Судьба моряка [Ханна Мина] (fb2) читать постранично, страница - 3

палаток своих спутников — свою он решил поставить поближе к воде, — затем принялся забивать палаточные колышки и устанавливать шесты. Мужчины помогли ему поставить палатки, затем, переодевшись, все спустились к морю, а Саид остался заканчивать работу.

Место было выбрано удачно, пологи палаток, заменявшие двери, оказались с подветренной стороны и не хлопали. Саид остался доволен собой и, продолжая возиться с колышками, подумал, что спутники должны оценить его сноровку. Он не только покоритель морей, он знает каждый камешек на этом берегу.

Саид снял рубашку и остался в одних брюках. Он снова ощущал себя моряком и был счастлив как ребенок. Вспоминал, как убирал паруса на швартующемся судне, приводил в порядок палубу, устранял неполадки, зажигал на мачте фонарь, лучи которого отражались в недвижной воде, как сходил на берег или стоял на вахте, когда подходил его черед. Но сейчас у него не было корабля — одни лишь палатки, словно суденышки, бросившие якорь на песке. Их свертывают и ставят, как паруса, но никогда не спускают на воду, и они не отчаливают от берега. Да и он уже не моряк. Это время миновало, он оставил свою профессию, и вместе с нею ушли настоящие радости. Порой ему кажется, что он все позабыл — или способен забыть… Но вернись он на море, возвратилась бы и любовь к морю, и он снова стал бы тем, кем был когда-то, — моряком.

Гарсон принес стол, стулья и поставил их перед палатками, разложил на столе посуду. Саид убрал вещи, зажег три фонаря, повесив их на шесты перед палатками, расставил бутылки с охлажденным пивом, слегка увязая босыми ногами в песке, он присел на корточки и закурил сигарету. Солнце клонилось к закату, ночь медленно опускала на землю черное покрывало.

Саид в эти мгновения был похож на садовника, сидящего на корточках перед своей лачугой и разглядывающего плоды своих трудов, или на феллаха, созерцающего землю, которую он вспахивал и засевал, одетую весенним зеленым покровом.

Возле палаток никого не было. Саид курил и думал. Он был доволен сделанной работой, как рыбак, закончивший все приготовления, перед тем как отправиться ранним утром на рыбную ловлю.

Расстилавшееся перед ним море было спокойным и приветливым, по его глади пробегали последние отблески солнечных лучей. Это его мир, его вселенная, его юность. В порту стояли суда, покачиваясь у причала, в полутьме вырисовывались их мачты, как качающиеся деревянные шпили. Некоторые шхуны не спускали парусов, у большинства же они были свернуты. Ветер играл парусами. Саид привык различать настроение ветра, угадывать его норов, особенно накануне выхода в море.

Вдалеке, у острова Арвад, виднелись корабли, шлюпки, моторные лодки, бегущие по морю, — их силуэты отчетливо вырисовывались на горизонте.

Искупавшись, спутники Саида вышли из моря. Они бегали наперегонки, подымая фонтаны брызг, и капли воды стекали по их порозовевшим телам. Люди спешили к Саиду, словно хотели рассказать ему об испытанном наслаждении. Некоторые из них ринулись к палаткам, чтобы умыться и переодеться до наступления полной темноты.

Солнце скрылось, купальщики разбежались, море опустело, и только ветер продолжал будоражить его, гоня волны к берегу. По ночам какой-то неведомый дух завладевает морем. Рождаясь из черной бездны, он спускается к гребням волн, размахивая невидимыми крыльями над своим водным царством, парит над его обитателями, над узниками кораллов и раковин, сердца которых поверяют звездам свои тайны и постепенно превращаются в белые жемчужины. Саид Хаззум знает о существовании этого духа, ощущает это всеми органами чувств, всеми своими клетками, которыми он дышит, как дышит морская трава, благоухающая в такие вечера, как этот.

Вспыхнули, осветив побережье, фонари; шум в палатках усилился — это возвращались последние купальщики, теперь Саид может покинуть свой пост и искупаться в море.

Как сладки мгновения, предшествующие погружению в воду. Он заплывает далеко-далеко и, оставшись наедине с морем, восклицает: «Любимое, о любимое, я вернулся к тебе!!!»

Медленно поднялся со своего места, затоптал ногой окурок, настиг крабика, выбравшегося из своей норы, неторопливо ползущего по песку. Крабы вылезают из нор с заходом солнца и разбредаются по влажному песку. Он всегда любил эти маленькие морские создания.

Саид стремительно побежал к воде, стрелой бросился в волны. Ударив ногами по воде, он нырнул в глубину и поплыл как рыба, погрузившись в ласковые объятия моря.

Ему кричали с берега:

— Саид!

— Саид! Са-ид!

— Вернись, Саид!

Он слышал голоса и радовался: его зовут, значит, за него боятся. Но чего они боятся? Моря?.. Как сказать им: «Не бойтесь моря»? Бесполезно: если он попытается объяснить это, слова замрут на его губах.

Любить надо молча. Безмолвно. Взгляни в глаза. Что они говорят? Кто переведет их речь? Язык беспомощен. Взгляд красноречивее слов.

— Саид!

— Эй, Саид! Са-ид!

— Вернись, Саид!

Саид продолжал плыть. Ему не хотелось