — на его потном лице появилась улыбка, и я поразился всем переменам, которые произошли за прошлый год. В том, что Мэйсон женился на Эверли, не было большого сюрприза. Он всегда хотел создать свою собственную семью. Но Паркер, связавший себя с одной единственной девушкой, - это шок, а то, что он сделал ей предложение – вообще на грани возможного. Полагаю, такими темпами у них скоро появятся дети.

Это заставило меня подумать о Купере и о планах, которые мы строили вместе. Наши отношения были еще довольно новыми, черт, мы жили вместе всего лишь пару недель, но он был чем-то особенным. Я оплакивал Купера, но в действительности до настоящего момента я не очень горевал по тому, что мы потеряли. Будущее и все возможности. Мне нужно думать, что, в конечном итоге, я найду все это с другим мужчиной, но, почему-то, эти мысли удручают.

—Найдешь меня, когда будешь готов к бою, — сказал Паркер, спрыгивая с велотренажера.

Было хорошо выбраться из дома и вернуться зал. После часовой тренировки, затем еще часового спарринга с Паркером — должен сказать, я дважды уложил его на лопатки — я абсолютно готов ехать домой и поесть. Небольшой крюк, чтобы заскочить в книжный магазин, поскольку недавно вышла новая книга Стивена Кинга.

Ян и Кайл оторвались от игры ровно настолько, чтобы заглотить целую тонну тако, и опять вернулись к игре. Я был рад одиночеству и провел остаток вечера читая.

Когда я проснулся, в доме была тишина. Должно быть они играли всю ночь. Сегодня суббота, день посещений в тюрьме. В прошлый раз я не ездил, так как нужен был Яну, но сегодня я собираюсь поехать. Не могу позволить ублюдку забыть, что его ожидает. Мне было интересно, думал ли Ян еще о том, чтобы связаться с его бабушкой по материнской линии, живущей на Гавайях, но полагаю, он отложил это на какое-то время.

День пролетел очень быстро. Я съездил в тюрьму, затем взял ненадолго Кайла с собой в спортзал. Ему были нужны кое-какие школьные принадлежности, и Ян поехал с нами в супермаркет, где они наелись до отвала выпечкой в Синнабоне (Cinnabons - Всемирно известная сеть фастфуд кафе-пекарен, где основным блюдом являются булочки с корицей, сливочным сыром и капкейки. Она имеет более 1100 кафе-пекарен по всему миру. Представлена в более 60 странах. Прим. пер.). Прежде чем отправиться домой, мы сходили в кино. Все кажется таким нормальным, учитывая события предыдущей недели и то, что произойдет на следующей. В воскресенье мы с Яном отвезли Кайла в школу, и вернулись домой рано вечером.

Ян налил в стакан бурбон и плюхнулся на диван. Я был встречен сердитым взглядом, когда выхватил из его рук стакан и заменил его бутылкой с водой.

— Не стоит встречать завтрашний день обезвоженным или с похмелья. Ты должен заботиться о себе.

Ругаясь, он включил телевизор, но на самом деле не смотрел его. Его глаза блуждали по комнате, пока он погрузился в свои мысли, переживая о завтрашнем дне.

— Эй, — я схватил его за ногу, которой он непрерывно качал уже на протяжении десяти минут. — Ты в порядке?

— Нормально. — он схватил пульт и начал бездумно переключать каналы.

— Что тебя беспокоит больше всего?

— Не знаю. Просто не хочу превратиться в тощего и слабого человека. Ты видел других пациентов, прошедших через химиотерапию. Они похожи на умирающих, или хотели бы умереть.

— Ты пройдешь всего лишь один курс. Одна доза препарата. Я не говорю, что следующие несколько дней не будут ужасными и тяжелыми, но ты говоришь о людях, которые проходили через месяцы химиотерапии. Ты таким не станешь.

В этих черных, как нефть, глазах страх боролся с надеждой.

— Ты так считаешь?

— Да. Одно дело за раз, помнишь? Прямо сейчас тебе нужно попытаться заснуть. Завтра ты позволишь им поставить тебе капельницу. Постарайся не думать, что дальше. — я сжал его плечо. — У меня есть Валиум, если хочешь. Поможет тебе заснуть. — мой врач дал мне эти таблетки после смерти Купера, но я не истратил всю упаковку, думаю Ян мог бы воспользоваться ими сегодня.

— Ага, спасибо, это поможет. — видимо, помогло, потому что часом позже он засопел на диване.

Следующим утром Ян слишком нервничал, чтобы позавтракать, но возможно, это к лучшему, потому, что мы не знали, как сильно его будет тошнить после препарата. Он молчал всю дорогу до дневного стационара, где проводят химиотерапию. Один взгляд на других пациентов в зале ожидания, и я почувствовал, что он готов сбежать. Молодая девушка, лет двадцати пяти самое большое, сочувствующе улыбнулась нам. Ее лысая голова была обернута фиолетовым шарфом, а ее впалые глаза и тощее тело говорят о ее страданиях.

Пожилая пара сидела рядом, тихо разговаривая, у мужчины поверх ворота его рубашки был виден катетер в груди.

Я сжал плечо Яна.

— Все хорошо. Просто иди и зарегистрируйся.

После того, как он отошел, девушка с шарфом наклонилась ближе и спросила:

— Это его первый день?

— Да, он немного нервничает.

— Еще бы. Лейкемия?

Я поднял голову и бросил взгляд на Яна, удостоверившись, что он нас не слышит.

— Нет, рак яичка.

— Он довольно часто излечивается, правда?

— Да, ему повезло, хотя, я знаю, что он не понимает этого прямо сейчас. Есть надежда, что ему потребуется только один курс, так как распространение рака не подтвердилось.

Она широко улыбнулась.

— Это замечательно. Значит его обнаружили на ранней стадии.

Поерзав на стуле, я спросил:

— Не возражаете, если я спрошу…

— Рак шейки матки. Четвертая стадия. Никаких симптомов, пока не станет слишком поздно.

— Мне очень жаль.

— Все в порядке. Я продержалась дольше, чем предполагалось, и у меня нет намерения сдаваться в ближайшем будущем. — вышла медсестра и позвала ее.

— Было приятно познакомиться, — сказал я ей.

— Кэндис.

— Я – Алекс.

— Позаботьтесь о своем друге, Алекс. Первое время будет тяжело.

Ян вернулся, когда ее увели. Маленький мальчик, возможно лет восьми, вбежал в двери и направился прямиком к куче игрушек в углу. Он – лысый, но в остальном вы бы никогда не подумали, что он болен.

— Оставайся там, Исаак, — окликнула его мать прежде, чем остановилась поговорить с медсестрой.

Ян понаблюдал немного за игрой малыша, затем пошел и сел рядом с ним на пол, где следующие десять минут они играли в кубики, пока не назвали имя Яна. Пока мы шли по коридору в процедурную, он обратился ко мне.

— Мне чертовски повезло.

— Нам обоим повезло. Это может случится с каждым, молодым или старым.

— Бред собачий. Он всего лишь маленький ребенок.

— Я знаю.

— Я смогу сделать это, — сказал он прежде, чем вошел в процедурную, его голос наполнен злостью и уверенностью.

— Это я тоже знаю.

      * * * *

Первые несколько часов Ян чувствовал себя нормально. Я начал надеяться, что он один из тех везунчиков, которые не страдают от побочных эффектов, когда он метнулся в ванную комнату. Медсестра вколола ему противорвотный препарат до того, как мы покинули больницу, и выписала рецепт, чтобы облегчить следующие несколько дней. Вероятно, укол уже перестал действовать.

Так как он не ел весь день, из него не много вышло, но все, кто сталкивался с сильным похмельем, знают, что рвотные спазмы намного хуже. Он замахал мне, чтобы я вышел, когда я зашел его проверить, но взял стакан воды и влажное полотенце, которые я предложил. Каждый раз, когда я думал, что он закончил, я слышал, как его снова мучают рвотные позывы.

Это продолжалось слишком долго. Он не мог провести всю ночь, обнимаясь с унитазом. Я быстро застелил диван постельным и вставил два пакета в небольшое мусорное ведро, расположив его рядом с ним. На журнальном столике Яна ожидали таблетки от тошноты и стакан воды. Весь в поту он прислонился к ванне и закрыл глаза.

— Давай, чувак. Я постелил тебе в гостиной. — не говоря ни слова, он позволил мне отвести его к дивану. Даже эта короткая прогулка снова вызвала рвотные спазмы. Таблетки от тошноты необходимо держать под языком до полного растворения, и ему удалось принять две. Тридцать минут спустя, он все еще дрожал и давился рвотными позывами, свешиваясь с края дивана. Даже глоток воды не задерживался в нем, и от напряжения у него в глазу лопнул капилляр.

— Больше никогда, — прохрипел он, — Я скорее умру, чем сделаю это снова.

Я собирался отвезти его обратно в больницу, где бы ему, по крайней мере, дали что-нибудь посильнее этих таблеток и помогли бороться с обезвоживанием, но тут меня посетила идея. Не знаю, почему я не подумал об этом раньше. Ян не курит траву, но сегодня вечером будет. Я достал косячок с марихуаной из своего тайника рядом с моей кроватью и сел на пол рядом с диваном. Когда я прикурил его и попытался передать Яну, он покачал головой.

— Не будь упрямым. Больные раком курят ее постоянно. Это может помочь, — сказал я ему, и он уступил, сделав затяжку и стараясь задержать дым. От первой затяжки он закашлялся почти мгновенно, но следующие несколько прошли легче.

— Давно я не укуривался, — сказал он с небольшой ухмылкой, передавая косячок обратно мне.

— Тогда наверно достаточно. — как бы заманчиво не было, я не хотел курить. Мне нужно оставаться здравомыслящим, чтобы заботиться о нем и отвезти, если потребуется, в больницу. Прошло несколько минут, самый большой период времени, когда его не тошнило.

— Чувствуешь какое-нибудь улучшение? — спросил я.

— Ага, мой желудок немного успокоился.

— Попробуй немного попить. Только глоток. — дрожащими руками он взял стакан, и я пошел за чистым влажным полотенцем, чтобы вытереть его лицо. Когда я вернулся, он сидел на диване с пультом от телевизора на колене.

— Выглядишь немного лучше. — он выглядел дерьмово. Бледный, как молоко, мокрый от пота и дрожащий.

— Это хуже, чем грипп или похмелье, которые у меня когда-либо были, — сказал он, откидываясь назад в изнеможении. — Каждый мускул моего тела болит.

— У тебя еще осталось обезболивающее с операции, если хочешь попробовать уменьшить боль.

— Это не повредит.

Пол часа спустя я захихикал, когда взглянул на него. Он был полностью под кайфом от травки и обезболивающих таблеток.

— Тебе лучше?

— Ммм, — пробубнил он, прислонившись ко мне, когда я сел рядом с ним.

— Хочешь пойти в кровать или будешь спать здесь?

— Останусь здесь. — когда я собрался встать, он схватил меня за руку и потянул назад. — Я пережил этот день.

Он положил голову мне на плечо.

— Ты сделал это. Одно дело за раз. Прямо сейчас тебе нужно поспать, пока можешь, — посоветовал я.

— Спасибо. — он посмотрел на меня своими темными глазами. — Я бы не справился с этим без тебя.

Его глаза закрылись, когда я погладил его по голове.

— Всегда пожалуйста. Ты можешь быть милым, когда укуренный.

— Никому не говори, засранец.

— Совсем другое дело, — засмеялся я, и он улыбнулся. — Поспи немного, — сказал я ему и пересел на небольшое кресло.

— Тебе не нужно спать здесь. Со мной все будет в порядке.

— Заткнись.

Несколько минут спустя комнату наполнили звуки храпа, и я вздохнул с облегчением. Это было намного хуже, чем я ожидал. По крайней мере, теперь мы знаем, что травка действует, если ему снова станет хуже. Медсестра сказала, что тошнота может продлиться несколько дней, боль и страдания немного дольше. Она также сообщила мне, что он будет чувствовать слабость и быстро утомляться в течение нескольких недель.

На меня навалилась усталость, поэтому я растянулся на кресле, пытаясь заснуть. Мой взор обратился к нему. Даже больной, он был чертовски великолепен. Все бы отдал, чтобы поцеловать эти четко вылепленные губы, а не просто чмокнуть, как в канун Нового года. В моей голове пронеслись его образы с моей рукой вокруг его члена, и я постарался их отогнать. Запасть на натурала - это не моё, это абсолютно бессмысленно, это первое правило для геев, что не нельзя делать, но я видел, как он смотрел на меня в последнее время. Он благодарен мне за помощь, но есть что-то большее в его взгляде.

В связи со всеми этими событиями он начал проявлять все больший интерес ко мне. Начал обращаться со мной больше как с партнером, а не другом. Может быть это из-за его болезни, и он просто нуждается в ком-то. Если дело в этом, у него есть я. Я буду рядом несмотря ни на что, но внутри меня тлеет маленький уголек надежды, что возможно он чувствует что-то большее. Чувствует, что я делаю.

Слабый голос Яна разбудил меня рано утром.

— Алекс, — отрывисто сказал он.

— Я здесь, дружище. Тебя опять тошнит?

— Пытаюсь бороться с этим. Не прикуришь мне косячок? Если я пошевелюсь, то меня вырвет.

Он лежал неподвижно, словно камень, пока я прикуривал, а затем поднес косяк к его губам. На этот раз у него не было проблем с затяжкой.

— Ты все еще испытываешь боль?

— Бл*дь, чертовски больно, но я не могу пока ничего пить.

— Ладно. — я включил телевизор, чтобы отвлечь его, и несколько минут спустя он вздохнул.

— Стало лучше. — он медленно и осторожно сел и взял таблетки от тошноты.

— Выглядишь, будто в аду побывал.

— Чувствую себя также. — он поморщился. — От меня воняет.

— Не хуже, чем обычно. Пусть таблетки подействуют, и я помогу тебе помыться.

— Ты не будешь мыть мой член, так что перестань думать об этом. — его ухмылка и остроумное замечание заставили меня улыбнуться. Ему, должно быть, стало немного лучше.

— Я буду только наблюдать. Пусть мое присутствие не отвлекает тебя. Он твой, и ты можешь намывать его так быстро, как пожелаешь.

На этот раз он громко рассмеялся.

      Ян

В течение трех дней мой мир состоял из борьбы с рвотой, курения травки и просмотра телевизора. И Алекса. Он всегда рядом с прохладным полотенцем, косячком или стаканом воды. На четвертое утро я наконец проснулся без приступов тошноты. Горло саднило, и я чувствовал себя, будто меня сбил грузовик, но похоже, худшее уже позади. Я никогда не пойду на это дерьмо снова.

Я вспомнил о том маленьком мальчике, с которым познакомился в больнице, он возможно проходил через это месяцами. Не представляю, как они с этим справляются. В первую ночь, если бы кто-то предложил задушить меня подушкой, я бы с радостью согласился. Сейчас, я чувствую себя голодным. Алекс, должно быть, в своей комнате, и я не хочу его беспокоить. Он нянчился со мной все эти дни. Кроме того, я всего лишь хочу тост и уверен, что сам справлюсь с этим.

— Привет, — поздоровался со мной Алекс. — Что ты делаешь? — он сидел за кухонным столом, поедая хлопья. При виде этого мой живот заурчал. Я вообще когда-нибудь был настолько голодным?

— Хочу сделать себе несколько тостов.

Его кадык подпрыгнул, когда он заглотил остатки молока из миски с хлопьями.

— Я сделаю. Иди отдыхай.

Когда я открыл рот, чтобы возразить, он предостерегающе посмотрел на меня. Чем дольше я стоял, тем сильнее дрожали мои ноги, и я поразился, насколько слабым я был.

— Спасибо, — пробормотал я и отправился в ванную. К тому времени как я отлил, почистил зубы и переоделся в чистую футболку, я валился с ног. Это, мать твою, нелепо. Я был на ногах всего лишь пятнадцать минут.

Когда я вернулся, на журнальном столике меня ожидали тарелка с овсянкой, два кусочка тоста и банан.

— Хочешь сначала курнуть? — спросил Алекс.

— Нет. Меня не тошнит. Думаю, все закончилось.

— Будем на это надеяться. — он сел рядом со мной и включил какое-то утреннее ток-шоу, на что я почти не обращал внимания. Я полностью сосредоточился на своей еде и на том, чтобы не заглотить все разом, как мне хотелось. Алекс продолжал посматривать на меня, словно я мог взорваться.

— Я в порядке, не волнуйся. Думаю, что могу немного поиграть в свою игру. Тебе не нужно оставаться рядом со мной.

Он кивнул.

— Если к обеду ты все еще будешь себя хорошо чувствовать, я возможно выйду ненадолго. Поделаю кое-какие дела.

Я успел поиграть только час или около того, когда мои веки вновь отяжелели.

— Пойду, вздремну немного, — сказал я Алексу, направляясь в свою кровать. Диван действительно стал старым.

Алекс положил мой сотовый на прикроватную тумбочку.

— Я собираюсь уехать. Позвони мне, если снова почувствуешь себя плохо.

— Ладно. — запах чистого постельного белья и ощущение мягкого одеяла вызвали желание зарыться в них и никогда не выбираться обратно.

— Я серьезно, — предупредил Алекс.

— Я позвоню, но клянусь, я чувствую себя лучше. Просто очень устал. — едва за ним закрылась дверь, как я погрузился в сон.

Несколько часов спустя меня разбудил звонок моего телефона. Это мой друг Кэм, но у меня нет настроения болтать с ним. Вместо этого я послал ему сообщение.

«У меня грипп. Позвоню через несколько дней»

«Грипп или сифилис?»

«Отвали, неудачник»

«Упаковывай его в следующий раз. Позже поговорим»

Поскольку я почувствовал в себе больше сил, я пошел в душ. Мышцы, о существовании которых я раньше даже не догадывался, запротестовали, но горячая вода немного помогла. К тому времени как я вытерся и оделся, я был готовь снова завалиться в кровать, но урчание в животе направило меня на кухню. Алекс склонился над духовкой, вытаскивая противень.

— Ни хрена себе! Ты готовил? — поддразнил я. — Мне стоит принести огнетушитель?

— Я разогревал, — поправил он. — Заехал в Страйкин Бэк, и конечно же мисс Дэн приготовила слишком много жаркого. — его лицо растянулось в улыбке, которая осветила его глаза так, как я никогда раньше не замечал. Почему-то это напомнило мне ту ночь, когда он поцеловал меня. Это был всего лишь быстрый поцелуй в шутку, но я так и не смог забыть его, а тем более то, как он подрочил мне позже. Я старался не думать о том, почему позволил ему себя трогать, а главное, почему мне это понравилось.

Черт, столько всего случилось за такой короткий срок. Это был, мягко говоря, тяжелый месяц, и уверен, я просто запутался. Я преодолею это.

— Пахнет потрясающе. Я умираю с голоду. — я взял две тарелки из буфета, а Алекс налил нам по стакану молока. У меня ушло всего пять минут, чтобы      опустошить свою тарелку, и Алекс рассмеялся.

— Ты ведешь себя, словно я собираюсь отнять это у тебя.

— Кто знает. Ты хитрый ублюдок. — он поставил наши тарелки в посудомойку, и мы вернулись в гостиную, где на диване лежала коробка.

— Морской бой? — спросил я, взяв игру и подняв в удивлении брови.

— Позаимствовал ее в СБ. Подумал, мы могли бы поиграть, если тебе скучно. Я сыт телевизором по горло.

— Ты выбрал не ту игру. В детстве я был чемпионом по Морскому бою.

Ухмыляясь, он повернулся ко мне лицом, чтобы я не мог видеть, куда он устанавливает свои корабли. Думаю, я играл в эту игру последний раз, когда мне было двенадцать, но я все еще помню свою стратегию, и улыбаясь, я расставил свои корабли.

Мы по очереди называли координаты, но я, кажется, никакими судьбами не мог подбить его корабли. Его широкая улыбка, когда он затопил мой последний корабль, вызвала желание придушить его, но блеск в его глазах подсказал мне, что он что-то задумал.

— Как, черт побери, ты смог затопить все мои корабли, а я только один твой?

— Просто я очень хорош в этом. — прежде чем он успел среагировать, я схватил его доску и повернул ее. Все корабли, кроме одного, стояли на поле, но были поставлены в кучу друг к другу, поэтому их невозможно было подбить.

— Ах ты, лживый сукин сын! — он разразился смехом, и я толкнул его, хватая доску. Это было жалкой попыткой, так как моя сила еще не вернулась, и он с легкостью увернулся от меня, кидая игру на журнальный столик, прежде чем я успел дотянуться до нее.

Смеясь, я толкнул его опять и прижал его плечи к спинке дивана. Настроение в комнате изменилось, воздух стал жарче и тяжелее, когда наши взгляды встретились. Губы его разомкнулись, и я прочитал вызов в этих золотистых глазах. Не думая об этом и не дав себе времени засомневаться, зачем я это делаю, я захватил его губы своими.

Это не был быстрый шуточный поцелуй, как в канун Нового года. Он не был нежным и милым, это была битва языков, губ и зубов. Он ответил с не меньшей страстью, но не пытался зайти дальше. Казалось прошло несколько часов прежде, чем мы, запыхавшиеся и потные, оторвались друг от друга. Я сел, и он последовал за мной, приобняв меня за талию до того, как я отодвинусь от него.

Дерьмо. И что мне теперь делать? Какого черта я должен сказать? Я поцеловал его.

— Я-я сожалею. Я не знаю, почему сделал это, — пробубнил я.

Его рука сильнее сжалась вокруг меня, и он посмотрел на меня.

— Да, ты сделал это, и я буду здесь, когда ты будешь готов смириться с этим.

— Я не гей.

— Это было бы очень ужасно, если бы ты им был?

— Нет…нет ничего плохого в том, чтобы быть геем. — я потер лицо руками. — Я просто…это не я.

— Думаешь, если тебя влечет к мужчинам, это меняет твою сущность?

— Меня не влечет к мужчинам! — закричал я, еще больше расстраиваясь. — Только к тебе. — черт побери. Я не собирался этого говорить.

Небольшая улыбка коснулась его губ прежде, чем он смог сдержать ее.

— Хорошо, давай придерживаться этого.

Странно, но мне хотелось смеяться и плакать одновременно. Он заметил смятение на моем лице и обнял меня, притягивая к себе.

— Все в порядке. Ты слишком многое пережил за последнее время, Ян. Нет ничего плохого в том, что ты чувствуешь или чего хочешь, но в добавок к твоей болезни, это слишком подавляет. Просто не подходящий момент.

Я засмеялся, и он продолжил.

— Не переживай так сильно. Отдыхай и набирайся сил, может пусть тебя навестит твое стадо умников.

— Я расскажу им, как ты их называешь.

— Не надо. Меня никогда не шлепали карманным протектором.

— Эй, у Тедди есть световой меч.

— Конечно.

Я последовал совету Алекса и пригласил Кэма и Тедди в гости на следующий вечер. Время, проведенное с ними за поеданием пиццы и видео играми, заставило меня снова чувствовать себя почти нормальным. Все же, я не мог выкинуть Алекса из головы. Или точнее, почему я вдруг стал смотреть на него по-другому. Раньше я никогда не замечал его, или любого другого мужчину, но я не могу отрицать сильного желания прикоснуться к нему, когда он рядом. Не только в сексуальном плане, но как к девушке или любовнику.

Сто раз мы сидели бок о бок на диване и смотрели телевизор, и у меня никогда не было желания приобнять его или положить руку на его ногу. Так почему теперь? Потому что он помог мне пережить эти ужасные времена? Это благодарность заставляет меня чувствовать себя таким образом? Я не могу сам в этом разобраться. Блин, хорошо, что Эверли возвращается. Мне нужен чей-нибудь совет, и я знаю, что могу ей доверять, и она будет держать рот на замке.

Она встретилась со мной за обедом у меня дома, пока Алекс был в спортзале.

— Тук-тук! — крикнула она, входя через парадную дверь.

— Я на кухне!

— О, блин, ты что, готовишь? — она выглянула из-за угла и помахала пакетом с китайской едой.

— Ты моя спасительница.

— Я знаю, обед с тобой будет либо пицца на заказ, либо что-то горелое.

— Очень смешно, дружок. — я крепко обнял ее.

Ее волосы упали ей на глаза, когда она отошла назад, и она заправила их за ухо.

— Я скучала по тебе. Выглядишь дерьмово. Ты болел?

— Расстройство кишечника. Сейчас уже лучше.

Ее пристальный взгляд сказал, что я ступаю по тонкому льду.

— Что-то беспокоит тебя.

Вздохнув, я сел за стол, не притронувшись к пакету с едой, стоящему на столе. Мой желудок скрутило от нервного напряжения. Эв мой самый давний и близкий друг, и я не знаю, как она отреагирует на то, что я собираюсь ей сказать.

Она обхватила мои руки своими, сев напротив меня.

— Что такое?

— Тебя когда-нибудь влекло к женщине?

— Если таким образом ты пытаешься втянуть меня в групповуху с тобой и какой-то шлюшкой…

— Нет, — засмеялся я. — Просто скажи мне правду. Ты когда-нибудь связывалась с девушкой?

— Нет. Девушки меня никогда не привлекали. В чем дело, Ян? Ты выглядишь, словно тебя взяли за яйца, поэтому просто давай, колись.

В некотором роде так и было. Алекс, мать его.

— Мне кажется, у меня есть чувства к мужчине.

Слова повисли в воздухе, как дым, пока Эверли откинулась назад, стараясь не выглядеть такой шокированной, какой, я знаю, она была. Я – Ян, блядун. Это всегда касалось красивых женщин, чем больше, тем лучше. Такого она никак не ожидала. Я в этом чертовски уверен, не ожидала.

Она, не торопясь и аккуратно подбирая слова, спросила:

— Ладно, ты рассказал ему об этом?

— Думаю, что поцелуя было достаточно.

Ее рот открылся от изумления, и она откинулась назад.

— Ух ты, ладно, прости. Я просто удивлена.

— Нет так сильно, как я.

Она сжала мою руку.

— Могу поспорить. Итак, тебе беспокоит, что ты гей или би?

— Я не гей. И бисексуал? Не знаю. Я не смотрю на мужчин, не обращаю на них внимания…в этом плане. Только на него.

Ее мягкие карие глаза изучающе посмотрели на меня.

— О ком мы говорим?

Сейчас она вообще офигеет.

— Об Алексе, — ответил я почти шепотом.

Она улыбнулась.

— Ты и Алекс?

— Мы не…я не…бл*дь. — я уронил голову на руки.

— Эй. — Эв прикоснулась к моей руке и подождала, когда я посмотрю на нее. — Все в порядке. Ты действительно считал, что я не одобрю или буду судить тебя?

— Нет, просто я не знаю, что делать. Может это просто из-за того, что проводил с ним очень много времени. Может я просто запутался, потому что мы стали близки.

Эв покачала головой.

— Не думаю, что так бывает. Либо это есть, либо нет. Ты не можешь это контролировать или заставить себя. Помнишь, как мы пытались? Это было смехотворно. К близкому другу ты чувствуешь другое, нежели к тому, к кому испытываешь романтическое влечение. Ты поцеловал его. В этом было что-нибудь?

— Да, — сознался я, вздыхая. — Но что, если это просто влечение, я могу игнорировать его, и возможно оно пройдет.

— Может и так, если бы это было просто влечением, — сказала Эв, кусая губу, как обычно, когда она думала. — Ты думаешь о нем, когда его нет рядом? С нетерпением ждешь его возвращения домой вечером? Или он тебя просто возбуждает?

— Это не секс, не это…влечет меня к нему. Не могу представить себя трахающим его, и я бл*дь уверен, что не возьму в задницу. — Эверли засмеялась, и я слегка улыбнулся в ответ. — Но да, я счастлив, когда он приходит домой. Я хочу проводить с ним время.

— А он хочет того же самого?

— Он флиртовал со мной с тех пор, как мы встретились, — ответил я, поднявшись, чтобы взять пару тарелок для нашей быстро остывающей еды. — Он думает, я хочу его. Сказал, что подождет, пока я примирюсь с тем, как я себя чувствую. Не хочу давать ему ложную надежду, когда и сам не знаю, как я себя чувствую. Я не хочу причинять ему боль.

Ев улыбнулась мне.

— Ты правильно поступил, рассказав мне о своих чувствах, Ян. Должна согласиться с Алексом. Знаешь, ты борешься с тем, чтобы признать, что влюбляешься в мужчину.

— Я не говорил, что влюбляюсь в него.

— Тебе и не надо. У тебя глаза светятся, когда ты говоришь о нем, и ты улыбаешься, даже не осознавая этого. Никогда не видела тебя таким из-за женщины. — Эв подошла ко мне сзади и обняла меня за талию, положив подбородок на мое плечо. — Хочешь моего совета, Ян? Следуй своему сердцу. Не запаривайся навешивать на себя ярлык гея, би, натурала или еще чего. Позволь себе любить того, кого ты любишь. Пусть это произойдет.

Она отступила назад, когда я повернулся и обнял ее.

— Я люблю тебя, дружок.

— Я тоже тебя люблю, но готова делить тебя с еще одним братом Рид. Ой! Если вы поженитесь, мы будем свояками! — ее радостное волнение заставило меня рассмеяться.

— Не беги впереди паровоза, женщина. Пусть это останется между нами пока, ладно?

— Конечно. — на ее губах появилась озорная улыбка. — А ты расскажешь мне, если трахнешь его?

— Эверли!

— Я рассказала тебе, когда мы с Мэйсоном…

— Забудь об этом, Эв.

— Ладно, давай поедим, пока я не умерла с голоду. И тебе нужно набрать немного веса. Твои ребра прощупываются через футболку.

— Да, дорогая.

Клянусь, Эв нужно поработать над своими актерскими способностями. Когда Алекс пришел домой, он только лишь взглянул на выражение ее лица и посмотрел на меня, подняв от удивления брови чуть ли не до потолка.

— Все в порядке?

— Все замечательно, — воскликнула Эв, обнимая его и улыбаясь от уха до уха. — Мне пора. Увидимся, ребята. — умно, Эв. Очень, блин, тактично.

Как только она ушла, Алекс обратился ко мне:

— Ты сказал ей, что поцеловал меня.

Пожав плечами, я плюхнулся на диван.

— Мне нужно было с кем-то поговорить.

— Я понимаю, но ты мог поговорить со мной, — сказал он, садясь рядом со мной. — Ты жалеешь об этом? Ты пытаешься найти способ отшить меня, не ранив мои чувства?

Я скользнул рукой вверх к его затылку по его белокурым волосам.

— Нет, просто пытаюсь выяснить, как это делать. Я не буду врать и говорить, что у меня нет чувств к тебе, но…в сексуальном плане…не знаю, смогу ли я.

Черты его лица смягчились, и он положил руку на мою щеку.

— Ты никогда не должен делать то, что не хочешь делать. Просто делай то, что считаешь для себя правильным, и выкинь остальное из головы. Перестань волноваться.

— У меня никогда ни с кем не было отношений. Я не хочу облажаться и сделать тебе больно. После всего, через что ты прошел с Купером…

Низкий смех вырвался из его груди.

— Купер бы подбадривал меня. Мы даже делали ставки на то, сможем ли когда-нибудь подбить тебя на секс втроем.

— Такого бы никогда не случилось, — засмеялся я. — Хотя, это другое. Мне нравятся женщины, бл*дь, я люблю женщин. Я не могу пообещать, что никогда не захочу еще одну снова.

— Я не собираюсь вести себя, как ревнивая домохозяйка, если ты приведешь домой телочку, чувак. Хотя, может захочу посмотреть, — сказал он, ухмыляясь.

Он обнял меня, и я прислонился к его груди. Его дыхание согревало мою шею, посылая холодок по моей коже.

— Ты когда-нибудь был с женщиной?

— Пару раз. Не то, чтобы я находил это отвратительным. Просто это меня не возбуждает.

— А я?

— Ох, Черноглазка, ты не хочешь знать о моих фантазиях насчет тебя. Но на сегодня, меня устраивает, если мы будем просто обжиматься на диване, как сексуально озабоченные подростки.

Он прошелся зубами по мочке моего уха, положив конец дальнейшему разговору.

Глава 5

Алекс

Ян Тернер поцеловал меня. И если этого недостаточно, чтобы повергнуть в шок, он признался, что испытывает чувства ко мне. Мне пришлось собрать все свое самообладание, чтобы не нагнуть его тотчас же и показать, как хорошо это может быть. Я постоянно напоминал себе, что для него это в новинку. Я с детства знал, что мне нравятся мужчины, и даже не могу себе представить, как трудно ему принять это так поздно. Боюсь, что, если не позволю нашим отношениям продвигаться его темпами, он запаникует и сбежит обратно к женщинам, с которыми привык иметь дело.

Поэтому, я не давлю на него. Даже не настаиваю на мастурбации. Я люблю Яна. Я люблю его уже давно, но пытался игнорировать это. На самом деле я никогда не думал, что у меня есть шанс. Теперь я просто не могу облажаться. Следующие несколько дней мы обжимались и целовались на диване по вечерам, но спать все также расходились каждый в свою кровать.

Снова лежа в своей кровати в одиночестве, я решил зайти чуть дальше в следующий раз. Мне опять хотелось почувствовать его член в своей руке и во рту. Как я говорил ему, когда он был сам не свой из-за операции, одно дело за раз. Улыбаясь, я провалился в сон, мечтая о том, что я хотел показать ему.

На следующее утро, когда я вышел из душа, Ян все еще был в кровати.

— Ты собираешься спать весь день? — крикнул я ему, натягивая футболку через голову.

Он не ответил, даже когда я открыл дверь в его спальню и снова позвал его. Он лежал на спине с закрытыми глазами, его обычно бледные щеки были ярко-красными. Прежде чем я успел снова позвать его, все его тело напряглось и задрожало. Бл*дь! У него начались судороги. От страха мой желудок сжался, я рванул к нему и схватил его телефон с прикроватной тумбочки. Я не знал, что еще делать, поэтому тихо заговорил с ним, следя за тем, чтобы он не свалился с кровати или не ударился головой.

— Я с тобой, старик. Ты в порядке. С тобой все будет хорошо, — повторял я, пытаясь убедить скорее себя, чем его. Приступ был не долгим, и к тому времени, как я дозвонился в 911, он перестал дрожать. — Ян, ты меня слышишь? — спросил я, дотронувшись рукой до его щеки. Его кожа горела.

— Он мне не отвечает, — сказал я диспетчеру. — У него сильный жар.

— Он дышит? — спокойно спросила она

Его грудь поднималась и опускалась, дыхание было поверхностным, но регулярным.

— Да.

— Просто останься со мной. Скорая помощь должна быть здесь с минуты на минуту. — самые долгие три минуты в моей жизни прошли в ожидании скорой помощи. С ним все должно быть в порядке. Это не может произойти теперь. Не после всего того, что случилось. Я не могу и его тоже потерять.

Врачи скорой отодвинули меня в сторону, положили его на носилки и понесли в машину. Поездка в больницу была, как в тумане. Я почти не помню, как следовал за автомобилем неотложки. У меня перед глазами постоянно всплывало его трясущееся на кровати тело.

Приветливая медсестра за стойкой регистрации спросила мое имя и попросила подождать в зале ожиданий. Я не являюсь членом семьи, поэтому мне повезет, если они вообще позволят мне сюда вернуться. Ян убьет меня, когда очнется.

— Пожалуйста, я его парень. Мне нужно быть рядом с ним.

— Я понимаю. Позвольте доктору осмотреть его, и он поговорит с вами позже.

Пятнадцать минут спустя мужчина в хирургическом костюме вошел в зал ожиданий.

— Это вы с Яном Тернером?

— Да, пожалуйста, скажите, что с ним все в порядке.

Лицо доктора смягчилось.

— Он стабилен. Вы сказали диспетчеру, что недавно он прошел курс химиотерапии?

— Да, но ему стало лучше. Это рак? Это он стал причиной судорог?

— Химиотерапия может ослабить иммунную систему и оставить пациента восприимчивым к инфекциям, с которыми наш организм обычно борется без проблем. У мистера Тернера была температура почти сорок один, когда его привезли, это и привело к приступу. Мы снизили его температуру до безопасного уровня, и сейчас он под капельницей с антибиотиками. В его карте говорится, что он не аллергик.

— Я-я не знаю точно. Он никогда об этом не упоминал. — оказывается, мы так много не знаем друг о друге. — Он поправится?

— Антибиотики убьют инфекцию, но действуют ли они, мы узнаем только через несколько часов. — он положил руку мне на плечо. — Это не редкость у больных раком, и большинство хорошо справляются с этим.

— Я могу видеть его?

— Конечно. — меня провели по слишком ярко освещенному коридору в угловую палату. Он лежал на кровати в одних трусах, пока медсестра протирала его тело влажной губкой.

— Он дрожит, — прошептал я.

— Это нормально. Его температура быстро понижается, — сказал мне врач.

Медсестра снова померила его температуру и обратилась к доктору.

— Тридцать девять.

— Хорошо. Дайте мне знать, если она начнет подниматься, — сказал он, улыбнувшись мне ободряюще, и вышел из палаты.

— А он вообще приходил в сознание? — спросил я медсестру, пока она вытирала его грудь.

— Приходил в себя и снова терял сознание, но я сомневаюсь, что он понимает, что происходит. — она накинула на него больничный халат, и я помог ей просунуть его руки в рукава. — Уверена, он скоро придет в себя. — она показала мне, на какую кнопку нажимать, чтобы вызвать ее, и вышла из палаты.

Я чувствую себя абсолютно беспомощным. Он болен и страдает, а я не знаю, что делать. Я ничего не могу сделать.

— Алекс?

Я еще никогда не был так рад услышать свое имя.

— Я здесь. С тобой все хорошо.

— Тогда, почему я в гребаной больнице? — он попытался сесть, но я надавил на его плечо, пока он не лег обратно.

— Потому что у тебя были судороги, и ты забрал у меня десять лет жизни. А теперь лежи и не упрямься. — я сел на край кровати, прижав его.

— Судороги? — он нахмурился, а затем широко раскрыл глаза.

— У тебя был сильный жар, который и вызвал приступ. Доктор сказал, что у тебя инфекция. Тебе дают антибиотики, и вскоре тебе станет легче.

Он посмотрел на меня своими темными изможденными глазами.

— Это не рак?

Хотя я был уверен, что больничному персоналу это не понравится, я скинул ботинки и забрался на кровать рядом с ним. Он закрыл глаза,когда я пробежался рукой по его волосам.

— Это побочное действие химиотерапии. Из-за нее ты стал восприимчив к инфекциям.

— Бл*дь, мне не победить его, — вздохнул он, обняв меня и прижавшись к моей груди.

— Ты поправишься и скоро будешь дома. Я обещаю. Все почти закончилось. К весне, ты оглянешься на самую дерьмовую зиму в твоей жизни и поймешь, что ты справился. — его кожа горячая под моими пальцами, когда я прикоснулся к его спине.

— Останься со мной.

— Ты не смог бы сдвинуть меня с места, даже если бы попытался. Отдохни немного.

Как только он заснул, я закрыл глаза, открыв их спустя несколько минут прямо перед разъяренным лицом Эверли.

— Эв? — прошептал я.

— Не буди его. В коридор, — скомандовала она, покинув палату. Черт, черт, черт, твою ж мать! Как она узнала?

— Что ты здесь делаешь? — спросил я.

— Ты что издеваешься? Может потому что мой лучший друг в больнице, а ты даже не потрудился сказать мне! Я контактное лицо Яна при чрезвычайных ситуациях. Не хочешь объяснить, почему мне позвонили из больницы и сказали, что у Яна осложнения после химиотерапии! Химиотерапия? — ее голос сорвался. — У Яна рак, и никто не сказал мне об этом?

— Эв, мне очень жаль. Он заставил меня поклясться. Он не хотел беспокоить тебя, особенно при твоей беременности. — она отпряла назад, когда я попытался взять ее за руку.

— Какой вид рака? Я хочу знать сейчас же, что, мать твою, происходит.

Подошел Мэйсон, за ним тащились Паркер с Мейси. Бля. Ян меня убьет, но пришло время им все узнать.

— Давай присядем, и я все объясню.

По лицу Эверли текли слезы, пока я рассказывал им, через что прошел Ян за последний месяц. Об операции, химиотерапии и ее последствиях.

— Ты знал с самого начала? — монотонно спросила она.

— Да.

— Ты заботился о нем?

— Да.

Вдруг она яростно сжала меня в своих объятьях, выбивая из меня воздух.

— Спасибо тебе.

Когда я попытался обнять ее в ответ, она отодвинулась.

— Это не значит, что я не в бешенстве и не злюсь на тебя…и на него.

— Я знаю. Он поправится, Эв. Худшее уже позади.

— Я надеру ему задницу.

Ян провел в больнице всего несколько дней, но у него заняло почти две недели, чтобы полностью поправиться. Он все еще немного тощий, но его энергия вернулась к нему, и с каким аппетитом он ест, он быстро наберет потерянные килограммы. Когда он достаточно поправился, Эверли по новой устроила ему взбучку, и, конечно же, я тоже не избежал ее гнева, хотя она, казалось, разрывалась между злостью на меня и благодарностью, что Яну было кому помочь.

Физически Яну стало лучше, но он не тот прежний веселый Ян. Он не предпринимал никаких попыток зависнуть со своими друзьями или подцепить одну из своих постельных подружек. Отношения между нами зашли в тупик. Я не хочу давить на него, когда он и так расстроен и несчастен. Тяжело видеть его упругое тело, растянувшимся на диване, и не прижаться к нему, лаская каждый его сантиметр, но я старался дать ему необходимое пространство, чтобы он определился в своих чувствах.

Когда я вернулся домой из спортзала, он ждал меня с небольшой улыбкой на губах.

— Поехали на Гавайи, — сказал он.

— Что? Когда?

— Как только сможем достать билеты из этого холодного убогого дерьма. — положение ухудшалось еще и тем, что у нас была самая холодная и снежная зима за всю историю метеонаблюдений. — У меня есть еще пара недель отпуска. Мы можем напиваться и валяться на пляже. Постараемся выкинуть из головы последние пару месяцев.

Импульсивно или нет, но идея не плохая. Уверен, ему пойдет на пользу свежий воздух и солнце. Тут мне пришло на ум, что его бабушка, которую нашел детектив, живет на Гавайях.

— Ты планируешь навестить свою бабушку?

— Я еще не решил.

— Ты разговаривал с ней?

— Нет, я просто хочу съездить туда и отдохнуть какое-то время. Потом я решу, хочу ли ее видеть. Ты едешь или как? — потребовал он ответа.

— Бронируй места.

Широкая улыбка осветила его лицо.

— Уже сделано. Наш самолет вылетает в семь утра.

— Ты слишком уверен в себе, — фыркнул я, развернувшись по направлению к своей комнате. Вдруг оказалось, что мне многое нужно упаковать.

Его руки легли сзади на мои бедра, и его губы нежно поцеловали меня в шею, прежде чем он пробормотал:

— И уверен в тебе.

Мое сердце забилось быстрее от надежды, и я откинул голову назад, чтобы посмотреть на него.

— Правда?

— Я больше не хочу бороться. Я просто хочу уехать на какое-то время и посмотреть, к чему это приведет.

— Одно дело за раз, — прошептал я.

— Как всегда. — он крепко обнял меня за талию, затем шлепнул по заднице. — Иди, собирайся.

      * * * *

— Это была отличная идея, — сказал я ему, садясь, чтобы сделать глоток своего напитка. Не знаю, что это, но по вкусу похоже на киви с большим количеством алкоголя. Белый песок тянется под нами до самой кромки сверкающей голубой воды. Легкий прохладный ветерок высушивает пот на моей коже, в то время как солнце палит целебным теплом. Мне это было нужно, и Яну, несомненно, тоже.

— Конечно, это была моя идея, — пробубнил он в свое полотенце.

Не думаю, что когда-либо видел зрелище более великолепное, чем этот нахальный мужчина, лежащий на животе. На пляже не многолюдно, но женщины, казалось, все равно замечали его, прогуливаясь мимо в бикини и улыбаясь в его сторону. Черные волосы липли к его затылку, слегка развиваясь на ветру. Его руки сложены, и щека покоилась на его руках. Когда он облизал свои идеальные губы, я не смог больше сдерживать себя.

Его губы скривились в небольшой ухмылке, и он перекатился на бок, когда я лег рядом с ним. Не колеблясь, он обнял меня рукой за талию и потянул на полотенце рядом с собой. Я поцеловал его, на этот раз медленно, и когда я лизнул его нижнюю губу, он раскрыл свои губы, проскользнув своим языком в мой рот. Он был таким вкусным, как кокосовый коктейль, который он пил. Мы гладили и ласкали друг друга, пока мой член не заболел от напряжения и не уткнулся в его бедро.

Я был удивлен, когда его рука слегка сжала его через мои плавки. Мы обжимались и раньше, и я дрочил ему, но он никогда не платил мне тем же. У меня вырвался стон, и я почувствовал его улыбку на моих губах.

— Тебе нравится? — поддразнил он, поглаживая меня через тонкую ткань. Черт. Если он не остановится, я кончу, как какой-то озабоченный подросток.

Вскочив на ноги, я схватил его за руку.

— Пошли, — потребовал я хриплым голосом.

Он не сопротивлялся, когда я завел его в ласковые волны, подальше от любопытных глаз. Прохладная вода плескалась о мою обнаженную грудь, когда я повернулся к нему лицом, опустив руку спереди на его плавки. Мои губы нашли его, когда он снова сжал мой член, и я потерялся в нем. В ощущении его губ и языка, спускавшихся вниз по моей шеи к ключице. Он выдохнул со свистом, когда я наклонился, чтобы жестко втянуть в рот его сосок.

— Кайфово? Подожди, когда я возьму твой член в рот, Черноглазка. Я буду сосать тебя, пока ты не перестанешь дышать.

— Бл*дь, Алекс, — выдохнул он, и я стянул его плавки вниз, освобождая его, прежде чем сделать тоже самое. Прохладная вода никоим образом не ослабила мой стояк, когда я соединил наши члены вместе, обхватив их своей рукой. Впервые я увидел, как он заколебался, оглядываясь по сторонам.

— Нас никто не видит, — прошептал я, взяв его руку и направляя ее. — Да, Боже, вот так, — застонал я, когда он начал ласкать нас. Я присоединился, поглаживая вверх-вниз и упиваясь ощущением его горячего вздутого члена напротив моего. Я уткнулся лбом в его плечо, и он задрожал. — Ян…

— Я тоже, — выдохнул он, и мы потеряли контроль, наши руки лихорадочно работали. Я почувствовал его зубы на своем плече, когда его тело напряглось, и он зарычал, что толкнуло меня через край. Пока мы пытались прийти в себя, нас чуть не сбило с ног волной. Ян засмеялся, заставив меня улыбнуться. По крайней мере, он не собирается шарахаться от меня.

— Лучше нам вернуться, пока мы не утонули, — он дернул свои плавки вверх.

— В настоящий момент мне плевать, — ответил я, засунув свой член обратно в плавки. Клянусь, он снова становился твердым. Я никогда не смогу насытиться им. — Ты в порядке? — спросил я, когда мы побрели обратно к берегу.

— Я чертовски голоден.

Засмеявшись, я приобнял его за талию.

— Давай поедим, затем я отведу тебя в наш номер и буду сосать твой член, пока ты не попросишь пощады.

— Боже правый, Алекс. — он покраснел и покачал головой.

— Это нет?

— Черта с два. Поторопись, мать твою, чтобы мы уже покончили с ужином побыстрее.

После ужина в виде жаркого из креветок, омаров и говядины и чуть больше необходимого количества напитков, мы направились обратно в гостиницу. Ян расстарался изо всех сил для нашей поездки, заказав огромный номер. Стеклянные двери выходят на балкон с видом на океан. Днем отсюда открывается великолепный вид, но и в такой вечер, как сегодня, зрелище не менее впечатляющее, когда океан бушует, и молнии рассекают небо. Теплые руки легли на мои бедра сзади, когда я облокотился на перила, захваченный представлением природы.

Он положил подбородок на мое плечо, его волосы все еще влажные после душа.

— Я собираюсь позвонить завтра своей бабушке. Если она захочет меня увидеть, ты пойдешь со мной?

— Конечно пойду. — я рад услышать, что он решил пойти.

— Еще три дня, и мы вернемся к нормальной жизни.

Нормальная жизнь. Он имеет в виду рутину на работе или что-то еще? Я повернулся и посмотрел на него.

— Ты знаешь, чего хочешь относительно нас, Ян?

Он вздохнул.

— Да, но не знаю, могу ли иметь это.

При вспышке молнии, его темные глаза сверкнули на мгновение, и я заметил беспокойство на его лице. Я уперся рукой в его грудь, маленькие волоски щекотали мою ладонь.

— Я не понимаю.

— У меня никогда не было отношений, не говоря уже об однополых отношениях. Я обязательно все испорчу и…— он сжал мое запястье. — Ты слишком важен для меня. Если ничего не выйдет, если я причиню тебе боль, у нас больше не будет этого.

—Можно оставаться друзьями и после расставания, — ответил я. — Не все отношения одинаковы. Я понимаю, что ты до сих пор выясняешь, чего хочешь. Что ты не собираешься переставать желать женщин тоже. Мы можем выяснить, что приемлемо для нас. Хотя, никаких других мужчин.

Дразнящая улыбка появилась на его губах.

— Ты бы ревновал?

— Убийственно.

— Я тоже, — вздохнул он. — Что тоже несправедливо по отношению к тебе. Секс…

— Был охринительно хорош, — прервал его я.

— Мы не трахались. И я не знаю, хотел бы когда-либо сделать это.

Поднялся ветер, растрепав его длинные волосы по лицу, и над нами прогремел раскат грома. Я взял его за руку и повел внутрь, где мы сели на королевских размеров кровать.

— Ты полагаешь, что все отношения между геями подразумевают анальный секс, но это неправда. Существует множество других различных способов для нас получить оргазм. Кроме того, тебе же нравится анальный секс с женщинами. Думаешь, со мной это было бы по-другому?

— Я знаю, ты был главный в отношениях с Купером. Бог свидетель, он трубил об этом везде.

— Это не значит, что мне не нравится быть отраханным. — я долго и крепко поцеловал его в губы. — Нам не обязательно выяснять все это прямо сейчас, и тебе никогда не придется делать то, чего ты не хочешь.

По его лицу пробежала тень сомнения.

— Даже если я никогда не захочу, чтобы ты трахнул меня?

— Даже если ты никогда не захочешь, чтобы я трахнул тебя, у нас все будет хорошо. Хотя я об этом не так сильно беспокоюсь. — я потянулся между его ног и схватил его через его трусы боксеры. — Потому что настанет день, когда ты захочешь меня, и тогда я сведу тебя, на хрен, с ума. А сейчас, я остановлюсь на том, чтобы отсосать тебе.

      Ян

Охренеть! У меня никогда в жизни не было такого минета. Я сидел на краю кровати, а Алекс опустился на колени между моих ног, его рот вытворял такие вещи со мной, что я даже не могу описать. Я пытался контролировать себя. Последний раз я боролся, чтобы не кончить так быстро, лет в пятнадцать. Все бесполезно, меньше чем через минуту после того, как он обхватил своими губами мой член, я выдохнул его имя, предупреждая. Он проигнорировал предупреждение, и, глотая, его горло сжалось, послав еще одну волну удовольствия через меня.

Черт. Это было неловко. И потрясающе.

Встав на ноги, он самодовольно ухмыльнулся, затем завалился на кровать рядом со мной. Большая выпуклость под его пижамными штанами привлекла мой взгляд. Когда я ухватился за пояс его штанов, чтобы спустить их вниз, его рука нарыла мою.

— Ничего, чего бы ты не хотел делать, — напомнил он мне.

Не знаю, хотел ли я оказать ему ответную услугу, по после всего этого, я хотел хотя бы попробовать.

— Без трусов, Александр? Какое бесстыдство, - поддразнил я.

— Я еще даже не начинал вести себя непристойно, Киллиан.

Зарычав от того, что он назвал меня полным именем, я нагнулся и облизал головку его члена. Я никогда не чувствовал отвращения при мысли о сексе между мужчинами, просто сам этого никогда не желал. Но стон, сорвавшийся с его губ, офигенно эротичен. Мне захотелось заставить его повторить это, заставить его извиваться, и задыхаться, и стонать, как он заставлял меня.

Он твердый, как камень, под моим языком, и, когда я взял его в рот, его бедра дернулись. Мне знакомо это чувство агонии, когда ты пытаешься сдерживать себя, чтобы не вбиваться в рот твоего партнера. Обретя уверенность, я дал ему то, что он хотел, всасывая его глубже и сильнее. Он застонал, когда я стал ласкать его яйца, но от его судорожного вздоха, когда я провел пальцем между его ягодицами, у меня снова встал.

У меня не было желания нагнуться перед ним, но внезапно мне очень захотелось трахнуть его. Я хотел, чтобы он был подо мной, умоляя меня не останавливаться. Я понял, что он на грани, когда его член стал еще толще под моим языком, я отодвинулся и взглянул на него, лаская пальцем его отверстие.

— Хочешь, чтобы я тебя трахнул?

Его глаза расширились, и он соскочил с кровати.

— Черт возьми, да. Погоди секундочку. — он метнулся в ванную и вернулся с презервативами и смазкой.

— Просто были под рукой, а?

— Надежда умирает последней. — кровать дернулась под ним, когда он залез на нее, кинув на подушку презервативы и смазку.

— Просто, чтобы ты знал, ты такой нетерпеливый. — тихо засмеялся я, подползая к нему и садясь сверху.

— Возможно, я представлял себе это, — сознался он, приподнявшись, чтобы погрузить свой язык в мой рот. Удивительно, как сильно я люблю целоваться с ним. Раньше, я мог вполне обходиться и без поцелуев. Это было всего лишь средством для достижения цели, таким шагом, который приводил мой член в женский рот или позволял похоронить его внутри нее. Но с ним все по-другому.

Прошло несколько неловких секунд, пока я наносил смазку на пальцы. Он прав, я проделывал это раньше с парочкой женщин, но я все еще чувствую, словно не знаю, что делать. Я привык быть уверенным, когда дело доходит до секса. Я знаю, как заставить женщину кончить, пока она не охрипнет от крика, но сейчас я чувствую себя, как неуклюжий подросток.

— Сколько надо смазки?

Он озорно ухмыльнулся, ответив:

— До хрена.

— Очень смешно.

Стон вырвался из его груди, когда я ввел в него сначала один, потом второй палец.

— Тебе не больно?

— Нет, не останавливайся. — тяжело дыша, наставлял он меня, и я продолжил, растягивая его и подготавливая его для меня.

— Перевернись, — пробубнил я, когда он готов.

— Только начинай медленно, — вставая на четвереньки, сказал он.

Я едва успел ввести в него головку, когда он толкнулся назад, принимая меня целиком.

— Черт, Алекс. Ты ощущаешься очень хорошо. — слова слетают с моих уст. Это совсем по-другому, горячо и так чертовски туго, что почти больно. Медленные ритмичные толчки вызвали слабый стон, и неожиданно он резко дернулся назад.

— Жёстче.

Мои пальцы с силой вжались в его бедра, пока я давал ему то, что он хотел, вколачиваясь в него сильнее и быстрее. Рукой он ласкал свой член, а я трахал его, словно в последний раз.

— Бл*дь, да, вот так, — пробурчал он за секунду до того, как сжал простынь и сильно кончил. Мой оргазм последовал через пару мгновений.

Не выходя из него, я наклонился, поцеловал его в шею и пробежался губами по его позвоночнику.

— Ты в порядке?

— Ммм…да…хорошо, — пробормотал он.

— Потерявший дар речи и затраханный…мне нравится, — ответил я с тихим смешком, шлепнув его по заднице, прежде чем вышел из него и стянул презерватив.

Когда я вернулся из ванной, он растянулся поперек кровати, посапывая. А я думал, что я быстро вырубаюсь. Я накрыл его одеялом и побрел обратно на балкон. Шторм закончился, и воздух чистый и свежий. Над головой сияли звезды. Чувствовалось, будто все нереально. Так много всего случилось за последние несколько месяцев, что мне тяжело собраться с мыслями. Судя по всему, стать прежним я тоже больше не могу.

Никогда не ожидал, что буду чувствовать что-то подобное к мужчине. Я, на хрен, никогда не думал, что трахну парня…и мне это понравится. Может из-за этого мой желудок скрутило. Мне это понравилось больше, чем я ожидал. Я не гей. Это не я. Возможно, я больше не знаю, кто я. А может, в действительности, я никогда и не знал. Я просто Ян, мужчина, перед которым не могут устоять женщины. Человек без семьи и без понятия, откуда он родом. Мужчина, который только что трахнул другого мужчину.

Я подумал об еще одном стакане виски, но уверен, что он ничего не прояснит в моей голове и не облегчит замешательство, в котором я пребываю. Сон, вот что мне нужно. Завтра я постараюсь разобраться в своем дерьме.

Алекс лежал на своей половине, похрапывая, когда я забрался в кровать рядом с ним, но легкая улыбка появилась на его губах, когда я обнял его за талию. Одно, что меня совсем не смущает, это моя забота о нем. Не принимая в расчет всю остальную херню, он мне действительно очень дорог, и я не собираюсь отказываться от этого.

На следующее утро я проснулся от бормотания голосов. В комнату лился солнечный свет, и пар и запах мыла доносились из ванной. Должно быть, Алекс только что принимал душ. Черт, как долго я спал?

Он появился, толкая перед собой металлическую столовую тележку.

— Ты проснулся как раз вовремя. Я заказал завтрак в номер. — его белокурые волосы все еще влажные после душа, и локоны прилипли к шее. Я вспомнил, как зажал эти кудряшки в кулаке, пока он отсасывал у меня прошлым вечером. На нем надеты армейские шорты, и белая футболка обтягивает его грудь, едва прикрывая его стройный мускулистый торс. Я какое-то время подумывал сорвать с него всю эту одежду, но у нас сегодня есть дела. — — Не все из нас вырубились сразу же после того, как кончили, — поддразнил я, перекатываясь к краю кровати.

— Да, такое случается. — он снял салфетку, показывая блюда с яйцами, фруктами и блинами. И беконом. Кучей бекона. — Ты все еще хочешь навестить свою бабушку сегодня?

— Да, — ответил я, приняв решение в тот же момент. — Она может знать, кто мой отец, по крайней мере.

      * * * *

Мою бабушку зовут Роуз Полсон, и кажется, она рада слышать меня, когда я позвонил ей, пригласив нас приехать к ней домой.

— Все будет хорошо, — заверил меня Алекс, когда я остановился в нерешительности перед дверью ее скромного маленького домика.

Прежде чем я успел ответить, худая, седоволосая женщина открыла дверь. Она выглядела, по меньшей мере, на восемьдесят лет, но в ее руках было столько силы, когда она, не колеблясь, притянула меня в свои объятья.

— Эти глаза, — сказала она дрожащим голосом. — У тебя глаза твоей мамы, такие карие, что выглядят черными. — отступив назад, она отпустила меня и вытерла глаза. — Прости. Я мечтала об этом дне много лет. Гадала, что с тобой произошло. — она сделала шаг назад и придержала открытой перекошенную дверь-ширму. — Пожалуйста, заходите, заходите.

Ее гостиная небольшая, но чистая и уютная. Поднос с тремя стаканами и кувшином с холодным чаем ожидал на журнальном столике.

— Пожалуйста, присаживайся. У тебя должно быть миллион вопросов. У меня уж точно есть. — когда мы сели на диван, большая фотография на стене притянула мой взгляд. Улыбающаяся девушка держала на руках новорожденного малыша с копной черных волос, родные глаза сияли от радости.

— Это? — мой голос подвел меня, когда я жестом указал на фотографию, зная, что это моя мать.

— Да, дорогой. Это твоя мама, Лола. — она сняла фотографию со стены и протянула мне. — Она была сделана в тот день, когда она приехала с тобой из больницы. Она была так горда.

Я провел пальцами через стекло по очертаниям ее лица.

— Она выглядит такой молодой.

— Ей было пятнадцать, когда она родила тебя.

Боже, всего пятнадцать.

— А мой отец?

Вздохнув, она села напротив нас.

— Он был ее ровесником.

— Я ничего о нем не знаю.

— Его зовут Питер Майерс. Я не знаю, где ты можешь его найти. Они с Лолой сбежали, когда ей исполнилось восемнадцать. Я умоляла ее не забирать тебя, но он убедил ее. У его дяди была для него работа, как он сказал, в Индиане, и они смогут начать самостоятельную жизнь там.

Ее глаза наполнились слезами, и Алекс передал ей салфетку из коробки рядом с ним.

— Простите, я не хотел вас расстраивать.

— Нет, нет, ты должен знать, что произошло. Твоя мама, она любила тебя больше жизни, а Питер убедил ее, что у тебя будет лучшая жизнь, если они уедут. Все вроде бы шло неплохо в течение нескольких месяцев, по крайней мере, она говорила, что все хорошо, когда звонила мне каждую неделю. Я лежала в больнице, мне сделали операцию на сердце, и тогда я перестала получать известия от нее. Я знала, что-то случилось. Она не просто так перестала мне звонить, особенно, когда я заболела.

— Я находилась в больнице шесть недель, и когда вернулась домой, то позвонила в полицию. Ей было больше восемнадцати лет, а так как она даже не жила рядом со мной, я не могла заявить, что она пропала. Офицер пообещал, что постарается найти ее, и через два дня я получила самые ужасные новости в своей жизни.

Она снова вытерла глаза, и я тоже. Я заметил, что глаза Алекса также покраснели.

— Она погибла в автомобильной аварии. Сбита пьяным водителем грузовика, по дороге в продуктовый магазин. Слава Богу, тебя не было в машине, но мне так и не смогли сказать, где ты.

Глядя в окно, она покачала головой.

— Думаю, он запаниковал, твой отец. Он сам был еще ребенком, но я все равно никогда его не прощу. Он мог бы привезти тебя обратно. Я бы вырастила тебя, и он знал это, вместо этого, он бросил тебя у пожарной части.

Своими мягкими руками она сжала мои руки.

— Я пыталась вернуть тебя. Клянусь, я пыталась, но с моим пошатнувшимся здоровьем и недостатком денег, они даже это не рассматривали. Тебя уже отправили в детский приют. Мне сказали, что тебя усыновит новая семья. Тебе только что исполнилось четыре года. — ее бледные глаза встретились с моими. — Ты помнишь что-нибудь? Свою маму или папу? Это место?

Я не хотел убивать надежду, светившуюся в ее глазах, но я не мог врать.

— Нет, мои воспоминания начинаются с приемной семьи.

— Как жаль. — небольшая улыбка появилась на ее губах. — Посмотри-ка на себя. Такой красивый. Ты всегда был красивым мальчиком. У тебя хорошая жизнь? Ты счастлив? Женат? Есть дети?

Ее жадные до информации вопросы заставили меня засмеяться.

— Не женат и пока нет детей, но да, я счастлив. Я работаю в крупной бухгалтерской фирме и зарабатываю неприлично много. У меня есть хорошие друзья. — я посмотрел на Алекса, и она улыбнулась ему.

— Я так рада услышать этого.

Подавшись вперед и сев на край дивана, я спросил:

— Вы знаете, почему имени моего отца нет в моем свидетельстве о рождении?

Роуз засмеялась.

— Это вина твоей упрямой матери. Они с Питером поругались в то время, когда нужно было заполнить бумаги, и она не вписала его. Полагаю, они это так и не исправили.

Алекс тихо усмехнулся.

— Ну, теперь мы знаем откуда твое упрямство.

Роуз извинилась и вышла из комнаты, вернувшись с еще одной фотографией. На этой моя мама сидела рядом с худым светловолосым парнем. Он обнимал ее, и они радостно улыбались в камеру, не имея преставления о мрачном будущем, ожидавшим их.

— Я подумала, что тебе захочется иметь это. Она была сделана через несколько дней после того, как они узнали, что она беременна тобой.

— Спасибо, — пробормотал я. — А у вас еще есть дети?

— Нет, Лола была моим единственным ребенком.

— А у меня есть еще родственники?

Сожаление появилось на ее лице.

— Боюсь, что нет. Питер был единственным ребенком, и его родители умерли несколько лет назад. У меня была сестра, которая умерла в прошлом году. Боюсь, что только я.

Я поднялся на ноги и обнял ее.

— Вас достаточно. Я так рад познакомится с вами. Мне очень жаль, что ничего не помню.

Ее худые руки крепко обняли меня.

— Не стоит извиняться, просто оставайся на обед и не пропадай. Это такое облегчение, знать, что у тебя все хорошо.

— Я буду звонить вам, пока не надоем, — пообещал я. Следующие несколько часов мы провели, лучше узнавая друг друга. Она милейшая женщина, именно такой я и представлял себе бабушку. Она засмеялась, когда я заметил, что она всегда может переехать поближе ко мне и позволить мне присматривать за ней. Несомненно, проведя всю свою жизнь в таком месте, как Гавайи, вы не сорветесь с места и не переедете в город, где температура падает ниже нуля.

У меня поочередно возникало чувство, будто я могу взорваться от счастья, а потом расплакаться от отчаяния, что потерял столько времени не зная ее. Перед уходом, я снова пообещал ей, что буду поддерживать связь и навещать ее так часто, как будет возможность.

Алекс вел машину обратно в гостиницу, потому что я никак не мог сосредоточиться. Семья. Может это только один человек, но у меня есть что-то, чего никогда не было. Семья.

Последние несколько дней прошли в тумане солнца, песка и секса. Слишком скоро мы сидели в креслах первого класса на пути домой.

Алекс улыбнулся мне и сжал мою руку.

— Выглядишь намного лучше. Весь такой здоровый и загорелый.

— Не притворяйся, что я не всегда был таким великолепным.

— Э, вполне…определенно выше среднего.

— Да ладно, — усмехнулся я. — Ты пускал слюни по мне с момента нашего знакомства.

— А у тебя стояк каждый раз, как я смотрю на тебя. Уверен, это не имеет никакого отношения, что ты пялишься на мою задницу.

— У тебя нет доказательств этого. — он улыбнулся, когда я положил руку ему на бедро.

— Как ты хочешь, чтобы все было, когда мы вернемся домой, Ян? Если тебе нужно какое-то время, прежде чем позволить людям узнать, что мы вместе, я пойму. Все это произошло довольно быстро.

— Я не планирую делать каких-то громких заявлений или типа того, но я не прячусь. Мне не стыдно. — мы с Алексом провели наш последний вечер на пляже, наблюдая за закатом и обсуждая наши отношения. Мы решили быть моногамными, но Алекс обеспокоен моей неспособностью завязать с женщинами. И я тоже, честно говоря. Мы пришли к компромиссу, и я пообещал, что поставлю его в известность, если мне захочется переспать с женщиной. Он либо будет смотреть, либо присоединится к нам.

— Эв очень проницательна. Думаю, она уже что-то подозревает.

— Возможно, потому что я сказал ей о своих чувствах к тебе.

Его глаза расширились от шока.

— Когда?

— До того, как слег в больницу с инфекцией.

— И что она сказала?

— Сказала мне, что ты говнюк, и чтобы я держался от тебя подальше.

Поерзав на своем месте, он толкнул меня в плечо.

— Врунишка.

Мой взгляд остановился на его золотисто-карих глазах.

— Она сказала, что я влюбился в тебя.

— Это правда? Ты влюбился в меня? — пробубнил он.

Я скользнул рукой по нежной коже его шеи и зарылся пальцами в его кудри.

— Я уже споткнулся, упал и перевернулся с задницы на голову.

— Очень романтично, — сказал Алекс с ухмылкой, поцеловав меня в губы. — Тогда, ты не испугаешься до чертиков, если я признаюсь, что люблю тебя?

Прикинувшись, будто обдумываю это, я взглянул на него.

— Полагаю, тебе просто придется рискнуть и посмотреть.

Он снова поцеловал меня и, будь я проклят, если его язык, ласкающий мой, не сделал меня мгновенно твердым опять. Отстранившись, он пристально посмотрел на меня и сказал:

— Я люблю тебя.

— И я люблю тебя.

— Ну не знаю, — поддразнил он. — Звучит не очень убедительно.

Ладно, сам напросился. Я протянул руку и отстегнул его ремень, затем свой. Он выглядел растерянным, когда я потянул его на ноги и схватил за подбородок.

— Я люблю тебя, ты гигантская заноза в моей заднице! — он схватил меня за бедра, пока я яростно целовал его под улюлюканье и смех других пассажиров вокруг нас. — Теперь убедился? — спросил я, наслаждаясь его красным от смущения лицом.

— Засранец, — добродушно проворчал он, нырнув обратно в свое кресло.

Когда мы приземлились в Международном Аэропорту Индианаполиса, было холодно, и шел дождь, а от водителя такси воняло мокрой псиной. Мне хотелось развернуться и уехать обратно в рай. В то же время я готов вернуться к работе, вернуть свою жизнь в нормальное русло.

Глава 6

Алекс

Кайл остался с нами на три дня выходных, и Ян воспользовался возможностью, чтобы дать ему очередной урок вождения, поэтому я остался дома один, впервые за долгое время. Мы только несколько дней назад вернулись в Инди, но все начинает приходить в норму. Ян вышел на работу вчера, а я провел несколько часов, помогая Мэйсону в новом приюте. Строительство и ремонт продвигаются действительно быстрыми темпами. Мы завезем мебель еще до начала весны.

Я валялся на диване, раздумывая, хочу ли пойти в спортзал, когда в дверь вошла Эв. Как давняя лучшая подруга Яна, она единственная может ввалиться без стука.

— Привет, Эв. Яна нет дома, — сказал я ей.

— Я знаю. Я хотела поговорить с тобой, пока его нет.

Черт. Отношения между нами были натянутыми с тех пор, как она узнала, что я утаивал от нее болезнь Яна. Я понимаю, почему она злится, но у меня действительно не было выбора.

— Ладно, — ответил я настороженно.

— Расслабься, я больше не буду орать на тебя. Мне не нравится, что ты держал это в секрете от меня, но я понимаю, почему. — она достала минералку из холодильника и села напротив меня. — Просто хотела удостовериться, что сейчас он в порядке. Я не так много видела его в последнее время. — уголок ее губ приподнялся. — Но, сдается мне, что ты не можешь жаловаться.

Покачав головой, я не смог сдержать улыбки.

— Что он тебе рассказал?

— Не так уж и много. Поэтому я здесь.

— Мы вместе, — признался я. Ян сказал, что не хочет скрывать наши отношения.

Внезапно, она запрыгнула ко мне на колени, завизжав:

— Я так и знала! Это фантастика! Он сказал, что испытывает чувства к тебе, но я не знала, хватит ли ему смелости, следовать им.

Я обнял ее, смеясь над ее восторгом.

— Я так понимаю, ты не против.

— Конечно, нет. Ты такой милый парень, если Ян облажается, я задушу его во сне. — она обняла меня, прежде чем слезть с моих колен, затем нерешительно посмотрела на меня. — Будь с ним терпеливым.

— Я и намеревался. Я понимаю, что это впервые для него.

— Слишком много «впервые» для него, я полагаю. Я никогда не видела, чтобы у него с одной женщиной что-то длилось больше недели. Я не понаслышке знаю, каков он, и когда все станет для него более реальным, он запаникует и наделает глупостей.

Диван заскрипел подо мной, когда я наклонился вперед.

— К чему ты клонишь, Эв?

— Я просто прошу тебя быть терпеливым и не отказываться от него, если он тебя оттолкнет. Ты подходишь ему. Я никогда не видела, чтобы он вел себя так, как ведет с тобой. Как смотрит на тебя…— она улыбнулась и поднялась на ноги. — Я хочу этого для вас обоих.

— Если он попытается сбежать, обещаю, я не позволю ему уйти. Он упрямый, но я тоже могу быть настойчивым засранцем, если мне действительно что-то нужно. Не переживай, Эв, я от него не отвяжусь.

— Хорошо. — банка из-под ее минералки звякнула, когда она выкинула ее в мусорное ведро. — Это не единственная причина моего визита. Мэйсон хотел, чтобы ты пришел вечером в спортзал, если ты свободен. Что-то насчет грядущего турнира.

— Сейчас я не совсем заинтересован в соревнованиях. В последних я участвовал только потому, что это было для благотворительности.

— Этот проводится с целью сбора денег для людей, пострадавших от пьяных водителей.

Проклятье. Я провел рукой по волосам.

— Я приду и посмотрю, что там.

— И я хочу, чтобы ты, Ян и Кайл приехали к нам завтра на ужин.

Я приобнял ее, провожая до двери.

— Что-нибудь еще, Ваше Величество?

— Не-а, увидимся завтра. — она поцеловала меня в щеку и выскочила за дверь. Эта девушка может реально утомить, но я люблю ее.

Кайл ухватился за возможность поехать со мной в спортзал этим вечером, в то время как Ян собирался зависнуть со своим стадом умников.

— Собираешься снимать девочек? — спросил Кайл с ухмылкой.

— Нет, я встречаюсь кое с кем, — ответил Ян.

— О, круто. Я могу с ней познакомиться?

Ян взглянул на меня, и я пожал плечами, пусть сам решает. Шаловливая улыбка появилась на его лице, когда он схватил Кайла за плечо, направляя его ко мне.

— Алекс, познакомься с Кайлом. Кайл, познакомься с Алексом, моим парнем.

Спустя мгновение Кайл разразился смехом.

— Вы меня разыгрываете?

— Боюсь, что нет, — ответил я со смешком, все еще немного ошарашенный тем, что он назвал меня своим парнем.

Наступила тишина.

— Логично, — наконец сказал он. — Вы и так уже грызетесь и ворчите друг на друга, как старая супружеская парочка.

— О, — усмехнулся Ян, сделав захват его руки и шеи. — Я не ворчу. Забери свои слова обратно.

— Только сегодня ты жаловался по поводу его носков на полу.

— Они были такими грязными, что могли запросто стоять сами по себе! Пойдем, я дам тебе понюхать один.

Кайл боролся и смеялся, пока Ян делал вид, что тащит его к корзине с грязным бельем. В итоге они завалились на пол и боролись, пока не выдохлись.

— Пошли, я покажу тебе, как выглядят настоящие борцы, — поддразнил я, и Ян притворился оскорбленным.

— Я могу тебя побороть.

— Если бы я был в наручниках и спал.

— Хорошая идея. Мы проверим это позже. — он чмокнул меня в губы, накинул свою куртку и направился к двери.

Когда мы с Кайлом приехали в спортзал, Мэйсон и Паркер были уже там. Сын Мэйсона, Коди, выскочил из-за угла, когда увидел Кайла.

— Кайл! Пойдем, побьем боксерскую грушу!

Смеясь, Кайл позволил увести себя неугомонному первокласснику.

— Ты накачал его сахаром? — спросил я Мэйсона.

— Если бы он съел сладкое, ты бы узнал об этом. На прошлой неделе он стырил из холодильника шипучку, и клянусь, он карабкался по занавескам, как чертов кот.

Мы с Паркером засмеялись. Мэйсон покачал головой и ткнул его локтем.

— Скоро тебе будет не до смеха, приятель.

Паркер ухмыльнулся мне и объявил в манере, свойственной только Паркеру:

— Я обрюхатил Мэйси.

— Правда? Поздравляю! — я обнял его и похлопал по спине. Такими темпами я буду по пояс в племянниках и племянницах.

— Слышал, у тебя тоже есть новости, шпатель. — Паркер ткнул меня в ребра, этот выпад раздражал меня еще с детства.

— Шпатель?

— Так ты обратил Яна или нет?

Положив руки ему на грудь, я толкнул его.

— Я не буду трепаться об этом. Он все еще определяется, но да, мы встречаемся.

Глаза Паркера сверкнули, и прежде чем он открыл рот, я понял, что его следующий вопрос будет непристойным.

— Он позволил тебе трахнуть его?

Не обращая внимания на Паркера, я обратился к Мэйсону.

— Итак, ты хотел поговорить со мной о турнире?

— Я приму это как «да»! — крикнул Паркер, когда мы отошли от него.

— Хентон сломал ногу прошлым вечером, а предполагалось, что он будет драться в показательном бою на турнире Студенты против пьяных водителей. Они ищут, кто бы смог заменить его.

— Мэйсон, это же через шесть недель.

— Я в курсе, но ты в хорошей форме. Кроме того, парень с которым ты будешь драться, еще совсем зеленый. Ты сможешь побить его даже в свой самый неудачный день. — мы сели на скамейку и стали заматывать руки. — Хороший способ вернуться в соревнования.

— Хорошо, впиши меня.

Он похлопал меня по плечу.

— Пора надрать тебе задницу.

Фыркнув, я последовал за ним на ринг.

Ладно, может мне и надрали задницу. И вручили ее мне. Но между заботой о Яне и нашим побегом на Гавайи, я давно не дрался по-настоящему. Давно не практиковался. Хотя я не переживаю. Раньше уже такое бывало, когда я возвращался после перерыва и всегда быстро приводил себя в норму. Мое тело, может быть, нужно немного подтянуть, и я возможно слегка медлительный, но, когда ты мастер Смешанных единоборств, некоторые вещи делаешь на автомате. Включается мышечная память и отточенные рефлексы срабатывают на подсознательном уровне. Это типа круто.

Кайл и я уже собрались уезжать, когда Мэйсон пронесся мимо нас с глазами размером с блюдца.

— Эв рожает. Мэйси везет ее в больницу. Позаботься о Коди, ладно? — он накинул свое пальто и вытащил ключи из кармана.

Матерь Божья. Я знал, что ей скоро рожать, но теперь действительно пришло время.

— Я заберу Коди и закрою зал. Езжай. — я хлопнул его по спине. — Веди аккуратно. С ней все будет хорошо.

Рассеяно кивнув, он вышел на улицу. Коди посмотрел на меня.

— С моей мамой все будет хорошо?

Присев, я взъерошил его волосы.

— С ней все будет хорошо, а у тебя скоро появится маленький братик.

— Я собираюсь поделиться с ним своими машинками Хот Вилс.

Кайл засмеялся и взял его за руку.

— Пойдем, найдем твою обувь и пальто.

Закрыв спортзал, я позвонил Яну, который запаниковал почти так же как Мэйсон. Через час я подъехал с детьми к стоянке больницы. Когда мы приехали, Паркер, Мэйси и Ян       находились в зале ожидания. Эв ясно дала понять, что хочет, чтобы во время родов здесь были только самые близкие родственники, поэтому мы не стали никому звонить.

— Роды у нее проходят очень быстро, — сообщила мне Мэйси. — Сейчас ей делают эпидуральную анестезию, потом мы сможем навестить ее.

— Ты как? — спросил я Яна, садясь рядом с ним. — Выглядишь немного бледным.

Он кивнул, но его челюсти плотно сжаты.

— Нормально. С ней все будет хорошо. Женщины рожают детей каждый день, правда?

— С ней все будет нормально. Эв сильная. Она вытолкнет этого малыша и потребует, чтобы ее отпустили домой через несколько минут.

Все засмеялись, и Мэйсон выглянул из палаты.

— Вы, ребята, вы можете зайти.

Эв лежала в кровати, приподнявшись, с легкой улыбкой на лице.

— Как дела, дружок? — спросил Ян, целуя ее в щеку.

— Сейчас ужа намного лучше. Я готова вытащить этого смутьяна из меня.

Коди забрался на кровать.

— А как ты собираешься вытащить ребенка?

Мэйсон застонал, но Эв просто улыбнулась ему.

— Придет доктор и вытащит его. Тогда мой живот не будет таким огромным, и ты снова сможешь сидеть у меня на коленях.

Мэйси усмехнулась.

— Твой живот не огромный. Ты практически не выглядишь беременной. Надеюсь, мне тоже так повезет.

Эв улыбнулась ей.

— Тебе нужно родить девочку. Мы уже потонули в тестостероне тут.

Пару часов спустя, схватки Эв снова увеличились, и доктор сообщил, что пора тужиться.

— Все вон, — скомандовала Эв. Ян и Паркер нерешительно застыли у двери. — Вон! Вы двое не будете смотреть на мою…вагину, — сказала она, взглянув на Коди.

— Что такое вагина? — спросил Коди, когда Паркер вывел его из палаты.

Мы с Яном поцеловали ее в щеку и удалились в зал ожидания вместе со всеми. Часом позже нас пригласили обратно в палату, чтобы познакомиться с Мэйсоном Ридом младшим.

* * * *

Следующие несколько недель Ян и я вошли в комфортную рутину повседневных дел. Каждое утро я готовил завтрак, и мы вместе ели, прежде чем Ян уезжал на работу, а я отправлялся по поручениям Страйкин Бэк. Так как новорожденный малыш Мэйсона и Эверли занимал все их время, у нас с Паркером было достаточно много дел в приюте и спортзале.Я умудрялся тренироваться то тут, то там, не забывая о предстоящем турнире. Вечерами Ян возвращался домой примерно в одно время со мной, и мы либо заказывали еду на дом, либо готовили на скорую руку ужин, прежде чем оказывались в одной из наших спален. Все больше ночей я проводил в его постели, пока вообще не перестал запариваться по поводу своей. Секс хорош, но он все еще немного пугается, когда я оказываюсь рядом с его задницей.

Он принимает все с его обычным пофигистским отношением, но с этим все по-другому, и я знаю, почему он завис. Я помню, что чувствовал то же самое, когда впервые позволил мужчине поиметь меня. До этого, ты можешь говорить себе, что ты просто экспериментируешь, и ничего страшного. Что ты не гей. Но намного труднее отрицать, кто ты, когда столкнешься с пониманием, что тебе нравится трахаться в задницу. Он не боится акта, он боится, что ему это понравится. Я знаю, что он еще не готов, чтобы я трахнул его, но сегодня вечером я, по крайней мере, покажу ему, как хорошо это может ощущаться.

Он вошел в свою комнату с мокрыми, прилипшими к шее волосами. Капля воды сбежала по его груди и животу, сделав поворот в его темных волосках, и впиталась в полотенце, повязанное вокруг его бедер. Проклятье, посмотрите на него. Должно быть, мои мысли отразились на моем лице, потому что он самоуверенно ухмыльнулся.

— У тебя что-то на уме, Александр?

Не успев подумать об этом, я нагнул его над кроватью, прижавшись своим телом к нему. Только полотенце и мои трусы отделяли мой вставший член от его задницы, и я почувствовал, как он напрягся. Я прошелся губами по его ушной раковине и прошептал:

— Об этом ты так сильно переживаешь, не так ли? Быть подо мной. Быть оттраханным мной. — он затаил дыхание, когда мои руки пробежали вниз по его спине и сжали его задницу. — Борись, сколько захочешь, но в конечном итоге это произойдет. И тебе понравится.

Встав, я скинул свои трусы в рекордное время.

— На колени, Киллиан. — если что-то и создавало проблемы между нами в сексуальном плане, то это борьба за доминирование. Когда дело касается секса, мы оба любим контроль. Я удивлен, что он позволяет мне иногда им командовать, и шокирован, обнаружив, что наслаждаюсь его приказами тоже.

Этот низкий вкрадчивый голос, говорящий мне сосать его или нагнуться под ним, никогда не перестанет посылать мурашки по коже, но сегодня моя очередь. Облизав губы, он упал на колени, и его темные глаза засверкали, когда он взглянул на меня. Он закрыл глаза, когда мои пальцы запутались в его волосах, а затем широко раскрыл, когда я потянул их, дергая его голову назад.

— Если ты охрененно отсосешь у меня, обещаю, я заставлю тебя кончить так, как никогда раньше.

Застонав, он принялся за работу, и, чёрт побери, у него это очень хорошо получается. Мне даже почти неловко, что я так быстро кончил, спазмы его горла заставили меня содрогнуться, пока он глотал, еще один новый трюк, которому он научился. Когда, отстранившись, он сел на корточки, его губы опухли, и на щеках был румянец.

— Теперь на кровать, — пробубнил я, поднимая его на ноги.

— А говорят, что я романтик, — поддразнил он, запрыгивая на кровать, я следом за ним. Как только он лег на спину, я сел сверху, расставив его ноги по обе стороны от моих бедер. Наши поцелуи становятся мокрыми и глубокими, и к тому времени, как я целовал его пах, его член был твердым, как камень. Хорошо, я хотел, чтобы он с ума сходил от желания. — Что ты делаешь? — задыхаясь, спросил он, когда я потянулся за тюбиком смазки       с банановым вкусом, который припрятал в простынях.

Улыбнувшись, я показал ему.

— У меня настроение для перекуса. — потерев его между ладонями, чтобы слегка согреть, я покрыл его банановым вкусом. Честно говоря, мне плевать было на вкус, но это был единственный способ, чтобы он не догадался, к чему я клоню, и не взбесился, когда я достал тюбик со смазкой.

— Ох, бл*дь, Алекс, да, — застонал он, когда я взял его глубоко. Я двигался медленно, лаская и дразня его, позволяя ему приближаться, но, не давая кончить. Мой покрытый смазкой палец скользнул вдоль его ягодиц, лаская его отверстие, затем нажимая на него. — Алекс, — выдохнул он, дергаясь.

— Просто доверься мне, любимый. — он откинул голову назад и крепко зажмурился, когда я ввел внутрь свой палец. Я ни разу не выпустил его изо рта, а он не мог заставить себя сказать мне, чтобы я остановился. Даже когда я полностью погрузил в него свой палец. — Я сказал тебе, что заставлю тебя кончить сильнее, чем когда-либо в твоей жизни, — предупредил я, и провел своим пальцем по его простате.

Его тело дернулось.

— Черт, Алекс, не надо…я не могу.

Моя рука сильнее сжала его бедро, чтобы он не смог вывернуться, и погладил его простату там, где нужно. Он сыпал проклятьями и извивался, пытаясь бороться с подавляющими ощущениями, каких никогда не испытывал.

— Все еще хочешь, чтобы я остановился? — поддразнил я, зная ответ.

— Да, нет…черт. Я не знаю! — я мучил его, но это была лучшая из пыток.

— Перестань сопротивляться. Выкинь это все из головы и просто чувствуй.

— Я не могу.

— Ты кончишь для меня, Ян. Я не остановлюсь, пока ты не сделаешь этого.

— Я не хочу…

— Я знаю. Ты не хочешь, чтобы тебе это нравилось, но это ощущается так чертовски хорошо. А теперь кончи для меня.

Я обхватил его губами, и с громким задыхающимся криком, он потерял контроль, вбиваясь в мое горло и отпуская себя. Я проглотил каждую частичку, что он мне дал, затем подполз к нему, чтобы обнять его. Он закрыл лицо руками, и я дал ему несколько минут, чтобы разобраться со своими эмоциями, прежде чем спросить:

— Ты в порядке?

— Да, нормально, — коротко ответил он и скатился с кровати. — Я собираюсь помыться.

Я лежал в темноте, стараясь решить, стоит ли мне поговорить с ним сегодня или дать ему немного времени, чтобы все переварить. Следующее, что я понял, что солнце просачивается сквозь шторы, и он спит рядом со мной. Черт возьми. Я не собирался засыпать.

Зазвонил будильник, и он выскочил из кровати, забыв о наших обычных утренних ласках.

— Ян, мы должны поговорить. Ты что, сердишься?

Он улыбнулся, но улыбка не достигла его глаз.

— Неа, я в порядке. Просто забыл, что у меня сегодня встреча с персоналом на работе.

— Ладно, я могу прихватить какой-нибудь китайской еды на ужин сегодня, если хочешь, — сказал я, вылезая из кровати и направляясь в душ. Мы можем все обсудить за ужином.

— Звучит неплохо.

Когда я вышел из ванной, он уже ушел. Он испугался. Черт подери, день сегодня будет длинным.

Ян

Ледяной дождь скользил по лобовому стеклу, пока я смотрел на него, и миллион мыслей проносилось в моей голове. Прошлая ночь с Алексом была, я бы сказал, откровением. То как он прикасался ко мне, мне никогда не было так хорошо, ни с одной женщиной, с которой я когда-либо спал. А это был всего лишь палец. Я думал, я смогу делать это. Иметь его, не позволяя ему иметь меня. Если прошла ночь и показала мне что-то, то он был прав, мне и правда понравилось. Мне стало стыдно, когда я признался сам себе, что хотел бы, чтобы он меня трахнул. Я просто не могу это сделать.

Он, возможно, думает, что я разозлился, потому что он заставил меня делать то, с чем я не готов был иметь дело, но это не так. Меня бесит, что он смог увидеть то, что я не считал видимым. У меня не просто чувства к мужчине; с этим я научился справляться. Но то, что он знал о моем желании, чтобы он трахнул меня, это уже слишком. Это не я, или не таким я хочу быть. Если он может видеть мои желания, то, что если и остальные тоже смогут?

Как мне ходить на работу, и все будут на меня пялиться? Просто вести себя нормально, превращаясь из парня, который мог привести домой любую женщину, которую захочет, в парня, которому нравится, чтобы его трахали в задницу? Как мне сохранить Алекса и не стать кем-то другим? Черт. Алекс прав. Я боюсь.

Ответы не придут ко мне, пока я сижу на парковке перед своим офисом, поэтому я заставил себя      пошевеливаться. Стряхнув капли дождя с пиджака своего черного костюма, я рад, что сегодня пришел в офис первым. Конечно, я приехал почти на два часа раньше из-за своего панического бегства из дома этим утром. Все же, это небольшое облегчение побыть немного в тишине и собраться с мыслями, прежде чем начать встречаться с людьми.

День прошел спокойно, хотя я, кажется, не мог выкинуть Алекса из головы. Около пяти вечера Кэм и Тедди заскочили в мой кабинет.

— Мы собираемся в Хайп сегодня вечером, и ты идешь с нами, — провозгласил Кэм. — Нам нужны киски.

— Приятно слышать. — мой компьютер никак не мог выключиться. — Что случилось с мисс Торчащие Соски?

— Лейла? — Кэм фыркнул. — Ничего не вышло.

— Так ты называешь это, когда цыпочка вытаскивает твою кредитку и опустошает ее? — засмеялся Тедди, и Кэм толкнул его.

— Все же, где ты нашел эту девушку? — спросил Кэм, когда мы направились к парковке.

— Там же, куда вы хотите пойти сегодня вечером.

— Итак, в восемь?

Внезапно вечер в Хайпе со своими друзьями звучит, словно это мне и нужно. Танцы и флирт с женщинами. Этим я и займусь. Пора напомнить себе, кем я действительно являюсь.

— Я приеду. — если я сейчас быстро смотаюсь домой, чтобы переодеться, я смогу возможно избежать Алекса. Обычно он не приходит домой раньше шести. Последнее что мне нужно, чтобы он пошел со мной сегодня, или еще хуже, настоял на разговоре о предыдущей ночи.

Это именно он втянул меня во всю эту неразбериху, заставил меня сомневаться. У меня есть право провести вечер подальше от него, чтобы во всем разобраться. В глубине души я знаю, что несправедлив, что я не имею права злиться на него за то, что влюбился в него. Я понимаю, что он ни к чему меня не принуждал, но это не помогает прогнать горечь. Может чьи-нибудь большие сиськи на моем лице помогут. Уж они-то точно не повредят.

Я испытал облегчение, когда свернул на свою улицу, и машины Алекса не было у подъездной дорожки. Я так быстро принял душ, что возможно установил мировой рекорд. Натянув на себя темно-синюю рубашку на пуговицах и пару темных джинсов, я пробежался расческой по своим непослушным волосам и вернулся в машину. Я скоротал немного времени, поужинав в забегаловке, но все равно приехал в Хайп на полчаса раньше.

Мне удалось занять столик в углу с оптимальным видом на танцпол и бар, где, как правило, собирается большинство горячих женщин. К тому времени, когда появились Кэм и Тедди, я уже выпил и не ощущал боли. Несколько раз за последние пару недель я порывался рассказать им о своих отношениях с Алексом, но рад, что не сделал этого. Я держал эту часть своей жизни обособленно. У меня проскользнула мысль, что если бы Алекс узнал об этом, он бы подумал, что я его стыжусь, но это не так. Мне просто вообще стыдно.

У них немного времени заняло догнать меня в выпивке, и следующий час я просто трепался и зависал с ребятами. Только после десяти Алекс написал мне, спрашивая, все ли в порядке. Еще одно сообщение пришло часом позже, и когда я не ответил, последовал звонок      . Вместо того, чтобы ответить, я отключил звук и в пьяном угаре направился на танцпол. Музыка задает ритм, и моментально меня окружили потные извивающиеся женские тела. О, мать твою, да.

Я в своей стихии, я танцевал, прижимаясь к блондинке передо мной, в то время как кучерявая рыженькая танцевала сзади меня, сжимая руками мою задницу. Все печали и заботы унесло на волнах алкоголя, похоти и дурных мыслей. Блондинка посматривала на меня взглядом, говорящим, что она хочет раздеть меня прямо здесь, и я провел рукой по ее плоскому животу вверх и сжал ладонью ее грудь.

Она откинула голову и похотливо улыбнулась.

— Хочешь уйти отсюда?

Я бы хотел сказать, что задумался в нерешительности, что у меня появилось сомнение, и я подумал на мгновение об Алексе и о том, как он будет расстроен, но я бы соврал.

— Конечно, милая, но только к тебе. У моего соседа сегодня компания. — к тому же он мой парень, но он засунул свой палец мне в задницу, поэтому я потерял самообладание.

— Пошли.

Дождь прекратился, но на улице было холодно, и я притянул ее маленькое тело к себе, пока мы ждали такси. Я, возможно, совершаю громадную ошибку, но я не настолько глуп, чтобы сесть за руль, когда у меня земля качается под ногами. Тут до меня дошло, что я даже имени ее не знаю. Достаточно справедливо, потому что моего она тоже не спрашивала.

— Как тебя зовут, милая?

— Брайли, — выдохнула она, прижавшись к моим губам. На вкус она была сладкой, как какой там девчачий напиток, который она пила.

— А я Ян, — ответил я, затем поцеловал ее. Тихий стон вырвался из ее горла, когда мой язык переплелся с ее языком, что сказалось на моем члене. Подъехало наше такси, и мы запрыгнули на заднее сиденье, обжимаясь всю дорогу до ее дома. Который, как оказалось, был слишком близко к моему дому, всего в паре кварталов.

Она провела меня прямиком в спальню, и мы, не теряя времени, разделись. На мгновение комната закачалась, напомнив мне, насколько пьяным я был. К счастью, это никак не отразилось на моем члене. Я брал ее в каждой позе, которую смог придумать, пока она не выдохлась. Наблюдая, как она кончала, крича и дрожа, ко мне вернулась былая уверенность. Она не заметила протеза вместо яичка, не знала, чем я занимался накануне вечером. Я просто мужчина, который может заставить ее кричать и умолять.

Уже было больше трех утра, когда я, наконец, натянул на себя одежду и был готов уйти. Она не очень обрадовалась, что я не остаюсь, и я действительно рад, что она не знает, как близко я живу.

— Такси здесь, детка. Мне пора идти, — соврал я, чмокнув ее в губы.

— Я хочу повторения в скором времени, — сказала она, и я подмигнул ей по дороге к выходу. В моей голове все слишком запуталось, чтобы что-то обещать ей.

На улице холодно, но ледяной воздух не помогает мне протрезветь, пока я иду домой. Мне, возможно, нужно было отказаться от того стакана виски, который она предложила мне между раундами траха. Сейчас я просто хочу добраться до дома и не попасться за появление в нетрезвом виде на публике. Законы в штате Индиана дерьмовые. Все знают, что пьянство за рулем смертельно опасно, но если вместо этого ты пойдешь пешком, тебя все равно могут арестовать. По всей видимости, если идешь в бар, то никогда не выходи оттуда.

Когда показался мой дом, я заколебался. Конечно же, Алекс уже спит. Может мне стоило остаться в доме девушки? Брайан? Как там ее имя? Да не важно. Я просто хочу попасть домой и вырубиться без всякой там херни от человека, который перевернул весь мой мир с ног на голову.

Вся надежда умерла, когда дверь распахнулась, пока я забирался по ступенькам на крыльцо. В дверях стоял Алекс с осуждающим видом рассерженной домохозяйки, и я фыркнул от смеха.

— Какого хрена, Ян? Ты, бл*дь, думаешь это смешно? Ты не мог написать мне и дать знать, что ты живой?

Меня пробрала злость. Я знаю, это нелогично, но я мог думать только о том, что весь хаос, воцарившейся в моей голове, его вина. Это он виноват, что в моей голове полная жопа.

— У меня, бл*дь нет комендантского часа, — огрызнулся я. — И мне не нужно твое гребанное разрешение на это дерьмо.

Оттолкнув его, я зашагал в свою спальню, не обращая внимания, что он последовал за мной.

— Так не решают проблемы. Упиться в стельку не поможет делу. — он стоял в дверях моей спальни, наблюдая как я скидывал рубашку. У него вытянулось лицо, и от его взгляда, увидевшего обман, что-то дернулось глубоко в моей душе. — Засосы на груди и помада на шее. Этим ты занимался? Ты трахал кого-то еще?

Когда я не ответил, он ворвался в комнату и толкнул меня.

— Ты, мать твою, изменил мне?

— Я вспомнил, кем я, бл*дь, являюсь.

Он отошел назад, словно не мог выносить моего присутствия.

— Так вот кто ты? Кем ты хочешь быть? Парнем, который обманывает?

— Я парень, который может заставить женщину кричать.

Он взмахнул руками в воздухе и начал мерить шагами комнату.

— Ах, простите меня, черт побери. Я не понимал, что все это из-за твоего раздутого эго. Ты можешь заставить девушку кричать, и что это доказывает?

— Я не гей!

Он впился в меня взглядом, когда закричал:

— Что ж, ты слишком часто отсасывал для натурала!

Я почувствовал, что мои щеки начали гореть, что еще больше взбесило меня.

— Уё**вай отсюда, Алекс. Все это дерьмо из-за тебя, а не меня. Я говорил тебе, что не могу это делать.

— Ага, из-за меня. Это я поцеловал тебя — нет, подожди — это был ты. Ты поцеловал меня, отсасывал у меня, трахал меня, даже прикидывался, что тебе не все равно. Полагаю, это не ты встал в самолете и объявил всем, что любишь меня, это не твоя рука обвила мой член в океане. Все. На х*й. Моя. Вина. — презрение в его взгляде пронзило меня до костей. — Я хорошо к тебе относился. Любил тебя. Я не заслужил этого дерьма, и ты это знаешь.

Он с такой силой хлопнул дверью, что стены в доме задрожали.

— Все в порядке? — услышал я голос Кайла. Черт, я даже не знал, что он здесь.

— Все нормально. Просто Ян напился. Иди спать, малыш.

Их голоса исчезли, когда она ушли, и я завалился на кровать, натянув подушку себе на голову, чтобы заглушить чувство вины, которое уже начало брать свое.

В воскресенье утром меня разбудил стук в дверь.

— Ян? — позвал Кайл. — Ты встал?

— Нет, но входи.

По выражению на его лице я сразу же понял, что что-то не так, и слишком резко сел, отчего моя голова начала раскалываться. Дерьмо, прошлой ночью я очень много выпил. И это не все, что я наделал. Внезапно вернулись пропитанные виски воспоминания, как я танцевал с женщиной, отвез ее к ней домой и оттрахал. Как накричал и обвинил Алекса, когда он не сделал ничего плохого, только указал мне на мое дерьмо.

— Что случилось?

Не говоря ни слова, Кайл протянул мне бумажку.

— Это лежало на твоей игровой приставе. Алекс уехал до того, как я проснулся.

Я попытался сфокусировать свое зрение на записке, короткой, но далеко не милой.

Ян,

Я уезжаю в Алабаму помочь клиенту. Вернусь через две недели. Определись к тому времени, чего, мать твою, ты хочешь.

— Могу я спросить, что случилось? — спросил Кайл.

— Я напился, и вел себя, как скотина. — я взглянул на него

— О, ну, ты сможешь отвезти меня в школу чуть раньше? Кара хочет встретиться со мной в кино.

Я рад, что он не стал расспрашивать меня дальше.

— Конечно, малыш. Дай только выпью кофе, и мы поедем.

Глава 7

Алекс

— Что происходит, Алекс? — спросил Мэйсон, когда я объяснил, что хочу. Было почти шесть утра, но не похоже, что мой звонок разбудил его.

— Мне просто нужно уехать ненадолго. Выбраться из дома. Уверен, что могу пригодиться где-нибудь.

— Вообще-то, ты как раз вовремя. Мне нужен кто-нибудь в Алабаме на пару недель. Я вышлю тебе электронной почтой детали.

— Давай побыстрее, — попросил я. Несколько часов спустя я ехал в своей машине на юг.

Мой телефон еще не разрядился, но я обнаружил, что все равно проверяю его в надежде услышать от Яна. Эв сказала, что этот день наступит, что он выкинет что-нибудь, чтобы оттолкнуть меня. Полагаю, я справился с этим не так, как она надеялась, но я не хочу иметь ничего общего с его обманом. Не то, чтобы я ревновал, не к женщине, но у нас была договоренность. Если бы он попытался хотя бы извиниться, я не придал бы этому значения, но вместо этого, он постарался свалить все на меня.

Будто я втянул его в отношения, к которым он не был готов. Я понимаю, что он старается принять эту новую часть себя, и я ожидал, что не все пройдет гладко, но я не собираюсь быть его боксерской грушей, когда он расстроен. Я годами учился контролировать свой нрав и клянусь, он может парой слов подвести меня к краю.

У него есть две недели. Две недели до моего возвращения, чтобы определиться, что он хочет. У меня сердце разрывается при мысли, что я потеряю его, что перееду и буду жить один. Я был в дали от него еще только шесть часов и уже скучал по нему. Упрямый ублюдок.

Конспиративные дома достаточно одинаковые. Обычный дом на обычной улице в обычном районе. Я здесь, чтобы защищать клиента, успокоить его, и так как я достаточно хорош в своем деле, иногда это бывает ужасно скучно. Пока я ехал, Мэйсон прислал мне на почту детали, и теперь понятно, почему он выбрал именно меня. Я встречусь не с женщиной. Я останусь с мужчиной, который годами подвергался насилию со стороны своего любовника. Это необычная ситуация, и я полагаю, Мэйсон подумал, что этому парню будет комфортнее в моем обществе.

Я не мог не думать о том, чтобы сказал Ян, если бы узнал, что следующие две недели я буду жить с другим парнем геем. Надеюсь, это бы мучало его, но у меня удручающее чувство, что ему будет наплевать. Он уже возможно свалил из дома, трахая все, что движется.

Когда я познакомился с Сидни Тоддом, моей первой мыслью было, что Яну не о чем беспокоиться. Он настолько далек от моего типа, насколько вообще возможно. Прежде чем я успел постучать, дверь открыл телохранитель по имени Гэри. Мы встречались с ним раньше, когда он приезжал на север, чтобы помочь.

— Алекс, рад тебя видеть. — Гэри пожал мою руку, затем отошел назад, чтобы я мог пройти внутрь.

Худой мужчина с глазами на пол лица медленно приблизился к нам.

— Сидни, это Алекс, он останется с тобой на ночь, — сказал Гарри. — Алекс, это мистер Сидни Тодд.

— Приятно познакомиться, Сидни. — я протянул руку, и он неохотно дотронулся до нее. На самом деле это не было рукопожатием. Он едва сжал мои пальцы, прежде чем снова отошел назад. Пугливый, но это можно понять, после всего, через что он прошел. Огромный, еще не до конца заживший порез тянулся от виска до уголка его рта, и он смущено потер его.

— Хорошо, ладно, я вернусь утром, — сказал Гэри, и Сидни поблагодарил его.

После ухода Гэри мы сели в гостиной.

— Ты не похож на телохранителя, — сказал он и быстро добавил, — Извини. Я не хотел показаться грубым, но два других здоровые, как лоси, и немного пугающие.

Я уже не первый раз слышу такое о своем стройном телосложении, и это заставило меня рассмеяться. Мэйсон сложен, как бык, и Паркер почти такой же, но я всегда относился к типу «сухие мышцы».

— Не переживай, я понимаю, что ты имеешь в виду. Я не Халк, но со мной ты в безопасности. У меня черный пояс по Джиу-Джитсу и каратэ. К тому же я вооружен пистолетом, и знаю, как им пользоваться. За все годы, что мы занимаемся этим, мы не разу не потеряли ни одного клиента. Самое тяжелое, это постараться не умереть от скуки, пока ты заперт внутри.

Наконец-то на его лице появилась улыбка, и он немного расслабился.

— Я здесь всего пару дней, но пока все было нормально. Спокойно.

Прочитав его досье, я не сомневаюсь, что ему нужен покой. То, что началось как отношения вылилось в ночной кошмар, когда его значительно превосходящий в размерах парень через два года решил, что Сидни будет подчиняться ему или расплачиваться за последствия. Пару месяцев назад Сидни пытался уйти от его, и все закончилось сломанной рукой и переломом глазницы. Чувствуя, что у нет другого выбора, он вернулся. Когда его парень порезал ему лицо, чтобы больше никто на него не посмотрел, он сбежал и оказался в одном из наших приютов в Теннесси. Так как его псих бывший все еще на свободе, мы перевезли его в Алабаму.

— Пойду, приму душ, — сказал я ему. — Проведя шесть часов в машине, я чувствую себя ужасно грязным.

— Конечно.

Его неуверенный взгляд говорил о том, что он хочет о чем-то спросить, но сомневается.

— Тебе что-нибудь нужно?

— Как думаешь, мы могли бы сгонять в продуктовый магазин? Я бы с радостью приготовил ужин.

— Надоела пицца и китайская еда? — засмеялся я, потащив свой чемодан в свою комнату. — Конечно, только дай мне привести себя в порядок.

Я буду возить Сидни в любой продуктовый магазин, в какой он захочет, если он и дальше будет готовить. Не знаю, что он сделал, чтобы обычная курица под Пармезаном стала такой вкусной, но мне захотелось нанять его, чтобы он готовил мне ужин каждый день. Наевшись до отвала, Сидни ушел спать, а я завалился на кресло почитать. Тишина окружила меня, и я не смог сосредоточиться на своей книге. Мне было интересно, чем занимается Ян, скучает ли он по мне, как я по нему. Кажется, это ожидает меня каждый вечер, если я съеду от него, и если это не чертовски печально, то тогда не знаю, что еще.

Я боюсь идти спать, потому что его там не будет, но мне нужно рано вставать. Утром появится Гэри, чтобы сменить меня, и я буду свободен целый день. Я уже получил разрешение потренироваться в местном зале ММА. Мой бой состоится через несколько дней после моего возвращения, и я должен быть готов к нему.

Гостевая кровать мягкая, но душераздирающе пуста. Каждый раз, когда я закрываю глаза, лицо Яна преследует меня, и я уношу его с собой в свои сны. По-настоящему безумный ночной кошмар разбудил меня на рассвете, и я, весь в поту, сел в кровати, чтобы отдышаться. Он уже исчезает, и я пытаюсь вспомнить, но это как хвататься за туман. В нем конечно же был Ян и Купер тоже. Я преследовал их, пытаясь их найти, затем…случилось что-то ужасное, но мой мозг решил, что мне не нужно знать, что это было. Наверно так лучше для меня, но это сильно расстраивает.

Купер. Когда я понял, что уже какое-то время не вспоминал о нем, чувство вины накрыло меня, смешиваясь с печалью, появившейся, пока я изо всех сил пытался вспомнить его голос. Я начал забывать. Его голос, его прикосновения, его улыбку. Я думал, что никогда не забуду эту улыбку, от которой у него на щеке появлялась ямочка, но теперь, когда я представляю ее, я просто вижу его, улыбающегося на фотографии на моем телефоне. Я не могу представить его. Не могу сохранить его в памяти.

Запах жареной колбасы выманил меня из кровати, и я обнаружил Сидни и Гэри на кухне, сидящими за столом, уставленным едой, которой хватило бы, чтобы накормить маленькую армию.

— Голоден? — спросил Сидни, и я схватил тарелку и присоединился к ним.

— Теперь да. Где ты научился так готовить? — спросил я, набив полный рот яичницей с перцем.

— У моей мамы. Она была шеф-поваром. Я мог следовать рецептам, как только научился читать.

— Ты мог бы зарабатывать себе этим на жизнь. Это потрясающе.

Он оживился, и я задумался, как давно он не слышал подобные комплементы.

— Да, ты так думаешь?

— Безусловно. — я быстро расправился с яйцами, колбасой и картофельными оладьями, поблагодарил Сидни за завтрак и отправился в спортзал.

К счастью, в моей машине есть GPS, иначе у меня были бы проблемы. Эту местность я вообще не знал. Навигатор привел меня в захудалый район, который определенно только намечали восстанавливать. Через каждые два-три сгнивших, разрушенных дома и здания появлялись только что отремонтированные и покрашенные. Газоны, заросшие высокой бурой травой, покоились бок о бок с обложенными зеленым дерном участками, проводя мгновенную грань между нищетой и роскошью, бедностью и изобилием.

Место, называвшееся просто тренажерный зал Майка, которое я искал, находилось между

фирмой по инкассированию чеков и табачным магазином со сниженными ценами. Небольшой вестибюль был светлым и гостеприимным, разительный контраст с мрачным внешним видом здания. Худенькая девушка с прядями зеленого цвета поприветствовала меня.

— А Майк здесь? — спросил я.

— Он в подсобке. Кто его спрашивает?

— Алекс Рид.

Она исчезла за углом и вернулась с мужчиной размерами с гору Эверест, шедшим за ней. Серьезно. Мэйсон – большой парень, но этот чувак может наступить на него.

— Алекс! Рад встречи. Я - Майк. — он протянул мне руку размером с медвежью лапу.

— Спасибо, что позволил мне тренироваться здесь, пока я в городе.

— Без проблем! Я познакомился с твоим братом, Мэйсоном, когда он еще участвовал в соревнованиях. Этот человек был силой, с которой нельзя не считаться. Чертовски жаль, что он вышел из игры.

Я последовал за ним в раздевалку.

— Ну, он женился, родился ребенок, сам понимаешь, как это бывает.

— Конечно, — согласился бородатая гора. — Чувствуй себя, как дома. Если тебе нужен партнер для спарринга, то где-то через час придет пара ребят на тренировку.

— Было бы здорово.

— Тренажерный зал справа, — сказал он, пока я складывал свои вещи в шкафчик. — Я найду тебя, когда мои ребята будут готовы.

— Еще раз спасибо.

Я поймал несколько любопытных взглядов, пока поднимал вес, но только когда я начал бегать на беговой дорожке, ко мне подошел один из парней.

— Привет, ходят слухи, что ты брат Мэйсона Рида.

— А тебя выбрали сходить и узнать об этом? — улыбнулся я, замедляя скорость тренажера до режима ходьбы.

— Всем интересно…ну знаешь, он ведь бывший чемпион в среднем весе.

— Да, Мэйсон мой брат. Я – Алекс.

Пару секунд он с сомнением смотрел на мою протянутую руку, прежде чем пожать ее. Что это было, черт возьми?

— Дейв.

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже. Возвращайся к своей тренировке.

Он ушел, оставив меня гадать, почему появилась какая-то неловкость. Я узнал причину, когда пошел в раздевалку за своими вещами, надеясь найти спарринг-партнера. Это было, как пощёчина.

— Это он.

— Серьезно? Какого хрена он здесь делает? Не могу поверить, что Майк пустил его.

Я узнал первый голос, он принадлежал Дейву. Они говорили обо мне.

— Он не выглядит гомиком.

— Ты не знаешь. Может у него кружевные трусики под этими спортивками, — присоединился третий голос. Смех заполнил небольшое помещение, и я почувствовал, что мое лицо загорелось, не от стыда или смущения, а от злости. Они стояли в другом ряду шкафчиков и понятия не имели, что я их слышу. Я хотел, чтобы они сказали это дерьмо мне в лицо.

Прежде чем я смог ответить им, к ним присоединился Майк.

— Дейв, хочешь провести пару раундов? Алекс ищет партнера для спарринга.

— Хрен там был, Майк. Будто мне хочется, чтобы он забрызгал меня потом, зараженным СПИДом. Какого рожна ты вообще позволил ему сюда прийти?

Вся надежда, что Майк поставит их на место, умерла с его ответом.

— Знаю, знаю, но его брат – Мэйсон Рид. У него большие связи, которые не стоит злить. Так что, кому-то придется с ним драться. Сами решайте, кому.

— Я ни за что не буду драться с педиком, — возразил второй голос.

С меня достаточно. Выйдя из-за угла, я свирепо посмотрел на это сборище безграмотного быдла. Майк чертыхнулся себе под нос.

— Как насчет тебя, Дейв? Ты боишься драться с педиком? Обещаю держать свой спидоносный пот при себе. Хотя, судя по твоей простуде на губе, это мне стоит волноваться.

— Пошел на х*й, гомик. — он шагнул в мою сторону, но я не двинулся с места, и Майк схватил его за руку.

— Не волнуйся, Майк. Герпес может повлиять на мозг, заставить говорить всякую чушь. Может вам всем стоит сдать анализы? А теперь, я спрошу еще раз, вы все слишком напуганы, что вам надерет задницу носящий кружевные трусики гомик?

— Он ничего такого не имел в виду, знаешь, просто обычный мужской трёп, — оправдывался Майк.

— Говори, что хочешь. Меня обзывали и похуже. Может ты захочешь поработать пару раундов, Майк?

Парни фыркнули и засмеялись.

— Сделай это, Майк, — поддразнил Дейв. — Раздави его. Преподай ему урок.

— Дай мне пару минут на разогрев, — неохотно согласился он.

Их смех преследовал меня, когда я пошел к рингу. От меня не ускользнул тот факт, что за мной наблюдала группа мужчин, особенно когда я вышел на ринг и стал выполнять растяжку. Полагаю, слухи обо мне уже расползлись. Я взбесился от такого отношения к себе, но не удивился. Иногда это застает меня врасплох. В целом, люди стали более терпимыми, и такие дни бывали все реже, но предубеждение все еще существует в душах людей, атакуя, когда я меньше всего этого ожидаю.

Майк приблизился, его руки замотаны, и все внимание обратилось на нас. Я мог бы уйти. Послать их всех куда подальше и найти другой зал, но не так я решаю подобное дерьмо. Он в два раза больше меня, но я в десять раз злее. В этот раз, только один раз, я позволю своему гневу взять верх.

И он взял. Мы стукнулись перчатками, и он ударил меня в правый глаз. Насмешки и издевки парней, собравшихся посмотреть, как педику набьют морду, наполнили мои уши, и тумблер переключился. Я наносил удар за ударом, руками и ногами, пока он не упал на пол, а я захватил его шею в захват. Отдаленно я слышал кричащие голоса, но они не имели значения, досадная помеха, которую стоило игнорировать. Я не понимал, что все закончилось, пока Дейв и еще один парень не оттащили меня от него.

Покачиваясь на ногах, я был окружен ошеломлёнными лицами. Кто-то пробубнил:

— Он точно брат Рида. Вы видели это дерьмо?

Я выплюнул капы и обратился к Дейву.

— Гей не значит слабый, ты тупой сукин сын. В любой день, когда захочешь встретиться на ринге, дай знать.

Никто не сказал мне ни слова, когда я, схватив свои вещи из шкафчика, спокойно вышел через парадную дверь.

В моих венах бурлил адреналин, и я пытался успокоиться, пока ехал обратно в конспиративный дом. Сидни и Гэри сидели в гостиной, когда я зашел, и у Сидни отвалилась челюсть.

— Что с тобой случилось?

— Просто спарринг бой в спортзале. — Гэри одарил меня вопросительным взглядом, а я просто кивнул, что все в порядке. Одного взгляда в зеркало в ванной достаточно, чтобы понять их реакцию. Моя губа разбита и опухла, оба глаза заплыли, правый практически закрыт. Моя рубашка вся в пятнах крови, вероятно из носа Майка.

Кроме первого удара, я не помню, чтобы он меня бил, ярость      сделала меня бесчувственным, так было всегда. Теперь, когда злость и адреналин исчезли, я чувствую боль в ребрах, жжение в губе. Оно того стоило. Абсолютно того стоило. Мэйсон, вероятно, не будет мной доволен, когда я расскажу ему об этом, но мне плевать.

За неуверенным стуком в дверь комнаты для гостей последовал голос Сидни.

— Алекс?

— В ванной. Заходи.

Он робко протянул мне пакет со льдом.

— Твой глаз выглядит довольно плохо.

— Спасибо.

Он присел на край ванны, пока я промывал и обрабатывал свои раны.

— Я видел спарринг бои, и это не выглядит таким образом. Что произошло? Это как-то связано с моим бывшем?

Дерьмо. Я должен был понять, что это сильно напугает его.

— Нет, ничего подобного. Я правда был в тренажерном зале. Когда несколько козлов решили, что не хотят драться с гомиком, меня возможно немного занесло.

— Надеюсь, ты надрал им задницы, — ответил он, качая головой.

— Только одному. — засмеялся я — Теперь мне придется найти новый тренажерный зал. — мои ребра заныли, когда я наклонился, чтобы развязать свои ботинки. — Хотя, не в ближайшие несколько дней.

Удивительно, но Мэйсон поддержал меня, когда я позвонил ему и рассказал, что произошло. Он перезвонил через несколько часов и дал мне адрес другого тренажерного зала. Надеюсь, в этом зале у них нет политики «геям вход воспрещен».

— Ты ждешь звонка? — спросил Сидни тем вечером.

Очевидно, он заметил, что я проверяю свой телефон, как одержимый.

— Нет, не знаю. — я потер лицо руками.

— Прости, я не хотел вмешиваться. — он снова отвернулся к телевизору.

— Нет, дело не в этом. Я просто…все сложно.

— Всегда так, — пробубнил он.

— Парень, с которым я встречался, мы поссорились перед моим отъездом, и я ничего не слышал от него. Я не уверен, где мы теперь.

Сочувствие отразилось на его лице.

— Отстой. Вы долго были вместе?

— Нет, но мы были близкими друзьями до того, как завязали отношения. Живем вместе и все такое. Он вроде как психанул, и изменил мне за день до моего отъезда.

Его брови взлетели вверх.

— Изменил? И ты хочешь его простить?

— Как бы изменил, думаю. Он бисексуал, и все еще пытается смириться с этим. Я первый мужчина, с которым он был. Хотя, у нас был уговор. Если он захочет женщину, мы сделаем это вместе, или, по крайней мере, он поставит меня в известность. Вместо этого, он ушел, напился и трахнул какую-то телку из бара. А когда я попытался поговорить с ним об этом, он стал защищаться и повел себя, как мудак.

— Ты сказал, он психанул. Думаешь, он пытался доказать самому себе, что хочет женщин, а не мужчин?

— Да, но я также думаю, что у него сильный страх перед обязательствами. У него никогда не было отношений.

— Уфф. — Сидни покачал головой. — Тебе придется довольно трудно. Хотя, после сегодняшнего дня, ты сможешь понять, почему он боится. Может быть он представляет себе все препятствия, с какими столкнется, если будет с мужчиной.

Я согласно кивнул.

— Он не хочет быть геем, или би, или кем угодно, но от этого он не становится натуралом больше.

— Ты его любишь? — Сидни с любопытством посмотрел на меня.

— Да, черт возьми.

— А он любит тебя?

— Да.

— Тогда дай ему еще один шанс.

Следующие две недели я впал в рутину повседневных дел. Завтракал с Сидни и Гэри, тренировался и проводил спарринги в тренажерном зале, обедал, ходил в кино или просто гулял в местном торговом центре, а затем возвращался в конспиративный дом. Обычно у меня не было проблем проводить время с самим собой, но ко второй неделе во мне поселилось одиночество. Я скучал по Яну. Я так и не услышал от него ничего. Ни сообщения, ни звонка со дня моего отъезда.

Видимо, он принял свое решение. У меня сердце болело при мысли о возвращении домой. Думаю, у меня в действительности и дома-то нет, раз мне придется съехать. От этой мысли мне стало очень больно. Я так сильно по нему скучал. Скучал по его самодовольной улыбочке, по общению с ним, мне не хватало наших поддразниваний друг над другом, совместного просмотра телевизора, свернувшись калачиком на диване, и даже наблюдения, как он играет в эти его нескончаемые видео игры.

Вчера мне позвонила Эв и заверила меня, что с ним все нормально. Он собирается работать и жить своей жизнью, возможно испытывает облегчение, что оставил наши отношения позади. Я договорился, что поживу несколько дней в доме Паркера, когда вернусь, хотя бы, до окончания турнира. Мне нужно сконцентрироваться на поединке, поставить турнир выше всех своих переживаний. Прямо сейчас, я просто стараюсь блокировать это. Пытаюсь не представлять, как он трахает всех подряд в Инди.

      Ян

       В доме слишком тихо, когда я вернулся обратно, доставив Кайла в его школу. Я не могу вспомнить последний раз, когда был дома один. Похоже, так будет в течение следующих двух недель. Может быть и дольше. Не могу себе представить, что Алекс все еще захочет остаться, когда я скажу ему, что не могу быть с ним. Конечно не могу. Не понимаю, почему я сначала думал иначе.

Я ужасен в отношениях, и я не гей или би, или кем там он меня считает. Мне просто было любопытно, и я слегка увлекся, вот и все. Но все же мне ненавистна мыль, что я потеряю его, поэтому я правда надеюсь, что мы сможем тусоваться вместе, как раньше, даже если он не захочет здесь жить.

Мой палец завис в нерешительности над его именем на экране телефона. Я хотел позвонить ему и извиниться. Блин, я просто хотел услышать его голос, если уж быть честным, но он захочет ответа, объяснений, а я пока еще не готов их ему дать. После всего, что мы пережили вместе, кажется неправильным сообщать о разрыве по телефону. Расставание. Боже. Мне никогда не приходилось с кем-то разрывать отношения. Как я до этого дошел?

День тянулся медленно. Кажется, меня ничто не интересовало, даже мои видео игры. На улице потеплело, поэтому я вышел на крыльцо и плюхнулся на садовый стул. Находиться на солнышке и наблюдать за прохожими, хотя бы немного скрашивало одиночество. Какого черта со мной не так? Я жил один всю свою жизнь, сейчас я веду себя, словно какая-то расстроенная девчонка, а всего-то прошло пол дня.

Громкий скрип заставил меня подпрыгнуть, за ним последовал смешок Артура.

— Думаю, мне нужно смазать эту дверь. — он сел на стул рядом со мной. — Ты тут сидишь уже какое-то время. Что-то не так?

— Просто скучно. Как поживаешь, Арт? — человек живет в другой половине моего дома, а я не видел его несколько недель.

Руками с темно-коричневыми пятнами он поплотнее закутался в свою куртку, прячась от прохладного ветра.

— Не жалуюсь. — я встретился с его понимающим взглядом, когда он добавил, — Видел, как Алекс сегодня утром уезжал с чемоданом. Уехал еще в один отпуск?

— В командировку по работе. — и подальше от меня.

— Привык, чтобы он был поблизости, так ведь?

Выражение на его лице говорило, что он в курсе. Ну, стены в доме не такие уж толстые. Бог знает, что он слышал. Пожав плечами, я смотрел куда угодно, но только не на него.

— Я не против компании.

— Ага, он хороший малый. Никогда не встречал парней геев до не него, не говоря уже о знакомстве. Однажды, я видел парочку парней, прогуливающихся за ручку по торговому центру, в таких обтягивающих штанах, что можно увидеть их религию, и с косметикой на лице больше, чем у французской шлюхи. Но думаю, это не всегда так. Чем старше ястановлюсь, тем меньше иногда понимаю.

Засмеявшись, я покачал головой.

— Я знаю немало геев. Они такие же разные, как и любые другие группы. Не все из них носят макияж или женскую одежду. И я знаю натуралов, которым нравится это делать, так что… — я пожал плечами.

Знакомая машина подъехала к дому, и я впервые за весь день улыбнулся, когда мисс Дэн вышла из нее.

— Вот и моя подруга, — подмигнув мне, сказал Артур и поднялся на ноги. Он посмотрел на меня изучающе. — Может тебе стоит позвонить Алексу, знаешь, просто проверить, как он.

Сегодня мне явно не удастся никого обмануть. Мисс Дэн помахала мне, и Артур приобняв ее за талию, повел вниз с крыльца.

— Где ты хочешь поесть, красавица? — я не расслышал, что ответила ему мисс Дэн, но услышал ответ Артура. — Суши? Сырая рыба? Дорогая, там откуда я родом, мы зовем это наживкой.

Когда солнце село, я вернулся обратно в дом и завалился в кровать. Завтра будет легче. Просто я уже давно не проводил целый день один. Я вернусь к нормальной жизни.

В семь утра зазвонил будильник, и я сразу же потянулся за своим телефоном, чтобы проверить, были ли сообщения или звонки от Алекса. Ничего. Да и зачем ему после всех гадостей, которые я ему наговорил? Плевать. Пора возвращаться к нормальной жизни, пора вспомнить, кем я был до того, как связался с Алексом.

Рабочий день тянулся невероятно медленно, и мне удалось закончить несколько дел между постоянной проверкой своего телефона и гаданием, чем занят Алекс. Мысль о возвращении в свой пустой дом сильно угнетала, но я и правда не был в настроении тусоваться с Кэмом или Тедди. На минуту я задумался о том, чтобы заскочить в Хайп и снять телочку или позвонить Линде и немного повеселиться с ней после работы, но по какой-то причине, эта идея меня не привлекала.

У моей машины, казалось, был собственный разум, прежде чем я заметил это, я припарковался у приюта для животных. Я не появлялся тут уже давно. Нэт взглянула на меня из-за стойки и широко улыбнулась.

— Ян, думала ты забыл он нас.

— Меня не было в городе какое-то время. Как у вас дела?

— Хорошо. — она провела меня в собачий питомник. — Молли и все ее щенки нашли дом.

— Это здорово.

— Хотя, их всегда будет больше. Посмотри на этих милашек. — мы остановились перед клеткой с вертлявыми щенками. — Кто-то оставил их в коробке у задней двери.

— Золотистый ретривер? — спросил я, просунув пальцы через прутья клетки, чтобы непоседливые щенки смогли полизать их.

— Помесь, может с лабрадором? Я не знаю. Может можно будет сказать, когда они подрастут немного. Хочешь взять их в зал? А я пока уберу их клетку.

— Конечно. — то, как щенки пытались бегать по скользкому полу в зале, заставило меня смеяться до слез. Они гонялись и налетали друг на друга, их лапы разъезжались в стороны. Когда пришло время отнести их обратно в клетку, мне не хотелось уезжать. Это был единственный час за весь день, когда я не был зациклен на Алексе и том, что собираюсь ему сказать.

Нэт вернулась, чтобы помочь мне отнести пять извивающихся комочков шерсти в их клетку. Самый маленький из них все время облизывал мою шею и лицо, как бы я не держал его.

— Ты ему нравишься, — тепло сказала Нэт.

Я принял спонтанное решение.

— Я хочу его. То есть…я хочу забрать его. Я знаю, что нужно пройти определенную процедуру.

Нэт засияла от счастья.

— Не тебе. Дай мне пару минут заполнить бумаги. — пятнадцать минут спустя я покинул приют с новым приятелем и с пакетом корма, в качестве подарка от приюта.

      * * * *

Господи Боже! Уход за щенком сродни появлению новорожденного малыша в доме. Маленький паршивец отвернул свой нос от мягкой кроватки для собак, которую я ему купил, и скулил до тех пор, пока я не позволил ему спать со мной. Каждые несколько часов его надо было выводить в туалет, если я не хотел проснуться в его луже. Артур присматривал за ним, пока я был на работе, поэтому его не нужно было запирать, и он вроде был рад копании.

Я знаю, что я был рад. Не важно сколько я не досыпал, маленький комок шерсти стоил этого. Он забирался мне под ноги, когда я сидел на диване и играл в видео игры или смотрел телевизор. То, что он находился рядом со мной, немного успокаивало меня. Прошло уже больше недели, как уехал Алекс, и я не слышал от него ни слова. Я очень сильно скучал по нему, даже не представлял, что способен на это. Скучал больше, чем по кому-либо в своей жизни. Это очень хреново.

Когда щенок – я еще не придумал ему имя – делал что-нибудь смешное, мне хотелось рассказать ему. Каждый вечер я ужинал один, вспоминая, как Алекс готовил для нас, как он заходил в комнату с наглой улыбочкой, чтобы сказать мне, что ужин готов, и он делал это не как чертова официантка. Я вспоминал, как он цеплялся за меня после смерти Купера, и как я делал тоже самое во время лечения от рака.

Эверли всегда была тем человеком, к которому я обращался, когда что-то шло не так. У нее была привычка раскладывать мне все по полочкам без прикрас. Другими словами, она давала мне пинка под зад, когда мне это было нужно, но сейчас у нее новорождённый малыш дома, и я не собираюсь беспокоить ее своими проблемами. Мне просто нужно время. Не так ли говорят? Может время и не лечит, но оно определенно приглушает сердечную боль.

Клянусь, у этой девушки инстинкты из преисподней. Пританцовывая, она ввалилась ко мне домой за день до того, как должен был приехать Алекс. Она обвила меня руками и крепко обняла, прежде чем усесться на диван.

— Почти забыла, как ты выглядишь. Тебе надо бы подстричься, — сказала она.

— Рад тебя видеть, дружок. Ты пришла просто чтобы поиздеваться надо мной?

— Кроме всего прочего.

— Где малыш?

Вымученно улыбаясь, она откинулась назад на подушку.

— Со своим папочкой. Я сбежала. Он такой же, как его отец…упрямый, как черт.

— Да, — усмехнулся я, — это полностью передалось ему от Мэйсона.

— Я услышала кое-что интересное сегодня. — ее карие глаза пристально изучали меня.

— И?

— Не хочешь сказать мне, почему Алекс остановится у Паркера, когда вернется из Алабамы?

Черт. Ее слова врезались меня, выбив из меня весь воздух. Мне показалось, будто меня ударили в живот. Лишь взглянув на мои поникшие плечи, голос Эв смягчился.

— Что случилось, Ян?

— Как думаешь, что случилось? Я все просрал.

— А ты пробовал поговорить с ним?

— Нет, но это к лучшему. Мне стоило это раньше знать. Я трахаю женщин. Много женщин. Я не могу встречаться или поддерживать отношения. Вот такой я и есть. — и не важно, что я даже не смотрел ни на одну женщину с тех пор, как он уехал.

— Чушь собачья, — рявкнула она. — Когда я сказала тебе, что он не собирается возвращаться, ты выглядел так, будто кто-то умер. Ты любишь его.

Вздохнув, я откинулся назад, уставившись в потолок.

— Ничего не получится.

Прежде чем она успела ответить, ее отвлек щенок, выбежавший из кухни. Он должно быть спал, иначе бы уже вертелся вокруг нее, как только она зашла в дверь.

Подняв его, она в восторге воскликнула:

— Кто это у нас тут такой? — он облизывал ее лицо, как сумасшедший, а она хихикала и ворковала с ним. — Ты просто маленький сладенький дружок, не правда ли? Да, точно.

— Я еще не назвал его. — не хотелось признаваться, даже самому себе, что я ждал Алекса. На случай, если он станет нашим щенком, а не только моим. Но вся надежда на это вылетела в окно, когда она заявила о его планах остаться у Паркера.

— Алекс хочет, чтобы я собрал его вещи и что-нибудь отправил Паркеру?

— Он не сказал. У него был усталый голос, но, впрочем, он все время сидит с этим парнем в течение двух недель

Парнем?

— Он защищает парня?

Эв взглянула на меня прежде чем снова занялась щенком, почесывая ему живот.

— Ага, парня избил его любовник. Алекс находился с ним, пока копы искали этого насильника.

Парень. Любовник. Все концы сошлись, и я почувствовал, будто меня ударили ножом в живот. Две недели он жил с геем. Вероятно, готовил для него, как он делал это для меня. Смотрел с ним по вечерам телевизор на диване, как это делали мы. Неудивительно, что он не пытался связаться со мной. Просто чудо, что он вообще решил вернуться.

Эв опустила щенка на пол, и тот набросился на свою резиновую игрушку. Она поднялась на ноги и пробежалась рукой по моим длинным волосам.

— Позвони ему, Ян. Его поединок послезавтра. Я ожидаю тебя там увидеть.

Долгое время после ее ухода, я сидел, уставившись в стену. Я не должен был этого чувствовать. Ревность незнакомое для меня чувство. Я никогда и никого не ревновал, но боль, которую я испытывал, была не только от его потери. Я уже раньше решил отпустить его. Нет, это подавляющее чувство напрямую связано с образами Алекса с другим парнем, которые рисовал мой мозг.

Страдания, которые я испытывал на протяжении последних двух недель, не идут ни в какое сравнение с ближайшими двадцатью четырьмя часами. Все, о чем я мог думать, это об Алексе с другим парнем, который ласкает его, отсасывает ему, склоняется перед ним, чего я никогда не делал. Существуют стадии скорби, через которые проходят люди, когда кто-то умирает. А есть ли такие стадии, когда ты обнаруживаешь, что человек, которого ты любишь, отказался от тебя и продолжает жить дальше?

Меня бросало то в отчаяние, то в страх, то в злость. За несколько часов до начала поединка Алекса я остановился, довольно основательно, на злости. Знаю, я облажался, но это не значит, что он может просто забыть обо мне. Этим утром я наконец-то набрался храбрости позвонить ему, но попал на голосовую почту. Ничего из того, что мне нужно сказать ему, может быть оставлено на чертовом автоответчике.

Эв позвонила мне, как только я вышел из душа.

— Лучше бы тебе появиться сегодня, Ян Тернер, — сказала она, даже не поздоровавшись.

Я чуть не улыбнулся тому, как она назвала меня по фамилии, словно я капризный ребенок.

— Я как раз собираюсь. Я приеду.

— Ну, это было легко. Ты говорил с ним?

— Нет, он не ответил на мой звонок.

— Он был в тренажерном зале большую часть дня. Может не слышал.

— Не важно. Увидимся там.

— Хорошо, угрюмый засранец. Увидимся позже. Люблю тебя.

— Люблю тебя, дружок.

Надеясь, что непоседливый барбос, нападающий на мои носки, не описает все вокруг, пока меня нет, я вывел его во двор до своего отъезда. На улице действительно потеплело. Зима была такой дерьмовой и запутанной. Не думаю, что был когда-либо настолько рад приближению весны, как сейчас.

Турнир проводится в конференц-центре в западной части города. Будучи благотворительным событием, сегодняшний турнир не будет слишком жестоким, так как они дерутся не за деньги или титулы. Не хочу видеть, как Алексу причинят боль, хотя сам бы я сейчас с радостью пнул его в голову. Мужчина на входе спросил мое имя и сверился со списком, в который Эв, как я знаю, внесла мое имя ранее. Мне надели синий браслет зрителя, и я вошел внутрь.

Несколько небольших рингов, организованных из мягких матов для тех, у кого еще нет поясов, окружали огромный ринг в центре помещения. Там будут проходить основные бои. Мои глаза сканировали помещение в поисках головы с белокурыми локонами. Борцы и их тренеры, друзья и члены семей слонялись вокруг, усложняя поиск. Крик сзади меня заставил меня подпрыгнуть, и я обернулся, увидев парня лет тринадцати, тренирующего приемы с тростью. Это место – дурдом.

Наконец, широко улыбаясь, ко мне подошел Паркер.

— Ну, я не ожидал увидеть тебя здесь.

— Хорош трепаться, Парк. Где он?

На его лице появилось невинное выражение.

— Он? Кто этот он, кого ты ищешь? Может быть тот разъяренный парень, пинающий боксерскую грушу в углу?

Конечно же, Алекс выбивал все внутренности из напольной боксерской груши в углу. Пот стекал по нему струйками, следуя по линиям мышц, по которым я когда-то проходился языком. Злость и ревность все еще пульсировали во мне, но теперь к ним присоединилась еще и похоть. Я хочу этого мужчину. Хочу каждую его частичку, которую он желает мне отдать.

Он поймал мой взгляд, а его свирепый взгляд мог бы раскрошить краску на стене позади меня. Не признав меня, он развернулся ко мне спиной и продолжил колотить снаряд. Черта с два. Повернуться ко мне спиной, будто я не стою его времени? Хрен там было. Сейчас я напомню ему, с кем он имеет дело. Напомню ему, что он мой.

Мой!

Глава 8

Алекс

Какого черта он здесь делает? Ни одного гребанного слова за две недели, и он дождался, когда я готовлюсь к поединку, чтобы появиться? Когда ранее его имя высветилось на телефоне, я понимал, что не смогу ответить. Может это только показательный поединок, но мне все же нужно, что бы моя голова была ясной. Прямо сейчас мне это не нужно.

Я отвернулся и продолжил обрабатывать снаряд, моя кровь бежала по венам все быстрее. Я ожидал, что он отмахнется, пойдет поболтает с Эверли или еще что-нибудь. Он уже доказал, что может поиметь и бросить меня, так почему это должно его заботить? Я обалдел, почувствовав, как руки легли на мою спину и толкнули меня вперед. Хорошо, что я умею замечательно держать равновесие, а то бы врезался в тяжелый мешок.

Он вперился в меня взглядом разъяренных черных глаз, когда я повернулся и толкнул его в ответ.

— Бл*дь, какого черта, Ян?

— Не делай вид, будто бы не заметил меня! В чем дело, другой парень здесь, а? — его челюсть напряглась, когда он огляделся вокруг. — Ты привез его домой с собой?

О чем, мать твою, он говорит?

— Привез домой кого?

— Того, кого защищал. — слово «защищал» он произнес с издевкой, и, как только я понял, к чему он клонит, не смог сдержаться. Я засмеялся. Просто разразился смехом. Он ревнует? Это бесценно. Лицо Яна покраснело, и его губы превратились в две тонкие белые линии. Когда я смог восстановить дыхание, я повернулся и начал снова работать над снарядом.

— Какая разница, Ян? Ты, явно, сделал свой выбор. Ты хочешь трахаться со случайными лахудрами из бара и притворяться, что это делает тебя счастливым. Что я делаю или с кем, не твое собачье дело.

— Нет, мое! — он толкнул меня и прижал мои плечи к стене, приблизившись к моему лицу почти вплотную. Его тяжелое дыхание опаляло мою щеку, пока его взгляд следовал вниз по моему лицу, остановившись на губах.

— Мы привлекаем внимание. — сказал я спокойным голосом, заставляя себя расслабиться.

— Мне пох*й. — сильными руками он схватил мое лицо, и его губы едва коснулись моих, когда он ворвался языком в мой рот, целуя меня со смесью страсти, отчаяния и неприкрытой ярости. Поцелуй продолжался вечность, наши языки хлестали и толкали друг друга, возбуждая нас чувственной страстью.

Все беспокойство, печаль и злость, которые я чувствовал в последние две недели растворились при его прикосновении. Будь он проклят.

Когда мы оторвались друг от друга, он прижался своим лбом к моему, и его слова шокировали меня даже больше, чем его безумная вспышка ревности.

— Прости меня, Алекс. Мне чертовски жаль.

— За то, что трахнул кого-то другого?

Закрыв глаза, он кивнул.

— За все. За измену, за то, что слишком упрям, чтобы позвонить и извиниться. За то, что не осознавал, что имею, пока не стало слишком поздно. Я люблю тебя.

Меня переполняли эмоции, и я постарался проглотить комок в горле. Я обхватил рукой его челюсть, он потерся щекой о мою ладонь.

— Еще не слишком поздно. Мы можем разобраться с нашими проблемами, но тебе нужно разговаривать со мной. Ты не можешь просто подрывать наши отношения, когда тебе вдруг становится страшно. Мы должны все решать вместе.

— Вместе, — повторил он, обнимая меня. — Я должен знать, спал ли ты с ним.

Было так приятно чувствовать, как его тело прижималось к моему, его дыхание на моей щеке.

— Нет, я не тот, кто спит с кем попало, помнишь?

С тихим смешком он отступил назад.

— Квиты. Мне жаль, что я трахнул ее. Клянусь, у меня никого не было после твоего ухода. Мне не нужна женщина. Мне нужен только ты.

От слов, которые я очень хотел услышать, у меня в горле образовался комок, и я с трудом его проглотил.

— Я твой.

Его лицо расслабилось.

— Я скучал по тебе.

— Я тоже. Что нового дома? Выходные с Кайлом прошли нормально?

— Он остался в школе. Сказал, у него свидание. О, кстати, я завел собаку.

— Ты завел собаку, — повторил я, уверенный, что он шутит.

— Щенка. Ты его полюбишь.

По громкоговорителю объявили мое имя.

— Хочешь посмотреть, как я надеру кому-то задницу?

— Однозначно.

Поединок закончился почти сразу, как начался. Это нечестный матч, правда, потому что у парня нет и малой доли моего опыта в поединках. Хотя, это все в удовольствие и на благое дело. Когда все закончилось, мы пожали друг другу руки. После моего поединка будет еще один, и я с нетерпение ждал его, так как узнал, кто в нем участвует.

Никто иной, как гомофоб Дейв из зала Майка, парень, который никогда не будет драться с гомиком. Я вдвойне рад, что он приехал с друзьями, с теми же парнями, которые говорили гадости обо мне в тренажерном зале. Они смотрели на меня, как на сумасшедшего, когда я улыбался Дейву, пока он занимал свое место на ринге. Не страшно. Я знаю две вещи, которые не знают они. Я знаю, что Ленни, борец из соседнего спортзала, выбьет всю дурь из Дейва. А также то, что Ленни тоже гей.

Может я перекинулся парой слов с Ленни о прежнем поведении Дейва. Высокий и стройный, Ленни относится к тем борцам, нога которых врежется в твою голову, а ты даже не заметишь, как он пошевелил ею. Он быстрый, как молния, и сильный, как черт. Не могу дождаться, чтобы увидеть это.

Ян стоял сзади меня, обняв за талию и положив подбородок на мое плечо.

— Как ты думаешь, кто победит?

— Он у Ленни в кармане.

Так и было. На это почти трудно смотреть. Почти. Ленни мог уложить его за тридцать секунд, но в чем тогда веселье? Вместо этого, он играл с ним, ударил его ногой в челюсть, подбил глаз, сжал его живот в тисках настолько сильно, чтобы смутить его, затем отступил, дав ему возможность восстановиться, прежде чем снова сделать это. Дейв продолжал попытки сбить его с ног, но Ленни не поддавался. Когда он на ногах, у него есть преимущество, и он не желал от него отказываться.

Когда стало ясно, что судья не позволит поединку длиться дальше, Ленни начал охоту, он уложил его на маты и применил удушение треугольником. Ленни обхватил своими ногами его шею, поместив голову Дейва прямо в свой пах. У меня из груди вырвался смех. Я не смог удержаться. Когда Дейв узнает, что Ленни играет в моей команде, его самый худший ночной кошмар станет явью.

Наконец Дейв похлопал по полу, и толпа заликовала. Ленни поднялся на ноги, улыбаясь до ушей, и присоединился ко мне и Яну в толпе. Майк и другие из его зала собрались вокруг Дейва, когда тот покинул ринг. Они стояли прямо напротив нас, и я просто не устоял. Я обнял Ленни за плечи и произнес:

— Отличный поединок, Лен. Я не смог побороться с Дейвом. Он не стал драться со мной. Сказал, что не дерется с педиками. Боится, что заразится СПИДом.

Толпа притихла в ожидании продолжения. Ленни рассмеялся.

— Черт, ты должен был сказать мне. Я облил его своим потом. Придушил его своим пахом. Ну, да ладно. — он повернулся и быстро чмокнул меня в губы. — Мне нужно позвонить своему парню, сказать ему, что я победил. Нам надо будет как-нибудь встретиться, — сказал он, пожав плечо Яна, прежде чем ушел с самодовольным видом.

Выражение ужаса на лице Дейва заставило меня снова рассмеяться. Он бросился вон, его банда недоумком следом за ним. Ян обнял меня за шею.

— Это было забавно. Хотя, мне хотелось врезать ему, когда он поцеловал тебя.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что он титулованный борец?

— Да, эта мысль приходила мне в голову. Я так понял с теми парнями у тебя были какие-то терки в прошлом?

— Ага. Объясню позже, ладно? Я правда хочу домой.

Руки Яна гладили мой затылок, зарываясь пальцами в мои волосы.

— В наш дом?

— А он наш?

— Всегда был. Давай убираться отсюда.

      * * * *

Мы едва успели войти в дверь, как Ян толкнул меня в мою комнату и погрузился языком в мой рот.

— Ммм, — застонал я. — Мне надо сначала принять душ.

— Ты был таким чертовски сексуальным там, весь в поту. Я хочу тебя прямо таким. — ну тогда ладно. Мы быстро разделись, наши члены терлись друг об друга, пока он ласкал нас обоих. Его рот слился с моим, и я вдохнул его прерывистый выдох.

— Я так сильно по тебе скучал, малыш.

Малыш. Ян только что назвал меня малышом. Он отошел, и я упал на колени перед ним и взял его член в рот. Я ожидал, что он напряжется, когда я проведу пальцами между его ног, чтобы коснуться его дырочки, но он только застонал и сильнее сжал мои волосы. В этот момент я понял, что сегодня именно та ночь. Сегодня ночью мы покончим с его переживаниями. Я собираюсь взять его и определенно заставлю его насладиться этим.

Вздох разочарования заставил меня улыбнуться, когда я поднялся на ноги и достал презерватив и смазку из прикроватной тумбочки.

— Терпение, — подразнил я, толкая его на кровать. Я лег на бок сзади него и резко дернул его к себе, прижимаясь своей потной грудью к его спине. — Ты кончишь, но не раньше, чем я буду готов для тебя.

— Ты хочешь помучить меня.

— Нет, Черноглазка, я хочу оседлать тебя, — зарычал я, толкая свои покрытые смазкой пальцы в него.

— Бл*дь, — застонал он. Я не торопился, растягивая его, подготавливая его для меня. Он почти выпрыгнул из кровати, когда я погладил его простату, отвлекая от того, что добавил еще один палец.

— Больно? — прошептал я, посасывая мочку его уха, пока незаметно раскатывал презерватив.

— Немного. — он поежился и снова застонал.

— Хочешь, чтобы я остановился?

— Черта с два.

Он повернул голову и поцеловал меня.

— Ты мне доверяешь. Ян?

В его темных глазах светилась уязвимость.

— Да.

Он крепко зажмурился, когда почувствовал головку моего члена, упирающуюся в его тугое отверстие.

— Я рядом. Просто расслабься. Медленно и осторожно, любимый.

— Я-я не знаю, смогу ли сделать это. — он боится, но по его реакции на мои пальцы внутри него, я знаю, что ему понравится, если он отключит свою голову. Я схватил его руку и положил ему на член.

— Ласкай себя. — когда я почувствовал, что он снова расслабился, я толкнулся в него, остановившись, как только головка протиснулась через кольцо его тугих мышц. Подготовлен или нет, но в первый раз ужасно больно трахаться в задницу, и он зашипел, дернув бедрами вперед. Я провел языком по задней части его шеи и пососал заветное местечко за его ухом, что, как я знаю, сводит его с ума.

— Алекс, — прошептал он.

— Я знаю. Будет лучше. Сделай глубокий вдох. — когда он расслабился, я двинулся дальше, стараясь изо всех сил не погрузиться в него резко и полностью и не оттрахать его, словно я владею им. — Ты ощущаешься так чертовски хорошо. Почти все.

Он сжал руками подушку, когда я скользнул до конца, разместившись глубоко внутри него.

— Бл*дь, — выдохнул он.

— Ты все делаешь правильно. Сейчас я полностью в тебе, Ян. Я говорил тебе, что ты сможешь принять меня полностью. — его тело затряслось от натянутого смеха. — Что?

— Есть женщины, перед которыми я должен извиниться. Они были правы. Я не знал, насколько это больно.

— Но ты еще не знаешь, как хорошо будет, — ответил я, и слегка отодвинулся назад, прежде чем толкнуться вперед. Медленно, я двигался вперед-назад, пока он не начал стонать с каждым медленным толчком. — Все еще больно? — прошептал я, посасывая кожу на его шее, пока продолжал трахать его медленно и осторожно.

— Немного, но…

— Но ощущается хорошо?

Он снова зажмурился и признался:

— Да.

Мне нравилось трахать его так, на боку, его тело напротив моего, но я хотел, чтобы он склонился передо мной. Он охнул, когда я вышел из него.

— Перевернись.

Я нагнул его над кроватью и на мгновение залюбовался видом передо мной. Кожа его стройной спины была бледной в сравнении с волосами цвета воронова крыла. Я прошелся губами по его позвоночнику вниз, и поцеловал его в ягодицу, прежде чем шлепнул ее.

— Я еще не закончил с тобой.

Со свеженанесенной смазкой я скользнул внутрь него, схватив его за бедра и насаживая его на мой член. Его руки со всей силы сжали простынь и поток проклятий вырвался из него, следом послышался протяжный стон. Направляя себя под правильным углом, я дал ему это, нажимая не сильно, но равномерными толчками на то сладкое местечко. Он то толкался на меня, то дергался вперед, чтобы избежать жжения.

— Не сможешь убежать, детка, — прорычал я, потянувшись к его члену.

Боже, его вида, извивающегося и двигающегося на моем члене, достаточно, чтобы я взорвался. Как только я подумал, что возможно не смогу заставить его кончить раньше себя, он охнул, покрыв мою руку своим теплом. Бля, спасибо.

Он задыхался, когда я вбивался в него быстрее и сильнее, мои яйца бились об его, руки впились в его бедра. Я мог бы делать это вечно. Трахать этого мужчину, даже будучи при смерти. Мой стон заглушил его, когда я кончил настолько сильно, что почти не мог стоять на ногах.

Как только я вышел из него, он вскочил на ноги и исчез в ванной. Я расстроился, но когда услышал, как течет вода, то решил дать ему немного времени, чтобы привести себя в порядок, пока сам сделал тоже самое. Когда он вернулся и забрался в кровать, то почти не смотрел на меня. Я не был уверен, злился ли он, или был в замешательстве, или смущен, или все вместе. Он не отвернулся от меня и ничего не сказал, когда я обнял его за талию и положил голову ему на грудь. В конце концов, его рука опустилась и зарылась в моих волосах. Ему, кажется, действительно нравится играть с моими волосами.

— Поговори со мной, Ян.

— Я не знаю, что сказать, — пробубнил он, массируя кожу моей головы.

— Ты расстроен? Чувствуешь, будто я принудил тебя к этому, когда ты не хотел? — я знаю, что он был напуган, но он так и попросил меня остановиться.

— Нет. То есть, я правда не очень хотел, но когда мы начали…

— Тебе понравилось. — закончил я его предложение, которое, казалось он не мог продолжить. Он закрыл глаза и кивнул. — Тебе стыдно?

— Просто никогда не думал, что мне понравится…что мне захочется…я не должен. — он вздохнул, расстроившись, что не в состоянии описать свои мучения.

Я перекатился на бок и посмотрел в его глаза.

— Я помню это чувство. Стыд за то, что наслаждаешься тем, чем вроде бы и не должен. А кто сказал, что ты не должен? Это граница, которую ты сам себе устанавливаешь, даже не осознавая этого. Любой вид секса нормален, пока он по обоюдному согласию. Будь уверен, другие, чьи склонности выходят за рамки того, что считается нормальным, также борются. Да насрать на нормы! Наслаждайся тем, что тебе нравится. Получай удовольствие от этого, и пошли на хер тех, кто тявкает. Да они не получают и половины того удовольствия и оргазмов, что имеем мы.

На его лице появилась улыбка, и он подарил мне долгий и нежный поцелуй.

— Я идиот. Я не хотел быть геем, чтобы обо мне думали, как о неженке или слабаке. И все это время передо мной был ты, сильнее, чем я когда-либо буду, морально и физически. Идеальный пример того, как ошибочно мнение.

Я улыбнулся ему.

— Смею возразить, что все, кто считают геев неженками, пусть попробуют взять жестко себе в задницу. Это не для слабаков.

— Ясен хрен, — усмехнулся Ян, притягивая меня обратно в свои объятья. — Было бы легче, если бы твой член не был таким огромным.

— Кто бы говорил. — хмыкнув, я прижался к нему. Его грудь была теплой под моей щекой. — Я дам твоей заднице пару дней, чтобы зажить, прежде чем нагну над подлокотником дивана.

— Кажется, ты уже это обдумывал, — поддразнил он.

— Только с тех пор, как встретил тебя.

Он крепче обнял меня.

— Я люблю тебя.

— Хорошо, потому что я тоже тебя люблю.

Следующие несколько дней были лучшими со времен поездки на Гавайи. Мы проводили вместе каждую минуту, либо свернувшись калачиком перед телевизором, либо трахаясь до одури. Как обычно, все хорошее быстро заканчивается, у меня все закончилось со звонком из государственной тюрьмы штата Индиана. Я очень не хотел отвечать, но тут до меня дошло, что я не был в тюрьме несколько недель. При всем, что происходило, я о Джине и думать забыл.

К сожалению, он не забыл обо мне. Сообщение, которое он мне оставил, разозлило меня. Я посещал его, чтобы помучить, чтобы напоминать ему о его казни. Он не должен был наслаждаться моими посещениями и просить меня вернуться.

— Черт. Что случилось? — спросил Ян, передав мне чашку с хлопьями и сев напротив меня со своей.

— Джин оставил сообщение с просьбой навестить его. Можешь поверить в это дерьмо?

— Ты поедешь?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что он этого хочет. Смертная казнь через несколько дней. Уверен он и сам сможет посчитать дни до нее.

Ян встретился со мной обеспокоенным взглядом.

— Ты поедешь на казнь?

— Планирую. — сказал я, защищаясь, ничего не мог сделать с этим. Я знал, что выслушаю кучу всего от своих братьев, и не хотел выслушивать это еще и от Яна.

— Я возьму отгул на следующий день. Казнь будет в полночь, не так ли?

Я в шоке уставился на него.

— Ты не поедешь.

Он нахмурился.

— Черт побери, да. Кто еще там будет?

— Никого, насколько я знаю, но это не значит…

Ян вскочил на ноги, неся свою чашку в мойку.

— Заткнись, Алекс. Я поеду. Конец разговора.

Я уронил голову на руки.

— Можем мы поговорить о чем-нибудь другом?

— Конечно, но нам лучше пошевеливаться, если мы не хотим, чтобы Эв опять орала на нас. Их пикник начинается в четыре, а нам еще нужно забрать Кайла.

      Ян

— Расслабься, — сказал Алекс, сжимая мою руку, когда мы зашли на задний двор Эверли и Мэйсона. — Все уже знают о нас.

— Я в порядке. — так и есть. Просто немного неудобно.

— Голубки приехали! — объявил Паркер, и Мэйси пихнула его локтем в ребро. — Не заставляй меня вести себя с тобой, как пещерный человек, женщина.

— Или я заставлю тебя массировать мои отекшие ноги перед всеми. — усмехнулась Мэйси.

— Перемирие, детка.

Эв подошла к нам с малышом Мэйсоном на руках и Коди, бежавшим за ней, чтобы схватить Кайла за руку.

— Ты должен увидеть, что я построил в Майнкрафте. Это пушка! — смеясь, Кайл последовал за ним в дом.

Эв покачала головой.

— Никогда не пойму эту игру. Прошлым вечером я слышала, как он кричал: «Верни мне мой бриллиант или я ударю тебя свиной отбивной!»

— Дай-ка мне этого малыша, — сказал Алекс, взяв маленького Мэйсона из рук Эверли. Я наклонился поцеловать малыша в его нежную щечку, прежде чем чмокнул Алекса в губы. Я хотел поговорить с Мэйсоном наедине, пока Кайл был занят с Коди.

Мэйсон стоял за огромным грилем, переворачивая куски жарившейся курицы.

— Привет, Ян. Как дела?

— Хорошо.

— Ты делал анализ на раковые клетки на этой неделе?

— Только анализ крови. Все хорошо. На следующие шесть месяцев.

— Рад это слышать.

— Слушай, хочу поговорить с тобой о Кайле. — Мэйсон сделал шаг назад, озабочено посмотрев на меня.

— У него проблемы в школе?

— Нет, ничего подобного. Что необходимо сделать, чтобы усыновить его?

После того, как он поборол удивление, он почесал свой подбородок.

— Ну, ему почти восемнадцать. Не уверен, что вижу в этом смысл.

— Смысл есть. Ему нужна семья. Нужно знать, что есть люди, которые всегда поддержат его, не важно сколько ему лет.

— Верно. Я знаю, что возможно усыновить кого-то и после совершеннолетия. Гей пары делают так, чтобы по закону привязать своего партера. Впрочем, как и со всем остальным, придется подождать несколько месяцев, пока ему не исполнится восемнадцать, и он больше не будет считаться пропавшим без вести.

— Я понял.

— Я попрошу своего юриста посмотреть, что можно сделать. А ты спрашивал у Кайла, хочет ли он этого?

— Еще нет. Я дам тебе знать о его решении.

— Ладно. — он замолчал, но я чувствовал, что Мэйсон пристально смотрит на меня.

— Что?

Покачав головой, он улыбнулся и добавил еще один кусок курицы на гриль.

— Думаю, Алекс сделал правильный выбор.

— Это правда, черт побери, — сказал Алекс, подойдя как раз вовремя, чтобы услышать.

— Сделал что? — встрял в разговор Паркер, Эв следовала за ним по пятам.

— Нашел идеального мужчину, — похвастался Алекс.

— Ты имеешь в виду того парня, которого защищал? — подначил его Паркер, и Алекс захватил его шею в захват.

— Не трепи языком! Возможно это ты рассказал Яну, что парень, с которым я находился, гей.

Паркер выкрутился из захвата, обида отразилась на его лице.

— Это не я!

Усмехнувшись, Мэйсон посмотрел на свою жену.

— Интересно, и кто бы это мог быть?

Алекс повернулся к Эв.

— Эверли!

Паркер разразился смехом.

— Конечно, имеет смысл. Когда мы с Мэйси расстались, она устроила ей свидание, а затем позвонила мне и рассказала об этом. Хитрая сваха снова нанесла удар!

— Эверли Рид, — проворчал Мэйсон, шлепнув ее по заднице.

— Что? — ее улыбка святая невинность. — Ревность сильный мотиватор. И посмотрите. — она показала на заднюю дверь, откуда выходили мисс Дэн и Артур. — Еще одна из моих успешных историй.

Остаток дня прошел в смехе, выпивке и нескольких партиях в бильярд и бадминтон. Сидя за столом на заднем дворике в окружении счастливых парочек и детей, я осознал насколько счастливым я был. И не только потому что у меня был Алекс, но теперь и целая семья.

— Кайл, помоги мне отнести это в дом, — сказал я ему. — Хочу кое-что у тебя спросить. — краем глаза я заметил, как Эв взяла Коди за руку, когда тот попытался последовать за нами.

— Что такое? — спросил Кайл, прислонившись к кухонной стойке.

— Я хочу, чтобы ты был моим сыном, — выпалил я.

Он посмотрел на меня, словно я потерял       рассудок.

— Почти уверен, что ДНК не совпадет.

— Я имею в виду, что хотел бы усыновить тебя, если, ну, ты бы этого захотел. — почему это так неловко? — Я понимаю, что ты уже взрослый, но я все равно хочу, чтобы ты был частью моей семьи. — я посмотрел в окно на задний дворик, который только что наполнился смехом. — Этой семьи. — тут мне пришло в голову, что я должен был обсудить это с Алексом. Окруженный всей его семьей, я увлекся, но не могу себе представить, чтобы он возражал.

На лице Кайла появилось сомнение.

— Я – почему?

— Потому что ты замечательный малый, и я забочусь о тебе. Мы все заботимся о тебе. Я воспитывался в детском доме, и после того, как я вырос, то думал, что мне никто не нужен. Что мне и одному будет не плохо, но я ошибался. Ты можешь справиться сам, конечно же, но это чертовски печально. Тебе нужны люди, которые бы о тебе заботились, на которых ты мог бы положиться.

Я почти смутился, когда он яростно обнял меня. Смеясь, я обхватил рукой его затылок.

— Это да?

— Да, — пробубнил он, отходя назад с красным лицом. — Что нам нужно делать?

— Мэйсон разберется с этим. Это займет несколько месяцев.

— Ладно. — внезапно он нашел свои ноги очень интересными.

— Нам лучше вернуться обратно, пока Коди не протоптал дыру в земле в ожидании тебя. — улыбаясь от уха до уха, он выскочил через заднюю дверь.

Через несколько секунд зашел Алекс.

— Все в порядке?

— Лучше не бывало. — когда я рассказал ему, что мы обсуждали, он отреагировал именно так, как я и ожидал. Он крепко поцеловал меня в губы.

— Ты чертовски хороший, чтобы быть настоящим.

      * * * *

Наступил день казни, с грозой и проливным дождем. Температура была выше двадцати пяти градусов, на порядок выше обычной для весны, и теперь мы расплачивались за это. Алекс замкнулся в себе, и был хмурым в последние дни, и чтобы я не говорил, ничто не помогало. Меня убивало, что я видел его страдания и не имел возможности помочь.

Мэйсон и Паркер, оба пытались отговорить его от посещения казни, но он оставался непоколебимым.

— Мне нужно знать, что он умер, — сказал он, когда я снова попытался отговорить его от поездки. — Тебе не обязательно там быть.

— Я буду там, малыш. И ты это знаешь.

Правила тюрьмы требуют, чтобы свидетели приезжали за два часа до казни. Я понятия не имел почему, пока мы не подъехали к воротам тюрьмы, и сразу же были окружены митингующими. Мужчинами и женщинами, которым нечего было больше делать, как расхаживать под дождем и кричать на нас. Закрыв двери на замок, я взял Алекса за руку. Его нервы и так на пределе и без этого дерьма.

Мы ждали и старались игнорировать крики, пока охранники пропускали машины одну за одной. Достигнув первой линии очереди, мы предъявили свои удостоверения личности, и нам дали специальный бейдж, чтобы показать офицерам внутри. Мокрые и злые, охранники закрыли за нами ворота, оттолкнув несколько митингующих назад.

Поскольку уже поздно, я ожидал что в тюрьме будет тихо, но это далеко не так. Звон металла о металл сопровождался криками и свистом заключенных. В воздухе стоял гул, словно я мог чувствовать их волнение и ожидание. Сегодня умрет человек, будет убит системой, которая посадила его за это же. Я всегда был против смертной казни, но я ни за что не поделюсь этим с Алексом. Если он считает, что это ему нужно, чтобы продолжать жить дальше, я буду с ним.

Нас провели в длинную комнату с тремя рядами откидывающихся сидений, несколько из них уже заняты свидетелями. В дальнем конце занавес закрывал продолговатое окно. Охранник, который провел нас, указал нам справа от себя.

— Там есть уборная, если вам понадобится.

— Спасибо, — пробурчал я, ведя Алекса к заднему ряду сидений. Он побледнел, и его лицо вытянулось, когда реальность стала накрывать его. — Эй, нам не обязательно делать это. Мы можем уйти. Подождать в коридоре, пока все не закончится, если хочешь.

Он упрямо покачал головой, сказав этим все. К лучшему или худшему мы здесь, пока все не закончится. Занавес скользнул вправо, открывая взору металлический стол с рядом стоящей стойкой для капельницы. Два офицера тюремщика в униформе ввели внутрь черноволосого хилого мужчину, и дыхание Алекса ускорилось. Он с трудом сглотнул, пытаясь не выдавать своих эмоций, пока его отец смотрел на него. Все время пока его привязывали ремнями к столу и вводили капельницу, он неотрывно смотрел на Алекса.

Не могу представить, какой страх бы я испытывал, будучи привязанным к столу и осознавая, что никогда с него не встану. Я обнял Алекса за плечи, но он, кажется, даже не заметил этого. Когда дежурный офицер спросил, есть ли у него последнее заявление, Джин, продолжая пристально смотреть на Алекса, сказал:

— Я любил своих мальчиков. Всех их. Любил моих мальчиков.

Наконец он разорвал зрительный контакт и уставился в потолок, когда офицер кивнул доктору, стоящему у стены. Доктор нажал кнопку, и небольшой аппарат стал вводить препараты один за другим. Алекс уткнулся в мое плечо и зажмурился.

— Я не могу.

Мое собственное сердце билось, как бешеное. У меня нет никакого сострадания к мужчине, который убил мать моего парня, но все же я никогда не видел, как умирает человек. Это вынос мозга, мягко говоря. Я заставил себя не показывать это. Если Алексу когда-либо понадобится, чтобы я был сильным, то этот момент настал.

— Я рядом, — прошептал я ему на ухо, обхватив его голову рукой. — Я скажу тебе, когда все закончится.

Не было никаких судорог или пены изо рта, чего я так боялся. Он просто перестал дышать. Доктор проверил его пульс и кивнул офицеру, который закрыл занавес. Все закончилось.

— Они закрыли занавес, все нормально.

Алекс открыл глаза.

— Он умер.

— Да.

— Уведи меня отсюда. Я ненавижу это место.

Я крепко обнял его за талию, и мы направились к выходу.

— Тебе больше никогда не придется возвращаться сюда.

Всю дорогу домой Алекс оставался тихим, только раз попросив меня быть осторожным. Сегодня ночью после того, как прекратился дождь, появился сильный туман, и я знаю, что он вспоминает ту ночь, когда умер Купер. Они выезжали из города, когда Купер пропустил поворот из-за плотного тумана. Я хотел сказать ему что-нибудь, чтобы помочь, чтобы пробиться через его мрачные мысли, но мне нечего было сказать. Я ничего не мог сделать, чтобы вернуть людей, которых он потерял.

Когда мы вернулись домой, я налил ему двойную порцию виски, но он вылил ее, затем направился в свою комнату.

— Мне нужен душ.

Я оказался в сложной ситуации. Его братья должны быть здесь. Только они могут понять, что ончувствует. Как только я взял телефон, раздался стук в дверь, Паркер, Мэйсон, Мэйси и Эверли вошли в дом. Мэйсон поднял бровь, как бы в немом вопросе, и я жестом указал в сторону комнаты Алекса.

— Он расстроен, но не особо разговорчив. Он в своей комнате.

— Ему не стоило ездить туда, — с досадой сказал Паркер.

— Он не поддавался никаким уговорам, — сказал я ему, и Мэйсон кивнул. Паркер последовал за ним в комнату Алекса, пока Эв и Мэйси уселись на диван, играя со щенком.

— Ты дал имя этому маленькому лапушке? — спросила Эв.

— Мы зовем его Драсер

— Драсер?

— Потому что он лучше написает в доме, чем где-либо еще.

Мэйси засмеялась, а Эв покачала головой, улыбаясь.

— А что Алекс думает?

— Он влюблен.

— Мы это знаем, — заметила Мэйси. — Она спрашивала о щенке.

— Очень смешно.

Мэйсон, Паркер и Алекс провели больше двух часов в комнате Алекса. Несмотря на то, что все они вышли с красными глазами, о чем бы они там не говорили, кажется, это помогло. Было уже почти четыре часа утра, когда они ушли, и Алекс завалился на мою кровать.

— Ты в порядке? — спросил я, притянув его голову к себе на грудь.

— Буду. Я просто…не знаю, почему меня это волнует. Он убил мою мать. Он заслужил то, что получил. Мне должно быть все равно, что он умер.

Его волосы мягкие и влажные под моими пальцами.

— Ты переживаешь, потому что он был твоим отцом, и потому что ты лучше, чем я когда-либо буду. — я наклонил его голову так, чтобы посмотреть в эти золотисто-карие глаза. — Помнишь, что ты мне говорил? Нет никакого «должен». Ничего, что ты обязан чувствовать. Ты просто должен позволить себе чувствовать то, что чувствуешь, и пережить это. Одна проблема за раз.

Его губы мягко прошлись по моим.

— Перестань использовать мои советы против меня. — нас окружила тишина, и я думал, что он вероятно уснул, когда он спросил:

— Ты собираешься искать своего отца?

— Нет, по крайней мере, не в ближайшем будущем. Он не позаботился, чтобы оставить меня у себя или отвезти к моей единственной оставшийся семье. Кроме того, он мне не нужен. — он вздохнул, когда я сильнее прижался к нему. — Теперь у меня есть семья.

      Четыре года спустя

      Алекс

Я почти ослеп от вспышек, половина из них от новомодного фотоаппарата Яна. Кайл сверкнул улыбкой, держа в руках свой диплом, и Ян выглядит будто сейчас расплачется. Не могу винить его за это. Мы наблюдали, как этот парнишка много достиг, через столько прошел, чтобы добиться этого момента. Я не мог быть более гордым.

— Теперь мы можем идти, папочка? — спрашивает Франклин Яна, который шикает на него.

— Я заберу мальчиков на лужайку, — вызывается Эв, ведя своих мальчиков и Франклина на улицу.

Мы усыновили Франклина почти два года назад из того же детского дома, в котором выросли Ян и Эв. Он восьмилетний комок энергии. Умный и любознательный, постоянно держит нас в тонусе. Поразительно, как все может измениться за пару лет.

У нас с Яном не все было гладко, но наши отношения, или лучше сказать, брак, крепче, чем когда-либо. Точно. Брак. Через год, как мы стали парой, Ян попросил меня жениться на нем. Как всегда, будучи безнадежным романтиком, его слова были следующими: «Давай поженимся. Мы знаем, что будем вместе навеки, так почему бы и нет?» Вообще-то мы опередили у алтаря Паркера с Мэйси на несколько месяцев.

— Привет, папа, — Кайл приветствует Яна, приближаясь к нам в мантии и шапочке выпускника. — Второй папа, — говорит он мне, улыбаясь.

— Мы тобой так гордимся, — восклицаю я, обнимая его.

— Чертовски гордимся, — соглашается Ян, хлопая его по спине. — Ну и каково это быть выпускником колледжа?

— Умираю с голоду.

Ян и я, мы оба засмеялись. Некоторые вещи никогда не изменятся.

— Пойдемте. Все встречаются у Мэйсона, — говорю я им.

— Все? — я знаю, о чем он думает. Кажется, половина людей здесь из Страйкин Бэк. Кайл пользуется популярностью среди резидентов приюта, особенно детей.

— Не думаю, что дом Мэйсона может вместить всех твоих фанатов и доброжелателей, — дразню его я.

Ян обнимает одной рукой за плечи Кайла, а другой меня за талию, пока мы идем к машине.

— Только семья, сынок. Только семья.

Итак, это все. Все братья Рид счастливо женаты и официально недоступны. Извините, дамы (и господа).