Даниил Галицкий [Антон Федорович Хижняк] (fb2) читать постранично, страница - 2

Галиче Михаила и его сына Ростислава (1235). Когда Михаил ушел в Киев, оставленный Ярославом Суздальским, а Ростислав «со всеми бояры» пошел на Литву, Даниил подступил к Галичу и «вниде в град свой» (его жаждали, как «жаждающи воды — источник», 1238).

Нашествие Батыя в своей ранней фазе дало возможность Даниилу захватить Киев. Разорения галицкой земли татарами Даниил не видел: он был тогда в Венгрии, пытаясь заключить династический брак. Ближайшие затем годы (1241–1245) были заняты борьбой Даниила с Ростиславом Михайловичем, в которой приняли участие поляки и венгры; ее заключительным эпизодом была ярославская победа Даниила. В 1245 г. Даниил был вызван к Батыю. Обычных унижений («сидел на коленях и холопом называл себя») было достаточно для признания, что «наш уже татарин» — Даниил и ему «поручена бысть земля его»). Сознание, что у него нет сил бороться с Ордой, а от соседей нечего ждать, заставило Даниила чутко отнестись к возможному содействию Папы. Плано Карпини, посланный Папой к татарам, убеждал «вернуться к единству святой Матери Церкви». Но Даниил тогда был в Орде; вернувшись, он завел переговоры с Папой, послав своего «аббата», а затем вместе с возвращавшимся Плано Карпини «послал и грамоту». В мае 1246 г. Даниил был принят «под покровительство святого Петра и римского первосвященника». Но ожидаемой помощи не было, и с 1248 г. связи с Папой порываются. На 1248 г. приходится и борьба Даниила с Миндовгом, восстановившим против себя племянников: Даниил сумел втянуть в нее не только «князей лядских», но и «божиих дворян» — крестоносцев. Брак Романа Данииловича с наследницей австрийского герцогства повел к участию Даниила в борьбе за это герцогство (1252). Не достигнув успеха, Даниил возвратился домой; в Кракове он встретил направлявшихся к нему послов Папы, несущих ему «благословение и венец и сан королевства». Сначала он отказывался от них, так как «рать татарская зле живет» с ним, но, после обещания помощи со стороны Папы и польских князей и «бояр», короновался в Дрогичине (1254). Помощи он не получил, и сношения с Римом были опять прерваны. В 1254 г. Даниил закончил борьбу с ятвягами и договором (совместно с Земовитом Мазовецким) с вице-ландмейстером прусским Буркгардтом фон Горнгаузеном обеспечил за собою владение третью ятвяжской территории. Борьба с татарами возобновилась при Куремсе, опустошившем окрестности Кременца (1255). В 1259 г. Куремса неудачно пытался взять Луцк. Ставший «на месте Куремсине безбожный злый Бурундай» потребовал помощи Даниила в своем походе на Литву. Вместо Даниила пошел Василько. В следующем году Бурундай «сотворил великую опалу», потребовав разметать «городы свои все». Даниил бежал сперва в Польшу, затем в Венгрию; исполнителем требования Бурундая был опять Василько, принявший участие в походе Бурундая на Польшу. Опустошение Васильком Литвы вызвало борьбу с Миндовгом. Польские отношения были урегулированы на съезде в Тернаве.

Даниил умер в 1264 г. Против обычной, идеализирующей характеристики личности и политики Даниила высказался М. Грушевский. — См.: «Histor. Russ. Monum.», том 1; Плано Карпини, «История монголов» (перевод А. Малеина, Санкт-Петербург, 1910); Соловьев, «Даниил Галичский» («Современник», 1847,1); Дашкевич, «Княжение Даниила Галичского» («К. Ун. Изв.», 1873, VI, IX, X); его же, «Первая уния с Римом» (там же, 1884, VIII); Droba, «Stosunki Leszka Bialego z Rusia» («Rozprawy Krak. AI. Urn.», XIII); М. Грушевский, «История Укр. Руси», 1112 (Львов, 1905); его же, «Хронология подий Галицко-Волынской летописи» («Зап. Наук. Тов. Ум. Шевченка», том XLI). См. также литературу в статьях «Василько Романович» и «Галицкое княжество».

Книга первая

Глава первая

1

вердохлеб остановился, пораженный. Где же Смеливец? Всегда у него слово твердое, а сегодня подвел. Вчера говорил, что поутру будет в кузнице, — и не пришел. Чтобы убедиться в этом, Твердохлеб сильно ударил ногой в дверь. Она немножко приоткрылась, но дальше не пускала короткая цепочка, прихваченная неуклюжим замком. Сначала Твердохлеб и не заметил этого замка. О чем же Смеливец собирается сказать? Так горячо настаивал вчера, все о серпе говорил: будет, мол, благодарить Твердохлебиха за острые зубья; уж он так наточит, так выкует — серп сам будет резать рожь, стоит лишь прикоснуться к стеблю. И жена что-то уж очень рано сегодня поднялась, словно бы невзначай намекнула: пора, мол, серп отнести к ковачу, жатва скоро. Просто-таки вытолкала из дома, сунув серп в руки: «Иди, Твердохлеб, к Смеливцу».

Видно, задумали что-то жена и Смеливец. Только сейчас догадался: может, надумала Твердохлебиха породниться со Смеливцем? Улыбнулся и даже ногой притопнул Твердохлеб, подумав о дочери своей Роксане. Разве она хуже боярских дочек? Не остер ли взгляд у нее, не ровны ли брови соколиные, не стройнее ли она боярышень? Только бедная. Да