Семь шагов следствия [Арнольдо Тайлер Лопес] (fb2) читать постранично, страница - 5

Петронила говорит, что это четыре гнома.

Петронила проводила их в гостиную, маленькую, но уютную. Женщина была уже в трауре. В ее усталых глазах блестели слезы, и она то и дело вытирала их белым платком.

– Итак, четыре гнома? – спросил Рубен, отставляя пустую кофейную чашку.

Петронила, коротко кивнув, вздохнула и жестом указала на горку.

– Как только я заметила, что их нет, я сейчас же вам позвонила.

Сквозь стекло горки можно было разглядеть посуду, аккуратно расставленную на полках, тоже стеклянных. На самой верхней бросалось в глаза пустое место.

– Они всегда стояли здесь. Стоило открыть дверцу, они сразу попадались на глаза, и я этим пользовалась. Ведь когда стареешь, память начинает подводить тебя… И чтобы не забыть о разных там бумажках, квитанциях, я всовывала их гномам в руки. Хайме мне их подарил, когда я начала работать в кукольном театре. Там я видела марионеток, но эти гномы не марионетки, они совсем другие – это тряпичные куклы, очень искусно сделанные, точно такие, как в сказке.

– Про Белоснежку?

– Да.

– А чем они могли быть дороги Хайме? – спросил Осорио. Однако, увидев, что женщина в нерешительности, продолжал: – Может быть, они связаны с каким-нибудь воспоминанием? С чем-то дорогим для Хайме? Вы понимаете, что я имею в виду?

– Понимаю, лейтенант, но не знаю, какую ценность они могли представлять. Хайме купил их и подарил мне, я вам уже говорила, вот только… – в ее глазах опять блеснули слезы, – вот только, может быть, они имели какую-то цену для Хосе Мануэля Трухильо.

– Для человека, у которого Хайме их купил?

– Да, для хозяина этих гномов.

– Мы могли бы повидаться с ним?

– Он умер в июне шестьдесят первого. Сабита и я работали у него в Виста-Алегре. Сабита купил гномов у его жены, Хулии.

Какая-то женщина принесла из кухни чашку горячего бульона и протянула ее вдове.

– Моя сестра Тита, – сказала Петронила и отхлебнула из чашки.

Тита была значительно моложе Петронилы, цвет ее кожи, словно выдубленной воздухом и солнцем, сразу навел Осорио на мысль, что живет она в деревне либо на берегу моря.

– Хотите еще кофе? – тихо спросила она.

– Нет, спасибо, – дружно ответили Осорио и Рубен.

Когда Петронила допила бульон, Тита ушла, пробормотав извинения. Осорио снова наклонился к женщине.

– Мы понимаем, Петронила, что выбрали не очень подходящий момент, но мы нуждаемся в вашей помощи. Она очень важна для нас. Вы могли бы рассказать нам все, что знаете об этих гномах и Хосе Мануэле Трухильо?

Женщина кивнула. Затем медленно подняла голову и начала, уставясь в стену напротив, будто читала там то, что говорила:

– Хосе Мануэль Трухильо – богатый коммерсант и землевладелец, отсюда, из Сантьяго. Мы с Сабитой нанялись к нему в конце пятьдесят шестого года, в ноябре кажется. Сабита – садовником, я – горничной и кухаркой. Мы очень радовались, что будем работать вместе – обычно мы работали в разных местах. После смерти своей любовницы Хосе Мануэль рассчитал всю прислугу, поэтому он и нанимал новую. К тому же у нас были рекомендации с прежних мест. – Она немного помолчала. – У него были какие-то дела с таможенниками, и еще он был связан с подпольной лотереей. Но все это кончилось после революции. Никто не знал, что этот человек, который казался таким достойным, занимался такими грязными делами, однако так оно и было. Люди говорили, что любовница его и молодой шофер вовсе ее случайно упали в пропасть, будто их туда столкнул грузовик. Произошло это в Сьюдамаре, недалеко от крепости Ла-Эстрелья, знаете, где она? Ничего нельзя было установить, да никто и не пытался. Они будто бы столкнулись на крутом повороте. Но скоро слухи заглохли. Снова было заговорили об этом, когда достали из пропасти машину я трупы, но ни одна газета почему-то не заинтересовалась этой катастрофой. Хосе Мануэль утверждал, что это был несчастный случай, так он заявил журналисту, который приехал в Виста-Алегре. А потом он дал этому журналисту денег. Я сама видела.

Правда, кое-кто считал, что Хосе Мануэль лицемер и обманщик и что он совсем не такой, каким кажется. Поговаривали о кутежах до рассвета в Сьюдамаре, в доме недалеко от поворота на Пунта-Горду. Ни Сабита, ни я в том доме не бывали. Там была другая прислуга – одни женщины, а где они сейчас, – я не знаю.

Осорио закурил и посмотрел на Петронилу сквозь дым, который поднимался к беленому потолку.

– Да, такое вот говорили о Трухильо, но к нам он относился хорошо, то есть как может относиться хозяин к своим слугам. Никогда ни одним словом не оскорбил нас, в конце года делал нам подарки. Так мы и жили, пока он вновь не женился в пятьдесят восьмом году – на Хулии. Она тоже была совсем еще молодая. Тогда ей было двадцать, так что теперь… двадцать семь. Трухильо больше всего на свете любил деньги, женщин и романы про разные ужасы. Он постоянно рассуждал о прибылях, а один раз мы думали, он с ума сойдет от ярости. Это было, когда он узнал, что его сын Рамон Абель присваивает его долю в подпольной лотерее. Рамон