«Прыжок на юг» [Виктор Стрелков] (fb2) читать постранично, страница - 2

погожего сентябрьского дня. Мимо караульного помещения рослый пограничник провел волкодава. Поблизости, за деревьями, заржал конь, оттуда донесся голос: «Стой, Метеор! Стой, не фокусничай!» И опять — только птичий перезвон.

А где-то далеко, за спиной заставы, вскипает утренний прибой жизни: разноголосица заводских гудков, говор и смех людей, грохот трамваев, гудение моторов — за спиной заставы проснулась страна...

Дорохов сел в машину, она рванулась вперед, взметая дорожную пыль.

Вебер отказывается от последнего шанса

Красные, синие, черные, оранжевые линии сплетались в причудливые узоры. Шлихтер упорно водил взглядом по замысловатому орнаменту ковра, пытаясь проследить путь черной линии, будто он, этот путь, выводил из некоего лабиринта. Теперь, в третий раз, ему, кажется, удавалось это — уже пройден восьмигранник, на котором он постоянно сбивался...

Зазвонил телефон. Шлихтер вздрогнул. Черная линия метнулась в сторону и затерялась. Он поморщился и снял трубку.

— Слушаю. В шестнадцать? Отлично. Жду.

Его взгляд опять пополз по ковру, но уже рассеянно, скачками. Испытанный способ сосредоточить внимание сейчас не действовал. И вдруг из беспорядочной пляски мыслей, видений и фраз память четко выделила два слова: «Объективная случайность!»

Губы Шлихтера покривила презрительная улыбка, длинные, словно пергаментом обтянутые пальцы сделали первые па нервного танца. Он сжал кулаки. «Опять! Черт возьми!» Ему было неприятно, что за последнее время он часто ловил себя на внешних проявлениях нервозности.

Шлихтер посмотрел на часы. Сегодня его злила пунктуальность Вебера. «Дотягивает, чтоб не оказаться поспешным! А может быть, опять — „объективная случайность“?»

Бесшумно распахнулась дверь. Шлихтер готов был поклясться, что секунду назад в прихожей не было слышно ни звука. Между тем Вебер легкими кошачьими шагами уже приближался к столу.

«Что принес он на этот раз?» — пытался угадать Шлихтер, но безуспешно.

Длинное, чисто выбритое лицо Вебера было аскетически непроницаемым, тонкие губы сжаты, а светло-голубые глаза, обрамленные соломенными ресницами, спокойны, как лесное озеро в погожий октябрьский день.

— Докладывайте, — сухо, повелительно сказал Шлихтер. Вебер едва заметно вздрогнул и еще больше вытянулся.

— Во исполнение плана «Зюд-Шпрунг», в ночь на двадцать четвертое...

Шлихтер нетерпеливо шевельнулся.

— ...агент «Дубль-17» проник...

— Короче! — потеряв самообладание, рявкнул шеф. Желваки шевельнули мочки ушей Вебера, чуть-чуть, на одно лишь мгновение, и его лицо опять застыло.

— «Скорпион», господин полковник, — твердо сказал он.

— Объективная случайность, гауптман? — Шлихтер не скрывал сарказма.

Лицо Вебера осталось невозмутимым:

— Так точно, господин полковник! Операция была досконально продумана, но...

— Но, — подхватил Шлихтер, — все остается таким, каким было месяц тому назад, если не считать потери двух хорошо подготовленных агентов! — Его пальцы заплясали было по краю стола, но, сразу же успокоившись, потянулись к черной кожаной папке, лежавшей возле телефона. Зашуршала бумага.

— Читайте! — Шлихтер метнул на стол вдвое сложенный лист, резко встал и, заложив руки за спину, подошел к окну. Во дворе привычная картина: липовая аллея, посыпанная гравием, аккуратные, уже начавшие блекнуть, цветочные клумбы, высокая, из потемневшего от времени кирпича стена, а за ней, возвышаясь над хмурыми средневековыми домами Западного квартала, — остроголовая кирха.

Солнце светило ярко, но в воздухе уже чувствовалось дыхание осени — он был влажный, настоянный на пряных запахах увядания. В гуще изумрудных липовых крон тускло отсвечивало золото, и, когда набегал ветерок, то там, то здесь плавно, словно раздумывая: «Не рано ли?», срывались желтые крупные листья...

Шлихтер повернулся к Веберу.

— Можете сесть. Сложившаяся ситуация требует обсуждения.

Вебер слегка наклонил голову и сел.

— Так вот, вы прочитали одну из директив по реализации плана «Зюд-Шпрунг», которыми Рейлен буквально осаждает меня. — Шлихтер сделал паузу.

— Но, господин полковник, Рейлен опытный офицер разведки, он должен учитывать специфику нашей работы, тем более, когда операция намечается на территории России! Планировать — это одно, а...

— Согласен. Но что же вы предлагаете? Отказаться от операции?

— Нет, господин полковник, только — не торопиться. Хотя, мне кажется, что «Зюд-Шпрунг» и авантюра — синонимы.

— Вот как! Продолжайте, продолжайте...

Вебера, однако, не смутили грозные нотки в голосе шефа.

— Я не совсем точно охарактеризовал «Зюд-Шпрунг». Он — авантюра, но все-таки с микроскопической надеждой на успех.

— Не нужно сгущать краски. Отказаться от операции мы не можем, а тот, кто настраивается на проигрыш, — проигрывает. — Шлихтер щелкнул портсигаром и протянул его Веберу. Оба закурили.

—