Учтите наши души
Первая полоса Учтите наши душиК итогам той переписи было столько претензий, что некоторые эксперты стали требовать признать её некорректной. В Дагестане, например, появились индийцы, правда, не благодаря миграции, а из-за ошибки переписчиков, которые так учли, видимо, андийцев. Численность населения страны превысила данные текущего учёта почти на 2 миллиона, в некоторых регионах она выросла настолько, что и самому доверчивому приходили на ум аналогии с «мёртвыми душами».
К «ревизским сказкам» (так когда-то именовались отчёты о численности крестьян или посадских людей) всегда примешиваются экономика и политика. На Украине, например, в регионах, где практически все говорили по-русски, в ходе прошедшей во время правления Ющенко переписи вдруг резко выросло число украинцев. У нас в одних местах чиновники пытались препятствовать появлению новых этнических групп (их представителей пришлось бы ввести в органы управления), а в других, напротив, преувеличивали численность группы, требуя признать её малым народом, что позволяло получить право на бесплатные квоты (на отлов рыбы, например) и на специальные платежи за использование природных ресурсов.
Кто-то причислял себя к иной национальности сознательно, кто-то – путая понятия, а кто-то – смеха ради. Шутники, конечно, есть везде. В Чехии, например, несмотря на предусмотренные законом штрафные санкции, несколько десятков человек записались эскимосами, родившимися пять веков назад. Здесь, как и во многих других европейских странах, участие в переписи не добровольное, а обязательное. В Чехии переписчики ходили по домам, а в Великобритании в предыдущую кампанию граждане сами отсылали заполненные анкеты по почте. Кстати, первая перепись в Англии была проведена ещё в 1086 году. У нас учёт населения для обложения данью «дымов» начали монголы в 1245-м, а первая всеобщая перепись прошла в 1897-м. Тогда в ней непосредственное участие принял Антон Павлович Чехов, уже имевший опыт такой работы. В 1890 году он «имел терпение сделать перепись всего населения» Сахалина. Итогом стали книга «Остров Сахалин» и 10 тысяч статистических карточек. Во время первой всеобщей «ревизии» Антон Павлович как инструктор-контролёр бесплатно руководил 15 переписчиками в Серпуховском уезде Московской губернии.
В нынешней переписи, которая начнётся завтра и продлится до 25 октября, будет задействовано 650 тысяч переписчиков и обойдётся акция бюджету в 17 млрд. рублей. Не так много – менее $4 в расчёте на одного человека (в США $50), но и немало, с учётом наших экономических проблем. Исходя из данных переписи будут составлены планы развития страны и отдельных регионов, рассчитаны и выделены субсидии, сформирована демографическая и миграционная политика и так далее. Поэтому давайте отнесёмся к ней серьёзно, не превращая «ревизскую сказку» в просто сказку.
Прокомментировать>>>
Желанный друг
Первая полоса Желанный друг ПОЛИТПРОСВЕТ Недавно бывшему генсеку ЦК КПСС, первому и последнему президенту СССР Михаилу Горбачёву в Оснабрюке вручили очередную, затрудняюсь сказать, какую по счёту, германскую премию. На этот раз – учреждённую Федеральным фондом окружающей среды (Deutsche Bundesstiftung Umwelt – DBU). Упреждая недоумённые вопросы «за что?» и «с какой стати?», генеральный секретарь DBU Фриц Брикведде пояснил, что прежде всего за «активную природоохранительную позицию» и за то, что после вывода российских войск «освободились гигантские территории». При этом он напомнил, что «не будь Горбачёва, этого бы не произошло».Конечно, г-н Брикведде прав, но только отчасти. Михаил Сергеевич также приложил руку к выводу российских войск с территорий так называемых стран народной демократии, бывших советских республик и к возрождению первозданной чистоты рек, лесов, дубрав, полян в этих и других регионах планеты.
В том же 1994 году, когда российские войска с песнями и президентскими (ельцинскими) плясками покидали территорию ГДР, из Грузии в Мюнхен возвратился правозащитник, журналист и писатель Тенгиз Гудава. После пяти лет, проведённых им в тюрьмах и пермском политлагере № 35, куда он угодил за самиздат и участие в грузинской Хельсинкской группе, а затем вынужденной эмиграции в США Гудава впервые смог побывать в Имеретии, где родился, и в Тбилиси, где учился.
Отсутствовал он в баварской столице дней пятнадцать, а когда возвратился, мы, коллеги по работе на радио «Свобода», окружили его и засыпали вопросами.
Хотя времени с момента, когда все мы покинули СССР, прошло совсем ничего, казалось, что позади вечность и Гудава сейчас нам расскажет такое!..
– Конечно, изменений масса, – рассказал Гудава. – Многих из друзей не застал. Кто-то уехал, кто-то умер, кого-то убили. Люди живут тяжко, на нерве. Заводы стоят, фабрики – тоже, в сёлах запустение. Работы, по сути, никакой. Но во всём этом, как ни покажется странным, есть положительный момент.
– Какой?
– Не поверите, но природа ожила. Речки, ручьи, по которым раньше не то бензол, не то солярка текла, водой наполнились. Рыба в них появилась. По берегам кусты диковинные возникли, трава ярко-зелёная. Старики говорят, что в пору их детства это всё там росло, вода была чистой, воздух – прозрачный, всякие мотыльки, бабочки, а потом куда-то исчезло.
– А вы всё Горбачёва ругаете, – пробурчал один из нас.
– А он здесь при чём? – не понял я.
– Ну как же, ведь это он Союз развалил, промышленность обанкротил, ну и так далее. Не специально, конечно, но так получилось.
– Не важно, – вмешался Гудава. – И помяните моё слово, Горби за это ещё не одну премию отвалят.
Потом мы немного подискутировали о роли Михаила Сергеевича в крушении СССР, придя к выводу, что о случившемся он даже помыслить не мог, не то что планировать. Порадовались за немцев, которые не без его помощи объединились, и за себя, потому что на Запад выехали.
Ну а потом вспомнили недавний на тот момент прогноз приближённого к конгрессу и Белому дому вашингтонского аналитического центра, в котором предсказывалось будущее России. В частности, в нём говорилось, что едва ли не все предприятия там вначале разорят, а потом закроют, что железные дороги станут «пунктирно-фрагментальными» и доставлять по ним будут исключительно сырьё, в школах будут обучать самому примитивному, телевидение сохранят, но транслировать будут исключительно порнуху и дебильные боевики. Ещё страну наводнят дешёвой водкой и наркотой. Единственное, что в России будет работать на уровне, – так это нефтегазодобыча, а ещё добыча руды. И, кажется, лесозаготовка. Всё!
Места, где расположатся нефтяные и газовые промыслы, рудники и шахты огородят проволокой с пропущенным по ней электрическим током, с вышками по периметру и пулемётчиками. Это чтобы диких аборигенов, в которых превратится большинство населения, отгонять. Ну а рабочих и техников, которые будут трудиться вахтенным методом, станут доставлять на вертолётах. Кроме того, Россия крепко скукожится, то есть ужмётся, а новые её границы будут жёстко-бдительно охраняться, чтобы аборигены в нормальные регионы к нормальным людям не прорывались. И, что примечательно, в этом прогнозе говорилось о природе, а если конкретно – о возрождении российских лесов, растений, очищении озёр и рек, восстановлении популяций редких и исчезающих видов диких животных и птиц и той несомненной пользе для избранных, которая вслед за этим последует.
Над этими прогнозами и страшилками мы от души посмеялись, представив, как по Москве разгуливают – нет, не медведи, а динозавры с саблезубыми тиграми, как аборигены с помощью пращей пытаются сбивать вертолёты и как специально обученные американские миссионеры обращают православных в языческую веру.
Прошло шестнадцать лет, и я могу сказать: а ведь Гудава словно в воду ожившей имеретинской речки своего детства смотрел. За природоохранение Горбачёву действительно вручили премию с десятью тысячами евро в придачу.
Согласен, сумма по его масштабам ерундовая, плёвая. Но опять же не забывают, что, согласитесь, тоже приятно. Правда, злые люди утверждают, что немцы таким образом Михаила Сергеевича совсем за другое благодарят. Ну и пусть. Для нас главнее – природа оживает. И факт – не без его помощи. Поэтому награда им заслужена.
Журнал «Русский репортёр» констатирует: «В РФ уже 208 заброшенных городов, в которых практически никто не живёт и вряд ли когда-нибудь будет жить». Ну а сколько там заброшенных посёлков, деревень, сколько предприятий позакрывали? Так что, глядишь, пусть не в Москве, а где-нибудь в окрестностях Копейска или Ревды поселятся йети, т.е. снежные люди. А потом ещё где-нибудь, и немцы, что будет совершенно правильным, вручат Горбачёву ещё одну премию. И непременно Ельцину. Посмертно. Он ведь тоже за возрождение природы боролся. Как премия будет называться? Не представляю. И вообще какое это имеет значение?
Стоит ли печалиться по поводу того, что в Оснабрюке ему выдали «всего» десятку, а вот за рекламу пиццы – 150 тысяч долларов не пожалели, за лекцию в Колумбийском университете Нью-Йорка – 70 тысяч… Да и лекция эта, как знаем, была не единственной. А ещё он рекламировал сумки Louis Vuitton, австрийские железные дороги…
В июле 2009 года в Мюнхене состоялось заседание 9-го российско-германского форума «Петербургский диалог». И хотя главной его целью был объявлен «Поиск путей выхода из кризиса глазами гражданских обществ России и Германии», по тому, что открытие состоялось в самом дорогом и престижном отеле баварской столицы Bayerischen Hof, то есть «Баварский двор», можно было догадаться, что устроители этот выход уже нашли. Приготовили по традиции они и изюминку, но скромную, в духе времени. Если на 8-м форуме, что проходил в Санкт-Петербурге, это была 115-метровая бронированная яхта Абрамовича Pelorus, которую за 72 миллиона фунтов он приобрёл у шейха Модхассана из Саудовской Аравии, то в баварской столице ею стал Горбачёв. (Естественно, официально об этом никто не объявлял, но на то ведь она и изюминка.)
Где-то минут за тридцать-сорок перед торжественным открытием Михаил Сергеевич вместе с сухопарой женщиной, вероятно, переводчицей, поднялся на сцену зала. Женщина что-то объявила, но что – я не расслышал, а догадался, так как моментально образовалась очередь и светящиеся счастьем люди стали фотографироваться с Горби.
Неожиданно зазвучала музыка, такая бравурная, торжественная. К Горбачёву подошли двое крепких, в ладно сидящих одинаковых костюмах мужчин и ловко отсекли от него очередь. Последовало маленькое замешательство, и вот уже лоснящийся, улыбающийся, «справный», как говорила о таких моя бабушка, Горби проследовал на своё место, которое оказалось не в первом, что меня искренне удивило, а в третьем ряду. Рядом села переводчица и стала что-то нашёптывать ему на ухо. Горбачёв слегка кивал головой, внимательно наблюдая за рассаживающимися в президиуме людьми.
В перерыве я встретил знакомую даму, которая, как выяснилось, была в числе тех, кто занимался организацией форума.
– Что здесь делает Горбачёв? – спросил я её.
– Он – почётный гость.
– В смысле за гонорар?
– Ну, естественно, – ответила она. Александр ФИТЦ, МЮНХЕН
Прокомментировать>>>
Прочитал с чувством большого и искреннего омерзения. ____________ О Горбачеве, который начал с "мы пойдем по ленинскому пути", а кончил "моей целью была ликвидация коммунизма" см. http_://lit.lib.ru/o/osxkin_i_w/ http_ ://lit.lib.ru/k/kolesow_w_i/ Перестройка - Летопись 1985 - 1991г.г. - Деловой портал СНГ Присоединяюсь к мнению Татаринова.
14.10.2010 03:18:36 - Евгений Олегович Ткач пишет:
От мефистофеля гонец
Метаморфозы Запада Востока... Переплетён лозой плетень... Жермания беременна до срока... Мы акушеркою при ней............ То умирает от зазнайства... И мы хороним, как всегда... То вдруг грозит опившись шпанса... Так мы ей по лбы два щелчка........... Фюрер в дугу в аду согнулся... Вымаливая дурака послать... Сталин в гробу перевернулся... Узнав кому вручили власть............ И вот от Мефистофеля гонец... В миг разобрал забор у хаты... Непобедимые ушли солдаты... И вроде сказочки конец............ Конец?...Конец да не венец!........... Срыгнёт объевшись потрохов... Подлец снискавший пищу даром... От жертв принесенных вандалом... Без позволения волхвов... Октябрь 13/2010
13.10.2010 04:18:55 - Леонид Серафимович Татарин пишет:
:В РЕЖИМЕ ОККУПАЦИИ
Россия фактически живёт в режиме оккупации. Белорусские партизаны пытаются бороться с нашествием фашистской чумы - за это фашистские холуи ведут против А.Г. Лукашенко информационную войну. Самую грязную в истории славянских народов.
(обратно)
Конкурс для подписчиков
Первая полоса Конкурс для подписчиков ТРЕТИЙ ВЕК С ЧИТАТЕЛЯМИ!* Книгу из серии «ЖЗЛ» издательства «Молодая гвардия»;
* Сборник «Московский год поэзии»;
* Новинки современной прозы и поэзии.
Имена победителей конкурса будут опубликованы в последнем номере «ЛГ» за 2010 год.
Для участия в конкурсе необходимо прислать копию подписного купона на будущий год:
* по факсу: 8 (499) 788-01-12;
* по электронной почте: td@lgz.ru 3
* по почте: 119028, г. Москва, Хохловский переулок, д. 10, стр. 6.
Справки по телефону : 8 (499) 788-01-12.
Подписной купон и условия подписки:
Прокомментировать>>>
Московский вестник
Первая полоса Московский вестникПрокомментировать>>>
Радикальная сдача союзника?
События и мнения Радикальная сдача союзника? ОЧЕВИДЕЦ Юрий БОЛДЫРЕВНам объяснили: «первый удар нанёс Лукашенко». О том, кто контролирует телеканалы, уже второй месяц особо усердно прививающие нам отвращение к «крёстному батьке», мы должны забыть.
Цель «удара» Лукашенко – «переизбраться на антироссийской истерии». И кадры с пресс-конференции, где якобы хамство в отношении России уже выходило за рамки… Тщательно прислушивался, но ничего сильнее определения политики российских властей как «близорукой» не услышал – может быть, цензоры пожалели наши уши и защитили от истинного хамства? Зато глаза не пожалели – стандартный карикатурно-провокационный приём: ускоренные фрагменты жестикуляции белорусского лидера, представляющие его как жалкого истерика. А если бы проиграли ускоренную жестикуляцию и наших лидеров, то чья показалась бы более истеричной?
Тут же психологи и психиатры рисуют портрет Лукашенко – как субъекта маниакального, с несоразмерным представлением о собственной важности.
И наконец, предложение белорусскому лидеру заниматься делами в своём доме – расследовать исчезновения людей. Что ж, дело важное. Но вопрос: а где людей исчезает ежегодно больше – в Белоруссии или в России? Известно: и по абсолютным показателям, и по относительным – в России. Так кто же и кому может давать подобные советы? Правда, в Белоруссии в числе исчезнувших оказались оппозиционеры, и если к этому может иметь какое-либо отношение власть, то это её, очевидно, не красит. Но ведь и у нас погибали известные люди, занимавшиеся расследованием деятельности власти, – от журналиста Холодова до Щекочихина и Политковской. И вряд ли для объективного наблюдателя смерть нашего генерала Рохлина якобы от рук собственной жены более естественна, а официальная версия более достоверна, нежели недавнее самоубийство оппозиционера в Белоруссии.
Это я вовсе не к тому, что тёмные дела властей, равно как и тёмные дела иных сил с целью власти опорочить, не нужно расследовать. Нужно. Но только силёнок у общества пока на это не очень-то хватает – что у них, что у нас. Так уместно ли с гордым видом подхватывать сомнительные аргументы и упрёки в адрес партнёров и союзников в условиях, когда у нас самих более чем достаточно толком так и не расследованного…
И далее нам поведали о неминуемом крахе белорусской экономической модели: мол, если отобрать у Белоруссии наши нефть и газ по льготным ценам, то там всё рухнет. Допускаю, но если отобрать и у нас нефть и газ – будем продолжать процветать на мифических прибылях от Роснано и Сколково?
Мне скажут: но у нас-то нефть и газ есть, свои, и мы вправе на них рассчитывать, а у Белоруссии-то – нет. Верно, у отдельной Белоруссии – нет, но вот у Белоруссии в составе Союзного государства – есть, в соответствии с духом и буквой подписанных договорённостей. И потому Белоруссия также была вправе на них рассчитывать – как и мы на её противовоздушную оборону.
Тогда – звучит с нашей стороны – пусть будет с нами «в одной семье», подразумевая, что пусть поддерживает нас во всём, включая признание независимости Южной Осетии и Абхазии. Что ж, и я не против. Но ведь тот же Лукашенко ясно объяснил, что они просчитали экономические последствия для себя этого шага (связанные с вероятным, а не исключено, что и прямо обещанным ограничением доступа белорусских товаров на европейские рынки) и поставили перед российским руководством вопрос: готова ли Россия разделить тяготы? Или это и есть «недостойный торг»? Ну а вы, уважаемый читатель, если бы являлись главой суверенного государства, ответственным за жизнь, здоровье и благополучие граждан своей страны, эти вопросы перед Россией не ставили бы?
И последнее. Кому нужны белорусские товары, включая мясо, молоко, овощи, а также и машиностроительную продукцию? В том смысле, что без России – никому. Так вопрошают наши официозные пропагандисты, подразумевая, что и мы это у белорусов берём исключительно из милости. А вот лишим их своей милости – пущай попляшут. Что ж, пожалуй: отдельная маленькая Белоруссия в противостоянии сплочённому единому Западу выстоять, наверное, не может. Во всяком случае, без существенного снижения уровня жизни граждан. Но заметим, что это отнюдь не потому, что её мясо и молоко хуже польского или литовского, а продукция машиностроения заведомо проигрывает любым европейским аналогам. Просто в Евросоюзе своя корпорация, со своим разделением труда. И либерализация никоим образом не означает отказа от защиты своего внутреннего рынка. Но следует ли из этого, что единственно возможная судьба Белоруссии – это сдаться на милость победителей? Равно – победителей европейских или российских?
А ведь именно к этому Белоруссию упорно толкают. Но что и ради чего Россия намерена «скушать»? Разве у России есть какие-либо альтернативные планы (не говоря уж о том, чтобы реалистичные) экономического и социального развития Белоруссии? Да ещё и такие, чтобы крупное промышленное и аграрное производство в соответствии с этими планами не деградировало, как у нас, а продолжало развиваться? Причём более ускоренными темпами, нежели сейчас. А уровень жизни большинства граждан Белоруссии возрастал, и социальные контрасты оставались бы на приемлемом – скорее европейском, нежели российском (совершенно варварском), уровне?
К сожалению, ничего подобного нынешнее российское руководство не способно предложить – ни своему народу, ни тем более белорусскому.
Так ради чего же у нас на государственном уровне ведётся сейчас столь неприкрытая и ожесточённая кампания по ниспровержению нынешнего белорусского лидера? Уж не ради ли того, чтобы подтолкнуть Белоруссию к безусловной сдаче Западу, что при иных известных кандидатах в лидеры представляется практически гарантированным… Точка зрения авторов колонки может не совпадать с позицией редакции
Прокомментировать>>>
Ради этой цели и матери не жалко.
Наш Президент однолюб. Таким он уродился, и так уж получилось, что с самых детских лет полюбилась ему заморская красавица. Главное она была богата и в меру демократична. А потому уже в то время он был предан ей душой и телом. И не мог он понять людей, которые не разделяли его любви. Ему казалось, что люди эти не доросли до понимания, что есть истинная демократия с ее элементами маккартизма, цензом оседлости, наличием собственности, гонением на "недемократов" и прочих прелестей буржуазного общества. А потому не стало в его сердце места для иной, пусть и родственной, любви. Одна зомбированная страсть покорила его душу. И когда он волею судьбы стал самым главным, возжелал, чтобы отечество, где он родился и вырос, стало копией предмета его обожания. Поэтому он способствовал всеми силами тому, чтобы разделить общество на богатых и бедных, подлых и порядочных, рвачей и честных и стал одним из них. Какой части, уточнять не будем, и так понятно. Дело осталось за малым; перенять все, что есть у красавицы с ее горами богатств и "долинами" мудрости, и переделать своих подлых людишек на заморский лад, если не изнутри, то хотя бы внешне: милицию в полицию, верхнюю палату в сенат, магазины в бутики, товарищей в господ, и так далее, и так далее. И тогда заживем так, что просто дух захватывает. Жалко, что без белоруссов, все же, как никак, а родственники. Но это мелочи. Главное, чтобы у нас самих раньше времени не перехватило дыхание, и испытать, хотя бы на миг, это "райское блаженство". Дмитрий Анатольевич, скажи только одно: долго ли ждать этих блаженных дней. Не сыграть бы в ящик раньше срока.
14.10.2010 12:04:41 - Игорь Шибков пишет:
Пресс-конференция Президента Республики Беларусь А.Г. Лукашенко от 1.10.2010 г.
Пресс-конференция Президента Республики Беларусь Александра Григорьевича Лукашенко для представителей СМИ регионов России от 1 октября 2010 года. http://kobtv.narod.ru/documental/lukashenko-1-10-2010.html
14.10.2010 00:38:24 - Геннадий Сергеевич Ростовский пишет:
Сдача всех, всего и вся
Падалью пахнет в Отечестве, серой. Много дерьма в нём скопилось и нечисти. Нынче писатели – не инженеры – Ассенизаторы душ человеческих.
13.10.2010 23:26:12 - Василий Андреич Крылов пишет:
Врешь не возмешь!
Стыдно за на нашего президента, особенно в части признания новых государств:Лукашенко обещал, но не выполнил, у меня все ходы записаны и свидетели есть.Как ребенок, которому мама обещала мороженное, но не купила. Ножками потопали, ручками похлопали, чуть не плачет. Ой, Ой ,Ой не утонет в речке мяч. Да будь мужиком в конце концов, а не подкаблучником. А, то что мы Русские и Белоруссы братья, так это на небе написано и такие как нтв и госсми моськи плевать на них. А кто там вякает, закопаем.
13.10.2010 21:50:24 - Марина Ивановна Чебыкина пишет:
Я тоже читала интервью Лукашенко, но так и не поняла, почему Медведев обиженно чуть ножкой не топал и обещал больше с Белоруссией не водиться. По-моему, нормальные ответы: своих в обиду не дает, но и друзей не обижает. Надо уж сильно постараться, чтобы увидеть там какое-то оскорбление России
13.10.2010 15:57:25 - Игорь Шибков пишет:
Славянское браство
Я не смотрю "их" тв - мне на него наплевать ! Я явью живу - не во сне ! Где нам Белоруссия - мать ! У нации где есть отец: и Батя он, и командир ! А не клопы, как в Кремле которых пора всех в "сортир" ! И русское сердце - оно Заставит нас снова страдать - Сквозь слезы и кровь на земле Свой собственный Дом очищать. От мразей на Русской земле, Что кровушкой Русской живут; Что ложью продажных иуд От русского имени лгут. Славянский союз не разбить И дух его не оболгать Всем игам – известен конец Лишь нужно его показать.
13.10.2010 14:34:13 - Нина Васильевна Смирнова пишет:
Совершенно тошнотворные поделки!.
Антилукашенковская пропаганда на государственном росссийском ТВ так грязна и примитивна,что ничего,кроме тошноты и брезгливости по отношению к её инициаторам и создателям,не вызывает у элементарно чистоплотных людей любой политической ориентации:что правых,что левых Совершенно тошнотворные поделки!.
13.10.2010 14:24:18 - Александр Трофимович Климчук пишет:
Это прелюдия, что-то готовится против Белоруссии и Лукашенко А.Г. Понятно, верёвочки тянутся из америки, а наши куклы правдоподобно не могут изобразить претензии к Лукашенко до того они надуманны. Петлёй удавленника-журналиста теперь наши кретины будут душить Батьку. Капитал мирно жить не может и не будет.
13.10.2010 08:44:28 - Леонид Серафимович Татарин пишет:
ОПЯТЬ ВОЙНА?
"...Вот сошлись, сцепились близко,
Носом к носу... теснота!
До чего же он противный
Дух у немца изо рта..."
(А. Твардовский. "Василий Тёркин").
Теперь сошлись, сцепились ДАМ и ЛАГ.
И он уже не друг, а враг...
И нефтью, газом упрекает...
И пивом изо рта воняет...
Только вчера все каналы ТВ опять лили грязь на А.Г. Лукашенко и с восторгом показывали, как красиво и демократично ДАМ пьёт дешёвое пиво с Макаревичем...
(обратно)
Импортно-экспортные опыты
События и мнения Импортно-экспортные опыты ОПРОС Присуждение Нобелевской премии по физике Андрею Гейму и Константину Новосёлову, которые родились, учились и начали заниматься наукой в России, а ныне работают за рубежом, снова заставило всех задуматься о состоянии нашей науки. И опять приходится задаваться вопросом: почему же они уехали? Неужели в России сегодня нельзя заниматься наукой?Она, с моей точки зрения, чем-то напоминает церковно-феодальный общественный уклад. Возьмём, к примеру, устройство католической церкви. Во главе её стоит непогрешимый папа. Далее следуют князья церкви, великие и просто, а именно: кардиналы, архиепископы и епископы. Ниже на иерархической лестнице стоят прелаты, влиятельные священники. Ещё ниже расположена церковная массовка – рядовые священники, монахи и разного рода церковные служки. Субординация строжайше соблюдается. Никакой ереси не допускается под угрозой отлучения.
Возьмём теперь устройство нашей науки. Во главе её стоит президент Российской академии наук. Далее следуют князья науки, великие и не очень, то есть академики, члены-корреспонденты и доктора наук. Ниже них на научной иерархической лестнице находятся кандидаты наук, ещё ниже – все неостепенённые научные сотрудники, так называемые негры, пащущие на научной барщине, которая может включать в себя всё что угодно.
Будучи аспирантом, а затем и младшим научным сотрудником, в том числе и уже остепенённым, я помимо чисто научной деятельности нагружался и такой работой, как, например, отправка от имени шефа поздравительных телеграмм, был на разного рода посылках и переводчиком с немецкого. Отсутствием идей я не страдал, хороших ли, плохих – это уже другой вопрос. Написанные же мной научные статьи, включающие эти идеи, шли, естественно, также и под фамилией шефа. Иначе никак. И не только потому, что шеф требовал. Просто опубликовать аспиранту или младшему научному сотруднику свою работу в каком-нибудь научном журнале, не внеся в число авторов известную фамилию, крайне затруднительно. И так во всём. Пробиться, проявить себя чрезвычайно тяжело.
Со времён моей молодости в нашей науке если что и изменилось, так только к худшему. А теперь судите сами, что может ждать страну в ХХI веке с таким уровнем науки и с такими порядками. Сейчас границы страны не перекроешь и грубой силой талантливых учёных в ней не удержишь. Илья ВИХАРЕВ, публицист:
Но власть прямо призывает «наладить импорт учёных в Россию». И не скрывает, что одновременно создать в России много инновационных центров не получится, поэтому накопление «критической массы» интеллекта будет происходить именно в Сколково. Накапливать «критическую массу» предполагается путём солидных денежных вливаний и предоставления различных преференций.
Между тем наши нобелевские лауреаты считают иначе. По их мнению, деньги нужно вкладывать не в заманивание известных заграничных имён, у которых открытия и достижения уже позади, а в молодые российские умы, которых у нас ещё достаточно. В развитие научных центров и школ, которые сохранились в России силами и упрямством энтузиастов. Таким людям даже не нужны очень большие деньги. Им нужны нормальные деньги и условия для работы, прежде всего – современное оборудование.
Ещё один момент, который тревожит учёных в сколковской эпопее, – идея коммерциализации, выход на первые роли бизнесменов от науки, у которых свои представления о том, какой она должна быть. А ведь это особая сфера человеческой деятельности, где примитивные коммерческие ходы не срабатывают. СУММА ПРОПИСЬЮ Один из нобелевских лауреатов сказал, что такого образования, как в нашем Физтехе, не получишь ни в Гарварде, ни в Кембридже. Но власть сегодня ищет не там, не в других знаменитых наших научных центрах и наукоградах. «Инновационная экономика основана на вербовке талантливых людей. Почему мы настроены на иностранцев? Потому что они носители более высокого уровня культуры», – заявляют её представители. Как бы увлечение импортом учёных не обернулось ростом их экспорта.
Прокомментировать>>>
На научные разработки нужен спрос
Любое созидание может осуществляться, только тогда , когда имеется спрос. Это в полной мере относится и научному созиданию. Ученый в Сколково будет успешно работать, если к нему будут стоять в очередь промышленники и бизнесмены, которым хотят развивать свои производства, эффективно и прибыльно. А для этого должен быть развит промышленный бизнес. Тогда в погоне за прибылью, они зададут и тематику и деньги. А в печати я вижу желание поставить телегу впереди лошади. Создать высоконасыщенные новейшей аппаратурой научные лаборатории, в них будут сидеть высокоэрудированные творцы. Откуда они будут брать тематику? Какие проблемы они будут решать, кроме высосанных из пальца. Мораль сей басни такова - сначала нужно развивать собственное производства.
(обратно)
Л.И. Швецовой
События и мнения Л.И. Швецовой СТИХОТВОРЕНИЕ В НОМЕР Скажу, как подобаетне льстецу:
Вы к городу – лицом,
и город вам – к лицу,
И доскажу всерьёз,
без куража:
Вам жест к лицу
и от лица – душа,
И плюс –
екатерининская стать.
За это вам вся лирика
в тетрадь. Егор ИСАЕВ, Герой Социалистического Труда
Прокомментировать>>>
Эх, Раш, ещё Раш, ещё много, много Раш…
Новейшая история Эх, Раш, ещё Раш, ещё много, много Раш… ПОЛИТГРАМОТА Вера КУЗЬМИНА, тележурналистТо есть – да, русский, но не такой, как «у вас в Москве». Замечу, разговор происходил на исходе 2009-го, когда давно не воспринимались всерьёз проекты из серии «Уральская республика», «Свободная Ингерманландия», финская Карелия и независимая Ичкерия. Деятели, пытавшиеся сделать карьеру на региональном сепаратизме, давно оставили политическую сцену. Об отделении от страны никто даже и не заикается. Но… Но всего два-три клика в Интернете, и я убедилась: мой приятель, с его «региональной исключительностью», отнюдь не одинок.
«Я не такой, как «во Ржеве или в Смоленске» – это уже из другого, кстати, открытого для всех форума. – А они там – не такие, как я. А все эти федералистские рассуждения о «равенстве прав граждан России», о «единых стандартах», о «целостности» России можно повторять как мантру, только разницу в уровне жизни они не снивелируют. Эти молитвы направлены на то, чтобы обыватель не заметил, как за счёт всей страны жирует Москва с её чиновниками. У нас нет денег на ремонт тротуара длиной в 100 метров, а в Москве три новые станции метро открывают. Вот и весь расклад».
Так говорят официальные лица всё в том же Калининграде. Они уверены: под эти «бренды» проще получить инвестиции. Но и без такой меркантильной подоплёки желающих вывести свою родословную не от тех, которые «москали», а от кого угодно, включая древних остготов, или на худой конец от «совсем других – новгородских – русских, которые в отличие от «московских, подчиняющих свою жизнь имперской вертикали, отличались ярко выраженной волей к самоуправлению», – хоть отбавляй. И не только в самой западной области страны. Кстати, приведённая цитата – из материалов так называемого «современного Новгородского Веча», есть и такое.
Даже в Твери, всего-то в 170 километрах от Кремля, читающая публика с удовольствием растолкует вам события времён Ивана Третьего и даже Ивана Калиты как карательные операции московских властей против свободолюбивого и независимого города. В Сибири есть люди, которые вспоминают о новой памятной дате – 17 июля. В этот день в 1918-м была провозглашена сибирская Декларация независимости. По старому стилю – 4 июля, подгадывали специально к Дню независимости США.
Про казаков, добившихся изучения «казачьего диалекта» в общеобразовательных школах, появления специализированных казачьих факультетов в вузах и даже специальной науки «казачьей экономики» – объяснили бы ещё, чем она отличается от неказачьей, – я уже и не говорю.
Одним словом, любые поиски своей региональной идентичности по-прежнему популярны. Только вот направление этих поисков идёт отнюдь не в сторону общероссийского и общерусского центра. Конечно, можно посмеяться над стихами на чистом сибирском языке. Кака пребаска девка прехробосска,
Ты поверьховила вобчесвенну мораль
По харям плюванула ты московским
Гнилых скотов гребнула варкаль! Но примерно с таких же шуток – «Еней був парубок моторний. І хлопець хоч куди козак» – в своё время начинался и «Проект Украина». Проект, в саму возможность реализации которого ещё лет сто назад никто из «серьёзных людей» особо не верил. И как украинским националистам не пришлось бы даже мечтать о победе без «помощи» общефедерального Центра того времени, так и теперь самые неприятные для Центра настроения, которые появляются в регионах, пестуются этим же самым Центром. По одной простой причине. Никто не хочет, чтобы его держали за человека второго сорта. Напоминали, что он «провинция, дерёвня, лох».
А напоминают ежедневно. Начиная с мелочей.
Вот ведущий популярного утреннего шоу, с которого начинают день многие женщины страны, постоянно твердит им: «Обвиняется провинциальный стиль!» «Так вы можете ходить только у вас в Воронеже-Вологде-Воркуте. Столичный шик такого не потерпит!»
Ну и финальный гвоздь: «Ну, милочка, вы довольны? Теперь вы похожи на настоящую столичную штучку».
Крупный журнал провёл круглый стол на тему «Легко ли приезжим в столице?». После официальной части гости пьют дорогое вино и хохоча слушают рассказ одного из «своих», который недавно случайно заехал в «конец географии» – в район Текстильщики, а там, оказывается, – вы не поверите! – тоже есть магазины!
А вот новости федеральных каналов в региональном Калининграде запаздывают на час. Реклама пива разрешена только с 22, поэтому весь регион должен ждать, когда пивовары отпиарятся, – и только потом им покажут новости. Ну и что, что «с душком». Это, конечно, мелочи. Но дьявол, как известно, в деталях. За ними идут вещи и покрупнее.
Вот все федеральные каналы рассказывают о важнейшем решении, принятом руководством России, Белоруссии и Казахстана. Таможенный союз. Плюсы очевидны. Минусы тоже есть, но они – не для всех. Из Калининграда, например, начали уходить транспортные фирмы. В Белоруссию. Туда же, как опасаются местные специалисты, перейдёт вообще вся логистика. Со всеми вытекающими для региона последствиями – потеря рабочих мест, денег и т.д.Возможно, эти минусы окупятся другими плюсами. Возможно, будет предложено альтернативное решение этой местной проблемы. Возможно. Но почему в таком случае ни один министр не удосужился лично приехать и поговорить с людьми? Объяснить им происходящее? Почему от опасений «провинции» в том, что решение Центра может ей навредить, отмахнулись просто как от надоедливой мухи? Почему при всех разговорах о единой, сильной и неделимой России регионы не просто разобщены – наглухо отрезаны друг от друга ценами на билеты?.. Улететь из Норильска «на материк» (так называют «всю остальную Россию» местные жители) для многих – такая же недостижимая роскошь, как отпуск всей семьёй на Сейшелах. В какой ещё цивилизованной и развитой стране поездка за границу оказывается дешевле «местного» путешествия? Да что там путешествия!.. Поездка на работу для жителей ближайшего Подмосковья с недавних пор стала ощутимым ударом по семейному бюджету. «Хорошо, хоть визы не ввели», – мрачно пошутил пассажир электрички, выложив за билет до Москвы вместо 14 рублей 42 с половиной. А в Питере ветеранам войны и блокадникам теперь каждый день приходится стоять в очереди. Сезонки даже для них отменили. «Менеджерам» так, видите ли, удобнее.
Понятно, что те, кто принимал решение об изменении тарифов, в электричках не ездят. Непонятно, в какой момент, кто первый решил, что сам факт передвижения в пространстве не на электричке, а в машине с мигалкой априори означает принадлежность к некоему другому народу, ничего не имеющему общего с тем, который в электричке.
У него уже и название есть – Global Russians. Это, по выражению журналистки Маши Гессен, некая новая нация людей, которые «могут жить в любой стране, готовят как американцы, едят как французы, принимают гостей как англичане». Глобалрашены предлагают всем собой восхищаться. Смотрите, с каким размахом мы гуляем в Куршевеле! Как зажигаем на «Авроре»! Как палим по краснокнижным животным на Алтае! С какими серьёзными лицами бродим по Давосу!
На деле не восхищает. Разражает. Надрывать пупок, обеспечивая кому-то французскую еду и английские приёмы, оставаясь при этом всего лишь обслугой нефтяной трубы, желающих мало. Если хорошо подумать, становится очевидно: все региональные «национализмы» – это всего лишь крайняя степень проявления именно русской национальной самозащиты. Того самого русского бунта, но в особо бессмысленной и беспощадной – самоубийственной! – форме. Раз мы не «глобал», то мы и не «рашенс».
От скотства, каким бы вип-гламуром оно себя ни прикрывало, действительно хочется держаться как можно дальше: в другой стране, национальности, реальности.
Так что если кому-нибудь всерьёз понадобятся наши Сибирь, Калининград или Карелия – пятая колонна уже на позициях. Самое интересное, что те самые глобалрашенсы сопротивляться не будут. Они ведь на то и глобал – им где сытнее, там и отечество.
Ну а тем русским, которые не сдаются, проблему надо решать уже здесь и сейчас. Иначе вместо одной великой страны действительно окажется много маленьких мелких Раш. Рашек. Больше похожих на политической карте даже не на страны. Так, на пятнышки плесени.
Прокомментировать>>>
Какая прекрасная статья!
Всё так, как говорится, не добавить, не убавить. Это говорю я, полустоличный, из Питера, колыбели властной элиты. Многие мои приятели подались в город хлебный. см. http_://lit.lib.ru/o/osxkin_i_w/ http_ ://lit.lib.ru/k/kolesow_w_i/ ______ А добавить все-таки есть что: почему же голосуют за эту власть, за этот режим? Может быть потому, что власть умеет хорошо охмурять, говоря по-научному, манипулировать сознанием.
13.10.2010 15:22:48 - Александр Трофимович Климчук пишет:
Понятно недовольсво людей периферии, однако голоса за ЕР будут преобладать на выборах. И на выборах президента так будет. Власть, как известно просто так не отдают и выборы всегда будут в пользу её, без графы "против всех". У нас нет голоса высказаться против, а это значит нам оставляют только дубину, мы же охлос и быдло, как они выражаются по своему ТВ.
(обратно)
Не тот «Отдел»
Новейшая история Не тот «Отдел» ОТКЛИКА тут перед нами «великолепная четвёрка» – Эвальд Ильенков, Мераб Мамардашвили, Александр Зиновьев, Георгий Щедровицкий. Не просто крупные советские философы, а «выдающиеся мыслители советской эпохи», каковыми они в действительности были.
Увы, в цикле «Отдел» постоянно выпирают наружу идеологические предпочтения автора Александра Архангельского. Под прикрытием разговоров о «четвёрке» выдающихся философов и мыслителей советской эпохи, которые, кстати, часто вообще исчезают из передачи на длительное время, на первый план постоянно выдвигаются многие давние и ярые противники марксизма, социализма и вообще всего советского. Именно им в телесериале отведено подавляющее время. Причём некоторые включённые в передачу люди, например театральный режиссёр Юрий Любимов, вообще не имеют к философии никакого отношения.
В передаче постоянно просматривается стремление поставить «четвёрку» действительно выдающихся философов в одну шеренгу с такими людьми, как публицист Юрий Карякин, историк Владимир Лукин, которые философией серьёзно не занимались, но так случилось, что работали вместе с Мамардашвили в Праге в журнале коммунистических и рабочих партий «Проблемы мира и социализма».
Создатели передачи «Отдел» явно хотят представить Ильенкова, Мамардашвили, Зиновьева, Щедровицкого не мыслителями, внёсшими весомый вклад в советскую и мировую философию, не людьми с очень сложным внутренним миром и взглядом на жизнь, а прежде всего заурядными, примитивными противниками марксизма, социализма, советского строя.
Но это искажение истины.
Я хорошо знал Эвальда Ильенкова и Александра Зиновьева по совместной работе с ними в Институте философии (я там с 1955 года). С Мерабом Мамардашвили дружески контактировал в течение многих лет при публикации его статей в журнале Академии наук «Вопросы философии», где я был главным редактором.
Это талантливые, творческие исследователи марксизма, целиком погружённые в тяжёлый научно-философский труд. Они были порядочными, честными людьми, не гнавшимися за карьерой, не выслуживавшимися перед научной и политической властью. Их научные труды велики и многообразны, но как раз они и оказались, видимо, умышленно не раскрыты в цикле «Отдел».
Эвальд Ильенков исследовал проблемы материалистической диалектики, в том числе в трудах Маркса и Ленина, вопросы культуры, изучал человека, его мышление и психику. В книге «Диалектика абстрактного и конкретного в «Капитале» Маркса» (1960) он писал: «Капитал» Карла Маркса представляет собой настоящую высшую школу теоретического мышления. Учёный любой области может почерпнуть здесь для себя чрезвычайно ценные идеи в отношении метода теоретического исследования». Научный метод Маркса «показывает не только те отношения реальной жизни, которые отражены в известных идеологических формах, но и объясняет, почему именно развились как раз такие, а не какие-нибудь другие идеологические, политические, правовые и научные формы. Все эти формы буквально «выводятся» из отношений реальной жизни, из её противоречий… В этом и состоит главное преимущество диалектического метода Маркса, Энгельса, Ленина и одновременно его материалистический характер в применении к любой области исследований – от политической экономии до теории познания и эстетики».
В центре философских исследований Мераба Мамардашвили были человек, его сознание. Анализировал он и работы Маркса по вопросам сознания. В присущем именно ему стиле Мамардашвили писал: «Человек не создан природой и эволюцией. Человек создаётся. Непрерывно, снова и снова создаётся. Создаётся в истории, с участием его самого, его индивидуальных усилий. И вот эта его непрерывная создаваемость и задана для него в зеркальном отображении самого себя символом «образа и подобия Божьего».
Кандидатская диссертация Александра Зиновьева – «Логика «Капитала» К. Маркса». Особая сфера его интересов – «коммунизм как реальность». Этой теме он посвятил множество работ. В которых, в частности, писал: «Благодаря Октябрьской революции впервые Россия начала великий исторический эксперимент, стала новатором исторического творчества. Впервые! А затем примеру России последовали другие. Великая, уникальная, можно сказать, в истории человечества была роль Ленина. Социальное устройство СССР – самое эффективное, что создала человеческая цивилизация. Социальная система, которая сложилась в СССР, была самой совершенной – самой простой, стандартизированной, более эффективной, чем западная. И в теории, и на практике!
С советизмом Россия прожила более семидесяти лет. С ним она добилась выдающихся эпохальных успехов, на несколько десятилетий стала лидером социальной эволюции человечества. Советский период был, и по всей вероятности, останется навсегда вершиной российской истории. Успех новой социальной системы был колоссальный. Я сравнивал соответствующие периоды в истории других стран – ничего подобного с точки зрения достижений никогда и нигде не было! У нас сложилось сверхобщество. В экономике сложилась сверхэкономика. Замечу: по отношению к дореволюционной России 95 процентов здесь было создано заново. Как могли бы мы столько лет держаться, если против нас был весь этот западный мир?.. А мы держались. Надо говорить: не всего 70 лет, а целых 70 лет! Мы держались в борьбе против такого врага! И в сфере культуры, образования, в сфере идеологии была построена сверхидеологическая система».
Нельзя сводить многогранных мыслителей советской эпохи Эвальда Ильенкова, Мераба Мамардашвили, Александра Зиновьева к примитивному антимарксизму.
И в заключение. Ныне Россия находится в глубоком экономическом, социальном, идеологическом, духовно-нравственном провале. У власти, кроме призыва продолжать следовать по провалившемуся консервативному квазикапиталистическому пути, нет вдохновляющей идеологии, привлекательной национальной идеи, притягательного проекта российской цивилизации, способных вызвать сочувствие и поддержку народа, подвигнуть его к общему, совместному делу.
Власть повёрнута назад, в прошлое – в царизм, бесконтрольный капитализм, религию, полицейщину, а не вперёд, в будущее. В течение двадцатилетнего постсоветского периода развитие России характеризуется неопределённостью, отсутствием чётких ответов на коренной вопрос: какой страна хотела бы видеть себя, каковы её стратегические долгосрочные перспективы?
Ответить на эти вопросы, сформулировать новые стратегические идеи, большие проекты, способные увлечь народ, могут именно учёные, в том числе философы.
Наш выдающийся учёный, лауреат Нобелевской премии по физике Жорес Алфёров написал: «Всё, что создано человечеством, создано благодаря науке. И если уж суждено нашей стране быть великой державой, то она ею будет не благодаря ядерному оружию или западным инвестициям, не благодаря вере в Бога или Президента, а благодаря труду её народа, вере в знание, в науку, благодаря сохранению и развитию научного потенциала и образования».
В XXI столетии успех в общественном и цивилизационном развитии будет на стороне тех стран, где определять общественные и государственные процессы будут талантливые учёные, прогрессивные мыслители и народные лидеры. Вадим СЕМЁНОВ, доктор философских наук, профессор Института философии РАН
ПОСТСКРИПТУМ Закрыли за ненадобностью Идеологическая заданность цикла «Отдел» несомненна.
Но несомненно и другое: советская власть и коммунистическая идеология не справились с вызовами времени, потому что опасались незаурядных людей, выламывавшихся из общего ряда. Их редко пытались выслушать, не говоря уже о том, чтобы использовать их способности в общегосударственном деле. Сегодня власть не только повторяет, но даже усугубляет эту трагическую ошибку. Если в поздние советские времена «Отдел» для мыслителей был изолирован, то в наше время его просто закрыли и распустили за ненадобностью. Капитализму с его невидимыми, но вороватыми руками мысли оказались ненужной обузой.
Дело, разумеется, не в том, чтобы назначать тех же философов министрами и вице-премьерами. Просто власть должна слышать мыслящих людей. Потому что именно их устами обычно глаголет истина.
Прокомментировать>>>
предательство
если горбачева, ельцина и их последователей считать руководителями советской власти и коммунистической партии , а так это и было ,то они с вызовами времени справилис ограбили народ в своих интересах прекратили развитие страны и разрушили ее.Но это не имеет ни какого отношения ни к советской власти не тем более к коммунистической идеологии которая существует и в конечном результате победит если человечество решит,что ему все-же лучше выжить,чем погибнуть от капитализма.
(обратно)
Триумф постчеловеков
Новейшая история Триумф постчеловеков КНИЖНЫЙ РЯДВот так пишет в своей новой книге Александр Дугин, который, как известно, может выражаться сильно, очень сильно, а порой и чрезмерно сильно.
Разумеется, Дугина, этого поэта от политологии и политэкономии, в современном бизнесе и экономике интересуют не цифры и графики, а мировоззренческая сторона. Поэтому он пишет так: «По большому счёту бизнес – месть обществу со стороны пассионариев, которым не дали возможности заниматься прямым грабежом». И вообще убеждён, что мир движется к будущему, в котором перед человечеством встанет дилемма: либо человек, либо экономика. Особенно это стало очевидным, на взгляд Дугина, после первых успешных экспериментов по созданию искусственного человека. То есть экономике настоящий человек, живой, непредсказуемый, капризный, сомневающийся, совершенно не нужен, она прекрасно обойдётся искусственным созданием.
Но разве способен человек отказаться от экономики? Особенно человек современный, которого приучили мыслить исключительно в экономических терминах! У автора есть ответ. Причём ответ утвердительный. «История знала гигантские периоды, в которых экономика играла второстепенную, подчинённую роль, а судьбой человечества управляли религия, культура, философия, идеология, искусство… Если мы откажемся видеть в экономике судьбу, это не значит, что она исчезнет. Но она станет второстепенной, она закончится,как абсолютная ценность, сохранившись как нечто прикладное, менее значимое…»
Способно ли нынешнее человечество, которое считает высшей мудростью слова какого-то американского президента «Экономика, дурачок, только экономика!», принять волевое решение и изменить свою судьбу? Или ему предстоит для этого пережить какие-то глобальные катастрофы, и тогда страдания, ужас, боль вернут человечеству священное отношение к духовному началу, к религии, этике, природе? Ответа на этот вопрос у автора нет. Но нет потому, что его не может быть вообще.
Правда, в отдельной главе, посвящённой экономике и православию, можно найти следующие жизнеутверждающие слова: «Как это ни парадоксально, но социальную справедливость, даже новую социальность… сегодня следует искать в таком консервативном и традиционном явлении, как Русское Православие».
Верить ли автору в этом утверждении, предстоит решить каждому читателю самостоятельно.
Алекс ГРОМОВ
Прокомментировать>>>
"...сильно... ЧРЕЗМЕРНО СИЛЬНО" или ГЛУПО?
Справедливость и русское православие - понятия несовместимые.
Как и любая религия несовместима с понятием СПРАВЕДЛИВОСТИ.
Подчёркиваю - не БОГ, а именно религия.
Всё дело в том, что БОГ - это и есть СПРАВЕДЛИВОСТЬ.
А любая религия - бизнес лукавых на человеческой ВЕРЕ в БОГА!
Так что, эта книга Дугина - не более, чем реклама религии.
Поэтому с чистой совестью ставлю ЕДИНИЦУ!
13.10.2010 22:25:13 - Артем Константинович Кресин пишет:
Мысли вслух.
Уважаемый Олег Сергеевич, Вы очевидно верите в существование какого мирового исторического регулятора, который переключит наше развитие на другое направление, когда апокалипсис будет близок. В противном случае может произойти "ИНАЧЕ..." Рассчитывать на то, что люди сами решат стать другими и сделают "Самоперековку" наивно.
13.10.2010 19:32:15 - Олег Сергеевич Тапин пишет:
Конец, но не тот
Конечно, конец экспансионистской потребительской экономики должен наступить, иначе человечество само себя сожрёт, загадит планету и исчезнет с её лица. Только этика ответственности и умная безотходная экономика может спасти нас от экологической и демографической катастрофы. А православие дугинское и его бла-бла-опус на этот вопрос, естественно, "ответа не даёт". А что же ДАЁТ?? И чего это Громов пошел рецензировать 480 страниц этого средневекового "поэта от политологии" Азиопы?
(обратно)
Рукописи горят
Литература Рукописи горят РАКУРС С ДИСКУРСОМ– У меня на это особый взгляд. Я считаю, что самыми крупными поэтами моего поколения были два автора. Это Андрей Вознесенский, которого уже с нами нет, и ныне здравствующий Глеб Горбовский. Интересен тот факт, что они являются антиподами. Если в целом говорить про наше время, стоит отметить, что и в Москве, и в Ленинграде было немало промежуточных поэтов. Затем пришли стихотворцы нового поколения, которое было моложе нас лет на десять, – Виктор Кривулин, Бахыт Кенжеев и другие. А уже после этой волны практически никто громко не заявил о себе. Сейчас в любом журнале печатают множество стихов, выходит бессчётное количество книг, но при этом я не вижу реального движения. Оговорюсь, может быть, не вижу конкретно я. Возможно, видит кто-то другой. Но лично я навскидку не назову ни одного имени. Сегодня можно набрать человек десять достойных внимания поэтов-экспериментаторов. Но, во-первых, это очень малое количество, а во-вторых, творчество даже этих десяти авторов редко выходит за грань чистого эксперимента.
– Если не секрет, с чего начинался поэт Виктор Соснора?
– Я учился во Львове, в польской гимназии. Потом поехал в Ленинград – «за культурой». Сходил в Эрмитаж, в Русский музей, но, как мне показалось, они сильно проигрывали в сравнении с частными коллекциями Львова. То же самое было и с поэзией. В букинистических магазинах Львова уже тогда в великом множестве продавались стихи русских поэтов, изданные за рубежом, – Анны Ахматовой, Николая Гумилёва, Михаила Кузмина. А это ведь было советское время! Сталин, которого сейчас иногда представляют выродком и недалёким человеком, был отнюдь не дурак. На Западной Украине всё, кроме заводов, было в руках частных собственников. Был очень развит спорт. Так что до 18 лет я, можно сказать, рос на Западе. То, что я увидел в Ленинграде – от одежды до книг, – вызвало у меня большое разочарование. И от такой «культуры» я добровольно ушёл в армию на три года. В армии мне понравилось. Я был в десанте, куда брали только хороших спортсменов. После армии подружился с ленинградскими поэтами. А вообще тогда никто не знал поэтов-экспериментаторов, скажем, Цветаеву и Хлебникова, был широко доступен лишь Маяковский. Как все графоманы, я писал много и бойко, но, к счастью, впоследствии почти всё сжёг. Открылся я по-настоящему в возрасте 23 лет в книге «Всадники». Потом много ещё чего было написано. Желающий прочесть – прочтёт.
– Есть ли у вас сейчас что-либо неизданное?
– У меня изданы все произведения, в том числе и за границей. Я никогда не страдал от того, что меня не печатали.
– Ну, с поэзией вроде бы понятно. А что вы думаете о современной жизни?
– Я люто тоскую по коммунизму. Мне кажется, что до перестройки всё было очень стабильно. Не знаю, как другие, но я в ту пору был абсолютно свободен. В 1966 году купил себе хутор в Эстонии, каждое лето выезжал туда: жил и работал в своё удовольствие. Потом эстонцы нас выгнали. Сегодня же я никуда не могу поехать по причине безденежья. Всё стало очень дорогим. Вместо вожделенной свободы люди получили безысходность. Квартиру, в которой мы с вами находимся, я получил от Союза писателей. Как известно, писателей в советское время уважали. Сегодня же группки писателей (в основном москвичи) сражаются за премии, за остатки писательской собственности. Многое потеряно безвозвратно, а те блага, которые остались, большинству не по карману. К примеру, проживание в Доме творчества «Комарово» раньше стоило смешные деньги. Сейчас там писателей почти нет. Две недели проживания со скидками обходятся в 30–32 тысячи рублей. Возникает вопрос: а будет ли вообще работать Дом творчества в ближайшем будущем? Конечно, было бы лучше, если бы он сохранился.
– Какова сейчас роль союзов писателей?
– Я не знаю, чем сейчас занимается Союз писателей, в котором я состою. Меня приглашают туда на отчётно-выборные собрания, не более того. Но я всё равно никогда ни за кого не голосую. Я всегда был антиобщественным элементом, коим остаюсь до нынешнего времени.
– Существует ли в наше время иерархия таланта?
– Раньше в связи с этим вопросом у нас всё время кивали на Запад. Ведь на Западе, если человек талантлив, он идёт по ступеням к успеху. Там умеют различать и ценить талант, поскольку он стоит больших денег, на нём можно заработать. А у нас, как правило, блага жизни доставались и достаются тем, кто умеет прогибаться и пробиваться. В советское время в Союзе писателей было менее 20% настоящих писателей.
– А что же сегодня?
– А сегодня у нас каждый день траур. Вот леса горели, катастрофы постоянно случаются. При этом логика нынешней жизни говорит о том, что это закономерно. И тут уж не до писательских дел…
– Каким вы видите наше будущее?
– Мне 74 года, так что моё будущее известно. Я уже пережил клиническую смерть. Сейчас ничего не слышу и говорю, как видите, с трудом. А что касается остального, то об этом надо спрашивать того, кого называют Богом. Сейчас в мире создалась очень напряжённая обстановка. Кажется, что всё висит на волоске, идёт безумное ускорение технического прогресса. Земля перенаселена людьми. И не нужно во всех бедах винить только политиков. Политика – это следствие, а не причина. Человек сам уничтожает среду своего обитания. Посмотрите, в результате того, что вовремя не приняли меры, выгорела половина Центральной России.
– А что же будет с литературой?
– Литература тоже сгорит. Тут всё очень просто. И никакой фатум тут ни при чём. Чудак Михаил Булгаков написал: «Рукописи не горят». Это неправда. Горят, и ещё как! Вот вам наглядный пример: много ли осталось от великой греческой цивилизации?
Беседовал Владимир ШЕМШУЧЕНКО, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Прокомментировать>>>
О, сколько нам открытий чудных...
Литература О, сколько нам открытий чудных... ПОЛЕМИКА Есенина «убивают» снова и снова Игорь ПАНИН– Вы что, не смотрели сериал «Есенин»? – гневно спросил он меня.
– Смотрел.
– И у вас остаются ещё какие-то сомнения относительно того, что это было убийство?
– Простите, но остаются. И очень большие.
Член СП глянул на меня как на врага народа, отошёл в сторону и долго ещё сверлил злыми глазами-буравчиками.
«Ну сумасшедший, что возьмёшь?» – пришла мне на память строчка из популярной песенки Высоцкого.
Автор статьи Зинаида Москвина, насколько мне известно, – математик. Поэтому и подошла она к теме с позиций математика, высчитывая, сколько раз в произведениях Есенина встречаются те или иные слова и словосочетания, и уже на основании этого выстраивая свою теорию. Вот характерный пример такого «литературоведения»:
«Первая особенность, которая бросается в глаза уже при беглом просмотре стихов Есенина, – это малое количество стихов-восьмистрочников. Их всего восемь: пять опубликованы до 1917 года и три в 1925 году. Но именно такой объём в восемь строк имеет стихотворение «До свиданья, друг мой, до свиданья»…
Естественно, что об этом ничего не было известно предполагаемому автору стихотворения «До свиданья, друг мой, до свиданья», так как стихи Есенина трёх последних месяцев 1925 года были напечатаны или после его смерти, или где-то далеко, в газете «Бакинский рабочий». Поэтому для своей подделки он выбирает объём в восемь строк…
У Есенина за семь лет, с 1919 по 1925 год включительно, слово «я» встречается в 116 стихотворениях из 127, то есть без слова «я» им написано всего 11 стихотворений; причём два последних таких стихотворения появились в начале октября 1925 года, а дальше почти за три последних месяца его жизни ни одного стихотворения без слова «я» Есениным написано не было.
Поскольку у предполагаемого автора стихотворения «До свиданья, друг мой, до свиданья» не имелось в распоряжении собрания сочинений Есенина, которое вышло только в 1926 году, то заметить эту особенность есенинских стихов для него было практически невозможно. Неудивительно, что её нет в стихотворении «До свиданья, друг мой, до свиданья»…
Отсюда сделаем следующий промежуточный вывод: если бы автором стихотворения «До свиданья, друг мой, до свиданья» был Есенин, то с вероятностью 95% он выбрал бы объём не восемь строк, а другой, и с вероятностью 92% – это стихотворение содержало бы слово «я»…
И таких выводов в статье превеликое множество. Честно говоря, смеялся до колик в животе. И ведь пишет всё это серьёзный человек, учёный.
«Совершенно очевидно, что это вариант строки «До свиданья, пери, до свиданья» из стихотворения Есенина «В Хороссане есть такие двери…» – утверждает Москвина.
Ну и что из того? А стихотворение Блока «Там дамы щеголяют модами…» целиком является вариантом «Незнакомки». Означает ли это, что как минимум одно из вышеназванных стихотворений Блоку не принадлежит? Поэты часто перепевают самих себя, пишут новые варианты уже готовых произведений, используют полюбившиеся размеры, образы, рифмы. Это-то и называется авторской манерой, благодаря которой поэт узнаваем. Как раз данное утверждение Москвиной говорит в пользу версии, что стихотворение принадлежит Сергею Есенину. Но куда там! Войдя в раж, она уже не может остановиться и крушит налево и направо: «Профессионально текст стихотворения «До свиданья, друг мой, до свиданья» сделан плохо:
– имеется раздвоение смысла в пятой строке;
– деформация ритма в третьей строке;
– неоправданное применение анафоры в стихотворении, написанном двустишьями в первой и пятой строках;
– незнание особенностей русской разговорной речи во второй строке;
– неправильное сочетание слов в шестой строке;
– сомнительной мудрости сентенция в седьмой и восьмой строках».
Бедный Есенин. Не читала, видно, его стихов Зинаида Москвина, а только слова подсчитывала с калькулятором. А кабы прочла она «Чёрного человека», «Страну негодяев», «Пугачёва», «Москву кабацкую», небольшие поэмы имажинистского периода, сколько б она нашла деформаций ритма, примеров незнания особенностей русской разговорной речи, неправильных сочетаний слов, раздвоений смыслов и сомнительной мудрости! И вспоминается тут мне беседа с Евгением Борисовичем Рейном, сказавшим, в частности: «…И вообще, кто автор стихотворения «До свиданья, друг мой, до свиданья»? Меня кто-то уверял, что это чекисты потом написали. Полный бред! Пойди, напиши такие стихи! Это же очевидно есенинская рука, какой чекист так напишет?!» («ЛГ», № 15, 2009). Но что там Рейн, когда всё уже подсчитано и приговор «непрофессиональному» стихотворению вынесен?
И почему-то не задумываются свежеиспечённые «литературоведы» – а с какой стати чекисты столько возились с Есениным, если уж задумали его убить? Сначала заманили в «Англетер», потом повесили, а потом ещё и написали за него стихи (!), подделав на бумаге почерк поэта, так что никакой графолог не придерётся! Чего ж просто не шлёпнули, как Николая Гумилёва за контрреволюционную деятельность? Или как Алексея Ганина, обвинённого в причастности к мифическому «Ордену русских фашистов»? А ведь Есенин, горланивший чуть ли не на Красной площади «Бей жидов-большевиков!», давал поводы к тому чуть ли не еженедельно. Тут как раз впору говорить о том, что ему оказывали покровительство и прощали такое, чего не простили бы никому другому. Но велика сила мифа. Приятно же сознавать себя человеком, причастным к тайне, высокомерно посматривать на других, думая при этом: «Ты, брат, не знаешь того, что знаю я…» Которые попроще – бузят в нижнем буфете ЦДЛ, роняя пьяные слёзы в тарелки с кислой капустой, а кто пообразованнее, особенно если из технарей, – так те стремятся алгеброй гармонию проверить и музы’ку разделать аки бифштекс.
Но бесполезна тут алгебра. Никто не знает, как рождается поэзия, откуда приходят стихи и зачем они вообще приходят, почему автор начинает стихотворение с «я» или с «ты», отчего он пишет 8 строк или 80. Здесь нет и не может быть никакой системы, как нет её в игре в рулетку. Я, правда, знавал одного игрока, утверждавшего, что подобную систему он давно открыл, вычислил, проверил и перепроверил. Только этот потенциальный миллионер пил почему-то всегда за чужой счёт и занимал деньги без отдачи. Таковыми представляются мне и самодеятельные «есениноведы», с умным видом высасывающие из пальца свои нелепые теории. Впрочем, разве только «есениноведы»?
Вот передо мной недавно вышедшая книга о Николае Рубцове. Вернее, об убийстве Рубцова. Имя автора сообщать не буду, как и название книги, дабы не рекламировать чепуху. Автор сего творения убеждён, что Рубцов был преднамеренно убит. Причём трудно понять, кем именно. Сначала речь идёт о Людмиле Дербиной, которая, будучи «демонической» женщиной, при помощи «тёмных» сил расправилась с поэтом. Затем читателю внушается, что убийство совершил друг и собутыльник поэта, состоявший в интересных отношениях с Дербиной. И наконец, версия о масонах (куда ж без них, родимых?). За Рубцовым, оказывается, постоянно следили, а при осмотре трупа экспертиза дала заключение, что одно ухо у него было надорвано. А отсечение уха – как вы понимаете, не что иное, как тайный масонский знак! Остаётся только догадываться, чем так насолил малоизвестный провинциальный, постепенно спивающийся поэт масонам, которые устроили за ним регулярную слежку, а потом ритуально его убили?!
И наверное, можно было бы не обращать внимания на сочинения таких авторов, когда б не одно обстоятельство. В последние годы возникла целая индустрия по производству подобного рода «разоблачительных» работ. Следует отметить, что во все времена смерть известных личностей вызывала кривотолки и порождала самые фантастические версии, к примеру, можно вспомнить предположение В.В. Вересаева, обстоятельно занимавшегося биографией Пушкина, о том, что во время роковой дуэли под одеждой у Дантеса была кольчуга. Однако занимались этим всё же люди компетентные и совестливые, скрупулёзно работавшие с архивными документами, искренне желавшие докопаться до сути и часто опровергавшие свои собственные неудачные гипотезы. Теперь же каждый слесарь (не говоря уже о людях, занимающихся точными науками) считает делом чести написать о том, что Пушкина «заказал» царь, влюблённый в Натали Гончарову, в Лермонтова стрелял из кустов снайпер, подельник Мартынова, Блока отравили, Маяковского застрелили, Шукшина…
Ах да! Версию об убийстве Шукшина я в очередной раз услышал летом прошлого года на Алтае, на праздновании 80-летия со дня рождения писателя. Как именно убили Василия Макаровича, умершего, насколько мы помним, от сердечного приступа, не говорилось. Зато актёр Александр Панкратов-Чёрный поделился догадками, почему именно убили. Шукшин, видите ли, готовился к съёмкам «Степана Разина», и если б картина была отснята, то посмотревший её народ проникся бы духом бунтарства и сразу прогнал бы ненавистных коммунистов. А коммунисты этого допустить, разумеется, не могли, вот и порешили опасного для строя режиссёра и писателя.
Как тут не вспомнить профессора Преображенского: «Если я вместо того, чтобы оперировать, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха!» Делайте то, что входит в вашу компетенцию, господа. Во избежание дальнейшей разрухи.
Прокомментировать>>>
Не верю
Я не верю Игорю Панину с его манерной сигаретой в двух пальцах. Уже в этом что-то неискреннее. Не убивали, убили, чего прикажут, то и скажут. Времена меняются - нравы нет.
(обратно)
Пенальти – дали!
Литература Пенальти – дали! ОБЪЕКТИВВ вошедшем в короткий список премии «Большая книга» романе питерского же автора, сотрудника Пушкинского Дома, доктора филологических наук Евгения Водолазкина также действует связка Соловьёв–Ларионов. Учёный-историк заинтересовался фигурой бывшего белого генерала. Что, кстати, ярко отражено в рисунке на обложке, исполненном специально для этой книги Михаилом Шемякиным: генерала Ларионова художник связал с аспирантом Соловьёвым колючей проволокой. Так отражена важная для романа мысль о неразрывном единстве исследователя с его темой.
…Тенденция, однако. К московским филологам (ну пусть не только филологам) к.ф.н. Павлу Басинскому и д.ф.н. Алексею Варламову, ищущих себя и в романах, и претендующих на самые престижные премии, ранее присоединились петербургские: к.ф.н. Андрей Аствацатуров и д.ф.н. Андрей Степанов. А теперь и д.ф.н. Евгений Водолазкин. При том, что последний убеждён: «Считается, что писательство для филологов лежит в пределах прямой досягаемости. Это заблуждение. Филолог к нему не ближе, чем все остальные».
Почему не расстреляли генерала? Вот основной вопрос исследования, которые проводит молодой историк Соловьёв (как не вспомнить выдающегося российского историка Сергея Михайловича Соловьёва, тем более что и фонд его имени в романе фигурирует).
Итак, субъект исследований молодого учёного – белый генерал Ларионов (1882–1976), активный участник боёв за Крым, но отказавшийся эмигрировать и благополучно доживающий свой долгий век в советской Ялте.
Понятно, что в качестве прототипа первым на ум приходит генерал Яков Александрович Слащёв-Крымский (1885/1886–1929). Тем более что ему уже приходилось выступать в этой роли – вспомните генерала Романа Валерьяновича Хлудова из пьесы Михаила Булгакова «Бег». Впрочем, критики отмечают, что есть и более глубокий «заход» на героя – через генералиссимуса Суворова с его известной склонностью к юродству. Сам же автор посвящает роман «Памяти прадеда». А стало быть, есть и прототип семейный – Михаил Прокофьевич Адамишин. О коем в одном из интервью: «Он не был генералом, – говорит Водолазкин, – в 10-е годы прошлого века он работал директором гимназии в Петербурге. После октябрьского переворота пошёл добровольцем в Белую армию, где служил прапорщиком. После разгрома Белого движения бежал на Украину, где его никто не знал. Забавно, что и там он стал директором школы и даже выступал, бывало, перед учащимися как ветеран Гражданской войны (не конкретизируя, правда, на чьей стороне сражался)».
Забавлялся прадед. Не генерал.
Забавлялся другой прототип. В 1924 году бывший белый генерал Слащёв, сначала бежавший в эмиграцию, затем – из эмиграции в большевистскую Россию, стал преподавателем известных курсов «Выстрел». Анализируя поход на Варшаву, он весьма язвительно комментировал тупость командования красных. С места вскочил Будённый, выхватил револьвер и выстрелил в преподавателя. Не попал. Слащёв подошёл к Будённому, которого успели к этому времени скрутить, и сказал: «Как вы стреляете, так и воевали».
Вовсю резвится автор романа «Соловьёв и Ларионов». Видимо, чувство юмора передалось по наследству и правнуку. Евгений Водолазкин от души веселится и веселит читателя там, где речь идёт о коллегах-филологах. Очень комично в его изображении выглядит конференция «Генерал Ларионов как текст», откровенными чудаками представляются научные и квазинаучные мужи. Филолог и писатель делятся друг с другом таким приёмом, как сноски: внешне серьёзные, на самом деле – голая фикция, исполненная иронии. Например, когда речь идёт о финансовой деятельности различных фондов, идёт отсылка: «Об этом см.: Откатов У.Е. Научные и благотворительные фонды: формы взаимопомощи…»
Думал ли автор о читательской аудитории, направляя действие и героев в научные кулуары? Из интервью: «Взял читателя за руку и объявил день открытых дверей. Поэтому я говорю: нефилологи, за мной! Роман – о науке, но писать я старался нескучно».
И это Евгению Водолазкину удалось! Он заставляет за себя болеть и научные трибуны, и общечитательские. Тут связка филолог – писатель работает блестяще.
Но есть, есть претензии. Даже в самом блестящем матче не всё у команды-победительницы безупречно.
Свои изыскания Соловьёв производит в годы девяностые-нулевые. Но отчётливый аромат лихости тех лет в романе отсутствует. Более того, кажется, что всё происходящее погружено в полуспячку 70-х прошлого века. А уж романтическая крымская красавица, разрабатывающая коварный план завлечения Соловьёва в сети как любовные, так и криминальные, – так это вообще привет от героини лермонтовской «Тамани»! Писатель тут проигрываетфилологу «в одну калитку», как говорят футбольные фанаты. Иные критики сомневаются, чтобы выпускник школы, расположенной в таёжной глухомани, мог запросто поступить в питерский университет.
Водолазкин готов к отпору: «Вообще говоря, вслед за одним из героев Даниэля Кельманна могу повторить, что я не тот автор, у которого все факты соответствуют действительности – за исключением, разумеется, работ научных и публицистических. Вместе с тем я считаю, что даже создатель художественных текстов, будучи человеком ответственным, прежде всего должен тщательно изучить «то, как это было на самом деле», а уж потом забыть об этом и предаться вымыслу».
И вымысел порой берёт верх над тем «как это было на самом деле». Правда, надо отдать должное – автор предаётся вымыслу с таким упоением, что не сразу от его (вымысла) очарования избавляешься. Как не избавляешься от желания всё-таки узнать, почему же не был расстрелян генерал. Чёткого ответа на этот вопрос ни исследователь Соловьёв, ни читатель не получают. При том, что Слащёв-Крымский 11 января 1929 года был застрелен на своей квартире курсантом «Выстрела» Б. Коленбергом, якобы мстившим за брата, казнённого по приказу генерала. Хотя история эта тёмная…
…В том ленинградском матче третий гол забили с пенальти. Назначенном за нарушение правил против Соловьёва. Такие исторические параллели.
В 1939-м пенальти дали. Дадут ли в 2010-м «Большую книгу» – большой вопрос.
Александр ЯКОВЛЕВ
Прокомментировать>>>
«ЛГ» - рейтинг
Литература «ЛГ» - рейтингСборник вышел в преддверии 300-летия со дня рождения великого учёного, организатора просвещения, первого русского академика, которое будет отмечаться в следующем году. «Многогранность устремлений и таланта, – пишет руководитель авторского коллектива книги, – широта взглядов и глубина мышления, творческая смелость, если не сказать дерзость, сочетание в одном лице способностей блестящего теоретика и вдумчивого, одержимого экспериментатора определили удивительное богатство научной натуры М.В. Ломоносова, где сошлись, казалось бы, трудносовместимые грани творчества и научного наследия. Физик, механик, химик, минеролог, геолог, астроном, метеоролог, географ, ритор, поэт, филолог, историк, педагог – он был поистине учёным-энциклопедистом». В сборнике раскрываются наиболее яркие моменты жизни и творчества Ломоносова, доказывается нынешняя актуальность многих его идей. Скажем, по мнению В.И. Голдина, «напоминание о том, что М.В. Ломоносов создал основы современного русского литературного языка, может стать хорошим поводом для обсуждения его состояния сегодня».
Когда заходит речь о современной русской литературе, сразу приходят на ум Москва или Санкт-Петербург; пафосные премии, торжественные мероприятия, банкеты. Почему-то принято считать, что в провинции литературы практически нет, а сколько-нибудь талантливый автор стремится публиковаться исключительно в столичных журналах и изданиях. Есть в этом доля правды, но не вся правда.
50-й юбилейный номер самарского журнала «Русское эхо», издающегося с 1995 года, вышел в виде объёмного, красивого фолианта, в который включены лучшие, по мнению составителей, произведения и отрывки из них, публиковавшиеся на страницах издания: проза, стихи, критика.
Здесь можно встретить имена Валентина Распутина, Владимира Крупина, Владимира Бондаренко, Дианы Кан, Светланы Сырневой и других известных авторов. И это говорит о том, что в провинции литература жива, развивается по своим – отличным от сиюминутных и тусовочных – законам и прирастает всё новыми писателями, в том числе и столичными.
Роже де Рабютен, граф де Бюсси (1618–1693), родился 13 апреля в пятницу, да ещё в Страстную, что считалось плохим предзнаменованием. И в конце жизни граф де Бюсси, пройдя через Бастилию, изгнание, холодность короля и измену любимой женщины, причислил себя к «знаменитым страдальцам» человечества. Считая литературную деятельность развлечением, граф создал такие произведения, как «Карта страны Легкомыслия», «Максимы любви» и другие (вошедшие в предлагаемую книгу). Но именно «Любовная история галлов», сатирический роман, выводивший в нелестном свете самых высокопоставленных людей королевства, вызвал такое возмущение обиженных, что автору пришлось всерьёз опасаться за свою жизнь. Многократно переиздававшаяся «История» вызвала к жизни множество подражаний и оказала бесспорное влияние на дальнейшее развитие реалистического романа.
Прокомментировать>>>
По гамбургскому счёту
Литература По гамбургскому счёту НОБЕЛИАНАВ своём самом масштабном и трагическом романе «Война конца света» (1981) Льоса показал восставшего, борющегося и потерпевшего поражение человека. Это произведение смело можно назвать эпохальным. Оно повествует о том, как в Бразилии в конце XIX века отщепенцы, изгои, разбойники, нищие, сплотившись вокруг некоего Антонио Наставника, задумали создать Царство Божие на земле, построили в отнятом у помещика имении Канудос настоящий коммунизм – без денег и без имущества – и пытались жить мирно и счастливо. При этом произошла «позитивная реморализация»: преступники и проститутки стали праведниками. Государство не смирилось, послало в Канудос несколько военных экспедиций, и восстание было потоплено в крови.
Обладая динамичным сюжетом, со сложной интригой, роман поднимает глубокие и жгучие проблемы. Его изящная, тщательно выверенная, геометрически чёткая композиция настолько органична, что её замечаешь только при очень внимательном чтении. Лишь заметив и оценив её, можно понять, как махина романа благодаря особой подвижности своих частей и глав не давит на читателя.
Трудно судить, чем руководствуется Нобелевский комитет при присуждении премии. Знаю только, что решения последних лет вызывали известное недоумение. И дело даже не в том, что кому-то не нравился очередной нобелиат, а кто-то и слышал о нём впервые, – часто возникали вопросы о масштабе таланта того или иного награждённого… Можно сказать, что в нынешнем году наконец-то возобладал «гамбургский счёт». Марио Варгас Льоса объективно заслужил эту премию. Без скидок, без политкорректных и географических и гендерных игр и тому подобного.
Прокомментировать>>>
Премии
Литература Премии В день рождения поэта Совсем немного времени осталось до 22 октября – дня рождения Ивана Бунина. В этот день по традиции вручается Бунинская премия, учреждённая в 2004 году для поддержания русской словесности, возрождения лучших традиций отечественной литературы.В короткий список произведений, выдвинутых на эту престижную премию 2010 года, вошли пятнадцать авторов.
В номинации «Поэзия» на премию претендуют: Лариса Васильева за книги «Холм» и «Четыре женщины в окнe», Тимур Зульфикаров за книгу «Цари небесные и земные», Светлана Кекова за «Стихи о людях и ангелах», Сергей Кин за поэтический цикл «Марина», Виктор Кирюшин, автор сборника «Накануне снега и любви», Михаил Кукулевич за сборник «Путешествие во сне», Елена Наумова за книгу «Цветок папоротника», Татьяна Хлусова за книгу стихотворений «Мой дом» и Владимир Шемшученко за книгу «…И рука превратится в крыло».
В номинации «Поэтический перевод» – Григорий Кружков за двухтомник избранных переводов, Вячеслав Куприянов за сборник «Зарубежная поэзия в переводах Вячеслава Куприянова», Евгения Смагина за полное собрание стихотворений К. Кавафиса, Михаил Синельников за книгу переводов «Хакани: Лирика», Евгений Фельдман за книги переводов Р. Бёрнса, Дж. Киплинга и «Эндимиона» Дж. Китса, Юрий Щербаков за книгу стихов и переводов «За душою».
Приятно отметить, что большинство номинантов Бунинской премии – давние авторы «ЛГ». Лауреат из села Кубенское
Церемонию награждения проводил председатель жюри Дмитрий Дарин. Первое место в главной номинации «Большая премия» занял поэт Валерий Воронов из села Кубенское Вологодской области, который назван самородком и открытием конкурса; второе – Дмитрий Артис из Москвы за сборник стихов «Мандариновый сад»; третье разделили Вера Бурдина (Санкт-Петербург) и Ирина Кузьмина (Старая Русса).
В номинации «Кино. Театр. Телевидение» премии был удостоен кинорежиссёр и актёр Сергей Никоненко, сыгравший Есенина в фильме «Пой песню, поэт» (1971). Из критиков отметили литературоведа, преподавателя Пензенского государственного педагогического университета им. Белинского Валерия Сухова.
В номинации «Дебют» победила молодая московская поэтесса Ольга Меделян. Кроме денежных призов и почётных дипломов финалистам конкурса вручили бронзовое скульптурное изображение – лик Есенина на берёзовом листе.
Елена СЕМЁНОВА
Прокомментировать>>>
В начале четвёртого века
Литература В начале четвёртого века ЯВЛЕНИЕОдним из наиболее заметных изданий такого типа стала «Русская поэзия. ХХI век. Антология», вышедшая в «Издательском доме «Вече». Книга, составленная поэтом Геннадием Красниковым, вышла под его же общей редакцией и представляет реальную картину первого десятилетия русской поэзии нового века. Она хорошо издана, в крупном формате, украшена двумя тетрадками вкладок с фотопортретами авторов.
Оформление лицевой стороны переплёта антологии живо напомнило другую книгу, изданную в конце 90-х годов: «Русская поэзия. ХХ век». То был серьёзный фундаментальный труд, по принципам разработки и составления следовавший знаменитой антологии Ежова и Шамурина, изданной семьюдесятью годами ранее.
И правда: на обороте переплёта новой антологии указано, что «издание является прямым продолжением широко известной антологии «Русская поэзия. ХХ век», выдержавшей два издания и уже ставшей библиографической редкостью». За этой краткой цитатой – к сожалению, уже забытая история выпуска того, недавнего, но редкого издания. Его в своё время задумал начинавший как поэт, а также как исследователь русской поэзии Юрий Поляков. Но задумать было мало: надо было найти издателя. На эту идею откликнулся главный редактор крупного издательства «Олма-Пресс» Олег Ткач. Он тоже поверил, что это издание необходимо читателю тех крутых 90-х, которые, казалось, с поэтическим словом просто несовместимы. Напомним: в тот период «управление» поэзией было как бы монополизировано узким кругом, который отрицал традиционные направления поэзии, особенно советского периода. В очередной раз делалась попытка сбросить истинное искусство поэзии с «корабля современности». Инициатор издания поставил задачу показать читателю реальную картину русского поэтического ХХ века. Именно этой целью он руководствовался, собирая рабочий коллектив антологии. Над книгой трудился целый творческий отряд: в частности, членами редколлегии, составителями издания и авторами статей к разделам антологии были поэты Владимир Костров, Геннадий Красников, критики и литературоведы Ал. Михайлов, Владимир Смирнов и другие известные литераторы. Может быть, именно эта антология помогла возрождению поэтического слова на новом этапе становления и развития российской культуры. Вот такая история стоит за скромным абзацем на обороте переплёта недавно вышедшей антологии русской поэзии уже ХХI века. Наверное, в предисловии к новой антологии стоило бы подробнее рассказать об этом. Таким образом уже раритетное издание, которое поначалу представлялось чем-то нереальным, вызвало сегодня к жизни своё продолжение.
Новая антология выгодно отличается от многих изданий подобного рода своей «нетусовочностью», взвешенным отношением к поэтам самых разных школ и направлений. Здесь прекрасно представлены, казалось бы, несовместимые Алексей Парщиков и Геннадий Русаков, Андрей Вознесенский и Василий Казанцев, Александр Ерёменко и Виктор Боков – современные поэты разных поколений и непохожих почерков.
А открывают книгу стихи поэтов начала прошлого века. Среди них Валерий Брюсов и Максим Горький, Иннокентий Анненский и Александр Блок… Этот маленький экскурс в прошлое связывает воедино поэтов, которые творили в России в начале XX столетия и в первое десятилетие нового века. Около четырёхсот имён встретилось в новой книге, которая вводит читателя уже в четвёртый век русской поэзии.
Андрей ШИЛИН
Прокомментировать>>>
Давно пора
Литература Давно пораИ всё же она появилась – в рамках серии томов славянской поэзии «Из века в век», задуманной и осуществлённой Сергеем Гловюком, вышла книга «Белорусская поэзия». Составители – Алесь Кожедуб и Любовь Турбина, чья компетентность несомненна. Они включили в антологию более ста авторов разных поколений. Думается, даже «самые знакомые» нам поэты, такие, как Владимир Короткевич, Анатолий Вертинский, Нил Гилевич, Алесь Бадак, Михаил Шелехов, «иначе смотрятся» взятые (прочитанные) не изолированно, а в круге мастеров своей страны – современников, предшественников и последователей.
Нельзя не сказать и о том, что, несмотря на близость культуры и языка, переводить с белорусского нелегко. Напротив, «обманок» и «ловушек» для переводчика в данном случае больше, чем при работе, скажем, с английскими оригиналами. Одно из важнейших достижений серии «Из века в век» – это подбор команды переводчиков высокой квалификации, таких как А. Стригалёв, В. Гришковец, И. Котляров и другие.
И отрадно, что серьёзный труд получил достойную награду. На ежегодном национальном конкурсе «Книга года – 2010» «Белорусская поэзия» получила это почётное звание в номинации «Белые росы». Как отметил на торжественном подведении итогов конкурса руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаил Сеславинский, в нём участвовали более 120 000 (!) книг. В номинации «Белые росы» в финал вышли ещё монография Инессы Слюньковой «Храмы и монастыри Белоруссии XIX века в составе Российской империи. Пересоздание наследия» и книга Алеся Кожедуба «Иная Русь». Предпочтение было отдано поэтическому тому.
Внимательный читатель, наверное, заметил, что многие из перечисленных выше писателей тесно связаны с «Литературной газетой». И это неслучайно: в её рамках выходит приложение «Лад», посвящённое содружеству Российской Федерации и Республики Беларусь. На его страницах регулярно публикуются стихи белорусских поэтов. Надо полагать, что это способствовало повышению интереса русскоязычного читателя к белорусской поэзии.
Юрий БАРАНОВ
Прокомментировать>>>
Приглашение к разговору
Литература Приглашение к разговору ФОРУМ Институт мировой литературы РАН совместно с Литературным институтом им. А.М. Горького и СП России проводит юбилейную Пятую научно-практическую конференцию, посвящённую творческому наследию великого русского поэта рубежа XX и XXI веков: «Юрий Кузнецов и мировая литература». Основной целью конференции является освоение уникального по своей значительности и художественному уровню творческого наследия поэта Юрия Поликарповича Кузнецова, которое до сих пор неоправданно мало известно широкому кругу читателей и требует углублённого и внимательного изучения. Привлечение внимания к творчеству и личности русского поэта такого масштаба является делом чести для нашей страны и для отечественной литературы и культуры.На этот раз конференция пройдёт в год 70-летия поэта и обещает быть более масштабной и представительной, чем обычно.
Всех не равнодушных к русской поэзии и культуре приглашаем принять участие.
Конференция состоится 9–10 февраля 2011 года в Москве в Институте мировой литературы РАН по адресу:
ул. Поварская, 25а (проезд: метро «Баррикадная», метро «Арбатская»). Начало в 11.30.
Основные направления работы конференции:
• Художественно-философские представления Ю.П. Кузнецова о бытии, о взаимоотношении литературы и реальности, о призвании
поэта.
• Место Ю.П. Кузнецова в кругу его современников, в русской и мировой поэтической традиции.
• Образный строй поэзии Ю.П. Кузнецова.
Представляется актуальным обсуждение и многих других вопросов, связанных с творчеством и личностью поэта.
Заявки на участие с указанием темы и краткой аннотацией можно прислать по электронной почте: russkijmiph@yandex.ru 11 , телефон 8-916-674-76-87 (секретарь оргкомитета конференции). 21 ОКТЯБРЯ (ЧЕТВЕРГ) В 18.00.
БОЛЬШОЙ ЗАЛ ДОМА КУЛЬТУРЫ МИСиС (Ленинский проспект, 4), концерт из цикла «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, РОССИЯ»
ПАМЯТИ РУССКОГО ПОЭТА ВИКТОРА БОКОВА В программе: музыкально-поэтическая композиция, песни на стихи Виктора Бокова.
Государственный академический ансамбль народной музыки «Россия» имени Л.Г. Зыкиной – дирижёр – лауреат международных и всероссийских конкурсов Дмитрий Дмитриенко. Солисты ансамбля, известные певцы, народная артистка России Анна Литвиненко, народный артист России Василий Овсянников, заслуженная артистка России Надежда Крыгина, заслуженный артист России Василий Пьянов, лауреат всероссийских конкурсов Ольга Чиркова, лауреат всероссийских конкурсов Татьяна Семушина и другие.
Музыкальные и фольклорные коллективы, молодые исполнители. Академический хор русской песни «Песни России» под управлением Н. Кутузова. Трио «Лада». Ансамбль «Бабье лето».
Вечер ведут: народный артист России, артист МХАТ им. Горького Валентин Клементьев, артистка Московской филармонии Лариса Савченко.
Видеосюжеты, воспоминания друзей и близких поэта.
В программе прозвучат песни на стихи Виктора Бокова: «Оренбургский пуховый платок», «Снег седины», «Моторочка-моторка», «Ой, завьюжила, запорошила», «Белый снег», «Коля-Николаша», «Я назову тебя зоренька», «Учись людей любить», «На побывку едет», «Песня-сказ о Мамаевом кургане», «Лён, мой лён», «А любовь всё жива», «Гляжу в поля просторные» и др.
Проезд: станция метро «Октябрьская».
Вход свободный. Пригласительные билеты можно получить заранее.
Справки по тел. (495) 625-00-50.
Прокомментировать>>>
Эпитафия
Литература ЭпитафияПрокомментировать>>>
Литинформбюро
Литература Литинформбюро ЛИТПАМЯТЬВ рамках «Дней Есенина–2010» прошёл международный симпозиум «Сергей Есенин – диалог с XXI веком»: пленарные заседания состоялись в ИМЛИ, Рязани и Константинове, в котором состоялся и традиционный Есенинский праздник. ЛИТКОНКУРС
Начался приём работ на соискание XII Всероссийской литературной премии имени Павла Бажова. Работы принимаются до 1 декабря 2010 года по адресу: 620075, Екатеринбург, ул. Пушкина, 12 (Дом писателя). ЛИТНАГРАДЫ
В Томске в рамках вторых Всероссийских Шишковских чтений вручена одноимённая премия: её получил старейший томский писатель Эдуард Владимирович Бурмакин. Писатели города представили свои книги, вышедшие в текущем году. А в местном колледже культуры открыли комнату-музей В.Я. Шишкова. Известного кубанского поэта-фронтовика, почётного гражданина Краснодара, заслуженного работника культуры России Кронида Обойщикова наградили литературной премией имени писателя Анатолия Знаменского. Объявлены лауреаты литературной премии «Ясная Поляна» им. Л.Н. Толстого за 2010 год. В номинации «XXI век» победителем стал Михаил Тарковский, который за роман «Замороженное время» получит 750 тысяч рублей. ЛИТУТРАТЫ
Известный французский писатель, лауреат Гонкуровской премии, Бернар Клавель скончался на 88-м году жизни. ЛИТВСТРЕЧИ
Во Франкфурте-на-Майне прошла 62-я книжная ярмарка, самая крупная в мире – в этом году в ней приняли участие представители более 100 стран. Почётным гостем мероприятия была Аргентина, оттуда специально приехали 70 писателей. В Тверской библиотеке им. Горького открылся сезон литературных концертов артиста Москонцерта Алексея Злаказова. К 130-летнему юбилею двух «несерьёзных» писателей начала века прозвучали композиции «Душа без штанов» (иронические стихи и проза Саши Чёрного) и «Люди, близкие к населению» (юмористические рассказы Аркадия Аверченко). Первый фестиваль авторской песни и литературы малых форм «Осень в Тамани» прошёл в Темрюкском районе Краснодарского края возле Дома-музея Михаила Лермонтова, где осенью 1837 года останавливался поэт. Научная конференция «Литература Урала» состоялась в Екатеринбурге.
В Ярославле прошёл Четвёртый поэтический фестиваль «Logорифмы» при участии поэтов Москвы, Санкт-Петербурга, Костромской, Вологодской, Пермской и других областей России – более 80 участников. В ходе фестиваля победителем поэтического конкурса стала недавно представленная в «ЛГ» молодая ярославская поэтесса Любовь Серикова. Поэт Кирилл Ковальджи принял участие в «Днях русской литературы и духовности в Республике Молдова» по приглашению Конгресса русских общин и Ассоциации русских писателей РМ. На встрече с председателем Союза писателей Молдавии Михаем Чимпоем обсуждались проблемы взаимных связей и переводов, а с председателем Конгресса русских общин в МР Валерием Клименко и руководительницей Ассоциации русских писателей РМ Олесей Рудягиной шла речь о возможности проведения в Кишинёве совещания молодых писателей республики, пишущих по-русски. ЛИТФАКТ
Выход книги коми-драматурга Алексея Попова «Зов предков» стал событием в литературной жизни Коми и Марий Эл – до этого произведения коми-литераторов никогда не публиковались отдельным изданием на марийском языке. Её выход, ставший возможным благодаря поддержке Финляндского общества М. Кастрена, совпал с 60-летием А. Попова.
Прокомментировать>>>
Место встречи
Литература Место встречи Центральный Дом литераторовБольшой зал
17 октября – для вас поёт Александр Борода, авторский вечер, начало в 17 часов. Малый зал
14 октября – творческий вечер Любови Берзиной, начало в 18.30;
16 октября – заседание клуба любителей фантастики ведёт Юрий Никитин, начало в 17 часов;
17 октября – заседание участников бард-клуба «Табуретка», ведущая – Ирина Ракина, начало в 14 часов;
18 октября – из цикла «Философские диалоги»: «Смысл жизни – через любовь и красоту», ведущий – писатель, доктор философских наук Виктор Дружинин, начало в 18.30;
19 октября – семинар театральной студии «Образ», руководитель – Зинаида Фомина, начало в 14.30;
20 октября – заседание литературного клуба ЦДЛ «Московитянка», ведущая – Полина Рожнова, начало в 14 часов;
юбилейный вечер Дины Раздольской-Марковой, начало в 18.30. Булгаковский Дом
Б. Садовая, 10
14 октября – творческий вечер поэтессы, заведующей музеем-усадьбой Сергея Клычкова в Талдоме (Московская область) Татьяны Хлебянкиной, начало в 19 часов;
19 октября – литературно-музыкальная презентация книги Леонида Видгофа «Улицами московского романса», начало в 19 часов;
20 октября – поэтический мост Иркутск–Казань–Москва: Светлана Михеева, Александра Пожарская, Алексей Остудин, Максим Амелин, Инга Кузнецова, начало в 20 часов. Клуб «Классики XXI века»
Страстной б-р., д. 6, стр. 2
14 октября – презентация книг Владимира Строчкова «Пушкин пашет», Николая Байтова «282 осы» и Светы Литвак «Один цветок», начало в 19.30; Посёлок Лотошино
Московской области
16–17 октября – 2-й Всероссийский фестиваль имени Н.И. Тряпкина «Неизбывный вертоград» с участием литераторов из Москвы, Московской, Тверской, Кировской областей.
Прокомментировать>>>
Сайт Юрия Полякова
Литература Сайт Юрия Полякова В сети Интернет по адресу: http://www.polyakov.ast.ru 12 действует регулярно обновляемый официальный сайт писателя Юрия Полякова, созданный при содействии издательской группы «АСТ». На сайте вы найдёте информацию о книгах, статьи о творчестве, новости и интервью с писателем.Прокомментировать>>>
Мерцает компьютерный свет
Литература Мерцает компьютерный свет ПОЭЗИЯНе на «моделей» в мини и бикини,
Не на женоподобного певца
Стекались люди в здание Дворца
Культуры в городке на Сахалине.
Там три часа – ведь не поверят ныне! –
Стихи звучали, бередя сердца.
И мудреца, и дерзкого юнца
Так слушали, как воду пьют в пустыне.
Что это было? И куда ушло?
С чего нам, сверстники, так повезло?
Ведь даже те, чьи голоса негромки,
Услышаны бывали в те года.
Дождётесь ли, надменные потомки,
Таких аудиторий? И когда? СВЕТ СЛЕВА
Когда над книгами сидим
Для чтенья и труда,
Врач говорит, необходим
Свет слева, господа. Я не поклонник леваков,
Не льстит моим глазам
Картина будущих веков
Как длинный ряд казарм. Но, вслед за временем спеша,
Cтремясь его понять,
Не может всё-таки душа
Смириться и принять Прямолинейный, без затей,
Девиз: «Вся власть рублю!»
И девичье: «Разбогатей,
Тогда и полюблю!» И пусть который год подряд
Среди торгов и краж
Нам убедительно твердят,
Что равенство – мираж, Но если быть людьми хотим,
То всё же иногда
Нам до сих пор необходим
Свет слева, господа. В ПУТИ
И снова – дорога. Ветла с одинокой скворешней
Мелькнула, пропала и смотрит мне в зеркало, вслед.
Спускается вечер. И голубоватый, нездешний,
Мерцает в избе при дороге компьютерный свет. Навстречу машине поля пролетают пустые.
Над ёлками космос холодные звёзды зажёг.
Там русская речь на орбите. Там тоже Россия.
И даже на дне океана – российский флажок. Куда ни посмотришь – богаты мы, ох как богаты
На двух континентах, в большом государстве своём.
Случатся прорехи – нашьём золотые заплаты
Серебряной ниткой. Вот так, господа, и живём: То грустную песню поёшь, то в три пальца засвищешь,
То втянешься в пляску, а то в митинговый галдёж.
На свалках у нас по задворкам – чего не отыщешь,
На свалке идей по журналам – чего не найдёшь! Студента из Конго я встретил в Казанском соборе.
Он под руку вёл молодую славянку-жену
И разговорился: «Я мог бы учиться в Сорбонне,
Но я предпочёл экзотическую страну». ГРАФФИТИ-СОНЕТ
(Трансформаторная будка в школьном дворе) Что пишут современные ребята
Пульверизаторами на стене?
Вот – крупно: «Жизнь, как зебра, полосата» –
Открытие серьёзное вполне В шестнадцать лет. Отчаянное: «Ната,
Скучаю по тебе, вернись ко мне!»
Чуть ниже: «На войне как на войне,
Ври всем!» Что удивительно – без мата, Не потому ли, что в печати он
Легализован и усыновлён?
«Сопротивляйся, не обламывайся, Не продавайся и не прогибайся!»
«Рок мёртв!» «Цой жив!» И – наперекосяк:
«Сотрёшь – умрёшь!» И: «Креатив иссяк».
ДУЭЛЬ. 1837
«Не кончено дело! Ещё я могу…»
Противник стоял перед ним на снегу
И грудь прикрывал пистолетом.
А если бы Пушкин удачливей был?
А если бы Пушкин Дантеса убил?
Не хочется думать об этом… БЕЗДНА
В старой Европе, богам любезной,
Не только в наши, учти, времена,
Непредсказуемой чёрной бездной
Порой представлялась моя страна.
Но почему-то из бездны этой,
Где мрака и стужи всесильна власть,
Исполненная и добра, и света,
Дивная музыка в мир лилась. Лилась и не уставала литься
Её сверкающая струя,
И шёпот стихал, и светлели лица:
Чайковского в Цюрихе слушал я.
Свидетельствую, полмира объехав
И память об этом в душе храня:
Словами «Толстой–Достоевский–Чехов»
Всюду приветствовали меня. И повторялась снова и снова
Под плеск эгейских и шведских вод
Музыка мысли, музыка слова,
Внятная даже сквозь перевод. Она звучала, земна и небесна,
И я сказал себе: «Не забудь,
Если и впрямь существует бездна,
Она резонирует. Вот в чём суть!» ***
Стареющие мальчики глядят
Ровесникам в глаза с телеэкрана:
Артист, поэт... Как сочетанье странно
Имён и круглых юбилейных дат!
Давно ль, по-юношески бородат,
Дерзал вон тот азартно, неустанно?
А ныне хоть побрейся – каравана
Ушедших лет не воротить назад.
Друзья, не будем зеркала пугаться!
Ведь всё ж «мои года – моё богатство» –
Прислушайтесь к эстрадному певцу.
Но час пройдёт – и повторяешь снова:
Как, мальчики, вам старость не к лицу,
Как молодость к ней ваша не готова!
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ В эти дни известному поэту, переводчику, критику и журналисту Илье Олеговичу Фонякову исполняется 75 лет. Сорок из них, с 1961 года до конца века, он был собственным корреспондентом «Литературной газеты», сначала по Сибири, а затем в Ленинграде-Петербурге. Поздравляем нашего давнего друга, автора и коллегу с юбилейной датой, желаем крепкого здоровья и вдохновения.
Прокомментировать>>>
Чем старше, тем сильнее лира и тем глубинней смысл в словах... У вас есть новизна и сила... и чувства нежные в стихах. -- -- Алексей Буряк, Днепропетровск burur@mail.ru
13.10.2010 12:24:02 - Андрей Ильич Вавилов пишет:
О стихах
Замечательные стихи!
(обратно)
Ценители сонетов
Литература Ценители сонетов ВПЕРВЫЕ В «ЛГ» Вероника ШЕЛЛЕНБЕРГПод топот каурых, гнедых, вороных
замедленным солнечным диском под дых
ударена степь, опрокинута в пыль,
и небо оранжево ржавит ковыль. И небо, и степь под присмотром орла,
тропа, что коней к водопою вела
в закатном чаду раскалённых, как медь,
солёных от пота, уставших лететь. И с ходу разбит водомерный покой…
Копыта, копыта и шеи дугой,
и мокрые гривы, дугою летя,
достанут туда, где начало дождя. Начало дождя над степным сушняком…
Тропа поперхнулась полынным дымком.
Горячие звёзды горячих коней
восходят над степью и тают над ней…
***
За окном вагонным светает
потихонечку, не всерьёз.
Встречный поезд… а в нём мелькает
двадцать пятый кадр берёз. Отпечатался на сетчатке,
потускнел, как неясный сон.
Всё в порядке, мой друг, в порядке,
просто дробно дрожит вагон. Просто клацает и грохочет
не закрытая плотно дверь.
И мерещится между прочих
двадцать пятый кадр потерь. ***
Я только подумала: «Слишком тепло…»
И тут же дождя ледяное стило
стирает границы предметов.
Теряются мокрые листья в саду,
и я, растерявшись, обратно иду,
по-летнему тонко одета. Шафраны ещё по привычке ярки,
Оранжево-крепкие, как позвонки,
сквозь тело тепла проступают. И тает тепло – ты о нём не тужи,
и дождь, на лету замерзая, кружит,
и падает он, и не тает. А разве бывает, чтоб слишком тепло?
Пригреешься только – пургой замело…
Последними – эти шафраны. И перемещается лето туда,
где южные скалы утюжит вода…
Но как же внезапно и рано! ***
Вот мы, ценители сонетов,
вершим какие-нибудь вирши,
а возле биотуалетов
угрюмо горбятся кассирши.
Вот мы таланты зарываем
и пропиваем по пивнушкам.
Потом бежим и отливаем
почти в подол почти старушкам. Их возраст неопределённый
в цветастых платьицах немодных
стоит, как запах раскалённый –
особняком, но принародно. А может, скоро ли, нескоро,
как в притче – нет пути обратно,
мы, прихлебатели мирского,
здесь в телогрейках встанем ватных. А вечером… нет, не за хлебом
пойдём, хромая некрасиво,
стараясь не смотреть на небо,
на этот синий, синий, синий… ***
Сургуч на свитке времён
прочен только на вид.
Мчится поезд, а в нём
один-то вагон стоит.
Как это может быть?
Катятся все, а он –
древний дым ворожбы,
высохший лексикон. Рядом поёт ресторан,
скрипит, гнусавит плацкарт.
Несётся зелёный ряд,
трясётся зелёный ряд,
а в нём-то один вагон,
в котором не говорят. Я через него бегом,
а медленно, как во сне…
Я только одним глазком
в сумерки за окном… Там пристальный светлуны –
обе её стороны.
Ни деревца, ни ветерка…
И слышно издалека
тающий на лету
поезда перестук…
Вот-вот он исчезнет совсем
и не исчезает никак.
Прокомментировать>>>
Лабиринты света
Литература Лабиринты света АЛЕКСЕЙ ПРАСОЛОВ – 80 Инна РОСТОВЦЕВАНапрасно!
Именно поэты дают нам точные образные формулы; среди них, думается, не затеряется и та, что мы находим у Алексея Прасолова: – Что значит – время?
Что – пространство?
Для вдохновенья и труда
Явись однажды и останься
самими собою навсегда.
Сказано в стихотворении «Пушкин» (1968), заключительные строки которого звучат по-прасоловски неожиданно и мудро:
Мне море тёплое шумит,
Но сквозь михайловские вьюги. Это значит: мир открывается поэту как дар через живое противоречие жизни, «восторг и боль обид». Через Судьбу.
Не так много найдётся русских поэтов, у которых трудность судьбы вошла бы в само «вещество существования» человека, как это было у Алексея Прасолова, оставив неповторимый отпечаток на словесной походке стиха: «шершавый шорох слов моих». Он шёл, оступаясь и падая, тёмными, запутанными дорогами жизни, прежде чем душа вышла к «лабиринтам света» – и поэзия явилась как «сны очищенной земли».
А в нём видели изгоя, отверженного, «проклятого» поэта – пил по горестной российской привычке, дважды сидел в тюрьме в 1961–1964 годы (как говорил мне А. Твардовский, который помог ему досрочно выйти на волю, напечататься в «Новом мире» (1964, № 9) и издать книгу «Лирика» в «Молодой гвардии» (1966), по этой причине должно сидеть пол-России), но откуда же бралось это гордое, свободолюбивое ощущение своего высокого предназначения в мире:
И ударило ветром, тяжёлою массой,
И меня обернуло упрямо за плечи,
Словно хаос небес из земли подымался,
Лишь затем,
чтоб увидеть лицо человечье. Его причисляли к «тихим лирикам» (Рубцову, Жигулину, Передрееву, Казанцеву и др.), но он вряд ли им был, так явно выламываясь из «обоймы», «поколения», «ряда»: уступая «тихим», быть может, в музыке стиха, он превосходил их мощью, глубиной, силой мысли, той по-тютчевски трагической мысли,
чья смертельная сила
уже не владеет собой,
И всё, что она осветила,
Дано ей на выбор слепой. Если к кому-то или чему-то принадлежал Прасолов, то к сообществу стихий; он был из породы сокровенных людей его земляка Андрея Платонова – именно в тех же самых местах Воронежской области – Анна, Хохол, Репьёвка, река Потудань, где неприкаянно бродили герои писателя, пролегали маршруты и районного газетчика Алексеева (псевдоним Прасолова); только в отличие от платоновских героев, безъязыко страдающих от немоты, человек, сидевший в Прасолове, уже обрёл невероятной ценой слово, речь:
Но вот он медленно встаёт –
И тот как будто и не тот:
Во взгляде – чувство дали,
Когда сегодня одного,
Как обречённого, его
На исповедь позвали. Чувство обречённости вошло с рождения:
мир в ощущении расколот:
От тела матери – тепло,
От рук отца – бездомный холод. Будущий поэт родился 13 октября 1930 года в селе Ивановка под Россошью, в крестьянской семье. Мать неграмотна. Когда он был ещё ребёнком, отец оставил семью и вскоре погиб на фронте. Жил с матерью и отчимом, нянчил младшего брата.
Он рано научился спрягать жестокие глаголы войны. Он видел над головой крылья с чёрно-белыми крестами, слышал звук чужих моторов, запомнил навсегда взрыв первой бомбы, испытал торжествующее чувство мести, когда с другими мальчишками подбил немецкий танк.
Впоследствии он признается: многое, что ему было нужно для поэзии, он взял из того опыта жизненных впечатлений – и суровый реализм картин и сюжетов, и точность образов и деталей, и графику строгих чёрно-белых тонов. Но этого было мало. Всего того, что поэту иного склада хватило бы не на одну поэму или повесть, для построения его личного, прасоловского художественного пространства было недостаточно.
Так, в письме к автору этих строк от 27 ноября 1963 года он сообщает: «Вчера слышал Робертино. Пел о маме. Я многое видел из того, что мне нужно: в его голосе звучала неведомая и дорогая страна. До сих пор ощущаю её. А в моём минувшем – 12-летний мальчик (поэт говорит о самом себе. – И.Р.) среди страшно обмороженных итальянцев 1942 года, мальчик, дышащий в хате смрадным запахом обмороженного южного тела, мальчик, стоящий у дороги, по которой трое русских сопровождают полуторатысячную колонну измождённых, падающих на снег когда-то великих римлян». А через десять дней, получив ответное письмо с благословлением замысла нового стихотворения, он неожиданно скажет как отрежет: «О Робертино и 1942 годе стиха не будет. Когда сводишь яркие и жестокие явления, возникает некое поэтическое, магнитное поле, появляется зуд – ах, написать бы! И будут правильные, умные стихи. Мне этого не нужно. Мне нужно не сравнение двух жизней, а – третье».
Это высказывание Прасолова как важнейшее для понимания художественного метода, резко отделявшего его от конъюнктурщиков советского времени, с восхищением приводит Кожинов в предисловии к сборнику «Стихотворения» (М., 1978) и даёт ему пространное объяснение: «Хочу прежде сказать о том, что не созданное Прасоловым стихотворение, по всей вероятности, имело бы успех. Но он настойчиво искал своё и стал писать другие стихи, которые не привлекали сколько-нибудь широкого внимания». Что это за стихи, в которых выразилось иное – третье измерение, – в случаях сведения поэтом ярких и жестоких явлений, Кожинов недоговаривает.
Сегодня мы можем досказать недосказанное.
Эпос Прасолова тосковал по лирике. Душа поэта хотела выразить своё глубокое и чистое отношение к человеку, которого «опрокинуло наземь», «корявому дереву», «перееханной скатом собаке», «погорбившемуся мосту», «огромной, чужой, спёртой реке» – ко всему страдающему миру, ждущему от нас просветлённого мыслью и чувством сострадания. Не слезливого – ведь нежность, по его словам, живёт в твёрдой оболочке, а мы не мягкотелые моллюски.
Он искал и находил эту «твёрдую оболочку» гуманизма, уходя от наслоений провинциального мышления, безжалостно ломая перегородки как фактографичности и описательности, так и искусственно выдрессированного интеллекта, освобождаясь от спрямлённых концовок и парящей на крылышках морали. И когда оживали вновь картины виденного в детстве, они получали это третье измерение – высоту духа:
Ещё метёт во мне метель,
Взбивает смертную постель
И причисляет к трупу труп, –
То воем обгорелых труб,
То шорохом бескровных губ –
Та, давняя метель. Свозили немцев поутру.
Лежачий строй – как на смотру,
И чтобы каждый видеть мог,
Как много пройдено земель.
Сверкают гвозди их сапог,
Упёртых в белую метель. А ты, враждебный им, глядел
На руки талые вдоль тел.
И в тот уже беззлобный миг
Не в покаянии притих,
Но мёртвой переклички их
Нарушить не хотел. Какую боль, какую месть
Ты нёс в себе в те дни! Но здесь
Задумался о чём-то ты
В суровой гордости своей,
Как будто мало было ей
Одной победной правоты. Это уже не чувства мальчика, обожжённого войной, это – мысль его повзрослевшей души. Она знает не только праведную правоту победителя, но и ту притихшую минуту памяти, когда приоткрывшаяся страшная цена жертв войны – с той и другой стороны – заставляет задуматься о чём-то большем и важном. Проходит высшую точку гуманистического сознания, уходя куда-то вглубь. Слово уступает место молчанию.
Можно понять, за что так любили лирику Прасолова писатели-фронтовики А. Твардовский и В. Астафьев, так уважительно писали о ней воронежский критик Анатолий Абрамов и австрийский славист Алоиз Волдан. Почему так высоко оценил «подвиг поэта» в одноимённой статье Юрий Кузнецов, сказав, что «Ещё метёт во мне метель» – вообще одно из лучших стихотворений о прошлой войне. В нём он выразил такую силу русского человеколюбия, которая и не снилась нашим «гуманным» врагам».
В лирике Алексея Прасолова немало таких откровений, где философская мысль проявляет себя не прямо, афористичной концовкой, которой он владел, как блестящий мастер, а иносказательно, символично, приглушённо. Говорит молчанием.
Такие стихи, как «Лес расступится – и дрогнет…», «И когда опрокинуло наземь…», «Мать наклонилась, но век не коснулась…», «В ковше неотгруженный щебень…», «В эту ночь с холмов…», «И вдруг за дождевым завесом…», «На рассвете», «Листа несорванного дрожь…», подчас остаются при оценке – в тени, но это подлинные шедевры русской лирики XX века.
…И тут мы вступаем в область литературных мечтаний. Почему бы не издать сегодня небольшой томик избранных стихотворений Прасолова? Поэт успел (в возрасте 42 лет он покончил жизнь самоубийством) выпустить всего лишь четыре книги: «День и ночь» (Воронеж, 1968), «Лирика» (М., 1966), «Земля и зенит» (Воронеж, 1968), «Во имя твоё» (Воронеж, 1971). В посмертной жизни его издавали мало, без должного отбора, слабые ранние опыты вперемешку со зрелыми стихами (сам он считал, что как поэт начался с 1963 года, когда «стал писать по-новому, то есть по-старому, как писали до меня»), с текстологическими погрешностями и разночтениями.
А так хочется новой книги Прасолова, равноценной художественной величине таланта! Её давно заждался читатель. Ведь последний сборник поэта – подарочное издание с послесловием Юрия Кузнецова и гравюрами С. Косенкова – выходил в Москве (в издательстве «Современник») аж в 1988 году, то есть в прошлом веке. Хотя в Воронеже его книги выходили. А вряд ли есть надежда, что «явление Прасолова» повторится в XXI.
...И ещё из области литературных мечтаний.
Пора сложить и собрать целого и цельного Прасолова в двух томах, куда вошли бы лирика, поэмы «Безымянные» и «Владыка», повесть «Жестокие глаголы», статьи и заметки о Радищеве, Лермонтове, Пушкине, Блоке, Есенине, Твардовском и, конечно же, богатейшее эпистолярное наследие.
Письма – это, по словам самого поэта, не мёртвый архив, а часть его жизни. Находясь в заключении, он писал на волю разным официальным лицам – среди них были Б. Стукалин, В. Песков, К. Локотков и др.
В числе же его самых близких респондентов была моя мать Г. Лобацевич (1913–1980), которая приняла горячее участие в его судьбе: он говорил с ней «во всех мелочах откровенно, искренне» – «матери так никогда не писал, не потому, что она плохой человек, а просто – с ней такой разговор никогда не выходил и в письмах, и без писем».
Поэт писал моей матери регулярно – первое письмо помечено 1962 годом, последнее 1970-м, за год с небольшим до смерти.
Я долго не притрагивалась к этим письмам, считая, что они заполнены исключительно житейскими, бытовыми подробностями и деталями, связанными с трудностями существования (в особенности это относится к тюремному периоду биографии поэта 1962–1964 годов), не представляющими особой литературной ценности.
Как же я ошибалась! В письмах оказались, помимо всего прочего, драгоценные россыпи прасоловского ума, так свойственного ему редкостного живого напряжения мысли. Выраженного в форме афоризма или ненавязчивого суждения обо всём на свете. Они легко изымались из текста, не нарушая целостности высказывания.
Готовя эту публикацию, я сделала выписки, выбрав те мысли поэта, которые показались мне наиболее глубокими, выстраданными и значительными, дополнительными штрихами к портрету и биографии Алексея Прасолова – человека и философа. Позволила себе дать лишь краткие заголовки тех Истин, которыми мимоходом так щедро одарил автор писем своего адресата.
Из писем А.Т. Прасолова Г.В. Лобацевич «Живое напряжение»
«Как ни скупа жизнь на внешние впечатления, внутри у меня всё время какое-то живое напряжение. А это хорошо для дела. У меня так обычно: какое-то беспокойное, глубинное брожение, раздумье, мелькание лиц, деталей, моментов, среди этого – чтение, копание и т.д. А потом – всё к дьяволу – книги, размышления, захватит, и тогда дело идёт. Самая лучшая дорогая пора».
(23.01.1963)
О грамоте
«Я с пяти лет научился грамоте, а матери не пришлось, хоть и я после пробовал научить».
(28.02.1963)
«С чего началась родина»
«Пишу Вам сразу после получения. Сейчас отбой и, слава богу, спокойно.
Только что вернулся с радио. Читаю для всех роман «Сильные духом» – о партизанах. Шлифую дикцию – пригодится. Между делом возобновляю своё старинное, с детства тянувшее, ещё до стихов, рисование. Представьте, дома у матери, на потемневшей фанере сохранилась моя небольшая, сделанная акварелью картина «Битва на поле Куликовом», – нарисовал её, как сейчас помню, в июле 1942 года, в сарае, куда нас с мамой выгнали немцы. Помню, ночевал у нас тогда учитель – беженец из Москвы, посмотрел на моих татар, лошадей и говорит: «В моём классе ни один ученик так не нарисует». Это, конечно, было радостно и грустно: не было ни красок, ни людей, которые помогли бы овладеть техникой. И тогда меня стало манить слово. И чем дальше – больше. Так и осталось.
При немцах нельзя было рисовать с натуры самолёты, танки, солдат. Для этого нужно было рисовать против души: немецкие бомбят, наши горят.
Приходилось выдумывать. К богатырям, к витязям и татарам не придирались – для них это тёмная история, чужая и непонятная им. А для меня с этого и началась, наверное, родина…»
(06.02.1963)
О совести
«Совесть-то у меня живая, куда от неё денешься. Она суровей всех прокуроров, и перед ней ни одного защитника. Конец неволи положит, видно, само время, и я так настроен с самого начала».
(15.06.1963)
«Иду спать с Достоевским»
«Письмо отправить смогу лишь послезавтра. Завтра же самый длинный день, воскресенье. Обещают кино, в 11 часов. Отбой. Иду спать с Достоевским. Он тяжёлый, порою страшно, но я его не боюсь. Душа как-то выше этих человеческих ужасов жизни.
А раньше я легко поддавался силе жестоко-правдивых книг. Мужаем, наверное».
(15.06.1963)
«Моя литературная копилка и судилище»
«Выполняю свой литературный план. Завёл новую общую тетрадь – 1963 год. Уже одним стихом открыл её, два очередные в работе. Делаю часа два-три утром и – ночью после того, как пробьют отбой. Буду периодически отсылать Инне всё, что выйдет серьёзным.
У неё – моя литературная копилка и судилище».
(10.01.1963)
«Выйти не с пустыми руками»
...Начальник за нашу работу в Управлении получил благодарность. Колония молодая, а идеологическая работа – на высоте. Только радости от этого нет. Даже благодарность – ни к чему. Ладно. Если бы произошло какое-либо всеобщее изменение, тогда только можно рассчитывать на что-либо.
Главное для меня выйти отсюда не с пустыми руками, а выросшим. А там своё возьму».
(15.06.1963)
«Увидеть своё»
«Я в своих писаниях не гонюсь, как и прежде, за яркой модой, бьюсь над тем, чтобы очистить всё от налётного и увидеть своё».
(20.03.1963)
Прокомментировать>>>
ПАМЯТИ А. ПРАСОЛОВА
Захлебнулся нутряною болью, В сердце шип отчаянья вошёл. Каждый, мол, своею должен ролью Вечности озвучивать глагол. Коли тяжела роль – так серьёзно И умно звучат твои стихи. В них не будет грана чепухи. Свет в стихах – над областью тоски. А поэту не поможешь…поздно…
(обратно)
Философский поиск
Библиоман. Книжная дюжина Философский поиск ШЕСТЬ ВОПРОСОВ ИЗДАТЕЛЮ– Издательство «Сфера» появилось в 1992 году и ставило перед собой вполне определённые цели: издавать ранее недоступные читателям первоисточники, а также литературу по эзотерической философии различных течений и школ, религиоведению, художественную литературу и поэзию мистического направления. Наши темы – эзотерические течения и мистическое богословие в русле мировых религий, доктрины эзотерических братств и орденов, мистериальные традиции, исследования в естествознании и психологии.
В то время, когда появилось наше издательство, интерес к этим темам был велик, и на книжный рынок хлынул поток литературы сомнительного содержания, но наше издательство с самого начала выбрало научное и просветительское направление и издавало книги известных авторов, таких как Е.П. Блаватская, Н.К. Рерих, Мэнли П. Холл, К.Э. Циолковский, Инайат Хан, А. Безант, и многих других. В последние пять лет одним из основных изданий была серия «Елена Блаватская – потомкам», посвящённая памяти нашей выдающейся соотечественницы. Материалом этой серии являются статьи, переведённые из 15-томного издания трудов Е.П. Блаватской на английском языке. Кроме внимательно отредактированного перевода книги интересны ещё и тем, что статьи подобраны по темам (всего их более 40) и можно купить книгу именно по теме, которая интересует. Сейчас выпущено уже 9 книг этой серии, дополнены они переизданием «Теософского словаря», работа над серией продолжается.
– Есть ли ещё темы и издания, которые можно особо отметить?
– Мы выпускаем первоисточники в переводе известных исследователей, например, «Апокрифы древних христиан» (перевод и исследование И.С. Свенцицкой и М.К. Трофимовой). Священные писания первых христиан не были признаны в качестве канонических книг, а потому получили название апокрифических, что в переводе с греческого означает «тайные». Эти книги отражают всё разнообразие религиозно-философских воззрений, существовавших в раннехристианских общинах. Особое место в ряду этих текстов занимают гностические писания как памятники глубоко мистического течения в раннехристианском подвижничестве. Именно в них сам образ Иисуса и его учение предстают перед нами в удивительной глубине и величии.
«Логии Христа» – свод собственных высказываний Иисуса Христа в том виде, как они изложены в канонических евангелиях Нового Завета. Это, несомненно, самая ценная часть Провозвестия, имеющая выдающееся и совершенно самостоятельное значение. Недаром в первые века христианства именно сборники Логий Христа были наиболее популярны и распространены. Основой выпущенного нами сборника является так называемое «Потерянное Евангелие». Это реконструкция гипотетического изначального свода речений Иисуса, из которого, судя по всему, черпали материал евангелисты Матфей и Лука. Его дополняют прочие изречения, содержащиеся во всех четырёх канонических Евангелиях.
У нас в своё время вышло и первое фундаментальное издание на русском языке основных трудов философа, естествоиспытателя и медика Филиппа фон Гогенгейма, известного всей Европе под именем Парацельса. Его произведения оказали глубочайшее воздействие на развитие науки и философии как современной ему эпохи Возрождения, так и нашего времени.
– Вы предпочитаете серийные или отдельные издания?
– Меня больше всего привлекает работа по составлению сборников и серий. Мне кажется, что эта работа помогает читателю скорее сориентироваться в потоке информации и найти нужные книги, ведь когда в описании указана серия, уже проще понять, насколько она может быть интересна именно тебе. Одним из интересных направлений работы издательства является составление сборников, редкая сейчас работа, требующая особого умения и дополнительных знаний. При издании сборников русских авторов мы тщательно сверяем текст с прижизненным изданием, если это возможно; отдельным приложением добавляем статьи, написанные в этот период, но ранее не издававшиеся, если это необходимо; и стараемся максимально раскрыть тему сборника, даже если она звучит как «Махатмы: легенда и реальность». Издательство предпочитает выпускать серии, посвящённые одному автору или направлению.
– Легко ли вам удаётся находить новых авторов и каковы особенности работы над книгами такой тематики?
– Очень сложно работать с переводами, но в нашем издательстве это необходимость, и мы всегда в поиске переводчиков, знакомых с темой. А вот что касается авторов… Одно могу сказать – они есть. Я надеюсь, что интересные авторы подрастают, и впереди нас ждёт новая интересная работа, связанная уже не только с изданием известных авторов и переводом иностранных текстов.
– Кто ваши читатели?
– Преимущественно – интеллигентные люди, которых интересует история философии, религии, духовных поисков человечества. Многие из нас получали образование ещё во времена атеизма, и сейчас, для того чтобы разобраться в сложных вопросах без предубеждения и не подпасть под влияние сект, псевдонаучных философских направлений, необходима достоверная информация, взвешенный научный подход, поэтому мы выбираем авторов, которые пользуются заслуженным авторитетом, их работы проверены временем, иногда выдержали не одно издание на языке оригинала, хотя некоторые из них на русском языке опубликованы впервые.
За 18 лет работы у издательства сложилась вполне определённая репутация, наши читатели доверяют нашему выбору, и мы стараемся их не разочаровывать. Кроме того, все книги мы сопровождаем необходимым справочным аппаратом, поэтому к ним проявляют неизменный интерес студенты, историки, философы, политики. Мы стараемся быть интересны широкому кругу читателей и получаем отзывы от людей разных профессий, разного образования, но, как раньше говорили, «пытливого ума». Подрастают новые читатели, меняются реалии жизни, однако интерес к духовным и философским вопросам, к нашей истории сохраняется и даже увеличивается.
– Экономический кризис, а также появление аудио- и электронных книг отразились на вашей деятельности?
– Сейчас спрос на книги несколько упал, казалось бы, стоит сделать ставку на аудиоиздания или электронные версии, но мне сложно представить, как будут восприниматься на слух, например, алхимические тексты Парацельса. Думаю, что бумажная книга в нашем направлении не исчезнет ещё долго. Конечно, тиражи наших изданий невелики, но это нас не беспокоит, хотелось бы только сохранить и улучшить качество изданий, по возможности, не повышая цены на книги. Мы и впредь надеемся выпускать широкий спектр литературы по актуальным вопросам науки, религии, философии и образования, не только тщательно подбирая сами тексты, но и добиваясь высокого качества издания.
Прокомментировать>>>
Поэт. Время. Люди
Библиоман. Книжная дюжина Поэт. Время. ЛюдиПрокомментировать>>>
Летопись владыки
Библиоман. Книжная дюжина Летопись владыкиПрокомментировать>>>
На пути в небо
Библиоман. Книжная дюжина На пути в небоПрокомментировать>>>
Искусство мыслить
Библиоман. Книжная дюжина Искусство мыслитьПрокомментировать>>>
Проверка на чувства
Библиоман. Книжная дюжина Проверка на чувстваПрокомментировать>>>
Начни сначала
Библиоман. Книжная дюжина Начни сначалаПрокомментировать>>>
Против бездны
Библиоман. Книжная дюжина Против бездныПрокомментировать>>>
Кавалерственная дама
Библиоман. Книжная дюжина Кавалерственная дамаПрокомментировать>>>
«О нашем времени так грустно, так умно…»
Библиоман. Книжная дюжина «О нашем времени так грустно, так умно…»Прокомментировать>>>
Вспоминая Транссиб
Библиоман. Книжная дюжина Вспоминая ТранссибПрокомментировать>>>
Коллекция смыслов
Библиоман. Книжная дюжина Коллекция смысловне фразы,
а жизнь
вопреки всему…
В них – к сердцу
спускается разум,
сердце восходит
к уму. Тот же цвет «ализариновых чернил» в истории о том, как Арсений Александрович переводил так и не ставшие публикацией стихи семинариста Джугашвили, – сколько ассоциаций тянет он за собой, сколько новых слов и их значений. По-хорошему, этот эпизод – пособие на тему, как надо читать книги. «Прилагательное, столь знакомое елизаветградинскому гимназисту, ставшему неоспоримым наследником Серебряного века, стало понятным и вильнюсскому литератору, не задумывающемуся о написании мемуаров не то что ализариновыми чернилами, но и шариковой ручкой…»
Прокомментировать>>>
Молоко для ёжика
Библиоман. Книжная дюжина Молоко для ёжикаПрокомментировать>>>
Карло Михайлович Фрейд
Искусство Карло Михайлович Фрейд КОНТРСВЕТ Карло Михайлович Фрейд, или С приветом от МичуринаДаже при том, что МОСТ – театр не совсем профессиональный, хоть и государственный (он вышел из студенческого театра МГУ, и до сих пор большая часть артистов, имевших в миру иные профессии, проходит в стенах театра ускоренный «курс молодого бойца»), понять желание режиссёра Георгия Долмазяна поставить букероносный роман Михаила Шишкина можно. «Взятие Измаила» многие называют романом-мистерией (а что делать, если на настоящий роман – с внятным сюжетом, завязкой, развитием, кульминацией и логичным финалом – он ну никак не тянет?). Что ж, и театр некогда начинался с мистерий. Чуть ли не главным его достоинством считают пленительную (думается, от слова «плен»: попал, не вырвешься) словесную вязь, именуемую стилем. Так ведь и театр – это во многом искусство слова. А уж для игры со стилями и пересечениями временных континуумов лучшего места, чем сцена, и не придумаешь.
Однако слово написанное и слово произнесённое имеют разную природу. Воображение читателя обладает гораздо бóльшим числом степеней свободы, чем площадка пять на пять метров без кулис, занавеса и какого бы то ни было технического оборудования, за исключением довольно скромной световой аппаратуры. Читатель может двигаться по лабиринту слов, перепрыгивая из сталинских времён в брежневские, а оттуда на рубеж прошлого и позапрошлого столетий, выстраивая по указке автора соответствующую виртуальную реальность. Процесс конструирования сей реальности в значительной степени заменяет ему отсутствие действия и логических связей (роман-то являет собой набор обрывочных текстов, весьма схожих со стенограммами горячечного или иного какого бреда). А вот зрителю необходимо сценическое действие, развитие сюжета, да ещё и желательно подчинённое хоть какой-нибудь логике. Неудивительно, что режиссёр победил в Долмазяне читателя.
Тщательно возведённые Шишкиным словесные бастионы были срыты. Переплетающиеся пространства расплетены, выпрямлены в линейную последовательность событий, а те, что расплетению не поддавались (каковых, разумеется, оказалось подавляющее большинство), были отринуты. Получился очень домашний и немного наивный спектакль о человеке (органичнейший Илья Королёв), у которого сначала умирает возлюбленная, затем мать, а вскорости и отец (сумевший взять возрастной барьер Павел Золотарёв), женившийся во второй раз и оставивший сыну на попечение молодую жену с ещё не родившимся ребёнком. Потом человек этот решает и сам жениться, но на мальчишнике по случаю свадьбы подхватывает от шлюхи гонорею и в первую брачную ночь вместо супружеской спальни отправляется в длительную командировку. Правда выплывает наружу, жена начинает ненавидеть его, он – жену, а потом у них рождается неполноценный ребёнок. То ли даун, то ли имбецил (по первоисточнику установить не удалось). Жена, не вынеся такого горя, оказывается в сумасшедшем доме и тоже вроде бы умирает, а человек находит скромное счастье с другой женщиной (очаровательная в своей бесхитростности Елизавета Морковина), которая прекрасно печатает на машинке, одна воспитывает сына и замечательно ладит с больной дочерью героя.
Для пущей инфернальности были привлечены Пушкин, Чехов и Толстой в качестве эпизодических персонажей и несколько укороченных монологов из «Чайки» для пояснения душевных метаний персонажей главных. Гибрида прозы с пьесой, строго говоря, не получилось. Просто к стволу груши привили ветку яблони. Дерево – одно, плоды – разные. И зреют они каждый сам по себе.
Автор романа, видевший спектакль, провозгласил, что режиссёру и актёрам удалось привести зрителя к тому, к чему он сам хотел бы привести своего читателя. Цитирую: «к пронзительной радости бытия». Похоже, что г-н Шишкин слукавил. Если бы хотел – привёл бы. Но радости бытия в его романе днём с фонарём не отыщешь. А режиссёр просто оборвал повествование в самом мажорном месте. Иначе и у него радость оказалась бы в дефиците.
Крепость он, конечно, взял. Только была ли она Измаилом, который построил Шишкин? Генная инженерия как она есть
Спасибо Константину Богомолову – он честен со зрителем с самого начала: на афише в качестве «автора» поставленного им действа значится Фёдор Михайлович Гоцци. Этому режиссёру, не так давно активно «вкраплявшему» цитаты из Л.Кэрролла в довлатовский «Заповедник», безобидные привои-подвои неинтересны. То ли дело лазерный скальпель, внедряющийся в структуру ДНК избранной жертвы. Дедушке Мичурину такое и не снилось!
Если «Турандот» для Богомолова и карнавал, то карнавал чёрный. Как утроба «печи крематория», куда Калаф с Барахом отправляют элегантный лаковый гробик с непременными алыми гвоздичками на крышке. Как куплетцы о хлор-циане, забивающемся под противогаз, и ядерном фугасе (что с того, что фугас по определению не может быть ядерным!), летящем в направлении Америки, в исполнении трёх «масок»-барышень: чёрные парики, жилетки и галстучки, клетчатые чёрно-белые юбочки и белые блузки – вполне подходящая масочка для новоявленных лолит.
Можно понять, что Богомолова не трогает история умницы-принцессы, восставшей против необходимости выйти замуж за первого встречного болвана благородного происхождения только потому, что старику-отцу надо передать трон непременно мужчине, а не родной дочери (от такого оскорбления и фурией стать немудрено). Можно принять параллель, проведённую между Калафом и князем Мышкиным: оба наивны до глупости и искренни до неприличия, оба ищут родственную душу, в которой могли бы раствориться без остатка. Тем более что в ипостаси князя Андрей Сиротин гораздо раскованнее и убедительнее, чем в личине принца. Можно согласиться и с тем, что сердобольный Барах (Андрей Заводюк сумел избавить текст Достоевского от излишнего пафоса) будет отговаривать Калафа мышкинскими же монологами о том, что чувствует человек, приговорённый к смерти. Правда, непонятно, каким именно образом усиливает проникновенность сих речей сопровождающее их переодевание Бараха из мужского костюма в спецодежду горничной (!) прямо на глазах у публики?
Однако, как выяснилось, это была самая безобидная из режиссёрских радикальностей. Думаете, Турандот рубит головы направо и налево потому, что у соискателей IQ слишком низкий? Как бы не так. Она любит своего папу! А папа любит её. Да как любит! Можно только снять шляпу перед Виктором Вержбицким, которому удалось провести эту весьма скабрёзную сцену буквально по краю бездны, представив Альтоума более страдающим человеком, нежели вожделеющим самцом. Но и это ещё не всё. Отгадавший загадки Калаф не стал мужем Турандот. Потому как оказался её сыном. От Бараха. Мать, знающая, кто перед нею, продолжает пудрить мозги ничего не подозревающему сыночку – это уже даже не Достоевский, а дедушка Фрейд. Получается, сыночек ведь настолько заэдиплен, что в упор не замечает возраста предмета своей страсти? Не исключено, если учесть, что Александра Урсуляк явно не стремится с головой погрузиться в недра страстей, терзающих её Турандот.
У Константина Богомолова эксперимент по гибридизации Гоцци и Достоевского не мог не закончиться смертью. Турандот уготовили участь Настасьи Филипповны. И если Калаф – это князь Мышкин, то Альтоуму ничего не оставалось, как влезть в шкуру Рогожина. И снова хочется восхититься Вержбицким, который не просто поддержал своего молодого партнёра в этой труднейшей сцене, но сумел сохранить энергетику непридуманной, несконструированной трагедии первоисточника. Именно поэтому самая проникновенная сцена в спектакле воспринимается как нечто от него совершенно отдельное, не имеющее ко всей этой синтезированной монструозности никакого отношения. Словно актёры «забылись» и сыграли отрывок из совсем другого спектакля. Однако если г-н режиссёр намерен и впредь быть честным со своими зрителями, имя автора на афише придётся исправить… Глядишь, и публика живее в театр потянется.
Спор о необходимости новых форм, по всей видимости, не закончится никогда. И никогда в нём не будет ни победителей, ни побеждённых. Хотя бы по той простой причине, что ни одна из сторон побеждённой себя никогда не признает, ибо свято верует в собственную правоту, невзирая на результаты независимого зрительского голосования. И дело вовсе не в том, что признавать ошибочность собственных убеждений вообще не в природе человека: эдак ведь можно ненароком всю свою жизнь – все мечты, чаяния и достижения – одним махом перечеркнуть. Всё проще и одновременно сложнее.
Одних ни за какие коврижки не сподвигнешь покинуть уютное, обжитое, известное как свои пять пальцев пространство, в котором для них сконцентрирована вся мудрость мира (дай бог успеть хоть часть её постичь!). Потому что они абсолютно убеждены в том, что, как бы ни менялся он внешне, внутренние его законы остаются незыблемы, поскольку их содержание формой не определяется. Другим новизна, пусть абсурдная, мрачная, лишённая гармонии, света и жизни, необходима как воздух. Они уверены, что вот ещё один рывок, ещё один поворот – и там, в начинающемся за поворотом безвоздушном пространстве, им откроется нечто такое, чего наш дряхлый мир ещё не знал. А вот узнает – и содрогнётся. Не найдя этого загадочного нечто, они снова пускаются в путь, томимые всё тою же жаждой сотрясания устоев. Ну, предположим, сотрясут они их. А для чего? Если бы знать. Если бы знать…
Виктория ПЕШКОВА
Прокомментировать>>>
Нос к носу – нос не увидать
Искусство Нос к носу – нос не увидать ИЗОЛЕНТА Особенности национального акционизма ВНУТРЕННИЙ КАРФАГЕНКак долог путь от христианства к демонослужению? Это, конечно, индивидуальный процесс, но думается, что занимает он обычно ровно один миг. Был христианин, стал изувер. И всё. Превратился визионер в мистика, изуверившегося в Христе. Впрочем, причины заигрывания с бесами – не тема наших заметок о Германе Нитче, чьи акции, снятые на видео, можно посмотреть в Stella Art Foundation. Нам интересно, как вплелись эти мотивы в искусство самого знаменитого акциониста современности. А его биография – только сноска на полях текста о «Театре оргий и мистерий», Европа, Австрия.
Нитч хотел стать религиозным художником. Он своего добился. Мистерии, разыгрываемые им, религиозны. Ибо связывают миста с иным, приносят конкретную пользу тому, кто заказывает службу. И над всеми и всем в этом театре простирается тяжкая длань мистагога – первосвященника собственной церкви, украшенного ветхозаветной бородой левита Германа Нитча.
Нитч не имеет аналога как испытатель потустороннего в современном искусстве. Да, есть художники, которые чувствуют ужас бытия. Таков, например, Мэтью Барни. Его подчёркнуто эстетские фильмы, кажется, далеки от поиска «по ту сторону». Если, конечно, не почувствовать затаившийся страх, присутствующий в его парарелигиозных работах. Паника гламура, заглянувшего в бездну, – вот что такое Барни в дистилляте. Смутное величие неведомого растягивает плёнку целлулоидного глянца – холодные «видеоарты» американца напряжены, на губах художника застыла сукровица.
Не то у Нитча! Тёплая кровь, реальная, ярко-красная, льётся вином. В его представлениях нет надрыва – есть требовательный крик всеядности. Чей дух не ставит во главе ничего, кроме приносящего выгоду. Это дух оперативной магии, установившей товарно-денежные отношения со своими богами. Нет, «Театр оргий и мистерий» ни капли не готов к отказу от земного ради помощи потустороннего. Эта примитивность остаётся уделом маргиналов типа Факира Музафара, адепта прокалывания, подвешивания и прочего членовредительства. Музафар истязает и приносит в жертву своё тело, попутно делая это актом искусства (куда же ныне без коммерции?), тогда как Нитч использует заместительную жертву.
Маг может достичь цели, лишь следуя путём отказа или преступления. Насилуя естественное, получаешь прибыль в сверхъестественном. И этими силами трансформируешь естественное в противоестественное. Всё просто – и Нитч идёт путём преступления!
Он работает с Христом и Дионисом. Он догадывается, что, оскорбляя Сына Божия, можно лишиться разума, и ублажает бога безумия одновременно с кощунствами в адрес Христа. Поэтому соседствуют в его акциях бык и Распятие. Поэтому к мисту подносят пять копий, нанося символически пять ран Христовых, когда крест распластан на освежёванной туше. Поэтому действие начинается и завершается в оперном театре – единственном после банка храме европейца, к которому тот относится всерьёз.
Радения Нитча – картинка того, что было бы, адаптируй Карфаген христианство под свои нужды. В этой религии не было бы Христа, а рядом со жрецами деловито толпились бы люди в строгих костюмах банкиров, баеров, девелоперов. Что мы и видим у Германа Нитча. Ведь только Молох приносит конкретную пользу «здесь и сейчас». Внешняя Московия
Как труден путь из Сибири в Москву? Никак и ничуть, если идёшь в столицу с носом. То есть несёшь идею. И несёшь при этом о ней чёрт-те что.
«Синие носы», чья ретроспектива «Видео на коленке 1999–2010» открылась на днях в ЦСИ ВИНЗАВОД, не любят, когда их относят к акционизму. Они снимают кино!
Их видеоработы, наверное, оказались бы похожи на тот фильм, который снимал Безумный Сесил Б. в одноимённой картине Джона Уотерса, если бы герою последнего удалось закончить производство. Такие же сумасшедшие, толчком к которым служила бы фраза «Почувствуйте боль андеграунда!».
В ранней акции Славы Мизина «Автопортрет» присутствует настоящая боль – он рисует свой портрет, качая кровь из вены в реальном времени. Эта жертва не стала напрасной – Москва покорилась художникам очень скоро.
Позже стало безоблачнее и смешнее. Новые работы эксплуатируют шарлатанство современного искусства, помноженное на народное похабство. Не только образованным, но и просто умным парням – Александру Шабурову и Вячеславу Мизину – не понадобилось изобретать своё для захвата столицы. Порой кажется, что весь их метод основан на двух классических акциях с участием Марины Абрамович. Из первой, где сербская красавица расчёсывает волосы, приговаривая о своей привлекательности, «Носы» взяли вопиющую глупость посыла – и все их видео глупы до величия. Из другой акции, где Абрамович и её тогдашний муж Улай долго-долго ходят кругами навстречу друг другу, постепенно всё больше соударяясь, «Носы» взяли «голую бабу» – ведь единственный шик перформанса Абрамович и Улая заключался в обнажённости фигурантов.
Нынешние видео «Синих носов» суть бесконечные использования «голых баб» в разных ситуациях. Причём таких, в которых обнажённых дам менее всего следует ожидать. Неуместность и необязательность их участия – вот изюминка творческого метода «Носов»!
Правда, если послушать Шабурова, то глубине их творчества можно позавидовать. Но Шабуров обманывает. «Носы» ничуть не акторы «совриска», разрушающего традицию по факту своего существования. Они – «почва», хитрые русские крестьяне, которые сеют то, что родит земля. В них присутствует великий предпринимательский дух, заставивший их предков двинуться на Урал и в Сибирь за «землёй и волей». В них – экспансия русского первопроходца, отвоёвывающего Москву у иноземных захватчиков.
Гельману может казаться, что он приручил, обжулил практичного и энергичного «мужичка». Нет, это «мужичок» провёл галериста. «Носы» делают «на коленке» всё, о чём их ни попросят. Ведь покупают! При этом они ничуть не напрягаются и ничуть не изменяют себе – идёт ли речь о выставке, выполняется ли коммерческий заказ на рекламу шведской водки.
Важно то, что «Носы» никогда не переступают ту грань, за которой следовало бы их отлучение от народной традиции. Многим может не нравиться их эстетика, но никто, взяв труд разобраться в их творчестве отстранённо, не сможет упрекнуть арт-группу ни в кощунстве, ни в деструкции. Они умело балансируют на грани возможностей, и появись Великий Заказ, Шабуров вспомнит, что он график, а Мизин – что он архитектор.
Нива будет засеяна, если пообещает урожай. И любое произведение дуэта останется образцом национальной предприимчивости! Ведь, жертвуя кровью, невольно обретаешь почву.
Евгений МАЛИКОВ
Этими заметками мы начинаем дискуссию об акционизме – одном из направлений современного искусства, либо одним из его тупиков.
Прокомментировать>>>
Художник, высветлявший мир
Искусство Художник, высветлявший мир ВЕРНИСАЖ Москва вспомнила ЛабасаВпрочем, для себя я сделала из этих выставок довольно неожиданный вывод. Лабас, ученик «бубнововалетцев» Машкова и Кончаловского, друживший с Татлиным и восхищавшийся Малевичем, – художник вовсе не авангардный. С течением времени его акварели, живопись, рисунки словно бы обрели свойство живой классичности. Ими любуешься, они гармоничны и пронизаны эмоциями. В них нет ничего деструктивного и порвавшего с человеческим сообществом.
Каждая экспозиция, несмотря на высокий уровень представленного, если можно так выразиться, по-своему несколько ущербна. На выставку «Фантазии Лабаса», как кажется, следует приходить людям, уже знакомым с творчеством художника. Она, скорее, для знатоков и специалистов, смакующих даже нереализованные замыслы. Здесь представлена некая творческая лаборатория художника – его фантастические идеи и заготовки для будущих картин. «Остовец» Лабас был всю жизнь горячим адептом технических дерзаний своего века (которым он, кстати, очень гордился). И тут перед нами в карандашном и акварельном вариантах всплывают головокружительные предчувствия будущего: фантастические существа с других планет (серия «Жители отдалённой планеты»), какие-то рогатые морские чудовища (серия «Фантазии. Наброски»), странные человекоподобные фигуры (серия «Странные существа») и прочие видения не столько технизированного сознания, сколько сознания романтико-поэтического. Будущее прозревается сквозь призму вполне человеческих представлений о красоте и безобразии, смешном и ужасном, о порыве и движении. У Лабаса, кстати, есть и вполне законченные работы этого рода.
Столь же эскизны представленные на выставке абстрактные композиции, к которым художник обращался на протяжении всей жизни. Лабас был знатоком теории цвета, преподавал эту дисциплину студентам во Вхутемасе. Но видишь, что и тут у него нет чего-то раз и навсегда найденного. Цветовые экзерсисы легки и импровизационны. Собственно лабасовское в них, пожалуй, в отсутствии тёмных и мрачных тонов: художник всю жизнь старался уйти от необоримой жизненной тяжести в сферы лёгкого, светлого и гармоничного. Он сознательно «высветлял» свой мир, и этот «светлый» Лабас предстаёт в одном из трёх залов – более привычными, как бы бытовыми акварелями. Но житейская подоплёка тут обманчива. Даже не так. Она важна, но художник одухотворяет и «осветляет» (во всех смыслах) городские будни, представляя жизнь Москвы 60–70-х годов динамичной, воздушной, радостной…
От этого как бы бытового, а на самом деле романтически окрылённого Лабаса прямой путь к экспозиции в галерее «Проун», представляющей собой некое воспоминание о триумфально прошедшей первой персональной выставке 76-летнего художника на Кузнецком Мосту. Выставка богата экспонатами – более 60 работ – графика, живопись, фотографии, макеты…
Она-то чем «ущербна»? Перед нами то тут, то там появляются авторские макеты «стенок» с малюсенькими акварельными набросками картин и акварелей. Художник тщательно продумал, где и что должно висеть. Честно говоря, очень бы хотелось увидеть его целостный замысел, некогда воплощённый на выставке 1976 года. Но нас угощают лишь «воспоминанием» о ней, где не хватает многих замечательных работ. Однако и эта отрывочная экспозиция необыкновенно хороша, продуманна, структурирована по темам и сериям.
Жизнь художника предстаёт в единстве с жизнью страны, её кульминационных точек. «Тишайший» Лабас запечатлевает катаклизмы революции и Гражданской войны (серия «Октябрь», где у него все с ружьями и все стреляют), мирную жизнь с поездками по стране (акварели серий Крым–Одесса–Батум), начало новой войны (потрясающие своей просто феерической красотой натурные акварели Москвы 1941 года), эвакуацию в Ташкент, где он снова и снова рисует сценки быта, узбеков, узкие улочки, а ещё есть портреты близких друзей, жены. И волевые лица капитанов, взирающих вдаль…
Понимаешь, что пережить свою жизнь художник мог только с карандашом или кистью в руке. Там, где другие замолкали (например, его современник и друг Александр Тышлер), Лабас продолжал рисовать, изображая ночные налёты на Москву или соседей по вагону, увозящему их в далёкую Среднюю Азию. И это ему помогало не только выжить, но и жить, сохраняя поэтический «отлёт». Сам он так писал про бомбардировки: «Мы, мужчины, поднимаемся на крышу. Я отвечаю за угол дома, рядом со мной Пётр Васильевич Митурич. Спицами прожекторы освещают небо, перекрещиваются – фантастическое зрелище…» Так вот откуда эта красота! Но какое самообладание и мужество! То, что во все эти небольшие акварели вложена «жизненная», душевная начинка, понимаешь, разглядывая и пленительные пейзажи, и экспрессивные и мягкие портреты жены – Леони Беновны, немецкой еврейки, спасшейся в России от Гитлера, найденной не сразу (это был третий брак художника), но уже навсегда.
В каталоге выставки приводятся воспоминания племянницы Ольги Лабас, описывающие, как оба супруга, уже пожилые, пришли на эту столь запоздавшую выставку: «В дверях они задержались. Повернулись друг к другу лицом. Взялись за руки, крепко, медленно поцеловали друг друга в губы. Это не был дежурный, традиционный или дружеский поцелуй, это был поцелуй Мужчины и Женщины…»
Лабас, встретивший свою Леони в Крыму в середине 30-х, испытал такой взрыв счастья, что отголоски этого состояния будут ощущаться во многих его последующих работах. В особенности, как мне кажется, в чудесных морских акварелях Рижского взморья, а Рига была городом его отрочества. Три из них представлены на выставке (серия «Дзинтари», 1977).
Море, песок, крошечные фигурки людей на пляже…
Не изучишь по книге и не преподашь студентам, изучающим теорию цвета, эту сияющую желтизну и прозрачность воздуха, песка, воды. Её можно уловить лишь в состоянии озарения и счастья. Бесконечно длящегося мгновения полноты бытия.
Один из критиков на открытии выставки на Петровке сказал, что самыми лучшими считает работы раннего Лабаса, где остро схвачено само движение времени. Мне же близок Лабас, в какой-то момент уловивший «остановившееся» бесконечное время человеческих эмоций, не подвластное войнам, насилию и разрушению.
Две прекрасные выставки заставили нас вспомнить о Лабасе, теперь бы нам о нём не забыть!
Вера ЧАЙКОВСКАЯ
Прокомментировать>>>
Виртуоз Найджел Кеннеди
Искусство Виртуоз Найджел Кеннеди Виртуоз Найджел Кеннеди выступит в Доме музыкиОкончив школу, юный талант перебрался в США, где продолжил обучение в Джульярдской школе музыки. Тут-то всё и случилось. Дебютная запись Скрипичного концерта Элгара в 1984 году была удачной, но ошеломляющий успех получил другой проект – диск со скандально известной версией «Времён года» Вивальди, который разошёлся тиражом более двух миллионов экземпляров и попал в Книгу рекордов Гиннесса как самая коммерчески выгодная запись классики. В 2005-м появился первый «правильный» джазовый альбом Кеннеди, который, впрочем, не покидает поле академической музыки, отдавая дань и своему увлечению хард-роком. У него множество почётных наград, в том числе за выдающийся вклад в развитие британской музыки. 23–24 октября, Светлановский зал Дома музыки
Прокомментировать>>>
Уголёк, пылающий огнём
Киномеханика Уголёк, пылающий огнём СОБЫТИЕ «Кочегар» Алексея Балабанова встал на вахту памяти по 90-м. УдарнуюТо вдруг практически все скопом берутся изобличать извечные, непреходящие свинцовые мерзости русской провинциальной жизни (и Балабанов с его непревзойдённым по степени обличительства, а также ряду других параметров «Грузом 200», фильмом великим и ужасным, здесь в авангарде, на острие удара).
То, как пару лет назад, начнут, словно бы по команде, снимать ленты про представителей самой гуманной профессии – врачей, волею судеб и сценаристов заброшенных в человеческое, то бишь бесчеловечное, «дикое поле» (и Балабанов с «Морфием», хотя бы и с классической иглы впрыскиваемым, тут как тут).
В прошлом номере мы с вами силились разобраться в чудовищных хитросплетениях картины Алексея Учителя «Край» (в доэкранном девичестве «Поезд»), сгоряча выдвинутом от России на «Оскара» кинополотне о машинисте, его тяжёлом, но таком нужном людям труде. И тут на тебе – следом выходит «Кочегар»…
Нужно сразу оговориться – 13-й по счёту фильм Алексея Балабанова РЖД бы не профинансировали, даже если б в съёмках его принял участие Константин Эрнст. Ибо не про того кочегара там речь, не про паровозного, но про труженика жилищно-коммунального хозяйства, про отнюдь не героического с виду работника котельной. Тем не менее определённые переклички между двумя погромыхивающими (правда, с диаметрально противоположным КПД) по экранам страны произведениями налицо.
И в том и в другом случае в центре – ветеран, перенёсший контузию на войне (с полувековым разлётом во времени, что, впрочем, особой роли не играет: у нас – и по Учителю, и по Балабанову – «вечный бой, покой нам только снится»). Оба героя окружены, скорее обложены, тотальной мерзостью запустения, фигуральной «выжженной землёй» (без разницы, глухая Сибирь ли перед нами 45-го или бандитский Петербург 90-х). Вокруг обоих – почти сплошь «чужие», враги, волки позорные, хотя бы и рядящиеся до поры до времени в мохнатые шкуры друзей. Далее: темпоритм в двух фильмах во многом строится на движении, его настоящем культе; и там, и там цена русской жизни – вышедшая сегодня из хождения копейка; наконец, значительное, хотя и неравноценное место и у Балабанова, и у Учителя занимает колоритный якутский обертон (или, выразимся более корректно, наличие персонажей, представляющих малые народы Севера), другое дело, что в «Кочегаре» в отличие от «Края» слово-паразит «однако» не употребляется. Всё. На этом сходство исчерпывается. Дальше начинаются расхождения, причём принципиальнейшего свойства и по многим параметрам. Начиная с «цены вопроса»: бюджет балабановского творения официально не был озвучен, но здесь и без того ясно, что сумма его в разы, а то и в десятки раз меньше, чем у саги про дикий Восток. «Кочегара» сработали вроде как всего за 18 съёмочных дней и преимущественно в «естественных декорациях» – в квартире автора фильма, в котельной кронштадтской мореходки, на стылых и печальных улицах зимнего Кронштадта…
Но главное в другом. Обе картины можно назвать яростно, тотально беспощадными по отношению к зрителю, что в данном случае является вовсе не сближающим их фактором, а ровно наоборот. Ибо «Край» (о котором довольно, больше ни слова) прямо-таки «по-пушкински» беспощадно бессмысленен, в то время как «Кочегар» беспощаден осмысленнейшим образом. Бьёт под дых, сбивает дыхание, умело воздействует на слёзные железы. Причём всё это в рамках правил, без применения запрещённых приёмов, к которым хочешь не хочешь, нужно отнести ряд элементов маккабрической эстетики пресловутого «Груза…».
А просто – рассказывая историю. Довольно простую, хотя и кровавую. Которая может быть, конечно, рассмотрена в контексте энтэвэшных историко-криминальных ужастиков, но с куда большим основанием укладывается в русло традиции городского «жестокого» романса. Живёт в городе на Неве либо в одном из его городов-спутников (что не особо важно, поскольку из всех знаковых красот Северной столицы в кадре возникает только украшающее убогие стены кочегарки фотоизображение петергофского памятника Петру) странный человек якутской национальности, тип современной проекции Башмачкина, занятый тяжёлым физическим трудом. Всё же свободное от основной работы время посвящающий выстукиванию одним пальцем на печатной машинке рассказа о тягостных и нелёгких условиях существования своих соплеменников XIX столетия, притесняемых русскими – как властями, так и ссыльными, разбойниками. Причём делает это – ни дать ни взять борхесовский Пьер Менар – «по лекалу» произведения польского революционера, а впоследствии этнографа-сибиреведа Вацлава Серошевского. Размеренное течение трудов и дней Кочегара, по другому именуемого Майор, нарушается разве что периодическими короткими визитами красавицы-дочери, ради устройства личной жизни которой герой фильма пожертвовал квартирным уютом, окончательно переселившись в свою кочегарку, где ему теперь и стол, и дом. Почти идиллическими маленькими девочками из соседнего дома, приходящими «посмотреть на огонь» да послушать про «злых людей».
И сами злые люди иной раз захаживают (впрочем, до поры до времени они проходят у Якута по разряду добрых), непременно отягощённые негабаритным грузом: упакованными в мешки трупами, тут же по-солдатски споро исчезающими в жерле печи. Это бывшие товарищи по афганской кампании, переквалифицировавшиеся понятно в кого, – свои ребята, которые и пачку писчей бумаги при случае подбросят, и даже дочери убогого сослуживца готовы денег ссудить на обзаведение скорняжным бизнесом. Но однажды Кочегар видит, как с ноги очередной, приготовленной к отправке в топку котельной «жертвы века» спадает с ноги жёлтая туфелька – ровно такая, какую подарил недавно дочке (и на её вкус – жалко, немодная). И когда все сомнения в чудовищности произошедшего исчезают, майор в отставке достаёт из гардероба свой парадный мундир со Звездой Героя Советского Союза на лацкане и отправляется вершить месть… Чистый пересказ сюжета кому-то, возможно, покажется наворотом несообразностей, кому-то – того хуже, китчем. Однако ж фабула тут далеко не основная несущая конструкция мастерски сооружённого целого. Бог – в деталях (и архаический якутский в ещё большей степени, чем умерший, ещё в финале «Груза 200» православный). Процентов 70, не меньше, от общего, совсем невеликого по нынешним временам метража фильма на экране словно бы ровным счётом «ничего не происходит». Весело потрескивает огонь – в печи котельной, в «новорусских» каминах киллеров. Ему ритмично подкидываются на съедение продукты горения, будь то лопаты угля либо человеческие останки… А ещё, кажется, все основные персонажи просто идут по улицам, совершая ритуальное перемещение из пункта А в пункт В, совершенно, кажется, не подозревая, что война ничуть не закончилась, что она лишь перешла в фазу гражданско-партизанскую, переместившись в соседний двор, притаившись за ближайшим углом, за окном напротив.
Эти бесконечно длящиеся проходы среди невских сугробов, под которые подложены ненавязчивые гитарные переборы видного белорусского виртуоза стиля фламенко, именующегося Дидюля, должны – по всем законам – чудовищно раздражать уже после второго использования. А они, напротив, завораживают. И чем дальше – тем сильнее. За счёт чего, благодаря чему – не знаю. Наверное, это и называется давно разменянным по мелочёвке термином – «магия кино».
То есть отдельные «магические» слагающие можно увидеть весьма отчётливо. Удивительный, едва ли находящий теперь себе аналоги в российском кинопроизводстве перфекционизм буквально всякого отдельно взятого кадра (возникающий благодаря коллективным усилиям сценариста и режиссёра Балабанова, оператора Александра Симонова, художника-постановщика Анастасии Каримулиной). Целая галерея всем прочим на зависть точных и тонких актёрских работ – абсолютная естественность даже в нарочито неестественных предлагаемых обстоятельствах, ни грана милого сердцу нажима или наигрыша. Исполнение заглавной роли артистом Якутского-Саха драматического театра Михаилом Скрябиным – выше всяких похвал: как он здесь не раз передаёт буквально раздавливающую человека бурю ощущений практически не «изменившимся лицом», посредством одних лишь глаз, зениц трагической античной маски. Балабанов жжёт сердца всеми имеющимися у него в наличии нехитрыми вроде бы приспособлениями – фокусом, экспозицией, и как там ещё звучат иные технические характеристики экранной картинки?.. А на крайний случай у него, как у заправского фокусника, ярмарочного шарлатана, способного сегодня развеселить до упаду, а завтра – над вымыслом слезами облиться, имеются в потайных карманах два магических кристалла сокрушающей силы, о коих мало кто из его ровесников-коллег вообще-то имеет представление.
Об одном можно было бы рассуждать очень долго и наукообразно, посему почтём за лучшее обозначить его просто, хотя и «абстрактно» – гуманизмом. А второй – это, что называется, «культурный бэкграунд», иными словами, осознание себя не более чем Пьером Менаром, лишь звеном в эстафете круговерти вечных и прекрасных «блуждающих снов».
…И когда в финале картины «все умерли», что-то всё же осталось. Что, вы спросите? Так, сущая малость. Полароидный снимок, несколько страниц так и не дописанного рассказа, вынутого из машинки и унесённого с собой толстенькой девочкой, любившей смотреть на огонь. Да обрывок «целлулоида фильмы воровской». Воровской – не в смысле «про воров и бандитов» и уж тем более не в значении «пиратской». А как удивительной субстанции, скроенной из вещества того же, что наши сны, но способной иногда, подворовывая что-то у бытия, становиться более реальной, чем самая обыденная, окружающая нас огнём и снегом реальность. Александр А. ВИСЛОВ
Прокомментировать>>>
Алексей Учитель по каналу Культура витиевато и мудрено рассказывал, как он снимал картину "Край". Забавно слушать. Хорошо бы послушать теперь Балабанова. Пользуясь цитатой Ал.Вислова, из другой его статьи о Серебренникове - нужно ставить режиссера, тут же, на сцене, и пусть он нам все объясняет. По-моему очень умно. Хотя бы так возместить людям деньги, потраченные на билет.
(обратно)
Сложносочинённые фантазии на классические темы
Киномеханика Сложносочинённые фантазии на классические темы ФАБРИКА КАДРА– Мы начали в 2007-м со съёмки заготовок с актёрами. Это игровое кино, которое делается большим коллективом и заняло у нас девять дней съёмки (улыбается). Ну денег не так много, как вы понимаете… Надеюсь, на экране этого не видно. А рисовала я два с половиной года. Со мной были оператор – Генрих Маранджян, который свет ставит, сочиняет вместе со мной картинку, и два ассистента – Дмитрий Желубовский и Марина Андреева.
– Что для вас сложнее: постановочно-игровые сцены или невероятно кропотливый процесс разрисовки?
– Я работаю с актёрами уже двадцать лет. Но это не «разрисовка», а придумывание изображения из различных заготовок, потому что часто актёры снимаются без фона. В «Демоне», например, у нас актёр – Владимир Аджамов, исполнявший роль Демона, в кадре был размером больше, чем Тамара – Зара Мгоян. Я их снимала отдельно, совмещая уже в анимации нужные мне размеры, но это «кухня». Скажем, в компьютерном кино – совсем другие спецэффекты. А у меня изображение делается руками и рассчитано на живописно-цветовое решение. «Маленькие трагедии» поставлены не в той классическойформе, как мы уже привыкли, – с артистами, дикцией, сценическим решением… У нас пластическое, анимационное прочтение вещи.
– Значит ли это, что во главе угла – не столько содержание «Маленьких трагедий», сколько форма их подачи?
– Не совсем. Содержание я пыталась передать, объединив все истории образом пира. Замечу, что «Пир во время чумы» как таковой мы в картину не брали. Его замещает пластический эквивалент – тени тех чёрных людей, которые присутствуют во всех историях. И пир – везде. Скажем, в «Скупом рыцаре» оживает еда. Это решено в гобеленовой стилистике, золотая внешняя сторона, но у неё есть изнанка – тени. И есть телега грехов, где собираются символические детали, ключевые: гранат, перчатка, кольцо. У Пушкина, как вы понимаете, ничего такого нет – это наше прочтение. Всё должно быть на ощущениях…
– Вы решили отказаться от «Пира во время чумы» из-за его «идейной составляющей», которая в визуальных образах прочитывалась бы слишком буквально?
– Пушкин – это текст. В «Пире во время чумы» персонажи сидят и просто разговаривают. Вместо этого было придумано, что все персонажи «Маленьких трагедий» оказываются за пиршественным столом во время чумы. Здесь пируют Скупой рыцарь, Моцарт и Сальери, донна Анна с возлюбленным, туда является статуя, Лаура танцует на столе – и этот пир заканчивается смертью. Моцарт – автор оперы «Дон Жуан». Он для нас, как и Пушкин, автор, создатель «Маленьких трагедий» – на этом всё строится. Отсюда – и идея сцену в трактире заменить сценой в костюмерной, где висят костюмы всех персонажей «Маленьких трагедий». Выходит, что это была фантазия Моцарта…
– Семь лет назад вышла ваша картина «Петербург», где также присутствовали Пушкин и «Медный всадник»…
– Там есть эти мотивы. Но в целом это путешествие героя по фильмам, которые были сняты о Петербурге. Подобно другим знаменитым городам, он очень кинематографичен. Отсюда у нас родилась идея прочувствовать Питер через фактуру киноизображения. Мы «вживили» героя в изображение игровых фильмов, действие которых разворачивается в Петербурге: «С.В.Д.» Г. Козинцева и Л. Трауберга, «Маскарад» С. Герасимова, «Пётр Первый» В. Петрова, «Пиковая дама» Р. Тихомирова, «Шинель» А. Баталова. И киноперсонажи, словно бы на своеобразном маскараде, пересекались друг с другом в новом сочинённом анимационном пространстве. А поскольку-то экранизации поэмы «Медный всадник» пока нет, мы сняли «оживший» памятник Петру Первому как заготовку. И в фильме он существует в ассоциативном ряду Петра-персонажа, он метафора. Ведь помимо кинофильмов нашу идею питала, конечно же, литература. Поэзия, роман «Петербург» и статья Андрея Белого «Ритм как диалектика и «Медный всадник». Исследование» – основополагающие произведения для нашего фильма. Ведь Белый строил свои сборники стихов по принципу их со-звучания: одно вытекало из предыдущего и вело к следующему. Только так их и следует воспринимать. И я хотела сделать то, что было бы созвучно Андрею Белому.
– Вы в области литературы «активный пользователь»!
– (Смеётся.) Да, сейчас я готовлюсь сделать фильм «Фанданго» – по Грину. И есть ещё одна китайская история, которая мне очень интересна, о том, как художник попадает в свою картину. Один из моих любимых авторов – Гофман, чьи произведения я уже делала в кино, и хотелось бы к нему вернуться. Если говорить о цикле «Вечные вариации», то «Маленькие трагедии» к нему близки. Скажем, можно заметить, что мой Скупой рыцарь похож… на Дон Кихота. Это сделано специально. Скупой рыцарь – романтик, мечтатель, он придумал себе жизнь, которой нет.
– А вам приходилось выслушивать упрёки тех, кому ваши трактовки классических произведений не близки?
– Критики спрашивают: «А почему нет пафоса?» Или: «Почему мало диалогов?» Снимать диалоги мне неинтересно, интересно придумывать пластический ряд. Это не игровое кино, когда можно поставить камеру: актёр работает – плёнка идёт… Знаете, изначально хотелось сделать совсем без текста. Мой фильм – не чистая экранизация, это фантазия на тему. Даже не «по мотивам». Это абсолютно разные вещи! Если говорить о современном молодом зрителе, то он часто просто не знает произведений Пушкина, к сожалению. В основном Пушкина у нас читают в школе, а это слишком рано для сознания. Впоследствии у большинства взрослых людей так и не возникает потребности возвращения к этому источнику культуры. Очень хотелось бы, чтобы люди посмотрели фильм, а потом почитали Пушкина… Беседу вела Арина АБРОСИМОВА
Прокомментировать>>>
Жизнь и судьба индивидуальности
Киномеханика Жизнь и судьба индивидуальности КНИЖНЫЙ РЯДCurriculum vitae Оболенского даже в самом первом приближении, даже в скупом на эмоции роде энциклопедической статьи (ими выступают открывающие сборник слово «От составителя» и «Хроника жизни») действительно поражает воображение.
Судите сами. В 1918-м он воюет в рядах Красной армии (хотя и не командует полком), откуда по счастливой случайности откомандировывается в Госкиношколу. В первой половине 1920-х один из «натурщиков» знаменитой мастерской пионера советской «игровой» Льва Кулешова параллельно танцует чечётку в кабаре «Кривой Джимми», сотрудничает с Мейерхольдом и, по сути, становится крёстным отцом в кинематографе не кого-нибудь, а самого Сергея Эйзенштейна, с кем сохраняет дружеские и творческие отношения на все последующие годы.
До войны Оболенский успел принять самое активное участие в деле технического освоения отечественным «Великим немым» звука, в связи с чем стажировался в Германии (где, о чём не единожды упоминается на страницах книги, вальсировал с Марлен Дитрих), снять несколько фильмов, в том числе популярнейшие «Кирпичики» в качестве режиссёра, стать доцентом ВГИКа и даже пережить первый краткосрочный арест, от которого отделался «лёгким испугом».
А вот почти все сороковые, ставшие для кинематографиста по-настоящему роковыми, и половина пятидесятых прошли под знаком страха, в неволе. В октябре 1941-го боец народного ополчения Оболенский попадает в плен. Лагеря, работа на баварском заводе, снова лагерь, затем переход на положение «хиви» (то есть «добровольный помощник немецкой армии») и возвращение в этом качестве на оккупированную территорию… Побег, приведший в Кицканский монастырь в Молдавии, где он принимает постриг под именем Лаврентия… Новый арест в 1945-м с на сей раз куда более серьёзным обвинением в измене Родине – снова лагеря, теперь системы ГУЛАГа, «крепостные театры», затем Минусинский драматический, в котором он трудится – осветителем, артистом, режиссёром, – уже будучи вольнопоселенцем.
…И ещё тридцать пять лет долгой и, насколько можно судить (в частности, исходя из текстов «Свидетеля и участника эволюции…»), счастливой, насыщенной творческой жизни. Свердловская киностудия, Челябинское телевидение, наконец, руководство клубом фото- и кинолюбителей Дворца культуры «Прометей» города Миасса. В 70-летнем возрасте (фактически – раньше, но в «регулярном режиме» именно с 1972 года) Леонид Оболенский переживает беспрецедентное второе киноактёрское рождение, активно снимаясь на многих студиях страны, преимущественно в ролях старых аристократов, и постепенно занимает едва ли не главное положение на амплуа благородных отцов – «обломков Империи».
Его навряд ли можно назвать великим артистом. Во второе своё пришествие на экран – в ещё большей степени, нежели в первое – Оболенский являлся, памятуя давнее кулешовское определение профессии, натурщиком. На него во многом «работали» порода, стать, «княжеский» имидж (хотя Леонид Леонидович по иронии судьбы принадлежал отнюдь не к линии князей, а к побочной ветви «интеллигентов Оболенских»), реноме «уходящего объекта», конечно же, биография. Но он, без сомнения, был человеком во многих отношениях выдающимся – носителем громадного количества всевозможнейших знаний, обладателем глубокого и острого парадоксального ума (а в противном случае не стал бы он многолетним собеседником и корреспондентом вышеупомянутого Эйзенштейна), поразительным образом сохранившим полноценную любовь и искренний интерес, даже жадность к жизни до своего без самого малого девяностолетия. И образ этого своеобразнейшего уральского Сократа, может быть, даже несколько более важный, чем фигура Оболенского – кинематографического деятеля, встаёт со страниц книги, изданной в одном из его городов, Челябинске, во всей красе.
Сборник, составленный Тамарой Мордасовой, директором челябинского Киноцентра им. Леонида Оболенского, слегка грешит некоторой «раскоординированностью» и лёгкой сумбурностью в построении (какие-то факты, как уже было отмечено, повторяются по нескольку раз, и, напротив, какие-то напрашивающиеся вопросы остаются безответными, общеизвестные вещи и фамилии обширно комментируются в отличие от малоизвестных), но в ней есть нечто куда более важное, с лихвой перевешивающее все её недостатки. Книга с тяжеловесным, двухступенчатым названием (где первая часть – прямая цитата из текста-мотивировки к Гран-при одного из европейских фестивалей, вручённого документально-биографической ленте «Ваш «уходящий объект» Леонид Оболенский»), изданная, быть может, с несколько даже излишними полиграфическими изысками и «красивостями», обнаруживает в себе, во-первых, подкупающе трепетное отношение к предмету и «объекту» и, во-вторых, неповторимый голос самого героя. Причём звучащий в самых разных обстоятельствах, по разнообразнейшим поводам, но неизменно завораживающий, очаровывающий, твёрдо убеждающий в том, что «были люди».
Это явственно звучит даже в факсимильно воспроизводимых материалах следственных дел, в протоколах допросов – и 1945 года, и 1989-го, когда доброхотам из челябинского «Мемориала» ну просто кровь из носу как понадобилось добиться «справедливости», и 90-летний старик со сломанной шейкой бедра должен был вновь давать показания относительно своей «добровольной помощи» (хотя, кажется, любому здесь понятно, что да, виноват, и понёс, возможно, слишком жёсткое, но заслуженное наказание; тогда в пересмотре дела было отказано, и тем более гротесковым – увы! – выглядит определение Высшей судебной палаты… независимой Республики Молдовы, реабилитировавшей Оболенского Л.Л. «за отсутствием состава преступления» 14 годами спустя после его смерти).
«Во весь голос» звучит Оболенский в обширной и пронзительной «Теме для импровизаций», занимающей бо’льшую часть сборника «Книги в письмах», составленной их адресатом, второй женой Ириной. Свадьба состоялась летом 1980-го: жениху минуло 78 лет, невеста была почти на шесть десятилетий младше, но это был брак по любви – чтобы убедиться в этом, достаточно перелистать книгу.
А ещё наряду с архивными разысканиями и лирическими откровениями в челябинской коллективной историко-интимной монографии имеются эссе-воспоминания «свидетелей и участников» уральского периода жизни Оболенского – писателей Николая Болдырева-Северского и Кирилла Шишова. А в них опять же – россыпи замечательных суждений, «оболенских» максим и афоризмов (пусть, возможно, и приукрашенных несколько благодаря времени и свойствам памяти). Вот, к примеру, из размышлений об Эйзене (как он называл Эйзенштейна), его «Иване Грозном» и русских творцах в целом: «Я думаю, мы победили в этом поединке, в этой схватке за честь и достоинство искусства перед Властью… Лишь тот, кто владеет самим собой, может господствовать над сознанием народа».
А вот возникшая в связи с «чокнутым» и «трагической фигурой» Андреем Тарковским дефиниция: «Психологически мы все делимся на личности и индивидуальности. Личность жаждет самоутверждения во что бы то ни стало, а индивидуальность – самовыражения».
Остаётся надеяться, что создатели будущего байопика о Леониде Оболенском – а в появлении его, наверное, нет нужды сомневаться, может, и книга тому скорее поспособствует – бескомпромиссно изберут какое-либо из данных изречений своим девизом.
Даниил ЧАПЛЫГИН
Прокомментировать>>>
Под крышей Дома № 2
ТелевЕдение Под крышей Дома № 2 СЛЕДЫ НА ТЕЛЕ О вещании «по понятиям» Метаморфозы пошлостиПростота, которая хуже воровства, на нашем телеэкране по-своему прогрессирует, то есть на месте не стоит. Эволюционирует. Развивается. В направлении поиска «хлеба и зрелищ» для одноклеточных. Пара физиков российского происхождения, получивших Нобелевскую премию за тончайшую одноатомную полоску нового материала, даже и не подозревает, что не менее «узкая полоска», но только уже в чьей-то голове является источником особенных «ТВ-нанотехнологий» – убийственной пошлости и низкопробности, царствующих в эфире некоторых наших «передовых» каналов. Увы, но именно эту тенденцию поддержал на днях Верховный суд России, отменив прошлогодний запрет на дневной (с 4.00 до 23.00) показ телепрограммы «Дом-2» на телеканале ТНТ.
«Неужели что-то случилось и мы увидим на экране более осмысленные поступки и речи, а также лица с признаками интеллекта?» – подумал я в связи с этим и включил ТВ ночью, чтобы посмотреть «уродскую радость» (мнение, между прочим, моих студентов – ровесников «героев» самого «Дома-2»). И что же? Выражения типа «козёл вонючий» были наиболее приемлемыми для восприятия, о других промолчу. За 15 минут я несколько раз узнал, кто с кем переспал и поменялся партнёрами, почему тот «не даёт» тому в постели, отчего Маша не спарилась с Сашей, и всё это в обрамлении детсадовского диалога: вроде «ну чё?» – «да ничё!». Кошмары пошлости ещё можно пережить, но пустоту и пропаганду откровенной безнравственности, дешёвую псевдоэротику и гадливую претензию на «серьёзность понимания жизни и общения» следует гнать с дневного и даже с ночного экрана метлой. Решение Верховного суда «вернуть дело на новое рассмотрение в Пресненский суд Москвы», то есть отменить запрет на дневное вещание «Дома-2», весьма странно. Теперь передача опять «прыгнет» на 21.00, когда большинство молодёжи (в первую очередь – учащейся) ещё не спит. Но, надеюсь, районный суд Москвы не пойдёт на поводу у пошлости. Снова к лихим 1990-м?
Первый канал, как всегда, попытался «удивить», но «пролетел». В первую очередь из-за неудачных, на мой взгляд, решений с вечерним «прайм-таймовым» эфиром. В итоге – засорение вещания сериалами, которые претендуют чуть ли не на двуклеточность. Мол, у нас на Первом сериалы выше классом, у нас продюсеры круче, да и картинка не «тухлая». До какой степени можно любить себя самих! Это напоминает обыкновенную телеграфоманию. Ведь, как известно, графоман тем и отличается от профессионала, что не способен адекватно оценить собственное «творение», безусловно считая его самым гениальным. Неумение посмотреть на себя со стороны выявляет тяжелейшую болезнь, называемую ЗАСТОЙ. Когда некуда двигаться (ни вперёд, ни назад), то происходит топтание на месте. В такой момент надо в корне менять либо содержание вещания, либо топ-менеджмент. Сериалы-головоломки под кодовым наименованием «раз в неделю» должны были внедрить ноу-хау в сетке вещания Первого. На поверку же проявилась путаница в сознании телезрителей, и без того уже значительная. Одна серость теперь сменяет другую, но не подряд, а через неделю-пень-колоду. Телевизионные пятнашки сортируются, превращаясь в винегрет кадров и в компот сюжетов (да ещё и с одинаковыми актёрами!).
А тут ещё и мечта о лаврах известного сериала «Бригада» не даёт кому-то на Первом покоя. Однако если в 1990-е «Бригада» могла ещё «прихватить» какую-то часть молодёжи в свои «объятия», то теперь, в «эпоху Сколково», новое поколение такое «пепси» НЕ принимает. «Банды» и «Побег» (речь, естественно, о тюрьме) их не интересуют. Разборки, рыночные поборы и крышевания, а также распальцовки с изъятием денежных средств на улицах у мирных граждан во многом отошли на второй план. Худо-бедно, но выпускники школ и вузов думают нынче о лучшем образовании, о своём не тривиальном будущем. И в такой момент создавать и пропихивать в эфир саги о тюрьмах и бандитах, да ещё с пафосным уклоном в псевдогероику, – мягко говоря, – значит выступать против собственного народа и его запросов. Нужно ли морочить головы всей этой якобы «жизненной правдой»?! Если для экранного кино такое приемлемо (кто хочет – пусть смотрит, но в кинотеатрах, как это делают в США, например), то для телевидения, в прайм-тайм, да ещё почти на 98 процентов населения, подобное вещание не ошибочно, а почти преступно.
«Беспредел» на ТВ нам к тому же пытаются преподать ещё и как ПРЕДМЕТ ИСКУССТВА... Хотите делать вещание «по понятиям», а не по законам моральным и государственным, – гуляйте со своими идеями куда-нибудь в интернет-телевидение, в видеоклоаку самовыражений и извращений, но главные каналы освободите от подобного ужаса, чтобы они стали достоянием людей, которые хотят жить в мире, согласии, взаимопонимании и с надеждой на лучший завтрашний день. Перепись насилия
Говорят, что Россия вымирает. Новая перепись населения покажет – увеличиваются ли масштабы бедствия. Интересно вот что: умирают ли зрители чаще по причине содержания телевещания? Ответ обсуждается во всём мире и доказан учёными: конечно, да! Стрессы реальности мгновенно подхватываются телевидением, усиливаются многократно с помощью нагнетающих истерику ведущих, звукового или видеоряда, размешиваются парочкой трупов, людей, летящих от удара машиной, разбитых черепов, оторванных рук или обгоревших тел. И мы после этого говорим о демографии, о приросте населения и перспективах. Средняя жизнь мужчин в России – чуть более 61 года, до пенсии редкие доживают. Молодые же мечтают об эмиграции и работе в Европе или США. Для чего жить, если вокруг сплошная «зона»? Перспективы отсутствуют, сердца останавливаются от инфарктов, мозг перестаёт работать от инсультов. Впору заниматься не переписью живых ещё людей, а посчитать количество телевизоров в домах у населения, ибо не ошибусь, если скажу, что теперь на каждого человека приходится один «ящик», который не помогает, не поддерживает, не продлевает… А бандиты кто?
Марат Гельман в пылу спора с Александром Хинштейном назвал в последней передаче Соловьёва «Поединок» на канале Россия-1 деятельность экс-мэра Москвы Юрия Лужкова «бандитской». Хинштейн возразил. Разговор о наследии руководителя столицы длился более часа, продолжился на Первом канале у Максима Шевченко в программе «Судите сами!» и шёл также в оскорбительном ключе.
Не доказательства хороших дел бывшего мэра или их отрицание интересуют меня в завершение данной публикации. Меня волнует сам факт спора и постановка вопроса. Если мы считаем, что живём в обществе бандитов, значит, признаём, что мы сами бандиты. А если это не так, то надо ли самих себя оскорблять такими словами?! Надеюсь, понимающий читатель осознаёт суть сказанного. Будем свободными от «понятий» и заявим о нашем законном праве на человечный телеэфир не как заложники неправового медиапространства, а как его хозяева, способные отделить зёрна от плевел и видеть то, что является сутью жизни, а не только её суррогатом, бедствием или пороком. Для этого не нужны «розовые очки», нужно просто ПРОТЕРЕТЬ СТЁКЛА! Константин КОВАЛЁВ-СЛУЧЕВСКИЙ
Прокомментировать>>>
Обманное правосудие
ТелевЕдение Обманное правосудие ТЕЛЕИСКТри «судных» дня, посвящённых Троцкому («Лев Троцкий: упущенный шанс русской революции или худший из возможных сценариев?), замечательно подтвердили то, о чём уже не раз писалось. Леонид Млечин, в одном из предыдущих выпусков, кстати, клеймивший большевиков как губителей России, вдруг с жаром стал сражаться за честное имя главного губителя «топ-менеджера революции» (так его назвал Сванидзе) Троцкого. Эксперт Млечина Зоря Серебрякова защищала Троцкого, не просто как выдающегося революционера, но как страстно любимого, родного человека. «Иудушка» (а так Троцкого называл Ленин) был, по её словам, не только добрым, образованным, благородным, человечным, талантливым, но и любящим русскую культуру (особенно нежно Есенина) патриотом России. Губил и любил? Очень уж злая какая-то любовь… Никогда наша демократическая интеллигенция так не проговаривалась, так открыто и откровенно не признавалась в своём духовно-кровном родстве с большевизмом. С его наиболее «перманентными» вождями, видевшими в России лишь место для пожара, который должен был перекинуться на весь мир, но не перекинулся – народ в очередной раз надежд не оправдал.
Презрение Троцкого к другим революционерам, да и вообще к людям, «народным массам», о котором доказательно говорили эксперты Кургиняна, удивительно рифмовалось с отношением к народу нынешних троцкистов. В выпусках, посвящённых собственно «Суду времени», Сванидзе, Млечин, а наиболее откровенно – журналистки Ирина Петровская и Вера Цветкова – говорили о тех, кто в телефонном и интернет-голосовании обеспечил сокрушительную победу Кургиняна – не будем цитировать – но тоже не без презрения. В наиболее принципиальных выпусках за Кургиняна, кстати, голосовали 93% зрителей; то есть когда Виталий Дымарский радовался тому, что либеральную точку зрения поддерживает аж 25% зрителей, то он занимался приписками.
Обратило на себя внимание и нечто новое, что мелькало вдруг в глазах некоторых наименее закосневших в либерализме участников дискуссии. Страх. Да, да, 20 лет морочили людям голову, представляли отечественную историю чередой преступлений, виноватили, заставляли каяться, гнали к светлому рыночному будущему… и впервые напрямую, без смягчающих всё и вся социологов, получили страшную народную оценку. Ну а вдруг телевизионный суд обернётся каким-нибудь, не дай Бог, натуральным? О катастрофе, которая может случиться, если так упорно и долго пренебрегать народным мнением, не раз предупреждал Кургинян. Он в отличие от оппонентов чаще представал фигурой сомневающейся, призывающей разобраться и не был похож, опять же в отличие от Млечина и Сванидзе, на тех, кого призывал бояться Александр Галич: «кто скажет: я знаю, как надо». Упорствование в догмах (в данном случае либеральных), оторванность от народной жизни роднит некоторых идеологов дикого рынка с деятелями советского периода типа Суслова. Они становятся такими же смешными.
Ведущая дискуссию Ника Стрижак, весело и нервно порхавшая между участниками, понимая, видимо, масштабы происходящего на её глазах либерального краха, делала всё, чтобы верные млечинцы и млечинки, всегда, кстати, имеющие в студии численный перевес, не выглядели совсем уж нелепыми – иначе, учитывая веяния, исходящие не от зрителей, конечно, а от теленачальства, передачу могут закрыть. Но нет, не закроют, обнадёжил Сванидзе. Он же близок не только к простому народу (так удачно и к месту вставляя в свою рафинированную речь народные, как он считает, словечки типа «едрёнть!»), но и к высшим сферам.
Надеюсь, прошедшие слушания помогут его участникам раскрыться в каком-то новом качестве, чтобы следующие суды не превращались фактически в суд над либерализмом, а привели бы к осознанию необходимости достижения гармонии (консервативных идей, либеральных и каких-то других) и верного выбора пути, который необходим для развития России. Александр КОНДРАШОВ Народ не прав?
Суд над «Судом» оказался знаковым – подверглось сомнению общественное мнение, непонятно стало, для кого тогда делалась передача. Это вроде Гайдара – народ оказался неготовым к реформам, для кого тогда он их делал? Интересно, Млечин и Сванидзе форум передачи читают? А там мнения круче, чем в голосовании, потому, видимо, Николай Карлович, конечно, никакой не судья, американцы, например, дали бы ему отвод за очевидную предвзятость. Леонид Млечин же, конечно, не учёный, не историк, он взывает к чувствам. Он говорит, что история точная наука, вроде физики. Отличие любой общественной науки от физики в том, что в обществе нельзя провести эксперимент. Представьте себе физика: раз за разом бросает предметы с башни, каждый опыт чем-то отличается – ветер подул, влажность увеличилась, предмет не той стороной полетел, замеры вообще приблизительны. Он должен провести миллионы опытов, чтобы получить точечную оценку. Каждый опыт в обществе одним разом и кончается, получить точечную оценку нельзя. Дальше начинается его интерпретация. Она может быть либеральной, консервативной, охранительной (о чём говорил Юрий Поляков).
Понятно, почему Млечин, Сванидзе и их либеральные защитники считают, что народ, голосующий против них, неправ, нерепрезентативен, агрессивен и т.д. Если они признают, что давно надоели большинству, то потеряют свою, видимо, очень оплачиваемую пропогандистскую работу. К примеру, милиционер за 10 тысяч рублей зарплаты не пойдёт разгонять митинги сограждан, а за 60 – запросто, и убедит себя, что прав. Сванидзе за свои гонорары «избивает» весь народ, винит его историю. Однако то, что как-то убеждало 20 лет назад, теперь воспринимается как нечто неуместное и смешное. Сергей ХАЛАЕВ, профессор, УЛАН-УДЭ
Парадоксы Дондурея
Есть вещи, с которыми нельзя смириться. Отнесём к их числу: проигрыш в финале Евро-88; отсутствие в Москве моря; неспособность плесени покрываться хлебом. Однако либеральная общественность не может принять иное: народ до сих пор не разлюбил Родину и голосует в «Суде времени» за всё советское. Через 19 лет после референдума о сохранении СССР (76,43% – за) Пятый канал решил изучить этот феномен и даже организовал спецшоу.
Чтобы замаскировать лежащее на поверхности, были приглашены яркие представители «либеральной журналистики», испуганные социологи и Геннадий Хазанов. Основная версия – «нерепрезентативность» – базировалась на предположении, что по телефону голосуют сумасшедшие пенсионеры, а в Интернете «молодые недовольные агрессивные люди» (формулировка доктора социологических наук Ларисы Паутовой). Спорить с подобного рода обоснованием без учёной степени невозможно, а потому обратимся ещё к одному тезису: проблема, мол, в Кургиняне, который обладает особым магнетизмом, а также использует запрещённые полемические приёмы. В этой связи отметим, что существует только один способ убедиться в состоятельности подобного аргумента, а именно в следующей передаче сделать Кургиняна адвокатом Ельцина. Что-то подсказывает: фиаско Сергея Ервандовича неминуемо…
Но самой удивительной оказалась концепция мыслителя, искусствоведа Даниила Дондурея. По его версии, на Кургиняна «последние 20 лет работает всё телевидение и делает это блестяще – телесериалы, повестка дня в новостях, всё, что касается «старых песен о главном», огромное количество развлечений – всё в советской матрице»… Этот парадоксальный взгляд тем более примечателен, что абсолютно противоречит позиции «Литературной газеты», которая многие годы доказывает обратное, говорит об имитации прошлого, взывает возвратиться к просветительской традиции отечественного телевидения. Возникает вопрос: в какой степени популяризирует СССР сделанная сегодня по «советской матрице» варёная колбаса? Или, может быть, она своей бездарностью дискредитирует современную демократическую Россию, а уже потом рождает воспоминания о «настоящей докторской»?
Растерянность, которую демонстрировали представители отечественной «либеральной мысли», явление, безусловно, знаковое. В нём можно было бы увидеть и нечто трогательное, свойственное натурам ищущим, если бы спецвыпуск «Суда времени» не явил примеры откровенного хамства. Так, журналистка Вера Цветкова заблудилась в нагромождении личных местоимений, зато с диагнозом зрителю определилась легко – назвала его «охлосом». Это нарочитое высокомерие, пожалуй, и стало лучшим объяснением краха «либеральной идеи» в России.
Олег ПУХНАВЦЕВ
Прокомментировать>>>
Обманное правосудие
Думаю, что следующим направением всей этой "пропагандистской своры" из "Суда времени" будет доказательство того, что у нас "народ не тот", в подтверждение уже выдвинутого Юргенсом тезиса. А таким народом, по их логике, должны управлять более просвященные народы.
(обратно)
«Кто видел» и другие
ТелевЕдение «Кто видел» и другие Zabugor TVСегодня государственное телевидение RAI включает в себя несколько каналов, главные – RAI-Uno, RAI – Due, RAI-Tre, последний является также и региональным. Право прямого выхода в эфир имеет только государственное телевидение, при этом у него необычная структура правления. В 1975 году, когда был принят закон о реформе RAI, контроль над вещанием был передан парламенту. С того момента и доныне в правление RAI входят четыре человека от правящего большинства и четыре – от оппозиции, и это уникальный случай, когда учитывается не профессионализм руководящего звена, а его партийная принадлежность. Тем не менее жизнь показала, что опыт этот удачен.
Телевидение RAI довольно спокойное, весь негатив остаётся в новостях, правда, им отводится много времени, например, по RAI-Uno утром они идут с перерывами четыре часа. Сами программы просты и непритязательны, содержание полностью отвечает потребностям среднего итальянского зрителя: здоровье, косметология, кулинарные программы, музыкальные, викторины. Кстати, музыка представлена самым широчайшим спектром. От классической эстрады, где постоянно присутствуют Адриано Челентано, Джани Моранди, Рафаэлла Карра, Тото Кутуньо, до знаменитого ежегодного песенного конкурса в Сан-Ремо, ну и, конечно же, классическая опера. Что касается фильмов, то это преимущественно сериалы, и их довольно немного, в день два-три, но неизменно хорошего качества, без ужасов и бойни. К примеру, «Комиссар Рекс», «Инспектор Дерек» или отечественный «Капри». Вечером, если не идёт футбол, какая-нибудь спокойная программа, и это всё. После тяжёлого трудового дня никто не станет раздражать вас яростными, агрессивными дебатами, руганью с пеной у рта, скандальными разоблачениями, подглядыванием в замочную скважину или праздным пустословием. И такой грамотный, умный подход к поддержанию нормального психологического климата в обществе уже давно укоренился не только в Италии, но и во многих других цивилизованных странах.
Передачи в выходные дни – особая тема. В субботу идёт программа (этим летом ей исполнилось 17 лет) «Голубая линия». Идея её проста – рассказы о море и о том, что с ним связано, но в ней заложена мощная национальная идея, воспитывающая гордость за страну и уважение к труженикам. Программа делается при активной поддержке со стороны научных институтов, учёных, океанологов и морских биологов, а бессменная ведущая программы Донателла Бьянки в полтора часа ухитряется вместить массу полезной информации. Это и последние научные открытия, и рассказы о жизни морских обитателей, отдых на побережье в какой-нибудь затерявшейся лагуне. Обязательны и практические советы, например, как правильно выбирать свежую рыбу, кстати, цены на морепродукты несопоставимы с нашими. Цена свежей рыбы доходит до 200 евро, что довольно дорого, но если учитывать, что при зарплате итальянцев не выше 6 тыс. евро государство выделяет своим гражданам дотацию, думаю, это им по карману. Обязательны и гастрономические фантазии, без которых не обходится ни одна программа, и за это отвечает второй ведущий – Фабрицио Гатта. Готовят под открытым небом омаров, креветок, рыбу. Отведав деликатесов и попробовав домашнего вина, разгорячённый ведущий произносит страстную оду здоровой пище, резонно подметив, что, если сюда добавить ещё немного моря и солнца, это будет лучшее лекарство от целлюлита. Мне кажется, если оставить одно только море, и его будет достаточно.
Вторая программа, которая идёт в воскресенье, называется «Зелёная линия», и она целиком и полностью о земле. Программа существует, правда, в несколько изменённом виде уже 50 лет! Сначала она была посвящена фермерскому земледелию, теперь диапазон её расширен, добавлены другие важные темы, в частности, искусство правильного выбора вина. В конце программы «Зелёной линии» обязательна дегустация вин и местных деликатесов, которыми угощают съёмочную группу сельские жители. Празднуют все вместе, тут же толкутся собаки, дети, на стульчиках в сторонке сидят пожилые люди… Возможно, для кого-то эта умильная картинка сельской жизни покажется несколько наигранной, но мне она греет душу.
Правда, однажды, вся эта пастораль мгновенно рухнула, когда следом за нею я увидела другую программу – о животных. Называлась она «Джунгли» и по силе своей жестокости не уступала страшному зрелищу гладиаторских боёв. Наслаждение смертельной схваткой животных, живущих в дикой природе, – удовольствие по силам далеко не каждому. Так что на итальянском телевидении случается и такое, к счастью, редко.
И в заключение полезная информация. С 10 июня этого года на официальном веб-сайте RAI будут публиковаться гонорары всех итальянских ведущих. Этому предшествовало принятие поправки к уставу ТВ наблюдательным советом RAI, и теперь сведения о гонорарах сотрудников, ведущих и самих программ станут достоянием гласности. Хорошо бы, и российские телезрители когда-нибудь обрели право знать, почём у нас нынче телетовар, а соответственно и конкретные, интеллигентные ведущие.
Шокирующий же случай со смертью в прямом эфире – исключение из правил. В целом государственные каналы Италии несравненно гуманнее и культурнее российских, экраны которых завалены трупами и переполнены пошлостью. Нам бы итальянскую структуру управления ТВ.
Ирина САДОВСКАЯ
Прокомментировать>>>
В поисках правдоподобия
ТелевЕдение В поисках правдоподобия А ВЫ СМОТРЕЛИ? Имитации судебных процессов прочно закрепились на телевидении. Для наших соотечественников такие программы особенно полезны, если учесть пещерный уровень юридической грамотности населения. В этом смысле «суды» являют собой благое дело.Однако некоторые нюансы передач озадачивают и вызывают чувство «Не верю!» по Станиславскому.
Допрашивая свидетеля, судья предупреждает об ответственности за дачу ложных показаний. А потом… многие свидетели юлят, выворачиваются, стремясь выгородить или, наоборот, опустить обвиняемого. В процессе расследования выясняется, что они беспардонно врали. И что же? Судья никогда не сделает им даже замечания, не говоря уж о привлечении к ответственности. Вероятно, в реальных судах так оно и происходит. Но зачем учить аудиторию беззаконию?
Другой пример. Раз за разом обнаруживаются недоработки следствия, промашки прокуратуры. Казалось бы, за такой непрофессионализм ответственные работники должны были быть наказаны и отстранены от работы. Но и этого не происходит. В следующий раз прокурор так же бодро докладывает о новом деле. Понятно, что перед нами шоу и спектакль, но тем более необходимо соблюдать принцип правдоподобия.
Сергей КАЗНАЧЕЕВ
televed@mail.ru 23
Прокомментировать>>>
Дело принципа
ТелевЕдение Дело принципа А ВЫ СМОТРЕЛИ?А премьера программы, которая задумывалась как телевизионная площадка для обсуждения злободневных проблем нашего общества, состоялась 9 апреля 2008 года.
Первый же выпуск программы был посвящён столь широко обсуждаемой сегодня проблеме освоения Арктики и борьбе за её ресурсы. И в дальнейшем проект не терял актуальности обсуждаемых тем. Можно ли вернуть престиж профессии «рабочий»? Как избавиться от наркотической и алкогольной зависимости? Что делать, чтобы помочь «нашим» в ближнем зарубежье? Эти темы становились поводом для острого разговора, бурных обсуждений и неожиданных выводов, которые рождаются непосредственно в ходе программы.
В августе 2009 года в программу в качестве ведущего был приглашён депутат Государственной Думы РФ Константин Затулин.
Сегодняшний выпуск программы «Дело принципа» посвящён жаркой общественной дискуссии, которая полыхает в России с начала сентября. О ней подробно писала «ЛГ».
Поводом для неё послужило учебное пособие «История России 1917–2009 год». Его авторов, профессоров МГУ А.С. Барсенкова и А.И. Вдовина, часть нашей общественности обвиняет в использовании недостоверных фактов, разжигании межнациональной розни и русском национализме.
Другая часть исторического сообщества резко протестует против «дела историков».
Почему учебное пособие раскололо нашу интеллигенцию на два противоборствующих лагеря? Возможно ли в наше время судить за мысли, идеи или гипотезы?
Так что не забудьте включить телевизор!
televed@mail.ru 23
Прокомментировать>>>
Есть ли дно у того родника
Многоязыкая лира России Есть ли дно у того родника ПОЭЗИЯКАЛМЫКИИ(р. 1950) Элегия
Карминно-красная луна,
своим величием полна,
всплывала из-за той скалы,
что брошена рукой аллы
далёко в море. И с тех пор,
судьбы восприняв приговор,
всегда печальна и одна,
лишь моря вечного волна,
плеща солёною водой,
тревожит вековой покой.
Закрылись тучей гребни скал,
цикады смолкли – хор устал,
и южных птиц затихли трели,
темнеют травы, сосны, ели.
Луна всё выше поднималась,
в воде морской переливалась,
вот мягким светом весь залит
окрестный бор, холмы, гранит.
Вдруг налетевший свежий бриз,
качнув громадный кипарис,
вмиг разогнал все тучи с гор,
и я, туда направив взор,
увидел на скале седой
руины башни боевой.
А вод пучина, всё вздыхая,
на берег тихий вал бросая,
всё в чём-то землю упрекала,
но сонная земля молчала. Алексей СКАКУНОВ
(р. 1941)
***
Я не курю, но мне приятен дым
Сжигаемой тобою сигареты.
Он так идёт к твоим вискам седым,
К глазам твоим, где остаётся лето.
Ты куришь, куришь и опять молчишь –
Из уст твоих не вытянуть и слова!
Ты этим, знаю, больше говоришь,
Без хитрости, без лоска, без уловок.
В твоей улыбке – искренняя грусть,
Святая безысходность и усталость,
Попытка в бесконечность растянуть
Те полчаса, что нам с тобой остались.
Я не курю, но так волнует дым
Терзаемой тобою сигареты.
Он так идёт к твоим вискам седым,
К глазам твоим, где остывает лето.
Всё сказано и выпито до дна –
Ах, как горчит любви напиток сладкий!
Я, знаю, должен...
Как и ты должна...
А диктор приглашает на посадку... Поле бессмертия
На этом кочковатом поле
С войны не суетился плуг.
Здесь каждое священной болью
Пронизывает сердце вдруг.
Постой безмолвно и послушай,
Что шепчет этот клок земли.
Здесь павшие в сраженье души
Цветами ярко расцвели.
Вон колокольчики степные
Струят по ветру синий звон,
Под гусеницы там стальные
Лёг в сорок третьем батальон.
Отвлёк от главного удара,
Сковал немало вражьих сил
И юною, и кровью старой
Степь очень щедро окропил.
Прервались жизни в страшной драке,
Их прах навечно в землю врос!
Как гордо полыхают маки
Средь ковылей седых волос...
Ты голову склони, послушай
Неумолчную скорбь земли –
В степном цветенье павших души
Покой бессмертья обрели.
Егор БУДЖАЛОВ
(1929–2009)
Есть ли дно у того родника,
Где любовь ты черпаешь, мама?
Ты ответь мне, когда и как
Расплачусь за неё, мама! Понял я, почему иногда
Не хотела ты, мама, хлеба
В дни, когда над нами нужда
Нависала, как чёрное небо. И светились глаза одни
На лице твоём исхудалом...
Мама, мама!
А я в те дни
Несмышлёным был мальчуганом... Есть ли дно у того родника,
Где любовь ты черпаешь, мама?
Ты ответь мне, когда и как
Расплачусь за неё, мама! Лишь однажды, когда я сказал,
Что окончил с медалью школу,
Исстрадавшиеся глаза
Засветились огнём весёлым. И сказала ты: Всё отдай,
Что с рожденья дала тебе я,
За народ, за родимый край,
Даже жизни самой не жалея! Есть ли дно у того родника,
Где любовь ты черпаешь, мама?
Ты ответь мне, когда и как
Расплачусь за неё, мама! Я в Канске жил...
Я в Канске жил,
Я неспокойно рос –
С такой, как сам я, мелюзгою рядом,
Грузил в сорокаградусный мороз
Тяжёлые подушки для снарядов. Нас было много в злую ту войну
Голодных, голых и вихроволосых,
Похожих на бездомную шпану,
Которая ночует под откосом. Сжав крепко зубы,
Силясь горячо,
Старались мы, ослабшие до стона,
Побольше взять на детское плечо
И погрузить огромные вагоны. Война – всегда
Всеобщая беда,
Великое народное страданье,
Ты научила сильным быть тогда
И жить порой одним вторым дыханьем! Я не боялся плеч перегрузить –
И от такой неимоверной муки
Я не удался ростом, может быть,
И может быть, длинней,
Чем надо, руки. Я песни пел –
Они срывались в крик
И до сих пор летят
над страшным веком...
Я в Канске жил, трагедию постиг –
И стал я называться Человеком! Перевод Анатолия АКВИЛЕВА
Прокомментировать>>>
Под крылом финно-угорской птицы
Многоязыкая лира России Под крылом финно-угорской птицы СОБЫТИЕ В конце лета г. в Оулу (Финляндия) прошёл XI Международный конгресс финно-угорских литераторов «Крылья водяной птицы». Основной темой были вопросы перевода произведений финно-угорских авторов. В работе, которая проходила в здании университета Оулу, приняли участие около 90 делегатов и большое число гостей из Финляндии, Венгрии, Эстонии, Франции и различных регионов России (Карелии, Коми, Марий Эл, Удмуртии, Ямало-Ненецкого автономного округа, Нижнего Новгорода). В приветственном слове ректор университета Лаури Лаюнен отметил, что это учебное заведение не только площадка для разработки высоких технологий, но и хорошая гуманитарная база, в чём и убедились участники.На первом пленарном заседании Арво Валтон (Эстония), руководивший Ассоциацией финно-угорских литератур четырнадцать лет, объявил о своём уходе с этого поста. Президентом ассоциации правление АФУЛ выбрало финского профессора Кари Салламаа. Приятным сюрпризом для финской писательницы Леены Лаулаяйнен стало награждение её почётной грамотой Министерства культуры Республики Марий Эл за вклад в развитие марийской переводной литературы.
На конгрессе работали две секции – «Вопросы перевода» и «Проблемы творчества художественного слова». Было заслушано 35 докладов как общетеоретического характера, так и посвящённых конкретным проблемам и вопросам финно-угорских литератур. Надо отметить, что бурное развитие взаимопереводов финно-угорских литератур началось с 1996 года, когда темой конгресса были «Мосты» – тогда и началось возведение неких мостов между финно-угорскими литературами. Большая заслуга в плодотворном развитии этого процесса принадлежит Арво Валтону, известному эстонскому писателю. Именно Эстония в данном вопросе была ведущей. Это стало возможным во многом благодаря принятой там Программе родственных народов, которая выделяет деньги на публикации книг, и созданному Фонду культурного капитала, аккумулирующему деньги с акцизов на табак и алкоголь.
Теперь произведения финно-угорских авторов переводят на французский, немецкий, английский языки, причём в большинстве своём переводчики переводят с языка оригинала, не прибегая к помощи подстрочных переводов. Так, французский IT-инженер и литератор Себастьян Каньоли переводит коми-литературу. Об этой своей деятельности он и рассказал участникам конгресса. Любопытный доклад представил Иштван Турци (Венгрия), который сравнивает развитие финно-угорских литератур с кактусом и спрашивает: «Как добиться того, чтобы кактус зацвёл?» Тема развития финно-угорских литератур была главной и в выступлении Сергея Завьялова, обратившегося к конгрессу на несуществующем мордовском языке и умершем латинском. Он весьма пессимистично оценивает будущее финно-угорских литератур и видит выход из этой ситуации в том, что необходимо начать работу, направленную на развитие своей национальной культуры. И добавил, что финно-угорским территориям надо перенимать опыт Уэльса, где каждый ребёнок должен изучать валлийский язык.
Марийская поэтесса Альбертина Иванова поделилась своим опытом переводов эстонской поэзии. Венгерская переводчица Каталин Надь рассказала о проблемах создания подстрочников на русском языке и отметила, что авторский перевод текста подчас не отражает оригинал и чаще всего представляет собой новое произведение на русском языке, потому что сами авторы пытаются сделать перевод адекватным для русского читателя, а между тем для переводов на третий язык нужен просто точный дословный перевод с объяснением каких-то культурных понятий, которые могут быть присущи только этому народу. Удмуртская переводчица и поэтесса Надежда Пчеловодова рассказала о первых текстах на удмуртском языке и доказала, что эти тексты не оригинальные произведения, а переводы с русского языка, сделанные учениками Казанской семинарии.
Российская финно-угорская литература, пусть медленно, начинает осваивать интернет-пространство. Этой теме было посвящено выступление редактора филиала ГРДНТ «Финно-угорский культурный центр Российской Федерации» Нины Обрезковой. Она презентовала мультилингвальный литературный проект «Логос» портала Финно-угорского центра России www.finnougoria.ru 25 . Этой же теме был посвящён доклад марийского писателя Юрия Соловьёва.
В рамках работы конгресса был проведён первый финно-угорский Поэтри-слэм, в ходе которого поэты из разных регионов читали свои стихи, а жюри оценивало как содержание, так и подачу произведений. Победителем конкурса стал молодой саамский поэт Ниилас Хольмберг.
На конгрессе были утверждены новые члены правления Ассоциации финно-угорских литератур из Удмуртии, Марий Эл, Республики Коми, ЯНАО, Эстонии, Карелии. В ходе форума было принято обращение к министру образования Пермского края Н. Карпушину с просьбой оказать содействие сохранению единственной марийской школы в Пермском крае.
Следующий конгресс состоится в 2012 году в Венгрии. Темой новой встречи станет «Литература для детей и юношества».
Нина ОБРЕЗКОВА, Сыктывкар-Оулу
Прокомментировать>>>
Рассказы
Многоязыкая лира России Рассказы ПРОЗА КАЛМЫКИИ Валерий ХОТЛИН(р. 1951) Жизнь – штука трудная
Как только строения и деревья, отбрасывающие днём строгие контрастные тени от солнца, сменили их на пастельные, сумрачные, расплывчатые от луны, Аис выбежал во двор, где ребятишки собирались в условленном месте для игры в прятки. Жаль, что сегодня мальчишки-девчонки не играют в прятки, игра-то забавная. «На златом крыльце сидели
Царь, царевич,
Король, королевич,
Сапожник, портной.
Кто ты будешь такой?
Говори поскорей,
Не задерживай добрых
и честных людей»,– тараторит считалку ведущая, она определяет, кому голить, а кому прятаться. «Голя» становится лицом к стене, а остальные ребята тем временем врассыпную – прятаться. Уткнувшись лицом в стену, «Голя» громко оглашает правила, по которым намерен играть: «Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать». Он сейчас пойдёт искать спрятавшихся ребят и, обнаружив кого-нибудь, должен подбежать к стене, у которой только что стоял, и, стукнув по ней, сказать: «Тук-тук». А потом назвать имя найденного им участника игры.
– Последняя курица – жмурится, – продолжает «Голя», и это означает, что «Голей» в следующий раз будет тот, кого «застукали» последним.
– Кто не спрятался, я не виноват, – эти слова «Голя» говорит, чтобы обезопасить себя от «жилды». Жилдой ребята называли различные споры и отговорки – несправедливые и необъективные. К слову сказать, «жилдить» умеют и взрослые, и дети. Но дети в отличие от взрослых умеют пресекать «жилду». «Жилда на правду выйдет», – говорят они в таких случаях.
Царевич с портным нашли совершенно замечательный укромный уголок в сарайчике, дверь которого обычно была закрыта. Но в этот вечер её почему-то забыли закрыть. Возможно, так распорядился лукавый летний вечер, присвоив себе стрелы Амура. Ведь царевичем был Аис, а портной… Портным была Ольга – девчонка с соседней улицы, которая нравилась Аису. Они сидели в сарайчике, прижавшись друг к другу, и хихикали, наблюдая в щёлочку за ходом игры. Когда «Голя» далеко покидал своё место, ребята подбегали к стенке и со словами: «Тук-тук, за себя» стучали по ней. «Голя» для них теперь был не опасен. Адреналина в кровь царевича и портного добавляло то, что иногда «Голя» подходил совсем близко. Тогда они, затаив дыхание, зажимали друг другу рты, чтобы случайно не рассмеяться. Убежище было неуязвимо, никому не приходило в голову, что сарайчик может быть не заперт. Даже замочек болтался на петельке, но только на одной, и в сумерках этого не было видно. В конце концов терпение потеряли не только «Голя», но и все остальные участники игры. Их стали искать все вместе, громко выкрикивая имена. Ощутив неловкость положения, портной и царевич, несколько смущённые, вышли из убежища.
– Что это вы там делали? – задала вопрос беззубая дотошная девчонка, ехидно прищурив глаза, словно намекая на недопустимость альянса между портным и царевичем.
– Тили-тили тесто, жених и невеста, – подхватил кто-то.
Это было серьёзное обвинение, способное значительно усложнить жизнь и царевичу, и портному.
– Ну и что, – тихо, но с вызовом произнесла Ольга.
Воцарившуюся тишину нарушила ведущая, она была постарше, а это обязывало быть мудрее.
– А сейчас давайте рассказывать страшные истории.
Инцидент был исчерпан, иначе быть не могло, ведь наступило время страшных историй…
«В одном чёрном-пречёрном доме была чёрная-пречёрная комната. В этой чёрной-пречёрной комнате стоял чёрный-пречёрный стол. На этом чёрном столе-е-е лежал чёрный-пречёрный… гроб!!!»
И так далее… Невзирая на социальный статус, тесно прижавшись друг к другу, слушали страшные истории царь и сапожник, король и портной. По накалу эмоций фильмы ужасов тут отдыхают. Наслушавшись страшных историй, ребята что есть духу бегут по домам.
Аис хотел тихонько, никого не разбудив, прокрасться к кровати. Но дома горит свет: мать не спит, складывает какие-то вещи, перевязывает верёвками коробки, не обращая внимания на Аиса. В комнатах всё как-то переменилось. Будь Аис повзрослее, он бы оценил это так – исчез уют.
– Переезжаем, сынок, – взглянув на Аиса, сказала мать.
– Куда? – Аис не поверил своим ушам.
– В город, будем жить в Элисте.
Как хорошо начался день, каким прекрасным был вечер. Неужели всё закончилось?
– Я не поеду.
– Ты не понял, сынок. Мы все уезжаем – и я, и папа, и ты, и сестрёнка. Все.
– Я никуда не поеду.
– Как?
– Здесь останусь.
– Один?!
– Один.
– О, горе моё. А кушать ты что будешь?
– А рыба?! – голос Аиса становился твёрже, уверенность его росла.
– А хлеб, сахар, чай, это ж покупать надо.
– Работать пойду, – Аис подумал о том, что школу, видимо, придётся бросить…
«Не будешь учиться – всю жизнь будешь грузчиком работать», – часто говорили ему родители. Аис не готовил себя в грузчики, но… тяжёлые жизненные обстоятельства сами определили его дальнейшую судьбу. Из разговоров тех же родителей Аис знал, что где-то неподалёку обитают грузчики, люди малоуважаемые, но очень много зарабатывающие. Непонятные слова «сдельно», «прогрессивка», звучащие из уст родителей, вслед за названием профессии «грузчик» навевали Аису мысли о самодостаточности этих людей.
– О боже! Да кто тебя возьмёт на работу? Ты ведь ещё ничего не умеешь. Хоть бы школу окончил.
– В грузчики пойду.
– В грузчики! Там сила нужна.
– Я сильный. Не курю. Пока все курят, буду таскать и таскать.
– Ну что ты будешь делать? – Мать не находила слов. Она подозревала, что Аис будет против переезда, но чтобы настолько… Конечно, она могла прикрикнуть на упрямого мальчишку и прекратить разговор, но ей было жаль бедолагу. Она хотела решить всё мирно, поэтому приводила всё новые и новые аргументы.
– А жить ты где будешь?
– Как где? – глаза Аиса округлились: – Здесь, дома.
– Папе дали эту квартиру на работе. Мы уедем – дом государство заберёт.
Какой удар испытал Аис со стороны государства! Но пути назад уже нет.
– Строиться буду…– Аис видел, как загорелые жилистые мужики собирали камышитовые дома быстро, зло и одновременно весело. Они раскладывали плиты из камыша, в которых уже были проёмы для дверей и окон по периметру фундамента, потом быстро и ловко поднимали стены. Одновременно, разом: «Оп-ля» – и каркас дома стоит (может быть, будущие его друзья-грузчики помогут ему?).
– Беда моя! Кто тебе будет готовить, стирать, гладить?
– Женюсь, – голос Аиса осёкся: вспомнив об Ольге, он стал размышлять почему-то о том, умеет ли она стирать и готовить.
Теперь округлились глаза матери. Она потеряла дар речи. Начав с десятилетним сыном этот шутливо-серьёзный разговор, она уже не могла перевести его в другое русло.
– Ну всё, – сказала она, отвернувшись…
Аис прилёг на кровать в одежде. «Не разрешат», – подумал он. Лёжа, уткнувшись носом в стенку, он услышал, как пришёл отец, который громко разговаривал с матерью.
– Отец, а сынок наш не едет с нами. Идёт работать грузчиком, жениться решил.
– Ну раз так, значит, так. Он уже большой. Пусть всю жизнь грузчиком работает, – громко сказал отец, обращаясь к матери, но при этом зачем-то заглянув в Аискину комнату.
Аис, не мигая, смотрел в стену, в голове его крутилась фраза, подслушанная у взрослых: «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». Груз тяжёлых взрослых забот навалился на него: где же искать этих грузчиков? А вдруг они не примут? А не разрешит ли государство пожить пока в кладовке или на веранде? И опять: где искать это государство? Одновременно, вспоминая Ольгу, он по-взрослому понимал, что непродолжительное рандеву не может служить основанием для сватовства.
«Никому я не нужен, – думал Аис, – как легко родители согласились оставить меня. Вот т-а-а-к… Где же всё-таки искать этих грузчиков? А может, передумать и поехать? А как сказать, что передумал? Интересно, эти грузчики не очень злые?»
Мысли Аиса путались, в горле стоял ком, а на сердце лежал камень. Но в глазах не было слёз, ведь детство закончилось. Взрослые от таких переживаний седеют.
Вдруг Аис почувствовал, что на его подушку прилегла мамина голова, а мягкая её рука обняла его.
– Сыночек, конечно, ты будешь здесь жить… потом. А сейчас поехали с нами. Не понравится, мы сразу отправим тебя назад, живи, как хочешь.
– А речка там есть?
– Есть сынок, есть. Я сама не хочу переезжать. Если нам там не понравится, вернёмся вместе. Хорошо?
«А жизнь-то налаживается», – подумал засыпая Аис и сглотнул солёную слезу.
Как Аис бросил курить
– Как повзрослеем, сразу начнём курить – так договорился Аис со своим приятелем. «Договор дороже денег» – такая поговорка бытовала в ребячьей компании. И это железное правило – обязательно выполнять договор – наполняло ребят, успевших прочесть кое-что из Марка Твена и Джерома, гордостью, позволяя ощущать себя в душе, несмотря на убогость застиранных штанишек, если не лордами, то, во всяком случае, джентльменами.
– Пора, – сказал однажды приятель, – нам уже по девять лет, куда уж дальше тянуть…
Необходимость исполнять договор привела двух босоногих «джентльменов» к дверям магазина, на которых красовалась гордая вывеска «СЕЛЬПО». Войдя в магазин, друзья сразу же прильнули к витрине, где были выставлены табачные изделия. Сжимая в кулаках мятые рубли, они елозили носами по стеклу, выбирая себе сорт курева на всю оставшуюся жизнь. Однако ограниченные финансовые возможности позволяли им остановить свой выбор лишь на двух названиях – «Север» и «Прибой» (ядрёные папиросы для настоящих мужчин). Они перешёптывались, натирая носами витрину до блеска. Именно эта возможность, возможность сделать выбор, порой мешает нам совершить поступок. И неизвестно, приняли бы друзья в конце концов решение в тот день, если бы не вопросительно протяжный зевок в полный рот с придыханием продавщицы, сквозь дрёму наблюдавшей за пацанами. Поступок совершился.
– Пачку «Севера».
– И спички.
Мятые рубли упали на прилавок, потом на их место шлёпнулась пачка папирос. Деньги превратились в товар, и выбора теперь уже не было.
«Джентльмены» отправились на поиски укромного местечка за посёлком, а продавщица смогла с чистой совестью задремать. Приятели устроились в камышах на берегу речки, здесь им никто не мог помешать.
– Будем сначала учиться затягиваться, потом пускать дым через нос, потом делать кольца, – приятель Аиса хорошо подготовился к началу новой, взрослой жизни и теперь инструктировал друга.
Вопреки ожиданиям едкий горький дым не приносил удовольствия, напротив, он доставил массу неприятных ощущений – кашель, в котором зашлись приятели уже на первой папиросе, и рвота уже на третьей.
– Передохнём, – сказал друг, – искупаемся, потом опять. Пачку нужно докурить.
Беда была в том, что папиросу нужно было всё время раскуривать, без этого она гасла. Пачке, казалось, не было конца. И когда он наконец наступил, два красноглазых, с зеленовато-чахоточным румянцем на щеках человечка облегчённо вздохнули. Напившись речной воды и ещё немного порыгав, друзья поплелись по домам.
– В следующий раз купим «Казбек», – прервал молчание Аискин друг, – они лучше, вот только денег подкопим.
«Казбек», со скачущим на фоне гор джигитом, очень красивая пачка. Но Аис уже исполнил договор.
– Я это… больше не буду курить. Не хочу.
– Ты что, всю жизнь хочешь маленьким быть?
– Почему, вырасту, а курить не буду.
– А договор? – в глазах друга стоял укор, мало того, он, кажется, готов был вычеркнуть Аиса из высокой когорты джентльменов.
Но Аис тоже был не лыком шит. Он ответил гордо и учтиво, как и подобает джентльмену:
– Договор я выполнил, курить начал, а теперь бросаю.
Сэмюэл Клеменс, известный многим как Марк Твен, говорил: «Нет ничего проще, чем бросить курить, я лично бросал раз сто».
Аис бросил курить в первый раз.
Прокомментировать>>>
У нас отняли идею
Общество У нас отняли идею ПОЛЕМИКА «НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР – МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?» Либеральная идея личного успеха – это тоже идея. Но – короткого дыханияМы, русские, привычно гордимся своей духовностью. В том смысле, что мы никогда не поклонимся золотому тельцу. Запад-де (и примкнувшие к нему либералы) – поклонятся, уже поклонились, а мы – ни за что.
Духовность в этом смысле (непоклонения золотому тельцу) – в самом деле у нас есть. Русский человек, как бы ни гнался за деньгами и земными благами, всё-таки отказывается связывать с ними своё человеческое достоинство. Свою самооценку. А вот западный человек связывает. И даже сам этого не замечает.
Я много работала среди западноевропейцев и свидетельствую: там тебя уважают и оценивают в соответствии с твоим материальным уровнем. По-детски комично это проявляется у американцев, но есть у всех – и у католиков, и у протестантов, и у немцев, и у итальянцев. Одна немка мне в простоте рассказала, как немцы знакомятся, например, в отпуске. Первым делом стараются выведать, где человек живёт и какая у него работа. Если живёт в собственном доме – имеет смысл продолжить знакомство, а если ещё и работает в приличном месте или даже имеет свой бизнес – тогда без вопросов: человек стóящий, хорошо бы с ним подружиться. А если живёт в квартире и работает в замухрыжном месте – на что нам такие друзья?
Вдумайтесь: человек, живущий в доме и живущий в квартире, – это радикально разные люди. Для нас такой подход к делу всё-таки остаётся в сфере курьёза и никогда – руководством к действию.
Любопытно, что не только простые обыватели, но и русские предприниматели не поклоняются золотому тельцу. Заработок денег в глубине души большинство из них воспринимает как что-то греховное, как какой-то греховный эпизод в своей жизни. Вроде пьяного загула в молодости: человек делает это, но одновременно как бы и ощущает, что это не он, не настоящий он, что потом он всё это бросит и вернётся к правильной жизни. А правильная жизнь – это жизнь скромная и трудовая. Хорошо это сформулировал Николай Бердяев в статье «О святости и честности»: «Европейский буржуа наживается и обогащается с сознанием своего большого совершенства и превосходства, с верой в свои буржуазные добродетели. Русский буржуа, даже наживаясь и обогащаясь, всегда чувствует себя немного грешником и немного презирает буржуазные добродетели».
В другом месте Бердяев замечает, что в глубине души русский буржуа мечтает бросить свою деловую деятельность и «уйти в монастырь». Это очень верно! Я знаю множество предпринимателей, мечтающих когда-нибудь бросить эту возню и наконец воспарить: т.е. заняться чем-то неопределённо-прекрасным, не связанным не только с наживой, а и вообще с какой бы то ни было жизненной плотью.
Русским свойственно выбрасывать деньги (мой свёкор это чувство определял так: жгут карман). Мне кажется, это неосознанное стремление поскорее избавиться от денег как от греха и дьявольского наваждения.
В своей компании я часто провожу занятия по личностному росту для частных продавцов наших товаров. И что интересно, эти люди, занятые вроде бы зарабатыванием денег, сплошь да рядом видят (неосознанно) в деньгах и заработке что-то грязное и низкое. Это неосознанное ощущение приходится вытаскивать из душевной глубины, чтобы осознать и осознанно с ним работать. На поверхности-то сознания все они, в соответствии с современным трендом, хотят успеха, стать миллионером и всякое такое. А внутри – денег не хотят и боятся. Для меня самой это было определённым открытием… А «БЫТОВУХА» МСТИТ
Я живу в историческом подмосковном посёлке, аттестуемом путеводителями как «жемчужина Подмосковья». Ну и загадили же эту жемчужину! Купальщики на пляже, участники прогулок и пикников на обочине эти самые обочины покрыли плотным слоем мусора. Всё это слишком известно, жёвано-пережёвано, но до сих пор далеко не все понимают, что наша бытовая дикость и распущенность – обратная сторона нашей же духовности.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что наша интеллигенция по свинству иной раз даёт фору простому народу.
Помнится, в 80-х годах я бывала в одной очень интеллигентной семье на Юго-Западе Москвы. Необычайно образованные люди, кандидаты наук – но в каком же застарелом свинстве они жили! Врезалось в память: на книжном стеллаже в коридоре стоят густо облепленные засохшей рыжей глиной осенние туфли. На дворе март, значит, стоят с осени. Хозяевам просто не до того, они живут насыщенной духовной жизнью.
Ещё зарисовка с натуры. Уже наши дни. Я оказалась в одной квартире на Ленинском проспекте. Там живёт с семьёй и там же принимает больных женщина, врач-гомеопат. В её рабочем кабинете так-сяк прибрано, иконы висят в духе времени. Я попросилась в туалет. Проходишь всего несколько шагов по коридору – и окунаешься в доевроремонтные времена: засаленные обои, обгрызенная какая-то дверь. Я не удержалась и зыркнула на кухню. В раковине, грозя развалиться, высилась пирамида грязных тарелок. В одной из комнат по пути моего следования сидела девушка лет шестнадцати и слушала музыку. Классическую.
И не надо про «нет денег»: визит к гомеопату недёшев, и недостатка в пациентах нет. Нет не денег – нет сознания важности и ценности этой стороны жизни.
В одном из недавних номеров «ЛГ» заметка: учительница словесности упрекает другую в излишней привязанности к быту: та ей два часа рассказывала о своём ремонте. Очень русский упрёк.
Когда-то в Цюрихе, в музее, я увидела наивную средневековую картину, изображающую Успение Богородицы. Так вот там рядом с одром стоят тщательно прорисованные домашние тапочки. Такая вот бытовая деталь. Должны же быть у человека тапочки – вдруг встать надо, а пол холодный. В этих тапочках – весь западный человек с его бережным, трепетным, прямо-таки религиозным отношением к бытовым подробностям жизни. С глубоким уважением к этим подробностям.
Русский человек на многое смотрит как на досадные мелочи, которые только отвлекают от какой-то возвышенной мечты. Отсюда органическая неспособность следовать инструкциям, прописям, регламентам («А, неважно!»). К чему это ведёт – каждый в принципе знает. Как минимум – к технологической разболтанности на производстве, а как максимум – к технологическим авариям и катастрофам.
Русский человек выше мелочей, выше «бытовухи», выше мелочных бытовых забот. И «бытовуха» ему мстит… Быть мошенником или честным?
И добро бы только физической грязью зарастали – точно так же зарастают грязью духовной, моральной. Бердяев в той же статье проницательно пишет: «Русскому человеку часто представляется, что если нельзя быть святым и подняться до сверхчеловеческой высоты, то не так уж и важно, быть ли мошенником или честным».
Именно так оно и есть! Русский человек не уважает деньги, не уважает практику жизни, не уважает с позиций чего-то вроде как высшего. А это вовсе не умилительное, а, напротив, крайне опасное его свойство. Здесь заложено зерно «кидалова», которым пронизана наша, с позволения сказать, деловая жизнь. Выполнять какие-то там мелочные пустяковые обязательства представляется ему столь же неважным и малоценным, как мести улицу.
И вот что удивительно: наши русские бизнесмены очень часто совсем не дурные люди. Не аморальные, с добрыми намерениями. Часто думают о высшем и горнем. Легко втягиваются в размышления о судьбах отечества. Многие любят цитировать: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить…» (Впрочем, по моим наблюдениям, этот текст особо уважаем региональными чиновниками.) При этом происходит такая удивительная вещь. Я давно заметила: если твой деловой собеседник начинает рассуждать о высоких материях: о дружбе, о Родине, о России, о том, что мы работаем не для себя, а ради будущего детей, – вот в этом случае надо поскорее убираться, придерживая карман. Такой псевдопатриот в итоге почти наверняка кинет.
Я вижу объяснение этого явления в том, что «духовный» русский человек внутри себя не считает важным исполнение мелочных обязательств или скучную повседневную работу. Он живёт в верхних слоях атмосферы, ему не до того. И объективно получается «кидалово»: то, что делает, он делает плохо, подводит людей, проваливает работу. Может и деньги чужие ненароком присвоить или промотать: мелочь ведь по сравнению с судьбой России.
Поэтому мне и легче иметь дело с иностранцами. И многим легче. С западноевропейцами – азиатов просто не знаю. При всех языковых барьерах и всём прочем – легче. Понятнее и надёжнее. Они очень мало думают о Родине, о благе человечества и прочих высоких материях. Им просто важно провести хорошую сделку и получить резонную прибыль. С такими людьми иметь дело несравненно легче.
Русский человек, может, и снимет последнюю рубаху, может быть, совершит подвиг самопожертвования: бросится под танк или выйдет на Красную площадь с табличкой «За вашу и нашу свободу». Но вот выполнить обещанное в срок – на это он органически не способен. На это никто особенно всерьёз и не рассчитывает. Отсюда все эти «обманутые дольщики» и прочие персонажи.
Очень часто бандитская разборка – это единственный способ заставить должника исполнить обязательство. И это тоже поразительным образом коренится в нашей духовности.
В 90-х годах я работала в итальянской компании её российским представителем. Мы строили завод в Центральной России и вовсю взаимодействовали с чиновниками на местах. Ну и, натурально, давали взятки, куда ж без этого. Так вот итальянцы мне говорили, что российский взяточник радикально отличается от своего итальянского собрата. Итальянский взяточник, получив мзду, непременно обеспечивает, выражаясь высоким слогом гражданского права, «встречное предоставление» – попросту говоря, делает то, за что получил взятку. А вот наш – далеко не всегда. Просто взятки ему недостаточно. Его нужно бесконечно уважать, как-то с ним по-особому дружить, тогда он, может быть, что-нибудь сделает. Итальянский чиновник, даже будучи взяточником, всё-таки соблюдает главнейший принцип римского права pacta sunt servanda – «договоры должны соблюдаться». А нашему взяточнику помимо денег подай что-то ещё: дружбу, понимание, внимание, то, сё. Ему приятно думать, что он не взятку получил, а так – пособил по дружбе хорошему человеку, ну а друг его, понятно, отблагодарил, как мог… КРАДЕНЫЕ КОРМА
Тот же Бердяев писал, что «римские понятия собственности всегда были чужды русскому человеку». Изящно выразился философ, красиво. И то сказать – аристократ, француз опять же на четверть. А если по-простому: прут, как заводные, всё, что плохо лежит. И это тоже не считается чем-то из ряда вон. «Ну, бывает, с кем не случается…»
Сейчас о воровстве чиновников, распилах бюджетов и т.п. не пишут разве что издания по астрологии и косметике. А кто такие, позвольте спросить, чиновники? Они что – с луны свалились на наши головы? Вполне возможно и скорее всего, это так и есть, они тоже любят Родину и мечтают о высшем. Некоторые даже искренне воцерковились. Просто они выше практики жизни, выше денег, выше земного устроения. Поэтому всё это так, неважно, пустяки.
Так что чиновники – это часть народа (наиболее шустрая и пробивная часть), и по своему поведению она от народа ничем не отличается. А народ – тянет-потянет.
Наша семья вот уже пять лет владеет сельхозбизнесом в Ростовской области. Попросту говоря, купили два бывших совхоза. Ничего мы там пока не заработали, но опыт интереснейший. Когда окунаешься в народную стихию, начинаешь многое понимать по-новому. Некоторые эксцессы советской истории, например. Вот «закон о трёх колосках» – ужасно, возмутительно, бесчеловечно! А что прикажете делать, если прут всё, прут постоянно и изобретательно. Творчески прут. Один, например, соорудил специальный амбар для краденого зерна, закамуфлировав его под нужник.
Да, собственно, все успехи личного подсобного хозяйства в советские и дальнейшие годы на сто процентов базировались на одном факторе – на краденых кормах.
Наше наплевательство на практическую жизнь и застарелая привычка витать в удобных, комфортабельных и мягких облаках имеет самые разные проявления.
Мы, в частности, радикально не способны к любому виду самоорганизации. У нас не получаются кооперативы и никогда не получались. Честные люди руководить кооперативами не хотят, отмахиваются: «Только не мы, ради Бога, не мы!» В результате во главе подобных организаций оказываются жулики и проходимцы. А честные и духовные кипят возмущением и чувствуют себя бессильными жертвами. Но взять дело в свои руки и заняться им всерьёз и не помышляют. Потому что это низко и бездуховно – разбираться, сколько краски требуется на забор или гравия на дорожку.
Ровно по этой же причине у нас не получается то, что во множестве стран вполне нормально действует, – так называемые ТСЖ. Причина – всё в той же духовности. То есть в отвлечённости от земного и практического… ДЕЛАТЬ-ТО ЧТО?
Помните, в рассказе Тэффи бывший русский генерал в Париже выходит на Плес де ла Конкорд и в раздумчивости произносит: «...ке фер? Фер-то ке?» В самом деле, делать-то что?
Заставить русского человека полюбить земное, практическое, повседневное нельзя. Нельзя заставить его поклониться копеечке, заточить всю свою жизнь на зарабатывание этой самой копеечки, на «дачку, дочку, водь да гладь». Это значило бы превратить русского человека в западноевропейца.
Если двадцать лет назад кто-то и пленялся такой перспективой, то сегодня ясно: не получается. Помните, тогда все писали: ах, дайте, дайте нам возможность жить нормальной жизнью безо всяких там коммунистов, космосов и иных воспарений. Дали. И что? Оказывается, воспарений-то и не хватает.
Если мы ставим задачу преобразования нашей жизни, а такую задачу ставить хочешь не хочешь, а надо, и так развал уже достиг критического уровня; так вот если хотим жить – надо восстанавливать и развивать трудовые навыки народа. Надо заново осваивать брошенную землю, восстанавливать или строить заново заводы и фабрики.
А для того, чтобы русский человек что-то делал, ему нужна ИДЕЯ. Помните, двадцать лет назад все говорили: «Нам надоело работать за идею». Дальнейшее показало, что без идеи работают ещё хуже. Чтобы русский человек жил не по-свински, аработал умно и старательно, ему нужна идея. Ему надо одухотворить повседневность. Увидеть высший смысл в повседневной суете.
Когда-то, бесконечно давно, перестроечный «Огонёк» публиковал подборки читательских писем. Так вот там какой-то пенсионер писал: «У нас отняли идею. Дайте нам идею!» Я очень смеялась: как и все, я тогда считала, что идея не нужна, а нужны свобода мысли и материальная личная заинтересованность. Либеральная идея, идея личного успеха – это тоже идея, способная кого-то вдохновлять. Но эта идея – идея короткого дыхания. Наестся человек и спросит: а дальше что? Недаром в развитых и богатых странах высокий уровень самоубийств, а без антидепрессанта они, что называется, за стол не садятся.
А для нашего человека крайне важна включённость во что-то высшее. Иначе он быстро дичает. Нужна религиозная или квазирелигиозная санкция труда.
Идеология нужна. Ведь идеология – это что-то среднее между философией и религией, можно сказать: светская религия для масс. Только вот не надо, словно сельская кляча от трамвая, в ужасе шарахаться от слова «идеология». Всё это интеллигентские предрассудки эпохи горбачёвской перестройки. Как только ты уходишь с поля идеологической борьбы – это поле занимает противник. Как, собственно, и произошло.
В нашей компании мы второй десяток лет продаём изделия для чистки и уборки без использования химических веществ. В распространение этих товаров включено почти полмиллиона женщин во всём бывшем СССР. Что ими движет? На поверхностный взгляд – возможность заработать копеечку. Это есть, но это не главное. Главное – идеология. Они несут хозяйкам экологическую идею, они учат, как содержать дом в чистоте, они ощущают себя провозвестниками нового быта.
Просто копеечкой русского человека не заманишь. Вернее, заманить-то можно (как, например, в финансовую пирамиду), но удержать нельзя. У копеечки короткое дыхание. От нашей компании отпочковалось множество разных фирм, которые пытались делать что-то подобное, но без идеологической, так сказать, надстройки, а вернее – базы. Никто особых успехов не явил. Объясняют это так и сяк, а причина – вот она: идеология. Нужна она русским людям.
Впрочем, она всем нужна. Как-то раз гуляли мы с ирландским поставщиком вокруг нашего лесного озера. Погода чудесная, народ купается. Ирландец всё удивлялся, как похожи русские на американцев, ну просто один в один. Я сразу почувствовала, что он хочет рассказать какую-то историю. И правильно почувствовала. История такая.
Есть у него американский родственник – лётчик ВВС Соединённых Штатов. Хороший лётчик. Он всегда очень гордился своей службой, считал, что защищает демократию от происков Советов и вообще от «империи зла». И вот случилось страшное: наступила разрядка. Дальше – больше, и вот «империя зла» больше не империя, никто никому не угрожает, велено всем дружить. И лётчик почувствовал свою жизнь пустой и бессмысленной. Заметьте: никто его не увольнял, не сокращал, не лишал зарплаты и пенсии. Его всего-навсего лишили смысла жизни. И он постепенно спился.
Такая вот русская история, случившаяся с американским парнем ирландского происхождения.
Татьяна ВОЕВОДИНА
Прокомментировать>>>
Наука о вседозволенности
Общество Наука о вседозволенности КНИЖНЫЙ РЯДМноговато пояснений для одной обложки. Тем более что нейролингвистическое программирование имеет равное отношение как к женщинам, так и к мужчинам. «Комплекс моделей и техник, применяемый современными психологами для личностного развития человека посредством формирования эффективных стратегий поведения и образа мысли» – примерно так разъясняется этот термин в энциклопедиях.
Метод был разработан около 30 лет назад Джоном Гриндером и Ричардом Бендлером, сейчас он применяется в бизнесе, журналистике, юриспруденции, обучении, семейной терапии. И притом до сих пор не имеет научного обоснования, не претендует на статус научной дисциплины и совершенно открыт для новых разработок. В нейролингвистическом программировании нет ни общих стандартов, ни регулирующих институтов, ни, что, пожалуй, печальнее всего, публично задекларированной этики.
Видимо, именно этой «вседозволенностью» решил воспользоваться Анвар Бакиров для привлечения внимания к своему творчеству и деятельности психолога-практика. Вроде бы, опираясь на науку, помогает стать людям счастливее, успешнее, стройнее, богаче… Но метод же открыт для новых влияний, поэтому стандартный набор психологических наставлений можно легко разбавить десятком-другим анекдотов, пусть даже и пошлых; весьма поверхностно поговорить о сексе, любви, дружбе, измене, тщательно избегая слов «семья», «ответственность» и напирая на слово «свобода»; позволить себе выражения вроде «Ой, блин!» или «Ну и зачем вам этот урод?».
Не думаю, что взрослые люди найдут здесь хоть какую-то опору или новую информацию. Скорее всего, полистают и отложат, сожалея о бездарно потраченных деньгах или о дискредитации психологии как науки, и так не слишком жалуемой в нашем обществе.
Хуже, если это сочинение попадёт в руки подростков, не слишком ладящих со своими родителями, сверстниками и учителями. Если учесть, что установка «книга плохому не научит» переходит молодому поколению вместе с генами, то последствия могут быть просто разрушительны! Ведь автор рассматривает все человеческие взаимоотношения через призму торговли. Любое общение – это обмен ресурсами (пачка долларов приравнивается к хорошему настроению, умению готовить и т.п.). Есть только свобода, и нет никаких нравственных преград в обретении желаемого. А способ всегда найдётся, и, если ты его не знаешь, автор книги с удовольствием подскажет! Как женщине стать независимой от мужа? Как отбить понравившегося мужчину у жены? Как научиться не страдать и как можно быстрее избавиться от первой любви? Легко! Это словечко часто употребляется в нынешней молодёжной среде по поводу и без повода.
Так что на обложке к прочим вышеперечисленным подписям я бы добавила ещё одну: детям до 95 лет читать запрещается.
Наталья ГАМАЮНОВА
Прокомментировать>>>
Самые строгие – коллеги
Человек Самые строгие – коллеги ДРАМАТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА В России теперь есть Национальная медицинская палата– Ещё один профсоюз?
Пациенты будут довольны, если они придут не просто в шикарную больницу, где всё с иголочки, где новая аппаратура. Они рассчитывают на встречу со знающими специалистами – доктором ли, фельдшером, которые внимательно и спокойно их выслушают и дадут чёткие рекомендации. Для больного в первую очередь важна уверенность: он попал не к случайному эскулапу. Квалификация медика, его знания имеют огромное значение. Хороший доктор и в хлеву вылечит, а плохой, какое оборудование ему ни дай, способен загубить чужое здоровье. Разумеется, возможности грамотного врача, если у него под рукой современная техника, лаборатория, существенно возрастают, но в медицине, может быть как нигде, велика роль «человеческого фактора».
Система здравоохранения эффективнее там, где государство уступило часть своих функций профессиональным организациям. Эту картину мы видим во Франции, Голландии, США, Аргентине, во многих других странах. В Японии, к примеру, медицинская ассоциация занимает огромное здание в центре Токио. Любые решения, касающиеся здравоохранения, правительство обязательно согласовывает с ней.
Недавно я вернулся из Германии. Был гостем 113-го съезда немецкой национальной палаты. Организация существует 130 лет, её не было только при Гитлере. По объёму своих функций палата стала фактически вторым министерством. Главный штаб находится в Берлине. Работают земельные национальные палаты. Немецкие медики постоянно заботятся о престиже своей профессии. Эта тема красной нитью проходила в каждом выступлении на съезде.
Над тем, чтобы уменьшить число неквалифицированных, не удовлетворяющих пациентов медработников, думают во всём мире. Решены ли эти вопросы полностью? Нет. Англичане, немцы, французы, американцы – в любой стране можно услышать нарекания в адрес медицины. Но если в Германии, например, здравоохранением довольны 80 процентов населения, то у нас только… треть.
– Как вы рассчитываете изменить ситуацию?
– Мы не начинаем с чистого листа. Такие медицинские палаты или ассоциации уже работают в Калининградской области, Твери, Смоленске, Татарии, в Южном федеральном округе, Новосибирске, на Дальнем Востоке. Недавний пример – Калининград. Местная палата провела съезд медицинских работников, на котором была рассмотрена кандидатура на пост министра здравоохранения региона. Сначала претендентов было пятеро. После обсуждения остался один. И губернатор утвердил его. Такого в России ещё не было.
Размышляя о проблемах модернизации здравоохранения, естественно, стремишься понять: где проржавело звено?.. Болевая точка – система подготовки и переподготовки медицинских кадров. Вчерашние студенты, будучи теоретически подкованными, часто не готовы к самостоятельной деятельности, не владеют элементарными практическими навыками. Во многих западных странах диплом ещё ничего не значит. Там работает чёткая система лицензирования, которой руководят профессиональные организации медиков. В России это – прерогатива чиновников. Доктор после окончания ординатуры или института в профессиональном плане брошен у нас на произвол судьбы. Пройдя полуформальную аттестацию раз в пять лет, он может не думать о дальнейшем росте, новых методах, стандартах, отношениях с пациентами. Системы, которая бы его побуждала к этому, попросту нет. Организация последипломного образования напоминает санаторий.
За рубежом этим занимаются не правительства, не министерства, а профессиональные организации. Один из первых шагов нашей медицинской палаты – попытка адаптировать то, что накоплено мировым сообществом. Собираемся предложить качественно иную, чем существующая, систему последипломного образования. Повысить доступность медицинской помощи, в том числе и путём внедрения электронно-коммуникационных систем, создания базы данных электронных медицинских карт, каналов их передачи в систему здравоохранения.
Мы не стремимся, нам это попросту не надо – стать вторым министерством. Речь идёт о том, чтобы сообщество медиков несло ответственность за каждого человека в белом халате. Естественно, это предполагает обязательное членство медработников в одной из организаций.
– Что представляет собой Национальная медицинская палата сегодня?
– Ныне это – крупнейшее профессиональное сообщество, объединяющее около 30 процентов медиков России. Его учредителями выступают 35 медицинских ассоциаций. В состав палаты входят представители гастроэнтерологов, дерматологов, терапевтов, пульмонологов, педиатров и т.д., региональные медицинские организации, ассоциация врачей частной практики и ведомственной медицины. О своём желании стать членами организации заявили психиатры.
По замыслу медицинские ассоциации будут отвечать за своих врачей, где бы они ни работали. Хирурги – за каждого хирурга России, педиатры – за каждого педиатра. Посмотрите на зарубежный опыт! Если в ФРГ ты не входишь во врачебную палату Германии, то не имеешь права заниматься профессиональной деятельностью. Если тебя исключают за недобросовестность, ты должен забыть о медицинском поприще и искать себе другое занятие. То же в других странах мира.
Медицинская палата не только поможет врачу, фельдшеру, медсестре поддерживать профессиональный тонус, но и, случись что, не бросит на произвол судьбы, защитит от несправедливой обиды. Неслучайно ныне ходит фраза о том, что за спиной врача стоит прокурор. Которому, как известно, не всегда хватает объективности.
Палата ведёт свой отсчёт с нынешнего апреля. Прошло мало времени, чтобы ждать кардинальных перемен. Готовим блок документов об аттестации врачей, сертификации, выработке стандартов, контроле над соблюдением этих стандартов, страховании профессиональной ответственности.
– Не секрет, что пациенты стали чаще обращаться в суды, обвиняя врачей в нерадивости. Готова ли палата защищать и их интересы?
– Вал жалоб на лечение будет только возрастать. Естественно, мы выступаем за объективность. За то, чтобы больные реже встречали ледяной приём. Решительно против случаев, когда, образно говоря, врач выслушивает не пациента, а его кошелёк. Третейские суды… В той же Германии до 80 процентов всех жалоб медицинского характера рассматривают на досудебном уровне. Это заслуга профессиональных экспертов – хирургов, ревматологов, травматологов. У нас имеется свой опыт – в Санкт-Петербурге, Южном федеральном округе. Мы намерены обобщить его, дать конкретные рекомендации на местах.
Один из важнейших вопросов, которым вплотную занимается палата, – врачебная этика: взаимоотношения врача и врача, доктора и пациента, медиков и фармкомпаний. Внимательно изучили кодексы профессиональной этики врача, действующие в разных странах. Нам по душе французский вариант. Именно его мы хотим видеть в основе обновлённого Кодекса профессиональной этики российского врача.
Глава Минздравсоцразвития Т.А. Голикова поддержала идею создания Национальной медицинской палаты, однако активной поддержки со стороны самого штаба отрасли мы пока не почувствовали. Скорее – выжидательная позиция наблюдателей: что там у них получится?.. В министерстве есть и откровенные противники. Это те, для кого врачевание – сфера обслуживания, а не служения. Но я упрямый. И готов сделать всё для того, чтобы опыт, накопленный мировой практикой, пригодился и моей России. Беседу вёл Михаил ГЛУХОВСКИЙ
Прокомментировать>>>
Неподсудная челядь
Человек Неподсудная челядь ПРАВО Почему плохо не иметь «крыши» О том, что телёнку бодаться с дубом смысла никакого, мы давно знаем. У рядового обывателя шансов выиграть спор любого характера – имущественного, уголовного – у человека, облечённого должностью или большими деньгами, нет. На равных можно тягаться приблизительно с равными, правда, с определением статуса «равного» тоже есть сложности. К примеру, чей статус выше: повара заводской столовой или личного повара владельца сети бензоколонок?В конце мая Дмитрий Петухов, 18 лет от роду, двигался на своей машине «ВАЗ 2107» по своему же двору, намереваясь причалить возле подъезда. Навстречу ему из-за угла вымахнул кортеж в составе белого «роллс-ройса» и следующего за ним охранного чёрного джипа «Тойота Ленд Крузер». Ехал кортеж лоб в лоб Дмитрию, и он, естественно, взял левее, а потом и вовсе на всякий случай остановился. Случай этот оказался несчастным. Потому что из джипа выскочил охранник, подбежал к «жигулям» и снёс дубинкой боковое зеркало, а потом распахнул дверцу и с хорошим тренированным замахом врезал водителю ногой в лицо.
Пока Дмитрий Петухов умывался кровью, охранник впрыгнул в джип, и кортеж отправился дальше. Впрочем, ехал он не очень долго, поскольку охраняемое «тело» в «роллс-ройсе» намеревалось отобедать в ресторане, вход в который располагался в том же дворе. Произошедший инцидент подробно наблюдали соседи Дмитрия по дому, а также родители с детишками, выходившие из детского сада, расположенного всё в том же дворе.
Немного придя в себя, Дмитрий решил всё же выяснить, за что же с ним так поступили. Утираясь, подошёл к ресторанным дверям, где охранная челядь ожидала своего хозяина. «Да ладно, парень, – весело сказал ему охранник, на подошве ботинка которого ещё не свернулась кровь, – всякое бывает. Иди, гуляй, пока живой».
Дмитрий пошёл. Намереваясь поступить так, как положено поступать потерпевшему гражданину в стране, которой предположительно управляет закон. Он попросил тех, кто находился в этот момент во дворе, засвидетельствовать факт нападения и избиения. Свидетелей действительно было много, мерзость, отвратительность произошедшего на глазах детей, равнодушными никого не оставили. Потом поехал в больницу и документально зафиксировал полученные травмы, а затем со справкой и свидетелями пошёл в милицию.
Заявление у него приняли, выдав на сей счёт талон, – такие правила. Правда, мягко намекнули: не с тем, паренёк, взялся тягаться.
Прошло около месяца. Дмитрий изредка звонил в милицию, спрашивал, как дела. Ему отвечали: дело сложное, нужно время для принятия решения. После очередного звонка (месяц уже миновал) сухо сказали, что давным-давно отправили ответ по почте. Поскольку почта ответ не принесла, Дмитрий сам пошёл в ОВД, где ему выдали копию постановления о том, что в возбуждении уголовного дела по его заявлению отказано.
Оперуполномоченный уголовного розыска сообщил, что «в ходе проведённых оперативно-розыскных мероприятий было установлено», что охранник частного охранного предприятия подошёл к остановившимся «жигулям», чтобы спросить, для чего эти «жигули» остановились. В ответ водитель «жигулей» Петухов обложил охранника нецензурной бранью, а потом вылез из салона и принялся его толкать. Охранник тоже его толкнул в грудь ладонью, совершенно случайно скользнувшей в область… головы.
Насчёт скольжения ладоней надо сказать особо. Потерпевший Дмитрий Петухов весит 62 килограмма. А рост его – немного более двух метров. Ну бывают такие высокие и худые мальчики. Вот туда, за двухметровую отметку, ладонь охранника с груди Петухова, до которой он едва доставал головой, и соскользнула.
Никаких свидетелей оперуполномоченный не опрашивал – в постановлении о двух из них, которые пришли вместе с Петуховым в милицию, сказано: «впоследствии было установлено, что они являются знакомыми Петухова А.И.» (вообще-то Петухова, напомним, зовут Дмитрием). Повторюсь, свидетелей-то было много больше, многие из них Петухова даже по имени не знают.
Вот и вся история.
Разве что стоит лишь добавить о принадлежности машин. «Роллс-ройс» и чёрный джип «Ленд Крузер» записаны на некую индустриальную компанию. Эта компания хоть и с Урала, но офис в Москве, потому-то её руководителям приходится обедать в московских ресторанах, проезжая сквозь жилые дворы.
«Жигули» Дмитрия Петухова ему и принадлежат. Машине десять лет, чтобы её купить, Петухов половину из тысячи долларов, за которую машину продавали, заработал сам, половину добавил отец.
Мы практически смирились с неподсудностью некоторых категорий сограждан. Одни обладают иммунитетом по закону – депутатским или судейским. Иммунитет других обеспечен деньгами – баблом, – от которого кормятся не только депутатские и судейские, но и всякая мелкая низовая чиновничья шушера. При любом отношении к нынешней милиции нельзя не признать, что прорваться сквозь мощную защиту этой иммунной системы нелегко даже самому честному и неподкупному оперу.
Иммунитет неприкосновенности приобретает новый, расползающийся (или растекающийся) характер. От основных баблоносителей он смещается в сторону их челяди, прикрывая от неприятностей верных слуг и холопов. Встал на дороге хозяина? «В морду его, в морду, в харю…» – чего-то такое, помнится, уже было. И, кажется, нам придётся привыкать, что обеспечением такого прикрытия будет заниматься милиция. Не знаю, на дружеской, экономической или иной основе – да какая разница!
Много лет назад, ещё при ушедшей советской власти, я тоже был милиционером (боже, как стыдно сегодня причислять себя к представителям этой профессии). Помню, помню ещё, как в Москве и иных весях, оперов и их начальников за подобную работу вышвыривали из системы пинками без выходного пособия. А некоторых даже сажали в специальные колонии для милиционеров, прокуроров и судей. Это, если удавалось доказать, что прикрыто дело корысти ради, а не из-за личного душевного расположения.
Теперь, защищая холуёв баблоимущих, милиция сама переходит в категорию их холуёв. Потерпевший Петухов будет пытаться добиться справедливости. По закону, поскольку такой закон всё же написан. Правда, не ведаю, кому хватит смелости призвать неподсудного охранника к ответу.
Хотя знаю, что в системе МВД до сих пор работают по крайней мере два честных милиционера. Я с ними знаком лично, но фамилий не назову.
Нужно хоть как-то беречь оставшихся на самый крайний случай.
Борис РУДЕНКО
Прокомментировать>>>
Не при нас будет сказано
Человек Не при нас будет сказано ЖИТИЁ-БЫТИЁ Эдуард ГРАФОВМы жили тогда в новеньком районе Химки-Ховрино, густонаселённом саженцами будущих деревьев. Андрюша и его прабабушка Ксения Ивановна увидели на прогулке сломанное, поникшее деревце. Ксения Ивановна перекрестила надломанную жизнь, а её правнук разрыдался: «Деевце жайко!» Как говаривала Фаина Георгиевна Раневская: «Я так долго живу, что ещё помню порядочных людей». Андрюша и баба Ксеня относились к порядочным людям. Видимо, в силу их возраста.
Ну и что дальше? Бабы Ксени среди нас давно уже нет. Андрей ходит на митинг «Химкинского леса», да и на другие митинги, его там колотят, волокут в каталажку. Вот так идут у нас дела.
Я на митинги не хожу, меня даже при Сталине «дубинкой по башке» не охаживали. К тому же президент строго приказал своему премьер-министру разобраться в этом химкинском катаклизме. Я никогда никому не давал никаких приказаний, позволю себе просто присовокупиться к «катаклизму». Не хочу кого-то обидеть, но пробитая в химкинском лесу просека – лишь мелкая морщина на просторах даже всего лишь Подмосковья.
Ещё полвека назад лесные массивы вплотную подходили к Москве со всех сторон, занимая более половины территории Подмосковья. А сейчас едешь на электричке уже минут сорок, а всё кажется, что из столицы ещё и не выехал – сплошные дома, склады и предприятия. Леса теперь подходят к Москве только со стороны национального парка «Лосиный остров» и заповедника «Горки Ленинские». Просека в химкинском лесу – это лишь фрагментик в дикости и запустении.
Как мы к этому пришли? В 1935 году решением правительства был образован «зелёный пояс» вокруг Москвы для сохранения экологического равновесия в регионе. Правда, слова «экология» тогда не знали. Великий композитор Дмитрий Шостакович даже ораторию про лесопосадки написал. Леса эти романтично прозвали «лёгкими Москвы», дышать-то москвичам чем-то надо, а без деревьев откуда кислород взять?
К началу 90-х годов прошлого века «лёгкие Москвы» совсем скукожились, лесозащитный пояс поредел почти на 70 процентов, ежегодно безвозвратно исчезает около тысячи гектаров леса.
В Москве 10 миллионов людей, три миллиона «газогенных» автомобилей и при этом всего 12 квадратных метров зелени на человека. Через 15 лет здесь будет 20 миллионов жителей и 5 миллионов машин. Если вырубку лесов не остановить, жизнь в городе станет опасной для здоровья. Впрочем, уже стала. По данным Всемирной организации здравоохранения, продолжительность жизни человека на 70 процентов зависит от условий, в которых она протекает. По экологическим причинам в городе Москве ежегодно умирают 12 тысяч человек.
Так ведь Москва ещё не худший случай. Во многих промышленных центрах загрязнение атмосферы зашкаливает за 14 единиц при норме 5 единиц. За последние пять лет заболеваемость среди младенцев в 150 промышленных городах России увеличилась на 14 процентов.
Как вы думаете, могут ли, например, подмосковные начальники не понимать, что они творят? А им много и понимать не надо: стоимость участка земли под многоэтажный дом достигает нескольких миллионов долларов. А коммерческая цена земли всего «зелёного пояса» оценивается более чем в 100 миллиардов долларов. Представляете, какой «откат» могут получать чиновники от такой щедрой матушки-природы.
Только, видимо, вот чего каким-то образом не понимают начальнички, губящие лес. Они ведь живут рядом с нами и дышат буквально вместе с нами одним и тем же воздухом. Ну не кажется же им, что воздух в Жуковке или на Рублёвке какой-то иной, чем в Малаховке.
А ведь планета гибнет! Вернее, мы её губим. Я трижды печатал огромные статьи в центральных газетах про окаянный целлюлозный комбинат на Байкале. Ну и что толку? Известный учёный мне тогда сказал: «Конечно, Байкал совсем погубить невозможно, очень уж он огромный. Но и спасти Байкал, очистить обратно тоже невозможно, очень уж он огромный».
Мы сильно гордимся тем, что создали аэробус, который на 40 минут быстрее прилетает из Москвы в Буэнос-Айрес. Такое вот достижение цивилизации: видимо, очень спешим на 40 минут быстрее оказаться в Буэнос-Айресе. Так эта железяка за один только рейс сжигает в атмосфере столько кислорода, что нужно большой лес вырастить, чтобы за один только этот рейс ущерб компенсировать. Но леса этого нет и, видимо, не будет.
А куда подевались липы на моей Большой Ордынке?
Удивительная штука это человечество: сидит на суку и пилит его, пилит. Просто не планета, а самоубийца.
А впрочем, стоит ли так уж по этому поводу волноваться? Ну угробим мы Третью от Солнца. Так ведь ещё целое мироздание останется. Не при нас будет сказано.
Прокомментировать>>>
Ловушка
Портфель "ЛГ" Ловушка СОВРЕМЕННАЯ ПРОЗА СО ЛЬВОМ ПИРОГОВЫМВот что рассказывает о молодой писательнице её педагог – прозаик и публицист Андрей Воронцов:
«В лучших своих рассказах Ирина Косых – писатель искренний, тонкий, психологичный, владеющий литературным подтекстом. Ей удаётся сохранить на протяжении всего рассказа выбранную вначале интонацию, что получается далеко не у всех начинающих писателей. Её произведения скорее лиричны, нежели аналитичны, но при этом авторский взгляд на мир довольно жёсток. В некоторых рассказах она тяготеет к изображению «свинцовых мерзостей жизни», но нельзя сказать, чтобы автор в этом преуспела. Её герои живут в злом мире, но сами они люди не злые. Яркое свидетельство тому – рассказ «Сожители», печальный, трогательный и человечный».
Дальше я бы очень попросил не читать (если вы вообще собирались это читать) прежде рассказа. А то весь смысл пропадёт.
Рассказ «Сожители» – это ловушка.
Неожиданная и остроумно выполненная, если к рассказу о человеческой трагедии подходит слово «остроумно».
Пожалуй, это и есть главное его художественное достоинство. На «выразительные средства» рассказ скуп, а сегодня, когда нормальным людям литература (то есть книги) не по карману (да и не по жизни – другое болит), когда литература стала достоянием капризных, изнеженных гурманов-«специалистов», – появляться в обществе без «выразительных средств» стало неприлично. Коли не почесал левой пяткой правое ухо, то и выйди вон из дверей.
А ловушка, приготовленная в рассказе читателю, заставила меня задуматься над поговоркой «позор тому, кто плохо об этом подумает».
То есть – почему я в неё так легко попался?
Из-за названия?
И только?
Разве есть в тексте рассказа ещё хоть один намёк на то, что молодые люди Рита и Митя – любовники? Напротив. Это никак не следует из описания их отношений, их быта. Однако почему-то пребываешь в этой преступной по отношению к героине уверенности до последних строчек рассказа.
Успокойте меня, скажите, что с вами было не так.
А если я не один такой – то, может быть, уместно будет вспомнить о следующем. Плоха та литература, которая насильно впихивает какую-нибудь мысль читателю в голову, стремится к нему «приплюсовать» какое-то своё содержание. И наоборот, хороша та литература, которая извлекает это содержание из читателя.
Заставляет «поковыряться в себе».
Ну вот, например: думал, что Рита плохая, а она хорошая.
Следующий шаг: думал, что я хороший – а оказалось?..
И потом, если Рита «плохая», то почему же я, «хороший», соглашался заодно с нею плохо думать об оказавшемся до конца преданным ей Олеге и о Митиной девушке?
В то, что всё плохо, – верю, а в то, что «все люди хорошие», – нет?
И кто, интересно, этому меня научил?
(Может, книжки читал не те?)
И как, интересно, с этим бороться?
(Может, попробовать почитать другие?)
Потому как литература – ещё ладно, но это ведь (не верить людям и не любить людей) мешает прежде всего в жизни…
Такие мысли.
Прокомментировать>>>
Замечательно написано! Глубокие мысли и огромное содержание в написанном... - --- Алексей Буряк, Днепропетровск burur@mail.ru
(обратно)
Сожители
Портфель "ЛГ" Сожители Ирина КОСЫХПока Митя таскал из такси коробки и чемоданы к лифту, Рита поднялась наверх и решительно направилась изучать новое жильё. Зайдя в первую комнату, она удовлетворённо осмотрелась: просторно, светло. Резкий запах обойного клея, штукатурки и свежеуложенного линолеума напомнил о детстве, которому сопутствовали бессрочный ремонт, так никогда и не законченный, и волнительное ощущение, что наступает новая, с чистого листа жизнь, которая на этот раз должна быть светлой, радостной и долгой…
– Митко, живём! – выпрыгнула она в коридор, услышав, как хлопнула дверь, и резво кинулась на шею нагруженному тяжёлыми коробками Мите.
Квартиру снял и регулярно оплачивал женатый любовник Риты, владелец фирмы по продаже газового оборудования. Митя об этом, естественно, понятия не имел. Он свято верил, что квартира – это бонус, который Рита получила как ценный специалист от компании – крупного игрока на рынке недвижимости, в которую она недавно устроилась. Рита соврала, чтобы не расстраивать Митю, который был для неё вроде священной коровы, дороже и важнее всего: любовников, друзей, карьеры, денег. Она хотела любым способом оградить его от возможных неприятностей и жизненных разочарований.
Любовник Риты, Олег, был человеком весьма странным: ужимистым, почти скупердяем во всём, что касалось мелочей (цветов, ресторанов, подарков), но широким и великодушным в существенном (узнав, что Рита не имеет собственного угла и мотается со своим скарбом от подруги к подруге, он немедленно предложил ей снять хорошую квартиру где-нибудь на окраине Москвы за его счёт). При этом встречаться они продолжали, как и прежде, в гостинице в центре города, принадлежавшей его хорошему приятелю, где у Олега существовала чуть ли не пожизненная бронь – для подпольной и довольно активной любви.
Трудно сказать, какие чувства их связывали. Олег частенько раздражал Риту своими высокопарными тирадами и морализаторством в сочетании с поведением типичного блудливого кота. Олега же бесили попытки Риты философствовать и вообще рассуждать на темы, недоступные её пониманию. Именно поэтому он любил повторять: «В глубокомыслии легко перемудрить!» – и ласково называл её «растением». Во всяком случае, наём жилья для Риты не только сцементировал их любовную связь, но и дал повод тяготиться ею – то, что раньше казалось добровольным выбором и приятным времяпровождением, становилось теперь обременительной необходимостью.
Что же касается Мити, то Рита была старше его на два года. Разница небольшая, но для Риты существенная – чувство ответственности за всё происходящее у неё было гипертрофированным. Митя был ещё студентом, учился на пятом курсе. Вытащив наконец его из общежития, Рита радовалась не только тому, что теперь самый близкий ей человек будет рядом, но и тому, что у него появились нормальные условия для последнего учебного года. Рита считала, что Митя необычайно одарён (он учился в физическом вузе) и его ждёт большое будущее. Ради этого будущего она готова была работать на трёх работах, кормить, поить, одевать его столько, сколько потребуется.
Внешне Рита и Митя были неуловимо похожи, хотя черты лица у них были совершенно разными: мелкие, заострённые – у Риты и крупные, резковатые – у Мити. Но сходство всё-таки проявлялось необъяснимым образом, особенно когда они улыбались.
Рита и Митя договорились, что каждый возьмёт по комнате (Рите нужно место для работы, Мите – для учёбы), а третья будет вроде гостевой – для зависающих на ночь друзей и наезжающих время от времени родственников.
Рита – натура увлекающаяся – практиковала одновременно йогу и магические пассы Кастанеды, зачитывалась эзотерическими книжками, называла себя попеременно то буддисткой, то амидаисткой, то даоской, то последовательницей четвёртого пути Гурджиева и Успенского. Она была верующей по своей глубинной сути, неважно в кого: в Деда Мороза, Кришну или Мухаммеда, – не могла отказать в существовании ни одному богу. Рита хотела, чтобы были все, и искренне верила во всех сразу. В своей комнате она устроила по-японски аскетичное спальное место: взяла ватное одеяло, примостила его в углу, постелила бельё и так и спала – практически на полу. Митя, совершенно чуждый религиозных хобби Риты, сначала возмущался: «Слушай, ну есть же кровать! Что же ты как собака – на подстилке?», но потом махнул рукой и стал относиться к Ритиным причудам с иронией. Если он вдруг просыпался раньше неё, то имел привычку, заглянув в её комнату, громко будить её словами: «Женщина! Возьми постель свою и иди!»
Самого Митю гораздо больше физики интересовал футбол. Первым, что он купил, переехав на новое место жительства, был телевизор и спутниковая тарелка – теперь ему был обеспечен круглосуточный просмотр матчей во всём мире. По вечерам ему, правда, приходилось имитировать для чрезмерно озабоченной его успехами Риты учебный процесс, но зато ночью, когда Рита уже спала в своей комнате, он отрывался по полной программе. Болельщик он был настоящий, со всем набором экстремальных состояний: от дикого восторга до лютой ненависти. Иногда в запале он подпрыгивал и бил кулаком в потолок, от чего осыпалась штукатурка и просыпалась Рита. Она в испуге вбегала в его комнату, растрёпанная и растерянная, готовая тут же, прямо в ночной рубашке, бежать куда глаза глядят. «Что это было? Взрыв?» – вопрошала она, а Митя, не в силах сдержать своего ликования, бросался на неё с объятиями, восклицая: «Го-о-ол! Го-о-ол! Засадили петухам!», и принимался отплясывать вокруг неё, выдавая такие коленца, что закипающая от возмущения было Рита лишь немного сердито, но в целом благодушно умилялась детской выходке своего сумасшедшего болельщика.
Работа у Риты была связана с региональными филиалами, поэтому ей приходилось часто уезжать в командировки. Митя одиночеством не тяготился, наоборот, жил в её отсутствие в своё удовольствие: не утруждал себя тем, чтобы заправлять постель, мыть посуду и бриться, литрами пил пиво, денно и нощно смотрел по телевизору все спортивные программы подряд, зазывал в гости многочисленных друзей и устраивал студенческие попойки с общежитским размахом. Но в день её возвращения он всегда брал себя в руки: совершал основательную уборку, приводил себя в порядок, покупал для Риты что-нибудь сладкое и даже с некоторым нетерпением ожидал её звонка в дверь. Он любил, когда праздник и свобода заканчивались и в квартиру водворялись Ритины болтовня и суетливость, а с ними человеческое тепло и уют. Ему казалось, что и он в каком-то смысле возвращается из временного загула домой, где всё надёжно, стабильно, правильно.
Несмотря на исключительные Ритины самостоятельность, внешнюю самоуверенность и взрослую рассудительность, с ней время от времени случались истерики, которых Митя боялся больше всего на свете. Причём поводом для них мог стать любой, самый незначительный пустяк.
Однажды Рита прилетела из Владивостока поздно ночью и обнаружила свою постель заправленной не так, как она её оставляла, уезжая. Эмоциональный допрос с пристрастием показал, что у Мити ночевал друг, и так как они здорово набрались, Митя решил уложить его на Ритину подстилку, даже не меняя белья, тем более что он не знал, где хранится чистое и выглаженное.
– Как не знал?! Ты что из себя идиота строишь?! – кричала раскрасневшаяся Рита. – Ты где полотенце берёшь, когда в душ идёшь?!
– Как где? – заикался насмерть перепуганный Митя. – У тебя спрашиваю…
Рита гневно смотрела в бесстыжие Митины глаза, не зная, что сказать и явно собираясь рыдать.
– Марго, ну ты чего?.. – бормотал извиняющимся тоном Митя, отводя взгляд. – Ну, давай я тебе сейчас всё заново постелю, а? Или хочешь, у меня ложись?.. Или в гостевой?..
– Ты совсем обо мне не думаешь, – горько выдохнула Рита и обессиленно села на стул. – Ведь знал, что приеду чёрт-те знает откуда… Я устала, как собака… Мне завтра на работу к восьми… Тебе на меня просто наплевать… Ты совсем меня не любишь…
Рита закрывала лицо руками и громко, показательно хлюпала носом. Митя, естественно, чувствовал себя законченным негодяем.
В другой раз к бурной, бессонной ночи привёл затеянный Ритой шутливый разговор о Митиных однокурсницах. (Надо сказать, что Рита пыталась держать под контролем всё происходящее в Митиной жизни: учёбу, друзей, увлечения. Она выспрашивала у него такие подробности, которые никак не могли, с Митиной точки зрения, её интересовать, заставляя его часами объяснять, что такое квантовый алгоритм или обменная энтропия. Рита ничегошеньки не понимала и была этому почему-то необычайно рада. «Он понимает!» – восхищённо думала она и улыбалась, глядя на возбуждённо жестикулирующего, тщетно пытающегося найти слова попроще Митю.) В тот раз Рита просто спросила, есть ли у них на курсе симпатичные девочки. Митя немного подумал и ответил:
– Да, есть. Даже очень красивые есть.
– А тебе кто-нибудь нравится? – спросила Рита, многозначительно подняв брови.
– Нравится? – Митя заёрзал на стуле. – Внешне – да, но, знаешь, Марго… Поговоришь с ними, и такое разочарование…
– Почему это?
– Да, как сказать… Вот есть у нас Ленка Засыпкина – яркая девушка. Так у неё любовник – какая-то газпромовская шишка. Женат, конечно. В институт за ней на «Лексусе» приезжает, квартиру ей на Пушечной купил, на Бали и Сейшелы возит, каждый день – новые брюлики…
Рита перестала улыбаться и осторожно спросила:
– Ну и что?
– Как что?! – рассердился Митя и от возмущения даже встал со стула. – Ведь если бы он ей ни копейки не давал, она бы никогда с ним жить не стала! Ты бы этого урода видела! Он старый, толстый и некрасивый!
– Может, он человек хороший, – пробормотала Рита и почувствовала, что начинает злиться.
– Марго! Ну что тут непонятного? Она телом приторговывает, понимаешь? И ведь не от нужды, вот что самое интересное: москвичка, родители обеспеченные… Это тебе не какая-нибудь Сонечка Мармеладова… Ну как, скажи, как таких можно любить, когда у них одно на уме: что с тебя поиметь можно и как не продешевить?
– Газпромовская шишка, видно, любит… – вяло возразила Рита. Взгляд её становился всё более отстранённым.
– А я не шишка. Я – человек, – с укором, как показалось Рите, сказал Митя и ушёл в свою комнату.
Рита же, посидев на кухне какое-то время одна, оделась и, ничего не сказав Мите, ушла из дома. Вернулась за полночь, распространяя явственный алкогольный душок и едва держась на ногах, – Митя еле успел подхватить на входе её обмякшее тело. Он снял с неё обувь и, придерживая за талию, провёл к себе в комнату и посадил на диван, где Рита начала нести какую-то чушь, обливаясь горючими слезами:
– Митя, если бы ты знал, какая я тварь… Я так виновата перед тобой…
– Что за ерунда? В чём ты виновата? – то тряс её за плечи, то обнимал недоумевающий Митя.
– Какая я гадина! – не унималась Рита.
– Ты не гадина, ты хорошая…
Рита упрямо продолжала всхлипывать.
– Да пойми ты, Марго: ты передо мной ни в чём не виновата и не можешь быть виновата! Я (Митя ткнул себя пальцем в грудь) тебя осуждать не буду, даже если ты человека убьёшь!
Рита на секунду затихла, подняла голову и испуганно спросила:
– Ты совсем ошалел?
– Ничего не ошалел! Я всегда буду с тобой – на твоей стороне, что бы ни случилось, поняла? – уверенно заявил Митя и встряхнул Риту за плечи.
После паузы заплаканные глаза Риты наполнились иными слезами – немой благодарности. Потом они долго пили чай на кухне и разговаривали обо всём подряд, вспоминали детство, родителей, школьные походы… Только к четырём часам утра Митя смог уложить Риту спать и с чувством выполненного долга включил спортивный канал.
Сначала Рите сказали, что у неё ослаблен иммунитет. Она стала часто болеть: то грипп, то ангина, то воспаление лёгких. Врачи прописали ей кучу лекарств и курс уколов, рассчитанный на две недели. Олег неожиданно проявил такое понимание и заботу, что Рита даже задумалась, так ли уж она, собственно, хорошо знает этого человека. Он каждый день забирал её с работы и вёз на укол, ждал, отвозил домой, на другой конец Москвы. Рита всю дорогу молчала и слегка морщилась – уколы были болезненные. «Больно, да?» – сочувственно спрашивал Олег и озабоченно рассматривал её печальное лицо в зеркале заднего вида. Когда курс уколов закончился, то зад у Риты был почти сплошь синим от кровоподтёков, и Олегу нравилось, внимательно рассматривая этот выдающийся синяк, нежно поглаживать и целовать его. «Наверное, его возбуждают калеки», – с тоской думалось Рите.
Но уколы не помогли: у Риты начался бронхит, снова перетёкший в крупозную пневмонию. Рите пришлось заново сдавать все анализы, среди которых на этот раз были и рентген, и онкомаркер. Диагноз оглушил Риту: рак лёгких, метастазный плеврит.
Не могло быть и речи, чтобы сказать об этом Мите. Рита держала в курсе только Олега, который как-то совсем растерялся от этой новости, перестал сыпать нравоучениями и неотступно следовал за Ритой поникшей тенью. Он забросил все свои дела и ездил с ней по клиникам и светилам онкологии, выясняя, где и как её могут вылечить. За операцию никто не брался, а всё остальное было лишь отсрочкой неминуемого исхода. Тогда Олег связался со своим партнёром по бизнесу в Израиле, который нашёл и клинику, и хирурга, готового за баснословные деньги, которые Олег без разговоров согласился дать, оперировать Ритину опухоль. Времени на раздумья не было: состояние стремительно ухудшалось.
Рита предупредила Митю, что через несколько дней уедет на корпоратив в Израиль, а потом останется там ещё на некоторое время – просто отдохнуть. Митя отреагировал спокойно, даже обрадовался: ему казалось, что Рита здорово измотана и ей действительно нужен перерыв.
– Слушай, а давай сходим куда-нибудь перед моим отъездом? Мы сто лет никуда не выбирались… – предложила Рита.
Митя на следующий же день купил билеты на концерт «БИ-2» в одном из ночных заведений, позвонил Рите, и они договорились о встрече в восемь часов прямо у клуба. Олег довёз Риту до Белорусского вокзала, где она попросила остановить машину, потому что захотела немного пройтись пешком. Олег недоверчиво и тревожно следил за её удаляющейся хрупкой фигурой, пока она не скрылась в переулке.
У клуба Рита без труда отыскала своего рослого Митю, оживлённо разговаривающего с какой-то девушкой. Митя, увидев Риту, радостно заключил её в объятья, а потом, как куклу, повернул лицом к девушке:
– Марго, знакомься: это Наташа, фанатка «БИ-2» и будущий медицинский физик в одном лице! Вот, напросилась.
Девушка засмеялась:
– Да, вот такая я навязчивая!
Рита улыбнулась одним уголком рта и приветственно кивнула:
– Вы вместе учитесь?
– Нет, я только на первом курсе, – необычайно дружелюбно ответила девушка.
– Ладно, наболтаетесь ещё, – прервал их Митя и, приобняв обеих девушек за плечи, направил их к входной двери.
Внутри было шумно и душно, слышались пьяные вскрики и неприличный гогот, на сцене сновали какие-то люди, устанавливающие и настраивающие аппаратуру. Рите было обидно: она хотела провести этот вечер с Митей наедине. Украдкой она ревниво оглядывала худые Наташины ноги в массивных ботинках, испещрённые пирсингом брови и губы, неухоженные руки в безвкусных перстнях с какими-то черепами и ящерами. Наташа смеялась буквально каждой Митиной реплике и восторженно лепетала какие-то глупости про фан-клубы и чаты. «Дурочка с переулочка, – с раздражением думала Рита. – Неужели Митьке нравятся такие пустышки?». Митя же вёл себя, как школяр: носил на плече её сумку, бегал для неё за коктейлями, смотрел ей в рот, смеялся её дурацким шуткам. Вечер был окончательно испорчен, когда Наташа вдруг спросила у Риты, сколько ей лет. Рита враждебно глянула на неё:
– Пятьсот.
На сцену вышли участники группы, поприветствовали зал, и из мощных динамиков грянули первые аккорды: Я больше не играю со своей душой.
Какая есть, кому-нибудь сгодится.
Но медь – не золото, и твой герой –
Последний, кем бы ты могла гордиться… Наташа вскочила с места и бросилась к сцене с вытянутыми вверх руками, подпрыгивая и пританцовывая. Митя счастливо улыбался, наблюдая за ней, и кивал головой в такт музыке. Потом извиняющимся тоном сказал Рите: «Я сейчас» – и стал протискиваться к Наташе.
Рита еле дождалась окончания концерта.
Когда они уже ехали с Митей в пустом автобусе от метро, сидя рядом на продавленном остывшем сиденье, Митя спросил:
– Как тебе Наташа? Совсем не понравилась?
– С чего ты взял?
Митя захохотал:
– Ты бы видела своё лицо!
Помолчав, Рита очень серьёзно ответила брату:
– Знаешь, Митко, по-моему, она на маму чем-то похожа.
– На тебя она похожа, любезная сестрица, вот что! – весело сказал Митя и легонько боднул её головой в висок.
Риту от этих слов бросило в озноб:
– Митя… Знаешь, я…
Она осеклась и молча отвернулась к окну. Там проплывал безрадостный ландшафт, усеянный коробками однотипных многоэтажек и бетонными заборами. В горле стоял ком, и, чтобы не расплакаться вот так, на пустом месте, она жадно цеплялась взглядом за горящие окна, за ускользающие фонари и редких людей, бредущих куда-то или стоящих на остановке. Митя повернул голову к окну и увидел в нём Ритино отражение: на её губах дрожала едва заметная улыбка.
Прокомментировать>>>
ПРОЧИТАЛ три раза... Ещё хочется перечитать... Очень интересно! Это настоящая ПОЭЗИЯ в прозе. -- -- Алексей Буряк, Днепропетровск burur@mail.ru
(обратно)
Наша Маша и её френд Зая
Клуб 12 стульев Наша Маша и её френд Зая ИРОНИЧЕСКАЯ ПРОЗА– Ма-а-а-ма! – кричит наша Маша.
А мама и не слышит, потому что она на курорте, в Красном море купается.
– Па-а-а-па! – кричит наша Маша.
А папа тоже не слышит, потому что он на сейнере, в Белом море селёдку ловит.
А нашу Машу между тем всё засасывает и засасывает… уже почти по пояс засосало. А утопающие, как известно, всегда за соломинку хватаются! А так как соломинок вокруг не было, то наша Маша схватилась за свой мобильник и послала эсэмэску своему бойфренду, ну, то есть, если по-русски сказать, своему мальчику-другу.
– Зая, – написала она в эсэмэске, – я тону в болоте, что делать? – И, как водится, смайлик в конце сообщения поставила – пессимистичный, вот такой: .
– Надейся на Бога, – ответил ей бойфренд Зая. – Бог обязательно поможет. – И тоже в конце смайлик поставил, но оптимистичный, вот такой: .
Наша Маша послушалась Заиного совета и стала надеяться на Бога. Надеется-надеется, а её всё равно засасывает и засасывает… Так бы, возможно, и закончилась земная нашима’шина жизнь, но тут, на её счастье, мимо болота пробегала стая голодных волков. Увидели они нашу Машу и решили ею поужинать (потому что дело уже шло к ужину). Для начала волки вытащили нашу Машу из трясины своими волчьими зубами и притащили её в своё волчье логово. Но пока то да сё – пока Машу вытаскивали да пока в логово её тащили, – время ужина прошло, а на ночь наедаться вредно для здоровья (это даже волкам известно). Поэтому волки решили отложить нашу Машу на завтра, точнее, на завтрак.
И вот сидит наша Маша в волчьем логове и вновь пишет эсэмэсочку бойфренду Зае:
– Зая, я попала в лапы к волкам, что делать? – И, разумеется, ставит грустный смайлик в конце сообщения .
А её френд, который бой, шлёт ей ответную эсэмэсочку – с тем же текстиком, что и в прошлый раз, и с тем же ободряющим смайликом:
– Надейся на Бога. Бог обязательно поможет .
Стала наша Маша опять на Бога надеяться: надеялась-надеялась, надеялась-надеялась – аж до самого утра надеялась. А утром – бах-трах-тарарах! – выстрелы по всему лесу. Это охотники пришли в лес на волков охотиться. Так что волкам стало уже не до завтрака, вернее, не до нашей Маши. Им бы лапы поскорее от охотников унести.
Обрадовалась наша Маша такому повороту событий и хотела уже домой бежать, но…
Но не тут-то было.
Один из охотников кинул в траву непотушенную сигарету, а другой охотник кинул в траву непогашенную папиросу. А лес и загорелся. Да ещё как загорелся!.. Мгновенно запылало всё вокруг – и трава, и кусты, и деревья. Вот-вот и наша Маша сгорит, как щепочка.
– Зая, – шлёт она очередную эсэмэску приятелю, – я сейчас в горящем лесу и выбраться не могу, что делать?
А Зая ей, как всегда, оптимистично отвечает:
– Надейся на Бога. Бог обязательно поможет .
И точно. С неба вдруг ка-а-к ливанёт ливень, так сразу весь пожар и залил.
С тех пор наша Маша стала постоянно на Бога надеяться. И надо сказать, что Бог никогда не обманывал её надежд. Всегда помогал. Правда, однажды, когда нашей Маше был уже двадцатник, она забыла запереть дверцу своей красивенькой машинки, и красивенькую машинку угнали некрасивые угонщики. Впрочем, милиция очень быстро нашима’шину маши’ну отыскала, угонщиков в тюрьму посадила, а нашей Маше назидательно сказала:
– На Бога, Маша, надейся, но сама будь осторожна и дверцы своей машины всегда запирай. Поняла?
– Поняла, – ответила наша Маша.
И с того раза уже ни разу не забывала запирать дверцы своей машинки, а заодно и двери своей квартирки и своей дачки. И была всегда осторожна, благодаря чему очень даже много прожила. Аж сто тридцать лет! Жила бы себе и дальше, но тут за ней аист прилетел – тот самый, который её когда-то родителям принёс. А теперь он её, стало быть, обратно понёс. На небо. На свидание с тем, на кого наша Маша всю свою жизнь надеялась.
– Зая, – напоследок отправила она эсэмэсочку своему бойфренду, ну то есть теперь уже олдфренду. – Я лечу к Богу. Что ему передать?
– Передай, что мы все на него надеемся! – написал в ответ её френд Зая.
Валерий РОНЬШИН, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
Прокомментировать>>>
Ироническая поэзия
Клуб 12 стульев Ироническая поэзия КОРРИДА В БАРСЕЛОНЕНа корриде в воскресенье
Три испанских мужика
Всё гоняли по арене
Здоровенного быка.
Пикадор, бандерильеро
Ну и главный – матадор –
Зарабатывали евро,
Исполняли приговор. Бык сопел, роняя пену,
Подбираясь к палачу,
Думал: «Щас его поддену
И маненько потопчу.
Я его достану точно,
Хоть он вертится, как вошь.
Мужичонка худосочный –
Ведь соплёй перешибёшь!» Матадор – пацан ершистый,
Заводной такой сеньор.
Дед, наверно, был франкистом.
Этот в деда – живодёр.
Бык бодал забор арены,
Бык за лошадью скакал,
Упирался рогом в стену –
Неприятностей искал. Он ведь жил, ярма не зная,
Жизнью гордой и простой.
Да, свобода развращает…
Бык решил, что он крутой.
Ну стань в сторонке, не скандаля,
Как щенок, поджавши хвост,
Ну тебя б забраковали
И отправили б в колхоз. Нет же, бык, башка дурная,
Лез упорно на рожон:
«Забодаю, забодаю!»
Так и помер, как пижон.
Застывала кровь, алея
На упрямой на губе.
Борода Хемингуэя
Померещилась в толпе. Солнце медленно садилось
Над собором вдалеке.
И торсида расходилась,
Забывая о быке.
Лишь турист – браток из Пскова,
Видно, мастер мокрых дел,
Вдруг промолвил: «Жизнь сурова…
Не быкуй – и будешь цел!»
Тимур ШАОВ СИНОНИМ
Сограждан много лет назад
В Писанье стадом обозвали,
Так как словца «электорат»
Тогда апостолы не знали. ДОЖИЛИ
В сплошной фрустрации народ
Страны, почившей в Бозе, –
И в авангарде всё вразброд,
И паника в обозе. КАК ПРЕДПИСАНО
Огретый по темечку палкой сплеча
И больше с ОМОНом не споря,
Бреду я, копытами чинно стуча,
От Пушкинской в сторону моря… БОГАТЫЕ ТОЖЕ ПЛАЧУТ
Тяжко дяденька живёт,
Хоть и жрёт в охотку –
Подвело ему живот
Прямо к подбородку. СО СЧЁТЧИКАМИ НЕ ПОБАЛУЕШЬ
Учёт воды и газа крут –
Подсчитан каждый грамм!
Когда ж в конце концов введут
На воздух счётчик нам?
Николай БОРСКИЙ
Прокомментировать>>>
Поэтам из МОСКВЫ
НА ПРОЧИТАННОЕ: /Самый центр всей планеты/ Там, где все живут ПОЭТЫ !/ Все в Москве! В других местах/ Вся земля у нас ПУСТА./ --- --- --- --- Алексей Буряк, Днепропетровск burur@mail.ru
(обратно)
И снова Шахерезада
Клуб 12 стульев И снова Шахерезада СКАЗКИ «КЛУБА ДС» – Дошло до меня, о великий царь, – начала своё 1002-е повествование Шахерезада, – что однажды летом, во времена правления халифа Гарун аль-Рашида, в халифате разразились невиданные засуха и жара. Как следствие этих двух бед в стране начались страшные пожары, охватившие поля, рощи и дома. Виды на урожай оказались, естественно, самыми незавидными, чем немедленно воспользовались спекулянты и перекупщики сельскохозяйственной продукции, взвинтившие на неё цены по всему государству. Особенно высокими оказались цены в провинции Басра. Чтобы обуздать их, туда немедленно выехал сам халиф, прихватив с собой, как обычно, своего первого визиря Джафара Баркманида и палача Масрура.Прибыв в Басру, Гарун аль-Рашид в сопровождении своей свиты и губернатора Басры сразу же отправился на местный рынок. Оказавшись в торговом ряду, где торговали финиками, халиф поинтересовался у одного из торговцев, сколько стоит одна большая корзина этих плодов.
– Один дирхем, – последовал ответ продавца.
– Дёшево, однако! – удивился духовный владыка мусульман. – А мне-то доносили, что в Басре заоблачные цены на продукты питания.
Как вскоре выяснилось, столь же низкими цены оказались и на другую сельскохозяйственную продукцию. В конце концов, узнав, до какого часа работает в городе местный рынок, и получив ответ, что допоздна, халиф отправился отдыхать в свою местную резиденцию.
Когда же на улице стемнело, Гарун аль-Рашид переоделся в одежду простолюдина и вместе со своим первым визирем и палачом Масруром, также нарядившимися в какую-то затрапезу, вновь отправился, но уже инкогнито, на местный рынок. На рынке он первым делом пошёл в торговый ряд, где торговали финиками, и спросил у продавца этими дарами природы, с которым уже общался днём:
– Сколько, почтенный, стоит у тебя пригоршня фиников?
– Один дирхем. И у меня, и у других, – последовал ответ.
– Да побойся Аллаха! – воскликнул Гарун аль-Рашид. – Ведь ещё утром ты называл халифу совсем другую цену: один дирхем за целую корзину.
– То было днём, а сейчас уже поздний вечер. Днём и специально для халифа у нас одна цена, а вечером для разных оборванцев совсем другая. Та, которую хозяин рынка назначает.
– Так ведь он не боится ни Аллаха, ни его наместника на земле, халифа Гарун аль-Рашида! – воскликнул с негодованием визир Джафар Баркманид.
– Да пошёл ты со своим халифом подальше! – огрызнулся торговец финиками. – Убирайся отсюда, пока я не позвал стражников и они не влепили тебе десяток ударов по голым пяткам.
Тут халиф раскрыл своё инкогнито, к великому ужасу торговца финиками, и потребовал немедленно привести к себе губернатора Басры и хозяина рынка. Их вскоре и привели. Суд Гарун аль-Рашида был, как всегда, скор, суров, но справедлив. Губернатор Басры был снят с должности и получил сто ударов плетью по спине за обман своего повелителя. Хозяин рынка, в свою очередь, получил пятьдесят ударов плетью по спине и штраф в размере ста тысяч дирхемов – за монопольные цены, царившие на рынке. Торговцу же финиками досталось двадцать пять ударов по голым пяткам – за грубое обращение с покупателями и нарушение закона о правах потребителей.
Приговор халифа тут же, на рынке, был немедленно приведён в исполнение. Палачом Масруром. К великому восторгу покупателей…
Но тут наступило утро, и Шахерезада прекратила дозволенные речи.
Эмиль ВЕЙЦМАН
Прокомментировать>>>
Канатоходцы «Клуба ДС»
Клуб 12 стульев Канатоходцы «Клуба ДС»Александр ПАШКОВ
Владимир СЕМЕРЕНКО
Прокомментировать>>>
А при чём здесь чёрная кошка?
Клуб 12 стульев А при чём здесь чёрная кошка? ВЫШЛИ…А теперь – очень личное, почти интимное. Марианне очень повезло, что её книга случайно забрела в знаменитый «Клуб ДС» – анклав юмора и сатиры. В её книге сатиры нет. А юмора хоть ложками хлебай. Причём юмора неподдельного, не вымученного, доброго, естественного, зрелого, настоящего. Но что меня зацепило, – это любовь её к опере. Марианну не смущает, что «в сонмище людском» она порой выглядит белой вороной. Она восторгается «Мазепой» Чайковского, «Трубадуром» Верди. Я, который слушал в филиале Большого «Фауста» Гуно 43 раза, из них 16 раз с Козловским, того же «Мазепу» много раз с Алексеем Ивановым и Верой Давыдовой, «Трубадура» с Владиславом Пьявко и Еленой Образцовой, проникся большой человеческой симпатией к автору книжки «Чёрная кошка в оранжевых листьях» – с названием, быть может, и коммерческим, но не имеющим никакого отношения к содержанию очень любопытной книги очень симпатичного автора.
Виталий РЕЗНИКОВ
Прокомментировать>>>
Книги, присланные в редакцию
Клуб 12 стульев Книги, присланные в редакцию ИНТЕРАКТИВ Василий Молодяков. Валерий Брюсов : Биография. – СПб.: Вита Нова, 2010. – (Жизнеописания).Елена Шварц. Габриэле Д’Аннунцио : Крылатый циклоп (Путеводитель по жизни Габриэле Д’Аннунцио) / Послесловие В.И. Шубинского. – СПб.: Вита Нова, 2010. – (Жизнеописания).
Эдуард Кочергин. Крещённые крестами . – СПб.: Вита Нова, 2009.
Владимир Тоцкий. Московские стансы . – М.: Старая Басманная, 2010.
Владимир Михановский. Дорога к Пушкину . – М.: Вече, 2010.
Майсарат Магомедова. Прости, Расул : Стихи, очерки. – Махачкала: РОПЖ «Народы Дагестана», 2010.
Георгий Пряхин. Звезда плакучая : Роман. – М.; Рыбинск: Рыбинский Дом печати, 2010.
Василий Омельченко. Украина NOVA : Роман-хроника. – Харьков: Майдан, 2010.
Алексей Попов, Анатолий Цветков. Солдаты незримого фронта : Очерки. – М.: Граница, 2010. – (Великая Отечественная война).
Великая наша Победа : Сборник повестей, рассказов и стихотворений издан в год 65-летия Победы и накануне 70-летия начала Великой Отечественной войны / Сост. С.А. Сидорук. – М.: Граница, 2010. – (Великая Отечественная война).
Алексей Анастасьев. Истории с географией . – М.: GELEOG Publishing House; Кэпитал Трейд Компани, 2010.
Юрий Азаров. Апофеоз Любви и Свободы : Настольная книга для тех, кто ищет истину и духовный смысл жизни: Роман-эссе. – М.: Русскій Міръ, 2010.
Прокомментировать>>>
Последние комментарии
2 часов 8 минут назад
2 часов 10 минут назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 12 часов назад
2 дней 14 часов назад
2 дней 15 часов назад