Капитан «Дьявол». История пирата (часть первая) [Эмиль Новер] (fb2) читать постранично, страница - 5

кто-нибудь взглянул в это время на его лицо, всегда спокойное, с ужасным шрамом, тянувшимся от нижнего края глазницы до подбородка, то не узнал бы его.

Глаза моряка сверкали злобными искрами, зубы были крепко стиснуты, пальцы, сжатые в кулаки, ногтями вонзились в ладони, шейные мускулы напряглись, представляя взору нити сухожилий. Из глубин памяти моряка всплыли картины далекого прошлого — трагическая страница его жизни…

Топот копыт. Конское ржание. Предсмертный стон. Тревожные выкрики. Выстрел. Злобно-дикий хохот. И крик, испуганный и молящий девичий крик…

— Кинг, ты скоро?

Кинг вздрогнул, отряхиваясь от груза воспоминаний.

Спешно уложив вещи, он заправился и, на ходу надевая куртку, поднялся на палубу.

Утро выдалось прохладным. Легкий ветерок, несший холод с обширных просторов Атлантики, ласково обдувал крутые просмоленные борта корабля, насвистывая мелодию далеких стран. Кинг зябко поежился, почувствовав, как по телу пробежала легкая дрожь, и похвалил себя за предусмотрительно надетую куртку. Хоть волны закалили, а ветры продули сильное тело моряка, к холоду оно было неравнодушно.

Кинг посмотрел на небо. Хоть дул холодный ветер, но солнце светило по-прежнему ярко. «Что за идиотская погода, — подумал моряк. — Не знаешь, чего от нее ждать, да и идти не хочется».

— Как долго тебя еще ждать?

Кинг недовольно поморщился — вечно Майкил спешит!

«Успеешь еще порезвиться», — про себя огрызнулся Сэлвор. Ноги ирландца тяжело проскрипели по доскам трапа, а затем звонко зацокали по камням причала.

Свирт давно поджидал товарища, в противоположность ему, он всегда находил себе занятие на берегу и стремился в город, нетерпеливо топчась у трапа.

— Идем!

Моряки спокойно, вразвалочку, как и подобает опытным скитальцам морей, двигались среди нагромождений различной тары. Кинг шел, сунув руки в карманы с бесстрастным выражением на некогда приятном лице. Майкил шел, улыбаясь каким-то своим мыслям. Оба молчали и, поэтому так неожиданно прозвучал голос Кинга:

— Напрасно я пошел с тобой.

Майкил расслышал сказанное хорошо и, замедлив шаг, недоуменно взглянул на Кинга.

— Что с тобой, товарищ? Про что это ты?

Не замедляя шага, Сэлвор подтвердил:

— Не стоило мне идти с тобой.

Свирт остановился и удивленно глядел на спутника, тоже остановившегося в двух шагах от него, по-прежнему, бесстрастно взирающего на моряка.

На губах Сэлвора появилась усмешка.

— Не ясно?

— Хотелось бы объяснений!

— Предчувствие у меня плохое. Не знаю, почему, но мне кажется, что я с тобой влипну в какую-нибудь дурацкую историю — и основательно!

Майкил присвистнул.

— А говорят, что Кинг Сэлвор в приметы не верит! Значит, врали?

Ирландец ничего не ответил, лишь пожал плечами и зашагал дальше, даже не подозревая, как он был прав.

В портовых городах того времени не было четко обозначенной границы между портом и городом, потому, если говорили, что с корабля идут в порт, то это почти означало, что идут в город, ибо эти два понятия укладывались в матросских головах в единое целое. Поэтому, чтобы не ввести читателя в заблуждение, будет правильнее сказать, что моряки направлялись к ближайшей таверне, и это удивило

Майкила: не лучше ли вспомнить поручение капитана и потом сидеть за столом, сколько душе угодно! Кинг немедленно объяснил свое поведение:

— Посмотрим, чем дышит город.

Свирт привык доверяться более опытному товарищу и, не раздумывая, пошел за ним.

Вскоре двое матросов очутились у цели. Над дверями одноэтажного здания красовалась вывеска, изображавшая человека с длинной белой бородой, короной на голове, сидевшего верхом на пузатой бочке. Раскрыв рот в безудержном смехе, он держал в одной руке трезубец, а в другой — пенящуюся кружку. Голое тело обвивал зеленый плющ и водоросли, а из бочки во все стороны брызгало пиво.

Надпись на вывеске гласила: «Веселый Нептун!»

Взглянув на вывеску, Майкил обратился к другу:

— Похоже, этот толстяк большой любитель погулять!

Взгляни, Кинг, одна зелень только и осталась.

— Будешь так гулять, — сказал Сэлвор, — и зелени не останется, пойдешь по миру, в чем мать родила.

Свирт весело рассмеялся и вслед за товарищем вошел в таверну.

Таверны в портах разнятся на внешний вид. Глазам может предстать грязная хибара, отличная от лачуги лишь размерами, или же хороший, добротный дом. Но неизменно входящего встречают шум и гам вперемешку с парами спиртного и табачным дымом, висящими в воздухе. За столами оживленно переговариваются моряки, вернувшиеся из дальних странствий, бандиты, пришедшие, чтобы обмыть удачно провернутое дело и договориться о новых, разная шваль, которой немало в любом порту. Весело смеясь, они потягивают вино или ром, перебрасываются в кости или карты, между делом похлопывая по предоставляемым, словно невзначай, бедрам девиц весьма сомнительной репутации и поведения. Порой кто-нибудь, изредка