Когда в городе гаснут огни [Барбара Дейли] (fb2) читать онлайн

Барбара Дейли Когда в городе гаснут огни

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Все это — мерзкое и низкое надувательство!

Она прибавила к этому крепкое нецензурное ругательство, еще точнее выражавшее то, что она чувствовала.

— Как ты сказала? — Блайт Пэджет с интересом взглянула на свою подругу. — Ты мягко выразилась, Кэнди. В прошлый раз у тебя нашлись выражения покрепче.

— Теперь еще этот Барт! — фыркнула Кэнди.

Кэнди была высокой блондинкой с язвительным и острым как бритва языком, от которого уже многим не поздоровилось. Экзотичная цветистость ее словарного запаса была одной из причин того, что ее статьи нужно было постоянно редактировать и даже переписывать. Этим обычно занималась Блайт, и всякий раз ей приходилось делать это в последний момент.

Кэнди была хорошо знакома со всеми деталями жизни Блайт. За семь лет их постоянного общения это не могло быть для нее тайной.

Офисы издательства «Нью-Йорк телеграф» занимали три этажа большого серого здания на Таймс-сквер. Редактор раздела городских новостей Барт Клемп с командой репортеров и других сотрудников занимал весь пятый этаж — огромное помещение с высокими потолками, дубовым паркетным полом и большими окнами, впрочем довольно грязными.

Продолжая разговор с подругой, Кэнди сползла с края ее стола, где сидела, и начала широкими шагами мерить крохотное помещение. Высокие и тонкие каблуки застучали по паркету.

— Если не прекратишь задаваться, то никогда не найдешь себе другого… — она помедлила, — дружка.

Блайт подозревала, какое слово вертелось на языке Кэнди.

— Сама посуди, — продолжала Кэнди, размахивая перед носом Блайт рукой с перламутровыми ногтями, — пока не найдешь себе нового парня, ты не сможешь отделаться от мыслей о Торе. Не можешь же ты всю оставшуюся жизнь считать, что никто тебя не полюбит, потому что…

— Его зовут не Тор, а Свен, — пробормотала Блайт.

— Тор, Свен… Какая разница? Мерзкий самец! Вся проблема в чем? В том, что он был до одури накачан стероидами, из-за этого так и не смог…

— Кэнди! — укорила ее Блайт, мстительно вычеркивая колоритное выражение и заменяя его другим. Первая редакция статьи Кэнди была завершена, теперь оставалось лишь окончательно подчистить текст.

— Я советую тебе переспать с кем-нибудь. Неважно, с кем, — уверенно продолжала Кэнди. — И все пройдет! Ну, ты уже закончила?

Кэнди и Блайт начали работать в издательстве «Нью-Йорк телеграф» сразу после окончания колледжа. Года через три Кэнди стала ведущим репортером отдела криминальных новостей, и у нее появилась надежда перейти в такое почтенное издательство, как «Таймс». А Блайт как была, так и осталась обработчиком чужих сочинений. Редактор отдела городских новостей Барт Клемп как-то сказал: «Блайт Пэджет чертовски хорошо пишет, но у нее совершенно отсутствует нюх на новости».

В статье Кэнди, которая лежала сейчас перед ней, речь шла о притоне наркоманов, обосновавшемся в прежде тихом районе города. После обработки Блайт статью можно было отдавать в печать.

Несмотря на свой строптивый нрав и острый язык, Кэнди была доброй девушкой. В годы учебы она часто приглашала сироту Блайт к себе в гости на каникулы. Джейкобсены были богаты, но многие считали их странной семьей. Для Блайт же эта семья стала родной.

— У меня есть для тебя подходящий парень, — заметила Кэнди.

— Ты кого-то опять нашла? Кто же это?

— Мы выросли в одном дворе, — продолжала Кэнди, — и я знаю, что он по крайней мере не убийца и не разбойник.

— Чудесно! Это мои главные требования. Я его когда-нибудь видела прежде?

— Нет, ты его никогда не видела, — ответила Кэнди. — Его родители давно переехали, но я не теряла его из виду. Сейчас он живет в Бостоне. Не знаю, как тебе объяснить… Мне он всегда нравился, но был для меня как старший брат. Он довольно привлекательный внешне, деликатный и чуткий, во всяком случае для мужчины. По профессии он психоаналитик, а психоаналитикам положено быть чуткими. За это ему платят неплохие бабки. Ты можешь какое-то время встречаться с ним, а потом видно будет, природа сама подскажет. Я предчувствую, что стоит вам увидеть друг друга, как природа возьмет свое и он поймет, какая ты горячая, кипучая и сексуальная.

Кэнди с любовью потрепала Блайт по огненно-рыжим волосам, но та не могла сдержать раздражение. Вот еще! Горячим и кипучим может быть только блюдо в монгольском ресторане.

— Прекрати, — фыркнула она, вычеркивая очередные неудачные сравнения в статье. — Этот твой старый друг может мне и не понравиться.

— А почему он должен тебе обязательно нравиться? Тебе нужен секс — вот и пользуйся случаем. — Кэнди схватила со стола Блайт стопку бумаги и начала энергично обмахиваться. Во второй половине дня в середине августа в Нью-Йорке было душно и жарко. Кондиционеры в здании довоенной постройки не справлялись с жарой.

— С какой это радости я лягу в постель с незнакомым человеком? — возмутилась Блайт. — Особенно если он мне не понравится.

Но лицо Кэнди приняло уже мечтательное выражение.

— Вот так я когда-то лишилась девственности, — сказала она. — А то все не решалась, ведь мама учила меня, что я должна сохранить себя невинной для хорошего человека. — Слова Кэнди звучали по-матерински покровительственно. — Подходящий человек мне еще ни разу не встретился, — продолжала она. — Тогда я поняла, что зря теряю время. Вот я и решила сама подойти к одному парню. Не то чтобы я его раньше не знала, мы просто никогда не разговаривали. Думаю, что он бы не заговорил со мной первым никогда.

— Сколько тебе тогда было? — спросила Блайт.

— Пятнадцать.

— Пятнадцать! — воскликнула Блайт, вычеркивая последнюю ненужную запятую из текста Кэнди. — Неудивительно, что ты так запаниковала. Наверное, ты теперь жалеешь, что тогда так страдала из-за этого «правого защитника» из средней школы.

— Я жалею? Да никогда! Именно поэтому я стала выносливой в постели как лошадь. О-го-го! Я до сих пор млею при воспоминании об этом парне.

— Как зовут твоего приятеля?

— Я ему тоже о тебе рассказала.

— Зачем?

— Захотела — и рассказала, — разозлилась Кэнди.

— Что ты ему обо мне рассказала? — Зная фантазии Кэнди, Блайт заволновалась.

— Я заверила его, что вы прекрасно подойдете друг другу. И самое потрясающее, что он как раз сегодня приезжает в Нью-Йорк на конференцию.

— Когда?!

— Сегодня, а что?

— Очень мило. Уверена, что во время конференции ему будет не до меня. Может быть, когда-нибудь в будущем…

— Сегодня вечером, — объявила Кэнди.

— Когда?!

— У тебя с ним назначено свидание сегодня вечером. В семь часов. Я попрошу его подъехать и встретить меня здесь, хочу посмотреть, как у вас все получится…

Блайт подскочила на стуле.

— Ну хватит! — крикнула она. — Ты заходишь слишком далеко.

— Ну, спасибо, — ответила Кэнди, вырывая из рук Блайт листок. — Не будь дурой, Блайт. Тебе нужен толчок.

— Толчок — возможно, — возразила Блайт, — но не нужно рассказывать мою историю постороннему человеку. И не хочу я встречаться с человеком, не имея понятия о том, кто он такой. Сначала мы встретимся за чашечкой кофе, а потом уже за обедом. Некоторое время будем переписываться по электронной почте, потом созвонимся.

— Блайт, какие глупости ты говоришь! — Кэнди неодобрительно покачала головой. — К чему этот твой надутый консерватизм?

— Такой я родилась. Родители меня не воспитывали, — упрямилась Блайт. К несчастью, ее родители погибли в автокатастрофе, не успев даже начать процесс ее воспитания.

— Знаю, знаю, — вздохнула Кэнди, — хорошо, пусть будет по-твоему. Я позвоню и скажу ему, чтобы он пригласил тебя завтра на чашку кофе. — Она взглянула на часы и воскликнула: — Боже! Мне надо бежать, чтобы успеть на бандитскую разборку в Бронксе.

Кэнди помчалась по проходу между отсеками. Обычно ее рабочей одеждой были короткая футболка, льняная юбка, такая короткая, что в ней нельзя было наклониться, и шлепанцы цвета слоновой кости, с вытянутыми носами, на высоких каблуках. Блайт проводила ее до двери, спросив на прощанье:

— И как только ты не боишься в таком наряде в подземке?

Кэнди окинула себя критическим взглядом.

— Ты думаешь, надо взять такси? Нет, слишком долго буду добираться.

Она умчалась. Блайт вернулась к своему столу.

Именно поэтому я стала выносливой в постели как лошадь.

Она презрительно фыркнула. Кэнди постоянно вмешивалась в ее жизнь. Но она была благодарна подруге за то, что та защищала ее еще в школе. Под крылышком у бойкой подруги Блайт чувствовала себя спокойно. У нее появились друзья, она стала бывать в клубах. Но иногда ей хотелось, чтобы Кэнди оставила ее в покое и не мешала предаваться меланхолии. Сейчас было именно то самое время, когда ей хотелось погрустить в одиночестве.

Однако, смирившись с неизбежным, она вновь уставилась на монитор компьютера. Внезапно экраны всех мониторов погасли, остановились кондиционеры, и все помещение погрузилось в темноту.

Из своего отсека Блайт слышала возмущенные возгласы сотрудников. Кто-то закричал:

— Какого черта!

— Я потерял статью, — горевал за перегородкой редактор отдела городских новостей.

Блайт пошла успокаивать его.

— Подожди, через минуту генератор заработает, и свет дадут, — утешала она истеричного молодого человека, который бессмысленно тыкал в клавиши, словно это могло ему вернуть его гениальную статью. — Не мог же весь текст куда-то деться. Обязательно найдется.

Все зашевелились, поднялись со своих мест и толпились в темноте как стадо баранов. Кто-то предложил поднять шторы, которые были опущены из-за бьющего в окно солнца. В его косых лучах заплясала пыль Манхэттена.

Выяснилось, что и телефоны отключились.

В дверях неожиданно появился Барт Клемп, медленно выплывший из своего рабочего кабинета.

У него была походка бронтозавра, которого Блайт видела в одном мультфильме. Хотя Барт был человеком небольшого роста и худым, он выглядел так, словно действительно принадлежал к виду вымерших животных.

— Я слушал радио, — сказал он, — и там сказали, что у нас отключили электричество.

Мы это знаем и без радио, подумал каждый.

Барт продолжал:

— Я хочу сказать, что свет отключили не только у нас, а по всему Восточному побережью, в южном Мэриленде и на западе, в Мичигане.

Все враз зашумели.

— Генератор не работает, и телефоны отключились. Надо откуда-нибудь подвести электричество. И не смотрите на меня как бараны на новые ворота! Если вы хотите собрать материал — поторопитесь, не стойте как истуканы, работайте через мобильную связь.

Придется поработать в ночной смене. Вы, ребята, уж постарайтесь что-нибудь придумать, чтобы завтрашняя вечерка вышла вовремя. У нас есть радио, там узнаете новости: теракты, кого ударила молния, кто нахулиганил… Да что мне вас учить, сами все прекрасно знаете. Так что у вас не получится отвертеться от работы. Все материалы должны быть готовы в срок, как обычно.

Барт прочитал список фамилий тех, кто будет работать ночью.

Блайт в этом списке не было. Она опять никому не понадобилась.

Никогда не сбудется ее мечта стать знаменитым репортером. Никто не будет ждать, затаив дыхание, ее захватывающих репортажей с места событий. Ее не похвалят за то, что она как никто другой печется о репутации издательства.

Оторвавшись от грустных размышлений, она направилась в свой отсек, чтобы взять сумочку. Краем уха она услышала, как редактор политического отдела спросил у Барта:

— Когда же прибудет ваш новый парень? Я рассчитывал, что он сделает статью о скандале в Городском совете…

Вот, кого-то ждут, на кого-то рассчитывают. Будет ли она когда-нибудь пользоваться спросом?

Чувствуя свою бесполезность, Блайт спустилась по лестнице с четвертого этажа и вышла на улицу. Подземка, похоже, не работала, но ходили автобусы. Правда, на остановке собралась толпа. Проехало несколько автобусов, забитых до отказа. Она решила поймать такси и отправилась в конец квартала. Безуспешно прождав минут пятнадцать, Блайт поняла, что придется тащиться пешком.

Бедняжка Кэнди! Как она там? — подумала она. Неужели застряла в подземке, в полной темноте? Как она доберется домой? Бедный дружок Кэнди, тот психоаналитик! Блайт даже имени его не узнала, а теперь, возможно, так никогда и не встретится с ним.

Интересно, на кого он похож? Наверное, какой-нибудь повернутый, как все дружки Кэнди, хотя некоторые из ее компании были довольно симпатичными молодыми людьми. Наверное, он тоже симпатичный. Да еще и чуткий к тому же.

Если бы она не помешала Кэнди, если бы не выключили электричество и если бы ее подруга настояла на своем и привела в качестве терапевтического средства своего знакомого на встречу с Блайт, она сказала бы ему: «Я, конечно, рада познакомиться с тобой, но Кэнди явно преувеличивает мою проблему. Ты совершенно не обязан встречаться со мной». А про себя добавила бы: «И только посмей намекнуть мне на постель».

Потом они вместе посмеялись бы и, может быть, пару раз по-дружески встретились бы за чашечкой кофе.

Но теперь все это вряд ли произойдет.

Блайт тяжело вздохнула. Этот парень так никогда и не узнает, что огненное у нее лишь одно — цвет волос, да еще страсть к правописанию и грамотной речи.

А вдруг он все еще сидит в аэропорту Бостона и ругается из-за отмены рейса? Если он вырос в одном дворе с Кэнди, значит, он наверняка изощренный специалист по нецензурщине.

Блайт прервала свои мысли и огляделась. Она уже прошла добрую милю. Надо идти, все равно автобуса не дождешься. Еще тридцать пять кварталов — неплохая бодрящая прогулка. Который теперь час? Посмотрев на часы, она увидела, что уже около шести вечера. Еще тридцать пять кварталов, и она дома.

Народу на улицах было много. В центре города тротуары были буквально забиты пешеходами. Когда она вышла на Мэдисон-авеню и повернула в восточном направлении, народу поубавилось. Мимо проезжали лимузины, развозившие хозяев по их роскошным городским особнякам. Блайт устала и вспотела, магазины ее не интересовали.

Надо бы поискать другую работу, возможно, более успешную. Но как прожить без стабильной зарплаты и всех связанных с этим преимуществ? Она так одинока в этом большом городе.

И кем бы она была, если бы не Кэнди?

Хватит, слезливость не доведет до добра, а сама она уподобится персонажу из мыльной оперы. Все будет хорошо. Она сама о себе позаботится. У нее прекрасное образование. Просто ей пока не повезло с работой.

Она представила себя в джинсах и легком свитерке загружающей целую ораву ребятишек в большой автобус, припаркованный у красивого белого особняка в пригороде. Пахнет яичницей с беконом, приготовленной ею на завтрак. Сэндвичи с тунцом и краснобокие яблоки с любовью уложены в пакеты — это их обед. Именно об этом Блайт мечтала даже чаще, чем об успешной карьере на поприще журналистики.

Ей так хотелось стать женой и матерью. В свободное от домашних дел время она могла бы написать статейку в какой-нибудь журнал или газету об искусстве ведения домашнего хозяйства. Или о воспитании детей. Она добровольно помогала бы школе, где бы учились ее дети. Она даже готова была бы участвовать в городском совете в каком-нибудь симпатичном маленьком городке штата Коннектикут или Нью-Джерси, где обсуждали бы такие вопросы, как высота заборов и своевременная стрижка газонов. На первом месте в жизни Блайт были бы ее дети и ее муж-супергерой.

Этот секрет она хранила в потаенном уголке своей души. Ведь ни одна из ее подруг, и особенно Кэнди, не смогла бы ее понять. Настроенная на карьеру женщина из Манхэттена назвала бы домашнюю идиллию кошмаром. Для Блайт же, у которой никогда не было своей семьи, такая жизнь казалась Царством Небесным на земле.

К сожалению, для осуществления ее мечты был нужен красивый, любящий и сексуальный мужчина. Он должен понять ее и поддержать ее мечту, полюбить ее и детей. Когда-нибудь она встретит такого мужчину.

Блайт с улыбкой вошла в здание, где она и Кэнди снимали квартиру на двоих, мечтая окунуться в освежающую волну кондиционированного воздуха. Но и здесь ее ждало разочарование. Кондиционеры не работали.

Сантьяго, дневной привратник, был еще на работе. Увидев ее, он произнес с облегчением:

— Мисс Пэджет, наконец-то вы дома.

— Да, еле дотащилась, — охрипшим голосом ответила она. — Мечтаю о душе. У нас есть хотя бы вода?

На его лице появилось виноватое выражение.

— Вода-то есть. — Он откашлялся. — Не горячая, конечно. У нас только не работают лифты.

Блайт и Кэнди жили на двадцать третьем этаже.

— Я всегда думала, что для лифтов есть запасной источник энергии.

— Система не работает. Наверное, нет автономного питания.

— О господи! — простонала она. — Ладно, поднимусь пешком.

— Там темно. На лестничной клетке нет света, — продолжал Сантьяго. — Я скупил все фонарики в хозяйственном магазине на углу. Возьмите один. Я бы проводил вас, но не могу уйти. Еще не пришла ночная смена.

— Интересно, мосты и туннели тоже перекрыли?

Сантьяго кивнул:

— Эдди звонил, он не может выбраться из Бруклина.

Судьба ее предполагаемого кавалера была решена.

— Я знала, что когда-нибудь нам придется пожалеть, что мы живем в век техники, — сказала Блайт и направилась к лестнице.

Она открыла дверь — и обмерла от страха. В лестничном колодце не было окон, там было темно, хоть глаз выколи. Но это был единственный путь домой. Вцепившись в фонарик, она отважно ступила в темноту и стала подниматься по лестнице.

Второй этаж, третий, четвертый, пятый…

Ей никогда не приходилось подниматься пешком. В таком городе, как Нью-Йорк, всегда работали лифты.

Шестой, седьмой, восьмой…

Когда она найдет мужа и родит много очаровательных детей, ей не придется карабкаться по ступеням. У нее будет дом от силы в два-три этажа где-нибудь в маленьком городке или на окраине. Прислушавшись, она уловила какой-то шум, доносившийся сверху. Приятно осознавать, что где-то там есть еще и другие люди.

Девятый, десятый, одиннадцатый…

Чем выше она поднималась, тем больше жалела, что не согласилась на предложение Кэнди встретиться с ее приятелем и отдаться неистовой страсти. Ведь Кэнди уверяла ее, что все получится замечательно.

Как же его зовут? Она так и не сказала.

Блайт нахмурилась. Но все еще может измениться. Она уселась на первую ступеньку, ведущую на двенадцатый этаж, положила на колени голову и закрыла глаза, задумавшись о том, какой ценой приходится расплачиваться за возможность жить в этом городе.

Шум сверху усилился. Она внезапно поняла, что это не голоса соседей, а стук и отчаянные крики. Она испугалась. На кого-то напали или кого-то убили! У воров не осталось ни малейшего понятия о чести и совести!

У нее в сумочке были свисток и газовый баллончик. Она ни разу не пользовалась ими. Интересно, откуда раздался крик? Она решила двигаться вперед. Собравшись с духом, взбежала вверх по ступеням и наткнулась на запертую дверь.

Наверное, один из ключей, которые вручили им при въезде в квартиру, должен подойти. Стук усилился, крики стали еще громче. Она порылась в сумочке, нашла связку ключей и начала подбирать их по одному к замочной скважине. Наконец один из ключей подошел, она проникла на площадку двенадцатого этажа, светя фонариком по сторонам.

— Руки вверх! У меня в руках оружие! — крикнула она.

Крики прекратились.

— Эй! — позвала она робко. — Здесь есть кто-нибудь?

— Есть.

Голос раздался сзади справа и над головой. Блайт испуганно вскрикнула. Фонарик выпал у нее из рук и исчез в темноте.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Кто здесь? В полной темноте Блайт начала ползать по площадке в поисках фонарика. К счастью, ее рука вскоре наткнулась на него, и она поспешно его включила.

— Я в лифте. А ты что подумала?

Блайт посветила в сторону лифтов.

— В котором? — спросила она. Ее голос дрожал. Она постучала в первую дверь. — В этом? — Потом постучала во вторую. — Здесь?

Она уже подошла к третьей двери, когда услышала сердитый голос:

— Стой, черт тебя побери! Здесь я, в среднем.

— У тебя все в порядке?

— Нет, не в порядке. Я застрял в лифте.

— А в остальном ты как?

— Мне и этого достаточно.

— Сколько ты уже там сидишь?

— С тех пор, как выключили свет. Может, хватит о глупостях? Как мне отсюда выбраться?

— Да, выбраться можно, — заговорила она терпеливо, словно объясняла ребенку. — Найди телефон и скажи…

— Телефон не работает. И света нет.

Только теперь она начала осознавать масштабы проблемы.

— Электричество отключили на очень большой территории, — вздохнула она. — Но надо же тебе как-то выбираться оттуда. Не волнуйся. Набери 9-1-1. У тебя есть мобильный телефон?

— Сигнал не проходит.

— Тогда я пойду вниз, — предложила она, внутренне содрогаясь от такой перспективы, — и спрошу у Сантьяго, может быть, у него есть какой-нибудь инструмент, чтобы открыть дверь.

— Нет. Не уходи.

Она помедлила. Мужчина почти признавался в том, что напуган. Может быть, у него клаустрофобия? Он сидит один уже несколько часов в закрытом помещении, в полной темноте. Он рад, что хоть кто-то есть рядом. Она нужна ему. И должна поддержать его.

— Хорошо, я останусь. Наверное, у меня в сумке найдется подходящий инструмент.

— Ты что-нибудь видишь? — удивился он.

— У меня есть фонарик.

— Ах, фонарик! Что угодно отдал бы за фонарик!

Бедный парень. Она направила луч фонарика на дверь лифта.

— Ты видишь? Что?

— Свет от фонарика.

— Нет.

Она вытряхнула содержимое своей сумочки на площадку и, направив луч фонарика на кучу, отыскала пилку для ногтей. Стоя на четвереньках, она просунула пилку сквозь створки лифта и пошевелила ею.

— Видишь пилку для ногтей?

— Я вообще ничего не вижу.

— Тогда попробуй нащупать ее.

— Подними повыше. Мне кажется, что ты находишься ниже меня. Должно быть, лифт остановился между этажами.

Она встала, приподнялась на цыпочки и снова просунула в створки лифта пилку.

— Вот она! — обрадовался он, как Колумб, заметивший в океанских далях полоску земли. Она почувствовала, как он потянул за пилку. — Это, к сожалению, не поможет открыть дверь. У тебя нет чего-нибудь потяжелее и побольше размером? Погоди, у меня должен быть с собой перочинный нож.

— У тебя есть нож?

— У каждого человека есть перочинный нож. Ты что, испугалась? Перочинные ножи не относятся к разряду холодного оружия.

Он говорил на правильном языке, как профессиональный журналист.

— Ну хорошо, извини. — Блайт увидела в щели между створками заостренный кончик лезвия. — У нас теперь есть два полезных инструмента.

— Надо раздобыть что-нибудь еще.

Блайт вытащила из волос гребень. Он был из пластика, с крепкой ручкой и редкими прочными зубьями. Такой гребень годился для расчесывания даже африканских курчавых волос. Только такой гребень подходил и для необычно густых волос Блайт. Наверное, это подойдет. Она взяла гребень за ручку и начала протискивать его в узкую щель между створками.

— Ох!

Она замерла.

— Что случилось?

— Что-то стукнуло меня по носу.

— Это мой гребень. Постарайся ухватиться за него и помоги протащить его в щель. — Она тут же почувствовала, как он потянул гребень на себя.

— Я держусь за него. Если бы можно было повернуть его так, чтобы не сломать…

Из щели показались длинные сильные пальцы.

— Кажется, дверь поддается.

— Плюнь на гребень. Не жалей его. Помоги мне раздвинуть двери.

Блайт заткнула за пояс фонарик. Она просунула кончики пальцев в щель и начала тянуть изо всех сил в стороны.

— Толкай, — подбадривал ее настойчивый голос.

— Возникла небольшая проблема, — сообщила она. — Ты находишься слишком высоко от площадки, где стою я. Если я буду толкать и дверь внезапно откроется, я упаду в шахту лифта. Не думаю, что кто-нибудь на свете будет об этом особенно сожалеть, но мне не хотелось бы упасть из чисто личных соображений…

— Не толкай, — послышался его голос. — Дай мне подумать. — Наконец в расширившейся щели над ее головой показалось его плечо. — Теперь отойди и тяни на себя левую дверцу.

— Левую от меня или от тебя?

— Левую от тебя. А я нажму на дверцу правую от тебя. Поняла?

Она ухватилась за левую створку.

Дверь распахнулась, Блайт упала назад. Чемодан вывалился на площадку и упал на ее колено, за ним последовали сумка и сам человек.

Некоторое время он тяжело дышал, потом сказал:

— Мне кажется, что я в тебя влюбился. Выходи за меня замуж.

На грани паники она все-таки почувствовала, что невольно улыбается.

— Давай подождем с церемонией до утра, ладно? — сказала она.

— Ты права, — согласился он. — Я слишком импульсивен. Надо сначала познакомиться. Я Макс. Макс Лофтон. Вообще-то у меня сегодня уже назначено свидание. Прежде я должен выполнить свой долг. — И добавил: — Хотя она ведь все равно не явилась домой.

— А на каком этаже она живет?

— На двадцать третьем. И вообще, я только что прибыл, а девушку никогда раньше не видел. Свидание с незнакомкой. Вот такая сумасшедшая история…

Темнота, страх, напряжение и вместе с тем облегчение — все это одновременно свалилось тяжким грузом на голову Блайт. Ее охватил приступ истерического смеха.

— Это со мной ты должен был встретиться, — хохотала она. — Привет! Добро пожаловать в Нью-Йорк!

— Ты в порядке? — озадаченно спросил Макс маленькое существо, которое пыхтело, поднимаясь рядом с ним по лестнице, когда они достигли пятнадцатого этажа. — Может, передохнем? Ты, наверное, устала. Ты что, пешком добиралась домой от самого «Телеграфа»?

— Угу! — простонала она где-то на уровне его подмышки. Она была совсем не такой, как он ожидал. Тягучий, с легкой хрипотцой голос, который он слышал по телефону и который приглашал его провести вместе вечер после его приезда в Нью-Йорк, создал у него впечатление, что с ним встретится высокая девушка. Блондинка. Секс-бомба. Смелая и дерзкая.

Эта же была маленького роста. У нее роскошные густые волосы, и кажется, рыжего цвета. Очень сексуальная, но, похоже, она этого даже не сознает.

Как бы то ни было, а она спасла ему жизнь, значит, человек она хороший. Ему хотелось поцеловать ее.

— А почему ты… явился… так рано? — поинтересовалась она, тяжело дыша.

— Я должен был явиться, как только приеду в город.

— Но ведь не… в семь же часов?

— Конечно, нет. — Он помолчал, направив луч фонарика на ручные часы. — Сейчас уже далеко за восемь.

— Как летит время!

— Когда я сидел в лифте, мне казалось, что время идет очень медленно. — Он взглянул на нее сверху вниз. Они достигли семнадцатого этажа, и он почувствовал, что она не может дальше идти. Ее узкие плечики в простенькой футболке печально поникли. Устала, понял он, ведь ей еще пришлось помогать ему выбраться из лифта.

Он почувствовал сострадание и нежность к ней. Ведь она — просто героиня! Теперь настало время ему проявить себя, как представителю сильного пола.

— Ты падаешь от усталости, — заметил он.

— Нет, все в порядке, — возразила она, задыхаясь.

— Нет, не в порядке. Подожди-ка.

Он повесил на плечо чемодан, взял ее сумку, потом, несмотря на ее протесты, протянул ей свою сумку и поднял девушку на руки.

— Побереги силы! — крикнула она и начала вырываться.

— Не трепыхайся, — прикрикнул он.

Когда он опустил ее на пол перед дверью ее квартиры, его ноги подкашивались. Она отыскала в сумке ключ. И, только оказавшись внутри квартиры, он почувствовал, что смертельно устал.

— Спасибо, что донес меня. Ты, должно быть, с ног от усталости валишься. Да сядь ты, ради бога! Сейчас разыщу свечи. Хочешь пить? Вода есть, — сообщила Блайт. — Но думаю, что тебе бы не помешало что-нибудь покрепче. Мне тоже. У нас прекрасный выбор. Чего бы ты хотел?

Он добрался до дивана, который разглядел в луче ее фонарика, упал на него лицом, успев пробормотать: «Виски». И отключился.

Блайт нашла свечу и некоторое время рассматривала мужчину при ее свете. Широкие плечи, обтянутые черной рубашкой для поло, тонкая талия, длинные ноги в черных плотных джинсах, сквозь ткань прорисовывались сильные мышцы бедер.

Она представила, как эти бедра касаются ее ног. Все-таки Кэнди неплохо придумала.

— С чем ты пьешь виски? — тихо спросила она.

Он ответил хриплым шепотом:

— Со льдом.

Со свечой в руке Блайт открыла холодильник и тут вспомнила, что и он не работает. В отделении для заморозки льда была только талая вода.

Максу Лофтону пришлось столько пережить, пока он добрался до нее, что она просто обязана сделать для него что-нибудь, чтобы он не сожалел об их встрече. Про себя Блайт уже решила, что он ей нравится. Мужчина, несший ее на руках шесть этажей, заслуживал особого внимания и подтверждал, что он действительно деликатный, как говорила Кэнди. Только забывчивый.

Ведь Кэнди говорила, что он придет в семь. А если принять во внимание время его нахождения в лифте, выходит, что он явился где-то около четырех.

Главное, что он был уже здесь. Сейчас они выпьют, он отдохнет и придет в себя, а потом видно будет.

Может быть, когда он повернется к ней лицом, перспектива лечь с ним в постель покажется ей вовсе не такой заманчивой.

Блайт задержалась на кухне. Все на самом деле зависело от его желания. Найдет ли он ее желанной — это еще надо проверить. Даже чувственный мужчина должен сначала ощутить желание, а потом уже действовать…

Она поставила поднос с напитками на кофейный столик и села на пол на уровне его закрытых глаз.

Продолжая рассматривать его, она отпила глоток воды. У него красивый профиль! Волосы цвета темного шоколада, загорелая кожа. Ей захотелось увидеть его глаза, которые скрывались под длинными темными ресницами. Глаза у него, должно быть, карие. Правда, она предпочитала голубые.

Запах виски разбудил его. Он повернулся к ней лицом, и она наконец получила возможность разглядеть его: крупные правильные черты, прямой тонкий нос и полноватые губы. Блайт захотелось поцеловать его, но в этот момент он открыл глаза и скосил их в сторону свечи.

Настоящее чудо! Его глаза были синими, глубокого изумительного оттенка.

— Значит, мы все же одолели эту лестницу, — сказал он спокойно. — Почему ты так удивлена? Ты же сама пригласила меня, и я, понятное дело, охотно согласился.

Что-то в его словах настораживало. Предложение исходило от Кэнди, но почему она ничего толком не объяснила? Умница Кэнди была, конечно, права. Давно пора отделаться от мыслей о прошлом и выкинуть из головы Тора, то есть Свена, и мужчина, который поможет ей в этом, лежит прямо перед ней. Он слишком устал, и было бы бесчеловечно отправлять его вниз пешком.

Странно, что Кэнди, назвав его красивым и сексуальным, не сказала, что у него удивительный мягкий баритон, от которого по телу Блайт прошла сладкая дрожь. Но вот они встретились, и она поняла, что для нее уже не важно, как звучит его голос, если перед ней такой красавец.

Вопрос в другом: как Кэнди решилась отпустить от себя такого мужчину? Более того, почему она буквально навязывала его Блайт? Вот это действительно щедрый жест настоящей подруги!

Улыбнувшись, Блайт придвинулась к нему.

— Я вообще-то не особенно верила, что ты появишься здесь, — призналась она. — В таких обстоятельствах мужчины обычно пасуют.

— Я все равно появился бы. Я всегда оказываюсь в нужном месте и в нужное время. Я как почтальон, мне не страшен ни дождь, ни снег, ни град, ни слякоть. Работаю в любых условиях.

— Рада это слышать. Зависимость от внешних обстоятельств может помешать в работе. — Она слышала от кого-то, что пациенты сильно переживают, когда их психоаналитики уходят в отпуск. Интересно, ведет ли он прием по субботам и воскресеньям? Может быть, он имеет возможность прилетать по выходным в Нью-Йорк, да и она может летать к нему в Бостон.

Что такое? Кажется, она опережает события. Скорее всего, все закончится после одной ночи. Возможно, даже один сеанс психоанализа поможет ей преодолеть стресс после разрыва со Свеном.

Может быть, он привык оказывать такие услуги своим пациентам-женщинам. От этой мысли ее неожиданно окатила волна ревности ко всем его пациенткам. Даже волосы зашевелились.

— Выпей виски, — предложила она. Похоже, ему вообще трудно шевелить головой. Тогда она предложила: — Хочешь соломинку? — Она придвинула свечу еще ближе к его лицу.

— Не надо соломинки. — Два темно-синих глаза уставились на нее, потом он резко сел, взял в руку стакан и сделал большой глоток. — Полдня ничего не пил, — пожаловался он.

Блайт бросилась в кухню, чтобы снова наполнить стакан.

— Какой ужас! Вот! Выпей еще!

Сев рядом с ним на диван, она наблюдала, как он пьет.

Он отпил еще, и взгляд его стал мягким.

— Вот теперь уже лучше, — сказал он, опираясь локтем на подушку дивана. — Еще немного, и я окончательно приду в себя.

— Вот и хорошо, — вздохнула с облегчением Блайт. — Как придешь в себя, сразу и приступим.

— К чему приступим?

Ее щеки вспыхнули.

— Конечно, если ты захочешь, раз мы все же встретились.

Он выпрямился.

— Конечно, захочу. Но мне кажется, что это будет трудно, учитывая обстоятельства.

— Нет, — заверила она его, — тебе вовсе не обязательно приглашать меня на ужин. Можно обойтись постелью.

Она почувствовала, как дернулось его плечо, которое касалось ее плеча. Он резко развернулся и уставился на нее. Стакан с виски выпал из его рук.

Блайт вскрикнула.

Он вскочил, отряхнул джинсы.

— Прости меня! — воскликнула Блайт. — Что я такого сказала? — Она метнулась в кухню, схватила несколько посудных полотенец из ящика. Зря она заговорила об этом. Он увидел ее и не заинтересовался. Он не хочет ложиться с ней в постель! Со свечой в руке она вернулась в гостиную и начала вытирать его мокрые джинсы полотенцем.

— Дай я сам. Спасибо, — пробормотал он.

Блайт поняла, что коснулась интимных частей его тела, и смутилась еще больше. Отдав ему полотенце, она отступила, чувствуя себя хуже некуда.

— Ты не хочешь ложиться со мной в постель, правильно?

— Нет, не правильно.

— Ну хорошо, я понимаю. Что ты сказал?

Он еще раз промокнул джинсы полотенцем. Повернувшись к ней, обнял ее за плечи. При слабом свете свечи его глаза сияли. Глядя на нее сверху вниз, он сказал:

— Я думаю лишь о том, как поскорее уложить тебя в постель.

У Макса было чувство, что он упустил в разговоре что-то очень важное, но ему не хотелось ничего уточнять. Разве мог он не принять дар потусторонних сил, то есть самой судьбы? Мог отказаться от удовольствия лечь в постель с этой миниатюрной, фигуристой рыжеволосой девушкой в веснушках?

Даже при свете свечи он видел, как она сексуальна. Он никогда в жизни не встречал таких женщин! У нее были ярко-рыжие волосы, кудрявые и буйные. Интересно, есть ли веснушки на ее теле? Воображение дорисовало заманчивую картину.

Он с радостью проведет с ней эту ночь.

Но надо обговорить условия.

— Ты в самом деле хочешь заняться со мной сексом? Ты говоришь это серьезно? Не дурачишь меня? — На лице у нее было выражение отчаянной надежды.

Это удивило его. Что она такое говорит? По телефону ее голос звучал так призывно и уверенно… Почему же она теперь так смущена?

— Конечно, хочу, — уверил он ее. — Еще как хочу! Говорю тебе это совершенно искренне. Подтверждение — все видимые признаки. — Он никогда еще так откровенно не разговаривал с незнакомыми девушками. — Но я подумал, что неплохо бы нам сначала… хоть немного познакомиться.

Он должен был сказать это: его побуждал голос совести. Он никогда не спал с коллегами, никогда не смешивал интим и бизнес. Ну а в этом случае, ему просто хотелось узнать, нормальная ли она, прежде чем тащить ее в постель.

— Хотелось бы слышать ответы на самые простые вопросы: кто, что, где, когда и почему. — Он улыбнулся, потому что знал о ней лишь одно, что оба они журналисты. — Расскажи о своей работе, семье, собаке, которая была у тебя в детстве, потом я расскажу тебе…

— Я знаю, как ведут себя люди твоей профессии, — ответила она, уткнувшись ему в подбородок. Она говорила быстро, немного задыхаясь. Но слова не были бессвязными. Ее руки, легкие и нежные, гладили его по плечам, вызывая вполне определенное чувство. — Только у меня никогда не было собаки, и мне действительно хотелось бы поторопиться. Время идет. Мне нужно, чтобы все кончилось прежде, чем я сорвусь. Конечно, если ты не очень устал.

Макс совсем не чувствовал себя усталым. Он оказался в ситуации, о которой мечтает в свое время каждый подросток, но Макс-то подростком не был. Он чувствовал, что ее обуревают чувства, главные среди которых — неуверенность, страх и усталость. Макс слышал, что в критических ситуациях люди вступают в сексуальные отношения, когда не могут справиться со стрессом другим способом. Может быть, ее случай аналогичен? Он приподнял ее лицо за подбородок. И внимательно вгляделся. У нее была мягкая, шелковистая кожа. В свете свечи Макс разглядел глаза цвета молодой листвы. В них чувствовалось нервное напряжение, но сама она выглядела совершенно здоровой.

Его сердце забилось сильнее.

— Люди иногда так сильно меняются при личной встрече, — заметил он, от волнения с трудом выговаривая слова. — По телефону мне показалось, что нервы у тебя в порядке. — Он прокрутил в памяти ее слова на лестнице: «Добро пожаловать в Нью-Йорк» — и постарался соотнести их с образом женщины, от прикосновения к которой кровь забурлила у него в жилах. Но он не очень сильно старался. Ведь был телефонный звонок, и теперь эта женщина находится рядом с ним.

Если бы не она, он задохнулся бы в лифте и уже вознесся бы на небо.

— Забудь о звонке, — вздохнула она и потянулась к нему. — Не верь ушам своим, когда говоришь по телефону. Все совсем не так, как ты думаешь. — Тут она отвела взгляд. — Давай начнем, — попросила она. — И поскорее.

Он не стал больше контролировать свое поведение. Будь что будет. Не время изображать святошу. Он подхватил ее на руки словно пушинку. Она тихонько вскрикнула, отчего его желание усилилось.

— Да и нет, — заявил он, унося ее туда, где, как он решил, находилась кровать.

— Не там, отозвалась она, стараясь развернуть его. — Что ты имеешь в виду: да и нет?

Крепко держа ее на руках, Макс повернулся в другую сторону, пинком распахнул дверь и осторожно положил ее в темноте на что-то белое.

— Мы, конечно, начнем, но только не так быстро.

Он лег рядом и губами нашел ее рот. Ее губы были полными, свежими и сладковатыми. Они тут же с готовностью раскрылись.

Поцелуй потряс его до глубины души, он застонал бы, если бы мог. Она слишком сильно прижала его к себе. Ее руки гладили его шею, волосы, ее рот жадно приник к его губам. Макс хотел было воспротивиться, прекратить все это, уйти в другую комнату, но ничего уже не мог поделать и смирился.

Возможно ли? Неужели ее мечта стать любимой женой и матерью может осуществиться? К сожалению, скорее всего, не с этим мужчиной. Он — всего лишь врач.

Должно быть, Макс очень хороший и грамотный специалист, ведь он целовался как никто другой, хотя она должна была признать, что практика ее в этом смысле была невелика. Однако она решила, что, даже если ей удалось бы перецеловать тысячу мужчин, ни один не смог бы сравниться с ним. Его поцелуи электризовали, доводили до безумного экстаза.

Блайт захлестнули волны чисто животного желания, какого она никогда еще не испытывала с мужчиной. Она чувствовала его крепкие мускулы, его сильные и ласковые руки. Он начал стягивать с нее футболку вместе с лифчиком. Надо было раздеть его, вскользь подумала Блайт, но, когда он приник губами к ее груди, целиком отдалась его рукам и желаниям.

Его поцелуи стали требовательными. Она со стоном откинула голову, наслаждаясь его ласками. Она потеряла ход мысли, окунувшись в море удивительных ощущений, и чувствовала, что сходит с ума от его ласк, от его поцелуев, от его прикосновений. А он продолжал эту сладкую пытку. Они упали поперек кровати. При этом он так толкнул спинку кровати, что она отвалилась, и они с грохотом свалились на пол вместе с матрасом.

Снизу начали колотить в потолок чем-то твердым, наверное ручкой от швабры. Блайт на мгновение пришла в себя, чувствуя, что Макс ничего не слышит. Ей было хорошо, очень хорошо.

Он не останавливался ни на мгновение. Она почувствовала себя на пике ощущений, и тут что-то внутри нее словно взорвалось, и она полетела в неведомые глубины страстного омута чувств. Казалось, ее силы иссякли, в то время как он был по-прежнему полон энергии.

— Кровать подкачала, она недостаточно прочная! — прохрипел он, покрывая поцелуями ее шею. — Мы продолжим игру на свободном поле.

Она издала протестующий писк, когда он, подхватив на руки, устроил ее на куче смятых простыней на полу.

— Ты горишь, — шепнула она, гладя его по груди. — Тебе надо охладиться.

— Потом, — ответил он, сжимая ее в объятиях.

— Я кое-что придумала, — шепнула она, соскальзывая с матраса.

Он потянулся за ней, не желая выпускать.

— У меня есть ручной фен, — прошептала Блайт, шаря в темноте.

— Брось, иди ко мне.

Она отыскала фен на батарейках, включила его и пристроила на столике.

— Вот! Правда, хорошо стало?

— А-а-а! О-о-о-о! — дурашливо застонал он. Потом схватил ее и притянул к себе.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Во время непродолжительной паузы среди этой прекрасной ночи Блайт приготовила бутерброды с тунцом, и они кормили друг друга прямо в постели. Во время другой передышки Макс принес из кухни банку с печеньем. Когда закончился заряд батарей на ручном фене, они распахнули окна и приняли холодный душ. Ледяные струи воды немного остудили их пыл.

Блайт крепко уснула.

Когда она проснулась, Макс полулежал, опершись на одну руку, и разглядывал ее. Комната была ярко освещена.

— Свет дали? — сонно пробормотала она.

— Это солнце, — ответил он ласково. — Уже больше десяти часов. — Он нежно провел кончиками пальцев по ее голому животу. — Как ты себя чувствуешь?

— Дивно! А ты как?

Он, поколебавшись немного, снова погладил пальцами ее живот и ответил:

— Это фантастика! И скажу тебе больше: я… удивлен.

Блайт наморщила лоб.

— В каком смысле удивлен? Приятно или неприятно?

Он говорил, что по телефону голос звучал обещающе, выдавая искушенную женщину — бесстрастную и пресыщенную. Она не оправдала его ожидания? Не хватило опыта или изобретательности? Он ожидал от нее другого?

Он тихо засмеялся.

— Очень приятно удивлен, этосовершенно точно. По правде говоря, я на это и надеялся. Но и ты должна признать, что я пришел достаточно подготовленным.

— Для оргии, — хмыкнула она, пытаясь вспомнить, сколько презервативов он использовал за ночь. — Не сомневаюсь, что человек в твоем положении должен был подготовиться как следует. В эту ночь ты был, можно сказать, на работе.

— Думаю, что действительно это связано в некотором роде и с работой.

Она замерла.

Он зарылся лицом в ее шею.

— Это никак не связано с работой. Но если мы станем работать вместе, нам надо будет держаться подальше друг от друга, иначе никакой работы не получится. Я просто не смогу рядом с тобой о ней думать.

Блайт моментально проснулась. Во всей этой истории что-то немного не сходится.

— Да, — продолжал он задумчиво, словно разговаривал сам с собой. — Когда ты позвонила…

Но ведь вовсе не она ему звонила. Это была Кэнди…

— …и предложила встретиться в Нью-Йорке…

Блайт окаменела. Боже! Да тут абсолютно все не сходится!

— Я расспросил о тебе Барта, и он сказал…

Откуда он знает Барта?

— …«Кэнди Джейкобсон? Очень неплохой вариант!» Значит, Барт о чем-то уже подозревал, и я подумал, что не стоит его разочаровывать…

Блайт резко села. Прежде чем отвечать, надо принять устойчивое положение и собраться с духом.

— Так ты приехал, чтобы заняться этим с Кэнди?

Он выпрямился рядом с ней и уставился на нее.

— Нет. Я приехал, чтобы встретиться с тобой. Потом начали происходить всякие неожиданности. А почему ты говоришь о себе в третьем лице?

— Боюсь, что здесь присутствует третий. Ты должен был прийти в семь, чтобы помочь мне пережить разрыв со Свеном.

Она выскочила из кровати, бросилась к шкафу, вытащила оттуда пестрые бермуды, натянула их поверх трусов. Кажется, она надела их задом наперед.

Потом она снова повернулась к нему. Он уже начал одеваться.

— Кэнди, — осторожно спросил он, — кто такой Свен?

— Я не Кэнди, — ответила она с отчаянием в голосе.

— Тогда какого черта… Кто же ты? — крикнул он.

— Мы с Кэнди вместе снимаем квартиру. Я решила, что ты — старинный друг Кэнди, тот самый чуткий и деликатный психоаналитик из Бостона, который приехал специально, чтобы помочь мне преодолеть стресс и сексуальную неуверенность.

— Я никогда в жизни не встречался с Кэнди. И я вовсе не психоаналитик. — Он удивленно вытаращился на Блайт. — Ты планировала встретиться с кем-то другим?

— Я ничего не планировала. Но теперь, когда мы встретились, я подумала, что другой парень мне и не понадобится. После того, что произошло прошлой ночью… — она понизила голос до шепота, — мне кажется, у меня с сексом все в порядке. — Она откашлялась. — А в какой области специализируешься ты?

— Я Макс Лофтон, политический обозреватель, работал в «Чикаго обсервер», а с понедельника буду работать в «Нью-Йорк телеграф». Я должен был догадаться, что «Телеграф» — оригинальное место работы, когда Кэнди позвонила и пригласила меня. Я просто никогда не подумал бы, что… — его голос слегка охрип, — что до такой степени оригинальное.

Блайт уловила звуки, которые доносились из гостиной, и похолодела. Входная дверь открылась и закрылась. Послышался голос Кэнди.

— Заходи, Гарт, — сказала она. — Я вас познакомлю, а потом быстренько уберусь, вы останетесь вдвоем и сами разберетесь. Блайт! — позвала Кэнди. — Ты дома? У тебя все в порядке?

Значит, она провела ночь с парнем Кэнди, и теперь наступил час расплаты.

— Все в порядке, — отозвалась Блайт. — Я беспокоилась о тебе, Кэнди.

— Пришлось переночевать в проклятом офисе, — орала Кэнди. — Гарт застрял на этом гребаном мосту, и патруль отправил его в какую-то вонючую ночлежку. Он спросил у них, где отель, а эти вонючие идиоты нагло заявили ему, что они не бюро путешествий. — Кэнди засмеялась.

— Кэнди! Прошу тебя, не выражайся! — произнес неизвестный Гарт. У него был приятный голос, но не такой проникновенный, как у Макса.

— Она сейчас войдет? — спросил Макс, прикрывая руками разорванные плавки.

— Уверена, что нет. — Блайт вышла из ступора. — Я выйду через минуту! — крикнула она и сделала знак Максу, чтобы он помалкивал и оделся. — Сиди тихо, — предупредила его она. — Я проспала, — объявила она громко. — Только надену на себя что-нибудь.

Господи, неужели все это было на самом деле! Макс достал из сумки трусы и новые брюки. Блайт натянула через голову оранжевую футболку и провела пальцами по спутанным волосам.

— Ты ничего не знаешь о моем парне? — крикнула Кэнди. — Я не могла до него дозвониться. Он не появлялся здесь?

— Боюсь, что он действительно здесь появился, — ответила Блайт уже нормальным, спокойным голосом, бросив на Макса укоризненный взгляд.

Тот в это время сосредоточенно застегивал пуговицы на рубашке в кремовую и голубую полоску. Одна пуговица отлетела. Он сердито фыркнул и полез в сумку за другой рубашкой, на этот раз достал темно-синюю.

— Что ты сказала? — крикнула Кэнди.

— Я сказала, что мы сейчас обо всем поговорим.

Блайт взглянула на свое отражение в зеркале и застонала. Более чувственный вид трудно было представить. Сразу видно, чем она занималась всю ночь. Но было уже поздно что-либо менять. Она приоткрыла дверь и вошла в комнату, где были Кэнди и психоаналитик, которых она обманывала, сама того не зная, всю ночь.

— Привет, — сказала она, широко улыбаясь.

— Ну, вот и ты, наконец! — сказала Кэнди. — Гарт, познакомься, это Блайт, — крикнула она из кухни. — И зажги эту вонючую печку, хочу подогреть кофе. У меня почему-то ничего не получается. Так что ты говорила о моем парне?

Блайт почувствовала, как кровь отлила от ее лица, и поняла, что на нее удивленно таращится Гарт. Она искоса взглянула на него. Кэнди оказалась права, он был привлекательным парнем, но в его лице не было той изюминки, которая поразила ее в Максе. Обдумывая, что бы ответить Кэнди, Блайт разглядывала Гарта. Светловолосый, в бежевом летнем костюме, светло-голубой рубашке в полоску и голубом галстуке.

Кажется, он не заметил ее растерянности. Деликатный мужчина.

— Ого! Кэнди говорила, что ты потрясающе выглядишь, но такого я не ожидал! — только и вымолвил он.

— Так он приходил? — спросила Кэнди, появляясь из кухни. — Мой парень здесь был?

Кэнди выглядела не лучшим образом. Носки ее остроносых туфель загнулись кверху, короткая кофточка вся измята. Блайт почувствовала себя виноватой.

— Понимаешь… я… то есть… он…

— Чертов трансформатор! Угораздило же его взорваться именно вчера! — Кэнди сердито надула губы. — Я должна была встретиться с Максом Лофтоном. Он переходит из «Чикаго обсервер» и будет работать у нас в «Телеграф». Я, как только узнала, что такого парня взяли к нам на работу, сразу решила охмурить его. Ведь если не врут и он действительно весь из себя…

Из комнаты Блайт послышался грохот. Кэнди и Гарт повернули головы на шум.

— Кто там? — спросила Кэнди, понижая голос до испуганного шепота.

— Понимаешь ли… — неуверенно начала Блайт. — Я думаю, что там кто-то пытается починить кровать. Все получилось действительно так странно!

— Ты сломала свою кровать?

— О боже, боже, боже! — закатывая глаза, пробормотал Гарт.

— Я изо всех сил старалась затащить сюда Гарта, чтобы поправить твою психику, а ты тем временем сама затащила кого-то и вместе с ним сломала свою кровать! — В голосе Кэнди слышались одновременно ужас и восторг.

— Не совсем так… — пробормотала Блайт.

— Так кто же… — начала Кэнди, и тут ее глаза едва не вылезли из орбит. — Вот это номер! Этого не может быть!

Она бросилась к закрытой двери комнаты Блайт и распахнула ее. Там стоял Макс, который успел надеть поверх синей рубашки блейзер. Впрочем, его безупречная одежда не гармонировала с небритой физиономией. Сквозь открытую дверь Блайт отметила, что он поправил кровать и пристроил отвалившуюся от кровати спинку, правда вверх тормашками.

— Доброе утро, — произнес он любезным тоном. Затем взглянул на Блайт, неловко стоявшую у дивана. — Вы, должно быть, спали на диване или так тихо прокрались в комнату, что я ничего не слышал. Проснулся, лишь когда вы все внезапно начали кричать.

Какой лгунишка, подумала Блайт, но в данном случае это его качество было как нельзя кстати.

Макс протянул руку Гарту:

— Меня зовут Макс Лофтон.

— Гарт, — неуверенно ответил тот. — Гарт Брэндон. Доктор Брэндон.

Макс пожал Гарту руку, потом повернулся к Кэнди:

— Вы, должно быть, Кэнди. У нас была назначена встреча вчера, только вы опоздали. — Он обезоруживающе улыбнулся ей.

Блайт поразило то, что он лгал так беззастенчиво ради того, чтобы спасти ее репутацию. Это было видно и дураку.

— Похоже, я действительно опоздала. — Кэнди вздернула подбородок, ее небесно-голубые глаза сузились и опасно засверкали. — Вы спали вместе! Это же ясно написано на ваших лицах. Как ты только могла, Блайт? Ты, моя лучшая подруга!

Блайт почувствовала огромную тяжесть своей непростительной вины.

— Давайте пить кофе! — объявил Гарт. В отличие от всех остальных он улыбался. У него была приятная улыбка. — Давайте спокойно сядем, выпьем кофе и все выясним.

— Гарт, — хмуро отозвалась Кэнди, — твои долбаные манеры в определенные моменты могут довести человека до столбняка.

— Прости меня, Кэнди, — отозвался Гарт. — Я понимаю, что некоторые вещи вышли из-под контроля, но это еще не значит, что мы должны вести себя как нецивилизованные дикари. Кроме того, как психоаналитик, я всегда стараюсь понять глубинные мотивы, которые толкают людей на некоторые необдуманные шаги в непредвиденных обстоятельствах. И вот я думаю…

— Предупреждаю тебя, Гарт, перестань вонять, а не то я плюну в твою глупую рожу, — протянула Кэнди.

— Спасибо за то, что ты поделилась со мной своими впечатлениями, — ответил Гарт, исчезая в кухне. — Кому сливки, сахар?

— Я помогу, — отозвалась Блайт. — О, ты и печку сумел зажечь! В холодильнике есть кофейный кекс. Если я заверну его в фольгу, он будет теплым через минуту. А еще есть апельсиновый сок. И сахар есть…

Макс внимательно взглянул на Кэнди Джейкобсен, с которой должен был встретиться накануне и провести ночь.

Она была футов шести росту, на очень высоких каблуках. Ее густые светлые волосы, висевшие небрежными прядями, показались ему сильно засаленными. Тени на веках были основательно размазаны.

Впрочем, стоит ей только вымыться, и она станет ослепительной мечтой любого мужчины. Именно таких красавиц Макс привык выбирать для приятного времяпрепровождения. Тогда почему же он постоянно бросает взгляды в сторону кухни, надеясь увидеть рыжую зеленоглазую сиротку, с которой он…

— Можно поджарить тосты, — продолжала щебетать в кухне Блайт. — Это вкусно с яйцами.

— Похоже, у нас получается настоящий, нормальный завтрак, — гудел Гарт. — Может быть, сядем за стол?

— Неплохая идея. Я накрою на стол.

— Нет, лучше я, а ты разливай сок.

Их воркование сводило Макса с ума.

— Прекрасное взаимопонимание, — бросила Кэнди. — Блайт был нужен партнер для секса, но я знала, что у нее с Гартом найдется много общего и без этого. Кроме того… — она придвинулась к Максу, обольстительно улыбаясь ему, — я не сомневалась, что и мы с тобой отлично поладим. — Ее улыбка погасла. — И все еще надеюсь на это, — добавила она с решительностью, которая заставила Макса занервничать.

— Извини, что все получилось совсем не так, как ты планировала, — начал он, пытаясь изобразить раскаяние. — Во всем виновата внезапная темнота, а вовсе не я. Я пришел сюда по твоему приглашению, — напомнил он. — Но по причине некоторых обстоятельств Блайт стала для меня добрым самаритянином, она при помощи гребня спасла меня из лифта.

При упоминании гребня гнев Кэнди усилился.

— Задрипанная добрая самаритянка!

— Уймись, Кэнди, — вмешался Гарт, входя в комнату с подносом, — ты никак не научишься выбирать выражения.

— Когда это необходимо, я умею себя вести как леди, — буркнула Кэнди.

— Да, я уже это понял, — хмыкнул Гарт. Он открыл посудный шкаф и достал пластиковые подставки. — Не обращайте на меня внимания, — бросил он через плечо. — Беседуйте. Беседа — это ключ к налаживанию нормальных отношений.

Он сунул пачку салфеток в цветочную вазу и поставил ее на стол.

— Ты даже не потрудился с ней познакомиться. Просто взял и поволок с порога в постель? — Кэнди уже почти кричала. — А если ты решил, что она — это я, то какого черта ты подумал, будто я готова тащить тебя в постель при малейшем намеке…

Вошла Блайт, неся на подносе четыре стакана с соком. Сок слегка расплескался, когда она резко остановилась и густо покраснела.

— Нет, — заговорила она. — На самом деле все было не так. Когда Макс наконец вылез из лифта, то объяснил, что у него на двадцать третьем этаже назначено свидание с девушкой, которую он никогда прежде не видел. Вот я и подумала, что он… — она указала на Макса, — тот самый. — Она повернулась и указала пальцем на Гарта.

— Блайт ждала мужчину, и он пришел, — заметил Гарт. — Человека пригласили с определенной целью, поэтому, когда они поднялись в квартиру, она, естественно, решила…

— Гарт, долбаный козел! — заорала Кэнди. — Черт побери, ты способен хоть раз в жизни по-настоящему рассердиться? Тебе самому нужен психоаналитик. Неужели ты ничего не можешь сделать?

— Блайт, дай мне стакан сока, — попросил Макс.

— Гарт правильно объяснил, что произошло, проговорила Блайт, — он только не сказал, почему это произошло.

— Давайте пить кофе, — предложил Макс. — Гарт прав. Капелька кофеина поможет взглянуть на вещи проще.

— Добавим к этому стакан сока, — добродушно продолжил Гарт, разгружая поднос со стаканами. — И вот завтрак готов. Красота!

— Блайт, ты говорила, что… — начала Кэнди, беря кусок кофейного кекса.

— Да, разумеется. — Блайт, конечно, не собиралась делиться интимными подробностями. — Я говорила, что ты до сих пор не понимаешь, что на самом деле произошло. А все из-за того, что сейчас я чувствую себя ужасно виноватой.

— Сейчас? Ты чувствуешь себя виноватой сейчас? спросила Кэнди и потянулась к маслу.

— Я чувствую свою вину сейчас, а тогда мне было неловко перед Гартом. Ведь я решила, что твоя идея ужасна. Ты же знаешь, я была против этого и никогда не согласилась бы…

— Какая идея? — спросил Макс.

— Ты потом поймешь, — отмахнулась Кэнди. — Пусть она доболтает свою гребаную правду до конца.

— Я не поняла, как ты смогла дозвониться до него и объяснить, что свидание отменяется, — начала Блайт. — Мобильной связи не было, и ты, может быть, застряла в подземке, а там мобильный не работает. И вот я почувствовала, что нехорошо отвергать парня, так и не познакомившись и ничего не узнав о нем. — Сцепив руки в замок, Блайт умоляюще посмотрела на Кэнди. — Я даже не знала его имени. И вдруг этот человек вываливается из лифта прямо на меня. Я, конечно, решила, что это он, и захотела поблагодарить его. — Она с облегчением оглядела присутствующих, не понимая, почему они так ошеломленно таращатся на нее. Что она такого сказала?

— Ага, — сказал Гарт, — очень мило.

Блайт даже обрадовалась, когда ситуацию стал объяснять Макс.

— Было темно. Я испугался до смерти. Никак не мог выбраться из этого лифта. Понятия не имел, куда я прыгаю или на кого. Насколько помню, я сначала бросил чемодан. Наверное, он попала в Блайт, хорошо хоть не пристукнул до смерти. Потом я вылез с сумкой. Я вовсе не хотел падать на нее, так получилось. Мной руководил страх.

Кэнди уставилась на Блайт.

— А тебе не пришло в голову назвать свое имя, сказать, что ты Блайт? Тогда Макс ответил бы, что он очень сильно извиняется и что он ошибся. Ведь у него было назначено свидание с Кэнди на двадцать третьем этаже.

— Я об этом не подумала, — робко возразила Блайт. — Я просто предположила, что он тот самый человек, который явился, чтобы…

— …встретиться, — решительно добавил Макс.

Кэнди невежливо фыркнула и начала есть яичницу.

— Ты и не представляешь, какой виноватой я себя чувствовала, когда узнала. Ведь он едва не умер от удушья. А тут появилась я и проявила гостеприимство, — продолжала оправдываться Блайт.

— Она была очень гостеприимной, — прокомментировал Макс.

— Что сделано, то сделано, — подвел итоги Гарт. — Теперь уже ничего не изменишь.

Блайт задумалась. Она была многим обязана Кэнди, и вот теперь получилось, что она предала подругу. Не удивительно, что Кэнди впала в ярость. Гарт прав. Ничего уже не изменишь. Одна надежда — на будущее. Макс, должно быть, уже разглядел, как хороша собой Кэнди. Наверное, он горько сожалеет, что провел ночь не с Кэнди, а с ней.

— Гарт правильно сказал, — заговорила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. — Произошла ошибка, и виной этому стала критическая ситуация, в которой мы оказались. В таких случаях люди действуют как получится. Прости меня, Кэнди. Я виновата перед тобой, потому что… — Ей было очень трудно говорить, она не знала, как закончим, признание. Тут ей некстати вспомнилась бурная ночь с Максом. Что делать? Лишиться подруги? Кроме давней дружбы, их связывала общая квартира, которую одна Блайт не смогла бы оплачивать. Выбрав Макса, она потеряет старинную подругу, а вместе с ней и квартиру. Она помолчала, потом глубоко вздохнула, собираясь с духом. — Мы с Максом больше не увидимся. Он твой, Кэнди.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

После заявления Блайт за столом установилась тишина, лишь со стороны Макса слышались какие-то нечленораздельные звуки. Она упрямо не смотрела на него.

— Какие зрелые мысли появились в голове столь юного создания! — заметил Гарт. — Надеюсь, твои планы не изменились и сегодня, как было решено, ты начнешь все сначала, но уже со мной? — Он улыбнулся Кэнди.

Она не собиралась ничего начинать с Гартом, так же как и вчера — с Максом.

— Мне вообще никто не нужен! — выпалила Блайт. — Я уже излечилась. — Она зажала ладонями рот, но было слишком поздно.

— От чего ты излечилась? — резко повернулся к ней Макс.

— От… — начала Кэнди.

— …от потребности назначать свидания вслепую. — Блайт так резко вскочила со стула, что он с громким стуком упал. Она провела рукой по волосам, отметила, что они в полном беспорядке, и начала возбужденно ходить по комнате. — Боже, вы только посмотрите, что из этого вышло! Теперь ни за что на свете не стану встречаться с парнем, пока не узнаю всю его подноготную. Ты понял, Гарт? Пока не узнаю о тебе все, и не уговаривай меня с тобой встречаться. И давайте не будем больше об этом говорить.

— Не глупи, Блайт! — вмешалась Кэнди. — Вы с Гартом можете провести вместе прекрасный платонический вечер, если уж ты на этом настаиваешь.

— Конечно, — обрадовался Гарт. — Я все выходные буду здесь. Мне было бы приятно провести это время в твоей компании, раз Кэнди занята.

Макс снова что-то невнятно проворчал.

— Где ты покупаешь такие прекрасные яйца? — поинтересовался Гарт. — Они точно такие же, как те, которые моя мать покупает на фермерском рынке. А этот кофейный кекс, наверное, сама пекла? Я был на кухне и видел кондитерскую фольгу. Ты его пекла, чтобы произвести впечатление на гостей? — Он ослепительно улыбнулся.

— Нет, — ответила Блайт, — я никогда не заворачиваю выпечку в фольгу.

— Господи, Гарт! Такой ответственный момент, а ты болтаешь о всяких глупостях!

— Вообще-то мне пора идти, — заявил Гарт. — Нужно успеть сдать в комиссию текст доклада.

— О чем твой доклад? — спросил Макс.

— О психологическом воздействии учителей, ведущих альтернативный образ жизни, на первоклассников.

— В самом деле? — Макс недоуменно уставился на Гарта. — И каково же их психологическое воздействие?

— Никакого, — флегматично ответил Гарт.

— Итак, решено, — заговорила Кэнди. — Я буду встречаться с Максом, а Блайт — с Гартом.

— Решено, — подтвердил Гарт.

— Решено, — обреченно откликнулась Блайт.

— Не совсем. — Макс был спокоен, лишь глаза выдавали его состояние.

Блайт послала ему умоляющий взгляд, прося не усложнять ей жизнь. Кто знает, что может произойти в будущем, но пока ей просто хотелось освободиться от чувства вины, хотелось, чтобы между ними всеми установился мир.

Если она ему хоть немного нравится, он сделает так, как она просит.

Макс был разъярен. Он наконец-то составил для себя четкую картину того, что произошло. Очевидно, Кэнди привезла Гарта, чтобы тот разобрался с какими-то мифическими сексуальными проблемами Блайт после ее неудачных отношений с парнем по имени Свен. Но Блайт сама сказала ему, что он отлично справился со всем и ей не нужна больше помощь психоаналитика. Следовательно, ей нет никакой надобности оставлять при себе Гарта.

Да, Блайт не так вызывающе красива, как Кэнди. Он назвал бы ее… очаровательной. Да, именно так. Миниатюрная девушка, с мягкой, нежной кожей — как спелый отборный персик.

Она принадлежала ему всего одну ночь, но Максу казалось, что в его душе начался некий необратимый процесс. Появилась даже мысль, что, возможно, она — женщина его мечты, с которой он хотел бы прожить всю жизнь.

Да, ему определенно хотелось продолжать отношения с Блайт, даже если для этого придется очень сильно постараться. Правда, важно еще получить согласие самой Блайт. Но похоже, она уже все решила. Максу хотелось завыть от злости.

Однако почему она приняла такое решение? Ведь прошлой ночью ей было так же хорошо с ним, как и ему с ней. Это соседка сбивает ее с толку.

Если Кэнди будет в ярости, вместе девушкам не жить, значит, кому-то из них нужно съезжать. Значит, не обойдется без потерь. Он заметил выражение глаз Блайт. Она умоляла его не затевать ссору и согласиться с ее решением.

Хорошо, он поможет ей, пока не найдет другой выход. Он постарается объяснить Блайт, что не нужно идти у Кэнди на поводу. Надо подождать более благоприятного момента.

— Здесь дело не в консенсусе, а в свободе выбора, — начал он, словно сам был психоаналитиком.

Он видел, как замерла Блайт, перестав суетливо вытирать стол и собирать грязные тарелки.

— Конечно, ты прав, — согласилась Кэнди. — Я предлагаю тебе прогуляться сегодня вечером со мной.

— А я хочу пригласить Блайт вечером, чтобы познакомиться с ней поближе, — сказал Гарт.

— А я выбираю… вернее, желаю всем вам счастья… сегодня вечером, — проговорила Блайт.

— Тогда давайте пойдем куда-нибудь все вместе, — предложил Макс.

— Двойное свидание! — ужаснулась Кэнди.

Гарт явно заинтересовался предложением.

— Прекрасно, Лэнгстон! — поддержал он.

— Лофтон, — поправил его Макс.

— Лофтон, — поправился Гарт. — Это не будет двойное свидание, Кэнди. Мы назовем это встречей четырех друзей.

— Ох! Мне уже не терпится! — взвизгнула Кэнди.

Макс взглянул на Блайт, ища ее одобрения, но ее лицо оставалось непроницаемым.

— Ладно, хватит, — вмешалась Кэнди, словно кто-то собирался возражать. — Встретимся здесь в семь, выпьем и отправимся куда-нибудь на ужин. Блайт приготовит нам закуску, а поужинаем в ресторане. Согласны?

— Я, собственно…

— Ты можешь не ходить сегодня в «Телеграф», а я заскочу туда, как только приведу себя в порядок.

— Так я тогда… — промямлила Блайт.

— Я поймаю такси, — заявил Макс. — Гарт, я подброшу тебя до отеля по пути на мою новую квартиру, — предложил он, а про себя добавил: «Или выброшу прямо сейчас из окна».

— Гарт остается, — упрямо заявила Кэнди.

Макс удивленно уставился на нее, потом на Гарта, потом на Блайт, та робко улыбнулась ему.

— А я пойду, — заявил он и ушел.

Чтобы выкинуть Макса из головы, Блайт принялась энергично мыть обеденный стол.

Кэнди уплыла в свою комнату.

— Брось эти тарелки, — проговорил Гарт. Прости, что Кэнди командует. Она привыкла делать это, когда жила дома. Там ее все слушались беспрекословно. Это вовсе не значит, что мы должны во всем ей подчиняться. Давай сделаем так: ты сначала иди в душ, а я тем временем вымою тарелки.

Блайт задумчиво посмотрела на него: а он неплохой парень и может быть хорошим другом.

— Ничего, — ответила она, — я все равно сегодня не работаю, а тебе надо спешить на конференцию. Спасибо.

Не стоит думать о Максе. Он ушел злой на всех, особенно на нее. Наверное, на этом их знакомство и закончится. Блайт уже кончала уборку, когда одновременно с двух сторон в гостиной появились Кэнди и Гарт, чистые, благоухающие и полностью готовые для выхода.

— Ты уже помыла посуду? А я хотел помочь тебе, — развел руками Гарт.

Кэнди сердито взглянула на него и бросила Блайт:

— Увидимся позднее. — В ее голосе не было злобы, и Блайт обрадовалась этому. — Отдохни и не думай ни о чем плохом.

— Хорошо, — ответила Блайт, уже размышляя о том, что она приготовит на вечер.

Макс приехал на Бродвей с намерением купить по пути продукты, такие, для приготовления которых не нужно электричества. Он не позволит, чтобы Блайт целый день готовила на всю компанию. Из-за отключения электричества продавцы вынесли товары на улицу, и в продаже были только банки с солеными сушками и орехами. Он купил по банке всего, взял еще какие-то мелочи, чтобы самому перекусить, и бутылку воды для себя. Нагрузившись покупками, он пошел в свою квартиру, которую купил в свой предыдущий приезд в феврале. Тогда он и заключил контракт с «Телеграф».

Никогда прежде он не чувствовал себя таким оторванным от жизни. Как-то странно было обходиться без газет. Газеты были неотъемлемой частью его жизни почти с момента рождения. Они были частью жизни отца, а он пошел по его стопам.

Его отец, редактор и издатель небольшой провинциальной еженедельной газеты в штате Нью-Джерси, довольствовался малым и был счастлив. Мать писала статьи о свадьбах и вела колонку кулинара, а также давала советы о том, как одеваться по погоде. Но это — так, в качестве хобби. Более всего на свете она любила вести домашнее хозяйство.

Никто не готовил так вкусно, как мама. Время от времени Макс тешил себя надеждой, что, возможно, ему тоже встретится такая женщина, не слишком поглощенная карьерным ростом, но постепенно его надежда угасла. Найти бы женщину, с которой не захотелось бы расстаться немедленно после знакомства!..

Его охватило непреодолимое желание позвонить Блайт. Проклятье! Ему просто необходимо позвонить ей и сказать, чтобы она не беспокоилась, что он купил все, чтобы перекусить вечером. Ему захотелось пожурить ее за то, что она единолично приняла такое идиотское решение, хотя оно касалось их двоих.

Макс набрал номер домашнего телефона, который дала ему Кэнди. Никто не ответил. Должно быть, у них телефон не может работать без электричества.

Окончательно расстроившись, он позвонил парню, который взялся доставить его пожитки в Нью-Йорк на микроавтобусе. Тайгер Тэмплтон высказал все, что он думает по поводу происходящего вокруг беспорядка. Напоследок он заявил, что багаж Макса по причине транспортных пробок и всеобщей неразберихи сегодня не прибудет. В лучшем случае его привезут в Нью-Йорк завтра, если, конечно, не возникнут непредвиденные обстоятельства. Тогда придется подождать до воскресенья.

Все имущество Макса умещалось пока в одном микроавтобусе. Но теперь, когда он начинает новую жизнь в новом месте, ему потребуется купить мебель.

Оставив чемодан и сумку на полу в своем новом пустом жилище, он вымылся и пешком зашагал в офис «Телеграф», чтобы приступить к исполнению своих новых обязанностей.

Выпроводив наконец Кэнди и Гарта из квартиры, Блайт встала под душ. Она подставила лицо тяжелым струям, и их агрессивные удары напомнили ей Кэнди. Между ней и Кэнди сложились странные отношения, и до сих пор Блайт считала их совершенно нормальными. По инициативе Кэнди они вместе сняли квартиру, неплохую по стандартам большого города, за очень умеренную плату. Блайт обожала заниматься хозяйством — любила готовить, убирать и обставлять квартиру, а Кэнди все это терпеть не могла, и так повелось, что Блайт занималась хозяйством в обмен на огромную доброту Кэнди.

Но сейчас Блайт почувствовала сильную обиду.

Должно быть, так на нее подействовала ночь, проведенная с Максом. Он отдался ей полностью, не требуя ничего взамен. Он даже сам заправил кровать — или хотя бы попытался это сделать как мог. Она чувствовала, что Макс никогда не стал бы обращаться с ней как со служанкой лишь из-за того, что на службе она не могла подняться выше должности простого редактора. И еще из-за того, что сама она никогда не смогла бы позволить себе снять квартиру за четыре тысячи долларов в месяц. Таких денег у нее просто не было.

Да, она не может отказаться от своего обещания Кэнди не встречаться с Максом. Но она сумеет найти себе другое жилье.

Можно снять комнатушку между Девятой и Десятой авеню, с общей кухней, зато она будет продолжать видеться с Максом. Эта мысль показалась ей весьма заманчивой. Ради Макса она постарается даже самое убогое помещение сделать уютным.

Электричество включили в два часа. Это значит, что осталось очень мало времени для приготовления заварных пирожных, ведь их еще надо вручную начинять кремом.

* * *

Сидя рядом с Максом на диване, Кэнди протянула ему маленькое заварное пирожное.

— Ням-ням, очень вкусно, — промурлыкала она.

— Спасибо, — довольно резко сказала Блайт. Ей было неприятно видеть Кэнди рядом с Максом. Они пробыли вместе почти целый день — болтались по отделу новостей.

Когда он вошел в квартиру, у него был усталый вид, и сердце Блайт заныло. Что принесет сегодняшний вечер? — думала она.

— Мы оставим твои сушки и орехи на другой раз, — заявила Кэнди. — Но очень мило, что ты их купил.

— Я все никак не мог понять, как ты сумела их приготовить без электричества, — восхищался Гарт, нежно лаская пальцами мочку уха Блайт. Такой милый утром, Гарт почему-то после своей конференции превратился в какого-то дешевого развратника.

Блайт резко вскочила со стула.

— Давайте наполню стаканы, — предложила она.

Макс так же резко соскочил с дивана:

— Я принесу выпивку.

Кэнди, которая склонилась над ним, и Гарт, увивавшийся вокруг Блайт, отпрянули в стороны.

— Ого, — сказала Кэнди, — люблю, когда мужчина берет инициативу в свои руки.

— Я сервировал стол, — напомнил Гарт.

— Да, согласна. — Кэнди одобрительно посмотрела на него. — Уверена, что Блайт высоко оценила твои усилия. Правда, Блайт?

— На который час у нас заказан ресторан? — вмешался Макс, который ворвался в комнату почти бегом и поспешно сунул стакан минеральной воды в руку Гарта.

— В семь тридцать, — ответила ему Блайт. — Я заказала машину на семь пятнадцать.

— Семь пятнадцать? Посмотрите, уже почти пора. — Макс взглянул на свои часы. — Шесть пятнадцать. Еще по стаканчику, и можно собираться.

Кэнди вскрикнула: он внезапно опрокинул стакан вина ей на юбку.

— Прости. Я принесу тебе другой стакан.

Но Кэнди живо вскочила и прижалась грудью к плечу Макса.

— Нет, сначала переодень меня.

Блайт упала в кресло и промокнула салфеткой вспотевший лоб.

— С тобой все в порядке? — забеспокоился Гарт.

— Что-то закружилась голова, — ответила Блайт.

— Да брось ты! — засмеялась Кэнди, отодвигаясь от Макса. — Разве ты уже успела забеременеть?

Блайт услышала свистящий звук, который издал Макс сквозь сжатые зубы перед тем, как исчезнуть в кухне.

— Вообще это возможно, — изрек Гарт. — Видишь ли, Кэнди…

— Да заткнись ты! — бросила та на ходу, направляясь в свою комнату. — Гарт, я помню тебя, когда ты был еще ребенком. С тех пор ты не изменился. Другие бегали, прыгали, безобразничали, а ты всегда был в стороне. Ты толкался за нашими спинами и изрекал: «А знаете, всего одно из яблок, за которыми вы лазаете в сад господина Гринбаума, состоит из миллиардов молекул». Да кому они нужны были, эти молекулы? — Тут она резко остановилась и, помолчав, уже добродушнее сказала: — Ты стал слишком умным. А Блайт обожает интеллигентных мужчин.

— О-о-о-о-о… — Довольный Гарт радостно щелкнул пальцами.

Не успела Кэнди закрыть за собой дверь, как рядом с Блайт появился Макс.

— Выпей-ка это, — сказал он, протягивая ей стакан с водой, в которой плавали кусочки льда. — Ты почувствуешь себя лучше. Здесь слишком жарко.

Она взглянула на него и удивилась, увидев, что он ей подмигнул. Может быть, он на нее уже не сердится. Наверное, он понял, почему ей пришлось от него отказаться. Она сделала глоток и чуть не задохнулась. В стакане была не вода, а самая настоящая водка, которую девушки на всякий случай держали в холодильнике.

— Спасибо, — сказала она. — Это должно помочь. — Она отпила еще, чувствуя, как тепло наполняет ее изнутри.

Макс уселся в кресло и обратился к Гарту:

— Я так понял, что ты посвятил жизнь тому, чтобы внушать людям уверенность в себе, помогать им стать самодостаточными. Расскажи-ка немного о своей работе. Ты имеешь дело с семьями? Или с детьми?

Чтобы не рассмеяться, Блайт выпила еще. Но, похоже, Гарт воспринял вопрос очень серьезно.

— Я в основном работаю с супружескими парами, — заговорил он, увлекаясь. — Есть и женщины с низкой самооценкой, и мужчины…

— Должно быть, машина подъехала, — сказала Кэнди. Она переоделась в короткую голубую юбку в цветочек и голубой топ под цвет глаз. — Давайте пойдем.

— …для лучшего взаимопонимания, так как в этом случае разрешаются многие проблемы… — продолжал бубнить Гарт по дороге к лифту.

Блайт взглянула на меню. У нее все плыло перед глазами. Ей показалось, что каждое блюдо меню в этом ресторане стоит не менее тысячи долларов. Конечно, это было не так, но четырнадцать долларов за салат для нее было равносильно тысяче. Такое она просто не могла себе позволить.

Зал ресторана был светлым и просторным.

Она взглянула через стол на Макса, который со счастливым видом обозревал меню. Впервые за весь вечер он улыбался.

— Мы должны заказать для каждого по главному блюду и по две закуски. Тогда мы сможем попробовать все. Я вас сюда привел, это моя идея, я и угощаю. Давайте, ребята, фантазируйте.

Не успела Блайт перевести дух, как Гарт сказал:

— Но ведь вроде бы я должен быть сегодня хозяином.

— В другой раз, — миролюбиво ответил Макс. — Ведь я устроил всю эту неразбериху.

Кэнди бросила на Блайт сердитый взгляд:

— А ты помогла.

— Не совсем так, — возразил Макс. — Если бы я тогда сказал, что у меня свидание с Кэнди Джейкобсен, а не просто с женщиной с двадцать третьего этажа, ничего бы такого не произошло.

— Так почему же ты этого не сказал? — В голосе Кэнди звучала неприкрытая враждебность.

— Из-за осторожности, — ответил Макс.

— Д-дайте этому м-мужчине «Б-белую л-лошадь», — вдруг произнесла Блайт. Она впервые заговорила с тех пор, как выпила водки, которую предложил ей Макс.

— С джином или водкой, сэр?

— Она пошутила, — ответил Гарт. — Шутка относилась ко мне. Рыцарь на белой лошади, понимаете? — Он скромно улыбнулся. — Я выпил бы стакан красного вина.

Макс внимательно посмотрел на Блайт.

Ее веки опустились, губы призывно блестели. Он налил ей водки, решив, что это поможет расслабиться, вовсе не собираясь ее спаивать.

— Что закажет мадам? — Официант нетерпеливо поглядывал на Блайт.

— Ей, пожалуйста, «Пеллегрино» с лаймом, — сказал Макс, заметив, что Блайт свернула свою салфетку так, что получилась роза, и просунула ее в вырез жакета на груди. На ней был скромный черный костюм с коротким жакетом. Вызывающей была лишь одна деталь: она не надела блузку, а вырез жакета был очень смелым. Он одобрительно кивнул. Во всяком случае, ее жест с розой из салфетки указывал на ее скромность и нежелание показывать обнаженную грудь.

— Я не хочу «Пеллегрино», — возразила Блайт. — Хочу тоже того, с яблоком.

— Она будет пить воду, — настаивал Макс. Впервые в жизни он споил женщину! Чувствуя себя последним негодяем, он решил во что бы то ни стало привести ее в чувство.

— Да, сэр, — кивнул официант и исчез.

— Когда ты умудрилась напиться? — удивилась Кэнди. — Ты же еще ничего не пила. Да и вообще, ты же не пьешь спиртное.

Блайт нахмурилась.

— В этом все и д-дело. Мне нужна тренировка по части к-крепких напитков. Что и говорить, я н-никогда этим не з-занималась, но выходит, что надо когда-то н-начинать… чтобы р-расслабиться…

— Давайте посмотрим меню, — предложил Макс. — Я хочу заказать свинину с кус-кус. А ты что хочешь, Кэнди?

Та положила руку ему на колено и погладила его бедро.

— Я закажу цыпленка под острым соусом.

Рука Кэнди оказалась в опасной близости от его набухшей плоти, которая невольно среагировала на брошенный в его сторону взгляд Блайт, разбудивший воспоминания прошлой ночи. Ему захотелось схватить руку Кэнди и отбросить ее. Чтобы вознаградить себя за неудобство от соседства с Кэнди, он вытянул ноги и словно невзначай дотронулся до ноги Блайт в ярко-красной туфельке. Блайт подпрыгнула.

— Не такое уж это к-классное блюдо — под соусом чили, — заявила она. — Ты же сама знаешь, Кэнди. — Она ткнула пальцем в меню. — Мне — это.

Гарт слишком близко наклонился к Блайт, и Максу это не понравилось.

— «Эскалоп в белом винном соусе», — прочел Гарт с видом человека, который совершенно не интересуется женской грудью. — Великолепный выбор.

— Ненавижу эскалопы, — сморщила нос Блайт. — То есть не то чтобы я их вообще не переваривала, но тут столько всего вкусного, а вы насильно принуждаете м-меня глотать какие-то эскалопы.

— Никто тебя насильно не заставляет, — возразил Гарт и с понимающей улыбкой склонился над ней.

Макс застыл на месте. Он был готов держать пари, что рука Гарта в данный момент ползает по колену Блайт. Носком своей туфли он приподнял ее ногу. Ему было не до игры, он просто хотел предостеречь ее.

— Блайт будет есть дичь в желе из гранатового сока и патоки, — сказал Макс, приближая ногу все ближе и ближе к колену Блайт. — Давайте сохранять нейтралитет.

— Мир во всем мире? — сухо спросила Кэнди. Она ни капельки не опьянела, несмотря на три стакана вина, выпитые дома, и бокал мартини в ресторане.

Блайт опять вспомнила их прошлую ночь и уставилась на Макса через стол, вновь переживая ощущения прошлой ночи.

Ее опьянение постепенно проходило, она уже решила, что все самое неприятное позади, когда Кэнди произнесла:

— Извините, пойду попудрить носик. Блайт, не пройдешься со мной?

Сердце Блайт дрогнуло от нехорошего предчувствия. Наверное, Кэнди заподозрила, что между ней и Максом что-то происходит. Она прошла следом за Кэнди в небольшое светлое помещение.

— Вот что мы сейчас сделаем, — сказала Кэнди. — Я пойду с Максом к нему на квартиру, а ты пойдешь домой с Гартом. Поняла?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Кровь стремительно отлила от лица Блайт. Ей показалось, что она сейчас упадет в обморок. Почему она дала Кэнди такое идиотское обещание — не видеться с Максом?

Но как бы то ни было, обещание дано, и теперь она вынуждена идти вместе с Гартом, оставив Кэнди опутывать Макса. Макс непременно подпадет под чары Кэнди и очень скоро забудет ее, Блайт. Ни один мужчина не сможет устоять перед зазывной манерой Кэнди, которая предлагает удовольствие без всяких обязательств.

Должно быть, Кэнди уже придумала, как покрепче привязать его к себе. И напоследок, чтобы сделать утрату еще больнее, она пригласит Блайт на свадьбу в качестве подружки невесты. Потом, чтобы окончательно уничтожить ее, она выберет для Блайт самое уродливое платье, какое найдет в магазине.

Но Блайт не переживет этой свадьбы. И когда священник спросит, нет ли причин, мешающих этим двоим заключить брак, она крикнет: «Есть! Он — мой!»

Когда они вернулись, мужчины спорили, кому платить по счету. Кажется, Макс выиграл спор. Он любезно позволил Гарту дать чаевые.

— Гарт, быстренько отвези Блайт домой, хорошо? — объявила Кэнди. — Мне надо кое о чем поболтать с Максом. — Она подмигнула Блайт.

— Конечно, — непослушными губами пробормотала Блайт. — Гарт, идем.

Макс бросил на нее быстрый взгляд.

— Мы все очень устали, — сказал он. — Давайте разойдемся по своим домам и как следует выспимся этой ночью. Кажется, Кэнди говорила вам, что Барт попросил нас поработать в выходные, чтобы нагнать упущенное время.

— Да, я совсем забыла, — огорчилась Кэнди. — Но не беспокойся, — обратилась она к Максу. — Утром ты будешь у меня как огурчик.

— Отлично, — вздохнула Блайт. Она с трудом выдержала взгляд Макса. — Идем, Гарт.

Забираясь на заднее сиденье такси, Блайт видела, как Кэнди с Максом садятся в другое такси. Это значит, что Макс так и не смог отказать Кэнди.

Ей вообще никто не мог отказать.

Гарт тоже наблюдал за Максом и Кэнди.

Присвистнув, он изрек:

— Ну и дела!

— Он красивый мужчина, — вяло объяснила Блайт, удивляясь, зачем она это говорит. — Вокруг нас мало красивых мужчин, и, заприметив его, она решила, что этот должен достаться ей. Она привыкла брать лучшее.

— Но, похоже, между вами уже что-то началось. Так почему Кэнди не отказалась от него? И что она в нем нашла?

Блайт почувствовала себя задетой.

— Ты спрашиваешь, что в нем такого особенного? Да все! На него приятно смотреть, с ним интересно разговаривать, он великолепный… — Спохватившись, она замолчала. — Он великолепный политический обозреватель, — добавила она вместо «любовник».

— Что ты имеешь в виду? На него приятно смотреть? Да ничего в нем особенного нет! Обычный парень!

Что это с ним? Неужели он бесится, оттого что у них ничего не получается? После своих поползновений в ресторане Гарт вовсе не выглядит влюбленным и, очевидно, совсем не горит желанием затащить ее в постель. Куда же делся терпеливый, внимательный и чуткий психоаналитик?

— Он гораздо больше чем обыкновенный парень, — горячо продолжала Блайт. — Он добрый, внимательный, щедрый и…

— Вы еще подеретесь или все же выйдете из машины? — поинтересовался таксист.

Блайт и Гарт одновременно протянули шоферу деньги, так что их руки столкнулись, но рука Гарта оказалась длиннее. Гарт резко открыл дверцу машины и, выпустив ее, выпрыгнул наружу.

— Ты же ни черта не знаешь о нем, — убеждал он. — Вы знакомы всего сутки. А Кэнди, я уверен, о нем вообще ничего не знает, — продолжал он бушевать. — Этот парень привык охмурять женщин. Он завлекает их своими чарами, потом бросает с разбитым сердцем, считая, что они сами во всем виноваты.

— Может быть, я совсем недавно узнала его, но уверена, что он совершенно не такой, как ты говоришь, — огрызнулась Блайт. — За что ты напустился на него? Тыведь его тоже совсем не знаешь.

— Я психоаналитик. И знаю людей.

Они прошли через холл к лифту.

— Да неужели? — разозлилась Блайт. — Говори что хочешь, но ты его совсем не знаешь. — Она вошла в открытый лифт и решительно нажала кнопку своего этажа.

— Я и не хочу его знать! — заорал Гарт, заскакивая за ней в кабину лифта.

— Тебе это и не нужно. Только не притворяйся, что не понял, какой он милый и привлекательный. Вот что безошибочно увидела в нем Кэнди.

— Привлекательный! О, женщины! Что может означать это определение? Оно совсем ни о чем не говорит.

— Зато помогает эмоционально. — Доехав до двадцать третьего этажа, Блайт вышла из лифта и побежала к двери квартиры. Гарт не отставал. Она начала нервно тыкать ключом в замочную скважину.

— Самое главное для мужчины — это финансовая состоятельность и устойчивое социальное положение. Ты только вспомни этого парня. Что может зарабатывать какой-то политический обозреватель своими статейками? Он хотел пустить нам пыль в глаза, когда заявил, что платит за всех, это же было очевидно. Кроме того, он показал, что привык жить независимо, а в жизни Кэнди таких парней было уже достаточно.

— Это каким же образом он доказал, что предпочитает оставаться независимым? — удивилась Блайт.

— Он пошел с Кэнди. Значит, он готов переспать с любой женщиной, какая ему встретится. С тобой, например.

— Господи, только не начинай! Он решил, что… Ладно, забудем о нем, — заключила Блайт.

— Я на такое неспособен, — буркнул Гарт. — Боюсь, что уже не успею снять комнату в отеле, — продолжал он холодно. — Из-за того, что были закрыты аэропорты, все отели забиты до отказа. Если позволишь, я проведу ночь на твоем диване. Утром уберусь.

— Предлагаю тебе занять мою комнату, — холодно ответила она. — Я переночую на диване.

— Не говори глупостей.

— Просто проявляю гостеприимство, — процедила она сквозь зубы. — Я только возьму зубную щетку и постельное белье. — Она заскочила в спальню и быстро вернулась в гостиную. — К тому времени, когда ты проснешься, я уже уйду на работу.

— Хорошо, — ответил он и вошел в ее спальню, хлопнув дверью.

Почему-то это особенно разозлило Блайт. Она решительно подошла к двери и без стука распахнула ее.

— И вот еще что, — процедила она. — Кэнди неправильно повела себя с тобой. Она орала, что ты неспособен на сильные чувства, не можешь рассердиться по-настоящему. Я теперь знаю, что это совсем не так, ты неплохо выражаешь свои эмоции. — С этими словами она в свою очередь грохнула дверью.

Дверь тут же снова открылась.

— Кэнди много чего обо мне не знает! — прорычал Гарт и, к возмущению Блайт, снова громко хлопнул дверью.

Блайт пошла в комнату Кэнди и надела самую скромную и закрытую ночную рубашку. Потом вытянулась на диване под розовым пледом и закрыла глаза.

Во сне ей привиделись Макс и Кэнди в его объятиях. Она открыла глаза. Никого. Макс, наверное, так же тоскует о ней, как она о нем.

Блайт снова закрыла глаза, и прежняя картина вновь возникла перед ней. Она застонала. Повертевшись на диване примерно с полчаса, она решила выпить какао. Тихо, как мышка, проскользнула в кухню, чтобы согреть молока. Насыпала какао в кружку, и тут зазвонил телефон. Помедлив, она взяла трубку. Не успела нажать на кнопку ответа, как звонки прекратились.

Это означало, что звонивший отключился или Гарт снял трубку. Если звонили ей, Гарт позовет ее, но в квартире было тихо. Она стояла, уставившись на телефонный аппарат. Нервы были напряжены до предела. И тут она почувствовала запах подгоревшего молока и бросилась к плите.

Кэнди так и не вернулась этой ночью.

Оперативность фирмы «Блумингдейл» оказалась совсем некстати. В квартире стояли заказанные по Интернету мягкий широкий диван и еще более мягкая и удобная кровать. Здесь же лежали шесть подушек и огромный шерстяной плед. Вся эта роскошь делала комнату похожей на уютное любовное гнездышко.

— О-о-о!!! Настоящий хлопок! — восторженно взвыла Кэнди. — Черный цвет! Я бы купила к этому полосатое покрывало и такой же ковер на пол. Зебровая расцветка, — шепнула она Максу прямо в ухо, — возбуждает меня.

У него застучало в голове.

— Значит, тебе нравится украшать помещения. — Единственное, что он мог промямлить в ответ на ее восторг.

— Нет! Какого черта! Этим всегда занимается Блайт. — Она снова потянулась к нему. — У меня возникают безумные сексуальные фантазии, когда вокруг все полосатое.

— Хочешь бренди? — Макс направился в кухню. — Кофе пока не могу приготовить, но есть бренди. — Надо было купить какого-нибудь яду по дороге, подумалось ему. Он исчез за кухонной дверью.

Кэнди развалилась на диване. Большинство парней нашли бы ее чрезвычайно соблазнительной. Не все мысли Макса были направлены в другую часть города. Его мучили догадки, что происходит сейчас между Блайт и Гартом.

Он налил дорогой коньяк в два пластиковых стаканчика, какие подают в уличных барах, и понес их в комнату, одновременно теша себя мыслью, что такой умный и находчивый парень, как он, обязательно найдет какой-нибудь выход из создавшегося положения. Кэнди похлопала по дивану рядом с собой, приглашая его присоединиться к ней. Он обошел диван и сел на другом конце, подальше от нее.

С терпеливой улыбкой Кэнди приняла из его рук стаканчик с бренди.

— Великолепная квартира, — похвалила она. — Что-то в этом роде я и представляла — очень современное и шикарное. Не предвоенная старина.

— Мне нравится старый стиль, — сказал он.

— Может быть, помещения, но не обстановка. — Она хитро взглянула на него. — Ты любишь новые кровати, новые диваны, новых женщин…

— Тебе нравится работать в «Телеграф»? — спросил Макс, меняя тему.

— Обожаю! Особенно теперь! Ведь там собирается работать большой человек.

Она протянула руку с острыми ярко-розовыми ногтями к его бедрам.

Господи! Макс лихорадочно соображал, что бы ему такое сказать, чтобы она отвязалась от него хотя бы на время.

— Пить хочу, — произнес он.

Он вскочил с дивана за мгновение до того, как ее ногти дотянулись до него, и метнулся в кухню. Вернулся с бутылками «перрье» и лаймом, положил треть лимона в ее стаканчик и приготовился дальше отражать ее атаки. Спустя час ему стало понятно, что эта женщина обладает железной выдержкой. Он очень хотел, чтобы она вышла из комнаты хотя бы на пару минут, например в туалет. Кэнди выпила огромное количество «перрье» с соком лайма и три порции бренди, но это на нее совершенно не подействовало.

Она прижималась к нему, вынужденному сидеть на диване, и болтала, болтала, ни на секунду не умолкая. Он тоже должен был что-то сказать.

— Я считаю, что одно из преимуществ квартиры состоит в том, что не нужно работать в саду, — начал Макс. — Я помню, мой отец, когда я был еще маленьким, все время возился около дома: поливал цветы, убирал листья.

— У нас был садовник, — сказала Кэнди и засунула кончик языка ему в ухо.

— Мой отец любил делать все сам, — вздохнул он. — Мама тоже. Иногда они вместе занимались поливкой целый день. Маме нравилось журчание воды. Она могла слушать его часами.

Кэнди поерзала, и наконец ей удалось повернуться так, что она оказалась у него под мышкой.

— Журчание воды успокаивает нервы, — сказал он. — Вот почему люди устраивают у себя фонтаны и гроты с журчащей водой, ведь от них… Прости, пожалуйста… — Он поспешно вырвался из объятий Кэнди и бросился в туалет.

Внезапно ему в голову пришла блестящая мысль. Мобильный телефон был у него в кармане. Ему вовсе не нужно выпроваживать Кэнди, он может сам уйти. Замечательно! Макс выхватил из кармана телефон и набрал номер.

Занудливый голос Барта Клемпа показался ему райской музыкой.

— Барт, позвони мне на мобильник, — быстро заговорил он. — Просто позвони, остальное я сам сделаю. — Он отключился и вернулся в комнату. — Еще бренди? — спросил он, и тут у него в кармане зазвонил мобильный телефон. — Извини, — сказал он и взял трубку.

— Что за черт! — недовольно поморщилась Кэнди. — Я думала, сюда никто не сунется!

— Это я, — заговорил Барт, — готов помочь тебе, чем могу. Говори.

— Мама! — воскликнул Макс. — Мама! Ты плачешь! Что случилось?

— Я пытался предупредить тебя, — стонал Барт, — говорил, что она окрутит тебя.

Макс повернулся к Кэнди, чтобы она могла лучше все слышать, сдвинул брови и изобразил крайнюю озабоченность.

— Да что ты говоришь! Думаешь, это сердце?

— Не спорю, она прекрасный репортер, — гудел Барт. — Но ведь нимфоманка тоже может быть прекрасным работником. Хотя я не думаю, что она на самом деле нимфоманка.

— О чем здесь думать? — удивился Макс. — Считаю, что надо прямо сейчас и ехать!

— Мне кажется, она просто безмерно любит мужчин, — не умолкал Барт. — Ей необходимо мужское внимание. Это врожденное, и, как ни ломай голову, никогда не догадаешься, почему так происходит.

— Мама, ты успокойся, — умолял Макс. — Я приеду первым же поездом.

— Лучше оставайся там, где ты есть, — прокомментировал Барт.

Макс отключил телефон.

— Неприятности с отцом, — сообщил он расстроенным голосом. — Мама говорит, что, возможно, у него случился сердечный приступ.

— Извини, — ответила Кэнди, и ему стало не по себе, так как в ее голосе было искреннее сочувствие.

— Я думаю, что сегодня нам придется расстаться, мне надо уехать, — сказал Макс.

— Наверное, да, — согласилась Кэнди. — Тебе нужно ехать к матери.

Однако она не сдвинулась с места.

— Я завезу тебя домой, а потом поеду прямо на вокзал, — решительно сказал Макс, натягивая спортивную куртку поверх рубашки.

— Я не могу поехать домой, — заявила Кэнди, широко раскрывая свои голубые глаза. — Я не хочу мешать Блайт и Гарту.

Красные круги гнева поплыли перед глазами Макса.

— Куда тебя отвезти?

— Я останусь здесь, — заявила она. — Позвони мне. Я хочу знать, как дела у твоего отца.

Макс понял, что проиграл. Ворча себе под нос, он вышел из квартиры, спустился на лифте и выскочил на улицу в ночь. Забежав за угол, набрал номер квартиры Блайт и Кэнди. Ответил мужской голос. Это был голос Гарта.

По его тону Макс понял все и тут же отключился. На сердце было тяжело.

Он никак не мог в это поверить. Ведь он думал, что нашел свою единственную женщину той ночью. Страстную и благородную женщину, привязанную к единственному мужчине. Конечно, невозможно, чтобы между ними вспыхнула любовь, настоящая и вечная. Для этого прошло слишком мало времени. Но чтобы так сразу переключиться на Гарта!.. Этого он никак от нее не ожидал.

Надо же было так ошибиться!

Он тщетно пытался уговорить себя не делать поспешных выводов. В отеле «Мэйфлауэр» он нашел свободную комнату. Раздевшись, залез под одеяло, проклиная женское непостоянство и легкомыслие.

Субботним утром, ровно в семь часов, Блайт сидела в офисе за своим столом в том же костюме, который был на ней накануне. Шелковые брюки цвета слоновой кости и блузка были слегка помяты. Она надеялась разгладить их с помощью воды, но ей это не удалось.

Она аккуратно разложила на столе бумаги. В проходе возникла фигура Кэнди. Она держала в руке дискету.

— Барт велел тебе просмотреть этот текст и сделать окончательную редакцию. — На лице Кэнди играла широкая улыбка.

— Ты не обязана разносить дискеты, — заметила Блайт. — Когда необходимо, мы делаем это сами. Ты могла бы послать мне текст по электронной почте, а я отослала бы тебе готовую редакцию.

— Но мне хотелось увидеться с тобой. — Улыбка Кэнди стала еще шире.

Блайт решила не показывать, что расстроена.

— Хорошо провела время с Максом? — спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал безразлично. Она взяла дискету и вставила ее в дисковод.

Восторг Кэнди выразился в многословном неприличном потоке слов.

Блайт чувствовала, что не может больше сдерживаться. Ей хотелось услышать подтверждение своей догадки.

— Ты провела ночь в его кровати? — напрямую спросила она.

Кэнди немного поколебалась, потом улыбнулась еще шире и кивнула:

— Да. Я провела ночь в его кровати.

— Поздравляю, — вздохнула Блайт и приступила к обработке статьи Кэнди. Сквозь навернувшиеся слезы она едва могла видеть строчки на мониторе.

Как он мог? Как посмел заниматься любовью с Кэнди после того, как они провели вместе такую прекрасную ночь? Все мужчины — бессердечные негодяи. И почему она решила, что Макс другой? Какая глупость!

В дверном проеме показалась голова Барта.

— Как там дела у отца Макса, вы не слышали? — спросил он.

— А ты откуда знаешь про его отца? — грубо бросила ему Кэнди.

— Прежде всего, откуда ты узнал, что мы знакомы с Максом? — спросила Блайт.

— Я знаю все, — заявил Барт. — Я прекрасно знаком с его родителями. Мне позвонила его мать. Я подумал, что он поделился с вами: у его отца был сердечный приступ. И еще я хочу знать: придет ли он сегодня на работу?

Его речь показалась Блайт нелогичной.

— Сегодня утром он мне ничего не сообщал, — запинаясь, сообщила наконец Кэнди.

— Почему же ты мне ничего не сказала? — упрекнула Блайт подругу. Она не была знакома с отцом Макса, но все равно не могла отнестись к этому известию безразлично.

— У нас намечается вечеринка? — неожиданно послышался голос Макса.

— Здесь слишком мало места, — запротестовала Блайт. — Дышать нечем. Пожалуйста, идите беседуйте в другом месте. У меня много работы.

Все замолчали. Блайт покраснела, сообразив, что она дерзит не только тем, на кого сердита, но также и своему непосредственному начальнику.

— Как твой отец? — спросила Кэнди, почти касаясь губами уха Макса и положив руку ему на плечо.

— Ты не поехал в Джерси, — заметил Барт, — значит, все в порядке?

— Ложная тревога, — ответил Макс.

В голове у Блайт зазвенело.

— В котором часу ты отправился в Джерси? — невольно спросила она.

— Да вскоре после того, как вчера вечером пришел домой, — ответил он, со значением глядя на Блайт.

Блайт отвела от него взгляд и посмотрела на Кэнди. Значит, между ними не было никакого секса! Ведь Максу надо было добраться до Джерси и вернуться назад. Поездка туда не близкая и должна была занять много времени.

Значит, вот что он хотел сказать ей! Вот почему у Кэнди такой сердитый вид.

Может быть, она не потеряла Макса, несмотря на все усилия Кэнди? — подумала Блайт. Но если так, почему он так холоден с ней?

— Идем ко мне, поговорим, — кивнул Барт Максу, и мужчины удалились.

Кэнди поспешно сказала:

— Так пошли мне статью по электронной почте, как сама предложила.

— Подойди ко мне сейчас же! — взорвалась Блайт.

Кэнди резко остановилась и медленно подошла к столу Блайт.

— Что случилось? — спросила она. — Может быть, нужны глазные капли? У тебя глаза скосились к носу.

Блайт решила не затевать скандала.

— Нет. Просто я хочу знать, почему ты хвасталась, что провела замечательную ночь с Максом?

Кэнди вспыхнула:

— А тебе, паршивке, какое дело?

— А такое дело, что ты поступаешь со мной нечестно, — ответила Блайт. Она сама дивилась своей смелости. Значит, ее действительно задело, раз она посмела восстать против Кэнди.

Кэнди надула губы:

— Ты спросила, провела ли я ночь в его постели, и я ответила утвердительно. Да, провела.

— Но ведь он же был в Нью-Джерси! — Сердце Блайт часто забилось от счастья.

— Правильно, его не было, но он заинтересовался мной, — ответила Кэнди. — Сегодня ночью все будет по-другому.

— Сегодня? — Голос Блайт дрогнул. — Ты договорилась встретиться с ним сегодня вечером?

— Договорилась, — прищурилась Кэнди. — Он пока еще об этом не знает, но мы проведем ночь вместе.

— Кэнди, твоя статья — неграмотное дерьмо! — взорвалась Блайт. — И оставь меня в покое, иначе я ничего не успею с ней сделать.

Кэнди вытаращилась на Блайт.

— Что с тобой? — испуганно спросила она. — Ты сегодня сама не своя.

— Я веду себя как женщина, которая переспала с Гартом. А это о чем-то говорит. Ты не находишь?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Не успел ты появиться, как у тебя тут же возникли проблемы с женщинами, — попенял Максу Барт, входя вместе с ним в кабинет.

Макс уселся в кресло и скрестил ноги, чувствуя, как бремя женского внимания и женских истерик постепенно сваливается с его плеч. Присутствие старого знакомого, которому он мог доверять, подействовало на него успокаивающе.

— Все произошло так неожиданно, — вздохнул он.

— Сколько тебя помню, ты был таким с самого детства. Никогда не умел сказать «нет».

— Лучше поговорим о чем-нибудь другом, — недовольно поморщился Макс.

— Этим сейчас и займемся. А что касается особенностей твоего характера, я сказал то, что думаю.

— Ты прав, конечно, — засмеялся Макс. — Мне не надо было соглашаться на встречу с Кэнди, не познакомившись с ней. Тогда не было бы никаких обид. Кроме того, мне не надо было лезть в этот чертов лифт. Но откуда мне было знать, что так внезапно вырубят электричество? И третье: мне не стоило увлекаться Блайт, не выяснив до конца ситуацию. Но если бы ты видел и слышал ее, ты бы понял меня. Она была такой милой и невинной! Я просто не мог разочаровать ее. Мне надо было сразу повести себя с Кэнди так, чтобы она отвязалась от меня. Представляешь, они обе решили, что могут разыграть меня, кому из них я достанусь. Как будто я какая-то вещь.

— Из твоих слов я ничего не понял, — сердито сказал Барт.

— Да ладно, не забивай себе голову, — вздохнул Макс.

— Если хочешь, поживи у меня. Линда будет довольна. У нас полно места, дети недавно уехали.

— Я предпочел бы временно поселить у тебя Гарта.

— Кто такой Гарт? Если он твой друг, то мы с радостью.

— Никакой он мне не друг. Этот парень был предназначен для Блайт. Кэнди решила, что они созданы друг для друга! — взорвался Макс. — Представляешь семейку — Гарт-т-т-т и Блайт-т-т-т! Язык сведет от такого сочетания!

Барт молча уставился на Макса.

— Может быть, ты все-таки расскажешь, что произошло? Чтобы можно было понять нормальному человеку.

Макс подробно рассказал о своих проблемах.

— Да, ситуация неприятная, — заключил Барт. — Но ты должен справиться.

— Конечно. — Макс выпрямился в кресле. — Но прежде всего надо заняться работой. Я набрал порядочно материалов по тому знаменитому скандалу в Городском совете. Теперь надо туда пробраться и вывести этих парней на чистую воду. Ах, да, — встрепенулся он. — Не можешь ли ты найти для Кэнди ночную работу?

Таким образом он отделается от притязаний Кэнди и сможет чаще видеться с Блайт. Теперь он точно знал, что Блайт не спала прошлой ночью с Гартом.

Блайт подняла трубку телефона и услышала голос Макса:

— Так ты можешь мне все объяснить?

— С чего начинать? — насмешливо ответила она, хотя внутренне вся напряглась.

— Кэнди сказала, что Гарт спал в твоей кровати.

Блайт почувствовала, как ее язык прилип к нёбу. Она едва могла говорить.

— Это Кэнди пошутила, по своему обыкновению, — объяснила она.

— Что в этом смешного? — рассердился он.

— Не знаю, но Кэнди, кроме того, похвасталась, что провела ночь в твоей кровати.

— И ты ей поверила? — прорычал Макс, не сдержавшись. — За кого ты меня принимаешь?

— Я решила, что ты обычный негодяй, — начала объяснять Блайт. — Ты ведь тоже считал меня дрянью.

— Я звонил тебе вечером, после того как сбежал от Кэнди. — Он помолчал, и Блайт услышала его вздох. — Мне ответил Гарт.

— Где ты сейчас, Макс? — спросила Блайт.

— Я дома, жду, когда подрулит грузовик с мебелью, который никак не может доползти до меня. И пытаюсь писать статью.

— Гарт схватил телефон раньше меня, — сказала в трубку Блайт.

— Он лежал с тобой на кровати рядом с телефоном?

— Меня не было в кровати. Я спала на диване.

Последовало долгое молчание. Потом Макс сказал:

— А Гарт спал в твоей кровати?

— Это я сказала Кэнди. Она похвасталась, что провела ночь в твоей кровати. Я сильно расстроилась, но потом пришел Барт и рассказал о твоем отце. Его состояние действительно было таким тяжелым?

— Нет, это был предлог. Барт помог мне. — Снова последовала долгая пауза. — Ты мне не доверяла, — вздохнул Макс.

— Конечно, не доверяла, — подтвердила она. — А как ты хотел? Мы даже не успели толком познакомиться. Я вообще ничего о тебе не знаю.

— Все ты знаешь.

Она почувствовала облегчение в его тоне, и от этого ей тоже стало легче.

— Ну конечно, я согласна, что кое-что узнала о тебе, но вовсе не то, что обычно узнают друг о друге при первом знакомстве.

В его голосе впервые зазвучал смех:

— А ты хотела бы познакомиться со мной поближе?

— Ну, как тебе сказать… я не могу. Я дала обещание.

— Забудь о своем глупом обещании. Я не хочу встречаться с Кэнди. То, что я чувствую к тебе…

Сердце Блайт бешено забилось.

— Я хочу зубами расстегнуть твою блузку, прижаться лицом к твоей груди, сорвать с тебя всю одежду и наслаждаться твоим телом. Неужели ты станешь отрицать, что хочешь меня не меньше, чем я хочу тебя? Я растерялся из-за всех этих несостыковок. Но я все исправлю. Неужели тебе не интересно знать, на что я способен? А ты отказываешься от меня, потому что не желаешь из-за меня портить отношения с подругой.

В том-то все и дело, подумала она. Достаточно ли сильное чувство притягивает ее к Максу, чтобы ради этого отказаться от дружбы и поддержки Кэнди? И заслужила ли Кэнди в ответ на свою доброту такую черную неблагодарность? Они дружили многие годы, Блайт знала все хорошие и плохие стороны Кэнди. С Максом же она встретилась совсем недавно, и он ей, честно говоря, сразу очень понравился, даже более того. После той ночи, когда он так стремительно ворвался в ее жизнь, она непрерывно думала о нем.

— Я, конечно, хочу, но… я не могу.

— Какого черта? Почему ты не можешь? — заорал он.

— Потому что я обещала.

— Зачем ты позволяешь ей манипулировать тобой? Она что-то знает о тебе? Шантажирует?

— Нет-нет, Кэнди меня не шантажирует. В душе она неплохой человек, — заговорила Блайт умоляющим тоном. — В общем, так получилось, словно я украла тебя у нее, хотя и совершенно непреднамеренно…

— Послушай! — снова заорал он. — Я не игрушка и не вещь, ты не можешь подарить меня ей на день рождения, черт побери! Я не принадлежу ей! Ты меня ни у кого не украла! Это чистейшая глупость!

Конечно, глупость! Теперь Блайт это понимала, но тем не менее она же дала обещание.

— Не надо сейчас устраивать скандал, — умоляла она. — Ты должен сегодня пойти на встречу с Кэнди.

— Да, и оставить тебя вдвоем с Гартом? Я хочу, чтобы парень немедленно ушел из твоей квартиры! Как только проклятый грузовик появится и привезет вещи, я тут же заставлю его переехать ко мне. Долго ли еще будет продолжаться его идиотская конференция?

— Еще целое воскресенье. Но мы с ним…

— Кто-то стучится в дверь, — злобно рявкнул он, и она не успела пересказать ему свой разговор с Гартом. — Я отключаюсь. Должно быть, это привезли вещи.

Блайт уже собралась повесить трубку, решив, что успеет еще все ему рассказать позднее, но тут услышала в трубке его голос:

— Кэнди, вот это сюрприз.

Потом голос Кэнди произнес со смехом:

— Я принесла обед. И ты даже представить себе не можешь, что у меня есть на десерт.

Потом снова голос Макса, холодный и официальный:

— Спасибо, что нашел время позвонить мне. Созвонимся позднее вечером. — И он отключился.

От тона его голоса Блайт похолодела. Вернувшись к работе, она обратила внимание, что на мониторе мигает значок нового письма. Письмо с сопровождающей запиской было от Кэнди: «Дорогая, взгляни, что можно из этого сделать». Это был очерк, который Кэнди поспешно набросала перед тем, как броситься на охоту за Максом.

Она победит. Кэнди всегда была победительницей. И это верх несправедливости. Вздохнув, Блайт принялась за работу.

Макс постигал искусство отбивать атаки женщин, удивляясь сам себе. Для этого требовалась некоторая сноровка, поскольку его квартира состояла всего лишь из двух, хотя и просторных, комнат. Были еще кухня и ванная. При появлении Кэнди ему тут же захотелось вскарабкаться по стенке на потолок, чтобы избавиться от ее навязчивого преследования. Почему же у него не хватает решительности сказать ей «нет»? Нужно объяснить ей, что ему нравится не она, а ее соседка по квартире.

Точно как отец!

Должно быть, он похож на своего отца еще больше, чем сам предполагал. А может быть, виной всему упрямство Блайт, ведь она решила исполнить обещание, которое дала Кэнди.

Если бы пришел грузовик с вещами, он смог бы поселить у себя Гарта. Но грузовик явно не спешил.

Приходил связист, покопался в проводах. Максу удалось убедить Кэнди посидеть некоторое время с монтером, сославшись на то, что у него накопились неотложные дела.

Пользуясь случаем, он отправился вдоль Бродвея в ближайший магазин электроники и приобрел телевизор меньшего размера, чем тот, прибытия которого ожидал с грузовиком. Он решил поставить этот телевизор в спальню.

Ожидая, пока продавец оформит покупку и снимет деньги с карточки, а потом организует доставку по адресу, Макс позвонил Барту и попросил его о помощи.

— Тебе нужно собрать материал? — спросил он у недовольной Кэнди, когда она сообщила ему, что Барт отправляет ее на Стейтен-Айленд. — Подумать только!

— Я вернусь к восьми, — пообещала Кэнди. — Может быть, управлюсь и раньше. Мы пойдем на вечеринку к одной моей подруге. Потом что-нибудь придумаем.

— У меня сегодня встреча с советником из городской управы. Я заеду к тебе домой.

— Это где? — спросила Кэнди, с подозрением глядя ему прямо в глаза. — Где ты с ним встречаешься?

— Его зовут Марк, — объяснил Макс.

— Какой советник?

— Я не могу тебе это сказать, — нахмурился Макс.

— Тот самый, с которым ты разговаривал по телефону, когда я пришла?

— Да.

— Как-то ты странно с ним разговаривал. Когда ты назначил с ним встречу?

— Он позвонил мне, когда я ходил за телевизором.

Да, из этой женщины получилась бы жена с жутким характером. Или полицейский следователь.

— Когда ты с ним встречаешься?

— В шесть тридцать. Я подъеду к твоей квартире к восьми часам.

— Ну хорошо, — сказала Кэнди. — К этому времени Гарт уговорит Блайт пойти с ним куда-нибудь на ужин, а может быть, они все же останутся дома, — добавила она, сопровождая свои слова двусмысленной улыбкой. — Если уж ты решил заехать ко мне домой, то подожди меня в холле.

— Конечно, — сквозь зубы процедил Макс.

Она потянулась к нему.

— Ты забыла, что тебя ждут дела, — напомнил он. — Тебе стоит поспешить.

Блайт ушла из офиса в пять часов. Когда зазвонил телефон, она убиралась в ванной. Блайт одновременно не хотела и жаждала, чтобы это был Макс. Она схватила трубку и чуть не уронила ее, когда услышала пронзительный крик:

— Блайт! У меня потрясающая новость!

Звонила Саша Холидей, их общая подруга.

— Какая новость?

— Я продала свою книгу!

— Ох, Саша! Я так рада за тебя!

Некоторое время Саша без устали трещала о своих делах, в деталях расписывая все свои переживания. Блайт терпеливо слушала, время от времени выражая восторг.

Наконец Саша приступила к основной теме разговора:

— Сегодня я устраиваю импровизированную вечеринку. Ты придешь? Я нашла Кэнди по телефону, но она сказала, что не обещает прийти. Кажется, у нее завелся новый воздыхатель.

Пока не завелся, подумала Блайт. Ей было неприятно об этом слышать.

— Да, она…

— Я уговорила ее привести его и показать нам. — Саша помолчала, потом добавила заговорщическим тоном: — Она сказала, что у тебя тоже кто-то есть и ты, скорее всего, не сможешь прийти. Но я все равно решила позвонить.

От негодования у Блайт перехватило дыхание и кровь бросилась в лицо.

Кэнди хотела пойти на вечеринку с Максом, а Блайт должна остаться дома наедине с Гартом?

Ей захотелось любым способом отделаться от Гарта.

— Кэнди хочет навязать мне своего старинного приятеля, объяснила она. — У нас ничего не получается, но Кэнди не сдается и продолжает упорствовать. — Блайт едва сдержалась, чтобы не выплеснуть всю историю Саше. — С радостью приду на твою вечеринку. Только одна.

— Приходи в любое время после семи тридцати, — обрадовалась Саша. — Не обещаю роскошного ужина, но выпивки будет много, гарантирую.

За десять минут Блайт оделась в короткое облегающее черное платье и быстро приготовила паштет на оливковом масле с тунцом, луком, чесноком и зеленью. Такая еда обычно бывает всем по вкусу. Она возьмет паштет с собой, а по дороге купит большую упаковку питы. Ей повезло, Гарт не появлялся. Она бросила в сумку сушки и орехи, купленные Максом, и вышла в холл.

— Блайт! — неожиданно возник перед ней Гарт. — Ты уже уходишь? Кэнди говорила, что сегодня мы с тобой поужинаем.

Она едва не уронила сумку.

— Я не могу, — начала объяснять она. — Я собрала всю еду… на поминки…

— Вот оно что, — искренне посочувствовал он. — А кто умер?

— Сестра… моей приемной матери, они недавно переехали в Бруклин, — импровизировала она. — Кэнди, должно быть, рассказала тебе, что я сирота. Это очень тяжело! Но… такова жизнь.

Она грустно улыбнулась ему и бросилась к лифту. Она услышала, как Гарт предлагал ей сопровождать ее на поминки. Но дверь лифта уже закрылась за ней.

Часы показывали шесть, а грузовика все не было. Макс нервно мерял шагами комнаты, когда позвонил наконец водитель грузовика.

— Ты уже приехал! — закричал радостно Макс, словно ребенок, который получил желанный подарок на Рождество.

— Нет, — ответил Тайгер Тэмплтон. — Миссис Эдвардс никак не могла решить, куда ей поставить мебель, поэтому нам пришлось заночевать в Синси. Я сейчас в Нью-Йорке, выгружаю антиквариат. Если ты не против, я заеду к тебе завтра.

Макс бросил трубку.

Теперь ему нужно поторопиться, чтобы застать Блайт одну. Он хотел приехать пораньше, до прихода Гарта. Наверняка тому придется остаться после конференции на коктейль.

Созвонившись с советником об интервью, Макс помчался на восточный конец города.

Он с нетерпением ждал, когда откроется дверь. Она наконец открылась, и на пороге Макс увидел Гарта.

— Лэнгстон? — удивился Гарт. — Привет.

— Моя фамилия Лофтон, — ответил Макс. — И тебе приятного вечера. Кэнди ждет меня лишь в восемь, но я приехал немного раньше. Она дома?

— Нет, — ответил Гарт. — Но если ты куда-то едешь с ней, будь уверен, она непременно появится к восьми.

Где же, интересно, Блайт?

— Она ушла, кажется на похороны или поминки, — словно прочитав его мысли, объяснил Гарт, скроив печальную мину. — Умерла ее приемная тетя.

— В самом деле? — улыбнулся Макс.

— Лофтон, — сурово начал Гарт, — женщина умерла, и Блайт сильно переживает.

Лицо Макса стало серьезным.

— Прости, — сказал Макс. — У меня нервный тик. Значит, Блайт ушла на поминки. Это где-то за городом? Она вернется?

— Не думаю, — хмуро ответил Гарт. — Панихида где-то в Бруклине.

— Где именно в Бруклине? Как же она поехала туда одна? Надеюсь, это не опасно?

Гарт озадаченно посмотрел на Макса, который тут же спохватился. Нельзя так явно выдавать свою заинтересованность.

— Давай присядем и выпьем, пока ты ждешь Кэнди, — предложил Гарт и вяло потащился в кухню. Макс его не узнавал: что-то с ним явно происходит. Вчера он был совершенно другим. — Скотч будешь? — крикнул Гарт из кухни. Голос его звучал по-прежнему как-то безжизненно. — Никак не могу понять, что здесь происходит. Ты спишь с Кэнди? Девчонки что, договорились между собой?

— Да, это еще те девчонки, — буркнул Макс, входя вслед за Гартом в кухню. — Я хочу кое-что объяснить тебе, Брэндон. Они, кажется, чего-то не понимают. Может, ты знаешь больше? Им вовсе не стоит… — Тут он вспомнил умоляющее лицо Блайт и ее слова, когда она попросила его дать Кэнди шанс, и замолчал. Он вымученно улыбнулся. — Не надо мне объяснять, кто есть кто, — продолжал он. — Я ошибся, когда выбрал Блайт. Теперь я решил встречаться с Кэнди.

— И спать с ней?

Что-то насторожило Макса в голосе Гарта. Неужели парень завидует, что Максу досталась сексуальная и на все готовая Кэнди, а ему — Блайт, с которой никак не договоришься?

— Нет, до этого пока не дошло. Тут требуется время.

— Кэнди так не считает. — Голос Гарта стал совершенно бесцветным.

— Она только внешне такая, — возразил Макс. — А внутренне она очень милая женщина.

— Ты так правда считаешь? — оживился Гарт. — Ну, вот и она.

Кэнди ворвалась в дверь с криком:

— Блайт, Гарт, а Макс уже приехал? Ах, вот и ты! — Она стиснула Макса в объятиях. — А где Блайт? Одевается?

— Она на поминках.

— Приемная тетя умерла, — добавил Макс.

— Что за приемная тетя? — удивилась Кэнди. — Откуда вы это взяли?

— Она так сама сказала, — промямлил Гарт, — и взяла с собой еду.

— Как это похоже на Блайт! Позаботилась о еде. — Кэнди нахмурилась. — Вообще-то, я думала, что все о ней знаю, но оказывается — не все. — Она взглянула на Гарта. — И она бросила тебя здесь?

— Она даже не поинтересовалась, не хочу ли я пойти с ней, — обиженно сказал Гарт.

— Значит, тебе придется пойти со мной и Максом на вечеринку к моей подруге. Не возражай, — быстро добавила она, видя, что Гарт собирается протестовать. — Саша продала свою чертову книгу и хочет набить в свою крохотную квартиру как можно больше народу, чтобы все вместе с ней порадовались. Подождите, я быстро приму душ и переоденусь.

Она вскочила и побежала в спальню, вихляя бедрами, затянутыми в слишком тесные брюки.

И тут Макс заметил, каким взглядом Гарт смотрит вслед Кэнди.

Ого-го, только и подумал он.

Блайт примостилась в углу комнаты, набитой людьми, все они с энтузиазмом атаковали стоявшую на столе тарелку с ее бутербродами. Саша заказала огромное количество спиртного из ближнего супермаркета, а о еде не позаботилась. Когда Блайт открыла банки с сушками и орехами, гости набросились на угощение.

— У тебя есть большая емкость? — спросила Блайт у пробегавшей мимо Саши.

— Что? — переспросила та.

Блайт махнула на нее рукой и через толпу гостей направилась к крохотному закутку, который Саша гордо называла кухней. Там она отыскала более или менее подходящую посуду.

Высыпав в одну тарелку орехи, а в другую — сушки, она поставила их на ближайший стол.

Ей было приятно хоть чем-то помочь Саше. Ведь во время написания книги той приходилось экономить на всем. При этом она еще подрабатывала тем, что выгуливала и кормила чужих собак. Теперь, после продажи книги, она вздохнет свободно. Апартаменты Саши состояли всего из одной комнаты, по площади чуть меньше, чем спальня Блайт.

Если бы не Кэнди, Блайт тоже пришлось бы жить в таких условиях. Но Саша чувствовала себя счастливой, ведь она могла делать что угодно, когда угодно и ни перед кем не отчитываться за свои поступки.

Блайт обдумывала свое положение, когда дверь распахнулась и на пороге появились Кэнди, Макс и… о господи!.. Гарт. Он сразу поймет, что она солгала ему. Блайт была готова провалиться сквозь землю.

Ей оставалось признаться или немедленно исчезнуть.

Она предпочла исчезнуть.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Можно было спрятаться за спину одного из гостей либо проползти к единственному большому креслу и скрыться за ним.

Блайт выбрала кресло. На четвереньках она подползла к нему и спряталась за его спинкой.

Раздались громкие приветствия: «Привет, Кэнди!»

Потом она услышала голос Кэнди:

— Саша, я так рада твоему успеху!

Потом Сашин голос:

— А это, должно быть…

Голос Кэнди перебил ее:

— Нет, вот он Макс.

— Понятно, — ответила Саша. — Привет, Макс.

— От всего сердца поздравляю тебя, — сказал Макс.

— А меня зовут Гарт Брэндон, я друг Кэнди, и я тоже поздравляю тебя, — вступил в разговор Гарт.

— Спасибо, Гарт. Я слышала, что ты и Блайт… А где, собственно, Блайт?

Блайт затаила дыхание. Сейчас Саша ее выдаст.

— А разве ты ее приглашала? — удивилась Кэнди. — Я, кажется, сказала тебе… — Ее слова утонули в смехе присутствующих.

Взглянув из-за кресла, Блайт увидела, что на нее смотрит Макс. Он подавал ей знак, чтобы она сидела тихо. Она снова спряталась за кресло.

— Блайт должна была пойти на похороны, — объяснил Гарт.

— Да что ты говоришь… — начала Саша.

Блайт уронила голову на колени. Все кончено. Сейчас ее ждет унизительное разоблачение.

Макс повернулся к Саше и внимательно посмотрел ей в глаза. Он не был с ней знаком и поэтому не мог знать, на чьей она стороне. Она понимающе посмотрела на него.

— Бедняжка Блайт, — сказала она. — Кто у нее умер? Мне казалось, что и родных-то у нее больше не осталось.

— Какая-то тетка, о которой я никогда не слышала, — недовольно пробурчала Кэнди.

— Если она обещала, то должна была позвонить и предупредить, что не сможет прийти, — наставительно сказал Гарт.

— Блайт рано осиротела, — сказала Кэнди. — Откуда ей было набраться манер, ведь она не воспитывалась в обществе, в котором вращались мы.

— Но она же была сильно расстроена. — Макс шагнул к Саше. — Если человек скорбит, он может легко забыть о вечеринке.

— Да я прекрасно понимаю, почему она не позвонила, — заверила его Саша. — Господи, да разве я в обиде?

Макс и Саша оказались лицом к двери, а Кэнди с Гартом — спиной. Макс надеялся, что Блайт поймет и воспользуется случаем.

Все внимание Макса сосредоточилось на маленькой фигурке в черном платье, которая на четвереньках пробиралась к двери.

— Я уверен, Блайт очень сожалеет о том, что ей не удалось принять твое приглашение.

— Когда она вернется, ты уж постарайся утешить ее, — сказала Гарту Кэнди.

Макс видел, как Блайт выскользнула в приоткрытую дверь, которая закрылась за ней. Макс пошел к двери и, не замеченный никем, вышел из квартиры.

В темном холле около лифта он увидел Блайт. Быстрыми шагами он подошел к ней и шепнул прямо в ухо:

— От меня не убежишь.

— Иди к гостям. Вдруг Кэнди тебя хватится!

Не обращая внимания на ее слова, он развернул ее к себе и стал целовать.

Оказавшись в его объятиях, Блайт забыла обо всем на свете.

Раскрылись створки лифта, и они оказались внутри, по-прежнему в объятиях друг друга.

— Едем вверх, — пробормотала Блайт.

— Да.

Лифт ходил то вверх, то вниз.

Макс одной рукой крепко прижал девушку к себе, а другой гладил ее по волосам.

— Блайт! Как ты можешь продолжать свою глупую игру? — прошептал он ей в ухо.

Лифт замедлил ход. Они поспешно отшатнулись друг от друга, Блайт отряхнула сбившуюся юбку. Дверь открылась, и они столкнулись нос к носу с Кэнди и Гартом. Блайт захотелось провалиться сквозь пол.

— Поминки закончились, — сказал Макс. — Блайт успела вовремя. Тебе повезло, Гарт.

Робко улыбаясь, Блайт вышла вслед за ним из лифта.

Кэнди и Гарт стояли и молча смотрели на них.

— А ты какого черта делал в этом гребаном лифте? — спросила Кэнди.

— Я вышел, чтобы позвонить еще одному советнику, который обещал дать мне информацию. А пока я ждал лифта, появилась Блайт.

— Лифт шел вниз, — заметил Гарт.

— Кто-то раньше меня нажал кнопку верхнего этажа, а я забыла, на каком этаже живет Саша, — объяснила Блайт, которая решила, что ей тоже нужно что-нибудь сказать.

— Не уходите, — попросил Макс. — Давайте повеселимся вместе, раз Блайт тоже пришла. Ну же, Гарт, смелей. — И он улыбнулся Кэнди. — А потом вы втроем пойдете домой.

— Я не хочу ехать домой с ними, — заявила Кэнди.

— К сожалению, сегодня ничего другого не остается, — с ноткой сожаления сказал Макс. — Мне нужно поработать.

— Глупости! — фыркнула Кэнди и поплыла к двери квартиры Саши.

— Блайт, я так рада, что ты все-таки смогла ко мне прийти, — улыбнувшись, Саша поцеловала подругу в щеку.

Вскоре надутая Кэнди, притихший Гарт, разгоряченный Макс и сияющая Блайт покинули гостеприимную квартиру Саши.

— И когда же похороны? — спросил Гарт. Они втроем расположились тесным кружком в гостиной. Кэнди разлеглась на широком диване, Гарт — в удобном кресле. Блайт ходила по комнате. Она никак не могла успокоиться. Ей хотелось одного: лечь и в тишине спальни думать о Максе.

— Ах, похороны? Они состоятся завтра утром.

— Сочувствую твоей потере, — промолвила Кэнди. — Надеюсь, когда все уляжется, ты мне расскажешь об этой приемной тете и ее семье.

— Да-да, конечно, обязательно расскажу, — заверила ее Блайт.

— Но если похороны назначены на утро, — оживилась вдруг Кэнди, — ты можешь завтра вечером пойти с Гартом на заключительный банкет. Тебя это взбодрит.

— Какой еще заключительный банкет?

— Завтра вечером после окончания конференции. Кэнди заверила меня, что ты можешь пойти. Я уже внес тебя в список гостей, — сказал Гарт, обращаясь к Блайт, но глядя на Кэнди.

— Здорово, что мы с тобой встретились, — сказала Кэнди. — Приятно было вспомнить то, что было. Теперь, пожалуй, мне будет приятно вспоминать, когда ты уедешь отсюда.

— Я уеду не так скоро, как ты думаешь, — возразил Гарт. — Я решил остаться до четверга и поработать здесь в больнице по своей программе. Вот так. Но я перееду в отель и не буду больше стеснять вас.

— Нет-нет! Что ты! — запротестовала Кэнди. — Живи! А я перееду в квартиру Макса, — добавила она мечтательно.

Ну, хватит лицемерия! С завтрашнего дня они ее больше не увидят, подумала Блайт.

Несмотря на воскресенье, все были на рабочих местах.

— Как дела, приятель? — приветствовал Барт Макса.

— А как ты думаешь? — фыркнул тот, плюхаясь в кресло. — В Городском совете растет заговор. Все говорят, что назревают серьезные события, но на самом деле…

— Да я не о Городском совете, — хмыкнул Барт. — Я о ситуации, в которой оказались Кэнди, Блайт, Гарт и ты. Хотелось бы знать…

— Ты что, не понимаешь? — заорал Макс. — Гарт и Блайт не хотят быть вместе. Они просто несовместимы.

— Как это?

— Дела обстоят хуже некуда. Блайт пообещала Кэнди, что она не будет со мной встречаться. Теперь я вынужден каждый вечер проводить с Кэнди и оставлять Блайт и Гарта наедине. Но ведь никто из них даже не удосужился спросить меня, хочу ли я встречаться с Кэнди. Для них это решенный вопрос — они втроем так решили.

— Ты запал на Блайт, — с улыбкой прокомментировал Барт.

— Да я ее почти не знаю, — огрызнулся Макс. — Мне просто захотелось познакомиться с ней поближе. Вот и все. Кроме того, мне совсем не хочется сближаться с Кэнди. Мне она неинтересна.

— Возможно, у тебя нет выбора, — ответил Барт, снова становясь серьезным.

— Ничегоподобного! Выбор у меня всегда есть!

Словно не слыша, Барт продолжал:

— Я знаю, какое впечатление Кэнди производит на людей. Она умеет добывать фактический материал, и, честно говоря, делает это мастерски. А Блайт просто переписывает ее статьи.

— И что она за это имеет? — нахмурился Макс.

— Ничего не имеет. Статья принадлежит Кэнди.

— Ведь это несправедливо.

— Но срабатывает.

— Это никак не способствует карьере Блайт.

— Мне надо выпускать газету, а не продвигать по карьерной лестнице сотрудников.

— Конечно! Еще бы! — улыбнулся Макс. — Но все равно ты чувствуешь себя виноватым. Я вижу это по твоим глазам. — Действительно, глаза Барта были похожи на глаза побитой таксы.

Барт снова виновато взглянул на Макса.

— Ну хорошо, хорошо, — пробормотал он. — Я знаю, что Блайт ненавидит свою работу. Более того, она не видит здесь для себя никакого будущего. Да еще эта Кэнди взяла старт, как ракета.

— Может быть, Блайт и не стремится сделать себе головокружительную карьеру, у нее нет амбиций Кэнди, — заключил Макс.

— Нет-нет! Она стремится, — вздохнул Барт. — Она, по-моему, еще более амбициозна, чем Кэнди.

Да, маловероятно, что Блайт захочет быть только отличной домашней хозяйкой, как его мать, грустно подумал Макс.

— Почему ты решил, что она более амбициозна, чем Кэнди? — спросил он.

— Потому что у Блайт нет никакой поддержки, как, например, у Кэнди или у тебя. Если она останется без средств, ей не к кому будет обратиться.

— Она боится потерять работу? Тогда постарайся поддержать ее.

Как было бы хорошо, если бы Блайт не думала о карьере, а стремилась стать образцовой женой и матерью. Но если она хочет сделать карьеру, он ей поможет.

— Грузовик с вещами приехал?

— Нет еще, и я возмущен.

— Ты почувствуешь себя лучше, когда вокруг тебя будут знакомые вещи.

— К черту этот хлам! — рыкнул Макс и направился к себе в отсек.

Опять позвонил водитель грузовика.

— Где ты? — спросил Макс, чувствуя, что задыхается от злости.

— Мы вот тут переночевали, — начал с расстановкой Тайгер. — Ручка от шкафа потерялась, — признался он.

— Какого черта! Купите новую и дуйте скорее сюда! — закричал Макс. Ох, видно, общение с Кэнди взвинтило его нервы до предела.

— Это ручка от старинного комода, — пояснил Тайгер. — Таких ни в одном магазине не найдешь. Этому комоду двести лет. Он с авторской подписью. Стоит сорок семь тысяч долларов. Ты хочешь, чтобы я загремел в тюрьму?

Сумма впечатлила даже Макса. Он помолчал.

— Мы искали и в кузове, и в твоих вещах. Нигде нет. Наверное, нам придется вернуться в Синси и поискать в вещах миссис Эдвардс.

— Привезите мне мои вещи, а потом отправляйтесь к миссис Эдвардс. Если я найду эту ручку, то отдам ее вам.

— Хозяин считает по-другому. Он сказал, что предъявит иск страховой компании, если мы уедем, так и не отыскав эту ручку. Думаю, что надо подождать до завтра или до вторника.

— У меня просто не выдержит сердце, — проговорил Макс.

— Чего?

— Ничего. Пошевеливайся быстрее. До встречи.

* * *

Сегодня Блайт наконец приступила к осуществлению своего хитроумного плана.

Пришлось потратить кучу денег, но она решила, что эти расходы — вложение в будущее. Прежде всего она упаковала в сумку свои вещи, которые не требуют утюжки, потом приступила к выполнению наиболее ответственной части своего плана, который задумала осуществить вечером.

Закончив все к полудню, она позвонила Максу по служебному телефону. Услышав его голос на автоответчике, она быстро сказала:

— Позвони мне. У меня есть план.

Получив сообщение с автоответчика, Макс немедленно перезвонил ей. Услышав ее новости, он даже подпрыгнул.

— Что? — Он задыхался от возбуждения. — Что ты такое задумала?

— Я буду готова через десять минут, — ответила она.

— Проклятье, — сказал он и повесил трубку.

Блайт позвонила ему снова, как только отделалась от Кэнди.

— Макс, — заговорила она взволнованно. — Я должна рассказать тебе, что я сейчас сделала и…

— У меня сейчас люди, — перебил он ее. — Перезвоню, как только освобожусь.

Но он так и не позвонил, и Блайт поехала домой переодеваться, чтобы пойти на бал. И все же она надеялась, что он успеет связаться с ней, прежде чем вернутся Кэнди и Гарт.

Этот вечер должен все разрешить.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Когда Гарт вернулся домой, Блайт была уже одета. Поскольку ключ для него Кэнди оставила у привратника, Гарт смог войти незаметно. Блайт сидела в гостиной за маленьким столиком и писала записку Максу.

— Классное платье, — похвалил Гарт, потом немного помолчал и добавил: — К нему есть и жакет?

— Да, — ответила она и поспешно зажала записку в кулаке. — Я его сейчас надену, если ты считаешь, что так более пристойно. — К прозрачному топику без бретелек прилагался жакет с длинными рукавами и высоким стоячим воротником.

— Извини, — сказала она и сунула руку в рукав жакета. Записка осела в кармане. Сунув вторую руку в рукав, она застегнулась на все пуговицы и снова повернулась к нему.

— Вот теперь хорошо, — одобрил Гарт. — Погоди минутку, я только надену фрак. — Он ушел в ее спальню и закрыл за собой дверь.

Блайт побрела на кухню, вынула записку, разгладила ее и стала дописывать.

— Сегодня будет интересная речь, — крикнул Гарт из ее комнаты. — Доктор Доналд Дервуд расскажет о способах лечения травматического психоза у взрослых. Он светило в этой области.

Блайт на мгновение показалось, что у нее самой вот-вот начнется психоз.

— Здорово! — отозвалась она. — Надеюсь, что он глубоко осветит все тонкости этой темы.

— Еще бы! — воскликнул Гарт. — Он никогда не говорит меньше часа.

— А после ужина состоится дискуссия с вопросами и ответами?

— А ты хочешь обратиться с вопросом к доктору Дервуду?

— Возможно, — неопределенно ответила она.

Гарт был доволен.

— Ты действительно чувствуешь важность предстоящего вечера, — заметил он.

Раздался звук домофона.

— Мистер Лофтон к мисс Кэнди, — объявил консьерж.

Блайт напряглась.

— Впустите его, — сказала она в трубку.

Блайт открыла дверь. За ней стоял Макс, тщательно одетый и неотразимый. Он оглядел ее фигурку в застегнутом до подбородка жакете.

— Куда-то собралась? — спросил он.

— Да, она идет со мной, — сказал Гарт, появляясь за спиной Блайт. — Привет, Лофтон.

— Привет, Брэндон, — ответил Макс.

— К сожалению, Кэнди еще не пришла, — проговорила Блайт.

— Ладно, ничего, — согласился Макс, — я подожду ее в холле.

— Нет, что ты! — воскликнула Блайт. — Входи. Налей себе чего-нибудь. — Она многозначительно посмотрела ему в глаза. Он обязательно должен прочесть ее записку, лежащую на столе в кухне.

— Я налью, — предложил Гарт.

— Мне не трудно, — ответил Макс, изучая лицо Блайт и пытаясь угадать, что она имеет в виду. — Вы ведь уже уходите.

— Есть еще несколько минут, — сказал Гарт. Видно было, что он озабочен. — Все еще увлекаешься скотчем?

Макс последовал за Гартом в кухню.

— У меня нет привычки увлекаться такими вещами, Брэндон.

— Время от времени неплохо и менять пристрастия, — добавила Блайт, семеня за ними. Шкаф с напитками стоял там, где она оставила свою записку. Войдя в кухню, она проскочила впереди мужчин. — У нас есть бурбон, джин… — ей не удалось дотянуться до верхних полок даже на высоченных шпильках, поэтому она схватила бутылку на нижней полке. — Вот еще мятный ликер. — Она поставила бутылку прямо на записку. — Уверена, что ты любишь это. Такой вкусный мятный ликер.

Макс подошел к ней.

— Отлично, — сказал он. — Что может быть лучше мятного ликера в жаркий летний день?

Повернувшись к ним спиной, он попробовал незаметно взять записку. Сердце Блайт ушло в пятки, когда она увидела, что записка прилипла ко дну бутылки.

Она с трудом оторвала записку и отдала Максу.

— Давайте выпьем, — предложил Макс. Он налил в маленькую рюмку глоток зеленой жидкости, повернулся к Гарту, выпил и улыбнулся.

Гарт поморщился, показывая, что не одобряет вкус Макса по части выбора напитков.

Блайт вышла из кухни, Макс пошел за ней.

— Гарт ведет меня на ужин в честь окончания конференции. Это будет проходить в отеле «Карлайл», сразу же за углом того здания, где проходила конференция. — Она многозначительно посмотрела на него. — Там будет так интересно! Доктор Дэймон Данвуд выступит с лекцией о взрослых людях, которые внезапно становятся сумасшедшими. Лекция начнется примерно в восемь тридцать. Пожалуй, это будет новым словом в науке…

Гарт выскочил из кухни в гостиную.

— Его зовут Доналд Дервуд, — сердито поправил он. — И ни в коем случае не произноси там слово «сумасшедшие»! Дервуд рассказывает о взрослых людях…

В квартиру ворвалась Кэнди.

— Ну вот, снова собрались все вместе, — прокомментировала Блайт.

— Хорошо, что не надолго, — заметил Гарт. — Нам действительно уже пора. — Блайт заметила, что Кэнди восхищенно оглядывает Гарта, одетого с иголочки — в черный фрак и белую рубашку с бабочкой.

— Как мы прекрасно выглядим, — медленно проговорила Кэнди, с трудом отрывая взгляд от Гарта и оценивающе оглядывая Блайт. — А куда мы сегодня идем, Макс?

— На барбекю к «Братцу Джимми», — безразлично произнес он. — Но, может быть, ты хочешь пойти в другое место?

— Все равно, — бросила Кэнди. Блайт показалось, что она выглядит очень усталой.

Однако было уже поздно что-либо менять. Блайт надеялась, что Макс найдет время, чтобы прочитать ее записку, и будет действовать по плану.

В ресторане, сделав заказ, Макс с извинениями вышел в туалет и развернул записку Блайт. В записке говорилось: «Дорогой Макс!» Дальше по бумаге расплылось жирное пятно, и ничего невозможно было понять, кроме нескольких слов и цифр в конце записки. Кажется, номер телефона, а второй… номер комнаты? В отеле? В отеле «Карлайл», куда она пошла с Гартом?

Блайт постоянно упоминала ту речь, говорила, что она начнется примерно в восемь тридцать. Что это означает?

Он позвонил в отель и попросил позвать к телефону Блайт Пэджет. Услышав голос автоответчика, он засомневался. Что, если она заказала этот номер для Гарта и намеревалась поставить его в известность, что отныне этот нахал не будет больше занимать ее спальню?

Размышляя, он сделал второй звонок.

— Что еще тебе от меня надо? — послышалось в трубке ворчание Барта.

— Не сердись, — умоляющим голосом попросил Макс. — Позвони мне в восемь пятнадцать, хорошо?

— У твоего отца начинается второй сердечный приступ?

— Нет. На этот раз пусть будет звонок от того толстого советника с грубым голосом.

Погруженный в раздумья, он вернулся к столику, на котором были разбросаны обгрызенные ребрышки барбекю.

— Подумать только, — заметил он, — подали первую перемену. А где же говядина?

Кэнди была одета намеренно броско. Ее платье вверху начиналось от кончиков грудей, а внизу заканчивалось на миллиметр ниже линии трусиков. Она хотела своим видом свести его с ума, а он все время мысленно возвращался к Блайт в ее застегнутом до подбородка жакете. Пока Кэнди старательно соблазняла его, Макс то и дело украдкой поглядывал на часы, с нетерпением ожидая звонка от Барта.

— Когда наконец начнется эта речь? — прошептала Блайт в ухо Гарту, который набросился на гору маленьких пирожных с кремом и быстро начал их уплетать.

Он доброжелательно улыбнулся ей:

— Никогда прежде не встречал человека, с таким терпением и интересом слушающего и принимающего участие в разговоре на столь специфические темы.

— Это были специфические темы? — удивилась Блайт. Чтобы успокоиться, она уже выпила два стакана вина, но эффект получился обратным: она стала нервничать еще сильнее. Она взглянула на часы. Восемь часов двадцать одна минута.

Сердце болезненно дрогнуло. Она потратила так много усилий, а распорядитель банкета все медлит, сбивая ее расчеты.

— Какая ты нетерпеливая, — улыбнулся Гарт.

— Знаешь, это так ново! Прекрати есть пирожные. Надо поторопиться.

Официанты бегали между столиками, разливая кофе из серебряных кофейников. Это значит, что наступал нужный момент.

— Зачем спешить? — удивился Гарт. — Можно есть и во время речи.

Блайт хотелось задушить его, но тогда он выпал бы из ее плана и все сорвалось бы. Каждый раз, вспоминая о том, что предстоит, она возбужденно ерзала на месте.

— Гарт, перед лекцией мне надо сходить в дамскую комнату, — сказала Блайт, поспешно поднялась, и тут со сцены гулко прозвучал голос ведущего конференцию:

— Не прерывайте десерт, уважаемые господа. Наша программа начинается. Мне нет необходимости представлять вам нашего спикера, и все же…

Слыша позади себя встревоженный голос Гарта, предупреждавший, что она пропустит самое интересное, Блайт выбежала из зала.

Она пошла прямо к лифту, вынимая на ходу ключ от комнаты, которую сняла на эту ночь.

Но если Макс не появится, ей придется вернуться к Гарту.

Макс посмотрел на часы. Восемь часов двадцать две минуты. Барт все еще не позвонил. Он съел огромное количество ребрышек и кусочков говядины, пытаясь отдалить момент, когда Кэнди потащит его к нему в квартиру. Он чувствовал, что уже не может встать от количества съеденного. Тем не менее он заказал еще и десерт.

— Я хочу пирожное с персиками. И сейчас расскажу тебе, где и как я люблю его есть, — нежно пропела Кэнди.

— Кэнди, веди себя прилично, — сказал он, стараясь подражать тону Гарта.

— Ты даже не поверишь, как хорошо я умею вести себя, — замурлыкала Кэнди. — Я буду самой хорошей и самой послушной…

Зазвенел телефон. Он схватил трубку и радостно ответил:

— Алло! — и тут же понял, что не смог скрыть свою радость.

— Извини, — в голосе Барта послышалось раскаяние. — Звонила мать Линды.

— Но разве вы не могли… — начал Макс, готовясь напомнить другу, что тот мог бы позвонить и по мобильному телефону. Хотя, может быть, у Барта не было мобильника. У Блайт его точно не было. — Ладно, об этом мы еще успеем поговорить. Не знаю, что и ответить. Дело в том, что я сейчас немного занят…

— Еще бы! Могу себе представить. Честное слово, Макс, от тебя столько хлопот! Ладно, развлекай меня и дальше.

— Необходимо встретиться сегодня? — Макс нахмурился.

— Я пойду с тобой, — вмешалась Кэнди.

— Подождите минуточку, советник, — сказал в трубку Макс. — Что ты говоришь, Кэнди?

— Я говорю, что пойду с тобой на эту срочную встречу с твоим советником.

На лице Кэнди появилось выражение бульдожьего упрямства.

— Нельзя, — прошептал он. — Это секретная встреча. Очень важная информация…

— Я пойду с тобой!

— Это исключено, — заупрямился Макс.

— Попробуй остановить меня.

Они сердито уставились друг на друга. Затем Макс продолжил разговор по телефону:

— Дама хочет пойти со мной. Вы не возражаете? Я уверен, что она умеет держать язык за зубами.

— Похоже, я должен ответить тебе отрицательно? — спросил Барт.

— Ну да, она журналистка, но…

— Черт побери! Я сказал уже, что нет!

Макс пересказал Кэнди ответ «советника».

— Я не политический репортер, — напомнила ему она. — Я пишу о криминале.

Макс повторил это Барту.

— Скажи ей «нет», и точка. И действуй поскорее.

— Он категорически отказывается, так как не доверяет журналистам. — Макс взмолился: — Понимаешь, это может быть моя большая удача. Ты же пойдешь на что угодно, лишь бы добыть сенсационный материал? Чтобы написать яркую статью, ты наверняка бросила бы меня здесь и помчалась бы куда надо, верно?

— Конечно, — пробормотала Кэнди. — Я не сорву твою долбаную встречу. Я пойду туда же, ты меня спрячешь где-нибудь в уголке, и я тебя подожду.

У него не было времени спорить с ней. Он решил взять ее в «Карлайл» и оставить внизу в холле.

— Так мы едем в «Карлайл»? — заметила она по пути. — Там сейчас Гарт и Блайт.

— Может быть, ты их там встретишь, — бросил Макс и побежал к телефонам внутренней связи. — Я уже поднимаюсь, — сказал он Блайт.

— Жду, — ответила она.

Он мгновенно взлетел вверх и, осторожно открыв дверь, вошел. Блайт лежала посредине огромной кровати. На ней был красный топик без бретелей, на лице — маска без прорезей для глаз.

— Для чего эта маска?

— Чтобы не видеть тебя, — ответила она. Ее голос был таким тихим, что он едва разбирал слова. — Я ведь обещала, что не увижусь с тобой.

— Пусть будет так, как ты хочешь, — хрипло проговорил он. — Я выключу телевизор.

— Нет-нет, — запротестовала она. — Я должна его слушать.

— Зачем?

— Мне надо вовремя вернуться, чтобы задать доктору Дервуду умный вопрос. Гарт думает, что я пошла в туалет.

— Я знаю, какой умный вопрос ты должна задать ему. — Он наклонился над ней.

Она погладила его плечи, коснулась кончиками пальцев его лица, как это делают слепые, и откинулась на подушку.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Не могу поверить, что я здесь с тобой, что мы вместе! — сказал Макс, целуя ее.

Он почувствовал, как она коснулась уголка его рта кончиком языка, и, закрыв глаза, провел руками по ее телу.

— Нужно снять с тебя платье, — пробормотал он. — Мы не должны помять твою одежду.

— Делай с ней что хочешь, мне все равно, — шепнула она, прижимаясь к нему.

Чтобы их свидание осталось в тайне, ей придется через час вернуться к Гарту. Он поднялся, перевернул ее на один бок и начал осторожно расстегивать молнию на платье. Прильнув губами к мягкой, гладкой коже ее спины, он спускался все ниже и ниже. Под платьем у нее ничего не было, кроме шелковых трусиков.

Платье медленно соскользнуло, обнажив ее совершенное тело.

Он встал, аккуратно положил ее платье на стул, быстро скинул с себя одежду и лег рядом с ней, ощущая ее жар.

Дальнейшее напоминало обоим что-то вроде полета в невесомости.

Сила страсти, которую испытала Блайт, напугала ее. Свидание с Максом не было обычной мимолетной встречей двух любовников. Это настоящее, сильное чувство. Все ночи с Максом будут такими же бурными и сладостными. Она уже поняла, что не удовлетворится редкими встречами украдкой. Это же чистое безумие — приносить в жертву свое счастье ради соблюдения глупых обещаний. Прижавшись к Максу, она уже предвкушала их будущие совместные ночи…

А потом пришла в себя, услышав аплодисменты, доносившиеся из телевизора.

— Мне нужно идти, — испуганно сказала она.

— Ты когда-нибудь доведешь меня до сердечного приступа, — пожаловался он.

— Извини, но мне действительно надо вернуться, чтобы задать вопрос.

— Нет! Не уходи так скоро.

— Мне нужно идти! — Она лихорадочно натягивала на себя одежду.

Макс смирился. В конце концов, эти сладкие минуты были ее подарком ему. Решив, что не стоит ее задерживать, он встал и помог ей надеть платье.

— Ты сможешь улучить момент и вернуться сюда? — Он застегнул молнию на ее платье и протянул ей жакет.

— Я постараюсь. Оставляю ключ на комоде.

Макс сунул его в карман.

— Все будет хорошо. Я пойду первым.

— Но доктор Дервуд уже ответил на один вопрос. Я должна успеть вовремя. Что же спросить у него? — лихорадочно размышляла она.

— Мне нужно идти первым, так как Кэнди ждет внизу в холле.

— Кэнди ждала все это время в холле, пока мы?..

— Она не хотела меня отпускать. Кстати, если она спросит, ты — мой советник, у которого я брал интервью.

— Хорошо. Идем же. Надо поторопиться. — Она натянула жакет и застегнула пуговицы.

Макс быстро обнял ее и поцеловал на прощание.

— Ты — сказочная девушка! — шепнул он ей в ухо.

Вбежав в холл, он схватил Кэнди за руку (она, сидя в кресле, читала газету) и потащил к выходу.

— Макс, что с тобой? — с недоумением воскликнула она.

— Мне нужно срочно записать материал, — тяжело дыша, объяснил он.

Уголком глаза он заметил, как Блайт проскользнула в большой зал заседаний. Сможет ли она вернуться в номер позднее?

— Ты проторчал там целую вечность, — говорила тем временем Кэнди. — Этот чертов советник, должно быть, рассказывал тебе очень занимательные истории.

Блайт влетела в зал, продолжая застегивать пуговицы жакета, и рухнула в первое попавшееся кресло. Дервуд отвечал на последний заданный ему вопрос. Вопрос был неинтересный, ответ тоже не блистал оригинальностью.

Она увидела, что Гарт вертит головой, отыскивая ее. Она помахала ему рукой, но он не заметил ее жеста, так как она сидела слишком далеко от него.

Когда доктор Дервуд закончил говорить, она подняла руку.

— Да, прошу вас, — сказал ведущий. — Миниатюрная дама в красном на заднем ряду.

Помощник бросился к ней с микрофоном.

— Доктор Дервуд, знаком ли вам такой популярный сейчас термин, как симптом «сексуальной одержимости»? И включили ли вы его в список психозов, которым подвержены взрослые люди?

Если такой симптом общепринятый, значит, он у нее есть. Она просто одержима Максом.

— Да, мне знаком этот термин, — ответил доктор Дервуд. — И, конечно же, он бывает присущ взрослому человеку, но я не считаю такое состояние психозом. — И доктор доброжелательно улыбнулся. — Я думаю, — продолжал он, перекрикивая шум и смех присутствующих в зале, — что сексуальная одержимость — это фаза в отношениях, которые стали…

Но Блайт уже не слушала его. Она сделала то, что от нее требовалось, и теперь могла немного отдохнуть, пока Дервуд отвечал на ее вопрос, наслаждаясь собственной мудростью.

— Где ты была? — Дискуссия закончилась, и Гарт подошел к Блайт.

— Мне не хотелось мешать тебе слушать, так как пришлось бы пробираться сквозь ряды. Я осталась в заднем ряду.

Он сверлил ее взглядом.

— Похоже, ты действительно слушала его выступление, — сказал он задумчиво, словно все еще сомневаясь. — Ведь тебе удалось задать ему очень провокационный вопрос.

Как здорово! Оказывается, ее вопрос был провокационным.

— Я пропустила только самое начало, — заверила его Блайт.

— Впечатляющий доклад, не правда ли? Этот человек опередил время.

— Я слышала его речь. Я же тебе сказала, что все поняла.

— А вот я не все понял, — сказал Гарт с тонкой улыбкой.

В его голосе появилось что-то новое, да и поведение стало скромнее. Она даже почувствовала к нему невольную симпатию. И тут она поняла, как можно решить разом все проблемы и сделать счастливыми сразу четверых.

— Мы можем поговорить? — спросила Блайт.

— Конечно. Пойдем в бар, возьмем что-нибудь выпить.

Они присели за маленьким столом в углу и заказали «перрье». Напиток был приятно-прохладным и слегка пощипывал во рту.

— Блайт, когда ты задала Дервуду свой вопрос, ты, наверное, думала о Кэнди?

В тот момент она совсем не думала о Кэнди. Вопрос возник у нее спонтанно.

— Нет, — честно ответила она.

— Значит, ты не считаешь, что Кэнди помешана на сексе?

Очевидно, этот вопрос был для него важным. Ему действительно необходимо было знать все о женщине, которая ему небезразлична.

— Нет, уверяю тебя, — мягко сказала она. — Я думаю, что Кэнди пытается выглядеть сексуальной, чтобы привлечь мужчин, как некоторые девушки используют, например, чувство юмора или способность петь на вечеринках.

— Ей необходимо мужское внимание, — озабоченно проговорил Гарт.

— Всем нам оно необходимо, — уточнила Блайт.

— Но не столько, сколько Кэнди. Постоянное внимание мужчин, любых, каждого…

Блайт хотела внимания всего лишь одного мужчины, которого могла бы привлечь вкусной пищей, порядком в доме и заботой. Но она чувствовала, что Гарту необходима помощь.

— Возможно, Кэнди такое внимание более необходимо, чем многим другим женщинам. Мне кажется, ее отец многое недодал дочери. Вокруг него вечно крутились красивые молодые женщины.

Гарт улыбнулся.

— Ты должна была стать психоаналитиком.

— Это просто здравый смысл, — сказала Блайт. — Кэнди как открытая книга. А теперь поговорим о нас.

Гарт изумленно посмотрел на нее и, подумав, ответил:

— Что о нас говорить? Между нами ничего нет.

— Конечно. — Она потрепала его по руке.

— Кэнди знала, что она делает, когда пригласила меня сюда, — продолжал Гарт. — Мы очень похожи друг на друга.

— Да, — согласилась Блайт. — И вот что меня удивляет… Ты не похож на человека, готового лечь в постель с незнакомкой. Почему же ты согласился пойти на поводу у Кэнди?

К ее удивлению, он покраснел и отвел взгляд.

— Я оказался полным дураком, — смущенно засмеялся Гарт. — Сначала я подумал, что Кэнди имела в виду себя, когда заявила: «У меня есть подруга с проблемой». Я знаю Кэнди с четырех лет, а с восемнадцати лет мне все время хотелось заняться с ней любовью.

— О Гарт! — засмеялась Блайт. — Я уже давно догадалась.

— Ты догадалась?

Она улыбнулась ему.

— Каждый твой жест был направлен на то, чтобы заставить Кэнди ревновать. Я права? Ты начинал суетиться, когда она была рядом.

Гарт сердито сдвинул брови.

— Может быть, и поэтому. А может быть, потому что она меня попросила так действовать. Может быть, я пытался отвлечь тебя от Макса, потому что Кэнди хотела его заполучить. Знаешь, Блайт, хватит ей водить нас за нос и диктовать нам свои условия.

Блайт расхохоталась.

— Вот это правильно. Я чувствую себя лучше, зная, что есть человек, который любит ее со всеми ее недостатками, как я ее люблю. Ты же понимаешь, как добра она была ко мне?

— Конечно, понимаю, — согласился Гарт. — Видишь ли, мы жили по соседству, она была маленькой хулиганкой и командовала всеми детьми в округе, включая меня. В каких только переделках мы не побывали!

— Я представляю.

— Вот именно. Как-то мы играли в прятки, я спрятался за дверью, она искала меня, а нашла бродячую кошку, несчастную и голодную. Тогда ей было года четыре.

— Она не переменилась, — улыбнулась Блайт, — она и меня когда-то спасла. — Ее глаза внезапно расширились. — Я только что поняла это, Гарт. Ведь Макс для нее как потерянный ребенок, как та бродячая кошка.

Он остолбенел, на его лице отразилось полное непонимание.

— Ведь это безумие, не так ли? — пробормотал он наконец. — Когда дело касается других людей, я все хорошо понимаю, но, когда дело доходит до меня самого, просто теряюсь.

— Такое происходит со всеми, — успокоила она его. — Я очень рада, что мы поговорили. Я еще тем утром поняла, что мы можем быть друзьями.

Он улыбнулся ей.

— Друзьями навсегда. Тогда, в качестве друга, хочу тебе заметить, что пуговицы на твоем жакете застегнуты неправильно.

Взглянув на жакет, она залилась румянцем. Пустая петля выпячивалась у нее на груди. Значит, Гарт обо всем догадался.

Она расстегнула три нижних пуговицы и исправила оплошность.

— Спасибо, Гарт.

— Тебе спасибо, Блайт, ответил он.

— А не кажется тебе, — медленно заговорила она, что Кэнди пригласила тебя сюда для себя, а не для меня? Скорее всего, она преследует Макса, чтобы доказать тебе, считая, что ты ее недооцениваешь, какой желанной женщиной она стала.

— Не может быть! — воскликнул Гарт, но ей показалось, что он уже думал об этом.

Расплачиваясь с официанткой, он сказал:

— Я сниму комнату в отеле. Я чувствовал себя неловко, когда тебе пришлось спать на диване, однако…

— Я понимаю, тебе хотелось быть поближе к Кэнди, — кивнула Блайт. — Тебе не нужно сегодня снимать комнату. Я уже сняла ее для себя. — Ее щеки снова ярко вспыхнули. — Поезжай в нашу квартиру. Если тебе повезет, Кэнди вернется домой, и, может быть, вы объяснитесь.

В номер, где Блайт ждала Макса, он не вернулся. Блайт не хотелось думать, что Кэнди в конце концов уговорила его. Она решила поспать. В эту ночь, впервые за несколько последних дней, она прекрасно выспалась.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Макс пристроился с портативным компьютером на диване, а Кэнди прикорнула на его кровати. Она наотрез отказалась идти домой, заявив, что подождет, когда он закончит писать статью. Сказала, что пока посмотрит телевизор, а потом они пойдут на вечеринку.

Макс писал статью по источникам, собранным из телефонных разговоров и встреч с разными должностными лицами. Материал получился так себе, хотя и наводил на интересные размышления. Он решил, что на сей раз сойдет.

Потом он сочинил еще одну статью на первую полосу, подписавшись вымышленным именем. В этой статье подвергалась сомнению информация в предыдущей статье. Ему так понравилась эта затея, что он написал еще и письмо редактору, также от вымышленного читателя, в котором заявил, что новый политический обозреватель — просто напыщенный дурак.

Затем написал небольшой рассказ о мужчине и женщине, которые хотели быть вместе, но им мешали какие-то совершенно дурацкие препятствия.

К четырем часам утра он почувствовал себя совершенно измотанным. По телевизору шла документальная передача о Второй мировой войне. Кэнди давно спала. Макс улегся на диван и тоже погрузился в сладкий сон.

— Я пошла домой.

Он поднял голову. Кэнди стояла над ним и читала его рассказ прямо с монитора.

— Это всего лишь набросок, — пояснил он.

— Даже в таком виде понятно, что история глупа до невероятности.

Она, не мигая, смотрела ему в глаза. Впервые с начала их знакомства она выглядела естественно. На него смотрела красивая женщина, правда взбешенная до крайности.

— Извини, — пробормотал он, все еще окончательно не проснувшись. — Я, кажется, испортил тебе вечер. Я тебя провожу. Уже поздняя ночь или раннее утро? На улице темно.

— Это оттого, что здесь опущены шторы. Уже почти восемь утра, — заметила Кэнди. — Кроме того, любой, кто посмеет мне перечить в моем теперешнем настроении, сильно пожалеет. — Она направилась к двери, потом остановилась и повернулась. — Кстати, о твоем рассказе. Я все поняла. Никогда не думала, что настанет день, когда у Блайт будет двое мужчин, а у меня — ни одного.

Она ушла. Простояв на месте пару минут с открытым от удивления ртом, Макс подошел к двери. Должен ли он бежать за ней, крича: «Это всего лишь рассказ»? Должен ли он объяснить ей, что Блайт не имела интимных отношений с Гартом? Должен ли он вообще что-либо делать, чтобы умиротворить ее возмущенную гордость?

Нет. Он уже и так сильно обидел Кэнди. Он виноват, что с самого начала не был откровенен с ней. Ему надо было бы сразу же сказать: «Плевать я хотел на ваши тайные договоренности с Блайт! Я собираюсь поступить так, как считаю нужным, и ты, Кэнди, мне не указ!»

Макс набрал номер отеля, но Блайт уже ушла. Он тихо выругался и набрал ее служебный номер — она была на работе.

— Ты одна? — спросил он, все еще не веря, что они наконец-то могут спокойно поговорить.

— Да, и должна бы радоваться, но почему-то сильно нервничаю. Я предчувствую неприятности.

Макс улыбнулся.

— Извини, я не смог вернуться в отель прошлой ночью. Не мог отделаться от Кэнди.

Блайт молчала.

— Я писал, а она уснула, — поспешно добавил он. — Она сильно обозлилась на меня.

— Я не сержусь, — мягко ответила Блайт. — Просто сильно расстроена и чувствую себя виноватой.

— Тебе не в чем себя винить.

— Но я все равно виновата.

— Давай встретимся и поговорим обо всем.

— Давай поговорим сейчас.

— Мне бы хотелось держать тебя за руку во время разговора.

— А ты представь, что держишь меня за руку.

— Можно, я выйду с телефоном в кафе и выпью там чашку кофе, пока мы говорим?

— Конечно.

Должно быть, он выглядел настоящим пугалом — небритый и в мятой одежде. Блайт сильно нервничала, перечисляя ему все хорошее, что сделала для нее Кэнди. Макс со своей стороны, как ни старался, не мог представить известную ему Кэнди в образе доброй и заботливой подруги, которая когда-то ввела одинокую Блайт в свою семью и в круг своих друзей.

— Надо сделать так, чтобы Кэнди сама освободила меня от данного ей обещания. Мы должны свести вместе ее и Гарта. Я вчера вечером с ним разговаривала…

Она пересказала ему свой разговор с Гартом. Макс был потрясен. Он помнил, что сказала Кэнди о Блайт утром: Блайт отняла у нее обоих мужчин. Он вспомнил, каким пришибленным показался ему Гарт, когда они встретились накануне, и как воспрянул духом, когда Кэнди похвалила его костюм.

— Гениальная идея! — восхищенно воскликнул Макс.

— Я поговорю с Кэнди и намекну, что Гарт совершенно не интересуется мной. Его интересует лишь она. Смог бы ты поговорить с Гартом?

— Конечно. Ради этого я приду сегодня, — вдохновился Макс. — Попробуй увести куда-нибудь Кэнди, а я тем временем поговорю с Гартом.

— Отлично, — Блайт явно обрадовалась. — Я прозондирую почву, как только закончу эту проклятую правку. Ты можешь на меня рассчитывать.

— Тебе помочь со статьей? — спросила Блайт вошедшую Кэнди.

— Нет, — ответила Кэнди, устраиваясь рядом с Блайт в маленьком кресле. — Мне нужна информация.

— Хорошо, спрашивай, — устало сказала Блайт.

— Я попала в дурацкое положение, — резко начала Кэнди. — Вернулась домой, а дверь у Гарта была заперта, и я никак не могла понять, с ним ты или нет. Я чуть не сломала эту чертову дверь, а когда вошла, Гарт был там один, голый, только что из душа.

— Действительно неприятно, — пробормотала Блайт.

Кэнди резко подняла голову.

— Черт побери! Мне необходимо знать, спишь ты с ним или нет?

— Нет, — ответила Блайт.

— Уф-ф-ф! — облегченно выдохнула Кэнди.

— Если уж быть до конца откровенной, — продолжала Блайт, — то должна тебе сообщить, что Гарт совсем не хочет спать со мной.

— Вранье!

— Это правда. Ты никогда не задумывалась, что у Гарта может быть интерес к тебе? Неужели ты не поняла, что именно поэтому он решил пожить у нас, а не в отеле? Он надеялся хотя бы изредка видеть тебя, а ты все время смотрела на Макса.

Кэнди удивленно раскрыла рот. Блайт никогда не видела ее такой растерянной.

— Не говори глупостей, — неуверенно произнесла Кэнди. — Мы давно знакомы, но ни разу он не проявил ко мне никакого интереса.

— Может быть, он всегда думал, что ты не считаешь его мужчиной, достойным тебя? Может быть, он боялся, что ты станешь изменять ему, а потом вообще бросишь? Или он просто боится тебя? — настаивала Блайт. Теперь надо было подумать, под каким предлогом можно выманить Кэнди из квартиры, чтобы Макс успел поговорить с Гартом.

— Он боится меня? Но я же для него обычная киска!

— Извини, Кэнди, но мне кажется, что ты больше похожа на львицу, чем на киску.

— Да-а-а, — задумчиво протянула Кэнди, невольно соглашаясь, что некоторым мужчинам она вполне могла внушать страх. — Но ведь и Гарт не ручная собачка.

— Я в этом не убеждена, — пробормотала Блайт, разглядывая свой стол.

— Ты просто его не знаешь, — бросилась на защиту Гарта Кэнди, вскакивая с кресла. — Он сильный, смелый, надежный и очень принципиальный человек — самый лучший из всех, кого я знаю. Если он свяжет свою жизнь с женщиной, то будет верен ей всегда… Ну хорошо, я согласна, что ты права, — призналась Кэнди, устало откидываясь на спинку кресла. — Я была влюблена в него с… с шести лет. О, Блайт! — воскликнула она. — Должно быть, именно поэтому я стала такой потаскухой… Я разочаровалась в любви. Я постоянно искала замену Гарту, но среди мужчин не было подобного ему… Такого сильного и такого…

— …чуткого, — подсказала Блайт. — И как же ты собираешься объяснить ему, что ты к нему чувствуешь? — спросила она, ощущая себя в роли психоаналитика.

Кэнди решительно поднялась со своего места.

— Я сейчас пойду домой и выложу ему все.

— Подожди, не спеши! — воскликнула Блайт, вскакивая и бросаясь вслед. Кэнди шла так быстро, что Блайт едва догнала ее у самого выхода. — Постой. У меня есть более хитрый план.

— Наподобие того, который ты провернула с Максом? — подняла брови Кэнди, ее губы тронула легкая улыбка.

— Не забывай, что это с самого начала была твоя выдумка, — обиженно проговорила Блайт. — Послушай, Кэнди, давай останемся друзьями.

И Блайт порывисто обняла подругу. Все, кто был в холле, с любопытством поглядывали на них. Не обращая ни на кого внимания, Кэнди с энтузиазмом воскликнула:

— Это мое самое большое желание!

— Тогда давай после работы посидим где-нибудь в кафе и подробно обсудим наши дела, да и вообще поговорим.

— Прекрасная мысль! — обрадовалась Кэнди. — Хорошо, договорились, я не стану объясняться с Гартом, пока не обсудим, как это лучше сделать.

— Джейкобсен! — послышался голос Барта. — Какого черта ты здесь шляешься? У нас убийство в Озон-парке!

— Чтоб они все сдохли! Ладно, пойду направлю освободившуюся энергию в рабочее русло. — Улыбнувшись широко и радостно, Кэнди зашагала к выходу. Ее одежда в белых и красных тонах делала ее похожей на мерцающую свечу.

Макс все еще находился дома и выслушивал плохие новости от хозяина «Надежных перевозок», который утверждал, что безуспешно пытается связаться с Максом на протяжении часа.

— Оказывается, миссис Эдвардс нашла эту чертову ручку на полу и положила ее себе в карман, решив, что она оторвалась от ее шкафа, — рассказывал Тайгер. — Мы попросили ее, чтобы она переслала эту ручку нам быстрой почтой, но мне показалось, что она даже не знает, что это такое. Она пообещала, что приедет ее сын и все устроит. Еще она требовала от нас денежную компенсацию за пересылку детали. Я сказал, что пошлю ей деньги по быстрой почте, когда мы получим ручку. Если повезет, завтра я точно доберусь до Нью-Йорка.

Когда Макс появился в квартире девушек, он обнаружил там Гарта, который сидел на корточках, тупо разглядывая нагромождение сумок и коробок.

— Что это такое? — спросил он.

— Корм для кошек. Грунт для туалета. Кроватка с маленькой подушкой. Доска для точки когтей. Игрушки.

Макс огляделся.

— Все есть, только нет кошки, — наконец сказал он.

— Мне кажется, близятся большие перемены, — изрек Гарт.

Макс опустился перед ним на одно колено и решительно начал:

— Гарт, мне надо поговорить с тобой. Кэнди наделала много шуму, но у нас нет интимных отношений. Ты же боишься в это вмешиваться. Можешь мне объяснить, почему ты так себя ведешь? Ведь очень похоже на то, что Кэнди затеяла весь этот переполох лишь из-за того, что на самом деле ее интересуешь только ты.

Гарту пришлись по вкусу слова Макса. Они все еще разговаривали, когда дверь квартиры распахнулась и впорхнула Кэнди. В руках она держала жуткого вида кошку, грязную и жалкую. Полосатое, с разорванным ухом и сломанным хвостом животное свернулось калачиком у нее на руках.

— Я нашла его в самый ужасный для него момент жизни, — щебетала Кэнди. — Бедняжка! Его бросили, и никому он не нужен. Ага! Все уже привезли! Отлично! За весь день малыш съел только половину жареного цыпленка. Вы, парни, пока поговорите, а я займусь им. Как же мне назвать его? Придумала! Казанова.

Она метнулась в свою комнату. Гарт с Блайт, которая появилась в комнате, обменялись взглядами, значения которых Макс не понял.

— Мне кажется, ей не нужен больше Макс, — шепнула Блайт.

— Я помогу ей устроить Казанову, — решил Гарт. Одной рукой он подхватил ящик для кошачьего туалета, другой — кроватку и исчез в комнате Кэнди.

Блайт взглянула на Макса:

— Ты понял, как изменилась Кэнди? — Ее глаза сияли.

— Я ничего не понял, — признался Макс.

— Она помешана на бродячих кошках, — объяснила ему Блайт.

Кэнди наотрез отказалась покидать Казанову, поэтому Блайт приготовила ужин дома. Когда Гарт объявил, что снимет комнату в отеле, так как ему неловко, что Блайт вынуждена спать на диване в гостиной, Макс любезно пригласил его пожить у него, а он перейдет на диван. На что Гарт ответил:

— Спасибо, старик, но в отеле мне будет спокойнее, да и для всех лучше.

Пока Кэнди и Гарт шептались и смеялись в углу, Макс тихо сказал Блайт:

— Если Кэнди ночью решит перебраться к Гарту в отель, позвони мне.

Он заметил, как засияли ее глаза, вспыхнули щеки и повлажнели губы.

— А-а-а-а! — невольно простонал он.

— Ммм, — вторила ему Блайт. — Я тоже хочу тебя…

— Только бы поскорее остаться наедине…

— Я буду с нетерпением ждать, — прошептала Блайт.

На следующее утро Блайт, сидя за своим рабочим столом, увидела просунувшуюся к ней в отсек голову Кэнди. Обычно Кэнди врывалась, заполняя собой все пространство, и такое робкое заглядывание было для нее явлением необычным.

— Привет, — подбодрила ее Блайт. Как поживает Казанова?

— Днем с ним сидел Гарт, — ответила Кэнди. — Казанова его поцарапал, значит, как я понимаю, дела идут неплохо. — Она вышла из-за угла. — Вот что я хотела сказать тебе. — Она немного поколебалась. — Ты не стала бы возражать, если бы…

— Если бы что? — переспросила ее Блайт.

— Если бы мы с Гартом сходили куда-нибудь сегодня вечером? Он сегодня последний день здесь, и нам бы хотелось поболтать.

— Конечно, я понимаю, — кивнула Блайт, и все внутри нее замерло от предвкушения.

— И ты не возненавидишь меня, если между нами возникнет что-нибудь такое?.. Я, конечно, предназначала его для тебя, ведь он такой необыкновенный, такой замечательный… такой… О, Блайт! Он намного лучше, чем Макс. — Видно было, что Кэнди завелась не на шутку. — Конечно, Макс тоже хорош, но он и в подметки не годится Гарту, ему недостает его образования, его эмоциональной глубины. Гарт богат. Он состоятельнее, чем любой из моей семьи. С ним ты была бы обеспечена, но скажи, ты действительно не хочешь быть с ним? Подумай!

— Я действительно не хочу быть с ним, — заверила Блайт. — Тогда мы с Максом сходим куда-нибудь сегодня вечером. Ты можешь остаться дома с Гартом и постараться помирить его с котом. Она помолчала и добавила: — Кэнди, вы с Гартом созданы друг для друга.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Позвонил Гарт и попросил разрешения сходить куда-нибудь вместе с Кэнди, — сказал Макс в телефонную трубку.

— Предполагаю, что ты ему это разрешил.

— Я ответил, что это нахальство с его стороны — делать мне такие предложения, но что я подумаю.

— Ну, ты разбойник! Мне поступила такая же просьба от Кэнди. Она предоставила мне последнюю возможность удержать Гарта.

— И ты, надеюсь, сказала «нет».

— Я пообещала подумать.

— Ну, ты нахалка!

— Что ты делаешь сегодня вечером? — спросила она низким и слегка охрипшим голосом.

— У меня сегодня состоится самая удивительная любовная встреча с чудесным объектом моих сексуальных желаний.

— Я ее знаю?

Он довольно расхохотался:

— После работы немедленно приезжай ко мне. Нет, сначала съезди домой и прихвати несколько чистых простынь и полотенец. Нет, к черту! Я куплю все это сам по пути. Ты приезжай ко мне поскорее. Адресзнаешь? — Он назвал ей свой адрес и номер мобильного телефона. Он потом даст ей ключ, как только сделает дубликат.

В Блайт было что-то такое, отчего ему казалось, будто он знает ее всю жизнь. Они были связаны друг с другом какими-то мистическими нитями. Его тянуло к ней с такой силой, что он был уже готов связать с ней свою жизнь.

Неужели настало время для принятия важного решения, Лофтон? Стресс от переезда, стресс от новой работы, стресс, полученный в лифте, когда он застрял в нем в кромешной темноте!.. Вот там-то и появилась эта рыжая спасительница со своим гребнем. Да потом еще стресс от отсутствия привычных вещей, книг, CD-плеера, да… черт! даже собственной любимой кофейной чашки!

Он потянулся к списку, который составил, и дописал внизу: «кофейные чашки, кофе, кофемолка, фильтры, сливки, сахар» — как раз под пунктом «полотенца». Еще он добавил «апельсиновый сок, булочки, сливочный сыр».

Стресс оттого, что девушка, с которой он хотел встретиться, навязала ему другую девушку. Мучительный стресс от постоянной боязни стать рогоносцем, необходимость находиться рядом не с той девушкой…

Да… Ну и времечко для принятия такого важного решения!

Лучше всего — не ломать голову, а закончить материал и отправиться за покупками.

Когда в пять тридцать в дверь раздался звонок, он был готов. Более чем готов. Блайт вошла в его квартиру свежая, с сияющими глазами. На ней было короткое светлое платье в тон ее зеленым глазам. Рыжие волосы спускались на плечи.

Он обнял ее и поцеловал.

— Наконец-то, — промолвила она.

— Никаких расписаний.

— Никакого Гарта.

— И никакой Кэнди, — вторил он. — Давай немного передохнем, поужинаем, а потом подурачимся.

— Давай начнем с последнего пункта программы, — предложила Блайт.

— Прекрасная идея, — отозвался он, подхватил ее на руки и понес в спальню. Там бесцеремонно бросил ее на середину кровати. Резким движением стянул с себя рубашку.

Пока Макс возился с рубашкой, зазвонил мобильный телефон. Он недовольно заворчал.

— Ответь, — мягко посоветовала ему Блайт.

С глубоким сожалением он подхватил телефон.

— «Надежные перевозки» к вашим услугам, — услышал он радостный голос Тайгера Тэмплтона. — Мы припарковались перед вашим зданием, и портье уже разворачивает пластиковый коврик.

— Так ты все-таки появился? — недоверчиво спросил Макс. — Тебя где-то носило целую неделю, а теперь ты выбрал самый подходящий момент. — Он покосился в сторону Блайт и с удивлением увидел, что она, полностью одетая, давится от смеха. Он прикрыл ладонью трубку. — Блайт, ты не вникла, насколько серьезная сложилась ситуация. Привезли мою мебель! Что нам теперь делать?

— Будем ее расставлять, — фыркнула она и расхохоталась. — Судьба! Ничего не поделаешь! Если подумать, то все не так плохо: гораздо лучше, чем сидеть в темном лифте.

— Оставь, я утром сам распакую, — сказал Макс, видя, как Блайт, вооружившись ножом, решительно направилась к куче коробок, сваленных посреди комнаты. Бестолковый Тайгер Тэмплтон со своим малахольным напарником, получив то, что им причиталось, ушли, и Макс приготовился продолжить вечер с того места, на котором их прервали.

— Давай найдем самое необходимое и распакуем, — предложила Блайт с такой очаровательной улыбкой, что невозможно было ей противиться.

— У меня есть все необходимое: кровать, вода, презервативы и кредитная карточка.

— А разве тебе не хочется распаковать вещи: постельное белье, полотенца, — уговаривала она. — Да надо бы еще отыскать кофейник… чистую одежду…

— На это уйдет куча времени, — пожаловался он.

— Ты смотри на наклейки, — посоветовала она. — Вот эта коробка, здесь написано: «для ванной».

Он вздохнул:

— Ну, хорошо, но распакуем только самое необходимое.

Через час Блайт предложила:

— Давай закажем еду из китайского ресторана. У нас так быстро все получается, что мне не хочется прерываться.

Макс послушно взял трубку и позвонил в китайский ресторан.

Работа по дому оказалась для этой женщины привычной и естественной. Ее невозможно было остановить.

Наконец к утру, позавтракав булочками со сливочным сыром, они приняли душ. Надо было идти на работу. Блайт начала одеваться. Она надела любимую юбку в цветочек и футболку кораллового цвета. Потом снова вернулась в ванную, чтобы привести в порядок волосы и сделать макияж.

— Ты уже собрала сумку? — удивился Макс. — Когда ты успела?

— Когда заходила домой, чтобы проверить, как там Казанова.

— Ну и как он?

— Отлично. Я говорила тебе, что он поцарапал Гарта?

— Умный кот.

— Он и меня пытался поцарапать, но я увернулась. Он никому, кроме Кэнди, не доверяет.

Макс как раз брился. Чтобы ответить, ему пришлось стереть пену с одной щеки.

— Как насчет того, чтобы нам совершить небольшую поездку в предстоящие выходные? Родители отмечают сороковую годовщину свадьбы. Сестры затеяли большой праздник…

— Я и не знала, что у тебя есть сестры. Да я вообще о тебе ничего не знаю! Я даже не узнала бы, что у тебя есть родители, если бы…

— Родители есть у всех.

— Нет, не у всех.

Ей показалось, что эти слова она произнесла достаточно спокойно, однако Макс отложил бритву, вытер лицо и заключил ее в объятия.

— Прости, — пробормотал он ей в волосы, — я сказал, не подумав.

— Все в порядке, — ответила она, — мне просто не нужно было так реагировать. Конечно же, у меня были родители. Только они давно умерли.

— Я хочу знать о тебе все, — сказал он, прижимая ее к себе. — Где ты выросла, каким было твое детство…

— А я хочу познакомиться с твоими сестрами. — С этими словами она высвободилась и улыбнулась ему. — Но мне кажется, что я прервала тебя, когда ты с таким энтузиазмом приглашал меня на юбилей к твоим родителям.

Он слегка шлепнул ее по спине и снова принялся за бритье.

— Да, я тебя пригласил.

— Где они живут?

— В Баттерфилде. Штат Нью-Джерси.

— Я с радостью поеду.

— Отлично. Поедем в субботу, а вернемся в воскресенье. Двух дней вполне хватит. Кстати, мама, когда узнает о твоем приезде, непременно поселит нас в разные комнаты. Она очень консервативна.

— Она, наверное, не хочет демонстрировать всем, что мы уже спим вместе. Просто не хочет торопить события.

— Откуда ты знаешь? — удивился он, откладывая бритву.

— Я сама такая, — объяснила она.

Она заметила, каким серьезным взглядом он проводил ее, а потом направился в спальню, чтобы переодеться.

Не успела Блайт как следует устроиться за своим рабочим столом, как появилась Кэнди. Похоже, она провела ночь с Гартом. Во-первых, она не поинтересовалась, почему Блайт не ночевала дома. Во-вторых, на ней была та же одежда, в которой она накануне вышла из дома. На ее лице почти не было косметики, она лишь подкрасила губы и ресницы.

— Он уехал, — сказала Кэнди и разрыдалась.

— Надеюсь, что не навсегда.

— До пятницы, разве это не навсегда? — всхлипывала Кэнди. — Он пригласил меня к себе в Бостон. — Живая как ртуть, она прекратила всхлипывать и часто задышала. — О, Блайт, я так боюсь! Что мне сделать, чтобы произвести на него хорошее впечатление? Ты можешь научить меня готовить? До пятницы? Что-нибудь очень вкусное! Гарт такой гурман!

— Кэнди, Гарт уже знает, что ты не умеешь готовить. Ты ему и так нравишься. Прекрати волноваться!

— Мне нужно срочно купить новое белье, — застонала Кэнди.

— Кэнди! Прекрати!

— Но это очень важно, — настаивала та.

— Я знаю, — сжалилась над ней Блайт. — Но ты все время забываешь, что он так же без ума от тебя, как и ты от него. Поезжай в Бостон и развлекись.

Кэнди села, в ее глазах появилось беспомощное выражение.

— Ты действительно думаешь, что он от меня без ума?

— Я в этом уверена, — ответила Блайт и тут же задала вопрос, который интересовал ее куда больше: — А что ты решила с Казановой? Дело в том, что меня не будет дома все выходные.

Кэнди непонимающе уставилась на нее.

— Я его с собой возьму, конечно. Нельзя же заводить кота, а потом бросать его на произвол судьбы. А ты куда собралась?

— В Нью-Джерси, — осторожно произнесла Блайт.

— Фотографии привези, — пошутила Кэнди.

Блайт рассмеялась.

— Я поехала в Бронкс, — сказала Кэнди. — А ты пока подумай, как я могу произвести на Гарта наилучшее впечатление.

— А что ты собираешься делать в Бронксе? — шутливо спросила Блайт. — Едешь на встречу с наркодилерами? Может, они тебе и приглашение прислали по электронной почте?

— Какие глупости ты говоришь, — засмеялась Кэнди и встала. — Просто поговорю с Макси О'Коннором и с большим Джонсоном, может быть, они мне что-нибудь новенькое нашепчут. Увидимся позднее.

— Никогда не думала, что могу быть такой неблагодарной, — рассказывала Блайт Максу в машине, которую он взял напрокат для поездки в Нью-Джерси. — Но я ужасно рада, что не увижусь с Кэнди хотя бы эти два дня.

— Надеюсь, она не вернулась к своим старым привычкам? — спросил Макс, хмурясь. — Она не заставляет тебя стирать ее одежду и наводить порядок в ее вещах?

На самом деле Блайт, конечно, помогла Кэнди собраться, но она решила не рассказывать об этом Максу. Ведь для нее это было делом пустяковым.

— Она была мила и приветлива, — ответила Блайт. — Только уж очень мучается от неуверенности. Ты можешь представить Кэнди неуверенной в себе? Она четырежды приносила из магазина и уносила обратно разные платья. Господи! Она носится по квартире, примеряя нижнее белье, которое решила взять с собой в Бостон. Упорно хочет научиться готовить. Я уже начала ее учить, как жарить блинчики.

По правде говоря, после этого кулинарного занятия Блайт вынуждена была всю ночь мыть кухню.

Потом ей пришлось помогать Кэнди собирать в дорогу кота Казанову. У него тоже было полно вещей, как у маленького ребенка.

Блайт искоса взглянула на Макса. Он улыбнулся, его длинные сильные пальцы легко и уверенно сжимали руль. Ей нравилось, как сидела на нем синяя рубашка поло, подчеркивая цвет его глаз.

Она взяла его протянутую к ней руку и поднесла к своим губам, коснувшись языком его ладони. Он тихонько простонал.

— На Девятой авеню есть отель «Говард Джонсон». Дождись, иначе мы застрянем прямо посреди дороги.

— Не искушай меня. Я могу потерпеть. Кроме того, нам нужно торопиться, а то опоздаем.

Теперь, когда не нужно было больше беспокоиться о Кэнди, Блайт впервые заметила, что они едут на очень дорогой спортивной машине.

— Прекрасная машина, — заметила она, поглаживая кремовую кожу обивки. — Что это за марка?

— «Мерседес-600-SL».

— Ничего себе! — воскликнула она. Машина была действительно очень дорогая, даже если брать ее напрокат.

— Это новая модель. Двенадцать цилиндров. Я хотел испытать ее, так как, возможно, куплю такую для езды по городу.

Блайт запаниковала. Она не могла представить, сколько надо иметь денег, чтобы позволить себе такую дорогую машину. Она знала, что отец Макса был мелким предпринимателем в газетном бизнесе в маленьком городке. Но, может быть, его родные будут смотреть на нее свысока, когда увидят, что она покупает вещи на распродажах?

— Ты уверен, что твоя мать не будет против, если я приеду? — озабоченно спросила она.

— Абсолютно уверен. В доме полно пустых комнат. Она хочет познакомиться с тобой, да и сестры тоже. А что думает по этому поводу отец, не знаю. Он со мной не делился.

Блайт улыбнулась:

— Наверное, он большой и молчаливый.

— Да, он такой.

— А сестры?

— Одна старше меня, другая — моложе.

Что же, надо постараться не ударить в грязь лицом при встрече с его семьей.

— Интересно будет увидеть всех их в семейном кругу, — задумчиво произнесла Блайт.

Он помолчал немного, потом спросил:

— Расскажи, как ты росла.

— Мне было два года, когда мои родители погибли в автокатастрофе. У нас была небольшая семья. Бабушка все время болела, а тетя Сесиль тогда развелась с мужем. У нее на руках осталось двое маленьких детей. Но в силу родственных чувств, как я понимаю, они все же не решились отдать меня в приют. Оставалось одно: я воспитывалась в нескольких приемных семьях.

— В нескольких? И они передавали тебя по цепочке? — оторопел Макс. — Где это было, в каком штате?

— Огайо, на границе с Кентукки. Но это обычное дело. Это делается для того, чтобы приемный ребенок не слишком привязался к семье или они — к нему, ведь родственники могут в любой момент передумать и забрать ребенка обратно. Впрочем, мои так и не передумали. Бабушка умерла, а тетя Сесиль снова вышла замуж. Но мне повезло, в приемных семьях ко мне относились хорошо.

— Действительно повезло, — пробормотал Макс. Он взял ее руку и тихонько сжал.

— Больше всего мне понравилось в последней приемной семье. Семья владела фермой, — рассказывала Блайт. Она так углубилась в воспоминания, что ей показалось, будто в воздухе запахло свежескошенным сеном и только что испеченным хлебом. — Моя приемная мама Ронда была загружена работой. Я ей помогала, когда возвращалась из школы. Я любила готовить вместе с ней на кухне, собирать на огороде овощи, делать заготовки на зиму. Я с удовольствием нянчила ее двоих детей. Я могла остаться в том городе, найти там работу, выйти замуж за местного парня, но только… — Она помолчала, не зная, как лучше объяснить свои дальнейшие шаги. — Только мне хотелось чего-то другого.

Теперь понятно, чего хотела от жизни Блайт. Барт правильно сказал, что карьера много для нее значила, ведь ей не на кого было полагаться, кроме как на себя саму.

Пока Блайт разбиралась с проблемами и комплексами Кэнди, Макс долго размышлял. Он был вынужден признать, что ему больше всего хотелось домашнего уюта, напоминающего обстановку в семье, где он вырос. В его представлении в семье один из родителей должен работать и зарабатывать достаточно, чтобы содержать всех остальных и откладывать деньги на образование детей. Другой должен отдавать все силы дому, делая его уютным и родным для остальных членов семьи.

Не важно, кто из родителей зарабатывает, а кто занимается домашним хозяйством. Он знал нескольких отцов семейств, которые успешно вели дом. Однако проблема была в том, что он не видел себя в этой роли. Конечно, он с удовольствием играл бы время от времени с детьми. Он частенько возился с племянницей и двумя племянниками. Но воспитание детей — это не только игры.

Кроме того, надо еще заниматься кухней.

Макс чувствовал себя счастливым, лишь работая в газете. Выражаясь фигурально, типографская краска была у него в крови — по наследству от отца и деда. А это значит, Макс хотел бы жениться — если вообще хотел — на женщине, которая с радостью занималась бы домашними делами. Теперь он сделал вывод, что карьера много значит для Блайт, а значит, домашнее хозяйство ее не слишком занимает.

Конечно, женщины меняются, когда у них появляются собственные дети. Например, его собственная сестра Рене бросила работу в банке и обрела счастье в семье и детях. Она с удовольствием занимается общественной работой, когда у нее появляются свободное время и желание.

Однако не для всех женщин это подходит. Его младшая сестра Полли работает фотожурналистом. Когда у нее родился Пол, она по-прежнему колесила по всему Нью-Джерси. Ее муж — художник, он всегда дома. У него на заднем дворе дома есть студия, поэтому их сын никогда не остается без присмотра.

Тут Макс напомнил себе, что финансовое положение сестер всегда было стабильным, так что сравнивать их положение с положением Блайт нельзя.

Макс вздохнул. Он понял, что уже успел полюбить Блайт такой, какая она есть. Даже если она изменится, он будет любить ее.

А что, если она мечтает о карьерном росте в «Телеграф», о собственной квартире, где она бы не зависела от капризов Кэнди? Она этого заслуживает, решил Макс, и он обязательно поможет ей.

— Кэнди уговорила меня поехать вместе с ней в Нью-Йорк, — продолжала Блайт. — Макс, что ты делаешь! — испуганно воскликнула она, когда он резко повернул машину, едва не опрокинув ее.

— Чуть не пропустил поворот, — объяснил он, послав ей озорную улыбку. — Расслабься. Ты в руках опытного водителя.

— Тебе еще учиться и учиться, — проворчала она, отрываясь от дверцы, к которой ее откинуло на повороте.

— Я уже учусь, — усмехнулся он.

По узкой двухполосной дороге они подъехали к Баттерфилду. Городок был маленький и очень уютный. Она увидела, что он сворачивает к высокому белому дому, окруженному густыми деревьями. Перед домом раскинулись зеленые лужайки, цвели кусты и благоухали пестрые клумбы. Все это так напоминало ее мечту! Темно-зеленая дверь распахнулась, и из дома выпорхнула стайка юных Лофтонов.

— Вылезай скорее из машины, пока нас не задушили в объятиях, — сказал Макс и в тот же момент оказался в окружении смеющейся и кричащей толпы родных. Блайт наблюдала эту сцену с радостным удивлением. Почувствовав на себе чей-то взгляд, она повернулась и увидела маленькую девочку, которая стояла и смотрела на нее.

— Здравствуй, — сказала Блайт.

— Ты новая подружка дяди Макса?

— Правильно. Дядя Макс мой друг. Меня зовут Блайт. А как тебя…

— Раньше я была подружкой дяди Макса, пока не было тебя, — заявила малышка.

Не успев отделаться от Кэнди, Блайт, похоже, обзавелась новой соперницей.

— Мне кажется, что для дяди Макса ты навсегда останешься самой любимой подружкой, — ответила Блайт с улыбкой.

— Вот это правильно, — воскликнул позади нее Макс и подхватил девчушку на руки. Та счастливо вскрикнула и засмеялась. Она еще больше развеселилась, когда Макс расцеловал ее в обе щеки.

Моложавая женщина лет шестидесяти спешила им навстречу. Стройная и светловолосая, она была одета в бежевые бриджи и элегантный белый свитер. Следом за ней шел мужчина, очень похожий на Макса, только намного старше. Он широко улыбался.

— Блайт, — сказала женщина, — мы очень рады, что ты согласилась приехать вместе с Максом. Надеюсь, мы тебя не напугали. Эти дети совершенно невоспитанные. — Она немного помолчала, бросив любящий взгляд в сторону детей. — Я мать Макса, называй меня Хелена, а это — его отец, Максвелл-старший, эта девочка — Присцилла, старшая дочь Рене.

Как ей запомнить всех их по именам? Старшая сестра Макса Рене с мужем Хилтоном; их дочь Присцилла и ее младший брат Хил; потом еще Пола, ее бородатый муж Деймон и их годовалый сын Пол. Потом она расспросит Макса подробнее о всех тетушках и дядюшках.

— Входите, будем обедать, — сказала Хелена. — У нас сегодня пирожки с крабами, я не хочу, чтобы они остыли.

— Но ведь я должен был позаботиться об обеде, — запротестовал Макс.

Блайт огляделась. Во дворе собралась не маленькая компания.

— Я отменила твой заказ в ресторане, — сказала Хелена. — Дома интереснее. — Она провела гостей в дом, где все уместились за длинным обеденным столом, на котором, словно по волшебству, появились различные салаты, домашняя выпечка. На кухне стояли наготове разнообразные десерты.

Так вот каким был этот счастливый дом! Блайт ощутила, как ее охватывает волна теплого чувства, и едва не заплакала. Нельзя, одернула она себя. Здесь, за этим столом, уместен лишь радостный смех.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Макс бродил среди гостей, то и дело озабоченно поглядывая в сторону Блайт. Собрать родных и друзей дома на праздник сорокалетия супружеской жизни — это было совершенно в духе его матери. Она запрягла в работу Рене и Полли. По ее мнению, ни один ресторан, ни один отель или бар не подходили для проведения такого праздника. Получилось бы слишком безлико и формально.

Среди друзей были сотрудники газет, соседи, завсегдатаи местных клубов; женщина, которая в течение двадцати лет помогала им по хозяйству; пациенты клиники по лечению и профилактике СПИДа, где Хелена работала добровольной помощницей целых десять лет.

Блайт не оставалась в одиночестве ни на минуту. Его сестры накинулись на нее, как охотники на добычу. Один бог знает, что они там ей наболтали. Мать уже успела с ней наговориться, когда Блайт помогала на кухне.

Макс подошел к отцу, с которым успел перекинуться лишь парой слов.

— Хороший получился праздник, — сказал Макс. Отец был молчаливым человеком, он охотно разговаривал лишь о своей газете и газетном бизнесе, которому был предан. — Думаю, что после такого праздника вы с мамой проживете вместе еще сорок лет.

Отец усмехнулся:

— Целый месяц суетились. Мать перевернула весь дом, все ей было не так. Мы чуть с ума не сошли. Она решила, что в гостиную надо повесить новые шторы, и сама их сшила.

— К сожалению, Барт не смог приехать, — сказал Макс. — Он, наверное, сообщил тебе, что у матери Линды случился удар.

— Ха-ха! Чтобы насолить Барту, эта женщина проживет сто десять лет. — Отец помолчал. — Мне нравится твоя девушка.

Макс поколебался. Он не знал, как ему лучше представить свои отношения с Блайт.

— Мы познакомились недавно, — начал он. — Всего неделю назад.

— Но я уже сказал тебе, что она мне понравилась.

— Мне тоже, — согласился Макс, вздыхая.

— Она чем-то напоминает твою мать.

Макс даже подскочил:

— Она совершенно не похожа на маму. Мать высокая блондинка…

— Я говорю не о внешнем сходстве, — объяснил отец. — Я просто сказал «напоминает».

Действительно, эта мысль преследовала Макса давно.

— Ты имеешь в виду, что она не требует к себе внимания, просто снует везде и заботится о людях?

— Снует?

— Ну, ты понимаешь меня. Я наблюдал, как она помогала на кухне, потом мыла посуду и расставляла ее по полкам. Она везде поспевает.

Действительно, он убедился в этом, когда она помогала ему распаковывать коробки. Все у нее получалось словно по мановению волшебной палочки.

— Вот и я это заметил.

— И все-таки нет, она не похожа на маму. Не думаю, чтобы она пошла по этому пути и стала домохозяйкой.

У матери была твердая почва под ногами, она умна и вполне могла обеспечить себя, Блайт же страдает от сомнений и неуверенности, и, как сказал Барт, ей нужен был карьерный рост для поднятия самооценки и создания финансовой основы.

— Она мне все равно нравится.

— Спасибо, что одобряешь мой вкус. Я… — Что же сказать, чтобы не показаться слишком сентиментальным? — Твой вкус мне тоже нравится.

— Блайт такая милая, — заметила Рене, когда позднее он встретил ее в зале. — Что у тебя с ней?

— Мы только недавно познакомились. — Макс решился придерживаться этой версии.

— Очевидно, этого достаточно, раз ты привез ее знакомиться с семьей, — поддразнила его Рене.

— Понимаешь, тут затеяли праздник, а у нее подруга уехала, кроме того…

— Понимаю. Ты не хотел оставлять ее в одиночестве. Та-та-та! Та-та-та! — Сестра склонила голову набок. — Вы хорошо смотритесь вместе.

— Да, — ответил Макс, — неплохо.

— А она в курсе твоей финансовой ситуации?

— Нет. Мы эту тему никогда не затрагивали. Думаю, что, по ее мнению, я живу на гонорары от газетных статей. — Он вспомнил свои апартаменты и машину. — Кажется, она считает, что я живу не по средствам.

— И ты ей все равно нравишься. Откровенно говоря, женщины обычно слишком расчетливы, чтобы бросаться просто на красивых мужиков.

— Блайт не расчетлива, — возразила Пола. — Она просто очень… милая девушка.

В воскресенье вечером движение на дороге было интенсивным. Туннель Холланд напоминал нью-йоркскую Таймс-сквер в канун Нового года. Отличие было одно — в туннеле были не люди, а машины с нетерпеливыми и злыми водителями. Макс был в превосходном настроении, частично и потому, что его вдохновляло хорошее настроение Блайт.

— У тебя прекрасная семья, — сказала она.

Макс улыбнулся. Она повторила это уже раз пятнадцать. Она говорила исключительно об этом, задавая вопросы, расспрашивая о каждом члене семьи. Она хвалила детей, превозносила Рене и Полу за то, что каждая из них нашла свой собственный путь в жизни. А о родителях она сказала: «Они с отцом обожают друг друга. Какой он удивительный человек! Он неразговорчив, но так улыбается, что и без слов становится понятно, что он хочет сказать: „Веселитесь, только меня не включайте в свои забавы“».

— Действительно, все так и есть, — удивился Макс. — Как ты быстро все поняла!

— Я наблюдательная.

Если бы все эти хвалебные слова исходили от другого человека, Макс воспринял бы это как дешевый комплимент. Однако еще до того, как она сказала «я наблюдательная», он уже понял, что, оказавшись в семье, Блайт почувствовала себя как в родном доме.

У него радостно забилось сердце. Он уже не знал, чего хочет больше: жениться на ней или подарить ей свою семью.

— Да, вот еще, — вспомнила Блайт. — Саша хочет написать книгу о тебе и Кэнди, обо мне и Гарте. Даже не представляю, что такого необычного она нашла в нашей истории.

Макс невольно засмеялся. Под смехом он хотел скрыть, какие серьезные мысли обуревали его в данный момент. Блайт очень понятно заявила ему, что она многого хочет от жизни. А это значит, что ей нужны карьерный рост, собственная квартира и свобода выбора. Потом она решит, выходить ли ей замуж.

А он-то надеялся… Но если она хочет именно этого, он просто обязан помочь ей осуществить мечту.

Блайт свернулась клубочком на коленях Макса, предвкушая прекрасную ночь любви. Зазвонил телефон. Макс глубоко вздохнул и со значением произнес:

— Да это заговор какой-то, — но все же взял трубку. — Кэнди! — воскликнул он. — Как провела выходные? Да, она здесь, сейчас соединю тебя. — Он передал трубку Блайт.

— Я так и знала, что ты там, — сказала Кэнди. Она возбужденно дышала. — Надеюсь, я не сильно помешала тебе. У меня такие потрясающие новости, что я не могла удержаться и позвонила на ночь глядя.

— Так что у тебя произошло?

— Гарт и я… в общем, Гарт хочет, чтобы мы были вместе!!!

— Да, мы уже знаем это.

— Ты не поняла! Он хочет, чтобы мы жили в одном городе и в одной квартире всегда!

— Должно быть, блинчики помогли, — заметила Блайт, улыбаясь Максу и одновременно гладя его по груди, поросшей темными волосками. — Я очень рада за тебя, Кэнди.

Это было действительно так. Ведь во всем мире только Блайт и Гарт знали, какая Кэнди верная и надежная подруга.

— Так ты собираешься переезжать в Бостон?

— Нет, — вздохнула Кэнди. — Гарт понимает, как для меня важна карьера. Он закончит свою практику в Бостоне и начнет все заново в Нью-Йорке.

— Вот это да! — воскликнула Блайт. — Значит, он действительно тебя любит.

— Хочу думать, что да, — неуверенно произнесла Кэнди.

Блайт подхватила невысказанную мысль Кэнди:

— Это значит, что он переедет к тебе, а я должна буду уехать?

— Мне так неприятно об этом говорить! Я помогу тебе с переездом, — быстро заговорила Кэнди. — С другой стороны, может быть, это и к лучшему. Ведь Макс может пригласить тебя переехать к нему.

Макс с интересом прислушивался к разговору, прислонившись к трубке с другой стороны.

— Ну хорошо, — медленно ответила Блайт. У нее сильно забилось сердце, ведь она тоже очень сильно на это надеялась. — Мы поговорим завтра.

— Казанова разрешает Гарту кормить себя, он ни разу не поцарапал его и даже не шипел, — мечтательно сказала Кэнди. — Казанова, выходит, одобряет. Наверное, это и есть доказательство настоящей любви.

— Ура! — воскликнул Макс, обнимая Блайт и прижимая ее к груди. — Я очень рад за Кэнди, — пробормотал он. А еще больше я рад за нас с тобой. Кэнди пристроена, и нам не нужно больше ни о ком беспокоиться. Вот теперь и наступило время…

Сердце Блайт забилось сильнее. Наверное, теперь он предложит ей переехать к нему. Или сделает предложение? Нет. Нет, слишком рано! Он скажет так: «Мне кажется, я люблю тебя. И что мы теперь будем делать?»

Скорее всего, так и будет. В данный момент Блайт не могла ни на что притязать. Она знала, что сходит с ума от любви к нему, жаждала его поцелуев, его тела, его любви.

Ей так хотелось обрести семью, жить в кругу родных! Но готовая семья — это еще не все. Блайт еще многого не знала о Максе. Встретившись с его семьей, она поняла, что Макс не осудит ее желание пожертвовать всем, в том числе и карьерой, ради семейного уюта.

Готов ли он предложить ей переехать к нему, чтобы жить вместе? Но ведь Блайт ясно дала ему понять, что она хочет от жизни большего. Значит, он должен помочь ей в осуществлении честолюбивых стремлений. Сперва она была под влиянием Кэнди, потом ей встретился он. Ей некогда было строить планы.

Сначала Блайт должна понять себя, потом решить, сможет ли, захочет ли она жить с таким человеком, как он.

Итак, он очень хотел сказать ей: «Давай поженимся и переедем жить в мою квартиру, которую ты обставишь по своему вкусу, потом мы заведем парочку очаровательных детишек, — объяснив, что с деньгами проблемы не будет. — Неважно, что мы еще мало знаем друг друга, время это исправит». Вместо этого он сказал:

— Пора тебе прекращать эту правку чужих статей в «Телеграф». Ты должна доказать Барту, что стоишь большего. Как только у тебя будет своя квартира и ты не будешь зависеть от капризов Кэнди, все тебе покажется другим.

С этими словами он прижал ее к себе, надеясь, что от него-то она никуда не денется.

Блайт почувствовала, как почва уходит у нее из-под ног. Ее охватила волна разочарования, она не ожидала такой развязки. Но ведь он никогда и ничего ей не обещал! Ему нужна независимая женщина, преуспевающая в своем деле. Не открывая глаз, она мысленно прошлась по его квартире. Просторные апартаменты в западной части Нью-Йорка, в престижном доме с высокими потолками. Мебель прекрасного итальянского дизайна, дорогая и роскошная. Музыкальный центр, компьютер, домашний кинотеатр с плоским экраном — вся техника была новейшей.

Он был холостяком с небольшой зарплатой, зарабатывал на жизнь газетными статьями. Вне всякого сомнения, он влез в долги, чтобы купить всю эту роскошь. Не хватало ему еще одного нахлебника. Тогда ему понадобится солидный приработок. В любом случае она ему не подходит. У нее низкое жалованье, да и карьера не удалась. Он не привык к бедности, как она.

Теперь ничто уже не мешало им жить вместе, но, оказывается, они не подходят друг другу. Иногда люди меняются, но Маке никогда не изменится. Она должна принимать его таким, какой он есть, и не ждать большего.

— Я немедленно начну искать квартиру, — решила она. Ее голос при этом заметно дрогнул.

— Нет, не немедленно, — прервал ее он. — Сначала нам надо сделать вот что. — Он поцеловал ее в грудь. — И еще вот это…

Она откинула голову, наслаждаясь моментом. Может быть, такое больше никогда не повторится.

— …и еще вот так…

— Я начну поиски завтра, — простонала она.

— Сегодня я поговорю с Сашей, — сказала Блайт, когда они мчались в офис «Телеграф», чтобы не слишком сильно опоздать. — Не подскажет ли она мне, где можно снять квартиру. Теперь она получила гонорар, так, может быть, снимет что-нибудь просторнее. Тогда я перееду в ее квартиру.

Блайт старалась, чтобы ее голос звучал весело, хотя ей было противно притворяться. Ей нравилась маленькая уютная квартирка Саши. Но теперь более всего на свете ей хотелось быть вместе с Максом.

— Можно, я помогу тебе? — спросил Макс. Ей показалось, что его голос звучит как-то странно и неестественно. Она немного удивилась. Наверное, он предлагает свою помощь, чувствуя себя обязанным это сделать.

— Не трать время, — ответила она. — Ты просто устанешь. Возможно, мне придется осмотреть десятки квартир.

— Не устану. — Его голос зазвучал с настоящей решимостью. — Можно посмотреть объявления в газете или пойти в риеэлторскую контору.

— А сам ты так нашел для себя квартиру?

— Да.

— Должно быть, услуги риелтора дорого стоят?

— Довольно дорого.

— Тогда я лучше поищу через знакомых, — решила Блайт.

— Я тоже поспрашиваю кое-кого, — пообещал Макс. В уголках его рта залегли упрямые морщинки. — Тебе нужно уютную квартирку.

— Нет. Главное, чтобы было недорого, — настаивала Блайт.

— Не стоит жалеть денег, чтобы обрести независимость. Ведь это самое главное.

Она быстро и внимательно посмотрела на него. Он сам предложил ей подыскать квартиру. Но при чем здесь независимость?

— Так ты хочешь пойти со мной? — поспешно спросила она, чтобы не нагнетать обстановку.

— Конечно, мы же договорились. Я зайду за тобой в пять — пять тридцать. Может быть, к этому времени уже что-нибудь прояснится.

— Ладно. А я позвоню Саше.

Проводив Блайт, Макс направился прямиком в офис Барта. Он проворачивал в уме разные возможности и варианты.

— Барт, ты должен сделать что-нибудь для Блайт, — сказал он.

Барт непонимающе заморгал:

— Что? Удочерить ее?

Не удержавшись, Макс фыркнул:

— Нет. Она очень хорошо образованна, но используется не по назначению. Я хочу, чтобы ты повысил ее в должности.

Барт вздохнул и терпеливо объяснил:

— Она не репортер. У нее нет нюха на сенсации, как у Джейкобсен.

— А почему тогда ты ее нанял?

— Так это все Джейкобсен. Я нанял именно ее, а она поставила ультиматум, что я должен взять и Пэджет. Не знаю, что она хотела этим сказать. Может быть, у нее связь с мафией? Что, если меня поймают в темном переулке, прирежут, привяжут к ногам мешок с камнями и бросят на дно Гудзона? Вот я и нанял ее. К счастью, Блайт изумительно редактирует.

Макс взметнул руки вверх.

— Неужели все здесь так панически боятся Кэнди?

— Нет, — неуверенно проговорил Барт. — Блайт, по-моему, может талантливо писать очерки и тематические статьи. Вот только кто будет их редактировать?

Раньше Максу никогда и в голову бы не пришло брать за горло Барта, но сейчас наступил именно такой момент.

— Ну так пошевеливайся! Переведи ее в соответствующее место! — прорычал он сквозь зубы.

— У нас нет вакансии.

— Создай вакансию.

— Ты предлагаешь мне выгнать кого-нибудь? Нет. Просто… придумай что-нибудь.

Барт тяжко вздохнул.

— Ну, хорошо, хорошо!

— А пока пошли Кэнди собирать материал, и пусть Блайт пишет тематические статьи. Пусть они работают в команде. И немедленно подними зарплату Блайт. Сделай ее такой же, как у Кэнди.

— А-а-а-а! — простонал Барт. — Ну что ты ко мне привязался!

— Кстати, как поживает матушка Линды?

Барт промычал в ответ что-то нечленораздельное.

— Я так понял, что у нее все в порядке, — доброжелательно заметил Макс. — Я рад за тебя.

* * *

— Саша! Это Блайт. Я хотела кое о чем спросить тебя.

— Привет! Мне надо, чтобы вы вчетвером подписали у меня документ об отказе от прав. Редактор требует.

— Мы и думать забыли, что будем фигурировать как действующие лица в твоей книге, — ответила Блайт. — Я звоню тебе не по этому поводу.

— Вы должны разрешить мне описать вашу историю. — Саша едва не заплакала. — Блайт, это будет такая замечательная книга! Я напишу такую душещипательную историю… Все будут плакать и смеяться. Вот увидишь, что напишут критики…

— Если до этого дойдет, — прервала Блайт, — я обязательно куплю эту книгу. Но…

— Только не подведи меня, — умоляла Саша сквозь стоны и слезы. — Моя вторая книга должна быть гораздо лучше первой! Я покупаю квартиру!

— Именно поэтому я тебе и звоню, — сказала Блайт.

— Ты хочешь мою квартиру?

— Да, или похожую. У Кэнди и Гарта развиваются серьезные отношения. Конечно, она должна бы рассказать тебе об этом сама, но так получилось…

— Да она уже рассказала. Все об этом знают. Мы пошли на обед, так она даже официанту сообщила потрясающую новость. И всем, кто там был. Но она говорила, будто ты… в общем, ты вроде бы переезжаешь к…

— К Максу? — Блайт изобразила радость. — О нет, слишком поспешное решение, на мой взгляд!

Вспомни, Кэнди была знакома с Гартом всю свою жизнь! А я познакомилась с Максом, когда отключили электричество и погасли все огни.

Действительно, подумала она, словно прошла целая жизнь! Даже трудно представить, как она жила до знакомства с Максом. И как жить без Макса теперь?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

— Ты не могла бы пожить у Макса эти выходные, пока Гарт здесь? — поинтересовалась Кэнди, врываясь в отсек Блайт, которая в это время обзванивала дешевые отели.

— Вероятно, смогу, но не слишком на меня рассчитывай, — ответила Блайт.

— Мне кажется, он обрадуется, если ты побудешь с ним, — поддразнила Кэнди, но легкая складочка на ее лбу говорила о том, что она озабочена.

— Посмотрим. Желаю тебе хорошо провести выходные. И не беспокойся за меня.

Кэнди неуверенно потопталась на месте.

— Так, значит, вы с Максом не…

— Нет, у нас все хорошо, — заверила ее Блайт. — Вот и сегодня мы встречаемся сразу же после работы.

Лоб Кэнди разгладился.

— Тогда ладно.

— Мы пойдем искать квартиру для меня.

Кэнди снова нахмурилась:

— Ты уверена, что хочешь именно этого?

— Конечно, — ответила Блайт. — Именно этого я и хочу.

Беря у Кэнди очередную статью для правки, Блайт заметила, что Кэнди расстроена.

— Саша приглашает взглянуть на ее квартиру, — сказала Блайт Максу, когда в конце работы он появился в ее отсеке. — Она говорит, что надо оценить ее с точки зрения человека, который намерен там жить.

— Я пойду с тобой.

— Ты уверен, что…

Но он уже оттеснил ее от двери. Она поняла, что он все равно пойдет с ней, желает она этого или нет.

Квартира располагалась в районе Челси. Блайт поднялась по ступеням и нажала на кнопку звонка. Домофон ответил голосом Саши, и тут же прозвенел звонок.

— Консьержа нет. Можно заходить, — сказал Макс.

— Ты знал. Ты был здесь раньше. — Она поспешила вслед за ним через холл к лифту.

— А если бы она не ответила, что бы ты стала делать? А если бы, пока ты тут ждешь, подбежал грабитель или насильник?

Блайт уставилась на него.

— Сегодня ты со мной и вполне мог бы защитить меня от грабителей и насильников. Если бы я жила здесь, то была бы уже внутри.

— И все-таки здесь небезопасно, — упрямился Макс, нажимая кнопку звонка у этажа Саши.

Как только стало ясно, что исчезли все препятствия, Макс вдруг странным образом переменился. Она не знала, что послужило тому причиной. Она же, послушная ему, начала искать для себя квартиру. Чего еще он ждет от нее? Премии за лучшую статью?

Саша обрадовалась их приходу.

— Я разложила формы на столе, в случае если вы…

— Какие еще формы? — удивился Макс.

— Потом поговорим, — поспешно перебила его Блайт. — Давай осмотрим квартиру и уйдем поскорее, чтобы не мешать Саше.

— Понимаешь, — озабоченно заговорила Саша, — я еще не успела купить квартиру. Пройдет не меньше трех месяцев, а может быть, и все полгода.

— Так долго? — расстроилась Блайт.

— Да успокойся ты. В любом случае за одну неделю не обернуться. Да и вообще, вдруг совсем ничего не получится. Мне ведь сначала надо заключить контракт на вторую книгу. Но я знаю, что тебя беспокоит. Кэнди и Гарт хотят провести вместе выходные. Не волнуйся, ты можешь пока пожить у меня. — Тут она бросила острый взгляд на Макса.

— Когда Гарт приедет, Блайт будет жить у меня, — сказал он.

— Ну вот и хорошо, — отозвалась Саша.

Ну нет! Это невозможно! Как она может остаться с Максом, если он стал таким чужим и холодным?

— У тебя есть тараканы? — деловито спросил Макс.

— Кажется, нет, — ответила Саша.

— А крысы?

— Ну что ты такое говоришь? — возмутилась Блайт.

— Такие вещи ты должна знать, — упрямо настаивал Макс. — Сколько ты платишь за электричество? А за газ? Тихо ли в квартире, можно ли в ней спокойно спать?

Надеясь на сообразительность Саши, он посмотрел на нее долгим взглядом. Пусть она убедит Блайт, что ей не стоит снимать эту, да и любую другую квартиру. Он все больше убеждался, что все эти поиски квартиры — сплошная глупость.

Он не хотел, чтобы Блайт жила в отдельной квартире. Он хотел, чтобы она жила с ним. Он хотел защищать и поддерживать ее, заботиться о ней. И не нужна ему ее высокая зарплата в «Телеграф». Он решил, и, скорее всего, решил правильно, что ей нужно почувствовать себя независимой. Но почему он не спросил ее об этом прямо, вместо того чтобы мучиться предположениями?

Что она должна была ответить, когда он предложил ей снять отдельную квартиру? Заявить, что она желает переехать к нему? Для этого Блайт была слишком не уверена в себе. Приглашение должно было исходить от него. А что он сделал? Вместо того чтобы умолять и просить ее, он лишь все испортил.

Решил, что еще слишком рано? Да какая разница? Им надо жить вместе, вот тогда и станет понятно, подходят ли они друг другу. Если окажется, что они друг другу не подходят, он все равно купит ей квартиру.

Но даже мысль о разрыве с Блайт была для него невыносима. Саша тем временем пристально смотрела на него. По ее взгляду он понял, что на этот раз она не станет помогать ему. Наверное, она больше не доверяет ему, узнав, что он не предложил Блайт переехать к нему. Не спуская глаз с Саши, он тяжело сглотнул и тут увидел, что выражение ее лица переменилось.

— Ну, вообще-то, — заговорила она, выразительно подняв одну бровь, чтобы не заметила Блайт, — не стоит беспокоиться о тараканах. Когда их собирается слишком много, управляющий проводит санобработку здания. Да и крыс вроде бы нет, — задумчиво продолжала она, склонив голову набок. — Иногда я слышу шорохи на потолке, но, по-моему, это соседская кошка скребется в ящике. Меня это не особенно беспокоит, я крепко сплю. — Она гордо огляделась. — За четыре года крупное нашествие тараканов было всего лишь одиннадцать раз.

Глаза Блайт испуганно округлились.

— Прежде чем принять окончательное решение, — сказала она, — я посмотрю другие квартиры. Может быть, найдется вариант с возможностью более скорого заселения.

— Конечно, — заметила Саша. — Очень разумно с твоей стороны. Но если ты сюда переедешь, тебе понравится. А теперь, пока не ушла, взгляни на ванную. Открой краны. У нас почти всегда бывает горячая вода.

Когда Блайт исчезла в ванной, Саша повернулась к Максу.

— Ну, ты и дурак! Учти, последний раз спасаю тебя!

Появилась Блайт.

— А трубы всегда так гудят, когда льется вода?

— Всегда, — снова с гордостью подтвердила Саша.

Макс был искренне благодарен ей за помощь. Но почему она назвала его дураком?

— На ужин пойдем в мясной ресторан, — сказал он, закрывая за Блайт дверь холла.

— Там так дорого, — заметила она. — Может быть, мы лучше…

— Я приглашаю.

— Ты не должен бездумно тратить деньги на рестораны. Нужно, чтобы был запас на будущее.

— Я коплю деньги на будущее, но разве плохо, если мы сегодня как следует поедим?

Действительно, она так похожа на егомать!

— Зайди ко мне, мне надо с тобой поговорить.

Услышав голос Барта, Блайт инстинктивно прижала к груди стопку бумаги. Раньше Барт частенько ругал ее за плохую работу, и она привыкла пугаться всякий раз, когда слышала его голос по телефону. Теперь он уже давно не вызывал ее, значит, у него нет к ней претензий.

Гадая, что означает его приглашение, она встала из-за стола. Должно быть, она в чем-то ошиблась, неправильно сократила материал статьи. Теперь начнется! Может быть, он ее даже уволит.

Подойдя к двери кабинета, она осторожно постучалась.

— Пэджет, — сказал он вместо приветствия. — Садись.

Его лицо было печальным. Плохой знак, решила она.

— Я поднимаю тебе зарплату, — сказал он.

Она почувствовала странное беспокойство. Уж лучше бы он заорал на нее.

— Спасибо, — машинально ответила она, не зная, радоваться ей или пугаться. — Вы очень добры.

— Теперь ты пойдешь вместе с Джейкобсен и соберешь материал для статьи, а она будет вынюхивать сенсации. Вы будете работать в паре. Как Дэнни де Вито и Шварценегер.

Блайт подавила невольный смешок.

— Твоя зарплата будет такая же, как у нее.

Похоже, судьба открыла перед ней рог изобилия.

— Когда появится место, ты перейдешь в редакторский отдел.

— В редакторский отдел? — изумилась и обрадовалась Блайт.

— Да, ты будешь работать там, — подтвердил Барт. — Если будешь работать хорошо, станешь главным редактором. Только не беги сразу покупать яхту. Сначала мы должны ввести тебя в штат сотрудников.

— Я даже не знаю, что сказать, — начала Блайт, чувствуя, как на глаза навертываются непрошеные слезы. — Я рада и польщена. Я уверена, что тематические статьи у меня получатся лучше, чем сводки новостей. Обещаю, что не подведу вас.

Повесив голову, Барт что-то пробормотал себе под нос.

— Тогда я пойду доделывать свою работу, — сказала она, все еще не веря своему счастью. — А вы уже сказали об этом Кэнди?

— Сказал.

— И она согласилась?

Он удивленно поднял голову:

— Конечно.

Блайт улыбнулась. Наверное, Саша меньше радовалась получению своего огромного гонорара за книгу, чем она, услышав, что ей повысили ее жалкую зарплату. Конечно, до полноты счастья не хватало Макса, который занимал в ее жизни очень значительное место, но начало было хорошим.

Вернувшись к себе, Блайт принялась было за работу, но обнаружила, что в нервозной спешке она, очевидно, прихватила бумаги с собой и оставила их на столе у Барта.

Она поспешила назад. Дверь в кабинет Барта была приоткрыта, он разговаривал по телефону, повернувшись спиной к двери.

— Я только что сообщил ей новость, Макс, — говорил он. Блайт осторожно вошла и взяла со стола свои бумаги. — Ставлю тебя в известность.

Блайт, не помня себя, выскочила из кабинета. Ее душили слезы. Оказавшись у себя в отсеке, она разрыдалась. Ей повысили зарплату, ее признали наравне с Кэнди, ей обещали новую интересную работу, потому что Макс попросил Барта за нее!

Она знала, что заслуживает повышения, но в данный момент это не играло никакой роли. Своим поступком Макс подтвердил, что хочет видеть в ней деловую женщину с хорошей зарплатой и лишь потом решит, стоит ли с ней сближаться. Все ее мечты о семейном счастье в собственном доме с любимым мужем, детьми… все это рассеялось как дым.

До сих пор она не до конца понимала, как много все это значит для нее. Она вспомнила своих знакомых работающих женщин, разрывающихся между работой и домом, вспомнила их детей, которых воспитывают наемные няньки. Эти дети часто не знают, кто им ближе, собственная мать или няня.

Даже теперь она чувствовала, как сильно ей не хватает матери. Она положила голову на стол и горько заплакала. Теперь надо решить, стоил ли Макс того, чтобы ради него отказаться от мечты.

— Почему она мне отказала, почему я ей не понравилась? — жаловалась Блайт Максу, когда они вышли из очередной квартиры с отказом. Хозяйка сказала, что не хочет сдавать квартиру одиночке.

— Надо подать на нее в суд, — предложил Макс. — Я найду тебе адвоката.

Вот-вот! Трать деньги, а потом ищи женщину, готовую оплатить твои расходы!

— Нет, я поищу в другом месте.

— Я буду тебе помогать, — с готовностью отозвался Макс. — Мне это даже понравилось. Ну, а теперь… — И прямо посреди улицы он обнял ее и крепко поцеловал. — Теперь пойдем в итальянский ресторан «Баббо» и отпразднуем твое повышение по службе.

— Там в это время не будет свободных мест. Надо заранее заказывать.

— А я уже заказал, — засмеялся он. — Идем, мисс Пэджет. Устроим праздник.

Блайт никогда раньше не была в этом ресторане, но уверена, что готовят там отменно. Отказавшись от шампанского под предлогом мигрени, Блайт сказала Максу, что должна пойти к Кэнди. Она увидела удивленное выражение его глаз и отвернулась. Была среда. До приезда Гарта оставалось два дня, в течение которых она решит, с кем лучше провести выходные — с Сашей или с Максом.

— Я чертовски рада, что мы встретились! — воскликнула Кэнди, увидев Блайт. — Идем скорее.

— Куда? Зачем?

— Кто? Что? Когда? — продолжила Кэнди, возбужденно сверкая глазами. — Это так здорово, что мы будем работать одной командой! Мы сейчас поедем в Бронкс на бейсбол. Там намечается разборка двух бейсбольных команд — «Янки» и «Метс». Надо приехать пораньше, чтобы застать самое интересное.

— Мы идем на бейсбол? — удивилась Блайт, видя, с каким энтузиазмом Кэнди восприняла перспективу работать вместе. — Кэнди, уже слишком поздно, больше одиннадцати!

— Вот еще заботы! — отозвалась Кэнди с необычным терпением. — Это же самое настоящее столкновение бандитских группировок! Одни называют себя поклонниками «Янки», а другие — поклонниками «Метс». Я уже неделю вынашиваю этот материал. Раз теперь мы вместе, то я готова даже на сковородку прыгнуть. Ты напишешь такой очерк! — закончила она, подталкивая Блайт к лифту.

Вскоре они уже мчались на север в сторону Бронкса. Блайт и не заметила, как оказалась в месте, словно забаррикадированном на ночь. А дальше произошло вот что…

— Так, что тут у вас делается? — спросила Кэнди у какого-то парня.

— Не твое дело, — сквозь зубы прорычал он. — А ну, дергай отсюда. Здесь не место шикарным дамочкам. Сейчас сюда прибудут злые пацаны.

— Я не дамочка. Я репортер, — возмутилась Кэнди.

Блайт медленно приблизилась к опасному месту. В руках она держала блокнот и карандаш. Тут она одновременно услышала звонок мобильного телефона Кэнди и звук выстрела. Она отшатнулась. Кэнди не тронулась с места. Она только сунула свой мобильный телефон в руки Блайт, приказав:

— Ответь!

Блайт автоматически повиновалась.

— Куда притащила тебя Кэнди? — услышала она разъяренный голос Макса. — Почему тебя нет дома? — орал он. — Что это там происходит? Я слышу выстрелы! Блайт! Где ты находишься? Какого дьявола! Вы там совсем с ума сошли! Ты ни черта не думаешь о нас! О нашем будущем!

От возбуждения у нее зазвенело в ушах. Она, скорчившись, спряталась за какой-то брошенной ржавой машиной, прижимая трубку к уху.

— Какое будущее? Ты же хочешь, чтобы я сделала карьеру! Ты же договорился с Бартом, чтобы продвинуть меня по службе! Теперь я отрабатываю свою высокую должность! Пока! Я собираю материал о войне гангстерских группировок. — С этими словами она прервала разговор.

Она снова придвинулась к Кэнди, обняла подругу за талию и, обмирая от ужаса, сверхчеловеческим усилием потащила ее к их машине. Мобильник снова зазвонил.

— Где вы? — послышался недовольный голос Макса.

— Дай мне эту проклятую трубку, — сквозь зубы пробормотала Кэнди, выхватывая телефон. — Мы находимся… — Она рассказала, как до них добраться. — А если ты только проговоришься Гарту об этом, попомни мои слова, ты не напишешь больше ни строчки для «Телеграф». Усек, дубина?

Макс поймал такси уже после своего первого звонка. Он сказал шоферу, куда ехать. Потом позвонил Кэнди и сказал:

— Если что-нибудь случится с Блайт, я тебя в порошок сотру и…

Она не дала ему закончить:

— Если бы ты не был таким дураком, с Блайт ничего бы не произошло. Все, нам некогда болтать.

— Гони! — крикнул Макс шоферу.

Кэнди назвала его дураком. Вторая женщина за одну неделю назвала его дураком!

Когда Макс прибыл на место, то обнаружил страшную картину. Среди вспышек прожекторов метались полицейские, стояли служебные машины и машины «скорой помощи». Он в панике начал искать Блайт и обнаружил ее на заднем сиденье одной из полицейских машин. Он бросился к ней и заключил ее в объятия.

— Тебя могли подстрелить, когда ты так неосторожно выскочил из машины, — послышался ее спокойный голос. — Я нахожусь под защитой полицейских.

Он крепко прижимал ее к себе и заглядывал в глаза. Она отчужденно смотрела на него.

— Что произошло между нами? — как можно мягче спросил Макс. — Что я сделал не так?

— Между нами никогда ничего не было, — вздохнула она. — У меня ничего не получится, Макс. Наверное, я не смогу сделать карьеру, как ты этого хочешь. Я просто не подхожу для этого. И еще, я не смогу заработать столько денег, чтобы хватило на поддержание семейного бюджета. Я просто хочу…

Он замер, боясь шевельнуться.

— Что это ты такое говоришь? При чем здесь деньги?

— О, Макс! Я ведь вижу, что ты живешь не по средствам. Я так не могу. У меня, к сожалению, плохо оплачиваемая работа, но я люблю ее. Мы не можем быть вместе.

Она освободилась из его объятий и безучастно уставилась в окно.

Он наконец понял, о чем она говорила.

— Сейчас мы не будем ничего решать, — заговорил он тихо и убедительно. — Подождем пару дней, чтобы все утряслось. Поговорим на трезвую голову.

Она молча кивнула. Он походил вокруг машины, поджидая Кэнди, которая вернулась с приземистым полицейским и залезла на переднее сиденье. Полицейский сказал, что отвезет их домой.

Макс снова сделал что-то не то. Он совершенно запутался. Вместо того чтобы сказать начистоту, что он хочет от Блайт, он даже не выслушал ее, не расспросил о ее планах. Теперь все будет иначе. Он исправит все, что натворил. Он знал, как это сделать.

И это надо сделать как можно скорее.

Он встретился с Кэнди и Сашей и выслушал нелестное мнение по поводу его поведения по отношению к Блайт. Он покаянно поведал Барту, как помешал Блайт снять очень миленькую квартиру, нашептав хозяину, что она собирается с утра до ночи играть на барабане. Все дела, которые он наметил на неделю, он выполнил.

Блайт устало склонилась над клавиатурой компьютера, заканчивая очерк о стычке между группировками «Янки» и «Метс». Зазвонил телефон. Макс спросил:

— Я могу поговорить с тобой?

— Конечно. Только не представляю, о чем нам с тобой говорить.

Все, что она пережила, стало для нее суровым уроком. У нее пропал аппетит, она лишилась сна. И по ночам ходила по квартире как сомнамбула. Но это обязательно пройдет. Не может такое состояние продолжаться бесконечно.

Кэнди не особенно приставала с утешениями, но, видя ее сверкающие глаза в предвкушении приезда Гарта, Блайт думала, что и она могла бы быть такой же счастливой. Блайт уже вторые выходные жила у Саши. Ее сумка с вещами стояла в углу.

Макс продолжал убеждать, что им надо поговорить.

— Я встречу тебя у начала Сорок четвертой в пять, — закончил он.

— Хорошо, — вздохнула она. — Я захвачу сумку. Мы поговорим, потом я поеду к Саше. Сегодня Гарт приезжает.

За несколько минут до пяти она уже шла к назначенному месту с небольшой дорожной сумкой на колесиках. Макс еще не приехал, и это было ей на руку. Ей просто необходимо некоторое время, чтобы собраться с духом. Белый «лендровер» подъехал к перекрестку. Она мельком бросила на него рассеянный взгляд и услышала гудок. Человек в «лендровере» помахал ей рукой. Она невольно бросила взгляд на водителя.

За рулем сидел Макс.

Чувствуя, что ей отказывают ноги, Блайт медленно подошла. Он выглядел свежим, отдохнувшим и беззаботным. Схватив ее сумку, бросил на заднее сиденье. Потом потянул Блайт за руку и втащил на переднее сиденье машины. Он успел свернуть за угол раньше, чем подошел полицейский, который некоторое время наблюдал за ним и уже намеревался оштрафовать за парковку в неположенном месте. Макс послал ему озорную улыбку.

Удивительно, каким счастливым он стал после того, как они расстались.

— Мы едем смотреть очередную квартиру? — без улыбки спросила Блайт.

— Мы совершаем прогулку на моей новой машине.

Она удивилась.

— Мне казалось, что ты купишь какую-нибудь небольшую спортивную машину.

— Сначала я так и хотел. Но потом решил, что эта мне больше подойдет.

— Понятно.

«Лендровер» был дорогим автомобилем. Макс так бесшабашно тратит деньги.

— Я нашел место, где тебе обязательно понравится.

— В самом деле? Я думаю, ты понял, что отныне я сама устраиваю свою жизнь.

— Конечно, конечно, — пропел он в ответ.

Они ехали вдоль Гудзона. Это было как раз по пути к тому месту, где было много жилых кварталов. Но они миновали и их.

— Куда мы едем?

— Увидишь.

Он повернул к парку, и она еще больше занервничала.

— Я не хочу жить так далеко от работы.

— Подожди. — Он нажал на кнопку, и зазвучал концерт Бетховена. — Хочешь что-нибудь выпить? Посмотри в холодильнике.

Холодильник был до отказа забит бутылками с диетической колой. Они свернули на шоссе и помчались в сторону штата Коннектикут.

— Хватит! Поворачивай, — приказала она. — Я не хочу жить за городом. Тогда мне придется ездить на поезде. И платить двойной налог — в Коннектикуте и Нью-Йорке. Не знаю, что ты выдумал, но мне это не подходит. Отвези меня в город.

Он широко улыбался.

Еще через пять миль, уже серьезно встревожившись, она спросила:

— Ты решил меня похитить?

— Что-то в этом роде, — ответил он, не переставая улыбаться.

Когда они свернули в Гринвич, она закрыла лицо ладонями.

— Макс, я не могу жить в Гринвиче, для меня это слишком дорого. Что ты задумал? Я хочу домой. Вернее, я не могу поехать домой, но… я хочу куда-нибудь, только чтобы уехать отсюда.

Пока она причитала, он остановил машину. Она осторожно раздвинула пальцы и посмотрела одним глазом. Перед ней был дом из белого кирпича в окружении деревьев, которые отбрасывали длинные тени на нарядные ярко-зеленые лужайки. Она отняла ладони от лица и удивленно уставилась на дом.

Дом был небольшим, но очень красивым. Ей представилось, что она сидит в семейном автомобиле перед своим домом в окружении шумных и веселых детей. Пахнет яичницей с беконом, которую она приготовила на завтрак, корзинки наполнены бутербродами с тунцом. Они собираются на пикник.

А рядом с ней…

— Нравится? — спросил Макс.

— Если это шутка, то ты шутишь жестоко. — Ее сердце билось как сумасшедшее. — Я ничего не понимаю. Я же не могу купить этот дом. И вообще, я могу позволить себе лишь снять квартиру… вернее, даже не квартиру, а комнату. Здесь что, сдаются комнаты?

— Сейчас все объясню. Я купил машину, а потом подумал, что к ней надо купить дом. Я еще не решил, этот или другой дом. Надо подумать. Но что-то в этом роде.

— Ты покупаешь дом? — воскликнула она. — На какие средства?

— Ну, прежде всего, мой дед Лофтон не был простым газетчиком, как отец. Он умер и оставил мне в наследство около шестидесяти газет.

Блайт безмолвно раскрыла рот.

— Кроме того, моя бабушка со стороны матери, миссис Макферсон, в пятидесятые годы получила наследство и купила сто акций компании IBM. Это было давно. С тех пор накопилась солидная сумма. Мы поделили ее между членами семьи. Вот так и получилось, что я теперь могу позволить себе покупку хорошего дома с машиной, а также заниматься любимым делом.

— Понятно, — еле слышно отозвалась Блайт.

— Но тебе придется помочь мне, дом слишком велик, — продолжал он. — Я предлагаю тебе работу. Мне потребуются дизайнер по интерьеру, управляющий, повар, садовник и шофер, который будет каждый день утром отвозить меня на поезд. — Он придвинулся к ней. — Мне нужно, чтобы кто-нибудь закупал продукты, ухаживал за домашними животными, потребуется еще сопровождающий в поездках. В будущем, думаю, понадобится еще и няня.

Он придвинулся к ней вплотную, глядя на нее своими выразительными голубыми глазами.

— Работы много, — продолжал он. — Потом найму еще кого-нибудь, но за все будет отвечать один человек, которому я стану щедро платить. И кроме того, я прибавлю еще что-нибудь приятное, Блайти. — Он наклонился, обнял ее и прильнул к ее губам.

У нее закружилась голова. Она словно во сне отвечала на его поцелуй.

— Хочешь такую работу? — спросил он, прерывая поцелуй.

— Сначала надо заключить контракт, — прошептала она. — Обязательно включим испытательный срок.

— Нам он не нужен. Я уже знаю, что ты можешь…

— Не для меня. Для тебя. А теперь можно обсудить, как будет называться моя должность.

Он так крепко поцеловал ее, что она едва не задохнулась.

— Давай посмотрим этот дом, потом поедем домой.

Саша совсем не удивилась, когда Блайт позвонила и извинилась, что не приедет к ней на выходные.

— Я был настоящим идиотом, — говорил Макс на следующий день. Была уже середина субботы, но он все еще продолжал свои объяснения. Прижав ее к себе, он гладил ее по волосам, целуя в голову. — Как я не понимал, что ты — именно та женщина, которая нужна мне. Я был словно слепой.

— Но ты же не такой отзывчивый и чуткий, как Гарт. — Она скосила на него свои сияющие зеленые глаза. Проголодавшись, они вылезли наконец из постели, потом приняли душ, оделись и пошли в столовую. Он поцеловал ее в мочку уха, слегка прикусив ее зубами.

— Нет, ты погоди. Как это я не отзывчивый и не чувствительный? Ты пожалеешь о своих словах. — Он снова склонился над ней с совершенно определенными намерениями, но тут зазвонил мобильный телефон.

— Ну его к черту, — шепнул он.

— Ответь.

— Мы уже знаем, что происходит, когда мы отвечаем на звонки. В нашем новом доме вообще не будет телефона.

Телефон продолжал звонить.

— Вот проклятый телефон, — пробормотала Блайт. — Ну ответь же. Все равно будут звонить.

Он поворчал, но достал из кармана брюк трубку.

— Алло, — крикнул он таким тоном, что на другом конце, вероятно, вздрогнули от страха. Но там стоически вынесли его тон. Потом упал в кресло-качалку и положил руку ей на плечо. — Как вы сказали? Сегодня к вечеру? После семи часов?

— Макс! Что случилось?

Увидев ее встревоженное лицо, он понял, что она действительно беспокоится о нем.

Она любит его! Но ведь и он любит ее. Разве можно в этом сомневаться? Теперь дело за ним. Он должен заслужить…

— Звонили из телефонной компании, — спокойно сказал он. — Они сегодня подключают мой телефон, приедут в семь часов.

Она удивленно уставилась на него.

— В субботу? Ведь уже час дня. Тебя мучили целый месяц, а сегодня, в субботу, решили подключить тебя, когда ты собирался…

— Когда я собирался сказать, как сильно я люблю тебя, — мягко закончил он. — Когда я собирался доказать тебе свою любовь, надеть тебе на палец обручальное кольцо и откупорить бутылку шампанского.

— Они испортили самый лучший день в моей жизни, — наигранно печально отозвалась Блайт.

— Но ничего, — весело сказал Макс, выпячивая нижнюю губу. Ей сразу захотелось поцеловать ее. — Я знаю, чем мы займемся до их прихода. Составим список дел, чтобы подготовиться к свадьбе. Ты подумаешь, что мы приготовим и поставим на стол. Это освободит нам кучу времени, когда все начнется. Потом мы можем…

— С ума сошел! — взвизгнула Блайт. Она прыгнула к нему на колени и обвила руками его шею. — Мы можем использовать это время гораздо продуктивнее. — И она прильнула к его губам.

«Ну хорошо, если ты так настаиваешь», — хотел сказать он, но не успел. Он с жаром ответил на ее поцелуй, чувствуя, как в нем поднимается желание…

И конечно, тут же прибыла телефонная команда. Если бы это были нормальные люди, они ни за что не явились бы раньше семи часов.

Оглавление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ